Лагерная обслуга. Часть 2

Когда начался очередной учебный год, мне предложили подменить одного из инструкторов в детском спортивном лагере, принадлежавшего тогда ВПК, в качестве инструктора по дисциплине «НВП». Человек, которого я менял, должен был преподавать ТТХ, строение, сборка-разборка оружия и базовые приёмы его применения. Конечно же, я согласился. И, конечно же, я не собирался оставаться в столь тесных рамках скудной программы «НВП», которая, к слову, намного лучше ОБЖ. После завершения курса обучения, школьники получали зачёты по предмету «ОБЖ» и официально переводились в 11 класс. Курс был обязателен для мальчиков и добровольным для девочек.

Мне можно было приезжать сразу на четвёртый день и уезжать через два дня. Курс был обглодан так сильно, что от него почти ничего и не осталось.

Я приехал к открытию лагеря и познакомился с подростками до их заселения. Ну, что сказать… обнять и плакать. Что такое строй, не знают, дисциплина и субординация – пустой звук. Через одного жвачка во рту, через два – сигарета. Смешливые, хамливые, постоянно на «шарнирах» и понтах, бесконечно меряющихся папиными членами (работами и машинами). В общем, обычное малолетнее говно, которым родители внушили, что они что-то из себя представляют. Самое интересное, что когда один из «избранных» назвал нас «лагерной обслугой» (спасибо, что не «пылью») и в ответ получил заверения в том, что фамилия его мамы здесь не стоит и ржавого гвоздя, он реально завис. Стало понятно, что инициатором отправки был отец. Вишенкой на тортике стала обычная жадность Билайн, которая брезговала проводить связь в места, удалённые от райцентра более, чем на 15 км. В общем, в лагере была радиотишина. Что помогало сдерживать лавину жалоб от «деточек», неизбежные в первые несколько дней.

Первый день прошёл скучно. Не только для меня. Весь курс первого дня занимала, безусловно необходимая, но чрезвычайно унылая муштра строевой подготовкой. Подростки откровенно заскучали. Смарты отобрали, а без них они совершенно не понимали, чем себя можно занять. Жизнь остановилась во всех смыслах. Другие инструкторы делали между собой ставки на продолжительность командировки. Оказывается, уже несколько лет подряд из лагеря сбегало так много учащихся, что курсы давались формально, а то и вовсе, сокращались до нескольких процентов от общего объёма программы.

Наутро второго дня недосчитались пяти парней. Исходя из общей численности в 69 парней и двух девочек, потери существенные. Я, наивный, сначала подумал, что они шли всю ночь, чтобы преодолеть в полной темноте 30 км пути. И искренне недоумевал, почему отбыть три недели практики в лагере страшно, а ночью 30 км отмахать по землям вечно голодного тигра, не страшно. Но меня тут же успокоили. Оказалось, две машины караулили у ворот и до полуночи вывезли юных дристунов к мамам. Это, как выяснилось, тоже ежегодная традиция. Почему-то стыдно было мне. Перед Родиной-мамой за эти зелёные сопли, получавшие на голубом глазу подарки к 23 февраля. Которые совсем уже скоро подрастут и будут агитировать «мызамир», оправдывая свою тривиальную трусость.

На утро третьего дня недосчитались уже двенадцати парней. Девочки упорно стояли в строю. На второй день, при проведении строевой подготовки, один упал в тепловой обморок и разбил нос. Девушкам предложил уйти в тень.

- Никак нет, товарищ старший сержант!

- Что, нет? – охренел я.

- Разрешите продолжить занятия!

- Разрешаю. Но разрешаю покинуть строй по желанию.

Девушки, не страшные, красивые, ладные, но почему? Почему именно у них первых отрасли стальные яйца?

С третьего дня я ввёл свой курс. Программу снова изменил. Завёл элементы АРБ в части отобрания оружия у противника и противодействие ножевой атаке. После обеда отрабатывали ТСП по атаке на здания и их зачистке. Тут пригодилась практика, полученная в морской пехоте. А вечером были рассказы из военной истории. Подвиги царской армии, советской армии, российской армии, примеров было очень много, тем более, что они их не знали вовсе.

Наутро четвёртого дня не ушёл никто. «Дежурные» машины, стихийно созданного родительского комитета, в полночь ушли пустыми. Мальчики заинтересовались. Девочки стояли в строю как гранитные скалы.

С пятого дня я отжал у всех инструкторов всё их учебное время. Никто не был против, им самим было интересно, что из всего этого выйдет. Я ввёл физические занятия повышенной сложности, я ввёл новые дисциплины, ранее никому не известные. Работа с картами на уровне глубинной разведки, баллистика, выполнение боевых задач в окружении мирного населения (низкий поклон деду и науке подразделений СМЕРШ), основы организации партизанской деятельности, введение в минно-подрывное дело, приёмы скрытности и маскировки и королева наук спецназа ГРУ – тактико-специальная подготовка. Блин, да был бы у меня танк, я их и танкистами бы сделал.

Подростков как подменили. Куда-то исчезли жвачки, сигареты и хамство. Научились «тянуть фрунт», научились рано вставать, умываться ледяной водой и не гадить под себя мусором. Девушки упорно отказывались от послаблений, хотя физические нагрузки я постепенно повышал. До общеармейских норм оставалось совсем чуть-чуть. Заметил, что исчезли попытки доминировать чужими достижениями, например, своих родителей или родственников. Они постепенно начали смотреть на себя. Однажды услышал фразу одного из парней: «Я разве спросил тебя, кто твой отец? Мне интересно, кто ТЫ такой и что ТЫ из себя представляешь?». Ну, что же. Половина понимания про «фамилию мамы и её истинную ценность» уже достигнута.

