Глава 14, Часть 2, Древний язык, Объединения Древн

черновик

Книга 2

"Древний язык"

Глава 14

"Объединения Древнего языка Руского контекста"
 
Часть 2

Принадлежности и их значения


Ещё раз, - руский язык, скажем так, “профессиональный язык добытчиков и продавцов соли”, самый древний вовсе даже не по времени его формирования, нет. А самый древний он именно по способу его формирования. Потому как многоконтекстный руский язык формировался на основе других, гораздо более древних языков. С математической точки зрения мы можем рассматривать руский язык как пересечение множеств других языков, из которых он и формировался. Дело в том, что в таком пересечении могли быть только самые древние слова, понятные уже во всех тех языках, что это пересечение и образовывали. Проще говоря, само это пересечение и было тем самым Древним языком, что был тогда в Руском контексте. Таким образом формирование руского языка можно рассматривать как некий своеобразный “возврат к собственным корням" древних  человеков.

(Кстати, следует очень чётко так уже понимать, что быть древним для языка не есть хорошо. Потому как “быть древним” по отношению к языку значит “не накапливать в нём знания”, т.е. не изменяться этому языку со временем уже никак. Так с языками бывает в тех коллективах, где по каким-то причинам отсутствует детализация его членов по видам их жизнедеятельности. Тем более, если в них отсутствуют ещё и процессы заимствования чужих знаний.

Сравните сегодняшних коми и англичан, - где англичане, а где коми. А ведь тогда это была одна и та же совокупность древних человеков кам(ь)ы на берегах Камы, основой жизнедеятельности которых было собирательство. И у которых поэтому был общий Древний язык. В смысле так у них в коллективных сознаниях были общие тогда знания, которые и делали их так очень похожими. Но те кам(ь)ы, которые однажды предпочли детализировать свою жизнедеятельность, а для этого им пришлось тогда стронуться с насиженных мест, в итоге стали так уже англичанами, со всеми вытекающими оттуда следствиями. А те же кам(ь)ы, которые остались тогда на том же самом месте, а потому никак при этом не детализировали свою жизнедеятельность, те стали в итоге коми.

Таким образом язык коми сегодня, это по сути Древний язык кам(ь)и с соответствующими в нём заимствованиями. Коми в отличии от англичан с тех пор так и не создали сколь-либо значительное число собственных знаний. В смысле их собственный язык практически с тех пор не изменился, чтоб быть сегодня так уже одним из самых древних. Англичане же, напротив, всё это время только и делали, что формивали новые знания у себя в коллективном сознании. А потому их язык с тех пор очень так изменился, чтоб мы не могли считать его уже древним.

Потому, - ещё раз, - древность того или иного языка прежде всего свидетельствует об отсталости самого того народа, который им и владеет, и гордиться здесь, получается, нечем. Согласитесь, быть отсталыми сегодня не есть комильфо.

Как пример те же рус(ь)ы с их Руским языком, - сегодня их поэтому уже попросту нет. Настолько они отстали тогда от (процесса) Жизни в своей способности формировать всё новые знания в своём Руском коллективном сознании, что однажды пропали из неё уже навсегда. Причём пропали из неё они именно как носители Руского языка, который тогда так просто исчез. А исчез он потому, что прежде исчезло то коллективное сознание, которому Руский язык и принадлежал. А на его основе возникло уже русское коллективное сознание с его русским языком, носителями которого стали тогда в том числе и рус(ь)ы. Будучи же носителями русского коллективного сознания (читай “русского языка”), были они так уже самыми настоящими русскими. Но только никакими там не рус(ь)ы. Потому как из значения слова “русский”, что следует из его “прочтения”,  Рус(ь)ы были лишь одним из народов, которые в качестве основы для своих родных языков использовали руский язык. (Напоминаю, только у Рус(ь)ы их руский язык может называться и называется “Руский”.)

