Стихи о дружбе и любви

Зимние опята

Борис Минеев

Трава пожухла, листья облетели
С поникших ивовых кустов,      
В палитре только блеклые пастели,
Наряд осенний нежен и суров.      

Кусты, деревья словно постарели,
В лесу уже не встретишь грибников,
Лишь редко, где-то  посреди недели,
Увидишь запоздалых рыбаков.

А на погибших лиственных деревьях
На ивах, что по берегам ручьёв,
Сидят опята, распушивши перья,
В нарядных шляпках бежевых тонов.

На ножке юбочку кокетливо пристроив,
От гриба ложного тем самым отстранясь,
И не стесняясь принятых устоев,
И в этом вся их ипостась.

И не гнушаясь мёртвой древесиной,
Растёт и плодоносит этот гриб,
В себя вбирая с древа витамины.
Растёт на дереве, словно полип.

А только сумерки в лесу сгустятся,
Стайки опят зажгут свой нежный свет,
Волшебным сразу лес станет казаться,      
То у опят открыт ночной банкет.

Тело плодовое остатком покрывала
Накрыв, они потомство  сохранят,
Что б только осень новая настала,
На свет явить опять зимних опят.



Серёжки ольховые

Борис Минеев

Миновала зима и природа проснулась,
Ожила, пробудилась от спячки ольха,
Разминаясь от снега, она отряхнулась,
Скинув с веток своих поналипшего мха.

Цветы женские прячясь в шербатых чешуйках,
Превратятся со временем в твёрдую плоть,
Омываясь водою дождей в первых струйках,
Для потомства стараясь ту плоть расколоть.

Ну а вестник весны, то серёжки мужские,
На своих цветоножках понуро висят,
Жадно ловят они лучи солнца скупые,
О грядущей листве меж собой говорят.

Ну а как же, ведь листья ольхи это вестник,
Что серёжкам мужским уж пора опадать,
Назначение выполнив с женскими вместе,
Пришло время серёжкам мужским погибать.

На земле, словно саван, серёжки мужские,
А над ними шумит молодая листва,
Год пройдёт и взрастут молодые,
А над старыми лишь зеленеет трава.



Осень

Борис Минеев

Признаюсь, осень я раньше не любила.
Мне не хватало светового дня.
Не сокращайтеь дни, - просила я, молила,
Но Осень всё не слушалась меня.

В кустах прибрежных листья пожелтели,
В лесу трепещит только красный лист осин,
С других деревьев листья облетели,
И лишь рубиновых висят гроздья рябин.

Но шли года, менялось восприятье,
Осеннюю красу стал видеть взор,
С тревогой в сердце принимать распятье
Природы, её северной узор.

Но я из племени, где нет ограничений,
Не догма, где уют или тепло,
Где на рыбалку едут без сомнений,
Вскочив с постели, лишь только рассвело.

И расставаясь утром, как проснёшься,
С тёплой постелью, с трогательным сном.
Ты осенью как-будто расстаёшься
С последним летним календарным днём.

И по другому всё воспринимаешь,
Палитре осени не ведомо границ,
Ах, Осень, ты наряды всё меняешь,
То ярко-жёлтый, то с пестриной лист.

Ну а когда, лишь только стихнет ветер,
И степень чувств особенно остра,
Приятно посидеть в такой погожий вечер
После рыбалки у горящего костра.

Но временами, Осень, ты сурова,
Окутываешь мир дождливой мглой,
А то и изморозью первого покрова,
И ничего тут не поделаешь с тобой.

Но я-то тебя, Осень, понимаю,
Ты мечешься меж летом и зимой,
То тёплыми лучами нас лаская,
То, вдруг, дождливой накрывая пеленой.

Ты, Осень, на людей очень похожа.
Как в них, гармония в тебе добра и зла,
Не знаю чего больше, ну и что же,
Ты, Осень, для меня всё же мила.





Печальная история

Жил-был воробышка, Серое Пёрышко,
Птички любили его,
Был он подвижненький, любвеобильненький,
Не обижал никого.

Глазки, как бусинки, был он не глупенький,
Птичек любил развлекать,
Звонким чириканьем овёс просыпанный
Их приглашал поклевать.

Но одну птичечку, душку синичечку,
Он среди птиц выделял,
Самые сладкие, зёрнышки мягкие,
Он ей всегда отдавал.

Так бы и жил беззаботно воробышка,
Если б, будь проклят тот миг,
Он не услышал сквозь птах щебетанье,
Птицы неведомой крик.

Подняв головушку, видит воробышка,
Птица большая летит,
Ноги длиннющие, крылья большущие,
Клюв, словно шпага, торчит.

Села журавушка рядом на травушку,
Чтобы силёнок набрать,
Крылышки чтоб отдохнули уставшие,
Ножки немножко размять.

Видя её, грациозную, рослую,
Сразу притих воробей,
Как гипнотической силой ведомою,
Робко он двинулся к ней.

И не представившись, взглядом уставился,
Замер он вдруг, онемел,
Видя впервые такую красавицу,
Робок он стал и несмел.

Так вот журавушку, не для забавушки,
Вдруг полюбил воробей,
В мире пернатых, любовью объятых,
Не было птицы глупей.

Сразу, естественно, и безответственно,
Сон потерял, аппетит.
Глазки закроет он, сразу журавушка
Рядом как-будто стоит.

Пташки одёргивать стали воробышку,
Чтоб на себя посмотрел:
Маленький, серенький, кое-где седенький,
Ты среди нас лишь пострел.

Но не под силу, забыть её было,
Словно бы в клетку влетел,
Прыгал вокруг неё, в глазки заглядывал
Песенку в честь её пел.

Как околдованный, дурманом скованный,
Пташек своих позабыл,
Даже забыл свою птичку-синичку,
Ту, что недавно любил.

Ну, а журавушка, стройная павушка,
Ей-то не до воробья,
С небушка серого лебедя белого
С радостью в гости ждала.

Тот с опозданьем примчал на свиданье,
Нежно они обнялись,
Оба красивые, ширококрылые,
Снялись и вдаль унеслись...

Вслед им воробышка, спрыгнувши с колышка,
Бросился, было, лететь,
Сил не хватило, сердце схватило,
Тут же пришлось ему сесть.

Снова на колышек сел наш воробышек,
И как-то сразу поник,
Спинку ссутуливши, перья нахохливши,
Как-то состарился в миг.

Время закончилось, дивное, чудное,
Светлое для воробья,
Как не судили бы, как не рядили бы,
Но он любил журавля.

В время холодное, в ночи голодные,
В вьюгу и в сильный мороз,
Жил в ожидании встречи-свидания.
И в ожиданьи... замёрз.

Повесть печальная, сентиментальная,
Честь и хвала воробью,
Лучше журавлик, в небе мерцающий,
Чем ковыряться в хлеву!

Я за инако живущих и мыслящих,
Но не в ущерб чтоб другим,
Я за мечтающих, любящих, ищущих,
И сам хочу быть таким.



О женщинах

Люблю я в женщинах наивность, простоту,
Мне нравится беспомощность их, слабость.
Я с умилением смотрю их суету
В делах, и это мне приносит радость.

Люблю за их отзывчивость в беде,
За их тактичность и помочь желанье,
За то,что женщины всегда бывают, где
Нужны сочувствие, забота, состраданье.

Люблю их слабость при наплыве чувств,
Их романтичность и сентиментальность,
Всплески эмоций, ураганы буйств,
Их грёзы с возвращением в реальность.

Я б красоту на миловидность променял,
А нежность взял бы без ограниченья,
Всегда я умных женщин уважал,
Да и  любил, признаюсь, без стесненья.

Не знаю, где желанный эталон,
Где моего ума воображенье,
А может где-то рядом ходит он,
И ждёт давно уж моего прозренья...

И каждый из мужчин свой ищет идеал,
Не замечая, что совсем он рядом,
Он на своём пути не раз Её встречал,
И провожал лишь пошлым взглядом.




Жажда

Мне порою себя очень жаль,
Что за жизнь у меня непутёвая,
Почему надо мною печаль,
Словно гиря повисла пудовая.

Истощился однажды родник,
Перестала вода течь студёная,
Наступил, наконец, жажды пик:
Не жена я, не девка влюблённая.

Я не старая, хочется жить,
Ещё рано мне думать о бренности,
Я хочу, как все люди, любить,
Я мечтаю о ласке и нежности.

Сколько можно от жажды страдать,
Сколько в образе жить обречённого,
Но одной мне никак не достать
Той воды из колодца бездонного.

Где же ты, та живая вода,
Что взбодрить может даже усопшего,
Но боюсь, что уже никогда
Мне не пить из ручья пересохшего.

Нахожусь в целом море любви,
Только море-то это солёное,
Или, как говорят, се-ля-ви,
Для любви это всё не пригодное.

Так приди же ко мне утолить
Мою жажду канистрою целою,
Но потом не забудь заменить
Чёрный саван фатою белою.



Пишу стихи
            
     Пишу стихи, когда бывает грустно,
     Пишу стихи, когда нельзя молчать,
     Пишу стихи, когда нахлынут чувства
     И, как сосуд,  начнут переполнять.

     Пишу стихи, когда кем-то обижен,
     Пишу стихи, желая отомстить,
     Пишу стихи, когда я неуслышан,
     Или когда   мне рот хотят закрыть.

     Пишу стихи  про все и бесконтрольно,
     Пишу стихи  про дружбу, про любовь,
     Пишу стихи, когда бывает больно,
     Пишу стихи, когда вскипает кровь.

     Пишу стихи, когда хочу забыться,
     Пишу стихи, желая отдохнуть,
     Пишу стихи, когда сумел влюбиться,
     Пишу когда  хочу любовь вернуть.

     Пишу стихи, порой, кому-то лично,
     Пишу стихи  с улыбкой на устах,
     Пишу стихи  душевные обычно,
     А иногда,   с слезами на глазах.

     Пишу стихи, когда меня не любят,
     Пишу стихи, когда надежда есть,
     Пишу стихи, когда надежду губят,
     Тогда в стихи  вплетаю часто месть.

