Русь Карпатская держава светлых князей

В начале IX века Хазарию охватывает смута. Второе лицо в каганате — бек Обадия — силой насаждает религиозную реформу, пытаясь сделать иудаизм государственной религией. Его противники во главе с каганом призывают на помощь одну из заволжских кочевых орд — мадьяр. Обадия противопоставляет им печенежские сабли.

Ожесточённая борьба длится больше десятилетия, пока сторонники иудаизма не одерживают верх. Побеждённые бегут к мадьярам; все, кто не убежал, перебиты.

Мадьярская орда откочёвывает к низовьям Дона, а затем, под давлением печенегов, уходит ещё дальше на запад — в Днестро-Днепровское междуречье. Но печенеги и там не оставляют своих врагов в покое. В 894 году, в то время, когда мадьяры грабят моравских славян, их собственные кочевья подвергаются опустошительному набегу печенежской конницы. Следующей весной мадьярская орда снимается с насиженных мест и, пройдя по восточным склонам Карпат, оседает в Паннонии, в долине реки Тисы. На языке окрестных славянских племён пришельцы получают имя венгров (угров, от булг. on ogur — «десять частей (родов)»).

В Европе появление венгров вызывает панику. Одетые в звериные шкуры и словно сросшиеся со своими малорослыми, но выносливыми лошадями, они наводят ужас одним своим видом. Лучшие европейские армии не в силах им противостоять. Венгры осыпают неприятеля тучей стрел, а затем стремительным ударом прорывают вражеский строй. При неудаче они обращаются в притворное бегство, и когда враг ломает свои боевые порядки, устремляясь в погоню, — разом оборачиваются и всей ордой обрушиваются на преследователей. Пощады к побеждённым они не знают.

Ближайшей жертвой венгерских набегов становится государство Моймировичей — Великая Моравия.

Её недолгая история вела отсчёт от падения Аварского каганата, когда многие славянские племена признали вассальную зависимость от Франкской империи. В их числе был и моравский князь Моймир I (ум. около 846). Он исправно посылал ко двору восточнофранкских государей ежегодную дань — 120 быков и 500 марок, а когда пассаусский епископ Регинхар потребовал от него принять христианство, то покорно сменил веру отцов.

Его племянник Ростислав был совсем другим человеком. Он стремился к политической и церковной независимости. В 855 году Ростислав отбил вторжение Людовика II и с этого времени прекратил выплату дани. А в 862 году он пригласил в страну священников из Ромейской империи, чтобы вывести Моравию из церковного подчинения Пассаусской кафедре. Православными миссионерами были братья Константин (Кирилл) и Мефодий, создатели славянской азбуки и первые профессиональные переводчики на славянский язык богослужебных текстов.

В 871 году племянник князя Ростислава по имени Святополк обманом захватил дядю в плен и отправил в Регенсбург, к Людовику II. Там моравскому князю вынесли смертный приговор, но затем «из милости» ослепили и заточили в монастырскую темницу.

При Святополке Великая Моравия пережила кратковременный расцвет. Вассальное подчинение немцам было окончательно сброшено, славянская держава в центре Европы приросла новыми землями — в Словакии, Чехии, Малой Польше, Паннонии и Словении. Данниками Святополка сделались и ославяненные русины Подунавья, а также жители «Русских гор» (Карпат) — карпатские русины. Об этом свидетельствует целый ряд средневековых текстов, в частности сообщение Энеа Сильвио Пикколомини (1405—1464; с 1458 года — папа Пий II). Некоторые варианты жития св. Кирилла даже называют моравских государей «русскими князьями», а Святополку присваивают титул «князя Моравского, Туровского и всей России».

Современная наука подтверждает эти сведения. А. В. Назаренко указывает на «хорошо известные сведения о русских поселениях на венгерской территории, начиная ещё с X в., ибо эти поселения не группируются вокруг одного центра, а разбросаны по всей Венгрии от австрийской границы до Трансильвании…» (Назаренко А. В. О «русской марке» в средневековой Венгрии. С. 303). Варадский регеструм XIII века сообщает «о русских свободных поселенцах в районе Крашно, где они жили, сохраняя нормы древнерусского права» (Пашуто В. Т. Внешняя политика древней Руси. С. 313).

