Необыкновенные приключения железных ребят. таинств

 
                Юрий Ватутин





               НЕОБЫКНОВЕННЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЖЕЛЕЗНЫХ РЕБЯТ



                ТАИНСТВЕННОЕ ИЗЛУЧЕНИЕ






Повесть для детей о приключениях роботов, которые при загадочных обстоятельствах остались одни на планете и начали поиски людей.
Все книги цикла представляют собой отдельные законченные произведения.

Все книги цикла представляют собой отдельные законченные произведения:
1.УЩЕЛЬЕ ТРЁХ СКАЛ
2.ТАИНСТВЕННОЕ ИЗЛУЧЕНИЕ
3.ТЕНИ НЕВИДИМОК
4.ПОХИЩЕНИЕ ПЛЕННИКА
5.ПОСЛАННИК ИЗ ПРОШЛОГО


© Автор Юрий Ватутин, текст, стихи



 
                Глава 1. ТРУБКА БУЛЯ


  Буль сидел на крылечке и покуривал свою трубочку. С недавних пор это вошло у него в сильную привычку и обозначало тоску по воде. Разноцветные клубы дыма то вылетали со скоростью вверх, устремляясь прямо в безоблачное небо, то медленно отплывали в сторону, волнами опускаясь на землю.

Основной смысл курения заключался не в поглощении дыма внутрь тела, как было принято в старину. Тогда это вызывало такие "приятные" эффекты, как сильный кашель, покраснение глаз, одышку при подъеме наверх, слабость в ногах, головокружение и так далее.

Люди в старину любили острые ощущения и предпочитали годами лечиться, но не бросать красивой, как им казалось, привычки.
Наконец поняв, что запретами ничего не добьешься, на этой-то красоте и был основан новый стиль спортивно-лечебного курения, который назвали "дымопусканием".
 
Здесь вместо глотания едкого дыма применяли сложную технику выдувания воздушных дымовых фигур разнообразнейших цветов из разработанных учеными целебных смесей. Так победили вредную для здоровья привычку курения табака.
После этого количество дымопускальщиков на Земле увеличилось чуть ли не в десять раз. Но спорт есть спорт! Постепенно слабейшие, у которых не очень получалось, отсеялись. И скоро дымопускальщиков осталось примерно столько же, сколько ранее имелось курильщиков.

Самым удивительным явилось то, что из оставшихся дымопускальщиков большинство оказались бывшими курильщиками. Они преодолели все трудности обучения и по-прежнему продолжали окутывать себя клубами благоухающего дыма.
Вот и Буль сидел и дымил трубкой, бездумно разглядывая разноцветные геометрические фигуры и даже целые картины, появляющиеся из нее. Да и думать особенно было не о чем.

Жизнь теперь они вели размеренную, без неожиданностей, как и полагалось роботам. Понемногу все привыкли, что вокруг отсутствовали люди. Все, кроме Альфа, который сейчас направлял их поиски. Роботы действовали в нормальном режиме прямого подчинения человеку.

Не такие уж давние приключения вспоминались как обычная работа. По желанию Альфа они записали свои прежние поиски людей. Получилась целая книга.
Чтобы не утратилась правдивость происшедших событий, их описали в хронологическом порядке. Слово "хронос" на одном из древних земных языков обозначало "время".

 Хронологическая последовательность говорила, что события излагались не в том порядке, в каком их вспоминали рассказчики, и не делились на важные и неважные, веселые и грустные. Все укладывалось в цепочку от "раньше" к "позже".

Поэтому сначала записали воспоминания Альфа об отправке его вместе с сопровождающим универсальным продовольственным роботом УПР-4381, или просто Жвачкиным, в ущелье Трех скал и о невозвращении родителей в обещанный срок. Затем записали рассказ робота-смотрителя подземных коммуникаций РС-987, или Буля, о моменте потери связи с управляющими службами города.

Так как боевой робот защитного типа БРЗТ-111 Марс погиб и больше не функционировал, то его сведения об исчезновения всех людей на Земле занесли в книгу со слов Азы и Дормидонта, которым он неоднократно это рассказывал.
 
Как и Буль, Марс мог только отметить факт, что люди исчезли, а все другие роботы кроме них, средства транспорта и связи, многочисленные "умные" приборы перестали действовать. Отчего и почему - они не знали, ничего подозрительного не заметили.

Лишь только затем шло перечисление событий, которые начались с внезапного оживления медицинских роботов РГХВ-123 и РМС-2345 (робот-главный хирургический врач и робот-медицинская сестра). По-другому это были Дормидонт и Аза, с пробуждения которых и началось развитие событий, подробно описанных в первой книге о приключениях роботов.

Так как сбором материалов теперь руководил Альф, то по его настоянию из воспоминаний выбросили личные подвиги наших героев. Все, кроме гибели Марса, только такой ценой спасшего жизнь Альфу - единственному теперь человеку на планете. Именно это позволяло считать первую экспедицию роботов удачно завершенной.

В сухом изложении это выглядело очень просто. Не найдя нигде людей, Дормидонт с Азой отправились на их розыск. После неудачных поисков в своем городе, они перенесли их за город, где также ничего не нашли, а сами чуть не погибли. В последний момент их спас Марс, или Марсик, как с тех пор его стала называть Аза.

Сложив вместе свои знания о новом положении дел на Земле, роботы пришли к выводу, что произошла какая-то глобальная катастрофа, в результате которой люди или погибли, или оставили Землю и улетели на другие планеты.
Спасение и защита человека - основная программа роботов. Вот почему было принято решение о поиске хотя бы одного человека, который затем мог бы возглавить все дальнейшие действия.

В ходе экспедиции им пришлось столкнуться со множеством трудностей, находиться не раз на волосок от смерти. Но помогали взаимовыручка, смекалка и надежда.
 И вот далеко-далеко от места начала поисков, в чем-то случайно, а может и закономерно, им удалось отыскать человека. Это оказался не взрослый человек, а всего лишь подросток, которого отправили почему-то в Синие горы его родители, Па и Ма, а потом не смогли за ним прилететь.

Так, едва успев выполнить первую свою задачу, роботы тут же обрели вторую. Этой задачей стали поиски Па и Ма. Решая ее, они уже почти год находились в городе Альфа и собирали различную информацию о давних событиях.

Искали хотя бы упоминание о возможной катастрофе и любые, самые незначительные следы исчезнувших людей. Именно здесь они и почерпнули сведения о курильщиках Земли.
Выше было замечено, что роботам не присущи эмоции и что работали теперь они в режиме прямого подчинения Альфу. Хотя со стороны это выглядело не совсем и так.

Все началось после очередного неудачного похода за информацией, когда Дормидонт предложил рассмотреть вопрос, что они будут делать дальше, если не найдут людей. Оказалось, что почти все думали над этим, хотя исправно и безотказно продолжали поиски день за днем.

Каждый имел на этот счет свое мнение. Постепенно обсуждение привело к выводу о возможности существования общества роботов, общества без человека. Эта идея была с энтузиазмом подхвачена всеми, особенно горячо ее отстаивала Аза. Она даже Альфу нашла неплохое место в таком обществе.

На протяжении всего следующего месяца придумывались и обсуждались разнообразные предложения. В основном они возникали следующим образом. Аза давала идею. Дормидонт искал в памяти подобные события из многочисленных просмотренных им книг. Жвачкин критиковал и отвергал. На долю Пуфика оставалось только уложить все предложения в какую-то систему.

В основном предложения касались следующего:

- общество из пяти роботов.  Жвачкин - президент, а Альф - почетный гость;
- Альф - почетный президент, Жвачкин - вице-президент, остальные - исследователи;
- все - президенты по очереди, а вновь построенные и другие оживленные роботы - рядовые члены;
- все - почетные хранители и управители Земли. И так далее…

Но все их изыскания ни к чему путному не привели. У этого общества не оказалось главного - цели. Получалось, что жить в обществе, что без него - им все равно.
 И постепенно такие разговоры утихли. Единственное, что осталось от них - это решение походить на людей с помощью использования человеческих привычек. Каждый придумал для себя их по нескольку.

Жвачкин стал применять важный тон и светские манеры большого начальника. Правда, все манеры оказались взяты из книжных воспоминаний Дормидонта.

 Сам Дормидонт по нескольку раз начал повторять одни и те же слова и демонстрировать рассеянность, копируя знаменитых ученых из старинных детских сказок. Другая литература по данному вопросу, увы!, ему просто не попадалась.

Аза ничего нового не придумала, но ее поведение и так было полно всяких необычных поступков. Пуфику оставили привычки хорошего секретаря - исполнительность и вежливость.
Буль решил считать себя старым морским волком и приобрел особенности капитана пиратского судна.

Вот почему сейчас он сидел на крылечке, спокойно дымопуская и покуривая свою трубочку.


 
                Глава 2. СОСТЯЗАНИЕ


- А я говорю, что искать их надо не в нашем городе!
- А я говорю, что в нашем!
- Нет, не в нашем!
- Вот как раз в нашем!
- А почему это в вашем?
- Да потому что в вашем их нет. Это же ясно, как трижды семь!
- И в нашем нет, и здесь нет. Значит, надо идти куда-нибудь в другое место.

По голосам было понятно, что спорили Аза с Жвачкиным. Но самих их не было видно из-за клубов дыма, выпускаемых Булем.
Дым из трубки очень странно сначала опадал вниз, затем растекался в стороны и уходил тремя разноцветными полосами вверх. Вот в средней полосе образовалась большая дверь, а в крайней - маленькое окошко. И через это окошко, явно не помещаясь в нем, появились Аза и Жвачкин.

Увидев Буля, Жвачкин обернулся назад и стал рассматривать дымовую картину. Про Азу он сразу забыл, хотя только момент назад так жарко спорил с ней о месте, где надо искать Па и Ма.

- Опять ты, Буль, не там свои двери выдымил! Вчера мы через стену вышли, сегодня - через окно. Так хоть бы окно было как окно, а то какая-то маленькая форточка. А мы еще вдвоем вылазим через нее! Очень неудобно.

- Это все ветер, - виновато оправдывался Буль.

- Какой ветер?

- Обыкновенный, ветренный. Когда я выдувал дверь, он отсутствовал и моя дверь была против двери дома.  Когда вышли вы, то ветер подул и напротив ваших дверей оказалось мое окно.

- Да я не против окна. Просто оно очень маленькое. Хотя, если посмотреть на это с другой стороны, то лучше маленькое окно, чем большой погреб. Если бы Аза туда брякнулась, от нее одни провода остались бы.

Протянув руку, Жвачкин театрально помог Азе выйти на свет.
За ними из дома выкатился Пуфик.  Ему повезло больше. Пока Буль объяснялся со Жвачкиным, его трубка погасла, а дымовая завеса оторвалась от земли и потихоньку поплыла в небо.

- Ну, как там дела у Дормидонта? - спросил Буль.

Дело в том, что Буль почти не принимал участия в поисках информации о месте нахождении исчезнувших людей, а занимался своей старой работой.
Благодаря ему город по-прежнему оставался чистым и опрятным. Действовали фонтаны, поливались цветы, в кранах текла вода. И хотя водой пользовался только Альф, Буль поддерживал такой порядок для всего города.

И лишь иногда заходил узнать о результатах поисков. Да еще поупражняться в дымопускании. Ведь находясь под водой, особенно трубкой не позабавишься.
А про Дормидонта спросил потому, что именно он и Альф отвечали за просмотр найденной информации.

- Что Дормидонт, - ответила Аза на вопрос Буля. - Ему хорошо, он привык читать книги. Вот Альфа жалко. Ведь люди такие слабые. От чтения книг у них головная боль развивается. При этом голова на вид целая, а почему-то болит. А у Дормидонта вся побитая, а ему хоть бы что.

Этот разговор происходил перед зданием городской больницы, где теперь расположился их отряд. Здесь имелись все условия для проживания, много свободных комнат для хранения собранных документов. А в доме Альфа оставили разбитого Марсика до наступления лучших времен.
 