     Пишу стихи, чтоб старость отодвинуть,
     Пишу стихи, чтоб молодость вернуть,
     Пишу стихи, желая камень сдвинуть
     Рутины жизни и ее взболтнуть.

     Пишу стихи, чтобы осталась память,
     Пишу стихи, чтобы остался след,
     Пишу стихи, чтобы хвалить и хаять
     Меня могли Вы  еще много лет.




Ответ на поздравления с ДР

Поздравлений не ждал,
Дату ж не указал,
Форумчане  меня не забыли,
Многолетья годам,
И внимание дам,
Мне в корыто даров положили.

Даже там, где был мрак,
Где не ждал я никак,
Ещё с прошлого лета привета,
Что был тучей обид
Пеленою сокрыт,
От С.О. мне пробился луч света.

Если все пожеланья
Засунуть в рюкзак,
С ним не встать мне тогда, не нагнуться,
А не лучше ль идти
Без него, просто так,
А за ним… через годик вернуться.




Особенности рыбалки с дамой

На рыбалке
с дамой хорошо,
Не клюёт,
так можно пообщаться,
Но границу,
чтоб не перешёл,
На дистанции
советую держаться.

На рыбалке
Это всё не так,
На рыбалке
Это всё иначе,
Когда всё
на нервах, нужен такт,
Иначе
постигнет неудача.

Если рыба
бешено клюёт,
То о даме
лучше и не думать,
И держать
закрытым лучше рот,
Вдруг та дама
не выносит шума.

И ничем
не надо угощать,
Бережёт
она может фигуру,
Коньячка
с собою можно брать,
Но забудьте
сразу каламбуры.

Ведь от дамы
что угодно можно ждать,
Если лески
вдруг в клубок свернулись,
Ваша дама
может и послать,
Если Вы
под руку подвернулись.

Если Вы
мечтали про интим,
Можете
забыть про Это дело,
На рыбалке
очень сложно с ним:
В камуфляже
у рыбачек тело.

А вот это
надо знать всегда,
Тем, кто этого
ещё не знает,
С личной жизнью
дамы никогда,
Ловлю рыбы
-то, не совмещают.

Это мне
мой опыт подсказал,
Правда, здесь
бывают исключенья,
Те, которых
в своей жизни знал,
Вызывали
трепет и волненье.




Тихо сам с собою

Тихо сам с  собою,
Спорю я  порою,
Всё что накопилось,
Хочется понять
Как же получилось,
Как же так случилось,
Что так много дров
Сумел я наломать.

Тихо сам с собою,
Летом и зимою,
От людей подальше
Я стараюсь быть.
Но ведь это сложно,
Это невозможно,
От себя отрезать
Чувствовать, любить.

Я от вас не скрою,
Тихо сам с собою,
Рассуждаю часто,
Как могло бы быть.
Будь я помоложе,
Просто предположим,
Привела к чему бы
Этой мысли нить…

Тихо сам с собою
Осенью, весною
На брегу пустынном
Сидя под дождём
Я перебираю
Годы, дни считаю,
Что прожить осталось
Мне в веку моём.

Тайну не открою,
Чёрной полосою,
Были в моей жизни
Раньше времена
Но всё проходило,
Солнце вновь всходило,
Скрашивая тёмное
В светлые тона.

Жизнь опять бурлила,
Чувства вновь будила,
С глаз слетала напрочь
Грусти пелена.
Вновь приободрённый,
Целью окрылённый,
Новыми свершениями
Жизнь была полна.

Тихо сам с собою,
Стоя под сосною,
Восхищался жизнью
Снова я тогда.
Звуки вновь звучали,
Тени исчезали,
Думать не хотелось
Про свои года.




Любовь старого коня

В конюшне персонал меняли,
И мне хозяин подобрал
Наездницу, сменив лентяя,
Младую девушку прислал.

Она нежна была со мною,
Расчёсывала гриву, хвост
Я забывал даже порою,
Взойти для дела на помост.

Попоной спину накрывала,
Чтоб не простыл, когда потел,
Мой корм излюбленный давала:
Ячмень, овёс, гречи продел.

Ко мне щекою прижималась,
И целовала порой нос,
Часть локонов её касалась
На голове моих волос.

Мне что-то на ухо шептала,
Но что, то было не понять.
На чёлку бантик одевала,
В косичку заплетала прядь

А от её прикосновенья,
Когда она на мне верхом,
Изнемогал я в те мгновенья,
Бурлила жизнь во мне ключом.

Я чувствовал себя иначе,
Вполне способным жеребцом,
Не отживающей век клячей,
Здоровьем пышущим конём.

Те запахи, прикосновенья,
Во мне будили порой страсть,
И забывал я в те мгновенья:
Не для меня эта напасть.

Но счастья срок не долго длился,
Всему всегда придёт конец,
В соседнем стойле появился
Англо-нормандский жеребец.

Я, стар, копыта уже стёрлись,
Зубов во рту не досчитать,
Рёбра в бока давно упёрлись,
Давно не та уже и стать.

В ходьбе я часто спотыкаюсь,
Качнёт порой куда-то в бок,
Так и иду, бреду, шатаюсь,
Не видя под собой дорог.

В хозяйке всё переменилось
Уже я не был под седлом,
В стойле соседнем поселилась
она, с прибывшим жеребцом.

Судьба со мною подшутила,
Впряжён в телегу ныне я,
Теперь в рот всунуты удила,
Познала кнут спина моя.

Глаза зашторены, подпруги
Давят живот и шею трёт
Хомут, потею от натуги,
Металл удил терзает рот.

Такой изменой был обижен,
Обидой просто ослеплён,
Когда-то же я был приближен,
Теперь терял покой и сон.

Пена у рта, хромают ноги,
Спину залил обильный пот,
Почти не вижу я дороги,
А от натуг болит хребёт.

Внезапно ноги подкосились,
Стал постепенно меркнуть свет,
И прежде, чем глаза закрылись,
Её я видел силуэт.

И что же я отметил взглядом,
Ещё в сознании своём:
Стоящую хозяйку рядом
С англо-нормандским жеребцом.





Зимние опята

Трава пожухла, листья облетели
С поникших ивовых кустов,      
В палитре только блеклые пастели,
Наряд осенний нежен и суров.      

Кусты, деревья словно постарели,
В лесу уже не встретишь грибников,
Лишь редко, где-то  посреди недели,
Увидишь запоздалых рыбаков.

А на погибших лиственных деревьях
На ивах, что по берегам ручьёв,
Растут опята, распушивши перья,
В нарядных шляпках бежевых тонов.

На ножке юбочку кокетливо пристроив,
От гриба ложного тем самым отстранясь,
И не стесняясь принятых устоев,
И в этом вся их ипостась.

И не гнушаясь мёртвой древесиной,
Растёт и плодоносит этот гриб,
В себя вбирая с древа витамины.
Растёт на дереве, словно полип.

А только сумерки в лесу сгустятся,
Стайки опят зажгут свой нежный свет,
Волшебным сразу лес станет казаться,      
То у опят открыт ночной банкет.

Тело плодовое остатком покрывала
Накрыв, они потомство  сохранят,
Что б только осень новая настала,
На свет явить опять зимних опят.




Серёжки ольховые

Миновала зима и природа проснулась,
Ожила, пробудилась от спячки ольха,
Разминаясь от снега, она отряхнулась,
Скинув с веток своих налипшего мха.

Цветы женские прячясь в шербатых чешуйках,
Превратятся со временем в твёрдую плоть,
Омываясь водою дождей в первых струйках,
Для потомства стараясь ту плоть расколоть.

Ну а вестник весны, то серёжки мужские,
На своих цветоножках понуро висят,
Жадно ловят они лучи солнца скупые,
О грядущей листве меж собой говорят.

Ну а как же, ведь листья ольхи это вестник,
Что серёжкам мужским уж пора опадать,
Назначение выполнив с женскими вместе,
Пришло время серёжкам мужским погибать.

На земле, словно саван, серёжки мужские,
А над ними шумит молодая листва,
Год пройдёт и взрастут молодые,
А над старыми лишь зеленеет трава.




Одиночество

В одиночестве
Средоточатся
Накопившиеся боль и грусть,
В одиночестве
Плакать хочется,
Одиночества я боюсь.

Что б забыть тебя,
Одиночество,
В одиночестве я тружусь,
А работа лишь,
Только кончится
В одиночество возвращусь.

Мне ворочаться
В одиночестве
Сколько можно, когда ж я дождусь
Позади давно уж отрочество,
Когда ж к милому
Я прижмусь.

Напророчено мне
Одиночество,
Но за что я никак не пойму,
Жизнь одной прожить,
В одиночестве,
Не хочу пожелать никому.




Развеялся, словно туман...

Сбавляет ход мой музовоз,
Виной не холод, не мороз,
А просто цель локатор потерял.
Значит пора кончать писать,
Стихами дамам докучать,
Я всё же не законченный нахал.

Развеялся, словно туман,
Очередной любви дурман,
И не спасли любовь мои старанья.
И я у той, кому пишу,
За все прощения прошу,
Второе кончилось, увы, дыханье.

Не знаю, как надо любить,
Чтоб Лазаря вновь воскресить,
Но это, милая, уже Ваша забота,
Признаюсь, трудно позабыть,
Всё, что имело, к счастью, быть,
Пока мы не дошли до поворота.

Но уходя хочу сказать,
Хочу Вам просто пожелать,
А заодно свои сомнения развеять.
Старайтесь откровенней быть,
Не надо, не любя любить,
Не пожиная, для чего же сеять.

Еще один мой Вам совет,
Ведь ничего обидней нет,
Чем обращенье легкое с словами.
И прежде чем что-то сказать,
И фразы нежные шептать,
Подумайте, потом что будет с Вами.

Умчался вдаль мой музовоз,
Все светлое с собой увез,
Закончилась очередная тема.
Что память сохранит о Вас?
Да только взгляд унылых глаз,
Помады вкус, и еще запах крема.

Да оглянитесь Вы вокруг,
Спросите у своих подруг,
Кому еще такое привалило?
Вам бесполезно объяснять,
Ведь для того, чтобы понять,
Сердце в груди иметь необходимо.

