Библиотекарь. Глава 24. Отождествление

БИБЛИОТЕКАРЬ. Философско-художественный роман с элементами мистики и физики.

    ГЛАВА 24. ОТОЖДЕСТВЛЕНИЕ.

   Стали расходиться. Николай сказал Юре, чтобы не беспокоился, он только про-
водит Глашу и придёт. Юра понимающе усмехнулся. Отец Пахомий ещё остался в
библиотеке. Они что-то начали обсуждать с Михеичем. Остальные гости вышли в
вечереющий сад. Он ещё цвёл, только часть лепестков осыпалась на землю, и стояло
такое благоухание, что голова кружилась от запахов. До ворот дошли молча. Юра
обратился к нашей парочке:
- Ну, Глаша, до свидания! Колю жду. Сильно не загуливайся!
- Постараюсь.
Дальше Коля и Глаша шли рядом так же на «пионерском» расстоянии, как они
шли когда-то, много лет назад, по этому же саду и улицам. Некоторое время ни
о чём не говорили. Слова не шли. Хотелось вот так просто идти рядом и, чтобы
рукой руки касаясь, как писал когда-то Николай в своем стихотворении. У Глаши
теперь была немного другая причёска. Точнее, та же коса осталась, но была оберну-
та «корзинкой» вокруг головы. С одной стороны это была его милая-милая, добрая
Глаша, а с другой – в ней чувствовалась строгая учительница. Он не знал, как начать
разговор.
- Знаю, что у тебя дети есть. Что муж погиб.
- Да, что было, то было. А дети, да: старшенький, Павел, в армии сейчас. Полгода
всего служить осталось. А Алёнка школу заканчивает, собирается тоже в универси-
тет поступать, только на психолога.
- Ты ещё долго помнила обо мне?! Тогда, после нашей разлуки?
- Никогда не забывала! Только думала, что безнадёжно всё, что теперь уж в жиз-
ни мы вряд ли встретимся. Особенно когда ты в Америку уехал. Знаешь, иногда вы-
ходила я вечером на речку одна, шла вдоль берега и воображала, что с другого бере-
га идёшь ты. Вот идём мы в одном направлении, а там мостки. И оба мы подходим
к ним и уже идём навстречу друг другу. Иногда это видение повторялось во снах. А
иногда я достану бессонной ночью тот клочок бумаги, где твое стихотворение про
весну написано, читаю и плачу или улыбаюсь и целую бумагу.

- Так оно живо!? Это стихотворение?! Постой, как же там: «Несёт трамвай тебя
по линии, а ты стоишь и улыбаешься…»
- «Твоя коса, тугая длинная, по ветру вольно развевается», – подхватила Глаша.
- У тебя и сейчас такая же роскошная коса!
- Так у нас, у староверов, все женщины косу носить обязаны. Конечно, сейчас
меня никто не заставляет, но я уже привыкла.
- А можно маленькую просьбу! Сними косу с головы, чтобы она как раньше ви-
села.
- Странно! Ну, если ты так хочешь, – Глаша нащупала заколки, убрала их. И её
мощная тугая коса повисла до пояса. Николай ловким движением ухватил кончик
косы, поднёс к своим губам и поцеловал.
- Что ты, Коля! Сумасшедший! – Глафира залилась пунцовой краской. Румянец
был так ей к лицу, что Коля залюбовался ею ещё сильней. Он невольно протянул
руки к этим пылающим щекам в желании их немного остудить. Сначала Глаша рез-
ко откинула голову назад. Воспитанная в строгом староверческом уставе в отноше-
ниях между мужчинами и женщинами, Глаша была редкой недотрогой.

- Что ты, Глашенька! Испугалась! Родная! – Коля начал говорить тихо и с такой
неподдельной нежностью, что Глаша с удивлением подняла глаза. Глядя прямо ему в
лицо, схватила его ладони и прижала к своим щекам. Слёзы полились из её глаз.
Она начала жадно целовать руки Николая.
- Что ты, что ты… - только и мог шептать Николай. Он прижался уже своим ли-
цом к её лицу. Вместе теперь они плакали, как будто прорвалась какая-то плотина,
которая столько лет сдерживала весь напор их тоски друг по другу, всей их несбыв-
шейся любви и судьбы.

