Княжич

Роскошная княжеская карета заскользила на раскисшей от дождя земле и пошла юзом. Громогласное ржание пары гнедых, уже не способных вывести свою повозку из заноса, лучше звукового сигнала подействовало на зазевавшегося купца. Бедолага едва успел отпрыгнуть, прокатившись на пузе по хорошенько замешанной дорожной слякоти.

– Поберегись! – взвизгнул возничий, пикируя в ту же лужу.

Карета с грохотом влетела в книжную лавку, заставив несчастную халупу сложиться карточным домиком. Взлетели вверх газеты и журналы, посыпались в грязь толстые фолианты и жиденькие брошюрки.

– Убили-и-и! – завопила седая старушка, торговавшая рядом традиционными корнеплодами – репой, свеклой и картошкой. А вот для ананасов пока не сезон.

Красная глянцевая дверь кареты распахнулась, явив свету хозяина столь дорогого и изысканного транспорта.

Выбив тучу грязевых брызг в лужу шлёпнулись красные остроносые сапоги. Их обладатель – молодой светловолосый парень, выглядел по местным меркам вульгарно – шикарные, явно брендовые шаровары, кожаная куртка с множеством блестящих элементов, причёска от известного цирюльника.

Егор Дмитриевич или, как звали его в народе – Егорка, княжеский сын, был как всегда во хмелю.

Княжич оглядел торговую площадь осоловелым взглядом и походкой моряка направился в сторону трактира. Возница темноволосый ровесник Егорки, также шатаясь, засеменил за ним. Дальнейшая судьба ни транспорта, ни книжной лавки, впрочем, как и состояние людей, парочку не интересовали.

– Стой, ирод! – продолжала кричать старуха. – Люди добрые, да вызовите же вы дружинников!

Блюстители порядка, к счастью оказались рядом. Наряд из двух молодцев в тонких кевларовых кольчугах и металлопластиковых шлемах, расталкивая удлинёнными шокерами зевак, уже спешил со стороны княжеской администрации.

Под довольные возгласы собирающейся толпы и невнятное протестное бурчание княжича, парочку вернули к карете.

– Господин дружинник, сколько это может продолжаться?! Да его заразу бес попутал! – не унималась старуха с овощами.

– Разберёмся, – буркнул здоровяк в кольчюге, принимая из рук возницы транспортную грамоту. – Так, вы управляли каретой?

– Ик, да – отозвался темноволосый.

– Ты, с-служивый что-то перепутал! – гневно заговорил Егорка, – ты, что, не знаешь кто я?

– Знаю, княже, но закон един для всех.

– Да я с-сейчас отцу сообщу, вылетишь из д-дружины! Будешь до конца жизни репу пропалывать!

– Так, граждане, расходимся! – второй дружинник принялся раздвигать окружавшую их толпу. – Не на что тут смотреть.

– Да ничего ему не будет! Через пару дней снова чудить начнёт! – купец в грязном камзоле махнул рукой и принялся собирать, ещё не успевшие намокнуть книги.

– Придётся вам, господин возничий, проехать с нами! – дружинник дунул в свистульку, закреплённую на плече, вызывая служебный транспорт. – К вам, Егор Дмитриевич, вопросов у меня пока нет.

– Ещё бы, – криво, но довольно оскалился высокородный юнец.

– Вопросы к вам будут у вашего батюшки, – продолжил дружинник, сурово глядя на княжича.

– Ты что же, пёс, донести на меня вздумал?!

– Попрошу вас, не оскорблять меня! Я всё же при исполнении!

– Да я тебя, – замахнулся тощей рукой Егорка.

Второй дружинник ловким движением перехватил княжескую руку и завёл её за спину, плотно прижав наследника к карете.

Под восторженные возгласы толпы княжича и его спутника погрузили в подоспевшую самоходную повозку дружины, которая, издавая свист и шипение, поползла в сторону администрации.

Уже через несколько часов Егорка предстал пред очами светлоликого князя Дмитрия Ивановича, правителя Новой Руси.

В просторном светлом кабинете за большим дубовым столом князь разбирал кипы грамот. Статный мужчина немного за пятьдесят в простой белой сорочке и тёмных брюках был погружен в государственные дела.

Он с укором посмотрел на отпрыска, усевшегося напротив, и отложил ручку.

– Егор, что происходит? – тихим басом спросил князь.

– Да вроде ничего особого, – хихикнул ещё не протрезвевший наследник. – Я княжич, делаю, что хочу!

– Ты позоришь и меня весь институт!

– Ой, ну не нужно начинать, папенька! – Егор закинул ногу на ногу, с вызовом глядя на отца.

– Молчать! – князь, вскочив, ударил кулаком по столу. – Я тебе не отец! Допился! Очнись! Всё, на этом твоя командировка закончена!

Егор встрепенулся. И заёрзал на стуле.

– Ближайшим рейсом возвращаешься на Землю! Я, в конце концов, профессор культурологии, а не воспитатель запойных практикантов!

– Дмитрий Иванович, пожалуйста, – взмолился княжич, – меня же отчислят! Ну не выгоняйте!

– Егор, целью проекта является взращивание общества лишённого пороков, поразивших наш родной дом. Над этим заповедником мы работаем уже сорок лет! Люди переселились сюда в поисках новой жизни! Многие из них уже и не помнят про другую, а ты прилетел и притащил с собой эту столичную дичь! Пойми, здесь княжич – светлый и справедливый, он образец для подражания и защитник! Золотой молодежи здесь не место! Вот вернешься домой, там гуляй и веселись! Я, как директор славянской программы, не позволю тебе ставить под угрозу наш ретроспективный проект!

Уже через несколько дней в Новой Руси появился другой княжич, справедливый,благородный и внимательный к народу. И никто не обратил внимания, что стал он выше и крепче, и даже немного старше.

А далеко, за сотни световых лет, в институте ретроспективной эволюции, держал ответ пред учёным советом студент Егор Хмеловский, так и не сумевший понять основную цель проекта.