Смешон, наивен был Ваш фарс,
Его я помню, как сейчас,
Но пощажу, о том не буду говорить.
Лишь про одно хочу сказать,
Как можно, не могу понять,
Чтоб не любя, так искренне любить.

То трудно было превозмочь,
От этой лжи вся моя желчь,
Ну кто тогда тянул Вас за язык?
Сумейте хоть сейчас понять,
Отчет надо словам давать.
Так я обучен и так жить привык.

Во всем другом обиды нет,
Все как у всех уж сотни лет,
Такое и до Вас не раз было со мной.
Лишь стоит стрелку повернуть,
И я вступлю на новый путь,
Мой музовоз помчит меня к другой.

Сейчас, как много лет назад,
Стою опять снаружи врат,
И говорю обычное "Прощай".
Другим откройте вашу дверь,
И постарайтесь без потерь
Собрать посеянный вновь Вами урожай.




На их фоне я лишь тень
Борис Минеев
   
На их фоне я лишь тень

     Перестал писать стихи,               
     Потому что Муза боком               
     Повернулась ко мне,               
     Не пойму сам почему.               
     Темы нет, рифмы плохи,               
     Расползлись слова по строкам,            
     Стали образы скучней,               
     И виной что-то тому.               

     Может от того, что дождь,               
     От того, что серый день,               
     Может старость дает знать,               
     Или просто не хочу               
     Улыбаться, когда злость.               
     Ну а может просто лень,               
     Надоело сочинять,               
     Потому вот и молчу.               

     Но сегодня в этот час
     Я немного напрягусь,
     накропаю пару строк,
     Чтобы женщин умилить.
     И скажу им, что для нас,
     Для мужчин для всех, клянусь,
     Женщина совсем не рок,
     А объект, чтобы любить.

     А еще, скажу я им
     Что без них, признаюсь, жить
     Было бы еще скучней:
     Нас никто бы не ругал,
     Мы б не знали про интим,
     Не могли бы с горя пить,
     И заботою своей
     Нас никто б не докучал.

     За них рюмку подниму
     И скажу, что очень рад
     Среди них быть каждый день,
     Летом, осенью, зимой.
     В Женский день, плюс ко всему,
     Мне приятен их наряд,
     На их фоне я лишь тень,
     Бестелесный, но с душой.




Придворный поэт
 
Милая, славная,
Может быть главное      
В том, что толкаешь меня ты вперед,   
Ты не видение,
Ты не мгновение,         
Ну и, конечно же, не эпизод.            

Очень реальная,   
Девятибалльная         
Гонит твоя штормовая волна,            
Это волнение
Часто в смятение         
Вводит меня,  опуская до дна.         

Как утопающий,
Как погибающий,         
В море бурливом мыслей и чувств,      
Я бултыхаюсь,
Выплыть  пытаюсь,      
В бухту спокойную мира искусств.      

Там в одиночестве
Сосредоточиться
Мне удается тайком по ночам,
Так вот рождается
И появляется,
То, что порой предназначено вам.

Очень хотелось,
Чтоб все это пелось,
Чтобы мелодией стих мой звучал,
В память вгрызаясь,   
Там оставаясь,
И чтоб не очень он вам докучал.

И я стараюсь,
Да, я пытаюсь,
Так интервалами строчки делить,
Чтоб этой песни,
Со мною вместе,
Вы уловили мелодии нить.

Часто просили,
Просто  любили
Текст рукописный, а не печать.
Он, мол, теплее,   
Ближе, милее,
Только ведь, милые, надо понять,

Что рукописное,
Это ведь личное,
Право писать так имеет предмет
Лишь обожаемый
Или желаемый,
Я же всего лишь придворный поэт.




Наташа

     Слово "Наташа" - шуршащее слово,
     Можно услышать в нем шорох листвы.
     Звуки прибоя и шума лесного,
     В слове "Наташа", услышите вы.

          Шепчут "Наташа" березки и клены
          В парке тенистом над тихой рекой,
          В слове "Наташа" тихие стоны
          Старой сосны с обгоревшей корой.

     В слове "Наташа" шум водопада,
     Рокот текущего рядом ручья,
     Где-то несущегося камнепада,
     Шепчет "Наташа" и шелест дождя.

          Слово шипит, как в бутылке шампанское,
          Или как после него в голове,
          Или как-будто девчонка рязанская,
          Босой бежит по росистой траве.

     Я потому не встречаюсь с Наташами,
     Что шепелявлю, такой уж мой рот,
     Проще мне с Олями, Танями, Галями,
     А на Наташ, ну никак не везет.




О себе

          Близок финиш, а столько не начатых дел.
          Жизнь уходит, а я в ней так мало успел.
          Тороплюсь все, что можно, еще наверстать,
          Изучить, к новизне прикоснуться, познать.

          Жизнь прожита еще не совсем до конца,
          Постарел я пока еще только с лица,
          Слава Богу, еще не подводит мотор,
          Еще манит природа и водный простор.

          Тороплюсь, потому что живу я мечтой,
          И всегда переполнен план жизненный мой,
          Постоянно со временем я не в ладах,
          Только дело, увы, здесь совсем не в годах.

          Изучить и освоить, такой мой девиз.
          Только в гору всегда был мой путь, а не вниз.
          Я хотел ущемленное детство вернуть
          И пройти еще раз уже пройденный путь

          Может быть, я для многих казался смешным,
          Но всегда я хотел быть собою самим.
          Я не мог все, что черное, белым назвать,
          И глупцу, что он умный, не мог я сказать.

          У людей всего больше любил доброту,
          Любил женщин за ум и за их красоту,
          Я к друзьям был излишне придирчив и строг,
          И не мог им простить даже малый порок.

          Не умел быть немым, когда надо молчать,
          Не хотел и не мог никогда угождать,
          Расставался я с тем, кто душою кривил,
          Не прощал я и тех, кто хоть раз изменил.

          В моей жизни, как в море, бывает прилив
          Вдохновения, чувств, а затем вдруг отлив,
          То от счастья, от радости громко кричу,
          То в глубокой печали понуро молчу.

          Я живу, как мальчишка с седой головой,
          О солидности без толку спорить со мной,
          Поучать меня тоже уже ни к чему,
          Буду жить, как удобно себе самому.




Зима упёрлась рогом

Зима упёрлась рогом,
Не хочет уступать
Весне юной дорогу,
И посох ей отдать.

Как только солнце сядет,
И сумерки придут,
Она в  белом наряде
Ведёт в бой свой редут.

Но это всё напрасно,
Пришёл черёд Весны,
Зимы же, всем ведь ясно,
Денёчки сочтены.

Зима, не будь упрямой,
Да посмотри, кругом
Сугробы, словно с раной,
Обожжены теплом.

Закончилось свиданье,
К Весне нас не ревнуй,
Пошли нам на прощанье
Воздушный поцелуй.

Припороши дорожку,
Вздохни в последний раз,
Сними наледь с окошка,
И, в общем, в добрый час…




К женскому дню

Мы в городе живём
Обиженным теплом,
Промозглая зима
И пасмурное лето.
Как солнышка мы ждём
Обветренным лицом,
Но мало нам тепла
От солнца в мире этом.

Но есть тепло сердец,
Оно всему венец,
То женская любовь,
Она нас согревает.
О ней поёт скворец,
Весенний наш певец,
Она волнует кровь
И души размягчает.

Без женской теплоты
Замёрз бы я и ты,
Без женщин, без любви
Жизнь просто умерла бы,
Они ведь, как цветы,
Красивы и нежны,
То наше se lya vi,
А мы её арапы.

Но так заведено
Уже давным-давно,
Что раз в году должны
Мы женщинам признаться,
Что нам не всё равно,
С кем рядом быть дано,
И что не можем мы
На них налюбоваться.

Ещё повсюду снег,
Под снегом воды рек,
Пока не пробудить
И лес, снегом одетый,
Но ищет человек
Цветка живой побег,
Чтоб милой подарить,
Как весточку о лете.

Обидно, что до роз
Бюджет наш не дорос,
Надеемся, пока
Нас это извиняет,
Примите же в мороз
Букетик из мимоз,
Гонец издалека
Нам о весне вещает.

Зима уже ушла,
Но нет ещё тепла,
Нас новая весна
Ласкает только светом,
Забудем же дела,
Нужду и холода.
Нальём бокал вина
За женщин всей планеты!




Осень

Признаюсь, осень я раньше не любила.
Мне не хватало светового дня.
Не сокращайтесь дни, - просила я, молила,
Но Осень всё не слушалась меня.

В кустах прибрежных листья пожелтели,
В лесу трепещит красный лист осин,
С других деревьев листья облетели,
И лишь рубиновых висят гроздья рябин.

Но шли года, менялось восприятье,
Осеннюю красу стал видеть взор,
С тревогой в сердце принимать распятье
Природы, её северной узор.

Но я из племени, где нет ограничений,
Не догма, где уют или тепло,
Где на рыбалку едут без сомнений,
Вскочив с постели, лишь только рассвело.

И расставаясь утром, как проснёшься,
С тёплой постелью, с трогательным сном.
Ты осенью как-будто расстаёшься
С последним летним календарным днём.

И по другому всё воспринимаешь,
Палитре осени не ведомо границ,
Ах, Осень, ты наряды всё меняешь,
То ярко-жёлтый, то с пестриной лист.

Ну а когда, лишь только стихнет ветер,
И степень чувств особенно остра,
Приятно посидеть в такой погожий вечер
После рыбалки у горящего костра.

Но временами, Осень, ты сурова,
Окутываешь мир дождливой мглой,
А то и изморозью первого покрова,
И ничего тут не поделаешь с тобой.

Но я-то тебя, Осень, понимаю,
Ты мечешься меж летом и зимой,
То тёплыми лучами нас лаская,
То, вдруг, дождливой накрывая пеленой.

Ты, Осень, на людей очень похожа.
Как в них, гармония в тебе добра и зла,
Не знаю чего больше, ну и что же,
Ты, Осень, для меня всё же мила.




Другу, на 75

Дружище,  в юности мы «не разлей вода»,
И девушек несчётно покорили,
Признаться, «сливки» ты снимал всегда,
Но, не смотря на это, мы дружили.