Сыновья Святополка делят державу отца и немедленно затевают междоусобицу. Это облегчает венграм покорение страны. Битва при Прешпорке (907) кладёт конец могуществу Великой Моравии. Венгры завладевают значительной частью подчинённых ей территорий, в том числе землями дунайских русинов. Впоследствии «русская» дружина телохранителей окружит трон венгерских владык. Один из наследников венгерской короны (Имре Святой — сын Иштвана I) будет носить титул «герцога руссов», то есть предводителя отборного войска, а сам термин «русский» (orosz) получит в средневековой венгерской традиции значение королевской стражи.

Но не все дунайские русины подчиняются новым хозяевам Паннонии. Некоторые «русские» князья покидают свои бывшие владения и вместе со своими дружинами переселяются в соседние земли.

Так поступает и князь Олег, владелец Новограда — исторической области на стыке современных Венгрии и Словакии, севернее Будапешта (совр. Ноград). На рубеже IX—X веков ему удаётся закрепиться на землях карпатских русинов и объединить под своей властью ряд местных «светлых» князей и бояр.

Карпатская держава «светлых князей» получает короткое имя — Русь, которому вскоре предстоит попасть на страницы престижного международного договора.

Удача неизменно сопутствует военным предприятиям Олега. Один из первых походов он совершает в земли белых хорватов — славянского племени, осевшего на восточных склонах Карпат. Местная знать прячется в укреплённых «градах», которые, однако, один за другим переходят в руки Олегова войска. «Светлый князь» обходится с побеждёнными милостиво. Жителям сдавшихся крепостей позволено покинуть их вместе с имуществом, после чего «грады» предаются огню. Окрестные селища Олег приказывает не трогать. Такую картину рисуют археологические исследования в этом районе.

Известия о державе «светлых князей» выходят далеко за пределы Восточной Европы. Ибн Русте в своём труде рассказывает о государстве «свиет-малика» (свет-князя), которое находится «в середине страны славян». Из его слов явствует, что Олег рассматривал себя как наследник или соперник великоморавских государей. Над ним был совершён некий обряд «коронации» (вокняжения), благодаря которому он стал носить титул «главы глав» (великого князя) и именовать себя «наша светлость». Престиж великокняжеской власти стоял исключительно высоко: подданные Олега «ему повинуются и от слов его не отступают». Экономическое процветание державы «светлых князей» держалось на торговле. В стольном граде «светлого князя», по словам Ибн-Русте, «ежемесячно в продолжение трёх дней проводится торг, покупают и продают».

Торговые интересы державы «светлых князей» требуют выхода на константинопольский рынок. Но путь туда преграждают дружины таврических русов, которые после похода на Царьград 860 года монополизировали торговлю с империей ромеев в черноморском регионе.

В конце IX века звезда Таврической Руси уже ослепительно сияет в «скифской полунощи». По словам патриарха Фотия, со времени осады Константинополя русы словно вынырнули из исторического небытия — внезапно и в полной славе: «Народ неименитый, народ не считаемый ни за что, народ, стоящий наравне с рабами, неизвестный, но получивший имя со времени похода на нас, незначительный, но получивший значение, униженный и бедный, но достигший блестящей высоты и несметного богатства…».

Прочно обосновавшись в устье Днепра, русы стремятся взять под контроль всё течение этой реки. Природным препятствием для свободного плавания по Днепру служат пороги, возле которых летом постоянно кочует печенежская орда. Преодолев их, русы поднимаются ещё выше по течению и натыкаются на городок, охраняющий речную переправу. В историю он войдёт как Киев, однако неизвестно, с какого времени он носил это название. На исходе IX века Киев всё ещё существует в виде трёх обособленных родовых городищ, расположившихся на Замковой, Старокиевской и Лысой горах. Одно из них даже в середине Х века сохранит особое название — Самватас, образованное от славянского личного имени. Отдельные дворы и усадьбы располагаются на холмах Детинка и Щекавица.