(Примерно такая же история чуть позже случилась с английским языком. Когда в той части Америки, что сегодня известна как США, на его основе возникает уже американское коллективное сознание. Так мы можем говорить о формировании с тех пор там и тогда американского коллективного сознания с американским его языком.)

Ещё раз, - исчезают вовсе даже не сами рус(ь)ы как носители Руского языка, нет, а исчезает сам Руский язык, как способ передачи знаний в соответствуещем коллективном сознании. Причём исчезает он за счёт заимствования руским коллективным сознанием огромного количества знаний, которые поэтому буквально так его “растворяют”. Делая самих рус(ь)ы таким образом носителями уже именно русского коллективного сознания, а это значит и носителями русского языка. )

Напоминаю, в Древнем языке звуки за счёт своих свойств имели и разные у себя значения. Так согласные звуки за счёт возможности задавать с ними однозначные соответствия в Языке имели значения признаков действительности, причём вещественных. По мере накопления знаний в их структурах значений сами значения становились у них интегрированными. Например, если знание звучания “д” в самом начале имело значение [коллектив], то по мере накопления в его структуре значений знаний, оно приобретало интегрированное значение [коллектив и всё то, что так или иначе с ним связано]. Однозначность интегрированному значению того или иного знания звучания задавал уже контекст, в котором оно применялось.

Понятно, что такая ситуация в Языке могла сохраняться до поры до времени. В смысле однажды наступал такой момент, когда самих знаний в структуре интегрированного значения того или иного знания звучания становилось так много, что они неизбежно встречались уже в одном каком-то контексте. При этом ситуацию так не спасали уже ни мимические, ни жестовые, ни интонационные составляющие, что были тогда у всех слов (и которые могли так уже поменять значение у знания звучания). Так в Языке возникала неизбежная тогда многозначность.

Ещё раз, - процесс формирования всё большего количества знаний в коллективных сознаниях происходил тогда уже с такой большой скоростью, что процесс формирования естественных механизмов формы Жизни с его достаточно таки медленными скоростями (потому как первый имел дело с явлениями невещественными, в то время как второй с вещественными), чтобы посредством их возможно было уже удерживать ещё больше знаний в коллективных сознаниях, просто за ним уже никак не поспевал. Проще говоря, количество знаний в коллективных сознаниях уже тогда росло гораздо быстрее, чем количество звуков, что вообще могли говорить человеки.

Единственным возможным решением этой проблемы тогда оказалось непосредственное изменение (развитие) уже самого Сознания, как формирование в нём дополнительных вещественных связей. Только так человекам оказалось возможным успеть за постоянно растущим количеством знаний. Именно новые вещественные связи в Сознании и обеспечили тогда человекам возможность образовывать новые связи в невещественной структуре знаний у себя в Языке. Так тогда в Языке и стали уже возникать первые объединения.

Вторым элементом в первых объединениях Древнего языка (а это значит и Языка вообще) помимо согласных звуков стали тогда гласные или шипящесвистящие звуки. В отличии от согласных звуков (которые соответствовали знаниям признаков действительности) они соответствовали уже знаниям признаков сознания. Т.е. таким признакам, которые осознать с помощью органов чувств невозможно, если только посредством Сознания.

(Кстати, некоторые согласные звуки из-за особенностей детализаций естественных древних звуков в Древнем языке, в результате которых они и возникали, прежде приобретали значения (знаний) признаков сознания, и только уже со временем в том числе и значения (знаний) признаков действительности. Самый наглядный тому пример первый вообще (естественный) звук в Языке (с которого собственно и начинался Язык), это “(СВ)”.

Так в результате детализации древнего звука “(СВ)” в Древнем языке Руского контекста возникают звуки “с” и “в” со значениями принадлежностей [быть “с”] и [быть “в”] соответственно. Никаких таких знаний признаков действительности в структурах их значений тогда не было. Они появляются несколько позже, чем вызывают довольно скоро проблему многозначности в Языке, - в структуре значений “в” появляется знание признака действительности “вода”, а в структуре значений “с” появляется знание признака действительности “соль”. И это при том, напоминаю, что у этих знаний звучаний уже были значения [быть “в”] и [быть “с”] в Языке. Отсюда, собственно, и возникает та самая многозначность в Языке.

