Рассказ по игре Готика

   Без названия. ( Придумать не хватило фантазии.)

  Вильям проснулся от монотонного бряцанья молотка по наковальне. Это кузнец Гарад спешил сделать в срок большой заказ паладинов на оружие из магической руды.
  «Чтоб тебя!» – Поморщился Вильям, ведь каждый удар отзывался в его голове десятикратным эхом.  Вильям попытался приоткрыть глаза, но лишь левый откликнулся на эти потуги, правый открываться категорически не захотел, видимо, ещё не выспался.
  Тогда Вильям повернулся на бок, и всё тело сразу заныло от боли. Было ощущение, что по нему потоптался тролль. И возможно даже не один.
  Охая и покряхтывая, Вильям кое-как уселся на кровати и, дотянувшись до сумки, достал зелье оздоровления.
  Лечебный напиток помог лишь унять грохот в голове, а тело по-прежнему ломило и болело.

 -- Что это со мной? -- принялся размышлять Вильям, покачиваясь из стороны в сторону. -- Чем я вчера занимался? Ах, да! Вспомнил! Я же был на праздновании дня рождения у Корагона. Так, вроде бы, культурно сидели. Корагон уважаемый житель Хориниса, и гости были такие же. Боспер, Маттео, Торбен, стражники Пабло и Мигель, несколько подруг Гритты. Все свои! Что же случилось? Ничего не понимаю! Может, я слегка притравился стряпнёй Гритты?

  Вильям еле поднялся и, пошатываясь, побрёл к небольшому зеркалу, что висело над умывальником.

 -- Ничего себе! -- он удивлённо разглядывал появившееся отражение. -- Это кто же мне так правый глаз разукрасил? Аж чёрный весь! И губа разбита... А ухо-то как распухло!

  Тут в дверь послышался осторожный стук, и на пороге появилась Гритта.

 -- О, Вильям, ты уже очухался! -- обрадовалась она. --  Вот, Корагон передал  бутылку своего особого пива. Тебе сразу станет легче, когда выпьешь. Ещё пивовар просит прощения. Он не думал, что всё так обернётся.
 -- За что прощение? -- не понял Вильям, откупоривая бутылку. -- Расскажи, что вчера произошло? Почему я сегодня такой красавчик?
 -- Ну, понимаешь... -- замялась Гритта. -- Сначала всё было просто замечательно, а потом Корагон решил угостить вас своим новым пивом. Что он там намутил, не знаю, но рецепт, похоже, ядрёным получился. Вы с Пабло чокнулись кружками и первыми выпили за здоровье Корагона. И тут вас как подменили! Пабло вскочил и стал обзывать тебя бродягой и, извини за выражение, куском бунтарского дерьма, который не хочет стать настоящим мужчиной и вступить в ряды королевских паладинов. А ты в ответ заявил, что он и все паладины взяточники и козлы. Мы и глазом не успели моргнуть, как вы уже молотили друг друга. Естественно, Мигель тоже ввязался в драку, а там ещё пара стражников на шум прибежала...  Сейчас Корагон улаживает это дело с лордом Андре. А тебе надо бы покинуть город и переждать где-нибудь  некоторое время. Пока всё успокоится.
 -- Мне, значит, наваляли четверо, и я же виноват! -- возмутился Вильям.
 -- Ну... --  снова замялась Гритта. -- Ты же на ногах! А Пабло еле живой, да ещё с переломанным носом. У Мигеля  пробита голова, и его никак не могут привести в чувство. А стражникам ты пересчитал все рёбра. Мы с Корагоном всю ночь отмывали полы в таверне от кровищи, а я  штук десять зубов нашла  пока выметала мусор. Надеюсь, твои на месте. Так что не раздумывай, а беги из Хориниса, как можно быстрее.  Через городские ворота нельзя. Там наверняка ждут стражники, а они очень на тебя злы. Иди в порт. Ларес приготовил для тебя лодку. Пока тут паладины разбираться будут, да приказы подписывать, ты исчезнешь из города.