Среднее Поднепровье заселено немногочисленными выходцами с территории Польши, родственниками лехитских полян и куявов (Повесть временных лет говорит, что здешние славяне происходят «из ляхов», что подтверждается археологически). Название Киева у Константина Багрянородного (Куява/Киоава) и арабских писателей (Куйяба) в точности воспроизводит фонетическое звучание племенного самоназвания куявов.

Путь русов в Киев, обратный летописному, то есть с юга, а не с севера, подтверждает анализ византийских источников. По заключению Д. Л. Талиса, «Днепровскую Русь византийские писатели называли тавроскифами и таврами именно потому, что на неё было перенесено название народа, действительно обитавшего в Крыму в VIII—IX вв., т. е. росов».

На то же обстоятельство указывает название реки Десны, впадающей в Днепр чуть выше Киева. «Одесной», то есть «правой» рекой она могла быть только для тех, кто впервые увидел её устье, плывя из Киева на север.

Славяне Среднего Поднепровья без сопротивления принимают «русское» подданство. В Киеве, который на рубеже IX—X веков приобретает черты городского центра, размещается дружина во главе с вождями русов. Согласно преданию, их звали Аскольд и Дир. Они не принадлежали к княжеским «русским» родам, хотя, возможно, имели знатное («боярское») происхождение. По всей видимости, им подчинялась и дружинная вольница Таврической Руси. Именно это обстоятельство позволило позднейшим летописцам приписать Аскольду и Диру организацию походов на Дунай и Царьград.

Образование на Днепре нового политического центра русов кладёт конец власти «русского» кагана в Северном Причерноморье. Первые киевские князья заявляют о себе как о независимых правителях. Это сразу аннулирует договор 860 года с ромеями, заключённый с «русской» стороны от имени кагана русов. Для того чтобы «переписать» договор на себя, Аскольд и Дир в 904 году ведут на Константинополь дружины Таврической Руси.

Момент для нападения вроде бы выбран удачно. Во второй половине июля ромейская эскадра уходит в Средиземное море на поиски арабской флотилии, которая бесчинствует у входа в Геллеспонт (Дарданелльский пролив) и по слухам угрожает самой столице империи.

Две-три недели спустя в окрестностях Константинополя появляются «русские» ладьи. Херсонский стратиг не успевает оповестить константинопольские власти о нашествии, так что тревожные вести приходят в столицу только тогда, когда русы уже грабят прибрежные районы во Фракии. Затем они входят в Босфорский пролив, но осадить Царьград не решаются, поскольку выясняется, что в водах Мраморного моря осталась небольшая флотилия под командованием Иоанна Радина. Избегая столкновения с ней, русы прижимаются к малоазийскому побережью. У мыса Трикефал (в Опсикии, на южном побережье Мраморного моря) эскадра Радина настигает «русский» флот и наносит ему поражение. Согласно Псевдо-Симеону, от окончательной гибели русов спасло некое «божественное озарение» их вождя, — видимо, какой-то удачный тактический ход, позволивший остаткам «русского» флота ускользнуть от преследования.

«Светлый князь» Карпатской Руси не упускает случая расправиться с ослабевшим соперником. Военный поход был обставлен как торговое предприятие. Летописное предание говорит, что Олег завладел Киевом без боя, хитростью заманив Скальда и Дира на свою ладью. Важная деталь: Олег представился «гостем подугорским», то есть карпатским купцом (Угорье — древнерусское название Карпатских гор), что лишний раз свидетельствует о нахождении его державы в районе Карпат.

С этого времени за Средним Поднепровьем закрепляется название Русская земля, то есть территория, подвластная князьям «от рода русского». В её границах сосредоточены все древнейшие погребения «русской» знати.

По всей видимости, Олегу потребовалось ещё некоторое время, чтобы укрепиться в Среднем Поднепровье. Летопись повествует о его походах на древлян, радимичей, кривичей, северян, которые сделались его данниками.

