История одного чудесного оживления

Мишель лежал на сырой земле. С обеих сторон в высоту тянулись ровные ряды колючих зарослей. Они так близко располагались к нему, что, пошевелившись, он напоролся на острые шипы локтем. «Ай!» - как в детстве, вскрикнул Мишель, которому в прошлом месяце исполнилось уже тридцать один год. Мишель поднялся на ноги, чуть пошатываясь. Он старался как можно быстрее обрести равновесие, чтобы не уколоться о шипы вновь.

«Миша!...» - произнёс нараспев женский голос вдали колючего коридора. Женская фигура тянула к нему руки.

Как заворожённый, Мишель сделал несколько шагов по направлению к ней. Он силился рассмотреть её лицо. Но лицо женщины скрывалось за белой тканью.

«Мама?» - тихо сказал он, - «Что с тобой?»

«Не подходи ко мне!» - вскрикнула женщина. «Я так некрасива!»

Мишель остановился. Мама изящно закружилась в танце, как когда-то. Она любила танцевать.

«Тебе нравится моё платье?» - спросила мама.

«Это не платье, ты завёрнута в простыню…» - залепетал Мишель. «Сними её, ты меня пугаешь, как призрак».

«Но я же призрак, я умерла, ты не помнишь?» - удивлённо спросила она. «Ты подошел к моей постели, я спряталась под простынёй, чтобы ты не видел моё больное и некрасивое лицо. Потом приехала скорая помощь. Через две недели были похороны, ты на них не пришёл. Закрылся в комнате».

«Я ждал, когда ты придёшь за мной», - тихо ответил Мишель. «Я бы не смог прийти на чьи-то похороны без тебя».

«Но я пришла на похороны, я была там. И ты бы узнал меня, как узнаёшь сейчас. Миша!…» - снова нараспев позвала мама.

«Я Мишель!» - закричал он, тыча в себя указательным пальцем. «Меня зовут Мишель!»

Он снова задел рукой колючую стену и, не устояв на ногах, упал в колючие кусты. Боль пронзила его со всех сторон. Превозмогая боль, он поднялся – мамы уже не было видно. Отчаяние захватило сердце Мишеля, и он побежал… Побежал куда глаза глядят.

Но колючкам не было конца и края. Мишель бежал то прямо, то налево, то направо. И вновь направо, а затем налево… Повсюду сплошные шипы. И серое-серое небо над головой.

«Твоя голова - квадрат, твоя голова – квадрат!» -  кряхтел какой-то старик, бежавший навстречу Мишелю. Он выпрыгнул как из ниоткуда, Мишель не успел притормозить его и спросить дорогу.

Слова старика произвели такое сильное впечатление, что Мишель в ужасе остановился и потрогал руками свою голову. Голова имела квадратные очертания. Мишель принялся изо всех сил мотать и трясти головой.

«Зачем ты делаешь зарядку, думаешь, это поможет?» - удивлённым голосом спросил кто-то. Голос был детским. Сквозь туман в голове Мишель разглядел лицо девочки с плюшевым мишкой в руках.

«Такой смешной, бежишь, головой мотаешь… Куда бежишь, думаешь, убежишь?» - продолжила она, обнимая мишку крепко-крепко.

«Это ужасное место, любому захочется убежать отсюда, разве нет? Оно не для детей…»

Девочка хихикнула, весело потрясла своими русыми косичками. «Ты ошибаешься, здесь хорошо. Хочешь, покажу?»

Девочка задорно поцеловала Мишеля в лоб. И Миша ощутил небывалый покой и радость. Он вновь был Мишей. В полном умиротворении, невольно, закрыл глаза. Перед закрытыми глазами появилось голубое небо, в нём любой бы утонул, как в обволакивающей сахарной вате, как в безграничном счастье. Небо было так прекрасно, не хотелось отпускать из глаз. Но как же девочка? Он искал её руку, чтобы сжать в своей и показать это чудесное небо. Сказать, ей, что она тысячу раз права, здесь невыразимо хорошо. Но руки её нигде не было…

В поисках её Миша открыл глаза. На лицо его падали крупные капли дождя с пасмурного плотного неба. Лоб ощущал тёплые прикосновения губ. Миша бы узнал эти губы где угодно. Это губы Мари, Маши. Он обнял её обеими руками. Она так задрожала, затрепыхалась, как птица. Миша услышал отчаянные вопли. Некоторые голоса он узнавал. Коллеги, друзья, приятели…

Что-то было не так. Миша разжал объятия и огляделся по сторонам. Под его телом обитый тканью ящик. Гроб. Рядом стоял отец, серый, как те грифели карандашей, которые он точил постоянно.

- Изыди! - крестился начальник Миши, стоявший также неподалёку.

- Он живой…  - шептала дрожащим голосом Мари, - Мы едва не похоронили его живого…

Отец побелел. Теперь лицом отец походил на белую бумагу, на которой рисовал чертежи. А Миша, медленно приподнимаясь, сознавая, что происходит, повторял:

-Всё в порядке, всё в порядке…

- Чего стоите? Вызовите скорую, скорее! - распорядилась какая-то женщина.
Кажется, Миша работал с ней в одном отделе. Он, было, свесил ноги и почти обрёл чувство земли, но гроб тут же полетел вниз вместе с ним.

- Миша, не надо! Давай вставай, осторожнее.
Мари и отец кинулись к нему, с двух сторон взяли его под руки.

Перед глазами Миши, как судьбоносное видение, мелькнула чья-то могила. Небольшой памятник с фотографией. С фотографии на него смотрело лицо старика. Того самого старика. Участок номер 33*. А рядом был Его участок, Миши. Участок номер 32.

Миша, до сих пор старавшийся сохранять спокойствие, стал быстро бормотать себе под нос: «Моя голова - квадрат, моя голова - квадрат, моя голова - квадрат…»

Начальник Миши авторитетно заявил: «Тронулся парень». «Ерунда!» - послышался голос приятеля. «Каждая голова – это квадрат, лабиринт разума».

- А где девочка? - внезапно спросил Миша.

- Какая девочка?
Миша ощущал на себе пристальный и настороженный взгляд отца.

- Та девочка с косичками, очень любила плюшевого мишку… - сам не зная, что говорит, пояснил Миша.

- Галочка умерла много лет назад, ей было лет десять, ты тогда только родился…

Слова отца были тихими, слух Миши едва уловил их. Отец, казалось, был где-то не здесь: вновь будто сжимал плюшевого мишку, которого положил в гроб дочери много лет назад. Руки его дрожали, он едва удерживал обессилившего сына теперь.

«Сестра, сестра…» - только и мог сказать Миша самому себе.

- Ну хватит, скорая скоро приедет, всё будет хорошо, Мишель! - поспешила успокоить Мишу Мари. Вместе с отцом они довели оживлённого до машины.

- Я не Мишель, я Миша, мама всегда звала меня Мишей…

Мари уже не слушала. Оставив оживлённого на заднем сиденье своего автомобиля, она уже кричала своему брату: «Я их всех засужу! Сволочи!» Отец держался за сердце и произносил какие-то нечленораздельные звуки. Кто-то повторно набирал номер скорой и совал таблетки отцу в руки. А Миша всё ещё мысленно блуждал по тому лабиринту, только теперь вместо шипов на ветках кустарника распускались листья. Распускались листья его настоящего я.

Дождь заканчивался. Где-то вдали виднелась голубая кромка неба, другого неба. И другой жизни.


Пояснения и примечания

*участок 33 - число 33 означает законченность (жизненного пути в данном случае), гармонию и равновесие. Символ любви между человеком и Господом.