Месяц за месяцем протекал в безрезультатных поисках. Даже Аза теперь реже и реже предлагала неожиданные решения. Но сегодня оказался как раз такой день.

 - Сказать по правде, мне все немного надоело. Одно дело действовать, путешествовать. Даже если это трудно и очень-очень страшно. А тут одна скукотища. Что бы такое придумать? Может взорвем водопровод и будем Булю помогать его ремонтировать? А, Пуфик?

- Нет, это не подходит - немедленно ответил тот. - Тогда вода может залить много помещений и уничтожить непросмотренные документы. Это сильно затруднит поиски.

- Что это ты занудный такой сегодня? - подозрительно поглядела на него Аза. - То со всем соглашаешься, а то "нельзя", "сильно затруднит".

А, вот оно что! Это Альф его переустановил из режима "Сопровождение" в режим "Совет". Вот он и дает нам правильные советы вместо того, чтобы посоветовать что-нибудь интересное. Может позвать Дормидонта?

- Дормидонт, эй, Дормидонт, где ты там?
 
- Шоколадик, а может ты? - без секунды перерыва обратилась она к Жвачкину по его второму имени, так как Дормидонт находился еще в доме и не слышал ее.

Отзывчивый на новое Жвачкин не подкачал.

- Я предлагаю прекратить тут поиски. На время, конечно. И устроить экспедицию или просто так попутешествовать. Но не знаю куда.

 - Почему это не знаем? Да, да, знаем. Yes, I know. I know very good, - как бы по рассеянности произнес не слышавший начало разговора Дормидонт, выходя из дома на крыльцо.
 
- Но зачем это нам?

- Как это зачем? - распалился Жвачкин. - Альф грустит, ничего не хочет есть, можно сказать, голодает, а ему "зачем". Да затем, чтобы накормить и развеселить Альфа. Пусть ребенок хоть немного порадуется.

- А, так вот для чего это вам надо. Все понятно. I understand it и согласен с вами. Agree with you. Поэтому предлагаю свою находку.

- Что же такое ты нашел?

- А нашел я интереснейшую книгу, как оказывается. Вернее, сначала я думал, что она ненужная.
 
- Что за книга? И как она может помочь нам? Мы, может быть, Альфа будем кормить страницами из этой книги? Это какая-то ерунда!

- Сам ты ерунда, Жвачкин, а не книга, - обиделся Дормидонт. - Может, если бы тебя накормить страницами книг, так ты бы поумнел.

- Меня? Книгами? - встал на дыбы Жвачкин. - А что, я согласен. Надо попробовать.

- Так все же, что это за книга? - постукивая трубочкой о крыльцо, поинтересовался Буль.

Все это время он спокойно сидел и с любопытством наблюдал за бурной перепалкой между Дормидонтом и Жвачкиным. Тем более, что возникла она на пустом месте. Ведь Дормидонт даже названия книги не успел произнести. Но таков уж был Жвачкин. Он моментально распалялся, но что хорошо, сразу остывал, мирился и все забывал.

- Так что это за книга? - переспросил Буль.

- Хорошая книга, good book, - тоже успокоившись, охотно ответил Дормидонт. - Кулинарная книга "О вкусной и полезной пище".

- Небось, старинная, на твоем специальном научном английском языке?

- Нет, на обыкновенном языке. И что для вас хорошо, так она еще с картинками. Если не поймете, то можно посмотреть.

- А зачем нам вообще эта книга? - задала вопрос давно молчавшая Аза. - Что с того, если мы прочтем как кто-то вкусно и полезно поел?
 
- Да в тот-то и дело, что это книга не о том, как поесть, а о том, как приготовить еду, - наконец-то перешел к делу Дормидонт.

- Там сказано что, как и из чего можно сделать. Можно приготовить все на любой вкус и для любого случая. Прямо книга для Жвачкина.

- Ладно, ладно. Я не сержусь, - с нетерпением произнес Жвачкин, который уже загорелся идеей. - Давай сюда свою книгу скорей, будем разбираться!

Дормидонт вернулся в дом и через несколько минут вышел опять, неся в руках старинную толстую книгу большого формата в твердом переплете. На темно-коричневой обложке золотыми выдавленными буквами было написано: "Книга о вкусной и полезной пище".

Он положил ее на крыльцо и все с интересом стали листать гладкие шелестящие листы. При этом громко произносить понравившиеся им названия: "миноги в горчичном соусе", "палтус с экстрагоном", "осетрина по-матросски", "бризоль из курицы", "сациви из дичи" и так далее.

- Постойте, постойте, - прервал их Буль. У вас ничего не получится.

- Что значит не получится? - не очень миролюбиво отреагировал Жвачкин. - Ты думаешь, без тебя мы не сможем сделать выбор? Еще как сможем. А потом я это так приготовлю, что ты сильно пожалеешь, что не сможешь этого попробовать!

-Да я совсем не о том!

- Если не о том, тогда о чем?

- Ты же сам нам говорил, что Альф не хочет ничего есть. Также он отнесется и ко всем новым блюдам, что ты приготовишь.

- Что же нам делать? Мы же не можем заставить его развеселиться. Надо, чтобы Аза что-нибудь сочинила. У нее это хорошо получается. Особенно, когда не надо.

Последняя фраза, конечно же, принадлежала Дормидонту. Но Аза ее не услыхала, усиленно пытаясь придумать решение.

- Вот, кажется, есть! Мы устроим состязания!

- Какие состязания и зачем?

- Слушайте! Альф - мальчишка, а всем мальчишкам нравится соревноваться. Ну, кто дальше прыгнет или бросит, кто быстрее прибежит и так далее. А мы устроим кулинарные соревнования.

- Это как же? Кто дальше забросит пирожок? Или размажет одну тарелку каши по всему столу? Здорово придумала! - восхитился Жвачкин.
 
- Нет, хотя в крайнем случае и это сгодится. Я предлагаю устроить состязания по лучшему приготовлению пищи. Это окажется полезно для Альфа, если он все приготовленное съест.

 В первый день Альф будет питаться в кушальнице. Мы ведь там ни разу еще не были. Пусть закажет то, что ему больше всего понравится. На следующий день пищу придумает Жвачкин.
На третий день кормить Альфа будем мы по кулинарной книге Дормидонта. Так что уже сейчас можно приступать к выбору рецептов.
Дело Альфа - все попробовать и выбрать победителя.

За прошедшие после освобождения месяцы Альф заметно повзрослел. А может только так стало казаться, потому что он стал гораздо реже улыбаться и почти все время молчал. Но, как ни странно, идею о состязании он поддержал сразу. И с радостью согласился во всем участвовать.

Сначала отправились в ближайшую кушальницу.  Это было большое помещение с высокими потолками, внутри которого стояло много различных столиков. Друзья выбрали стол побольше и уселись за него.
Соревнование началось.

Обычно кушальницы работают так. На стене у них находится большое меню из тридцати светящихся строчек. На каждой строчке сначала идет цифра, а затем название блюда.

Маленькие пульты из такого же количества кнопок вмонтированы и в каждый стол. На них еще имеются кнопки "Подать", "Убрать" и "Отмена".
Процесс заказа еды простой. Смотрите на меню и выбираете понравившееся вам блюдо. Затем у себя на пульте нажимаете номер этого блюда. Заказ сделан! Остается только нажать кнопку "Подать".

После этого центральная часть стола опускается вниз и поднимается наверх с выбранной едой. Если вы изменили свое решение, то в любой момент можно нажать кнопку "Отмена" и сделать другой выбор. После еды посуда составляется в центре стола и нажимается кнопка "Убрать".
Все просто и ясно.

Для начала выбрали название "Гуляй-валяй чистое поле" под номером 7. Где-то внутри под полом что-то зашипело, середина стола ушла вниз и тотчас же поднялась наверх с набором тарелок, ложек, различных специй и четырех сортов хлеба: красного, синего, желтого и зеленого. Все замерло.

- Ага-а, - через некоторое время задумчиво произнес Дормидонт, когда на этом все и закончилось. - Мне уже становится понятным название "чистое поле" и предложение "гулять-валять".
 
Тут вмешался Альф, единственный из них, кто раньше иногда посещал кушальницу. Он немного оживился:

- Просто стол ждет, чтобы каждый из вас взял себе посуду. Так как вы не едите, то я возьму себе один прибор.

Он так и сделал. Середина стола бесшумно опустилась и опять поднялась вверх с большой дымящейся супницей, из которой торчал половник для разлива. Внутри самой супницы находился скорее не суп, а какой-то бесцветный питательный бульон.

- Вот теперь окончательно ясно, - удовлетворился Дормидонт. - Чистое поле - это суп без ничего, горячая водичка. Давай, Альф, пробуй.

Но оказалось, что Альф не был особым специалистом в супах. Проще говоря, он их не любил. Ни жидких, ни густых и никаких других.

Однако ему требовалось оценить, как судье, данное блюдо. Альф поставил "тройку", что у него обозначало "невкусно, но полезно".

Так как супницу даже не трогали, то оставалось лишь нажать  кнопку ‘Убрать’.
Стали выбирать следующее блюдо.  Альф решил остановиться на "Вкусно-превкусно - пальчики оближешь". Выбор сделали, но сердцевина стола вниз не пошла.

- Это, наверно, потому, что надо немного подождать, - догадался он. - Такое сложное блюдо так просто не приготовишь. Да еще чтоб пальчики облизать.

Они прождали минут пять. Затем еще пять. Тут Дормидонт забеспокоился, что заело механизм опускания столового лифта. Он перегнулся над столом и стал ощупывать края подъемника. После этого с силой надавил на крышку.

В этот момент послышалось знакомое шипение и люк пошел вниз. Дормидонт, опираясь всей тяжестью тела на крышку, тоже последовал туда.
Только Аза успела вскрикнуть "Ой, держите его!". Но этого оказалось достаточно Пуфику, моментально выполнившему ее команду. Он быстро протянул вперед свои выдвигающиеся руки и схватил в каждую по ноге Дормидонта.

- Что делать дальше? Вытаскивать?

- Да нет, отпусти, пусть посмотрит, что там внизу, - сострил кто-то.

- Вытаскивай, быстрее вытаскивай!

Но вытаскивать уже не было особой нужды. Дормидонт почему-то сам начал подыматься вверх и через несколько секунд оказался сидящим на большой кастрюле, из которой валил пар.

- Ну, Дормидонт, вот это да! Можно подумать, что ты такой голодный, что не мог немного подождать и сам полез за кастрюлей. И что же ты для нас достал?

Тем временем Дормидонт с помощью Пуфика неуклюже слез со стола и, оправдываясь, опять уселся на свое место.

- Честь открытия кастрюли предоставляется Пуфику, как спасителю Дормидонта! - объявила Аза. - Ведь еще немного и вместо "Вкусно-превкусно" мы бы ели "Щи из Дормидонта".

Жвачкин громко захохотал, а Дормидонт кисло улыбнулся. Открыли крышку.  Как ни странно, внутри опять оказался суп. Только на этот раз другой.

- В самом деле пальчики оближешь, - с удивлением произнес Альф. - Давно кушать хочется хотя бы чего-нибудь, а тут все суп подают.

Попробовали сделать еще несколько заказов, но получался только суп. Скорее всего, дело было в неисправности оборудования. Как и все кругом, простые операции выполнялись, а сложные заменялись простыми. В результате варился только суп.

Поэтому последнему супу, отчаявшись получить что-нибудь еще и основательно проголодавшись, Альф поставил оценку "четыре" и съел его, правда налегая больше на хлеб, особенно зеленый.

