Чужие звёзды - 1, Глава 16

Эта история не прошла для меня даром. Мне начали сниться сны, от которых я просыпалась с бешено колотящимся сердцем, охваченная ужасом, и не могла прийти в себя, пока не осознавала, что нахожусь в собственной спальне в доме тен Норн. Сначала я надеялась, что это пройдет, потом стала бояться засыпать, и порой читала всю ночь напролет, лишь под утро проваливаясь ненадолго в короткий, не приносящий отдыха сон.

Какое-то время я продолжала жить, как и прежде, заставляя себя музицировать, учиться, заниматься с детьми, невзирая на постоянную усталость. А потом всё стало еще хуже. Мне начало казаться, что за мной следят. Разумом я понимала, что ничего такого нет, но страх, живущий во мне, не давал покоя. Мне даже есть теперь совершенно не хотелось, и я просто забывала иногда позавтракать или поужинать. Вскоре окружающие начали замечать, что со мной что-то не так, и от их вопросов стало совсем тошно.

Тен Наро чувствовал себя виноватым передо мной, и у меня не получалось убедить его, что не держу на него никакого зла. Он даже сказал, что ненавидит себя за свою недальновидность, а еще больше за то, что не может защитить меня от всего этого. Он сильно переживал за меня, и изо всех сил пытался отвлечь от печальной реальности. Мы отправились на очередную экскурсию, но из этого ничего хорошего не вышло, у меня просто не получалось должным образом сконцентрироваться на его рассказе.

Я и на флаере-то теперь побаивалась летать, опасаясь чего-нибудь не заметить или не отреагировать вовремя. Хорошо, что Айли уже нормально освоила полеты в атмосфере, и, когда мы летали за продуктами в экопоселения, пилотировала она, а я просто сидела рядом, даже не надевая обруч.

Однажды тен Наро вручил мне небольшую книжку, и сказал:

- Это записи одного из участников экспедиции на Эриду.

- Прямо настоящие?

- Да, это не копия. Один из тен Даро написал их собственной рукой.

Дома я раскрыла книгу где пришлось и начала читать строки, написанные не совсем ровным, но разборчивым почерком:

На следующий день мы решили продолжить исследования, но двигатель флаера почему-то не запустился. Мы попытались воспользоваться вторым, но с ним приключилась та же история. Техники бросились проверять, и развели руками в недоумении: все должно работать!

Через пару часов начались странные неполадки в двигателях самого звездолета. Они теряли мощность, потом опять возвращались к нормальной работе. Было принято решение переместиться с орбиты Эриды на орбиту ее спутника. Это удалось сделать без проблем, и мы решили запустить флаер. Как ни странно, это получилось. Не обнаружив на спутнике ничего интересного, мы вернулись на звездолет.

Попытка опять приблизиться к Эриде имела совсем уж необъяснимые последствия. Мощность двигателей упала практически до нуля. Все это выглядело так, будто какая-то неведомая сила прогоняла нас от этой планеты. Мы переместились на орбиту самого большого газового гиганта системы...

Тогда ведь звездолеты были совсем другими, – подумала я. -  Они имели экипажи по несколько сотен человек, и такие экспедиции длились долгие годы...

Вот только уделить должное внимание этому живому кусочку истории у меня не получилось. Я подумала, что такие вещи бесполезно читать в моем состоянии, и отложила записи до лучших времен.

Конечно же, я пыталась молиться, но и этого у меня толком не получалось. Я кричала к Богу о помощи, но ощущала себя совершенно оставленной Им.

У меня начались приступы панического страха, иногда прямо посреди улицы, и мне мерещилось, что сейчас из мобиля выйдут, чтобы меня арестовать, а я буду стоять в оцепенении и смотреть, как они приближаются...

Дома было не легче, особенно, когда мне начинали давать советы, как, например, Дина однажды:

- Тэми, хватит себя изводить! Я прекрасно вижу, что с тобой происходит нехорошее! Да, понятно, всё это не так-то просто разрешить, но можно же хоть иногда отключиться и расслабиться! Можно же выпить немного крепкого алкоголя, или есть легкие наркотики, которые не вызывают привыкания... Лучше иногда употребить что-нибудь такое, чем медленно сходить с ума, тебе так не кажется?

Такого я точно не ожидала услышать.

- Я понимаю, что у вас там все это под запретом, но неужели вы совсем никогда ничего не нарушаете? – не отставала Дина.

Естественно нарушаем, - подумала я. - Технику безопасности, этику транс-оператора. Но это же не то совсем... Как же ей объяснить-то?

