8. Председатель колхоза Россия - Человек из СССР

 8. село Яровое. Из воспоминаний Ф.Л.Гуляева (беседа записана на видео, июль 2016г. Разговорная речь сохранена полностью)
 
   Смотрим видеофильм, посвящённый родственникам - участникам Великой Отечественной войны.
   - Да, я бы тоже на фронт пошёл, в 1945 году, где-нибудь в январе-феврале, мне 18-ть стукнуло 21 декабря 1944, но получается что меня комбайн от фронта спас. Я уже комбайнёром работал тогда. А комбайнёрам "бронь" давали от фронта.
  А одна женщина пришла к военкому со слезами: "Вот как так понять? Мои два сына на фронте, а сосед, вот есть такой, Гуляев - нет. У него что, защита какая-то есть? Почему его на фронт не берут?"
  Меня на второй день - раз и в военкомат вызывают. Вот, подлюка! Она, видимо, из-за самолюбия или ещё из-за чего в военкомат-то пошла. Я с её дочерью дружил до этого. А потом как-то так, взял да и бросил дружить. Вот она и решила, наверное, мне так за дочь свою... отыграть. Ну, военком мне и говорит:
  - "Вот так, товарищ Гуляев, собирай свою сумку и поедешь в Барнаул, на пересыльный пункт. Понял?"
  Я говорю: "Понял".
  Вернулся в деревню. Мать сухари начала сушить мне с собой... А через дорогу от нас жил главный агроном МТС. Он, видимо, директору и сказал, что меня в армию берут. Вот он посылает женщину, техничку, к нам домой, чтобы она передала мне срочно прийти в правление к директору.
  Я ещё тогда подумал:
  - "Что он сдурел что ли, уже поздно вечер".
  А она мне говорит:
  - Он сказал, чтобы я без тебя не приходила. Пойдём".
  Я пришёл. И он мне говорит:
  - "Знаешь что, Фёдор, есть такое положение, что на механизаторов "наложить" временную отсрочку".
  Он не говорит, что "бронь", а временную отсрочку. Я у него спрашиваю:
  - "Так в чём дело-то?"
  - "Дело в том, что я не хочу отпускать тебя в армию, на фронт".
  - "Дело ваше"- говорю. - А что я-то ему мог сказать?'
   А он мне:
  - "Я думал ты мне спасибо скажешь, а ты мне - дело ваше!"
  Я ему:
  - "Как же, это дело такое. Сегодня вы меня отстоите, а завтра меня обвинят, что я скрываюсь от фронта".
  Он мне в ответ:
  - "Нет, этого не будет!"
  Ну не будет, значит, не будет.
   - А как его фамилия, директора того?
   - Пащенко Александр Васильевич. Хороший был мужик. Рассудительный. А до него был директором Соколов. Этот Соколов такой был... идиот. Меня всё время "хФёдор" звал. Чуть что кричит: "хФёдор". Грамота у него такая была. Напирать умел - вот и был директором, а знаний не было, сам был "не в зуб ногой" ни в технике, ни в чём, а все что-то командовал.
  Меня так это забирало. Да и не меня одного. Потом заменили его. Ну, и работать стало легче, знающий дело человек пришел. Вот так и работали. Война шла, а мы в поле работали. Потом награждать стали механизаторов. И меня тоже представили к награде осенью 1941года. К медали. А мне ещё и пятнадцати лет не было. Я "до смерти" рад был, что наградили. А медаль была "За Трудовое отличие". Особо-то она не высокая была, не орден, но важно то, что правительственная была награда. И то, что мне-то и пятнадцати лет не было. Гордость была у меня большая за ту медаль.
 
  Справка: '27 декабря 1938 года Указом Президиума Верховного Совета СССР (одновременно с медалью 'За трудовую доблесть') была учреждена медаль 'За трудовое отличие'. По старшинству она была младше медали 'За трудовую доблесть'. Автор проекта медали - главный художник Гознака Иван Иванович Дубасов. Медалью 'За трудовое отличие' награждались рабочие, колхозники, служащие, инженерно-технические и хозяйственные работники, работники транспорта, строительств, торговых и кооперативных организаций, культурных и научных учреждений за выдающуюся ударную работу, высокие производственные показатели и заслуги в развитии науки, техники и культуры. Медали 'За трудовую доблесть' и медаль 'За трудовое отличие' приравнивались соответственно к боевым медалям 'За отвагу' и 'За боевые заслуги'. Первый Указ о награждении был подписан 15 января 1939 года. Этой медалью награждались 19 работников Орудийного завода имени Калинина за создание и освоение новых образцов артиллерийских систем'.
 
   - Так вот, в то время директор МТС имел большой вес, это конечно было решение правительства, но МТС тогда сильно уважали. Механизаторов-то тогда было мало, а хлеб-то надо было убирать. Вот тогда, такие, как я, восемнадцатилетние и работали на комбайнах. Я считался не на плохом счету, потому что вкалывал "будь здоров" - не считался ни со временем, ни с трудностями. Вот и дали мне отсрочку от фронта.
 
   На следующий день дядя Федя начал читать подаренную ему мной накануне книгу коммуниста с. Шелаболиха Алтайского края Валерия Гостеева "Село моё над Обью - Новообинцево" (Новообинцево - малая Родина семьи Гуляевых):
   - Да, интересная книга, читаю и много фамилий знакомых нахожу, и председатели какие избирались в нашем колхозе.
   - Я пацаном был, помню в Шадре у нас, недалёко от бабы Агани жил пимокат, фамилию его не помню. Как-то заходил, посмотрел на их работу. Запахи кислоты, угар...
   - А в Шадре пимокатом был - Гулимов Иван Яковлевич. Он жил не рядом с тетей Аганей, а на другой стороне подгоры, за речкой. Ту часть, кажется, Хорёвой называли. Это где дядя Архип и Иван Архипыч с семьёй жили. Мы ведь тоже там жили до войны. А сейчас там уже ничего не осталось... Вот как время всё стирает...
   - Ну, на горе-то живут люди. Что-то работают, что-то делают!
   - Ну, это правительство виновато, что у людей работы нет в той мере как должно быть. В наше время только "отпетые лоботрясы" не работали, а это были единицы. А сейчас... Да... У меня директор Моторного завода был знакомый. Так он мне говорил: "Не работаем, а ползём!" Это было где-то лет двадцать назад (получается, что в 1995-96гг.).
   - А сейчас, дядь Федя, там ничего не осталось от моторного завода. Какие-то автосервисы, зеркала режут, торгуют оптом для мебельщиков. Руины в основном от бывших зданий заводов или торговые центры.
   - Да-а-а! Слышал. И ведь такое безобразие везде, по всей стране! Вот, что обидно-то.