Семь дверей до жизни. Часть 2. Глава 6

Глава шестая
   Проехав по летнему, зеленому, умиротворяюще-тихому парку, призрачный поезд оказался под палящим солнцем среди обжигающих песков. Влада широко раскрыла глаза, когда в окне поезда увидела настоящую египетскую пустыню. Куда бы девушка ни бросила взгляд, всюду, до самого горизонта тянулись желтые пески.
   Как только поезд пересек невидимую границу между двумя мирами, на всех окнах появились кровавые, будто невидимой рукой написанные слова «Пустыня лжи». Влада в жутком испуге оглядела весь поезд и, не меняя выражения лица, повернулась к Асе:
   – Что это?!
   Ася, смотревшая в окно, перевела спокойный взгляд на Владу и спокойно же ответила.
   – Первая станция.
   Испуганная девушка пыталась перевести дыхание и успокоиться, но это оказалось нелегко. Кровавые надписи наводили на нее животный страх. Скоро Влада опять запаниковала бы, если б Ася не коснулась рукой ее головы. Она шептала на ушко Владе только одно: «Спокойно». Через одну-две минуты девушка успокоилась.
   – Тебе легче? – поинтересовалась Ася.
   – Да, намного. Спасибо. Это и есть то место, где все будут отбывать свой срок?
   – Нет, не все. Только те, кого сюда определили.
   – А как происходит распределение? Ты знаешь?
   – Распределение происходит так: душа грешника раз за разом испытывает ту самую боль, что когда-то испытала его жертва.
   – То есть, сюда определяют только лгунов?
   – Не совсем так. Чистых лгунов не часто можно встретить, как правило, за каждым водится что-то еще, но чтобы тебе было понятнее, я объясню на примере. Астор! – Ася крикнула в полный голос. – Астор, подойди пожалуйста.
   Скелет-кондуктор тут же проснулся и двинулся к ним через весь вагон. Пока он медленно шел, пассажиры, видя страшного надсмотрщика, сжимались от страха. Астор подошел к девушкам и быстро поклонился Асе, после чего та кивнула ему в ответ.
   – Будь так любезен. Дай мне выборочную информацию об этом господине, – она указала на мужчину, сидевшего рядом с Владой. – Мне нужно знать место его распределения и полный список грешника.
   Глаза скелета вспыхнули пламенем. Через мгновение он закончил сканировать и, прорычав что-то непонятное для Влады, с поклоном возвратился на свое место:
   – Значит, так. Вот этот как раз выходит на станции «Пустыня лжи». Определили его сюда, потому что чаще всего в жизни он лгал всем подряд, но кроме этого за ним еще водились измена, жульничество и мелкое воровство. Срок его наказания я не знаю, но давай предположим, что это пятьсот лет. Теперь слушай внимательно. Из этих пятисот лет четыреста он промучатся за ложь, а остальные сто лет поделили между другими пакостями. Теперь понятно?
   Влада кивнула.
   Поезд начал тормозить. Пассажиры потихоньку вставали с мест и продвигались ближе к двери в конце вагона. Когда поезд совсем остановился, и открылась дверь, люди очень медленно потащились к месту своего назначения: так обычно идет преступник, которого собираются казнить или повесить. Не в силах придумать, как избежать неминуемой гибели, он делает все возможное, чтобы хоть как-то оттянуть этот момент.
   Владу привлек один худощавый, среднего роста мужчина с растрепанными остатками волос на голове. Он не встал как остальные, а схватился дрожащими руками за почти лысую голову и, рыдая, замотал ею со словами: «Не хочу! Не хочу! Простите меня!» Тем не менее, когда все прибывшие вышли, а зареванный мужчина остался сидеть, вновь проснулся Астор. Плач стал громче, когда кондуктор подошел к нему. Астор взял дрожащего мужчину за темный свитер, как котенка за шкирку, и поволок к двери, словно мешок, а затем вышвырнул из поезда. Влада мельком увидела, что все грешники стояли на одинокой каменной платформе посреди пустыни.