  Гритта ушла, а Вильям принялся торопливо собирать необходимые вещи. Бегая по углам, он опять мимоходом взглянул в зеркало и недовольно поморщился: « Ох, и бороду отрастил! Теперь понятно, почему у Корагона всё пиво с волосами. Надо бы побриться... Но попозже, а то руки так трясутся, что горло себе ненароком перережу!».
  Одевшись и закинув походную сумку на плечо, Вильям оглядел комнату, тяжело вздохнул и, опустив капюшон плаща до самого носа, вышел на улицу.
  В Хоринисе кипела обычная сутолока, и никто не обращал внимания на мужчину, быстро шагающего в порт.
  Ларес, как обычно, отирался возле кабака Кардифа. Ехидно усмехаясь, но ничего не спрашивая, он по шатким мосткам привёл Вильяма к лодке и, оттолкнув её, пожелал  удачи.
  Лодка закачалась на небольших волнах, и Вильям, пытаясь подавить накатившуюся тошноту, принялся грести вёслами, направляя своё хлипкое судёнышко вдоль берега.
  Вскоре городской порт скрылся за каменной грядой, и потянулся песчаный пляж, где раньше жили рыбаки. Несмотря на огромное желание высадиться на берег, Вильям решил всё-таки добраться до того места, где начиналась тропинка, ведущая в Восточный лес. Там-то его стражники точно искать не будут! Лес этот пользовался дурной славой и просто кишел всякой живностью.  Вот, где можно было запросто столкнуться с неупокоенной нежитью либо, что ещё хуже, с отрядом орков. Но Вильяма эти обстоятельства ни капли не пугали. В запасе  у него была замечательная руна превращения в кровавого шершня. Передвигаться в этом обличии было быстро, удобно и внимания никто не обращал. Главное, на глаза людям не попадаться.
  Причалив к каменистому берегу, Вильям стал медленно карабкаться по крутой тропе вверх по обрыву. Это оказалось очень трудным занятием. Задыхаясь и обливаясь потом, он еле-еле выбрался к лесу. Немного отдохнув, превратился в шершня.
  Вильям думал, что он быстро помчится к пещере, где обитала целительница Сагитта, но не тут-то было!
  Махать крыльями оказалось также тяжко, как и топать ногами. Единственно, что не надо было прислушиваться к каждому шороху.
  Понуро свесив тонкие лапки шершня, Вильям не спеша полетел вперёд.
  Медленно проплывали мимо деревья и густой кустарник. Где-то похрюкивали кротокрысы и лязгали зубами варги. Шастали криволапые вараны и верещали гоблины. Но,  погружённый в свои невесёлые мысли, Вильям их совершенно не замечал...
  И вдруг, Вильям со всего разгона втемяшился головой во что-то твёрдое. От удара  лёгкое тело шершня отшвырнуло в сторону и больно припечатало к стволу здоровенной ели.
  Ошарашенно оглядевшись, Вильям понял, что преградой на его пути стала, затянутая в кованные доспехи, спина орка.
  Несколько зеленокожих тварей, обернувшись, недобро уставились на Вильяма.

 -- Чёртова муха! -- прогундел один из них. -- Жить надоело?

  Вильям напряг все свои силы, чтобы по-быстрому скрыться от орков, но тут внезапно понял, что не может лететь. Жало шершня намертво застряло в коре дерева.
  Несколько раз дёрнувшись в разные стороны, Вильям осознал, что так  может оторвать это смертоносное оружие. И ещё более ужасная мысль пронеслась в голове о том, чего тогда  лишится он, когда снова обернётся человеком? Вильям сложил крылья и, упёршись всеми лапами в ствол, попытался потихоньку вывинтить жало.

 -- Ты погляди! Задницу прищемил! -- принялись потешаться над Вильямом орки.
 -- Меня один раз такая гадина покусала, -- сказал один из них, снимая арбалет. - Посмотрим, как ты сейчас запляшешь!
 -- Что за вопли на весь лес? --  из-за ближайших кустов вышел такой огромный и грозный орк, что у Вильяма аж жвала отвисли. Не иначе это был главный старейшина. -- Всем было приказано стоять тихо!

  Орки в испуге застыли, вытянувшись в струнку, а Вильяму осталось лишь жалобно прожужжать молитву Инносу и если успеет — Аданосу.

 -- Ты, -- ткнул пальцем старейшина в орка с арбалетом. -- В кого целишься?
 -- В кровавого шершня, -- пролепетал орк.
 -- Настоящий воин сражается только с тем противником, который может дать отпор! Только трус воюет с беззащитным, --  старейшина подошёл к дереву и кинжалом разрубил кусок коры, что удерживал Вильяма. --  Вот теперь вы на равных. Попробуй вырвать жало этой твари!

  Решив, что пострадавшее жало  ему и самому пригодится, Вильям рванул прочь от орков, петляя между кустами.
  Пролетев с километр, он превратился в человека и обессиленно упал на землю. Немного отлежавшись и напившись эликсиров, поднялся и поковылял своим ходом к Сагитте.

