Чужие звёзды - 1, Глава 12

Айли делала успехи в управлении флаером, и однажды мы с ней слетали к Рейну. Она с гордостью продемонстрировала ему все, чему успела научиться, и сидела потом в гостиной, буквально сияя от его похвал. Это было трогательно до слез...

Все бы хорошо, но с каждым посещением я замечала, что Рейн становится все более слабым. Когда человеку почти 180 лет, тут даже регенератор бессилен.

Как-то раз мы пили чай прямо на кухне, и вдруг он попросил меня:

- Расскажи мне о христианстве, Тэми!

У меня перехватило дыхание, я судорожно сжала руками сиденье стула. Не в силах выговорить ни слова, я застыла, соображая, как мне быть. Марк строго-настрого запретил касаться этой темы даже с родственниками.
 
- Ну что же ты, Тэми, боишься, что я на тебя донесу? – донесся до меня насмешливый голос.

Конечно же он не донесет, я была абсолютно уверена в этом. Но Марк внушал мне, что в случае нарушения запрета проблемы будут не только у меня.

- А ты сам не боишься на старости лет попасть в психушку, хотя тебя из-за возраста, наверное, сразу на эвтаназию отправят?

В ответ я услышала смех:

- В моем возрасте глупо бояться смерти.
 
- Разве в инфосети...

- Представь себе, нет! – перебил он меня неожиданно резко. – Там полно проповедей самых экзотических, зачастую весьма изуверских, идеологий. Там без проблем можно найти наркотики и шлюх! Блуд и извращения на все вкусы!  Насилие вплоть до откровенного садизма! И это никого не колышет, представь себе! Зато малейшее упоминание о христианстве тут же вычищается без следа!

Я не знала, что и сказать на это, но он продолжил:

- Скажи, как могло получиться, что три человека с какой-то непонятной планеты принесли сюда веру, которую приняли миллионы, да так, что она взбудоражила, перевернула всю нашу жизнь? Да была ли вообще эта планета? Может, правы наши охранители и это всего лишь хорошо организованная фальсификация? Ведь никому не удалось побывать там еще хоть раз!

- Там такое место странное, непонятные вещи происходят с пространством и временем, – увы, я так мало знала об этом, как-то не приходило в голову всерьез поинтересоваться. – Я сама там не была, но люди, кто бывали, много интересного рассказывают. В системе ближайшей звезды даже исследовательскую базу хотели создать.

- И что же помешало?

- Так ваши же там тоже были! В конечном итоге никому не удалось закрепиться в той системе.

- У нас это замалчивается, хотя кое-что и просочилось, даже в инфосеть, такие потери невозможно было скрыть. Официальная позиция – там усердно искали, но ничего не нашли. Впрочем, у меня свои источники информации, и я знаю – ищут до сих пор. Правда, ничего не находят.

- Ну как сказать... Иногда приборы показывают гравитационные характеристики, типичные для звездной системы. Мне рассказал человек, который это сам видел. Ведь есть же гипотеза, что Эрида - прародина человечества. А раз люди расселились по планетам до покорения космоса, значит, это была телепортация, отсюда могут быть и странности с пространством. Взять хоть древний миф о Золотых Вратах, явно же о телепортации речь идет. Но, если честно, я не особо в этом разбираюсь.

- Хорошо, допустим, Эрида была, может, и есть где-то там и ее найдут еще. Но то, что наш народ раскололся на две враждующие части из-за всего этого...

- Так ведь Христос сказал: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч».

- И ты считаешь, что это хорошо?

- Но Он ведь честно об этом предупредил!

- Пусть так, расскажи теперь про само христианство!

И вот тут я поняла, что не знаю, о чем, собственно, рассказывать. Точнее, не знаю, с чего начать. Как вообще донести до человека не просто кучу фактов, а самую суть? Наверное, те, кто служит в Церкви земной, как-то этому обучаются... Я же выросла, с детства впитывая христианство не столько разумом и логикой, сколько всеми моими чувствами.  Я подумала немного, но все было не то. И вдруг меня осенило:

- Рейн, ты же любишь музыку? Знаешь, многие композиторы творили, вдохновляясь христианскими смыслами...

Мы переместились в гостиную, и я долго играла все, что приходило в голову.

Рэйн сидел, казалось, совершенно безучастно,  откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза. Я несколько раз оглядывалась на него, мне даже пришла мысль, вдруг ему плохо. Я встала и подошла к нему. Он поднял голову:

- Я просто думаю... вот жил я себе, доживал, спокойно ждал смерти, а потом появилась ты, взбудоражила и перевернула...

- Ну извини. Я не хотела...

- Я тебя и не упрекаю...