   Когда часть грешников покинула вагон, поезд отправился дальше, а кровавые надписи на окнах исчезли также, как и появились. Вагон опустел на половину. Влада быстро осмотрела оставшихся и повернулась к Асе.
   – Ась, а что с ними будет там?
   – Грешная душа, попав в пустыню лжи, бредет по обжигающему песку и под палящем солнцем, сколько хватает сил, а когда станет совсем невыносимо, впереди замаячит спасение, но когда душа доберется до него, то увидит мираж. Этот круг будет продолжаться, пока не истечет срок наказания. Мираж – та же призрачная ложь, которую дарил грешник при жизни другим людям, и с помощью которой губил их.
   Из жаркой пустыни поезд прямиком въехал в царство океанических глубин. Перед Владой открылась океанская гладь такого лазурно-голубого цвета, что поначалу девушка даже не поняла, где она теперь: так сильно слились воедино небо и вода. Это был бы настоящий рай, если бы на окнах вновь не появились слова: «Океан измен».
   Теперь уже Влада отнеслась спокойно к пугающим надписям. Она краем глаза видела, как Ася безмятежно смотрела в окно и не стала мучить ее расспросами, а просто пыталась насладиться видами и представить себя где-то на островах.
   Поезд остановился на очередной станции. Пассажиры вышли. Теперь, к большому удивлению Влады, в поезде остались только она, Ася и Астор.
   – Ну, давай, спрашивай. Я же чувствую, тебя всю распирает от любопытства, – сказала Ася, не отводя взгляда от окна.
   – Почему только мы остались здесь?
   – Значит, сегодня других душ нет. Теперь осталась только наша остановка.
   Влада напряглась. Она забыла, что ее испытания только впереди.
   – На другие станции мы не поедем?
   – Призрачный поезд едет только на те станции, куда распределили души. На сегодня остались только мы. Соответственно, поезд поедет теперь только на нашу станцию, а завтра, может быть, поедет на десять разных станций, – Ася посмотрела на Владу с улыбкой. – Почему ты так удивлена? Люди каждый день умирают и рождаются. Разница только в количестве. Сегодня на поезде поедут две души, а завтра, например, сто человек.
   – А здесь что ждет пассажиров?
   – Я думаю, догадаться несложно… ладно. Грешники стоят на каменной платформе, и постепенно она начинает опускаться в воду, пока все, кто на ней стоит, не окажутся глубоко под водой. Когда они начинают захлебываться водами океана лжи, то испытывают ту же боль, что когда-то причинили своей изменой. Они захлебываются водой, как захлебывались горем их жертвы, и все это, как несложно догадаться, идет по кругу определенное время.
   На некоторое время повисло молчание. Поезд двинулся дальше по заданному маршруту, а Влада сидела и думала: «Может быть, это и хорошо, что здесь все воздается по справедливости».
   – Можно я спрошу? Мне вот интересно: почему… Астор так учтиво с тобой обращается? Вы с ним одно и тоже?
   – Нет. Астор – демон, а я – дух. Мы совершенно разные, но, тем не менее, из одного мира, поэтому он вежлив ко мне, а я к нему.
   – А какую роль ты здесь играешь?
   – Слышала такую вещь: «Не беги впереди паровоза?» Не задавай преждевременных вопросов.
   Закончилась станция голубого океанического простора. Поезд начал подниматься куда-то в гору, и после продолжительного подъема Влада увидела в окне грозовые тучи и облака. «Неужели мы в небе?» – с восторгом подумала Влада. Этот мир удивлял девушку ничуть не меньше, чем страшил. Она спросила у Аси разрешения и села ближе к противоположному окну. Облака окутывали летящий по небу призрачный поезд. Облака и тучи были невероятно красивых и разных оттенков – начиная от молочно-голубого и заканчивая розовато-пурпурным и темно-фиолетовым. К Владе вскоре подсела Ася. Они казались маленькими девчонками, смотрящих в окно на летнюю грозу.