                *   *   *

  Знахарка Сагитта с самого утра занималась сортировкой лечебных трав, что натащили ей наёмники с фермы лендлорда Онара.
  Дело в том, что пару дней назад на ферме вспыхнула эпидемия болезни живота и, как пожар, покосила всех задиристых и нагловатых защитников лендлорда.
  Пришлось целительнице готовить литрами очищающие отвары и отпаивать ими бедолаг, а также прочитать  лекцию на тему личной гигиены.
  В благодарность она была одарена несколькими сотнями золотых монет и целым ворохом самых разнообразных трав.
  Сагитта тщательно раскладывала по отдельным кучкам лечебные и огненные корни, серафис и снеппер-траву. Попадались даже такие редкости, как ягода гоблина и драконий корень. Но самым щедрым подарком была, конечно, болотная травка!
  « И сколько же раз надо было сбегать в сортир, чтобы добровольно расстаться с этой отравой! – Усмехнувшись, подумала Сагитта, развешивая готовые пучки трав на просушку. – Ведь, эти олухи за косячок болотника последний золотой выложат!».
  Тут Сагитта услышала какой-то странный звук. Казалось, будто что-то медленно заползает в пещеру, тихо шурша по полу.
  Целительница была не из робкого десятка. К тому же, долгая жизнь отшельницы приучила её всегда быть готовой к любой опасности. 
  Сагитта быстро наколдовала большой огненный шар и, взяв для подстраховки в другую руку здоровенную скалку, стала ждать появления незваного гостя.
  Из-за угла пещеры показалась сгорбленная тень, и Сагитта уже замахнулась скалкой, как вдруг признала в пришельце своего друга Вильяма. Тот, тяжело опираясь на стену, еле передвигал ноги.

 -- Вильям! -- бросилась к нему навстречу целительница. -- Что с тобой?

  Она подхватила его под руки и поволокла в комнату. Там Вильям рухнул на топчан и потерял сознание.
  Сагитта быстро стащила с него куртку, чтобы найти, как она думала, страшные раны, но вместо этого увидела большие синюшные пятна по всему телу.

 -- Бог ты мой! -- удивлённо воскликнула целительница. -- Это же симптомы отравления ядом кровавого шершня. Ох, Вильям, неужели ты не смог отбиться от этой заразы? Как позволил себя так искусать?

  Сагитта мигом приготовила противоядие и влила его в рот больного. И вскоре пятна побледнели, а хриплое дыхание  стало спокойным и глубоким. Напоив ещё Вильяма сонным зельем, Сагитта накрыла его одеялом и прошептала: « Спи, родной. Завтра все хвори пройдут, тогда и расскажешь мне, что с тобой произошло».
    
                *    *    *

  Сагитта, тихо напевая себе под нос, постукивала колбами у алхимического стола.
  Вильям только что проснулся, но лежал с закрытыми глазами. Ему казалось, что он попал в далёкое детство, когда матушка, также что-то напевая, готовила завтрак.
  Какое же это было хорошее и беззаботное время!
  Вильям представил, как сейчас выпрыгнет из постели и, схватив ломоть хлеба, убежит на улицу. Ведь, там уже ждут друзья-приятели. И помчатся они всей ватагой к реке, где будут камнями сбивать здоровенных мух или гонять кротокрысов.
  Вильям потянулся так, что хрустнули косточки. Сагитта обернулась.

 -- Ты когда-нибудь придёшь сюда без синяков и шишек? -- укоризненно покачав головой, спросила она. -- Ты дрался на кулаках с троллем?
 -- Нет. Со стражниками. Но их было четверо, -- пожаловался Вильям и, усевшись за стол, рассказал о том, что произошло у Корагона.
 -- Ты обозвал паладинов козлами! -- восхитилась Сагитта.

  Вильям не успел ответить, как у входа в пещеру послышался какой-то шум, и знахарка пошла посмотреть  в чём там дело. Вскоре она вернулась и сказала, что срочно отправляется в Хоринис. Сам лорд Хагген просит её оказать помощь в каком-то очень важном деле.

 -- Сиди тихо и не высовывайся, -- приказала Сагитта, быстро собирая в сумку необходимые вещи. -- И прошу, проследи за травами, чтобы они просыхали равномерно. 