Не очень довольные проведенным днем, роботы покидали кушальницу. Один Жвачкин был оживлен. После сегодняшнего дня его шансы на победу значительно возрастали. У него-то все действовало, а что получится из кулинарной книги, еще совершенно неясно.
Надежды Жвачкина оказались вполне обоснованными. На следующий день он пораньше с утра пошел за город подкормиться биотопливом. Нажевавшись веток различных деревьев и собрав целую коллекцию трав, он вернулся во вчерашнюю кушальницу. В два часа дня там предполагался повторный обед.

Жвачкин считал, что чем сложнее блюдо и чем больше на его изготовление идет энергии, тем оно должно быть вкуснее для человека. На всякий случай он переработал и весь вчерашний оставшийся суп из кастрюли, которую забыли отправить вниз.

Насвистывая мелодию, Жвачкин стал колдовать сам над собой. Как Буль в свободное время подымливал трубочкой, так и Жвачкин приобрел привычку посвистывать, когда находился в хорошем настроении. Судя по свисту, сейчас оно у него было отличным.

Откинув грудь-поднос, он начал нажимать на туловище различные кнопки, поворачивать краники, заводить пружины, включать и выключать таймеры времени.
Первыми пошли холодные закуски, пирожки и булочки. Через час стол оказался завален грудой бутербродов с колбасой и сыром, ветчиной и селедкой, икрой и розовым маслом. Сбоку громоздились одна на другой аппетитные румяные булочки, пирожки, ватрушки, пончики и бублики с большими дырками.

Еще оставалось сделать конфеты, пирожные, чищенные орехи, различные напитки, а на столе уже не хватало места. Жвачкин перешел ко второму столу и вскоре заполнил его, как и первый.

С гордостью оглядев свои творения, он внезапно понял, что кулинарные конкурсы - дело тонкое. Одно дело сделать порцию мороженого или сосиску в тесте. И совсем другое дело накрыть стол красиво.
Каждый бутерброд или булочка по отдельности были очень привлекательные. Но наваленные кучей на два стола, они теряли это свое качество.
Выход быстро нашелся.

Сделав на третьем столе заказ наугад, Жвачкин забрал поданную посуду и тут же отменил заказ. Произведя эту процедуру несколько раз, он получил в свое распоряжение два десятка разных тарелок, чашек, ложечек и подносиков. На них он красиво разложил часть съедобных запасов с первых столов.

Получилось прямо произведение искусства. Живописная картина на столе. И еще целая гора неразложенной вкуснятины. Немного подумав, ненужные остатки он быстренько "съел" сам, усердно работая челюстями и тщательно пережевывая пищу.
Оставалось полчаса до назначенного времени.
Тут Жвачкие вспомнил, как Дормидонт рассказывал о сервировке стола. Там обязательно присутствовали салфетки, которыми люди вытирали руки и губы после еды, а некоторые - пролитый на стол соус.

В поисках салфеток он обошел всю кушальницу. И лишь в какой-то боковой комнатке нашел нечто подходящее. Это были квадратные листки бумаги, исписанные с одной стороны, но чистые с другой.
Захватив несколько салфеток-бумажек, Жвачкин вернулся к столу и положил часть из них около места, предназначенного для Альфа.

Ровно в два часа открылись двери и в кушальнице появился главный судья соревнований в сопровождении роботов. Увидев накрытый стол, все ошарашенно остановились. Одни от удивления, а Альф - чтобы сглотнуть голодную слюну.

- Прошу за стол, - вежливость Жвачкина была неописуемой.

Альф, основательно проголодавшийся за первый день состязаний, ел все с большим аппетитом. Как ни странно, начал он не с пирожных и шоколада, а с бутербродов с ветчиной и икрой. Голодный человек всегда предпочтет мясо, а не мороженое с конфетой.

И только в самом конце обеда он съел одно пирожное, выпил стакан шипучки и закусил конфеткой. Больше ему ничего не хотелось.

- Ну как? - поинтересовался Жвачкин.

- Высший класс, Very well, good! - вытирая салфеткой испачканный шоколадом рот, сыто произнес Альф.

Все было оценено на "отлично". Жвачкин гордо посмотрел на остальных роботов. Их задача на завтра значительно усложнялась. Теперь только "пять с плюсом" могли принести им победу в соревновании.

После обеда Альф, которого сразу потянуло на сон, ушел домой. Роботы остались для обсуждения завтрашнего меню, а также, чтобы потренироваться в приготовлении пищи. Ведь ни у кого не имелось опыта в этом деле. Поэтому больше всего надежд было на Жвачкина, которому все собирались помогать советами.

Неожиданно он, сославшись на необходимость возобновления запасов энергии, сильно израсходованных за сегодняшний день, отпросился и тоже ушел.
Роботов немного удивило поведение Жвачкина. Но потом решили, что скорее всего он загордился своим успехом. Или даже не захотел, чтобы у них получилось лучше.

Поэтому, не тратя зря времени, Аза открыла первую страницу найденной Дормидонтом книги. Они углубились в чтение, стараясь по содержанию угадать блюдо поинтереснее.

- Вот, - отметил Дормидонт понравившееся ему слово. - Таратор. Давайте посмотрим.

Это оказалась смесь йогурта, молока, растительного масла и зелени. В итоге получался суп. Вспомнив первый день, решили от этого рецепта отказаться.

- Тогда давайте вот это, - опять предложил Дормидонт. - Нухат шурпа.

- Это, похоже, подходит, - согласился Буль. - Баранина, горох, лавровый лист. Так, так. А что там в конце написано? Ага, вот. Варить суп до готовности и перед подачей посыпать укропом. Опять суп. Пусть кто-нибудь другой ищет, а не Дормидонт.

- Сам и ищи, - обиделся Дормидонт. - Я тут при чем? По названию - так совсем не суп, а по содержанию - почему-то суп.

Буль перелистал несколько страниц и торжественно произнес:

- Цзо когти бокум. Что-то с когтями, но, главное, не жидкое. Страница 208. Читай, Аза.

- 500 грамм говядины, 300 грамм грибов, чеснок, луковица, маисовая мука, зелень.

- Мне повезло, - обрадовался Буль. -Дальше.

- Все нарезать, перемешать, залить водой. Подать суп с рассыпчатым луком.

- Суп? Столько всяких круп, мяса, а в итоге получается опять суп? Похоже, что мы никогда не выиграем у Жвачкина с его бутербродами. Попробуй ты, Аза.

- Хорошо. Пусть будет "шмерребред".

- Кто? Смертный бред? Согласны и на него, лишь бы не суп. Давайте смотреть, страница 101.

- Различные пасты, масло, хлеб, зелень, сельдь, ветчина...

- Это не читай, смотри в конце: суп это или не суп?

- Читаю в конце. Все это подходит для приготовления бутербродов на горячих хлебцах.

- Ну, слава богу, наконец-то. Пусть не лучше, чем у Жвачкина, но уже можно есть.

После этого с легкой руки Азы у них пошло получше. Нашли форшмак из говядины, бифштекс из сельди - "зильбулар мед коринтзес", чохохбили из дичи. "Юдзу хао мин" сразу отвергли, так как она оказалась всего лишь жаренной лапшой.
Но и этого было достаточно.
Добавили еще "зальцбургский нокерлн", парочку цеппелинов и "монтесуму-чоколать" - горячий шоколад на десерт.

 Чтобы не отстать от Жвачкина, Буль предложил ввести в меню "кнедлики в салфетке". Но если у Жвачкина пирожки просто лежали на столе, то здесь кнедлики подавались внутри салфеток, подвешенных на ниточке к палочке.

Когда закончили обсуждать меню, на улице стояла глубокая ночь.  Пора было идти домой. Оставалось еще каким-то образом перепрограммировать кушальницу на выдачу компонентов для приготовления отобранных блюд, а также отыскать подходящие салфетки для кнедликов.


 
                Глава 3. ОТКРЫТИЕ СЕКРЕТНОЙ ЛАБОРАТОРИИ


Наутро первым в кушальнице появился Буль. Ему предстояла весьма ответственная часть работы - перенастройка автоматов на выдачу пищевых компонентов для конкурсных блюд.
Основной профессией Буля был как раз ремонт, правда других аппаратов. Все же технические навыки могли здесь немного помочь. В любом случае другие ориентировались в этих делах еще хуже.

Работа предстояла очень ответственная. Без правильной перенастройки автоматы и дальше будут выдавать наверх только суп. Поэтому он решил сначала найти главный пульт управления основным меню. Осмотрев все двери внутри кушальницы, Буль нашел за одной из них выход на лестницу, ведущую в нижние этажи, где располагалось техническое оснащение. Туда он и направился.

В это время, с некоторым опозданием, наверху появились Дормидонт с Азой и Пуфиком. Зайдя в кушальницу, им сразу послышались постукивания и скрежет инструментов в нижнем этаже.

- Наши друзья уже начали свою работу, - сказал Дормидонт. - Пора и нам приступать. Я тут подумаю пока об общих деталях и сервировке стола, а Аза пусть поищет подходящие салфетки.
 
Дормидонт стал проверять столы, мурлыкая несколько повторяющихся фраз:
- It is good. It is bad. It is good. It is bad. Это bad. И это bad. Все bad. А вот это уже good. Very good. Да, так и сделаем. I like it.

Аза тем временем обходила боковые служебные комнаты кушальницы в поисках салфеток. Начала она с правой стороны. И сразу поняла, что это тоже помещения для принятия пищи, только меньшего размера.
 
Выйдя из последней, Аза позвала Дормидонта.
Осмотрев комнату, Дормидонт пришел к выводу, что это именно то, что им надо. На шесть персон в самый раз.
Поэтому остальные четыре комнаты левой стороны пошли осматривать вместе. Тем более, что от Буля, кроме стука, никаких новых известий не поступало.

Одна комната оказалась комнатой связи. Остальные комнаты были для обслуживающего персонала. В них находились кресла и небольшие столики. Лишь на одном из столиков лежала небольшая полурассыпавшаяся стопка бумажных листков.

Подойдя поближе, они поняли, что это были те самые листки, которые раньше них нашел и использовал в качестве салфеток Жвачкин.

- Сколько нам надо листов, Дормидонт?
- Не знаю, на всякий случай возьми всю пачку. Нам в них придется держать горячие кнедлики, поэтому поищи чистые листики.
 
Аза начала перебирать листочки, ища чистые.

- Странные какие-то листочки. На всех написаны почти одни и те же блюда. Только числа внизу разные. А-а, это наверно, даты. Вот, 21.6.27, 22.6.27, 23.6.27. Потом перепрыгивает на 1.7.27. Конечно, это даты. 6 - месяц, в нем 30 дней. Все понятно.

К ней подошел Дормидонт, которого заинтересовали не даты, а упоминание о повторяющихся названиях блюд.

- Давай лучше посмотрим, какие названия повторяются чаще всего. А потом попробуем найти их в нашей книге о вкусной и полезной пище.
Вот, смотри, очень часто повторяется: "ко фе". И вот еще: "тво рог" и "со сис ка". Хотя этот "тво рог" лично мне не очень нравится. Какой-то рог. Буль выбирал однажды "цзо когти бокум". Там когти, здесь - рог, а в итоге получится суп. Да и "фе" что-то не внушает доверия.

- Ты и выдумал, Дормидонт! Это тебе никакие не "фе" и не "рог" и не "со сис ка". Плохо умеешь читать слова, написанные рукой. На самом деле они пишутся и читаются вместе. Просто тут не очень хороший почерк. На самом деле получается "кофе", "творог" и "сосиска". Их и надо искать по книге и в меню.

- Ну, может быть, может быть. May be, may be. You are right. I agree with you. Yes, я согласен с тобой. Это теперь такая редкость писать рукой. А что тогда повторяется вот тут, вверху?

- Где?

- Да вот. "Секрлаб", "Секрлаб". Оно на всех листках есть. Наверно что-то очень вкусное.

- Во-первых, не "Секрлаб", а "Секр. лаб.". Это так, через точку, пишут сокращенно слова. Чтобы меньше писать и чтобы рука не уставала. Обычно сокращают такие слова, которые всем хорошо знакомы. Попробуй вспомнить хотя бы по десятку слов, начинающихся с "секр." и "лаб.".