   – Какая удача! Влада, посмотри туда.
   Среди грозовых туч виднелась остроконечная башня-конус. Влада не сразу разглядела мощное, взмывающее вверх строение:
   – Перед тобой живое доказательство, что в этом мире у каждого свое индивидуальное наказание и место заключения. Эта башня «Ответных подарков». И до сих пор в ней находится всего один человек. Возможно, даже за всю историю человечества больше никто туда не попадет.
   – Кто же там?
   – В этой башне содержится девушка, и, если не ошибаюсь, она там уже больше двадцати лет. Бедная блуждает в одиночестве. Все из-за того, что при жизни она однажды рассталась с молодым человеком. Он ее бросил, как он сказал, из-за ее дурного характера… ну, это неважно. Так вот, девушка на него страшно разозлилась, потому что никто до него ее не бросал, и решила она ему отомстить. Вскоре после их расставания он праздновал свой день рождения. Девушка пришла к нему с подарком в коробке и подарила в знак того, что зла на него не держит, а в коробку положила змею, правда, не ядовитую. Она прекрасно знала, что парень до ужаса боялся даже самых маленьких и безобидных змеек. Конечно, она всего лишь хотела отомстить за то, что он ее бросил, но стоило парню открыть коробку, у него остановилось сердце от страха, и в свой праздник он умер от разрыва сердца. Девушку посадили в тюрьму за непредумышленное убийство, и буквально через пару месяцев она себя убила. Теперь ходит она по этой башне вверх-вниз, а на каждой лестнице находит подарки, где сидят смертельные ее страхи. Каждый раз, открыв подарок, она умирает от испуга.
   Поездка затянулась. Влада уже не знала, как бы ей сесть и чем бы занять время. Дорога казалась нескончаемой. Ася сидела, вытянув ноги и опрокинув голову на сидение, прикрыв глаза. Она задремала, а Владе даже и это не удалось. Уже совсем сойдя с ума от скуки, девушка принялась вертеть проездной билет. Она его складывала, мяла, загибала концы, как неожиданно увидела: в графе «конечная станция» появилось название «Радужная улица». Влада хотела разбудить Асю и быстро подняла глаза. Как и в прошлые разы, на окнах появились слова: «Радужная улица». Вот она. Вот она, долгожданная и одновременно пугающая, станция.
   – О! Наконец-то! – зевая и потягиваясь, промолвила только что проснувшаяся Ася.
   – Долго нам еще ехать? – спросила Влада. В ее голосе снова зазвучали волнение и страх.
   – Нет. Уже скоро.
   Грозовые тучи и облака стали потихоньку исчезать, а вместо них появилась окутанная туманом лесостепь. Вдоль дороги начали зажигаться фонари. На улице смеркалось, но на горизонте еще сияла алая полоска солнца, уходящего на покой. Поезд стал притормаживать, а сердце Влады колотилось все быстрей. Когда девушки сошли на каменную платформу, поезд отъехал несколько метров и исчез на глазах у Влады, растворившись в тумане.
   Девушки прошли деревянный, маленький мостик после каменной платформы и ступили на землю. Всюду был туман, и Влада толком рассмотреть ничего не могла, как бы ни старалась.
   Ася прошла чуть вперед и повернулась лицом к Владе. Она ядовито улыбалась, глядя на одну из первых красавиц Москвы, которая стояла и дрожала, как невзрачная травинка на ветру. Не стану скрывать: Ася получала от этого удовольствие. Минута прошла в молчании, затем Ася повернулась боком и взмахнула рукой, словно цирковая артистка, примолвив:
   – Карпова Владислава Юрьевна, добро пожаловать на Радужную улицу!