Сейчас тебе и мне … за 50,
Но к женщинам свой  интерес, мы не теряем.
Глядя на них, наши сердца по-прежнему горят,
И, этим самым, жизнь мы продлеваем.

Желаю, друг мой,  много светлых дней,
В кругу семьи, на даче, на работе,
Чтобы без гроз, без проливных дождей,
И, как всегда, чтоб находился ты в полёте.




Не смею я даже мечтать...

О женщинах много стихов
Во все времена написано.
О женщинах множество слов,
На всех каналах услышано.

Не смею я даже мечтать.
Признать всё моё - возвышенным,
Достаточно мне просто знать,
Что был я ими услышанным.




Об одной женщине

Женщина яркая,
Очень эффектная,
Знает про это она и сама,
Есть у неё ещё
Что-то секретное,
То, чем мужчин она сводит с ума.

Это, конечно,
Её обаяние,
Вечно приветливый облик и вид,
Этот магнит
Вызывает страдание,
Но неизменно мужчину манит.

И в этих чарах
Сгорают бесследно
Сотни мужских, без надежды, сердец.
В мыслях витая
И ожидая,
Что он её поведёт под венец.

Но, всё напрасно,
Это же ясно,
Это же не постижимо уму,
Чтоб это счастье,
Это ненастье,
Только б досталось ему одному.

Как в эрмитаже,
Стоя на страже,
Стал бы тогда он её охранять,
Но, всё напрасно,
Это же ясно,
Сердце мужчин тоже можно понять…

Женщина эта,
Полная света,
Словно маяк в туманной дали,
Предупреждает
И приглашает
Мимо плывущие корабли.



К 23 февраля

Мужчины, чтоб всегда,
не только в этот день,
Вам женщины вниманье уделяли,
Старайтесь представлять
Для них собой мишень,
В которую, их глазки бы, стреляли.




31 декабря

Ещё немножко,
Ещё чуть-чуть,
И станем мы
На год взрослее...
Уходит год,
И не вернуть,
Что было в нём
Всего милее.

И эта правда,
Эта суть,
Для пожилых
Звучит больнее:
Ещё на год
Короче путь,
Думать о том
Ещё грустнее….




Встреча с детством 55 лет спустя

Со слезами на глазах сочинял я данное стихотворение, возвращаясь в поезде Омск - Петербург после 55-ти лет отсутствия там, где прошли мои 11 детских лет после эвакуации из находящегося в блокаде Ленинграда в 1942-ом году.

И сейчас, просматривая иногда это стихотворение, вновь увлажняются мои глаза...

Итак: Встреча с детством 55 лет спустя.

Поезд мчал меня из Омска в Петербург,   
Оставляя встречу с детством позади,   
Покидал я снова Алечку Зенюк,   
Лишь мгновениями стали эти дни.   

Стук колёс мне всё с упрёком говорил:   
- Красный Яр на мегаполис променял,   
Ты же здесь дружил, учился и любил,   
Почему же от друзей ты убежал.   

Пеной волн плевался вслед хмурый Иртыш.   
Лаской Старица пыталась удержать:   
- Всё равно, мол, ты от нас не убежишь…   
- Знали б вы, как мне не хочется бежать.

И вот снова еду я под стук колёс,   
Лишь мелькают перелески за окном,   
Пролетает белоснежный цвет берёз,   
Да подснежники лежат жёлтым ковром.   

Мне глаза озёр с укором смотрят вслед,   
Как платками деревца машут  листвой:   
- Мы не виделись с тобой так много лет,   
А сейчас, вот, вновь прощаемся с тобой.   

И прощаемся быть может навсегда,
Очень жаль, что так короток жизни срок,
"Нас сегодня" поменять на "Нас тогда"
Не сумеет ни кудесник и ни Бог.

Мои старые и юные друзья,
Из того, что было, многого уж нет,
Изменились, постарели вы и я,
И, лишь, в памяти остался детства след.

Там, где было Замиралово, - поля,
Нет Зелёновки, где в 1-ый класс ходил,
Лишь тоскуют одиноко тополя,
Помня дом и сад, где я когда-то жил.

Домики, бараки, Красный Яр…
Что ни шаг, воспоминаний ураган,
Что ни шаг, по памяти удар,
В сердце боль от нанесённых ран.

Так, прощайте ж, одноклассники мои,
Я желаю вам побольше светлых дней,
Что б душою не стареть, конечно, и
Постараться не терять в жизни друзей.




Наука побеждать

     Я не красив,  мал ростом и не молод,
     Женским вниманием  всегда был обделен,
     В глазах у них  я видел только холод,
     И понимал,  что я приговорен.

               Достоинством мужским  не выделялся,
               И атлетизмом  я не обладал,
               Но многократно  в жизни я влюблялся,
               Однако, был  всегда один финал.

     Да, я страдал,  скажу без сожаленья,
     Надолго я  закомплексован был.
     Но, к счастью, все  мои сомненья
     Однажды друг мой  просто разрешил.

               Он мне сказал,  ты вспомни про поэта,
               Наталью Пушкин  чем тогда пленил?
               Ведь не красив,  обычное и это,
               Однако  Гончарову охмурил.

     Кончай хандрить  и выходи-ка в люди,
     Там выбирай   желаемый объект,
     Чтоб все на месте было:  попка, груди,
     Ну и не старше  сорока, допустим, лет.

               Сперва пусти,  как будто ненароком,
               В адрес объекта,  нежный комплимент,
               И действуй дальше, только не наскоком,
               Для штурма нужен  выгодный момент.

     Пошли в стихах  любовное признанье,
     Да ярких красок в ее адрес не жалей,
     Придумай с ней  случайное свиданье,
     Шампанского  на пару выпей с ней.

               Если протест,  то выпусти тираду
               Обидных слов,  конечно же, в стихах,
               И затаись  на время, это надо
               Дать разобраться  ей в твоих словах.

     Потом опять  твой стихотворный выпад,
     Хвали ее  и вдоль и поперек,
     А, после паузы,  на сцену новый выход,
     И возмущенных  слов опять поток.

               Так чередуй,  слова любовной песни
               С достойной  отповедью слов,
               И я коньяк  тебе поставлю, если
               Объект твой  не окажется готов.

     Эта методика  проверена.  Стреляет.
     Бьет наповал,  как из ружья  дуплет...
     Спасибо, друг,  желанье  возникает,
     Бегу я  обрабатывать объект.




Что деньги

 Что деньги? Это - мишура.
 Разве за деньги к нам пришла весна?
 Разве за деньги покупается любовь
 Или восходит солнце вновь и вновь?

 Что деньги? Это ком бумаг.
 Бумажки эти - радость для деляг.
 А мне их жаль, ведь как они бедны,
 Не видя всей природы красоты.

 Что деньги? Это просто зло.
 Кому, скажите, из-за денег повезло?
 Разве за деньги ты приобретешь друзей?
 Или за деньги уважать будут сильней?

 Полупустой желудок - не беда.
 Просто стройнее будешь ты всегда.
 Подвижнее и легче на подъем.
 Уж это точно, нет сомнений в том.

 Не огорчайся, коль тощает кошелек.
 Тебе сегодня просто невдомек,
 Какая прелесть без проблемы жить,
 Как их умножить или сохранить.

 Забудь про деньги, посмотри в окно,
 Туман рассеялся и солнышко взошло,
 На солнцепеке тает снег, звучит капель,
 И сбросила остатки снега с веток ель.

 Весенней стала песня у синиц,
 Прибавилось хлопот уже у птиц,
 У них своим идет все чередом,
 Готовят для потомства новый дом.

 Так, милые, любимые мои!!
 Хоть на часок забудьте тяготы свои.
 Да отвернитесь Вы от суеты
 И посмотрите на все с новой высоты.



Мне говорят

Мне говорят, я садомазохист,
 Мне говорят, что я терзаю души,
 Мне говорят, что я большой артист,
 Пусть говорят, я закрываю уши.

 Мне говорят, что стих мой плагиат,
 Мне говорят, что это уже было,
 Мне говорят, что злобен мой талант,
 Пусть говорят, меня не ущемило.

 Мне говорят, что в жизни все не так,
 Мне говорят, что в жизни все иначе,
 Мне говорят, что я в стихах простак,
 Пусть говорят, желаю всем удачи.

 Мне говорят, что желчь во мне кипит,
 Мне говорят, что зря пишу лирично,
 Мне говорят, что лирик во мне спит,
 Пусть говорят, мне это безразлично.

 Мне говорят, что я вторгаюсь в жизнь,
 Мне говорят, что это неприлично,
 Мне говорят порой, остепенись,
 Пусть говорят, всё, вроде бы, отлично.

 Мне говорят, чтоб я убавил пыл,
 Мне говорят, что я сгущаю краски,
 Мне говорят, чтоб осторожней был,
 Пусть говорят, то бабушкины сказки.

 Мне говорят, что злым не надо быть,
 Мне говорят, меня осудят люди,
 Мне говорят, людей надо щадить,
 Пусть говорят, нас Бог потом рассудит.

 Мне говорят, а я своё пишу,
 Мне говорят, я не меняю строчку,
 Мне говорят, а я сюжет ищу,
 Пусть говорят, я не поставлю точку.

 Мне говорят, что б стих мой ублажал,
 Мне говорят, что б я писал потише,
 Мне говорят, что б я не обижал,
 Пусть говорят, а я пишу, как слышу.

 А слышу, как весной журчит ручей,
 Я слышу щебет самой малой птахи,
 Я слышу мысли подленьких людей,
 Их тайные желания и страхи.



Вы, как солнышко
 
 Вы, как солнышко лучезарное,
 Но тепло от Вас, ох, угарное,
 Голова от Вас просто кружится,
 Не завидую, с кем Вам дружится.

Из-за Вас зима припозднилася,
В ноябре тепло раньше снилося,
Невозможное - получается,
А влюблённый, лишь, только мается.

Притушите же Вы сияние,
Не ломайте всё мироздание,
Пусть земля дождём вся умоется,
И влюблённый пусть успокоится.

