Трава у дома - 2, Глава 7

Айли пожаловалась мне, что преподаватель, у которого они с Неей занимались рисованием в поселковой студии, сможет теперь проводить занятия лишь раз в неделю, так как будет уделять больше времени своей основной работе на заводе по производству флаеров.

Интересно... – задумалась я.

А через неделю меня вызвал Эрви Даро и попросил прилететь к нему на орбитальную базу для личной встречи. Я очень удивилась. Он-то был человеком известным, можно даже сказать, знаменитым. Внес большой вклад в создание системы планетарных баз и станций, защищающих Айрин. Сыграл важную роль в отражении   последнего большого вторжения в нашу планетную систему. Организовал наблюдение в системах звезд, ближайших к Айрину, чтобы вовремя выявлять вышедшие из межзвездного прыжка вражеские звездолёты.

В назначенное время я прилетела на орбитальную базу. Эрви Даро представил меня одному из своих подчиненных, Шену Тайни, и попросил пройти с ним, чтобы выполнить тестовое задание.
Мы пришли в шлюз, где стояли флаеры, того типа, что обычно базируются на звездолетах. Шен велел мне сесть в кресло пилота.

- А ничего, что у меня скафандра нет, который полагается надевать при пилотировании такого флаера? – удивилась я. – Меня никто даже не предупредил!

- Ничего страшного, мы просто немного полетаем в районе Мирны, естественно, никуда не высаживаясь. Это совершенно безопасно!

Я села прямо в платье, и это ощущалось дико и абсурдно.

- Тэми, для начала ты должна выполнить некоторые рассчеты!

Я справилась быстро, так как делала подобное всего пару месяцев назад.
Тогда Шен велел мне надеть обруч и дал первое задание. Мы долетели до Мирны всего за три часа, такие флаеры способны развивать огромную скорость.

Дальше задания посыпались одно за другим. Посадка на Мирну. Облет планеты на сверхнизкой высоте. Рассчет атаки базы на спутнике. Посадка на второй спутник Мирны. Иногда Шен внезапно отменял задание прямо в процессе его выполнения и тотчас давал следующее. Наконец, он велел возвращаться к Айрину.

Я весь полёт думала, как он меня оценит, всё-таки пару вещей я сделала довольно криво. Но он ничего не сказал, и после посадки просто отвёл меня в кафе. Я жевала и размышляла, что, по всей видимости, не справилась с тестовым заданием. Но тут меня вызвал Эрви Даро и попросил опять подойти к нему.

- Ну что ж, с тестовым заданием ты в целом справилась, хоть и не без недочетов, – начал он. – И я хочу предложить тебе участие в одном интересном, но довольно сложном проекте в системе Старого Айрина. У нас есть пилоты, которые уже работали там, но их не так много, – продолжил Эрви. – Поэтому сейчас я набираю новых людей.

- Ты думаешь, я справлюсь?

- Ты уже была там, и это твое преимущество. К тому же операция запланирована лишь через 11 месяцев, а до этого будет много серьезных тренировок. Они начнутся уже через месяц.

- Вообще мне хотелось бы в этом поучаствовать, – сказала я. -  Не зря меня всё время там так и тянуло исследовать систему!

- Не торопись, обдумай всё как следует! Прими во внимание и то, что ты, можно сказать, по-дружески общалась там с персоналом баз и станций. Мы будем действовать очень жестко, не возникнут ли у тебя сложности?

- Да, там много приличных людей, – согласилась я. - Но их интеллект и порядочность почему-то не мешают им защищать абсолютно бессовестную и бесчеловечную систему.

- Хорошо, если примешь решение присоединиться, вызывай меня. Да, и не надо ни с кем это обсуждать.

Когда я возвращалась домой, мне пришло в голову, что Эрви Даро наверняка получил информацию от кого-то из проверявших меня транс-операторов службы безопасности. А еще он явно о многом умалчивает.

Мне захотелось поговорить с Кейном, который так мастерски умеет разложить всё по полочкам и сделать ясным и понятным, но увы, нельзя. С другой стороны, он может начать беспокоиться за меня, и станет отговаривать.

Следующие несколько дней я напряженно размышляла и взвешивала, стоит ли мне всё-таки в это влезать. Наконец, я прибегла к банальному методу – делим листок бумаги на две части, в одной половине пишем аргументы «за», в другой – «против». Количество пунктов в обеих колонках оказалось одинаковым.

Тогда я горячо помолилась, чтобы Господь явил Свою волю, и отложила принятие решения, тем более, время на это у меня еще было. Я успокоилась и занялась музыкой, садом и общением с родственниками.

Через пару дней ко мне пришла Нея, мы сидели в саду и пили чай. Она рассказывала мне о своих многочисленных успехах, и радовалась тому, что живет на Светлом Айрине. Потом она добавила:

- А еще очень хорошо, что здесь нет психологов!