   Эти слова прозвучали похоронным маршем в ушах Влады. В тот же миг туман расползся в стороны, зажглись уличные фонари, и Влада увидела настоящую сельскую улицу. Слева жались друг к дружке семь маленьких одноэтажных деревянных домов, а перед Владой стоял на отшибе восьмой одинокий дом. Везде горел свет в окнах, и потому улица казалась еще светлее.
   По телу Влады пробежала крупная дрожь, голова разрывалась от возможных предположений, а сердце – от избытка чувств. Влада крепко сжала руки на груди, и, сделав над собой усилие, подошла к Асе.
   Тишина, царившая на Радужной улице, пугала девушку. Она не знала, что ей делать и чего ей ждать, а спросить язык не поворачивался. Посмотрев на Асю, Влада заметила, что та странно себя начала вести. Ася крутила головой по сторонам, будто кого-то искала. Вдруг она подняла правую руку и помахала.
   Мертвую тишину нарушил странный, непонятный звук. Влада даже не сразу сообразила, откуда он идет, пока не увидела, как по грунтовой земле к ним скачет темно-синий почтовый ящик. Живой почтовый ящик. Влада вскрикнула и отскочила на несколько шагов, завидев странное существо. Ася опять схватила ее за руку и тихо сказала: «Не бойся. Он тебя не тронет». Синий ящик остановился около Аси и согнул свою железную ножку в дугу, выразив поклон. Ася отпустила руку Влады и прищелкнула языком.
   – И тебе привет, Никанор Афанасьевич! Ну, показывай, что ты нам принес, – Ася повернула защелку и открыла дверцу ящика. Достав из него небольшую квадратную картонную коробочку бежевого цвета, дух закрыл дверцу.
   – Спасибо, Никанор Афанасьевич. Это все? – ящик, стоя на одном месте, качнулся, словно соглашаясь.
   – Ася, почему ты ящик называешь Никанором Афанасьевичем?
   – Будь у него другое имя, я бы звала его по-другому. Человека надо звать именем, которым его нарекли при рождении. Не станешь же ты обращаться ко всем подряд так, как тебе хочется.
   – Как человека?! – крикнула Влада. – Это… человек?!
   – Да. Никанор Афанасьевич был когда-то человеком. Кстати, это тебе еще один пример индивидуального наказания. Никанор Афанасьевич еще при жизни служил в канцелярии во времена правления Николая Александровича, последнего императора Российской империи. Служил он у титулярного советника во Псковской области. Жил в достатке и даже личного крепостного в доме имел, которого его предок по счастливой случайности в карты выиграл. Так вот, хотел Никанор Афанасьевич для себя лучшей жизни: карьеру построить, денег больше, чем то жалованье, что ему начальник платил, может, даже и титул повыше мечтал заиметь, а рецепт счастья ему отец на смертном одре раскрыл. Рецепт довольно прост. Чем лучше изловчишься и подлижешься, тем счастливей будет твоя жизнь, ведь ласковое слово все любят. Вот и стал Никанор Афанасьевич с юношеских лет прокладывать себе дорогу в жизни лестью, и, знаешь, рецепт оказался верным, но не таким эффективным, как Никанор Афанасьевич представлял. Юнец, только что заступивший на службу к титулярному советнику, сразу же завоевал его сердце своим подхалимством, но кроме доброго отношения к себе со стороны начальника и каждодневных обещаний он ничего не получил, зато столько жизней сломал, пользуясь своим служебным положением. Когда Никанору Афанасьевичу пустые разговоры надоели, он стал подлизываться к уездному судье, и тот тоже обещал ему золотые горы, но к себе на службу не брал. Утром наш подлиза приходил на службу с добродушной улыбкой и в лицо титулярному советнику такие комплименты высказывал… ты бы слышала, а ночью, дома со злобой и ненавистью все воображал, как он этого советника в грязь втаптывать будет. Как видишь, не очень-то у него получилось жизнь свою улучшить, а погиб он вообще нелепо: когда власть сменилась, его во время уличной стычки задавили. Теперь он здесь в облике почтового ящика вот уже сто лет пребывает. Всем прислуживает, а сказать ничего не может, когда над ним другие демоны подшучивают. Да, Никанор Афанасьевич? Тяжело голоса не иметь? – ящик качнулся вверх-вниз. – Ступай, Никанор Афанасьевич! Больше ты не нужен, – почтовый ящик низко поклонился и покорно ускакал обратно.