Но напрасно всё это сказано,
Что сияет, не может замазано,
Пусть же солнышко дольше светится,
Получился не стих, околесица…




Спешите, женщины, любить,

Не хочется о том писать,
Но надо как-то защищаться
От вас, выпячивающих стать,
От вас, что ею так кичатся.

Ведь это ваш последний шанс
Поймать мечту, что уплывает,
Растрачен выданный аванс
Судьбою, или быстро тает.

Пора цветения прошла,
И как давно все было это,
Жизни жестокая метла
Сметает уж остатки лета.

И как не сетуй, не горюй,
Пришло начало увяданья.
Осень - последний поцелуй,
Осень - последнее свиданье.

Скрывать морщинки все трудней,
И желтизну не спрятать кожи,
Блеск глаз становится тускней,
И под глазами пятна тоже.

Увы, морщинки в углах рта,
Про рот уже не скажешь ротик.
Где ж ты, былая красота?
Проехали тот поворотик.

Вот проблески седых волос,
Да и ломаться они стали,
Назрел уже зубной вопрос,
Зубные боли доконали.

А зеркало, хоть убирай,,
Не может скрыть изъян фигуры,
Корсет уже хоть одевай,
Или иди на процедуры.

И интерес к тебе не тот,
Неискренние комплименты
И друг, блудливый старый кот,
Ловит удачные моменты.

Поклонники пока что есть,
Но все гораздо приземлённей,
Хомут никто не хочет несть,
Зачем придаток им сторонний.

Еще совсем немного лет,
Вы станете, как мы, и хуже,
А юных женщин контингент
Умкнет любовника и мужа.

Не за горами и зима,
И как листва летит с деревьев,
Так красоту погасит тьма,
Слетят остатки ярких перьев.

Пока красивы, надо жить,
Но не впадайте в заблужденье,
Спешите, женщины, любить,
Второе не придет рожденье.

Не хочется о том писать,
Но этику я не нарушу,
Если скажу: - Нельзя плевать
Стареющим мужчинам в душу.




Скажите - Да...

 Как часто слышим мы в ответ
 Это безжалостное: - Нет!
 И очень редко, иногда,
 Услышишь трепетное: - Да.

 Но вот, что странно, в чём секрет,
 Ну, почему, лишь: Нет и Нет,
 Не надо много ведь труда,
 Чтобы сказать на просьбу: - Да.

 Ан, нет, боясь каких-то бед,
 Твердят нам женщины лишь: - Нет.
 Бывает, даже, вместо: - Да
 От них услышишь: - Никогда!

 И получив такой запрет,
 Уже не мил весь белый свет.
 Так было исстари, всегда,
 Стрелялись даже господа.

А я хотел бы дать совет
Всем женщинам: Забудьте: -Нет,
Пусть будет ваш ответ всегда
Лишь только: - Да. Лишь только: - Да.

И есть еще один момент,
Как обойти вам слово: - Нет,
Чтобы мужчину пощадить,
Скажите лучше: - Может быть...

Все в этом мире может быть,
От Ненавидеть до Любить
Порой бывает – сделай шаг,
И стал любим вчерашний враг.




Ночь

Ночь опустила над миром вуаль.
 Черною мглою задернулась даль,
 Все недоступное сдвинулось в близь,
 В рамках кровати сузилась жизнь.

 Ночь. Ты быть может дома одна,
 Мысли бегут за волною волна,
 В явь превращая прожитое, вновь:
 Юность беспечную, дружбу, любовь.

 Ночь. Этой ночью я тоже один,
 Рядом со мною лишь мрак-властелин,
 Он истязатель мой, он же мой врач,
 Он неподкупный судья и палач.

 Ночь. Только ночью нам право дано,
 Жизнь прокрутить, как немое кино,
 Кадр за кадром и выделить миг
 Счастья, которое ты не постиг.

 Ночь. Вспоминаю я давние дни,
 Как, маяка не заметив огни,
 Мимо проплыли, не видя причал
 Жизни совместной, что нас поджидал.

 Ночь. И стараюсь я снова понять,
 В чем та ошибка и как избежать
 Эту ошибку с тобой мы могли,
 Если б вернулись ушедшие дни.

 Ночь. Давит в уши звенящая тишь,
 Ты далеко и, быть может, не спишь,
 И, как из жизни прошедшей привет,
 В окна обоим нам льет лунный свет.

 Ночь, помоги мне часть жизни вернуть,
 Вспять повернуть и исправить мой путь,
 Или поярче разжечь тот маяк,
 Что б его свет мог пробиться сквозь мрак.

 Ночь промолчала. Погасли огни,
 Нет, не исправить ушедшие дни,
 И лишь молчит одиноко кровать,
 Мне намекая: пора уже спать.

 Ночью обычно приходит печаль,
 Ночью себя нам особенно жаль,
 Ночью с собой мы один на один,
 И лишь свидетель мрак-властелин.




Ещё одна зима...

 Еще одна зима умчалась в никуда,
 Еще одна весна спешит с нами проститься,
 Курьерским поездом летят наши года,
 Мелькают за окном события и лица.

 Срывает время листки календаря,
 Как жизни пожелтевшие страницы,
 На нашу жизнь роптать не надо зря,
 В ней всё надо беречь до маленькой крупицы.

 Еще один приходит юбилей..
 Эх, если бы сейчас нам снова стало двадцать,
 Мы жизнь любили бы еще острей,
 Поаккуратней с нею стали б обращаться.

 Ошибок многих мы смогли бы избежать,
 И в людях лучше бы сумели разобраться,
 Хороших бы старались удержать,
 С плохими поспешили бы расстаться.

 Своих друзей ценили бы сильней,
 К своим любимым были бы терпимей,
 Напропалую бы не гнали лошадей,
 Поосторожней управляли бы мы ими.

 С годами мы становимся мудрей,
 А в юности нам море по колено,
 Еще бы, впереди так много дней,
 И мы транжирим их направо и налево.

 Но, к сожаленью, наступает тот момент,
 Когда впервые вдруг захочешь оглянуться,
 И вдруг поймешь: назад дороги нет..,
 То, что ушло, к тому уж не вернуться.

 И вот тогда-то сердце защемит,
 И вспомнишь все: ошибки и удачи,
 Перед глазами ярко пробежит
 Все то, что не прожить уже иначе.

 ..Но надо дальше жить, ведь это не финал,
 А просто впереди дорога поровнее,
 Без сильных бурь и без обвалов скал,
 Порывы ветра будут послабее.

 Но тот, кто презирал уют, тепло, покой,
 Кто жил надеждой и с мечтой не расставался,
 В любые годы будет молодой,
 Он юным был, он юным и остался!!




Эпос

Как-то, лежа на подушках
из пушистых облаков,
Зевс шептал что-то на ушко
Самой юной из Богов.

Было им тепло, уютно
В апельсиновых садах.
Жизнь текла легко, распутно
В райских пущах и лугах.

В ручейках Наяды жили
Без забот и без хлопот,
С Бахусом коктейли пили,
Веселились в брызгах вод.

Их родные сестры Нимфы
Охмуряли Нептуна.
Не носили они лифы,
Прелесть их была видна.

Так беспечно и привольно
На Олимпе жизнь текла,
И легко, непроизвольно
Совершались все дела.

Но однажды прояснилось,
Пелена туч разошлась,
Взорам всех Земля открылась,
Жизнь там только началась.

Трясся там полураздетый,
Неухоженный Адам,
Фигов лист, на нем одетый,
Был разорван тут и там.

Неподстрижен, непричесан,
Под ногтями чернота.
Пища? Вечно под вопросом.
Невкусна, да всё не та.

Без горячей пищи долго
Не прожить, известно всем,
С одних фруктов мало толку,
Щей поесть бы перед тем.

Вся одежда износилась,
Эх! Уметь бы ее ткать!
Зад открыт. Ну что за дикость,
Целый день им так сверкать.

Да и ночью неуютно,
Как-то скучно одному,
Вроде как бы очень смутно
Что-то хочется ему.

Видя это, на Олимпе
Сочли нужным поддержать
Мужика, и одну Нимфу
Хоть на время ему дать.

Что к Адаму привалило,
Уже было не отнять.
Ну еще бы! Столько силы
накопил! Куда девать?

Утолив немного жажду,
В ней помощницу узрел,
Привлекать стал в деле каждом,
И совсем на шею сел.

Это ей не на Олимпе,
Средь Амуров песни петь.
Не до песен! Надо в темпе
Шить, стирать, за всем смотреть.

Муж голодный - хуже зверя,
Надо во время кормить,
Как войдет, кричит от двери,
Тут уж лучше не дразнить.

Корм, белье, пеленки, дети:
Вот - земная суета.
Нафига все Нимфе это?.
-"Жизнь в Раю совсем не та!

Помню, что-то говорили
О любви, о соловьях,
Про шалаш, про изобилье,
Про качели, о цветах.
 
Что-то Боги упустили,
На Землю меня послав.
Мне они не то сулили,
В руки деспоту отдав

Это Боги услыхали,
Стало жалко Нимфу им,
И они Зевсу сказали:
-"Давай Нимфу возвратим."

А она не возражала,
Быстро сумку собрала.
-"До свидания!"- сказала,
И сей миг уж там была.
 
Вновь в покое, в теплом море.
Без забот и без тревог.
Безмятежна!. На просторе!.
Вот он рай! А ад далек.

Но всего через неделю
Нимфа стала тосковать:
Боженьки поднадоели..,
И без дел стала скучать.

Как-то там Адам мой милый?
Ночью и при свете дня
Ведь друг друга мы любили.
Не забыл ли он меня?

От Богов не много проку,
Только песни да слова..
Вот Адам!! Любому Богу
Фору даст в любых делах!

И Любовь тут победила,
Прихватив райских даров
Нимфа к другу укатила,
Спрыгнув с белых облаков.




Сон

Утро...,так трудно вставать,
Веки налиты свинцом,
Манит обратно кровать,
И не расстаться со сном.

День..., всё волнует меня
То, о чем был мой сон,
Жду окончания дня,
Может, вернётся он.