Мы помолчали немного, потом я сказала:

- Дома я пела много христианских песен и гимнов, псалмов, мне это всегда нравилось, а здесь нельзя. Я иногда ловлю себя на том, что начинаю что-то напевать, но потом спохватываюсь...

- Давай!

- Только я пою не так хорошо, как играю. Чисто, конечно, но голос у меня слабый.

- Ничего!

Как бы то ни было, но петь я всегда любила. Особенно что-нибудь задушевное и даже сентиментальное. Наверное, это тянется из детства. Ожидание праздника, собирается вся семья,  все радуются, мы вместе поем. Рождество, Великий пост, Пасха  – и везде свои песнопения, одно другого прекрасней. С каждым годом, с каждым циклом суть происходящего осознается все глубже и глубже, и все новые и новые смыслы начинаешь улавливать в песнях и текстах.

Вот и сейчас, я пела давно знакомые вещи, но открывались они какими-то неожиданными гранями. Я так и не спела все, что хотела, просто уже не в силах была продолжать, ощутив себя то ли совершенно опустошенной, то ли наоборот, переполненной.

- Не могу больше, – прошептала я.

- Уже поздно, тебе пора, – тихо отозвался Рэйн. Я попрощалась, он посмотрел мне вслед, и глаза его как-то странно блестели.

Я успела навестить его еще несколько раз. Он уже лежал в постели, но наотрез отказывался от поездки в клинику. На все увещевания отвечал:

- Дайте мне умереть по-человечески!

Мы много говорили, абсолютно откровенно, обо всем, все мои страхи и опасения улетучивались, как только я переступала порог его дома. Нисколько не таясь, я читала ему со своего инта Евангелие и разные молитвы, пела о Христе, ангелах и святых. Я совершенно отчетливо ощущала, что прямо сейчас надо мной распростерт покров, нарушить который не в силах не то что какая-то там служба безопасности, но даже самые остервеневшие бесы во главе со своим предводителем.

Когда я уходила от него в тот, последний, раз, в моем сознании возник странный образ – будто я связываю воедино разорванную нить в каком-то сложном, вытканном узоре, разглядеть который целиком у меня почему-то не получается.

Рэйн умер, и я узнала, что он оставил мне свой дом и некоторую сумму денег.
Зачем мне это, - думала я. - У меня все есть. А то, что мне нужно, за деньги все равно не купишь...

Я опять играла концерт у тен Марн.

А где Винни? – спросила я Лену. – Что-то давно ее не видно.

- Так она учится сейчас на профессиональных курсах. Мы все-таки купили ей школьный сертификат. Думаю, из нее получится вырастить прекрасного специалиста для нашей корпорации!

Помимо музыки их клан специализировался на информационных технологиях, у них было несколько предприятий, где производились инты и разное оборудование для инфосети и даже для космоса.

- Она такая талантливая, ты даже не представляешь, что она выжимала из этих примитивных технологий, допущенных в экопоселениях! Теперь верю рассказам, что дети там зачастую получают образование не хуже, чем у аристократов.

- Да, я заметила, когда мы с ней по городу гуляли, -согласилась я. – Она очень хорошо знает историю.

- Ну вот мы и решили ей помочь. Она такая чистая и честная девочка, надеюсь, через пару лет у нас будет в ее лице очень ценный и добросовестный сотрудник. Сейчас таких трудно найти...

Мне надо было спросить кое-что у Айли, и я зашла в комнату, где она должна была заниматься музыкой.

- ..., какие ..., – я не поверила своим ушам, слыша голос Айли, произносящий омерзительные бранные слова.

- Ты что, разве не знаешь, что такие слова – как ошметки грязи, пачкают и тебя, и тех, кто слышит, и вообще все окружающее пространство?

- А как их еще называть?

- Кого?

- Да папиных сотрудниц, которые ему всякие бумаги составляют! Их надо выгнать!

- За что?

- Знаешь, что они о тебе говорили? – Айли вскочила на ноги и, яростно потрясая сжатыми кулаками, начала говорить, мастерски имитируя  отвратительный акцент, увы, широко распространенный среди городской молодежи, не принадлежащей к аристократическим кланам:

- Эта орта девка еще та! Втерлась в доверие к выжившему из ума старикану! Уж не знаю, чем она его ублажила, что огребла от него нехилое наследство! Надо же, какая недоработка службы безопасности, что они ее там не... – тут Айли осеклась, и густо покраснела.

- Вот так, Тэми! И ты еще будешь мне говорить, что  эти простолюдины такие же люди, как мы! Да ни у кого из кланов язык не повернется вот так вот сказать...

Я молча шагнула к двери, но что-то, видимо, отобразилось на моем лице, Айли  проводила меня слегка ошалелым взглядом.  Прежде чем закрыть за собой дверь, я все-таки смогла выговорить:

- Когда произносишь такие слова, ты становишься похожей на них!