   Они ещё долго гуляли. Вспоминали те редкие встречи и свидания, которые по-
дарила им судьба много лет назад, когда зажёгся огонь их любви, не погасший, как
оказалось, до сих пор. Он довёл её до калитки дома. Уже давно было темно. Только
фонари да горящие окна домов освещали затихшие улицы.
- Смотри, окошко ещё горит! Алёнка всё ещё не спит! Поди, меня потеряла. Зай-
дёшь?
- Нет, Глашенька! Пойду к Юре, а то он тоже, небось, волнуется. Завтра увидимся!

От того, что они могли увидеться завтра, и послезавтра, и ещё неисчислимое ко-
личество раз, им обоим казалось, что счастье переполняет весь мир, а не только
их сердца. Впереди, казалось, могло быть только вечное блаженство. Души были
переполнены переживаниями. Они протянули ладони навстречу друг к другу, при-
коснулись тепло и ласково, сплели пальцы, крепко сжали и стояли так с минуту. «А
я хочу, чтоб были вместе мы, когда рука руки касается…» - прошептали они оба, не
сговариваясь, и засмеялись.

   Дверь Глафириного дома распахнулась:
- Мама, ты?! Я уж тебя потеряла! Ты домой пойдешь? – на пороге стояла Алёнка.
- Пора! – Глаша ещё раз улыбнулась Николаю и весело зашагала по тропинке к
дому.
Коля пришел к Юрию уже довольно поздно. Но тот не спал. Работал в ноутбуке
над каким-то текстом.
- Знаешь, Юра! Я уже давным-давно хотел тебя спросить.
Юра оторвался от ноутбука: «Спрашивай!»

- Вот у тебя в диссертации есть ещё одна очень важная тема, которую, как мне
кажется, я знаю не по слухам на собственной шкуре.
- Что именно за тема?
- Это тема «ПОЗНАНИЕ ЧЕРЕЗ ОТОЖДЕСТВЛЕНИЕ».
- Да, это я рассматриваю, как альтернативный способ познания, доступный че-
ловеку, но не используемый им.
- Объясни мне ещё разок, а я сопоставлю со своим опытом.

- Ну, если коротко, то суть состоит в том, что мы в нашей цивилизации познаём
все «от себя». После Канта – это общеизвестные мысли. И Кантом же был поставлен
предел познания в связи с этим – невозможность познания «вещи в себе», то есть
как она сама себя «чувствует». Приведу пример: вот два разных, но знакомых меж
собой человека, договорились и купили одинаковые цветы в горшках в цветочном
магазине. Один, такой учёный, купил еще инструкцию, как поливать цветок, как
за ним ухаживать. Второй не купил. Через месяц первый жалуется второму, что
хотя всё делает по инструкции, но его цветочек вянет, чахнет на корню, а как, мол,
у тебя? Тот говорит ему: у меня всё нормально, цветёт и пахнет, разрастается… -Как
так? – спрашивает первый. У тебя, наверное, другая инструкция на руках уже была.
Поделись! — Нет, - говорит второй, я просто прислушивался к нему, с ним разгова-
ривал, пытался почувствовать его, и по этим ощущениям поливал, подкармливал,
ставил на свет или в тень. Ну вот я представляю, что я цветок в горшке, настраива-
юсь на него. Стою я на солнце – жарко! Убираю его в тень. Стою день, стою – два.
Пить хочу! – Поливаю его, притом прислушиваюсь, напился или нет, а то ведь за-
лить можно. Отождествляюсь я с ним!
Не понял, – говорит первый, тебе в психушку нужно. Ты – цветок!? Сбрендил
совсем! Вот так вся наша цивилизация относится к альтернативному способу по-
знания – это для сумасшедших! А на Востоке ещё среди тамошних риши (мудре-
цов), йогинов и подобных им этот способ где-то сохранился. Шри Ауробиндо, на-
пример, писал: «Ты становишься тем, кого познаёшь». Более того, ещё в средние
века в Европе в ремесленных сообществах – цехах можно было отслеживать что-то
подобное. Я изучил немало материалов, где рассказывается, что, например, при об-
учении подмастерья (которое, между прочим, могло продолжаться с десяток лет),
мастер-столяр учил чувствовать дерево как продолжение своей руки. Тогда было
понятно, какое дерево выбрать для того изделия, какое для более прочного. Как
нажимать при обработке, чтобы не лопнуло. Всё это шло через тонкое ощущение
материала, «слияние» мастера и изготавливаемого мастером изделия. Там, действи-
тельно, оставалась часть души мастера, как у художников в древних полотнах. Такое
изделие несёт не только функциональную пользу, но дарит тепло мастера, создаёт
канал общения с ним через изготовленную им вещь. Почему так ценятся изделия
некоторых мастеров ? Потому что они достигали такого уровня проникновения в
вещь, отождествления с ней.