- Почему нет, – возразила я, – они здесь просто по-другому называются. И занимаются важным делом – изучают деятельность мозга, мышление, восприятие, память и прочие подобные вещи. И много пользы приносят - например, Кейну помогли довести до нужных параметров скорость реакции и координацию движений.

- Разве это психологи? – возразила Нея. – Они же в душу не лезут, и не вмешиваются в отношения между людьми, как у нас, когда они говорят, что хотят помочь, а на самом деле делают только хуже. В школе они всё время ко мне приставали.

- Почему? – удивилась я.

- Им не нравилось, что я почти не общаюсь с другими детьми, что не интересуюсь всякими глупостями. Они постоянно вызывали меня на беседы прямо с уроков и объясняли, как неправильно я живу. И они так мерзко это всё говорили, что мне даже начинало казаться, будто я и вправду ненормальная. Они узнавали что-то про меня, и так это выворачивали, что мне хотелось исчезнуть, умереть...

Я вспомнила психологов в службе безопасности Старого Айрина. Для них действительно не было ничего святого. Как будто бесы-искусители в человеческом обличье...

- С другими детьми они тоже так, – продолжала Нея. – Даже когда ясно, кто прав, а кто нет, они доказывали, что нет ничего однозначного, черного или белого. После разговоров с ними мир казался серым, и не хотелось жить. Если бы не небо и не звёзды, я бы, наверное, умерла. Я даже читала в инфосети, как это можно сделать, чтобы быстро и не страшно...

Я слушала всё это и холодела от ужаса.

А потом они стали говорить, что я должна дружить с мальчиками и делать всякие такие вещи..., – она покраснела. – Они упрекали меня, что я слишком много учусь, и из-за этого не делаю того, что должны делать дети в моем возрасте. Я сказала про это папе. Еще я сказала ему, если они будут мешать мне хорошо учиться, я не смогу получить грант на учёбу в лицее.

Тогда папа пришел в школу и наорал на них. Они некоторое время ко мне не приставали. Мне повезло, что папа работает в службе безопасности. Ведь они могли пожаловаться в защиту детства, и тогда меня забрали бы в интернат. А там бы меня никто не защитил.

Я не могла понять, как такое вообще возможно. Как может стоять мир, в котором столь беспощадно растлевают детские души?

Нею хоть как-то защитил отец. А потом я окончательно вытащила ее из этой клоаки. Но сколько таких ней не получили никакой помощи? Во мне вскипела настоящая ярость. Мир, который так жесток к своим детям, не имеет права на существование!

Когда Нея ушла, я вызвала Эрви Даро и сообщила, что готова участвовать в его проекте.

Вскоре я приступила к тренировкам, по сравнению с которыми тестовое задание показалось лёгкой разминкой. Но ничего не поделаешь, выходить из зоны комфорта всегда тяжело. Зато потом очень приятно осознавать, как возросли твои возможности и расширились горизонты. А главное, это делает тебя еще более свободной. Свобода – это одна из тех вещей, что я считала самыми важными в жизни.

Я начала понимать всё это еще в детстве, наверное, лет в 5-6, когда стала опережать на музыкальных конкурсах тех, кто был старше меня на 3-4 года. За этим стояли долгие часы, проведенные за синтором, иногда со слезами оттого, что ничего не получается, как ни старайся. Спасибо маме, она всегда находила нужные слова, чтобы вдохновить меня не отступаться от намеченной цели. И сложнейшие для моего возраста произведения в конечном итоге покорялись мне.

Я стала переносить этот навык преодоления на другие сферы, и он работал и там. Он не подвел меня и тогда, когда за компанию с друзьями я пошла в лицей кшатри, изрядно шокировав этим своих близких. Двое моих друзей ушли после первого курса, а я осталась. Я воспринимала трудности как вызов, который я должна принять, и победить.

Теперь два месяца я проводила в комосе, потом ненадолго прилетала домой для отдыха, и опять возвращалась туда, к флаеру и звёздным системам с пустыми мертвыми планетами и спутниками с макетами баз, которые надо было то уничтожать, то, наоборот, защищать. Эрви Даро хотел, чтобы мы понимали логику действий противника.

У Кейна были каникулы, но из-за моего графика мы виделись редко. По мере возможности я продолжала сотворять свой сад, и этот процесс наполнился новым смыслом. Это было уже не только мое творение, но совместное созидание. Кейн порой придумывал вещи, которые заставляли меня замирать от восторга, понимая, что это самое лучшее и совершенное, что только можно сделать.

А перед моим вылетом к Старому Айрину мы с Кейном заключили помолвку. После воскресной службы священник поставил нас перед Царскими Вратами и прочитал особую молитву, в которой просил Бога благословить нас и явить Свою волю относительно нашего брака. Все поздравляли нас, а мои родители устроили настоящий праздник на берегу озера.