Дормидонт подумал немного.

- Могу попробовать. М-м-м. Что-то десятка не набирается. Всего несколько.

- Бывает и такое. Главное, чтобы было известное. Какие ты слова вспомнил?

- Только "секрет" и "секретарь".  А для второго - "лабиринт" и "лаборатория".

- Что же получается в итоге после соединения?
- Секретарский лабиринт, - неуверенно протянул Дормидонт.

- Или секретная лаборатория, - подсказала свою версию Аза. - Постой! Секретная лаборатория? Ты точно уверен, Дормидонт, что других слов нет?

- Точно. Известных нет. Какие-нибудь редкие наверно есть, но известных - нет.

- Секретная лаборатория! Может быть это то, что мы ищем? Может быть, нам опять повезло? А, Дормидонт? - возбужденно теребила того Аза.  - Секретная лаборатория, куда, похоже, отсюда доставляли еду. Значит, недалеко от города.

А какие у людей могли быть секреты? Только те, что связаны с этой катастрофой! И о которых упоминал Па Альфа в своем звуковом сообщении для Ма.

- Какие секреты? И притом в кушальнице. Нам с тобой не этим надо заниматься. Скоро начнется конкурс, - неуверенно отбивался Дормидонт. – Хотя… - тут он сам начал понемногу загораться этой идеей, - хотя все может быть.

 - Да это же первый настоящий след за целый год наших поисков, - не успокаивалась Аза.

- Может ты и права.  К тому же лаборатория близко от города.

Тут оживление Дормидонта опять упало.

- Близко-то близко. Но как мы найдем ее? Мы даже в городе еще не все смогли осмотреть.

- Как раз наоборот. Вспомни наш с тобой поселок. За городом как раз легче искать. Там намного меньше построек. - Давай еще раз внимательно посмотрим все бумажки. Ищи что-нибудь новое.

Они снова начали перебирать салфетки. И вот на одной из них, повыше надписи "секр. лаб.", они увидели еще одну запись "Государственный парк", которая была подчеркнута двойной линией.

- Это то, что нам надо, - обрадовалась Аза. - Зови скорее Жвачкина и Буля. Пойдем все расскажем Альфу. Он лучше всех должен знать, где находится пригородный парк.

- А как же конкурсный обед? - неуверенно произнес Дормидонт.

- Долой всякие обеды! У нас впереди новое приключение. Вдруг мы найдем людей?!

Убежденный последней фразой, Дормидонт помчался за мастерами.
Скоро Аза услышала, что постукивание внизу прекратилось.

Еще через несколько минут Дормидонт стоял на своем старом месте. Почему-то с ним находился только Буль.

- А что, Жвачкин опять, как вчера, бастует?

- Его и не было здесь.

- Как не было? С кем же ты внизу работал?

- Один. Я утром зашел за ним, но не застал. И, как вы, решил, что он пораньше пошел сюда. Тут его не оказалось и занялся автоматами. Почему его нет с вами?

- Мы решили, что он с тобой и не искали его. Тогда пошли отсюда, может он дома с Альфом?

Но и дома Жвачкин отсутствовал. Сам Альф из-за этого остался без завтрака, которым его всегда снабжал Жвачкин.

- Вчера кто-нибудь видел его после обеда? - беспокоилась Аза. - Он ушел сразу после Альфа.

- Я не видел. Меня так накормили, что я еле дошел домой. И сразу уснул. Когда проснулся утром, то вас никого уже не было.

- Ой, как плохо. Мы вчера не поверили, что ему нужно энергетическое восстановление, хотя он об этом сказал. Ушел он в темноте, а по дороге без сил упал где-нибудь в открытый люк или куда-нибудь еще. Надо внимательно все осмотреть.

Первые поиски ничего не дали. Жвачкина нигде не было.
Только оказавшись опять дома, Аза вспомнила, что за всеми этими хлопотами они забыли сообщить Альфу причину их раннего возвращения. Они с Дормидонтом подробно пересказали всю обнаруженную информацию о секретной лаборатории.

Альф знал, где находится государственный парк или заповедник. Они там не раз бывали со Жвачкиным. Находился он не так уж близко от города, где-то день-два пешего пути. И своим размерам даже превосходил город.

Вот где они опять вспомнили Марса.  Он со своей способностью летать за час нашел бы небольшое строение лаборатории даже в большом парке.

Но поиски секретной лаборатории нельзя было откладывать. Поэтому кого-то требовалось оставлять в городе для связи со Жвачкиным. Выбор пал на Буля. В помощь ему решили дать Пуфика. Чтобы не скучал и на случай непредвиденных ситуаций.

Для Альфа целый рюкзак набили хлебом и отдали нести Дормидонту. Тот имел большой опыт его таскания.

- Только не забывай, Дормидонт, - напомнила с ехидцой Аза, - что рюкзак один раз спас тебе жизнь. Но когда ты потерял его, мы все чуть не погибли.

Добираться до парка решили на велосипедах. Благо дорога туда была и известной, и хорошей. Колеса велосипедов завертелись и трое путешественников покатились вперед. И хоть впереди их мог ждать успех, настроение оставалось довольно унылым.

Исчезновение Жвачкина не давало повода для веселья.
Даже Дормидонту стало тоскливо. Чтобы как-то прогнать тоску, он стал бубнить что-то себе под нос. Постепенно бормотание начала переходить в какие-то ритмичные звуки. Затем из них возникла мелодия.

Так как голос у него  чем-то походил на скрип, то пел он не громко и слышал напев только сам. Зато это доставляло ему удовольствие и отвлекало от однообразного пейзажа дороги. Итак, он негромко поскрипывал:

Я Дормидонт, don't, don't, don't, don't,
Сидеть в седле I vary want,
Скрипят педали so, so, so,
Мы едем быстро go, go, go.

Don't, don't, don't, don't.               
I vary want.               
So, so, so, so.               
Go, go, go, go.
               
Мы мчим вперед, not bad, not bad,
Порядок полный, I am glad,
Сейчас мы вместе, we, we, we,
Все вы со мной, with me, with me.

Not bad, not bad.               
And I am glad.               
We, we, we, we.               
With me, with me.
               
Мы будем жить, we shall, we shall,
Нас ждут победы - very well,
Длинна дорога, way, way, way,
Мы одолеем все, O.K.

We shall, we shall.               
All very well.               
Way, way, way, way.               
O.K., O.K.
               
Пою я песню, I like it,
Людей мы встретим, meet, meet, meet,
С друзьями рядом, friend, friend, friend,
Удача с нами - Happy end.

I like, like it.               
Meet, meet, meet, meet.               
Friend, friend, friend, friend.         
And happy end.
               
Тут дорога пошла в гору, крутить педали стало тяжелее и так просто песенку уже было не попеть. Поэтому Дормидонт перестал петь всю песню, а начал под скрип колес произносить только слова припевов:

Don't, don't, don't, don't,
I very want,
So, so, so, so,
Go, go, go, go.

Это задало ему отличный ритм. Он перестал обращать внимание на трудности подъема, стараясь каждый раз повернуть педаль под звук нового слова:

... Friend, friend, friend, friend,
And happy end.

В результате через некоторое время Аза и Альф с удивлением обнаружили, что Дормидонт значительно опередил их. И это в то время, когда у них еле-еле крутились педали. А ведь они считали себя не худшими велосипедистами.

- Эй, Дормидонт, подожди, - попыталась остановить того Аза.

Не тут-то было. Он даже не услышал ее.
Изо всех сил налегая на педали, они попробовали достать Дормидонта.
Расстояние сократилось лишь на столько, что они смогли услышать "Донт - донт - донт - донт – ай - вэри - вонт - со - со - со - со - го - го - го - го" и так далее. Потом Дормидонт снова начал уходить от них.

- Все понятно, - стиснув зубы, прошептала Аза. - Надо и нам запомнить эти магические слова. Ну, давай, Альф.

И Альф дал. Сначала это не помогло. Но постепенно ноги начали втягиваться в магический ритм звуков. Куда-то ушла тяжесть и педали стали крутиться легче.
К вершине подъема они приблизились одновременно. Только Дормидонт закончил его на слове "фрэнд", а Аза с Альфом на слове "донт". Дальше начался спуск и дело пошло гораздо легче.

Час спустя вдали показался лесной массив. Это и был нужный им государственный парк.

Еще часа через три, когда начало темнеть, они завершили первоначальный объезд парка. Все оказалось не так и плохо. Было обнаружено три строения с вывесками.  Причем одно явно предназначалось для кормления зверей.
 
На завтра оставалось проверить два дома.  Один с табличкой "Архив", на другом не имелось никакой вывески.
 
Следующее утро с этого и начали. Архив представлял собой довольно большое 4-этажное здание со множеством комнат. Почти в каждой комнате стояли стеллажи с информационными материалами.
Ничего не найдя интересного, перешли к осмотру подвалов. Ведь наверху могла быть только маскировка. Но подвалы ничем не отличались от верха. Все та же информация о природе.
 
Никто не расстроился. Это лишь еще больше убедило их, что последний дом, специально без вывески, и был секретной лабораторией.
То, что это именно она и есть, подтвердилось с первого шага. Дверь открыть они не смогли, хотя обычно двери учреждений и домов на Земле не закрывались. Оставались окна.  Здесь вопрос решился просто. Кто-то, уже раньше,  разбил окно с правой стороны.

Этот дом оказался поменьше архива. Комнаты также были уставлены полками с информацией. Однако информацией совершенно непонятной. Вроде на обычном языке, но ничего не понятно.

 Например, "... прожектирует внутри спирально с возвратом вперед". И что вы думаете прожектирует? Луч? Как бы ни так. Все наоборот. Тень! И где? В вертикальной горизонтали!

Такое непонятное никого не огорчало. Даже наоборот. Секретность и должна быть такой! А если сюда добавить, что некоторые комнаты оказались заперты, ...то это было то, что надо. То, что они искали!

Покончив с подвалом, где ничего не нашли, принялись сразу за закрытую третью комнату. Выход оставался один - ломать дверь. Благо, в углу коридора стоял небольшой металлический ломик.

- Можно подумать, - удовлетворенно отметил Дормидонт, - что нас здесь ждали и специально ломик оставили.

- А ты разве не знал, что в секретных лабораториях всегда хранятся секретные ломики? - попыталась произнести серьезным тоном Аза.

Дормидонт подозрительно поглядел на нее, но решил на этот раз не вступать в дискуссию. Он взял ломик, просунул его в тонкую щель между дверью и стеной и сильно нажал. Раздался треск …и дверь открылась.

- Оказывается, это еще проще, чем замок, - заметила Аза. - Закрываешь на защелку, а открываешь ломиком. Ломик в углу. Кто об этом не знает, в жизни не догадается. И нет опасности, что код замка случайно угадают.

Комната вся утопала в приборах. Они располагались на стенах, стояли на полу, а некоторые даже висели на потолке. И в отличие от ранее виденных, часть их работала! Об этом свидетельствовали горящие лампочки индикации.

- Работают! - радостно воскликнул Альф.

- В этом надо разобраться, - глубокомысленно произнес Дормидонт.

Таинство мигающих лампочек притягивало к себе. Все напряженно всматривались в них, как бы чего ожидая.
И это произошло! Приглушенно раздался тихий стук. Все прислушались. Кругом стояла мертвая тишина.

Стук повторился опять. Но звучал немного по-другому.
- Это передатчик! - зачарованно глядя на огоньки, прошептал Альф. - Кто-то пытается с нами связаться. Как ему можно ответить?

Звуки продолжали повторяться. Иногда один за одним. Иногда с довольно большим интервалом.

В поисках передающего аппарата роботы облазили всю комнату. Пока Альф не обратил внимания, что звуки раздаются не из приборов, а из коридора.
Он оказался прав. Звуки шли из-под металлического пола! С дальнего конца коридора они приближались к ним, а затем удалились и более часто стали раздаваться в дальнем конце.