Три недели пролетели в один миг. И за всё время лагерь больше никто не покинул, несмотря даже на некоторые травмы с кровотечениями из разбитого носа, синяки и ссадины. Местные жители села, на окраине которого располагался лагерь, повадились приходить на занятия по ТСП и снимали на камеру перемещения групп вдоль дорог, на реакцию парней в ответ на имитацию боеконтакта или на технику выноса раненых. Местные, при этом, почему-то благодарили детей, а бабульки плакали и пытались всунуть им булочки и пирожки.

По результатам обучения я высмотрел сразу несколько лидеров. И в торжественной обстановке назначил их командирами групп, а самого смышлёного сразу поставил командиром роты. Скажу сразу, не разочаровал никто из них. Груз ответственности, наоборот, проявил в них очень редкие и ценные качества, присущие именно командирам. Это и стремление овладеть боевыми навыками на более высоком уровне, чем подчинённые и готовность встать между опасностью и своими подчинёнными и готовность разделить с ними последнюю каплю воды. Они уже через два-три занятия полностью овладели инициативой и грамотно, почти без ошибок, управляли своими людьми. Только ради этих ребят все мучения были оправданы. И таких ребят было много. С высокими потенциями к грамотному управлению. А больше всего к взаимовыручке и самопожертвованию. К концу смены я больше не видел среди них говна. Ни один из них не вызывал больше у меня чувств печали и разочарования. И, знаете, что я понял? Русских детей можно приучить быть говном, но истинная сталь в крови всегда себя проявит, нужно только дать ей условия и время прорасти в благоприятной среде. И даже эти две девчонки, упорно умирающие наравне с пацанами, были готовы и способны возглавить группу. Я не стал их назначать группниками только потому, что женщина не должна командовать мужчиной и отдавать ему приказы. Это льстит женщине, но убивает мужскую суть. Мужчин, обладающих мужественностью, и так осталось мало. И я не буду в числе тех, кто их число ещё разок умножит. Волевые женщины служат немым укором безвольной куче говна, которые думают, что яйца – единственный атрибут мужественности и достаточный повод для получения внимания хотя бы раз в год на 23 февраля.

Проблемы начались незадолго до завершения занятий. Как обычно бывает, приехавшие на свидание с детьми мамы, не разделили восторгов детей от того, что с ними происходило. Некоторые из них решили, что из их детей готовят бандитов. Не спрашивайте меня о логике подобных выводов. Я не знаю. Но в лагерь внезапно нагрянула комиссия из Владивостока под руководством омбудсмена (чуть пальцы не сломал об это слово) по защите прав детей. Она опросила детей, особенно задерживаясь на эпизодах, в которых, хвастающиеся своими достижениями мальчишки, гордо демонстрировали свои кровоподтёки в качестве доказательств своей мужественности и стойкости. Особенно её поразило наличие у нас двух девочек в программе. Увезти их попытались силой. «Ха» три раза. Они отвели в сторонку Большую Тётку, точно знающую как правильно воспитывать безопасную (для США?) личность, и дали послушать звон своих стальных яиц. И та, разозлённая до чёртиков, уехала восвояси.

В этом лагере была очень интересная традиция. В крайние, перед закрытием лагеря, сутки к лагерю приезжает предыдущая смена и ночью производит атаку, с целью снять и унести флаг отряда. Накануне этого события, директор ВПК построил парней и рассказал им об этом обычае. Заодно, как бы вскользь, уточнил, что за всю историю существования лагеря, удержать флаг не удавалось ещё никому. Потом заверил их в том, что это не страшно, что утрата флага не повлияет на результаты практики, разве что отнимет один балл от оценки. Пожелал удачи в ночном карауле и уехал.

После обеда зарядил дождь. Он то усиливался, то стихал до мелкой противной мороси. Он пропитал землю, одежду, дерево лавок, на которых любили отдыхать от занятий подростки. Я люблю дождь. Настолько, что выхожу на улицу и сидя под его каплями естественным образом впадаю в состояние совершенного спокойствия и умиротворения, почти транса. А уж гроза и ливень – это праздник для души. Но для прохождения финального испытания он был совсем некстати. По правилам, инструкторам запрещалось принимать участие в испытании, можно было только консультировать. Уже после обеда мои командиры подразделений сидели рядом со мной на лавке, совершенно не обращая внимания на льющий, как из ведра, дождь и пробовали построить тактику обороны флага. Я задал лишь стратегию, в рамках которой они и думали. Когда устал слушать варианты, просто предложил им старый приём. Хочешь что-то надёжно защитить – попробуй сначала сам это украсть. Сошлись на том, что треть отряда защищает флаг, располагаясь в палатке, рядом с флагштоком, а две трети караулят ворота. План – говно, но чужой опыт не имеет ценности. Только тот урок хорош, который пройден самостоятельно. И я промолчал. И, полагаю, правильно сделал. Вселенная – мудрая тётка и все последующие события играли максимально значимую роль в поставленной изначально задаче – превращения кучи говна в мужчин.

Флаг увели довольно быстро и по вполне предсказуемому сценарию. Сначала последовала имитация атаки на главные ворота. Затем, малый отряд, проплывший по озеру, и подобравшийся почти вплотную к флагштоку отправил к группе толпящихся «охранников» гонца-провокатора. Который, эмоционально размахивая руками, орал о приказе всех отправить на помощь к главным воротам. Когда табун горе-бойцов убежал, единственного часового у столба обездвижили, сняли флаг и исчезли в ночи. Я всё это наблюдал сидя на лавочке неподалёку, наслаждаясь последним в году тёплым дождём.

Продолжение следует...