  Знахарка ушла, а Вильям остался совершенно один и в полном наведении, что делать дальше?
  В город ему теперь хода нет. Только в тюремные казематы. К наёмникам тоже не хотелось. Там какая-никакая, а всё-таки существовала дисциплина, и Торлаф, что следил за этим, мог надавать по шапке за её неисполнение.
  В лагере охотников постоянно требовали шкуры и мясо. Уж сколько Вильям перетаскал, а всё мало! Осталось только свою шкуру сдать вместе с рогами и копытами.
  В долине рудников довольно опасно. Дикий край!               
  Оставался только Яркендар. Вот где тепло, хорошо и руин неисследованных полно! И если прятаться от гнева паладинов и стражников, то лучшего места не найти.
  Вильям повеселел, пошурудил пучки трав и вышел на улицу.
  Рядом жужжали кровавые шершни, не обращая на Вильяма никакого внимания.
  «Интересно! -- Подумал он. -- Неужели, за своего принимают?». Вильям посвистел и помахал руками, но шершни на провокацию не поддались. Зато прибежали несколько варгов, а на пригорке  в кустах перестал храпеть мракорис и  с шумом принюхался.
  Разделавшись с варгами, Вильям поспешил обратно в пещеру, чтобы в тишине и покое обдумать странное поведение шершней.
  Так незаметно пролетел день и ночь, а к обеду второго дня объявилась Сагитта. Она молча уселась за стол и уставилась на Вильяма.

 -- Что? -- стал выдвигать версии Вильям. -- Меня хотят вздёрнуть на площади? Сбросить в яму с гигантскими пауками? Конфисковать всё имущество? А, понял, наверно хотят заковать в цепи, как раба на галере!
 -- Ты можешь вернуться в Хоринис, и тебя никто не тронет, -- устало вздохнула Сагитта.
 -- Зачем так шутить? -- не поверил Вильям. -- А как же стражники?
 -- С твоими приятелями всё в порядке, но есть одно очень запутанное дело. То пиво, которое, слава Инносу, успели выпить только вы с Пабло, оказалось не совсем обычным.  Ты же, наверное, знаешь, что скоро состоятся празднества по случаю дня рождения короля Робара?
 -- Опять день рождения! -- поморщился Вильям.
 -- Так вот, --  продолжила Сагитта. -- Недавно Корагону заказали для этого торжества партию особенного пива. Дали рецепт и несколько загадочных ингредиентов, которые якобы используют королевские пивовары в столице. Готовое пиво Корагон должен был накануне праздника отправить в казармы стражников и паладинов, а также выставить на площади, чтобы каждый житель города мог выпит за здоровье короля. При этом, заказчик запретил Корагону пробовать пиво, объяснив, что оно приобретёт настоящий вкус только к праздничному событию.  Но пивовар не удержался и решил удивить своих гостей. И это ему удалось! А теперь ты можешь представить, что началось бы в городе, если бы жители напились халявного пива?
 -- Да уж... -- только и смог произнести потрясённый Вильям. -- Но зачем Хагген позвал тебя? 
 -- Пришлось лечить побитых тобой стражников и изучить состав пива. Я обнаружила в нём присутствие большого количества эссенции, полученной из слюны болотного дрона.  Именно она отключила вам с Пабло мозги и сделала агрессивными. Кстати, Мигель и Пабло уже забыли все обиды и не против посидеть  с тобой за бутылочкой хорошего вина  в каком-нибудь кабаке.
 -- Я подумаю над этим. А что с заказчиком? Его нашли?
 -- Лорд Хагген уверен, что все ниточки ведут в столицу. Он уже послал донесение королю. Я думаю, что Робар сумеет разобраться с этим делом, и преступники понесут суровое наказание. Однако, Вильям, не пора ли теперь тебе рассказать о кровавом шершне?               
 
  Пришлось Вильяму поведать неприятную для себя историю. Сагитта хохотала так, что ему стало даже обидно. Ведь, он чуть не погиб!

 -- Всё понятно, -- немного успокоившись, заявила Сагитта. -- Когда ты прищемил жало, капсула с ядом выдавилась в тело шершня. На него это не произвело бы никакого эффекта, а вот для человека может обернуться любым неожиданным сюрпризом.
 -- Что ты хочешь этим сказать? -- насторожился Вильям.
 -- Я уверена, что капсула и сейчас находится в тебе и потихоньку отравляет организм.
 -- Но где?! -- Вильям испуганно зашарил по телу.
 -- Надеюсь, не спереди. Думаю, в районе копчика, -- снова рассмеялась Сагитта. – Да не переживай! Капсула небольшая и скоро рассосётся. Будешь в течение недели принимать противоядие, и всё нормализуется.
 -- Так вот почему шершни принимали меня за своего! -- догадался Вильям.
 -- За своего? -- удивилась знахарка. -- Какой интересный феномен! Надо об этом подумать. Ты когда в Хоринис собираешься?
 -- Через неделю. Лучше побыть под твоим присмотром, -- решил Вильям. -- Мало ли что...
 -- Отлично! -- обрадовалась Сагитта. -- Но, ведь, ты пропустишь такие празднества.
 -- Не надо мне этого! -- махнул рукой Вильям. -- Напраздновался я уже по самое не хочу.

                *     *    *