- Это люди, люди!! - вдруг воскликнул Альф. - Там внутри люди! Им надо помочь выбраться.

Все бросились в конец коридора.  Удары из-под пола сразу усилились.
- Ищите люк, - продолжал командовать Альф. - Здесь должен быть люк.

В самом деле, на полу обнаружили тонкую щель, как и в дверях комнаты. У Альфа в руках оказался лом. Но люк сразу не поддался. На помощь пришел Дормидонт. Они вместе нажали на рычаг, потом еще раз. Люк медленно пошел вверх.
И вдруг лицо у Альфа перекосилось. То ли от ужаса, то ли от удивления. А скорее всего от неожиданности.

- Жвачкин, ты?! - изумленно протянул Дормидонт, так как Альф не мог промолвить даже слова.

- Я! Я! - радостно и в то же время немного смущенно ответил Жвачкин.

- Как ты здесь очутился? - наперебой набросились на него Альф, Аза и Дормидонт.

- Как, как. Дело житейское, - неуверенно начал оправдываться Жвачкин. - Когда готовил конкурсный обед, я нашел какие-то бумажки в качестве салфеток. В них упоминалась секретная лаборатория. Расположение парка я знал хорошо. Вот и решил сделать вам сюрприз. Разузнать, что здесь находится.

- А в итоге оказался в мышеловке.

- Я тут ни при чем, она сама закрылась, когда я спустился вниз.

- Теперь понятно, почему тебя, бестолкового козла, - не выдержала Аза, - родители Альфа двадцать раз предупреждали ничего не делать без разрешения. Ты, похоже, нисколько не изменился. А что бы было с Альфом, если бы ты тут погиб? Он что, стал бы всю жизнь одним супом питаться?

Альф вздрогнул от такого предположения, а Жвачкин продолжал виновато молчать.
Все поняли, почему он после обеда сразу захотел уйти домой "подзарядиться" и почему они не нашли одного велосипеда, когда отправлялись сюда. Им еще повезло, что в музее удалось отыскать запасной.

Азе стало жалко Жвачкина. Ведь не для себя, а для всех хотел он сделать это.

- Ну ладно. Мы тебя прощаем. Хорошо, что ты хоть на полу оставил листок с адресом. Ведь все остальные в стопке оказались без адреса.

- Так что там внизу? - опять перешел к делу Дормидонт.

- Не знаю. Люк захлопнулся, а включателя света я не смог найти. Так и просидел в темноте, пока не услышал шаги над головой. По правде говоря, я думал, что мне уже "каюк". Еще вспомнил ваше путешествие в пещерах.

- Ну, тогда давайте вместе посмотрим, что там, - предложила Аза.

- Только пусть кто-нибудь, на всякий случай, останется наверху. Вот ты, Жвачкин, и оставайся.

Альф, Дормидонт и Аза начали спускаться по ступенькам вниз. Предварительно они ломиком подперли дверь люка. На последней ступени лестницы вверху что-то щелкнуло, дверца дернулась, но из-за ломика не смогла закрыться. Вот так Жвачкин и попался раньше!

Дормидонт достал из рюкзака фонарики.  С ними дело пошло значительно веселее. Они высве¬тили длинный узкий коридор и еще одну дверь, которую Жвачкин в темноте не нащупал.

Открыв ее, друзья оказались в большой квадратной, почти пустой, комнате. Лишь посередине стоял какой-то прибор странной конструкции. Никакие лампочки не горели, однако все оборудование негромко гудело, что означало его работу.
Как ни старался Дормидонт оттеснить Азу в сторону, через минуту она уже стояла у пульта. Ее, как магнитом, притягивало нажать хоть одну кнопку. Пришлось поскорее подниматься наверх.

Там, кроме стеллажей со справочниками, все остальное место занимали карты и схемы. Они были повсюду. На столах и стенах. Большие и маленькие. Карты солнечной системы, звездного неба, самой Земли и еще другие неясного назначения.
Разноцветные стрелки соединяли созвездия, материки и другие точки. Жаль, что никто не разбирался в картах звездного неба. Зато географию Земли Альф знал отлично.
 
Земля представляла собой по сути один огромный материк, со всех сторон окруженный водой. Да еще гигантское каменное плато на южном полюсе. Когда-то материков было больше и они более четко отделялись друг от друга. Две Америки, Австралия, Африка, Азия, Антарктида и Европа.

Очень странно, что названия всех материков начинались на букву "А". Кроме Европы. И океан, соединявший основные части суши, назывался Атлантическим.
Этому долго не могли дать объяснения. Многие считали такое совпадение случайным. И только сто лет назад было найдено объяснение такой случайности.

Оказывается, цивилизация на Земле зародилась сотни тысяч лет назад. Пришельцами из далекого космоса. Они обосновались на одиноко стоявшем небольшом материке и назвали его Атлантида.

Постепенно атланты начали осваивать весь земной шар. С помощью их мощной науки существовавшие на Земле прямоходящие стада обезьян достигли уровня человеческого мышления.

Как выяснилось, с таким же успехом людьми могли стать и медведи, и тигры, и носороги, и даже жирафы со слонами. Но обезьяны более всех походили на атлантов и потому выбрали именно их. Так на всех континентах Земли появилось коренное население - аборигены.

Что еще интересно, в языке атлантов все слова начинались на звук "А". Отсюда и соответствующие названия материков.

Но жизнь на планете, гораздо более ласковой чем собственная, изнежила атлантов. Второе их поколение уже и не собиралось возвращаться на родину, в свою звездную систему. Космические корабли простаивали, понемногу разрушаясь, уходили знания.
И когда произошла планетарная катастрофа, атланты оказались к ней не готовы. С места сдвинулся целый пласт поверхности земли, на котором находилась Атлантида. Что было тому причиной - неизвестно. Может быть случайность, а может какие-нибудь опыты.

Но что случилось, то случилось. В течение нескольких дней весь материк ушел под воду. Атлантида исчезла. А еще через много веков, вдалеке от места прежней Атлантиды, начал вырастать из океана новый материк.
 
По общекосмическому закону, если в одном месте убывает, то в другом должно обязательно добавиться. Жители ближайшего материка, перебравшиеся на новый, назвали его Европа.
Уже не на букву "А".
Впоследствии земная цивилизация достигла высокого уровня развития. Люди сотни лет искали Атлантиду.  Но не смогли найти.
 
В настоящий момент, хотя названия остались прежними, материк практически стал единственным. Земная кора понемногу продолжала двигаться, а материки - притягиваться один к другому.

 Африка соединилась с Европой и Азией, исчезли разделявшие их моря. Австралия и обе Америки проглотили близлежащие острова и присоединились к Азии.
Только Антарктида осталась на месте. Наверно из-за того, что находилась прямо на полюсе и никуда не двигалась. Но и она лишилась своего снежно-ледяного покрова.
Поэтому и океан остался один. Мировой.

Так Альф закончил свою лекцию по географии.  Жвачкин еле дослушал его.

- Ну и скучище, - нетерпеливо подпрыгивая, произнес он. - Людям, похоже, нечего делать, если они изучают такую ерунду. Какая разница, Африка или Европа, опустился континент или поднялся?

- Вот тут ты не прав, здесь как раз есть разница, - вмешался Дормидонт. - Мы уже раз опускались в воронку озера. Упаси господь. Лучше уж подниматься.

- Единственная полезная вещь от географии состоит в том, - не слушая его продолжал Жвачкин, - что если бы атланты захотели, то Дормидонт сейчас был бы похож на жирафа, а Аза - на курицу.

- А ты, наверно, так бы и остался жующим козликом, - невинно добавила Аза.

- Почему козликом? А-а. Из-за рогов? Нет, я, скорее всего, стал бы носорогом. И вообще, хорошо становиться кем хочешь! Вот. Такая география мне нравится! Не то, что эти карты, цифры, стрелки.

- Кстати, Альф, почему все карты почерканы какими-то стрелками?

- Какие стрелки? - удивился Альф. - Вот эти? Не знаю. Да, странно. Почти на всех картах Земли они присутствуют. А куда они ведут?

Он нагнулся к картам поближе, пытаясь пальцем отследить их местоположение. Потом наклонился еще ниже и возбужденно воскликнул:

- Как я сам не догадался и не заметил! Ну, ты, Жвачкин, гений!

Жвачкин сразу принял гордую позу, хотя и не понял, как это он вдруг стал гением в географии.

- Вот здесь, - постучал пальцем Альф. - Тут, маленькими буквочками.

Все одновременно попытались пригнуться пониже. Но от этого получился стук головами, который выиграл Жвачкин.

- Где смотреть?

- Вот здесь. Читай вслух.

- Секролабо, - прочитал Жвачкин. - Какое-то секролабо.

- Да не секролабо, нетерпеливо поправил его Альф. - Там в середине не буква "о", а точка. Написано "секр. лаб.". Похоже, эти линии соединяют секретные лаборатории на Земле. Вот, видите. Всего их четыре. И одна из них, вот эта, наша. Та, где мы находимся!

- Сильная наука, оказывается, эта география, - удивленно и уважительно произнес Жвачкин. - Даже знает, где мы находимся.

Теперь, после своего открытия и обзывания его гением, он резко изменил мнение о географии.

- И куда мы отправимся? - Аза решила взять быка за рога, надеясь на новое путешествие.

- Вот сюда, - показал Альф на точку далеко внутри темно-голубой области.

- Почему сюда? Вот сюда же ближе?

- Потому, что эта лаборатория особенная. Она находится в океане. Мы уже убедились, что на земле людей не осталось, даже в секретной лаборатории. А океан мы еще не проверяли.

- А почему ты думаешь, что она в океане?

- Да потому, что находится на голубом фоне.

- Ну и что?

- На картах всегда голубой цвет - это вода, зеленый - лес, коричневый - горы. Поэтому легко можно понять, где что располагается.

- Так просто?

- Просто, зато очень понятно!

- А как мы найдем это место, - не унимался Жвачкин, тяга которого к географии возрастала с каждой минутой. По карте получается, что океан больше суши во много раз.

- Да, так оно и есть. Поэтому для определения местоположения чего-либо на воде применяют широту и долготу.

- Ты, наверно, хотел сказать, ширину и длину?

- Нет, именно широту и долготу. Вообще-то так можно определить любое место на Земле.

- Наверно, это очень сложно?

- Как и все в географии, не сложно, но очень умно. Представь себе тетрадь в клеточку. Теперь линии по вертикали назови "долгота" и пронумеруй от 0 до 360. А линии по горизонтали назови "широта" и пронумеруй их от 0 до 90.
Только на картах нумерация широт начинается от средней линии листа вверх и вниз.
Отсюда понятно, что любая точка на листе определяется пересечением двух линий, широты и долготы, со своими номерами. И тогда широта и долгота будут называться координатами этой точки.
 
Таким же образом, как тетрадь в клеточку, распланировали и пронумеровали весь земной шар и изобразили это на картах. Понятно?

- Понятно-то понятно.  Да не очень, - засомневался Жвачкин. - На листочке-то линии видны. А где они на воде?

- А вот для этого, для их определения, служат специальные приборы и приспособления. Нам надо будет или найти их, или сделать самим. Тогда все станет просто как с листком бумаги.

- Замечательная наука эта география! - снова восхитился Жачкин. - Как я был неправ, когда вначале сомневался в ней. Надо будет мне еще посовершенствоваться в ней.

- Вот тебе и поручим определение наших координат в будущем путешествии. А теперь нам пора возвращаться назад. Карту с координатами забираем с собой.

Они сняли карту, скрутили ее в трубочку и вышли из лаборатории. Жвачкин пошел за своим велосипедом, который был оставлен у другой стороны дома.  Но пройдя несколько шагов, он повернулся и пошел обратно в здание.