- Дина, я тебя не понимаю. Ты вроде хочешь мне помочь, но в итоге получается, что к уже имеющимся у меня проблемам ты предлагаешь добавить еще парочку?

- Ну почему сразу проблемы? Многие через это проходят, особенно в молодости, и ничего. С твоей-то силой воли вообще не о чем беспокоиться.

- Хорошо, Дина, я подумаю над твоим предложением, - ответила я, только чтобы она поскорее от меня отвязалась.

У меня было такое чувство, будто этот мир медленно, но верно убивал меня, словно какую-то чужеродную частицу, заброшенную в него слепой превратностью судьбы.

От отчаяния я вызвала Сэта и попросила о встрече, кратко обрисовав ситуацию. Он назначил мне время, а потом добавил:

- Ты же вроде рисуешь, так вот, есть такой метод, нарисовать свой страх. Это может показаться глупым и детским, но порой работает, помогает увидеть и осознать какие-то вещи. При встрече можно будет обсудить, если что-то получится.

Сначала эта идея действительно показалась мне глупой, но потом передо мной начали появляться смутные образы. Наверное, все в детстве увлекались той древней романтической эпохой, когда правили князья, строились замки и крепости, а между кланами шли постоянные войны, но совсем не такие, как сейчас. В те времена честь была дороже не только денег, но даже победы, и если находились таковые, кто нарушал данное слово и творил подлость и бесчестье, то от них с презрением отворачивались даже союзники.

Я взяла лист бумаги и нарисовала крепость. Ее уже взяли приступом, в стенах зияли проломы, и лишь цитадель с горсткой оставшихся защитников еще держалась. Я рисовала в каком-то странном полудетском стиле, маленькие многочисленные фигурки людей были слегка упрощенными, даже с немного нарушенными пропорциями. Зато композиция удалась так, как никогда раньше. Я закончила последнюю фигурку и взглянула на рисунок. И поняла, чего боюсь на самом деле.

Когда кто-то посягает на тело человека, это, конечно, тоже может быть очень страшно, но на это есть регенератор. А вот когда происходит насилие над душой, подчинение ее враждебной воле, и ты, сам не желая того, предаешь всё, чем жил раньше – страшнее этого ничего нет. А еще встаёт вопрос – как Бог будет судить такого человека? Вменит ли ему во грех содеянное по приказу поработившей его злой воли? Или же он навеки осуждается уже в тот миг, когда позволил врагу войти в свое сознание, но в человеческих ли силах никогда и ни при каких обстоятельствах не допустить этого?

Порой ко мне вторгались даже мысли о самоубийстве. Я выросла в мире, где отношение к таким вещам было весьма суровым – самоубийцы лишались погребальной службы и вообще молитв церкви, что было непредставимо ужасным для всякого христианина.
Впрочем, были три ситуации, когда самоубийцы не лишались помощи церкви – при психическом расстройстве, перспективе попасть в плен или угрозе сексуального насилия. Но ведь всё это ко мне в данный момент не относится? И как вообще определить, где та черта, до которой еще нельзя, а после которой уже можно?

Уже не в первый раз я осознала, что бывают вопросы, на которые никто и никогда не даст прямого и однозначного ответа. И даже Бог этого не сделает. Потому что здесь кроется тайна. Тайна личного выбора человека. Тайна его возрастания в духе. Тайна, которую не дерзнет нарушить даже Сотворивший этот мир.

Я приехала к Сэту, и весьма откровенно рассказала ему о происходящем со мной.
Он сказал, что психического расстройства у меня всё-таки нет, и предложил снять негативные проявления с помощью транс-оператора или лекарств.

- Я сам транс-оператор и могу прямо сейчас всё убрать!

Я отказалась, но он продолжил:

- Я знаю, у вас с женщинами работают транс-операторы  женского пола, если для тебя это принципиально, могу позвать!

- Нет и еще раз нет! Мы уже обсуждали такие вещи!

- Хорошо, можно наладить сон и убрать страх с помощью лекарств!

- Ты же знаешь, что я транс-оператор и все эти психотропы на меня не действуют!

- Но если ты не будешь сопротивляться их действию...

Этот вариант мне тоже не понравился. Мое сознание в любом случае должно остаться неприкосновенным.

- Хорошо, допустим, всё у тебя пройдет со временем. Но это может длиться очень долго. Выдержишь ли ты? И да, реальное психическое расстройство тоже может развиться. И даже суицид я не могу исключить. Думай, решай, если что, обращайся!

Дальше я просто терпела, буквально стиснув зубы, и жила по принципу: день прошел – и хорошо, ночь прошла – еще лучше.