Вечер..., Волненье растёт,
Сон манит и страшит,
Словно, что-то придёт
И за меня всё решит.

Ночь..., пора уже спать,
Но никак не уснуть,
Сон боюсь потерять,
И потом не вернуть.

Утро..., хожу словно тень,
Мебель всё на пути,
А впереди еще день,
Как его мне пройти.

День..., мой сон не забыт,
Помню его сквозь туман,
Мысль одна лишь свербит,
Вдруг, мой сон лишь обман.

Вечер..., хочется спать,
Больше сил нет терпеть,
Сна наступает власть,
Как паутины сеть.

Ночь..., явился мой сон:
На кровати цветы,
Блюз звучит в полутон,
Это пришла ко мне ТЫ.




Если ты сегодня одна,

Если ты сегодня одна,
Если не принес он цветы,
Разберись, твоя в чем вина,
Чем его обидела ты.

Если ты сегодня одна,
А в окошко льет лунный свет,
Но не скажет даже луна,
Он придет к тебе или нет.

Если ты сегодня одна,
Если поздний час настает,
Ты его не жди у окна,
Он уже к тебе не придет.

Если ты сегодня одна,
И молчит упрямо звонок,
Значит ты ему не нужна,
На другой постели дружок.

Если ты сегодня одна,
И мечта, зовущая вдаль,
Впереди уже не видна,
Значит рядом бродит печаль.

Если ты сегодня одна,
Не дает тебе что-то спать,
И кровать твоя холодна,
Значит надо что-то решать.

Если ты сегодня одна,
На столе один лишь бокал,
И пуста бутылка вина,
Это, значит, кризис настал.

Если ты сегодня одна,
Набегают думы волной,
Опасайся, эта волна
Превратится в шумный прибой.

Если ты сегодня одна,
И не мыслишь жизни иной,
Будет жизнь бедна и бледна,
И часть жизни пройдет стороной.

Если ты сегодня одна,
Если никого ты не ждешь,
Жизнь такая очень скудна,
И ты скоро это поймешь.

Если ты сегодня одна,
Замерзаешь в доме своем,
Подожди, наступит весна,
Отогреешь душу теплом.

Если ты сегодня одна,
Думаешь о нем со слезой,
Значит ты в него влюблена,
И не надо спорить с собой.

Если ты сегодня одна...




Многое сказано

 Многое сказано, много написано
 Женщине этой, а ей невдомек,
 Что, с ней работая рядом, немыслимо
 Нам обуздать разных мыслей поток.

 Глаз от заявок, счетов отрывается
 И норовит в ее угол взглянуть,
 Что уж там, просто нам девочка нравится,
 В этом вся правда и в этом вся суть.

 Взглянешь тайком и придет вдохновение,
 Взглянешь еще - с сожаленьем вздохнешь,
 И помечтаешь о ней на мгновение,
 Только напрасно, сам быстро поймешь.

 Женщина яркая, внешне эффектная,
 Знает про это она и сама,
 Есть у нее еще что-то секретное,
 То, чем мужчин она сводит с ума.

 Это, конечно, ее обаяние,
 Вечно приветливый облик и вид,
 То, что мужчинам приносит страдание,
 Но, как магнит, постоянно манит.

 Но еще долго страдать нам намечено,
 Женщина эта, как розы бутон,
 Благоухает и утром и вечером,
 Мы же, теряем покой свой и сон.




Все путём было

 Все путём было сначала,
 Я признался ей в любви,
 А она в ответ сказала:
 - Лучше, дядя, отвали.

 Грусть была в моем ответе:
 - Как могу я разлюбить,
 Если с сердца камень этот
 Одному мне не свалить.

 Может быть, ты мне поможешь,
 И вдвоем мы поднажмём,
 Тот процесс, конечно, сложен,
 Зато камень мы свернём,




Любви предмет

 Работает со мной одна особа,
 Немолода, точней, преклонных лет,
 Ничем не выделяется особо,
 Я для неё, как бы, любви предмет.

 Понять её душой, конечно, можно,
 Ведь парень-то ещё я молодой,
 Высокий, статный. Мне не сложно
 Запудрить мозги дамочке любой.

 Как банный лист она ко мне пристала.
 Любвеобильная, ну просто спасу нет.
 У ней вторая молодость настала,
 Расцвел ее бессмертников букет.

 Не устаёт меня стихами пичкать,
 И про любовь большую говорить,
 Или клеймит меня та истеричка,
 Твердя, что без меня не может жить.

 Или еще вот, подкрадется сзади
 И схватит за интимные места,
 Я не пойму зачем и чего ради,
 Но видно для неё то не спроста.

 Пытался я еще отговориться,
 Есть, мол, жена и дети у меня,
 И нет условий, где б уединиться,
 Но это подливало лишь огня.

 По пьянке потушить тот пламень
 Пытался как-то пару раз подряд.
 Не вышло. Свалить этот камень
 Мог с сердца дамы разве что отряд.

 А даму это только распалило,
 Старуху ещё дальше понесло,
 Меня же от неё уже тошнило,
 И судорогой челюсти свело.

 Так и живу я, словно на вулкане,
 И ежедневно извержений жду,
 Что за любовь, если, судите сами,
 Я на работу, как на каторгу иду.




Мне это надоело

 Милая, мне это надоело,
 Я сам себе уже противен стал,
 Измучена душа, устало тело,
 Я все же человек, а не металл.

 Обьект циничен и непроницаем,
 И я к нему теряю интерес,
 От этого мы оба потеряем,
 Ты - результат, а я процесс.

 Меня понять ты так и не сумела,
 Лишь мысли плотские увидела во мне,
 И защититься лишь от них хотела,
 Все остальное оставляя в стороне.

 А мне был нужен только собеседник,
 Кто мой талант сумел бы оценить,
 То-есть объект, или посредник,
 Который помогал бы мне творить.

 Я понимаю женщин, очень трудно
 Им перед лестью, лаской устоять,
 И ты решила, что и тебе нужно
 Меня на расстоянии держать.

 А мне было достаточно вниманья,
 Мне нужен дружеский был диалог,
 Оценка, отзыв на мои старанья,
 Чтоб сочинять еще бы лучше мог.

 Давай же, милая, останемся друзьями,
 И не ищи, прошу, во мне врага,
 Я буду баловать тебя стихами.
 Ты, как объект, мне все же дорога!!




Проснись любимая

 Проснись, любимая, уже рассвет,-
 Как бы хотел я много-много лет,
 Шептать на ушко эту фразу по утрам,
 И прикасаться к твоим свеженьким губам.

 Проснись любимая, уж солнышко встаёт,-
 Шептать хотел бы я тебе из года в год,
 И твои глазки поцелуем пробуждать,
 Едва касаясь, целовать их и шептать:

 Проснись, любимая, ведь солнышко взошло,-
 Шептал бы я, когда б немножко повезло.
 Легонько пальцами за ушком щекотал,
 Сон прогоняя, и к себе бы прижимал.

 Не суждено, однако, рядом с тобой быть,
 И не дано мне по утрам тебя будить,
 Но несмотря на расстоянья и года,
 Ты в мыслях по утрам будешь всегда.




Открой глаза

 Открой глаза, прошу, молю.
 Ну неужели ты не видишь,
 Что я давно тебя люблю,
 Как, не расскажешь, не опишешь.

 Когда в ночи все замолчит,
 Прислушайся, услышишь, верю,
 Как сердце бьётся и стучит,
 Прося, чтоб ты открыла двери.

 Настрой радар на мой канал,
 И притуши волны иные,
 Поймай моей души сигнал,
 И отзовись на позывные.

 Прошу, сними завесу с глаз,
 Освободи от прядей уши,
 И может быть в последний раз,
 Ты до конца меня послушай.

 Сигналы SOS тебе я шлю,
 А сам боюсь, волнуюсь, трушу,
 Что если та, кого люблю,
 Спасти не сможет мою душу.




Драгоценность

Зашли мы с другом как-то летом
В комиссионный магазин,
Там среди прочих самоцветов
Ярко сверкал кристалл один.

В оправу камень был закован,
И в перстне крепко закреплен,
Кристаллом был я очарован
И красотой его сражен.

Но был я беден, без достатка,
Мне камень был не по средствам,
Но все отдал бы без остатка,
Чтобы прибрать его к рукам.

Увидев те мои страданья,
Мой друг, сумев меня понять,
С ему присущим состраданьем
Меня стал переубеждать:

-Да, мол, красивы аметисты,
Но ведь и пленники оправ,
Они прозрачны, они чисты,
Но холодны, иль я не прав?

Всю жизнь лежали в подземелье,
Не зная и не видя свет,
Потом попали в ожерелье,
Так прав, скажи я или нет?

Вспомни еще, какими были
Невзрачными, в грязи, в пыли,
И чьи их руки осветлили,
Чьи руки грани нанесли.

Лежат, красуясь, на витрине,
Забыв, кем были в жизни той,
Лежат, как краска на картине,
Забыв, чьей писана рукой.

Смешными, друг, бываем мы,
Пленит нас то, что лишь сверкает,
И из-за этой кутерьмы
Под носом счастье проплывает.

Так что, не стоит унывать,
Да ты не очень был бы рад,
Когда б пришлось тебе узнать,
На ком одет был бриллиант.

Ведь перстень тот в комиссионке,
Значит, прошелся по рукам,
Давай-ка, выключись из гонки,
Пойдем и выпьем по сто грамм.




Люблю писать стихи,

 Люблю писать стихи,
 когда их кто-то ждет,
 когда они нужны,
 когда их понимают,
 когда не на заказ,
 когда не на показ,
 а просто для души,
 и если их читают.

 Когда пишу стихи,
 волнуюсь, как юнец,
 как-будто приговор
 себе сам составляю.
 Каков будет судья,
 потом что ждет меня,
 хвала или позор?
 Я никогда не знаю.

 Реакцию на них
 никак не предсказать,
 их каждый на себя
 зачем-то примеряет,
 тот выскажет укор,
 а тот поднимет спор,
 один хвалит, любя,
 а кое-кто ругает.