- Ты куда?

- Хочу вернуться и взять себе лично еще несколько карт. Буду изучать географию.

- Ну, давай, только быстрее.

Через пять минут Жвачкин появился опять. В правой руке у него были свернутые в трубочку две карты поменьше, а в левой он держал какой-то белый прямоугольник.

Прежде чем пойти за своим велосипедом, Жвачкин протянул прямоугольник Альфу, который оказался фотографией. И фотографией не кого-нибудь, а самого Альфа!

- Лежала там же на столе вместе с картами.

Это могло означать только одно. В этой лаборатории работали его родители. И, возможно там, в океанских просторах он отыщет их.

С этого момента Альф стал считать, что начались настоящие поиски его Па и Ма.
 


                Глава 4. ПОСТРОЙКА МАХОКРЫЛА
 

Все это время Буль и Пуфик усердно искали по городу Жвачкина. Каково же было их удивление, когда на четвертый день в городе появилась уезжавшая команда и среди них Жвачкин. Да еще на исчезнувшем велосипеде.

Чувствуя за собой вину, он первым делом попросил у них прощение. Потом с ходу, не дождавшись ответа, стал рассказывать историю поисков и находок в секретной лаборатории. Все свои объяснения он сопровождал демонстрацией географических карт, с которыми последнее время не расставался.

До берега океана можно было ехать на велосипедах, а затем построить плот или лодку. Но Жвачкин, который к этому времени с помощью Альфа уже изучил понятие "масштаб", сразу отверг такие попытки.
Это только на карте расстояние между двумя секретными лабораториями составляло несколько десятков сантиметров. Реальное же расстояние составляло тысячи километров.

Поэтому решение было очевидным - лететь. Тем более, что Дормидонт раньше уже предлагал использовать воздушный шар. Вопрос состоял в том, сумеют ли они решить эту задачу сейчас.

Вторая сложная проблема состояла в подборе снаряжения. Как же плохо стало без Марсика! За ним было как за каменной стеной. Он был вооружен, он был могуч, он мог защитить. И он мог все сделать сам. Теперь этому предстояло научиться им.

Руководство разработкой летательного аппарата взял на себя Альф. Как мы уже говорили, он увлекался космосом и поэтому немного ориентировался и в других типах летательных средств. К нему подключились Дормидонт и Аза.

Вторую группу, по подбору снаряжения, составили Жвачкин с Булем. Жвачкина это вполне устроило, так как ему не терпелось поскорее познакомиться с приборами для определения координат местности.
Что касается Буля, то он готов был делать любую полезную работу. Пуфик по мере необходимости помогал обеим группам.

Перво-наперво Дормидонт попытался реализовать план воздушного шара. Как всегда, для начала отправились в музей древней техники.
Музей помог им опять. В нем оказался целый отдел, посвященный аппаратам легче воздуха.

В чем основной принцип действия таких аппаратов? Сама оболочка и корзина для пассажиров тяжелее воздуха. Но существуют газы, которые легче. И чем легче газ и больше оболочка, куда он закачан, тем больший вес можно поднять таким шаром в воздух.
Однако, есть еще более простой способ сделать летающий шар. Здесь надо знать всего один, но основополагающий закон природы: все тела при нагревании расширяются. Поэтому одно и то же количество нагретого воздуха занимает в пространстве больший объем, чем холодного. А, значит, каждая единица пространства с теплым воздухом весит меньше, чем такая же единица с холодным.

И как легкая деревянная пробка выскакивает из воды на ее поверхность, так и воздушный шар, наполненный теплым воздухом, выталкивается из холодного все выше и выше вверх. Когда же воздух в шаре остывает, то последний плавно опускается вниз.

Поэтому Дормидонт, вооруженный книжной теорией по воздухоплаванию, решительно вошел в нужный отдел музея. И остановился в изумлении.
Каких только конструкций здесь не было! Однако, при таком изобилии, подходящий шар он долго не мог найти. И только в самом дальнем углу обнаружил то, что им требовалось.

- Наконец-то, - устало, но удовлетворенно произнес Дормидонт.

Испытывать и достраивать воздушный корабль стали прямо на площади перед госпиталем, где они жили. Оболочка воздушного шара хорошо вписалась в площадь и была лишь немного меньше ее.  Это позволило удобно закрепить ее за ближайшие дома.

Небольшая проверка показала, что на шаре смело можно было отправляться в полет. Все находилось на месте. И прямоугольная корзина, и горелка над корзиной, с помощью которой через специальной устройство нагревался воздух в шаре.

Оставалось провести последнее испытание. Для этого включили горелку и стали ожидать. Где-то через час оболочка зашевелилась и начала понемногу расправляться и набухать. А еще через час воздушный шар, словно космическая тарелка, висел у них над головой.
Скорее всего, это был и не шар, и не тарелка. Больше всего он походил на большой блин, толщиной метров пять, каким-то образом зависший в воздухе.

- Шарик превратился в блинчик, - непонятно чему радуясь, объявила Аза.

- А что тебе больше нравится?

- Мне? Мне – блин.

- Пускай тогда будет блин. Нам без разницы.  Скоро мы понесемся над землей на воздушных потоках.

Но вот как раз на этих потоках у них все и застопорилось. Шар-то помчится по потоку. Но куда? Туда, куда и поток! А им хотелось в определенную маленькую точку с точными координатами.
 
Им нужен был не просто шар, а управляемый шар.

- Как же люди на них летали? - недоуменно развел руками Дормидонт. - Ведь шары и раньше не управлялись.

Да, они не управлялись как машины, но зато можно было управлять высотой их поднятия. Вопрос опять решался с помощью географии.
Оказывается, на разной высоте ветер имеет различные направление и скорость движения.  Поэтому на одной высоте можно было лететь на юг, а поднявшись чуть повыше - на север. Этим и пользовались воздухоплаватели.

Существовали специальные карты преобладающих ветров на разных высотах. В полетах воздухоплаватели умело выбирали нужные потоки и летели в нужном направлении.
Все было не так просто.

Тем временем Буль и Жвачкин вовсю орудовали в других залах музея, подбирая необходимое для дальней дороги. Из опыта прежних путешествий они знали, что им может понадобиться три вида снаряжения: оружие, строительные инструменты и материалы, различные спасательные приспособления. Жвачкин обоснованно добавил сюда и четвертую группу: карты местности и приборы наблюдения, о которых ему говорил Альф.

Огнестрельного оружия они найти не смогли.  Поэтому отобрали так называемое "холодное" оружие, найденное в зале средних веков: кинжалы, боевые дубинки и шпаги.
Затем взяли крючья, канаты и другие инструменты. Все, связанное с водой, Буль подбирал собственноручно. Надувную лодку, надувные матрасы, зачем-то десяток небольших надувных камер, несколько якорей и другую мелочь.
 
Жвачкину очень понравилось щеголять со шпагой на боку. Время от времени он делал выпад ею в какой-нибудь предмет с громким криком "оп-ля!". При этом шпага не попадала куда надо и вместо удара получался "пшик".

- За то время, что ты вытаскиваешь свою длинную шпагу, я бы тебя иголкой победил, да еще и ниткой зашил, - как-то поддел его Буль.

- Ах, вот как! Победил бы? Тогда бери себе любое оружие, я вызываю тебя на дуэль.

- На что, на что?

- Не на что, а на дуэль.

- А что это такое?

- Я сам точно не знаю. Одним словом, подраться. Так в старину поступали дворяне, когда про них говорили неправду.

- А ты разве стал дворянином?

- Нет.

- А какую неправду я сказал о тебе?

- Что я не умею сражаться на шпагах.

- Так это же правда.

- Вот, опять обидел. Пошли драться.

- Ну, если хочешь...

- Еще как хочу.

Буль снял со стены яркий деревянный щит и приготовился. Жвачкин наклонил голову, вытянул шпагу и, ничего не видя кроме яркого пятна щита, бросился вперед.
Буль отвел руку со щитом в сторону. Жвачкин тут же изменил направление атаки и с криком "Э-эх" со всей силы ударил шпагой в щит. Щит вырвало из рук Буля. А Жвачкин, двигаясь по инерции вперед, пригвоздил щит к стене и попытался отдернуть руку со шпагой назад.

Но не тут-то было! Шпага застряла в стене и никак не вынималась. В этот момент раздался громкий голос Азы:

- Что это с ним? Уж не заболел ли наш козлик? Не перегорели ли у него транзисторы?

Картина в самом деле казалась странной для непосвященных. У ровной стены подпрыгивал и дергался Жвачкин. При этом он держался за блестящий прут, на котором была насажена яркая деревяшка. Да еще выкрикивал бессвязные звуки "Э-э" и "У-ух".
 
Наконец, при особенно сильном рывке рука Жвачкина соскочила с эфеса шпаги и он грохнулся на пол. К нему подбежала Аза и заботливо помогла подняться.

- Так что с тобой?

- Ничего, - ответил за него Буль. - Просто он хотел на спор проткнуть стену шпагой, но у него ничего не получилось.

Что оставалось Жвачкину? Только пристыженно молчать. О дуэли он больше не заикался.

А посередине площади Альф обдумывал сделанное Дормидонтом новое предложение.
Оно сводилось к следующему: превратить воздушный шар в воздушный корабль, управляемый веслами. В небе корабль будет удерживаться воздушным шаром, а направление и скорость движения будут задаваться работой весел.

Вся трудность заключалась в конструкции весел. На воде вопрос решался легко. Весла отталкивались от нее, а затем по воздуху переносились обратно в воду. Здесь же кругом был воздух.

Его размышления прервали роботы, притащившие будущее снаряжение экспедиции.

- А что ты скажешь? - обратился Альф к Азе.

- Если нельзя сделать весла, тогда давайте сделаем крылья, как у птиц, - беззаботно ответила та.

- Это неплохо. Да. Давайте сделаем махокрыл! Дормидонт, не против?

- Если ты знаешь как делать махокрыл, то я согласен.

Почти месяц продолжалось изготовление и монтаж крыльев. Сами крылья оказались похожи на крылья бабочки. От крыльев к сиденьям корзины тянулась целая сеть различных веревочек и тросиков.
Когда за них тянули вниз, крылья подымались, когда их отпускали, то через систему пружин опускались и крылья. Меняя угол наклона крыльев, можно было двигаться и вперед, и назад.

Теперь все требовалось испытать на практике. Для этого на земле соорудили большой барабан с ручками с двух сторон.  На него накрутили длинную-длинную веревку, конец которой закрепили за корзину махокрыла. И зажгли горелку для нагрева воздуха в шаре.

Честь первого подъема предоставили Дормидонту и Жвачкину. Альф дал знак и Аза с Булем начали медленно раскручивать веревку на барабане. И так же медленно шар начал подыматься вверх. Вот он поднялся выше домов.

- Закрепляй обратно, - скомандовал Альф.

Веревку закрепили и блин неподвижно повис в воздухе. Зрелище было фантастическим. Огромный разноцветный цветок висел высоко в небе в лучах заходящего солнца. Оранжевый блин, голубая корзина, белые веревки и ярко-желтые крылья.

- Красотища! - только и произнесла Аза.

- It is wonderful! - одновременно поддакнул ей сверху Дормидонт.

Затем на этой красотище зашевелились желтые лепестки-крылья и она медленно поплыла по небу. Сначала прямо, потом понемногу отклоняясь в сторону, затем по кругу на длину отпущенной веревки. Вот махокрыл остановился и двинулся в обратную сторону.

- Крути обратно! - подал команду Альф.

Работать крыльями оказалось не очень тяжело. К единственному недостатку относилась небольшая скорость движения. Но это был существенный недостаток. И дело даже не в длительности перелета. Проблема оказалась в другом.
 
Медленный корабль мог нормально лететь только в тихую безветренную погоду. При сильном встречном или боковом ветре они будут все время отклоняться в сторону. И в конце концов могут потерять ориентиры и оказаться неизвестно где.
И Альф предложил винт, также приводимый в движение не машиной, а вручную.