За поражением русов в Мраморном море и захватом Олегом Киева следует резкое ухудшение отношений Ромейской империи с Таврической Русью. В Константинополе эти события воспринимают как удобный повод для прекращения действия договора 860 года. Имперские власти не желают находиться в союзных отношениях с воинственными язычниками и предоставлять им торговые и какие-либо иные льготы. На константинопольском рынке то и дело возникают стычки между русами и греками, в которых дело доходит до «удара мечом».

Не имея возможности собственными силами добиться от ромеев соблюдения договора, таврические русы обращаются за помощью к Олегу.

«Светлый князь» и без того полон решимости получить от империи признание своего статуса в качестве суверенного владыки созданной им обширной державы. В 911 году он ведёт на Константинополь большой флот. Со стороны моря город беззащитен — ромейская эскадра вновь задействована в морских операциях против арабов в Средиземном море. Но подход к городу с моря прикрывает тяжёлая цепь, протянутая через бухту Золотого Рога. По приказу Олега войско русов выполняет необычный манёвр: вдоль северных укреплений Галаты устраивается волок, и ладьи по уложенным на землю брёвнам перетаскиваются в заветные воды царьградского «иерона» (святого места).

Город охвачен смятением. Нашествие русов принимают за наказание свыше. Императоры-соправители Лев VI Мудрый и Александр вынуждены пойти на уступки. Пятнадцать послов «светлого князя» приглашены во дворец, где в их присутствии составляется харатья (пергаменная рукопись) с условиями мирного договора. Ромеи соглашаются выплатить русам дань — деньгами, дорогими одеждами и тканями, а также фруктами и винами; «русские» купцы освобождаются от пошлин, кроме того, им назначается содержание из имперской казны на весь период их пребывания в столице (оговорён полугодовой срок); русам открыт беспрепятственный найм на императорскую службу. В старинных песнях карпатских русин поётся: «В чистом поле шатёр стоит; в шатре сидят добры молодцы, сидят они, думу думают: как пойдём мы к кузнецу доброму, покуём себе медные чёлна, медные чёлна, золотые вёсла; как пустимся мы на тихий Дунай, вдоль Дуная под Царь-город. Ой, чуем там доброго пана, что платит щедро за службу молодецкую: даёт, что год, по сту червонных; по сту червонных да по вороному коню; по вороному коню да по сабельке; по сабельке да по кафтанчику; по кафтанчику да по шапочке; по шапочке да по красной девице»

Договор скрепляется клятвой хранить «любовь непревратну и непостыжну» между русью и ромеями. Василевсы целуют крест; Олег и его «мужи», по «русскому обычаю» (закону русскому), приносят присягу на мече и клянутся своими богами — Перуном и Велесом. Попытка обратить «русских» послов в христианство не имеет успеха: приглашённые в собор Святой Софии на богослужение, они с удивлением осматривают храмовые богатства, но не проявляют никакого желания сменить веру отцов.

Перед тем как увести флот от стен ромейской столицы, Олег вешает на ворота Царьграда свой щит, «показуя победу», как сказано в летописи. Одно из значений слова «победа» в то время — «охрана, покровительство» (в Успенском сборнике конца XII — начала XIII века слово «победница» имеет значение «заступница»). «Светлый князь» в качестве союзника империи оставлял ромеям символический знак того, что отныне город находится под его защитой.

Неизменный успех, сопутствующий всем начинаниям Олега, принёс ему славу «вещего» (прозорливого, мудрого) князя. Однако, как гласит предание, и он не сумел избежать уготованной ему судьбы. Змеиный укус оборвал его жизнь… «Ни хитрому, ни гораздому суда Божия не минути», — скажет в следующем веке другой «вещий» персонаж русской истории — певец Боян.

Для проявления душевной щедрости
Сбербанк 2202 2002 9654 1939

Мои книги на ЛитРес
https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/

У этой книги нет недовольных читателей. С удовольствием подпишу Вам экземпляр!
Последняя война Российской империи (описание и заказ)
https://sergeytsvetkov.livejournal.com/476612.html