Два звонка

Он беседовал по телефону с престарелой теткой, которая к тому же была бывшим журналистом.
 – Сколько у вас мобилизовали? – спросила женщина, когда они обсудили общего знакомого.
 – N человек. S из них уже погибли. Наш глава об этом на каждом сходе граждан рассказывает, но когда я отобразил его слова в статье, главный редактор эту информацию вычеркнул.
 –?
 – Я, конечно, пошёл к нему защищать свою работу. Говорю: «Вы убрали из текста важную информацию. Что, у нас количество мобилизованных является государственной тайной?  Он отвечает: «Да, это тайна. Я же вам говорил, что ни фотографии бойцов, ни количество мобилизованных или погибших мы не публикуем, чтобы вражеские спецслужбы эту информацию не использовали во вред нашей армии и государству». Я возразил, что есть открытые данные о количестве мобилизованных в нашей стране, о числе погибших. Или они неправильные, чтобы запутать врага и нас? Почему глава об этом говорит, а мы не можем? Он ответил: «Ну, глава же не СМИ». В общем, итог понятен. Моё мнение, если хочешь знать: журналисты обязаны распространять информацию, в этом и заключается наша работа.
 – Неужели ваш редактор до смерти будет занимать это место? – задала тётушка грустный вопрос.
 – Ты знаешь, у него, я думаю, ещё лет пятнадцать в запасе. За это время чудес натворит. Зная, какой Иван Иванович человек, думаю, что он уже сам себя клонировал и по собственному замыслу должен бы тайно передать себе бразды правления. Но он этого не сделает, потому что не доверяет клону. Вдруг тот, другой его арестует, и тогда как быть? Поэтому будет руководить, пока не вынесут вперёд ногами.
 – Ты действительно думаешь, что такое возможно?
 – Что его арестуют и вынесут вперёд ногами?
 – Что его клонируют…
 – Когда я был ещё ребёнком, про овечку Долли говорили. С тех пор разговоры поутихли, а дела-то продолжаются! Быков клонируют. Даже мамонта хотят воскресить из замороженных клеток! Если учёные готовы такое сложное существо как мамонт воссоздать, то почему нашего не смогут?
 – У меня от твоих слов даже волосы на лысине зашевелились. Я, честно говоря, над такими сложными материями на задумывалась.
В этот момент телефон отключился. Он снова набрал номер.
 – Мы с тобой, похоже, увлеклись. Вот нас и разъединили.
– Я на всякий случай скажу, что одобряю всё действия главного редактора. Его линия правильная! Даже если он себя клонировал, значит, так надо! – заметил корреспондент.
 – И я полностью одобряю главного редактора и сообщество свободной прессы! – поддержала собеседница журналиста. На этой оптимистичной ноте разговор был окончен.
Через пятнадцать лет ему исполнилось шестьдесят. А ещё через тридцать – девяносто. Старик сидел в своём потёртом кресле и дрожащими руками переключал каналы правдовизора. Раньше он не смотрел правдовизор, но в 2025 году интернет был запрещён. На любимом канале выступал главный редактор. Розовощёкий, с приятной улыбкой, в окружении прелестных детей, одетых в военную форму. Поздравлял с Новым годом, уверял, что каждый вносит свой значимый вклад в общее дело, и от этих слов становилось теплее на душе.
 – Наверное, я был неправ, – думал он, глядя в сверкающий экран. – Все так радуются, жизнь с каждым днём становится лучше. Правда, это не сказывается на нашем городке. Ну, ничего, и до нас асфальт дойдёт.
В это время отряды быстрого реагирования уже начали зачистку свидетелей, которые ещё помнили, сколько на самом деле лет было человеку на экране. В дверь пронзительно позвонили.