- Винт и крылья будут дополнять друг друга, - обрадовал Дормидонта Альф, когда тому стало жалко ломать уже построенный корабль. - Надо только сделать общее управление. Из нашей корзины мы сделаем как бы один большой велосипед. У каждой скамьи поставим педали, которые и будут вращать винт.
 
- Грандиозно! - воскликнула Аза, нимало не вдумываясь в технические трудности постройки винта. - Слава роботам!

- Слава! Слава! - подхватили другие.

В том числе и Альф.  В самом деле, разве они не были молодцами?
Сказано – сделано. И в небе завис уже не махокрыл, а целый махокрыловинт. Правда, без музея им бы не справиться. Но ведь на то он и музей.

Пора было укладывать вещи. Мешки со снаряжением заняли все свободное место, а куча имущества оставалась довольно большой.

Жвачкин горячо отстаивал полезность каждого предмета. Поэтому остальные вещи различными крючками и веревками прикрепили снаружи корзины.  Торчащие шпаги, болтающиеся куски динамита, висящая часть какой-то трубы.

Красота заметно уменьшилась.  Но Дормидонт логично заметил, что выкинуть мешки можно всегда и в любом месте.  А вот найти - гораздо труднее.  С этим доводом нельзя было не согласиться.

Оставалась последняя проблема, без решения которой путешествие могло вообще не состояться. У них до сих пор отсутствовали приборы для определения координат. Альф знал их названия: секстант и астролябия. Дормидонт из запасников памяти вытащил сведения, как ими пользоваться.

Но, что хуже всего, их никто никогда не видел! А найти было нужно. Вот это задачка! Для поисков пришлось перейти в еще более древние залы музея, чем велосипедно-машинные. В эпоху парусных кораблей.

Астролябию нашли чисто по описанию. Это был прибор, от которого пошли все другие для измерения координат. Из себя представлял круг с нанесенными на нем делениями. Этим кругом прицеливались на небо и измеряли углы между звездами, Солнцем и планетами.
 Прибор оказался нехитрым и это всем понравилось. Правда, Дормидонт вспомнил, что к этому нехитрому прибору дополнительно нужны хитренькие таблицы, справочники и специальные формулы для вычислений.

Пришлось искать секстант, для которого требовалось гораздо меньше вычислений. Принцип действия его предложил еще великий Ньютон.
 
Вообще, вся идея измерения координат построена на вращении Земли относительно неподвижных звезд. В каждый определенный момент под определенным светилом может находиться только одна точка земной поверхности. Поэтому, измеряя углы между земными предметами и направлением на звезды, и зная точное время, можно узнать положение наблюдателя на поверхности. На карте оно определяется пересечением двух линий - широты и долготы или параллели и меридиана.

Из описания секстанта они знали, что это прибор со множеством зеркал, отражающих и передающих свет далеких звезд. Этого хватило, чтобы через несколько часов перед Альфом лежало пять блестящих, в чем-то похожих друг на друга аппаратов.

- Это секстант или буссоль? - с умным видом спросил Альф.

- Конечно, секстант. Буля тут нет. Он на улице.

- Не Буль, а буссоль. Тоже для измерения направлений.

 Дождавшись заката, когда на небе стали появляться яркие звезды, Альф начал проводить испытания. Хотя он хорошо знал географию и с легкостью оперировал словами "астролябия и секстант, координаты и измерения", без помощи Дормидонта ему бы не справиться.
Два прибора, хотя и имели зеркальца, никаким образом не хотели нацеливаться на звезды. Третий, "секстант", при каждом измерении давал разные результаты. А вот результаты измерений четвертым и пятым почти совпали. Их и взяли в дорогу.
Больше роботов ничего не удерживало в городе.



                Глава 5. ПЕРЕЛЕТ

 
С первыми лучами взошедшего утреннего солнца над домами безмолвного города поднялся величавый оранжевый "блин". Под блином, в пассажирской корзине, расположилась великолепная шестерка путешественников.

В роли кормчего, отвечающего за полет, выступал Альф. В роли впередсмотрящего находился Пуфик. Он должен был докладывать о всех изменениях обстановки. Аза отвечала за горелку шара, его поднятие и опускание.
 
Так как ветер дул попутный,  то крылья и  винт  пока  не требовались. Но всем не терпелось опробовать полную мощь махокрыла. И гребцы дружно налегли на рычаги управления крыльями и ногами надавили на педали.
Винт завертелся, крылья захлопали... и махокрыл начало бросать из стороны в сторону. При этом сам воздушный блин продолжал плыть спокойно, зато корзина под ним взбесилась.
Все дело оказалось в несогласованности работы гребцов. Получалось, что блин летел сам по себе, а корзина при поддержке винта и крыльев сама по себе. Это напоминало известную басню про лебедя, рака и щуку, которые тащили одну повозку, но каждый в свою сторону.

Великий кормчий испуганно сидел, вцепившись в поручни корзины и растерянно смотрел на свою команду. И тут раздался голос Азы:

Наш кормчий скорчился в углу
И весь поник в печали.
Мы вверх и вниз, как кенгуру,
Поэтому скакали.

И блин большой воздушный наш
Корзиной чуть не сбили,
Но это лучший экипаж
Во всем огромном мире.

Эта шутка разрядила обстановку и, главное, дала ответ на вопрос, что делать дальше. Требовалось придумать считалку для гребцов. Вскоре она была готова и махокрыл стремительно помчался, сопровождаемый в такт гребкам громким голосом Альфа:

Раз, два - потянули,
Три, четыре - отдохнули,
Нажимаем на педаль
И несемся быстро вдаль.

Левой - раз, правой - стой,
Поворотец небольшой,
А теперь, как и всегда,
Вместе дружно - да, да, да!...

Когда надоедал словесный ритм, можно было бесконечно поддерживать его цифровым:

Раз, два, три, четыре.
Раз, два, три, четыре.
Раз, два, четыре, пять.
Трижды восемь - двадцать пять ...

Так, в полете, пролетал день за днем. Внизу проплывали леса и озера, степи и пустыни, дважды махокрыл перелетал через горы.
 
Каждый день с восходом солнца махокрыл взлетал, а с заходом - приземлялся на ночевку. После измерения координат точки приземления, ее на карте соединяли с предыдущей точкой остановки. Получалась такая зигзагообразная ломанная кривая.
После взлета нужный курс держали по компасу.

С каждым днем берег океана приближался все ближе и ближе. И вот, наконец, вдали на горизонте показалась во всю его ширь тоненькая блестящая полоска.
Аза выключила горелку и блин начал опускаться вниз. Воздух в оболочке без подогрева быстро остывал.

На высоте пятьдесят метров Альф скомандовал Пуфику: "Давай!". Тот достал из-под сиденья большой трехзвенный крючок и сбросил его из корзины вниз.
Крючок начал цепляться за различные неровности, каменные выступы. Махокрыл при этом каждый раз дергался и понемногу снижал свою скорость. А когда на пути якоря попалось небольшое, но крепкое деревце, то и вовсе остановился.

Пуфик взялся за ручку барабана и начал ее крутить, понемногу притягивая махокрыл к земле. Эта процедура заняла не более получаса. Выйдя, они дополнительно укрепили корзину и блин за ближайшие каменные валуны.

Прямо перед ними, не далее чем в ста метрах, лежал океан! Первая часть перелета закончилась.

Оставалась вторая, самая трудная - полет без всяких ориентиров.
И с утра друзья были готовы продолжить путь. Но как оказалось, они учли не все.
Ночью Альф проснулся оттого, что кто-то вылил целое ведро воды ему на ноги.

- Что за дурацкие шутки, Аза, - по привычке воскликнул он и отодвинулся в другое место корзины. Но и там была вода. Пришлось открыть глаза. Везде плескалась вода.

- Аврал! Полундра! - отдал команду Альф словами, которым его научила Аза. - Мы тонем!

- Кто тонет? Как тонем? Мы же летим высоко, - еще не проснувшись, переспросил Жвачкин.

Кругом была вода и похоже, что она все время прибывала. Они уже почти по грудь находились в ней.
 
- Дормидонт, Дормидонт, - теребила того Аза. - Быстрее думай, что случилось! Вспоминай, вспоминай свои книги!

Но тому что-то ничего не вспоминалось.  К счастью, уже наступал рассвет.

- Кругом вода!? - удивленно воскликнула Аза. - Нас унесло в океан!

- И вместе с нами дерево с якорем, - насмешливо добавил Альф.

Он мог себе такое позволить, так как все понял. Их никуда не уносило. Это был прилив. Но не простой, а океанский. И он все еще продолжался.

- Полундра! Срочно снимаемся с места, - уже уверенным тоном скомандовал Альф. - Отдать якоря!

- Есть отдать! - ответил Буль и бултыхнулся в воду.

 Хорошо еще что до горелки, расположенной высоко над корзиной, вода не добралась. Включить ее было для Азы делом одной минуты. Еще несколько мгновений и корзина постепенно начала вылезать из воды. Тяжело и понемногу махокрыл стал набирать высоту.
Вот теперь уже точно кругом под ними лежал океан! Мощь его чувствовалась даже на высоте.
Красота. Неописуемая красота бескрайнего водного простора. И такое же безоблачное и бескрайнее небо. А между двумя этими бескрайностями одинокая точка с малюсенькими роботами на махокрыле.

Теперь они летели безостановочно днем и ночью, не боясь разбиться о горы внизу. Проблем с горючим для горелки не было. Альф еще в городе соорудил простейший прибор, который разлагал воду (формула воды Н-О-Н) на водород (H) и кислород (O). Это они проходили на уроках химии в третьем классе. Полученный водород и кислород использовали в качестве топлива.  И после этого говорят, что вода не горит!

А ведь начинались исследования воды с очень простого и каверзного вопроса. Почему вода, состоящая из двух легких газов, сама не газ?
Но всего этого Альф не знал. Он просто сделал прибор, как их учили в школе. И обеспечил их энергией на все путешествие.

Процедура измерения координат заставляла их время от времени делать остановки.  Вот здесь пригодились надувные матрасы и камеры, взятые в свое время в музее на всякий случай. Их привязали вокруг корзины и при опускании на воду она не тонула.
В один из дней, после очередного измерения, Жвачкин торжественно объявил, что они находятся на самом экваторе Земли. И предложили отметить старинным обрядом его пересечение. Для этого всего-навсего требовался Нептун.

Чтобы сыграть бога морей Нептуна, Буль обвесил себя пострашнее водорослями, взял в руки нечто весьма отдаленно напоминающее трезубец бога морей и начал по очереди бросать друзей в океан.
Правда, предварительно обвязав всех веревкой. Так состоялось их морское "крещение". По древним поверьям без такого крещения любое путешествие через экватор было обречено на неудачу.

Теперь впереди оставалась только секретная лаборатория. Еще четыре дня гадали, что же это будет такое. Огромный архипелаг или малюсенький островок? Высокая башня, одиноко торчащая из воды или надувная платформа, подобная их плотику?

И вот прямо по курсу появился небольшой остров, который оказался каменной бугристой тарелкой с чахлой травой.
 
- Островок пустынный, ничего здесь нет, - уныло протянул Альф.

- Может что и будет через сотню лет, - в тон и рифму согласился с его мнением Жвачкин.

- Сколько не ищи тут - ни одной души, - вздохнула Аза.

- А чего вы ждали от такой глуши? - подвел итог обследования Дормидонт. - Совсем не Happy end, - добавил он же. - It is bad.

Вечернее измерение координат острова Жвачкин для большей верности проводил вместе с Альфом. Они лишь чуть-чуть не совпадали с координатами лаборатории на карте. Получалось, что то, что они искали, находилось в двадцати километрах от острова прямо на север. Хотя они сегодня пролетали там и ничего не заметили. Что бы это могло значить?