 Читатель дорогой,
 прошу лишь об одном:
 не надо много льстить,
 не надо возмущаться.
 Мне важен отзыв твой,
 но я самим собой
 старался всегда быть,
 хочу им и остаться.




Неверный друг

 Идет ли дождь, идёт ли снег,
 Со мною рядом человек
 Еще не мой, но не совсем уже чужой.
 Моя опора, мой оплот,
 Всей моей жизни поворот,
 Идет пока дорогою другой.

 Прошло уже не мало лет,
 Как я зажгла зеленый свет,
 Как подарил ты в первый раз цветы.
 С собой не в силах совладать,
 Я не сумела отказать,
 Шагнув на этот скользкий путь мечты.

 Спасибо мой неверный друг,
 За то, что скрасил мой досуг,
 За то, что жажду утолил мою до дна,
 С тобою я не каждый день,
 И между нами всегда тень,
 Но это лучше, если б я была одна.

 Давно хочу себя спросить,
 За что тебя можно любить,
 Ведь ты не ангел и не так хорош собой.
 Меня ты часто обижал,
 Обманывал и просто врал,
 Когда частенько уходил к другой.

 Я сердце не могу понять,
 Что заставляет трепетать
 Его уже который год подряд.
 Жила спокойно, без проблем,
 Довольная была я всем,
 Теперь же мысли душу бередят.

 Я думала немало дней,
 Мужчин есть много красивей,
 Которых я могла б в себя влюбить,
 Но как зловещий, темный рок,
 Мне только этот путь предрёк,
 И не могу не повернуть, не отступить.

 Себя я спрашиваю вновь,
 Зачем игра эта в любовь,
 И не могу никак найти ответ,
 Но может быть пройдут года,
 И ты мне все же скажешь "Да",
 Я буду ждать того момента много лет.

 Лишь об одном Бога прошу,
 Чтобы сберег, чем дорожу,
 Не дал тебе переступить за край,
 Чтобы берег он нас от бед,
 Чтоб мы прожили много лет,
 И сохранили иллюзорный рай.

 Прошло уже не мало лет,
 Как я зажгла зелёный свет,
 Свою судьбу связав с твоей судьбой,
 Но сколько можно мне идти
 По параллельному пути,
 И ждать когда б увидеться с тобой.




Прости меня, мой друг..

 Прости меня, мой милый друг, прости,
 Что не сумел тебя раньше найти,
 Выходит, плохо я тебя искал,
 Раз не заметил и не увидал.

 Прости меня, мой милый друг, прости,
 Что в лодке мне с другой пришлось грести,
 Что у меня другой был турпоход,
 По жизни вёл другой экскурсовод.

 Прости меня, мой милый друг, прости,
 Что разошлись с тобой наши пути,
 Что не заметил жизни поворот,
 На ту дорогу, что к тебе ведёт.

 Прости меня, мой милый друг, прости,
 Что поздно я на зов сумел придти,
 Что не услышал раньше голос твой,
 И очень поздно встретился с тобой.

 Прости меня, мой милый друг, прости,
 За то, что в дружбу дал перерасти
 Другое чувство, что волнует кровь,
 И называется оно - любовь.





Позови меня...

 Осчастливь меня однажды,
 Пригласи к себе домой,
 Там избавь меня от жажды,
 Напои живой водой.

 Исцели больное сердце
 И бальзамом раны смажь,
 Своего сердечка дверцы
 Тоже приоткрой, уважь.

 Я тебе не помешаю,
 И ни чем не огорчу,
 Ведь не счастья же лишаю,
 Подарить его хочу.

 Вероятно это будет,
 Наш последний эпизод,
 Его память позабудет,
 А потом совсем сотрет.

 Не волнуйся, эта встреча,
 Стать не может роковой,
 Выбери хороший вечер,
 Пригласи к себе домой.

 Наша жизнь, как колесница,
 Что сбивается с пути,
 Хватит милая сердиться,
 Подскажи, когда прийти.




Губки девчонок

Помню мальчишкой,
С букетом подмышкой,
Бегал девчонку со школы встречать.
Нужно-то было,
Чтоб разрешила,
Губки девчоночьи поцеловать.

Позже в волнении
До упоения
Губки девчонок часами терзал,
В темных парадных,
У стеночек разных,
Так я любовный свой пыл утолял.

Ножки девчонок
Из под юбчонок
Видели только мои все друзья.
Может и главное,
Может и славное,
Но волновало другое меня.

Губок цветочки,
Их лепесточки,
Вот что меня и по сей день ранит,
Так привлекателен
И притягателен,
Был и останется этот магнит.

Словно наркотик,
Девушек ротик,
Этот бутончик раскрывшихся роз.
А я ранимый,
Не пройду мимо,
Ну а потом все, конечно, всерьез.

Мягкие, яркие,
Влажные, сладкие,
Милые губки, как вас не любить.
Юному, в младости,
Зрелому, в старости
Вы не даете спокойно мне жить.

Я ведь в волнении
До упоения
В губы девчонок любил целовать,
В темных парадных,
У стеночек разных
И от меня уже то не отнять.




Идут года, а ты не увядаешь

 Идут года, а ты не увядаешь,
 Нежный цветок в обличии ежа,
 Своим нектаром сладким привлекаешь,
 Чтобы потом ужалить, не спеша.

 Твой голос - шелест листьев листопада,
 Твой взгляд - манящий, но далекий луч,
 Ты ворожея, ты - исчядье ада,
 Ты проблеск света среди мрачных туч.

 Прохлада губ и сердца яркий пламень,
 В тебе слились в затейливый коктейль,
 Ты - мягкий воск, и, в тоже время, - камень,
 Ты - теплый дождь и жуткая метель.

 Трезвость ума и просто безрассудство
 Живут в тебе, меж ними всегда спор,
 Бесчувственность в тебе сменяет чувство,
 Давая милосердию простор.

 Ты мотылек, летящий на луч света,
 Хочешь тепла, а жизнь не так проста,
 И очень жаль, если однажды, где-то,
 Сгореть ты можешь в пламени костра.

 Закованное в латы совершенство,
 Картина, спрятанная в кожаный футляр,
 Зачем скрываешь ты свое естество,
 Коль получила этот божий дар.

 Холодным душем ты огонь мой гасишь,
 Окатываешь ледяной водой,
 Разгоряченного ты в прорубь опускаешь,
 И ничего тут не поделаешь с тобой.

 Ты не причем, не ты в том виновата.
 Природы дар, вот что всему виной,
 А кто страдает, так ему и надо,
 Зачем родился под иной луной.

 Идут года, а ты все также
 Больное сердце заставляешь трепетать.
 Так кто ж ты? Ангел? Дьявол? Даже,
 Не знаю, как еще тебя назвать.

 В моих словах ты слышишь возмущенье,
 Досаду, горечь и немой упрёк,
 И все же больше - это восхищенье,
 Еще, надежды слабый огонёк.




Помнишь?

 Помнишь, как лес нас встретил
 Трепетным шумом крон,
 Ветками нам отвесил
 Низкий - низкий поклон. .

 Помнишь, как шли с тобою
 Сквозь хоровод рябин,
 Еле заметной тропою,
 Мимо берез и осин.

 Помнишь мой дом убогий,
 Даже не дом, сарай,
 Ты мне сказала строго:
 - С милым в сарае рай.

 Помнишь, как солнце светило,
 Помнишь озерную гладь,
 Помнишь, как в тень манила,
 Мягкой травы кровать.

 Помнишь, как плыли в лодке
 Мимо лесистых скал,
 Ветер о чем-то кротко
 Нам упорно шептал.

 Помнишь, как небо стемнело,
 Помнишь, как стих камыш,
 Как мы шептались несмело
 В эту звенящую тишь.

 Помнишь наш скромный ужин,
 Слабый огонь костра,
 Мир до двоих был сужен,
 Чувств глубина остра.

 Помнишь любви начало,
 Помнишь, что было потом,
 Помнишь, что мне шептала
 После, забывшись сном.

 Помнишь, нас провожали
 Ветви склоненных берез,
 Тучи нас обливали
 Просто потоком слез.
 ............................

 Грустно мне, вспоминая,
 То, что не помнишь ты,
 Милая, дорогая,
 Это ж - мои мечты...




Не могу себя заставить не любить

 Могу себя
 Во многом ущемить,
 Могу не спать, могу не есть, могу не пить,
 Могу весь день
 Ни с кем не говорить,
 Но не могу себя заставить не любить.

 Могу забыть
 Про радость, не шутить,
 Могу я про забавы позабыть,
 Могу ни с кем
 Я даже не дружить,
 Но не могу себя заставить разлюбить.

 Могу, печаль
 Отбросив, не грустить,
 Могу другие чувства приглушить,
 Могу надежды
 Все похоронить,
 Но не могу себя заставить не любить.

 Могу желания
 Все разом погасить,
 Могу я жизнь в существованье превратить,
 Могу, в конце концов,
 Даже не жить,
 Но не могу тебя я разлюбить.

 Могу не спать,
 Могу не есть, могу не пить,
 Могу стихов я море сочинить,
 Но только чудо
 Мне не совершить,
 Я не могу тебя заставить полюбить.




Ты можешь надо мной смеяться,

Ты можешь надо мной смеяться,
Сколько угодно презирать,
Но в мыслях будешь оставаться,
Такой, какой хочу желать.

Ты над мечтой моей не властна,
Не можешь мне ты приказать,
Чтоб не любил тебя так страстно,
Прости, но это мне решать.

Меня любить, считаешь, можно
Только с недугом слепоты,
Еще в хмелю, это не сложно,
И под покровом темноты.

Пусть будет мир мой виртуальным,
Раз недоступно все твое,
Но сделает его реальным,
Воображение мое.

Не сможешь ты со мной расстаться,
Ни на минуту, ни на час,
В любви мне будет признаваться,
Твой призрак много-много раз.

Я буду с ним предельно нежен,
Обид не буду вспоминать,
Про то, что был тобой отвержен,
Он никогда не будет знать.

Пока мой разум не разрушен,
Со мною будет призрак твой,
И мне лишь этот образ нужен,
С твоею дивной красотой.