   Ася, держа в руках картонную коробочку, с серьезным видом подошла к Владе.
   – Не надо, Влада, его жалеть и всех, кого ты сегодня встретила. Они сами виноваты в своих бедах, хотя я согласна с тобой. Я тоже считаю, что жалеть человека можно и иногда даже нужно.
   – Но не все так думают. Знаешь, многие мои знакомые считают, что жалеть – это тоже самое, что в последний момент добить человека. Иными словами, если ты жалеешь кого-то, то принижаешь его гордость, а по мне, так это все ерунда. Может быть, даже жалость – это еще одна черта человечности.
   Влада мельком взглянула на Асю, и ей стало некомфортно. Она не понимала, почему Ася смотрит на нее с улыбкой, а, может, даже и с насмешкой.
   – Влада. Ты представить себе не можешь, как долго я ждала, надеясь услышать от тебя нечто подобное. Кстати, это тебе. Только мой тебе совет: обращайся очень аккуратно.
   Влада взяла в руки коробочку и осторожно раскрыла ее. Внутри оказался стеклянный шарик. Он легко помещался в ладонь, но полностью сжать его в руке было невозможно. Влада со всех сторон потрогала, осмотрела странный предмет и, не имея малейшего представления, что с ним делать, вопросительно посмотрела на Асю.
   – Интересная вещичка, правда?
   – Я помню, в детстве у меня был точно такой же шарик, – только внутри него были снег и елка.
   – То был со снегом, а внутри этого – твоя жизнь. Всмотрись в него.
   Влада с опаской заглянула в стеклянный шарик и увидела разные моменты своей жизни, начиная с детства и заканчивая катастрофой. Она будто снова оказалась рядом с Мариной, Алиной Дмитриевной и другими близкими людьми. Нахлынули воспоминания, и Влада впервые за долгое время по-настоящему улыбнулась.
   – Теперь слушай, Влада. Как видишь, на Радужной улице стоят семь домов. За каждой дверью ждет история, которая проверит тебя на прочность. Одна дверь – одна история. Если пройдешь все двери, то путь тебе только в восьмой дом; но если то, что ты увидишь и узнаешь, окажется настолько ужасным, что ты не сможешь больше идти дальше, то разбей шарик – и твои мучения закончатся. Не правда ли, забавно, что даже в аду существует свобода, то есть право выбора, за который ты несешь ответственность?
   – Значит, чтобы попасть домой, надо пройти все дома, а если я разобью шар, то все навсегда закончится, – Влада посмотрела на стеклянный предмет, где заключалась вся ее жизнь. Они немного помолчали. – Ты знаешь, что за этими дверями?
   Ася кивнула.
   – Я могу одно сказать: испытание тебе выпало очень тяжелое. Ты узнаешь правду, после которой твоя жизнь навсегда изменится, а примешь ты ее или нет – твое дело. Ты готова?
   Влада крепче сжала шар, чтобы не дай Бог его не разбить. Подойдя к Асе, она кинула на нее взгляд обреченной жертвы и тихо спросила:
   – Ась, ты будешь рядом со мной?
   – Буду, – так же тихо ответила Ася.
   Назад пути нет. Теперь только вперед. Влада взяла за руку свою верную спутницу, и вместе, плечом к плечу, они пошли на встречу неизвестному. Девушки вошли в первую дверь.