- Я почему спросил? Помню отчетливо, когда в Глафиру влюбился, то переживал
ярко примерно то же, только по отношению к людям. Вот сижу я, общаюсь с чело-
веком и невольно чувствую все его внутренние реакции на мои слова, поступки,
действия… Причём чувствую ярко, мощно. Я как бы отождествлялся с этим чело-
веком. Ну, типа я – это он, или наоборот: он – это я. Вот почему мне стало с тех пор
противно делать человеку зло? – Потому что я сам остро переживал, как будто это
зло причинили мне самому. Я понял, что делать другим зло нельзя по-другому, на
глубинном уровне, и это шло не от воспитания, не от манерности и правил пове-
дения в обществе, а от этого непроизвольного переживания себя в другом... Так я понял, что уже потом прочёл у Владимира Соловьёва (кстати, с твоей подачи) в
работе «Смысл любви», что ЛЮБОВЬ ПОДРЫВАЕТ ЭГОИЗМ ИЗНУТРИ ЧЕЛОВЕКА, подрывает
его в корне, а не просто слегка «пропалывает», как это делается с помощью воспи-
тания и морали.
- А я, было давно уже, как-то спонтанно на несколько мгновений отождествился
с сосной! Интересные получил переживания, – поделился Юра. – Шли мы летом в
зной с пляжа по небольшой роще. Там такая сосна прекрасная стояла, живопис-
ная! Я вдруг подумал: «А что если я бы стоял вместо этой сосны?» И, знаешь, меня
затянуло. За несколько секунд пронеслась целая жизнь дерева. Вот я стою день, не-
делю, лето прошло, снег начал на меня падать, а я всё стою, только ощущаю, как
соки движутся по моему стволу. Стою, не склоняя головы. Вот уж весна, птички на
моих ветках. А я стою… Стою, быть может, век, может – два! Оказывается, у сосны
можно научиться стойкости! Но самое интересное, что я получил и новое знание,
как накануне рассвета все деревья как бы получают информацию – сейчас солнце
взойдет! По их вершинам как бы прокатывается такая волна ликования! Я прямо
эту эмоцию радости пережил. Странно!

- Ага, я как физик люблю проверки экспериментом. Сможешь отождествиться с
этим яблоком?
 На столе у Юры лежало яблоко, купленное в магазине. Крупное, зелёное, ни еди-
ной червоточинки на нём, с глянцевым отливом. Думаю, многие легко могут пред-
ставить такое. Оно то ли генномодифицированное, то ли ещё как-то искусственно
выращенное, уж слишком «картинный» вид имеет.
- С яблоком? Не знаю… Ты какие-то странные задания даёшь.
- Ладно. У тебя душ работает?
- Обижаешь!
- Пойду, окачусь водичкой, а то столько эмоций за сегодня, боюсь, не уснуть бу-
дет.
В душе Николай всё думал сам над своим заданием. «Отождествиться с ябло-
ком». И даже вроде пытался что-то представить. Но выходило плохо. Почему-то
ему мерещилось, что здоровый белый червь ползает внутри. «Это, наверное, мои
грехи примешиваются, ведь для отождествления нужно уметь внутренне «отречься
от себя». Как бы освободить внутри себя место для того, с кем отождествляешься.
Иначе ничего не выйдет». А ладно! Не вовремя!

Он вытерся. Вышел в комнату. Юра всё ещё сидел за ноутбуком.
- Юрок, а пожрать что-нибудь есть!
- Вон яблоко! Ты же на него глаз положил.
- Давай пополам! Ножик дай!
- В кухонном столе.
Николай с треском надрезал яблоко и разломил пополам. Внутри ползал жир-
ный белый червь!
         ***          ***          ***