И я согласен оставаться
Остаток жизни в мире грез,
Тобой, как прежде, любоваться
Глазами, влажными от слез.

Ты можешь надо мной смеяться,
Сколько угодно презирать,
Но с памятью нам не расстаться,
Как не хотели б мы желать.




Моя память выдаёт

 Зачем мне от тебя скрывать,
 Что по ночам мешаешь спать,
 И что потом
 В теченье дня
 Я сам не свой.
 Что моя память выдает
 За эпизодом эпизод,
 Из тех,
 Что были связаны
 С тобой.

 Тебе уже не двадцать пять,
 Здесь, право, нечего сказать,
 Но для меня-то
 Образ твой,
 Той, молодой.
 И я, как много лет назад,
 С тобою встретиться бы рад,
 И прошептать,
 Как той весной:
 -Побудь со мной.

 Когда лес шелестит листвой,
 Мне кажется, то голос твой,
 Все, что осталось
 Между слов,
 Решил сказать.
 Когда и в чем я был не прав,
 В чем не умерил я свой нрав,
 И как сумел
 Так много дров
 Я наломать.

 Вот угасает дневной свет,
 Глядя на ивы силуэт,
 Склонившей космы
 Из ветвей
 До чистых вод,
 Из пелены прошедших лет,
 Словно воскресший из тенет,
 Твой силуэт,
 Что всех милей,
 Вновь восстает.

 На пруд лишь сумерки падут,
 Кувшинки лепестки сомкнут,
 Стыдливо пряча
 Под водой
 Красу цветков,
 А я же вижу вместо них,
 Изгибы нежные твоих,
 Еще не по-
 Забытых мной,
 Губ лепестков.

 Когда с прохладою закат
 Цветов сгущает аромат,
 И хоть прошло
 Так много лет,
 Но запах их
 Воспоминанья бередит,
 Ведь память чувств еще хранит,
 Так возбуждающий,
 Букет
 Флюид твоих.

 Как странники издалека,
 Плывут, клубятся облака,
 Воображение
 Дразня
 Причудой форм,
 Мне глаз от них не отвести,
 Пытаясь образ твой найти,
 Лишь бурю чувств
 Взрывая зря,
 Эмоций шторм.




Песни любви

В конце весны, бросив дела,
Расставшись с жизненной рутиной,
Побудь у речки до светла,
Под звуки песни соловьиной.

Там, где в прибрежном ивняке,
Капли росы на ветки сели,
Плывут с туманом по реке
Коленца соловьиной трели.

Песни слышны со всех сторон,
Они поются для любимых,
В них разный тембр, разный тон,
То конкурс песен соловьиных.
 
Объект любви, сидя в кустах,
Всю ночь оценивала пенье,
Ловила фальшь в их голосах,
О каждом составляла мненье.

Всю ночь пел песни мой певец
И, молодец, достиг момента,
Затмил он песней, наконец,
В ушах любимой, конкурента.

Как просто все у соловьев,
Кто лучше пел, тот победитель,
Не нужно дел, не нужно слов,
Нужен отзывчивый ценитель.

Как жаль, что я не соловей,
Жаль, что такого не бывает,
Я столько песен спел бы ей,
Той, что меня не замечает.




Может быть вернусь

 Все, что было, не забыто,
 Помню, как сошла с орбиты,
 И стихи я помню наизусть.
 Если жизнь меня достанет,
 Если очень больно станет,
 Может быть, к тебе еще вернусь.

 Как пройдет та наша встреча,
 Брошусь ли к тебе на плечи,
 Предсказать я это не берусь.
 Но ждать больше невозможно,
 С собой спорить стало сложно,
 Я придти, наверное, решусь.

 Если чувство перевесит,
 Время рану не залечит,
 Побороть не в силах будет грусть,
 Как-нибудь в погожий вечер
 Попрошу с тобою встречи,
 В дверь твою тихонько постучусь.

 Я ведь знаю, у поэтов
 И зимой бывает лето,
 Может быть и я тепла дождусь.
 Может ты простишь гордыню,
 Я уже не та отныне,
 Позови и я к тебе вернусь.

 Между нами все так сложно,
 Но исправить еще можно,
 Если я с повинной возвращусь.
 Извини, скажу негромко,
 За мои все недомолвки,
 И щекой к твоей щеке прижмусь.

 Там, где ты, сейчас морозы,
 Но не их страшны угрозы,
 Одного того я лишь боюсь,
 Не вернуть то, что имела,
 Твое сердце очерствело,
 Не простишь меня, когда вернусь.




Любви моей нежный цветок

Порой меня ты удивляешь,
Любви моей нежный цветок,
Не гибнешь и не увядаешь,
Хотя садовник так жесток.

Тебя топтали, вырубали,
Другим пытались заменить,
Ломали стебли, листья рвали,
Но не сумели победить.

Ты вырос не в оранжерее,
Ты не изнежен, как пион,
За жизнь цеплялся тем сильнее,
Чем ближе был твой рубикон.

Тебя невзгоды не сломили,
Ты вынес холод, бури, зной,
Тебя не очень-то любили,
Ты всеми был забыт порой.

И как решился ты, посмел,
Сравниться с яркими цветами,
Ведь твое место, твой удел,
Лишь в поле, рядом с сорняками.

Мой скромный, маленький цветок,
Пора тебе остепениться,
Ты годен, разве что, в венок,
И с этим должен ты смириться.

А он в ответ мне: - Подождём,
Придет весна и словно речка,
Растает, скованное льдом,
Того садовника, сердечко.

...Весна пришла, а с ней тепло,
На солнце все спешат погреться,
Все ожило, все расцвело,
Но не садовнечихи сердце.

- Забудь тот рай, мой дорогой,
Да перестань о нём лить слезы,
Пускай уколется другой
Шипами этой яркой розы.

Иди на луг, где не в пыли,
Средь трав, такое многоцветье,
Ковром ромашки расцвели,
Достигнув совершеннолетья.

Там незабудке василек
О чем-то тихо шепчет в ушко,
В траве стрекочет там сверчок,
А вдалеке поёт кукушка.

С сурепкой рядом иван-чай,
А рядом с лилией кувшинка,
Там девственный цветочный рай,
И ты в нем будешь не соринка.

Придется в дело мне вступать,
Ты захирел совсем в неволе,
Пора тебя с клумбы убрать
И высадить в широком поле.

Конечно там не тот комфорт,
Нет парников, подкормок разных,
Но там не важен цвет и сорт,
И ты там будешь среди равных.




У каждого есть своя Родина

С чего начинается Родина?
С рыбалки в тенистом пруду.
А может и с этой колдобины,
Больничным, потерей в труду.

А может всё начинается,
С соседа, успевшим принять
С утра, и как он выражается,
Про орган какой-то и мать.

Другое совсем в аквадомике,
Здесь многое можно узнать,
Про кухню, про спорт и про хронику,
О рыбках здесь, что ли, писать.

А может и правда, попробовать,
Осмыслить, понять этот мир,
И если не станешь уродовать,
То в мире том будешь - факир.

И станет любое желание
Исполнить тебе по плечу,
Немножко любви и старания
И сбудется всё, что «хочу».

Создайте в своём аквадомике
Всё то, что так радует глаз,
Для снятия стресса в «терновнике»,
И лучше, чтоб не на показ.

И если хотите забвения,
Отбросьте на миг суету,
Почувствуете, без сомнения,
Волшебную ту красоту.

Но трудно забыть мне ту истину,
Что рыбкам-то, домик чужой,
И мысли, подобные выстрелу,
Меня осеняют порой,

Ведь гости из стран, из тропических,
Что так красотой нас манят,
За этот наряд, за трагический,
Теперь в заключеньи сидят.

Пусть созданы им все условия,
Но к мысли приходишь порой,
Лишь с горечью и без злословия,
Что мир-то наш, рыбам – чужой.

И видят во сне рыбки Родину,
Такой, как была, наяву,
А вовсе не эту уродину,
В стекле и не эту траву.

Там солнце не люменесцентное,
Там много друзей и подруг,
Простор там, что самое ценное,
Простор, а не замкнутый «круг».

Иметь своё право на Родину,
Дано животинке любой,
А мы создаём им природину
Своею беспечной рукой.




Прощай же, Старый Год

Печально…, ещё год
Уйдёт за горизонт,
А вместе с ним уйдут
И жизни эпизоды

Хороших и плохих,
Спокойных и лихих,
Как реки утекут
И радость, и невзгоды.

 
Расчистил старый год
Для новых дел плацдарм,
Оставив позади
Обиды и упрёки

Пусть будет Новый год
Без слёз, без склок, без драм,
И чтобы мы учли
Прошедшего …уроки.




Срывает время листки календаря

Срывает время листки календаря,
Как жизни пожелтевшие страницы,
На нашу жизнь роптать не надо зря,
В ней всё надо беречь, до маленькой крупицы.

Еще один приходит юбилей..
Эх, если бы сейчас нам снова стало двадцать,
Мы жизнь любили бы еще острей,
Поаккуратней с нею стали б обращаться.

Ошибок многих мы смогли бы избежать,
И в людях лучше бы сумели разобраться,
Хороших бы старались удержать,
С плохими поспешили бы расстаться.

Своих друзей ценили бы сильней,
К своим любимым были бы терпимей,
Напропалую бы не гнали лошадей,
Поосторожней управляли бы мы ими.

С годами мы становимся мудрей,
А в юности нам море по колено,
Еще бы, впереди так много дней,
И мы транжирим их направо и налево.

Но, к сожалению, наступит тот момент,
Когда впервые вдруг захочешь оглянуться,
И вдруг поймешь: назад дороги нет..,
То, что ушло,  тому уж не вернуться.

И вот тогда-то сердце защемит,
И вспомнишь все: ошибки и удачи,
Перед глазами ярко пробежит
Все то, что не прожить уже иначе.

...Но надо дальше жить, ведь это не финал,
А просто впереди дорога поровнее,
Без сильных бурь и без обвалов скал,
Порывы ветра будут послабее.

Но тот, кто презирал уют, тепло, покой,
Кто жил надеждой и с мечтой не расставался,
В любые годы будет молодой,
Он юным был, он юным и остался!!