Понятно, что многозначность не есть хорошо вообще для Языка, а потому проблему следовало уже как-то решать. В контексте руского языка её решили очень тогда даже просто, - со знаниями звучаний, значениями которых были принадлежности, “договорились” вперёд не образовывать объединения, значениями которых могли бы стать (знания) признаков действительности. Это теперь если только объеденения, значениями которых тоже были бы (знания) признаков сознания. А это значит, что отдельно в Языке такие объединения смысла вообще не имеют.

А если и могут иметь, то только в составе сочетаний с объединениями, значениями которых является (знание) признака действительности, - это в контексте “Предложение” Языка. Или в составе объединений с объединениями, значениями которых являются (знания) признаков действительности, - это уже в контексте “Слово” Языка. Например “со”, - отдельно оно так не значит в (Руском) языке вообще ничего. Но, “со мной” - [(быть) со мной], - это в контексте “Предложение” Языка. И “собака” - “{”со” “ба”}ка” - [одна из {”со” “ба”}], где значением “соба” было название множества тех (признаков действительности), что были с “ба”. (Значение “ба”, я надеюсь, вы ещё помните. А потому заодно “прочитайте” и значение “оба”, где значением “о” является - [объединение]. Те же, у кого это получится, попробуйте “прочитать” ещё “особь”, “себя” и “особенность”.) В случае “соба” этими признаками действительности было множество собак.

И здесь возникает вопрос, - “А причём здесь собака?!” Потому как всем понятно, что только из знаний Языка само это знание признака действительности “собака” следовать вовсе даже не может. Тут обязательно следует использовать в том числе ещё и другие знания. Потому как тем же множеством “соба” из знаний Языка может быть уже вообще всё, что угодно. Для того, чтобы им было уже множество именно только собак, при его назывании тех обязательно следовало ещё и показать тому, кому само это слово в первый раз называли.

Проще говоря, чтобы знать, что “собака” это именно что собака, следовало ещё и соотнести знание звучания “собака” со знанием признака действительности “собака”. При этом человеки вряд ли уже тогда “читали” (вспоминали) значение названия самого множества “соба”, и уж тем более они не “читали” значения звуков составлявших его знание звучания. Их гораздо больше интересовало уже значение всего множества, в смысле сама собака и как она выглядит, - знание полученное ими уже посредством их глаз, но только не Языка. Вот так отдельные объединения, и в том числе звуки, постепенно теряли свои значения в Языке.

Ещё раз, - всё это были знания звучания со значениями принадлежностей, но с более уже сложными у них конструкциями. В руском языке ими были например “да”, “на”, “со”, “во”, “то”, “над”, “под”, и т.д. В структурах значений большинства из них со временем появляются в том числе и знания признаков действительности. Так то же “во” в руском языке начинает значить со временем признак действительности “вода”. А “под” начинает значить в том числе камень в костре, на котором древние человеки готовили пишу. И т.д.
Но только решение самой этой проблемы произошло в Языке вовсе даже не сразу. А потому в том же руском языке за время её “решения” успели сформироваться объединения, где используются знания звучания согласных звуков, но со значениями у них принадлежностей. При том, что сами эти объединения имеют значения (знания) признаков действительности. Впрочем тема это большая, а потому гораздо уже подробнее я расскажу о ней в Книге 3 “Руский язык”.)

Таким образом гласный звук в объединениях, скажем так, конкретизировал значение в них согласного звука. Или, другими словами, значение гласного звука помогало выбрать необходимое знание из структуры значений согласного звука, чтобы с ним образовать уже значение для всего объединения. Рассмотрим, как эта схема работала, на примере значения знания звучания “ва”.

Объединение “ва” возникает из устойчивого сочетания {”в” “а”}. Где значением “в” было [быть “в”], а значением “а” было значение сигнала присутствия, а именно [человек/место человека (который этот сигнал “а” и называл)]. Сигнал присутствия “а” уже потому имел значение принадлежности, что соответствовал не какому-то конкретному признаку действительности (конкретному человеку, который его издавал, или конкретному месту, откуда он его издавал) , а одному лишь только его звучанию, который тот издавал. И которому он (сигнал присутствия “а”) только поэтому, получается, уже принадлежал. Именно с таким его значением звук “а” используется потом в Руском уже языке в том числе и как принадлежность. Т.е. как самостоятельное слово “а” в контексте “Предложение” Руского языка. При этом знания “человек” и “место человека” из структуры его значений никуда так не исчезали, они, получается, были в нём всегда.

Звук “в” возникает в Древнем языке Руского контекста в результате детализации естественного древнего звука “(СВ)” с интегрированным значением [процесс питья с поверхности (воды) и всё то, что так или иначе с ним связано]. Потому одним из знаний, что звук “в” получил в результате детализации структуры значений “(СВ)” было знание признака действительности “вода”. Другое дело, что вода как признак действительности могла уже быть везде. Отсюда ещё одно знание в структуре значений “в”, а именно знание признака сознания “быть “в”. которое и делает из него принадлежность. А потому с таким его значением “в” используется в контексте “Предложение” Руского языка уже как отдельное слово.

Так нам осталось только “прочитать” значение уже всего объединения “ва”, - [”быть “в” “а”] - [(быть) в человек/место человека]. Очень неожиданное значение, если вспомнить, что речь так идёт о воде, - никакой воды, получается, в этом значени нет. Всё станет ясно, если мы вспомним, что в те времена места с водой (вдоль берега) были единственными вообще дорогами для человеков. А потому вовсе не знание “вода” интересовало их для “ва” в структуре значений “в”, а именно что “быть в”. Потому значением объединения “ва” было прежде всего [дорога], а только потом уже и [река], и [вода], и т.д., - вообщем значения уже всех тех знаний, что в структуре значений “в” (которое его и составляло) тогда присутствовали.

Ещё раз, - какое именно знание из структуры интегрированных значений согласного звука “в” должно было быть использовано в контексте его объединения с “а” (т.е. в “ва”) определяло значение гласного звука “а”. При этом одних только знаний Языка могло так уже не хватить, а потому в формировании значений у таких объединениях могли использоваться в том числе ещё и другие знания. В смысле знания сформированные не за счёт одного только Языка, а и других в том числе механизмов нашего Сознания.

(Кстати, об этих механизмах Сознания рассказывать надо отдельно, настолько это уже большая тема. А потому я не рассказываю о них здесь вообще ничего. В смесле вообще ни в одной из трёх книг этой серии. Потому как каждый такой механизм Сознания достоин уже отдельной книги, - а по другому ни один из них вам просто осознать не получится. Чтобы понять почему это так, попробуйте для начала самостоятельно осознать, как “ва” обретает значение счёта (а именно [два]) в механизме Сознания “Счёт”.)

Ещё раз, - задача этой главы не в том, чтобы вычислить за вас значения всех вообще “выражений” (объединений) Древнего языка, нет. Хоть множество их вполне так конечно, а потому и вычислить их все уже так возможно. Но это касается только Древнего языка, с Руским же языком такой номер никак не пройдёт, - слишком много в нём объединений, чтоб мы так (именно только запоминания, но никак не каждый раз потом вычисляя) могли их все удерживать в своём Сознании.

А потому задача этой Главы в том, чтоб дать вам такие знания для такой “таблицы умножения” (совокупности знаний), используя которую вы смогли бы уже именно вычислять (а не просто помнить, нет!) значения уже вообще всех “выражений” (объединений) как раз тогда, когда вам это будет так уже надо. И которые не только сегодня есть, а были уже когда-то, или могут ещё только когда-то быть в контексте “Слово” Руского языка. .