- Остается одно, - решил Альф. - Нужно добраться точно до этой точки. Пусть даже она находится на воде. Там на месте еще раз произведем измерения. А потом будем думать дальше.

На месте предполагаемой лаборатории оказалась ровная океанская гладь. Корзина просто опустилась на воду с зависшим в воздухе блином. Буль занялся подводными исследованиями.

Для начала они были обнадеживающими. Самое главное - глубины тут оказались небольшими. От десяти до пятидесяти метров. Дормидонт даже высказал предположение, что возможно до катастрофы вся эта территория находилась над поверхностью воды.

- Надо ставить сигнальные буи, - решил Буль.

Здесь им пригодились казавшиеся вначале ненужными многочисленные воздушные шарики. Альф надувал и завязывал шарики. Жвачкин привязывал к ним веревки. Буль собирался привязывать эти шарики к большим валунам на дне. Он проплыл по периметру весь предполагаемый район поисков, отметив каждый из четырех его углов шариком.

Как раз подошел час заниматься астрономическими измерениями. Последние полученные цифры точно совпали со значениями координат секретной лаборатории, отмеченными на карте.

Оставалось только зафиксировать положение самого махокрыла на воде. Для этого Пуфик сбросил якорь, а Буль внизу хорошо его закрепил.
 
Они достигли конечной точки своего пути.


 
                Глава 6. СЧАСТЛИВОЕ ПАДЕНИЕ


После установки махокрыла на якорь, Буль исследовал подводное пространство под ним. Эта работа заняла целый день. Только к вечеру Буль поднялся на поверхность.

- Ну, как там? - засыпали его вопросами.

- Ничего не нашел, - почему-то виновато развел руками Буль.

- Ничего, ничего? - огорченно переспросила Аза.

- Ничего в смысле что много чего.

- Так ничего или много чего?

- И ничего, и много чего. Ничего, что нам надо и много чего другого.

- И чего там много чего, что нам ни к чему?

- Да перестаньте вы чегокать, - не выдержал Дормидонт. - Рассказывай понятнее.

- Так нечего, ой!, извини, не о чем рассказывать. Никаких искусственных строений. В основном камни, подводные островки и всевозможные холмики.

- Может под ними и есть наша лаборатория? Только ее занесло песком за это время.

- Ну, тогда нам поисков здесь не на один год. А если добавить сюда еще неточности в определении координат, то...

- ... то надо опускать блин на воду и устраивать здесь постоянную базу, - подвел итог Дормидонт. - Я эту возможность предвидел еще перед полетом.

- Как же ты ее предвидел, если мы считали, что лаборатория располагается на острове?

- А вот так! Предвидел и все тут. Нечего зря время терять. Давайте опускать блин.

База для длительных поисков была готова. И вот тут-то выяснилось, что они не все учли. Роботы они были сухопутные, а работы предстояли подводные!

 Конечно, нырнуть один-два раза они могли. Даже больше. Но постоянное нахождение в воде, особенно соленой, не привело бы ни к чему хорошему.
Немного повезло, что хоть у Пуфика защитная конструкция позволяла работать под водой. Иначе Булю пришлось бы все работы выполнять одному, без смены.

Bсю зону поисков разбили на небольшие квадраты и Буль с Пуфиком медленно прочесывали океанское дно, исследуя длинными металлическими штырями каждую подозрительную возвышенность, провал грунта или заросли подводных растений. И так день за днем.

Неделя не дала никаких результатов. Ведь четверка наверху ничем не могла им помочь.

Альф даже пробовал нырять с их резинового плотика, привязавшись к нему веревкой. Но не смог донырнуть до дна, хотя и хорошо плавал.

- Эх, не хватает воздуха, - огорченно пожаловался он друзьям. - Очень много сил уходит на то, чтобы донырнуть до дна.

- Ловцы жемчуга всегда привязывали себе на пояс какой-нибудь тяжелый груз, - вспомнил Дормидонт.

Груз тут же был найден и Альф стал успевать около полуминуты пробыть на дне. И каждый раз, поднимаясь на поверхность, говорил Дормидонту одно и то же:

- Думай, Дормидонт, думай.

И Дормидонт думал. До так усиленно, что чуть не перегрелся. Но все-таки придумал! От радости он не удержался от похвальбы самого себя:

Дормидонт очень умён,
Все на свете знает он.
Не нарадуюсь я им,
Хорошо дружить мне с ним.

Хоть на лбу его и шишка,
Без него всем будет крышка.

И подружившийся сам с собой Дормидонт начал быстро что-то мастерить. Он отвинтил от горелки воздушного шара вентилятор, подававший нагретый воздух в оболочку, и установил его на надувной плотик. Затем достал длинный резиновый шланг и подсоединил его к вентилятору. Конец шланга бросил в воду.

- А теперь смотрите.

И он запустил вентилятор. Воздух стал подаваться в трубку и выходить с ее другого конца. Этот же воздух не давал и воде наполнять опущенную в нее трубку.
Теперь Альф в любой момент мог глотнуть из нее воздуха. На аварийный случай имелась в запасе страховочная веревка, связывающая Альфа с плотом.

Теперь все оказались при деле. Кто на дне, кто наверху, обслуживая аппаратуру и страхуя подводников.

На тринадцатый день их компания получила неожиданное пополнениев лице большой белой акулы. Это было первое живое существо, встреченное ими за много-много месяцев. Шансы, что и в лаборатории под водой могли остаться в живых люди, значительно увеличивались.

Однако радовались они недолго. Акула почему-то невзлюбила Пуфика. Железный цилиндр на первый раз оказался ей не по зубам. Зато Пуфик эти зубы сумел очень хорошо разглядеть вблизи. Острые, в несколько рядов и каждый величиной с хороший топор.
И когда при повторной атаке акула попыталась схватить его за ногу, Пуфик немедленно отступил. Но акуле этого показалось мало и она начала преследование. Тогда Пуфик решил свою слабость обратить в силу.

- Ну, давай, давай сюда, - подозвал он акулу, когда понял, как надо от нее обороняться.

Акула не замедлила откликнуться на такое любезное приглашение. Сделав очередной разворот, она устремилась на понравившуюся ей ножку Пуфика.
Тот был начеку. Сначала он максимально втянул в себя ноги. Когда же акула приблизилась совсем близко, резко выдвинул их на максимальную длину. Это было дополнительно почти полтора метра.

Ножки были тонкие, да зато железные! Меткий удар пяткой по носу явно не пришелся акуле по вкусу. И если вначале акула хотела просто поиграть с Пуфиком в игру "откуси кусочек", то теперь все игры были забыты.  "Сожрать, сожрать" - стало единственным ее желанием.

Приобретя опыт, Пуфик следил только за ее носом. Он оказался отличной и весьма уязвимой мишенью.  На этот раз акула получила удар сразу двумя ногами в ту же точку. Эффект удара получился также двойным.

А при очередной атаке акулы, Пуфик "выстрелил" еще и руками. Они у него резко вытянулись, но вместо удара крепко ухватили всеми пальцами акулу за нос. Он изо всей силы сжимал и дергал огромный нос, далеко выступающий над блестящим полукругом зубов.
 
В этот момент Пуфик заметил приближающуюся новую тень. Реакция сработала молниеносно. Болтающиеся ноги подтянулись и распрямились, рассекая воду. И ...бедный Буль, а это был он, кувыркаясь в воде, отлетел чуть не на десяток метров в сторону.

"Вот так и помогай другу", было первой его мыслью. Но уже вторая мысль опять заставила идти его на выручку. Обстановка явно складывалась в их пользу. Ведь у Буля в руках находился металлический штырь для поисков. Поэтому, получив вдогонку еще и прощальный укол, акула лишь благодарно кивнула им хвостом. Мол, спасибо, что живой отпустили, и скрылась там, откуда пришла.

После бегства акулы ухудшилась погода и поднялись волны. Но якоря выдержали. И уже через день поиски продолжились. В очередной раз пошел под воду и Альф.
Сегодня он начал с того, что опустился на возвышающийся посередине исследуемого участка довольно крупный утес. Аза осталась на воздушном блине, а Дормидонт со Жвачкиным находились на плотике.

Утес имел почти правильную форму и походил больше не на гору, а на земной холм.
Осматриваясь и прихлебывая воздух из трубочки, Альф сидел на вершине холма и размышлял о том, что сегодня он закончит обследование этого района и у них с Булем останется всего два последних непроверенных квадрата.
 
Задумавшись, он на мгновение забыл, что находится под водой и тут же поплатился за это. Мягкая подводная волна приподняла его с места и толкнула вперед. Он начал падать с верхушки утеса вниз. Чтобы остановить падение, Альф вытянул руку и попытался ухватиться за каменные выступы купола. Да так и застыл с вытянутой вперед рукой.

На сигнальном браслете его правой руки горел маленький рубиновый огонек!
Этого не могло быть! Такие браслеты носили все близкие между собой люди на Земле. Горящий огонек означал, что близкий человек находится недалеко и с ним можно общаться на индивидуальной волне вмонтированного в браслет минипередатчика.

Не могло быть, но было!!
 
Как загипнотизированный, глядя на огонек, Альф совершенно забыл о том, что падает с утеса. Поэтому несколько раз ударившись о его выступы, он плавно, ведь это происходило в воде, опустился на дно.
 
Тут же он почувствовал резкий рывок за пояс. Его потащило куда-то вверх. Не понимая, что происходит, Альф попытался освободиться от чужого захвата. Но барахтанье ни к чему не привело. Даже наоборот, рывки усилились и через минуту он увидел ...лица друзей над поверхностью воды.
Они были встревожены быстрым погружением Альфа и отсутствием его реакции на условное подергивание страховочной веревки. Поэтому, просто-напросто его выдернули из воды на поверхность.

Поняв в чем дело, Альф даже не попытался сделать им замечания. Он первым делом взглянул на свой браслет. Огонек не светился!

Ничего не объясняя друзьям, сказав только, что у него все в порядке, он тут же обратно ушел под воду. При этом все время внимательно наблюдая за браслетом. И вот, при приближении к холму, огонек засветился опять!

Для него объяснением могло быть только одно. Где-то рядом находились его Па или Ма! Вот тут уже Альф сам дернул страховочную веревку, чтобы его вытаскивали.

- Что случилось?? - больше заинтересованно, чем обеспокоенно спросил Жвачкин, не понимая действий Альфа.

- Кажется, я нашел секретную лабораторию, - еще не очень уверенно ответил Альф.

- Нашел? Ур-ра! Где? Ведь ты сегодня ничего не искал, а на этом месте мы уже в четвертый раз.

- Но раньше я не падал, а сегодня упал.

- И что, пробил дно и там увидел лабораторию?

- В том-то и дело, что лаборатории я не видел.

- Не видел?? А что же тогда ты нашел?

- Это я и хочу со всеми обсудить. Да и под водой мне одному не справиться.

- Так что, возвращаемся обратно к махокрылу?

- Да, и вызываем Буля с Пуфиком.

Жвачкин с Дормидонтом взялись за весла и поплыли к махокрылу.  Там их уже поджидала Аза, которая помогла Дормидонту привязать плотик к базе.

- Вызывай Буля! - сразу дал команду Альф. - Собираем совет.

Чувствуя, что произошло что-то важное, Аза без вопросов начала выполнять команду. Для связи им служил шест, закрепленный на блине. К шесту привязывали флажки разного цвета. Белый обозначал, что все в порядке, синий - что нужна помощь Булю, зеленый - помощь Альфу, красный - срочный сбор у махокрыла.

Поэтому Аза сняла белый флаг и прикрепила красный. Когда в очередной раз Буль или Пуфик появятся на поверхности, то по цвету флага поймут, что надо возвращаться.
Так и случилось. Вынырнувший Буль заметил смену флага и некоторое время спустя вместе с Пуфиком они уже находились на базе.

Когда все собрались, Альф подробно рассказал им все о своем случайном падении с утеса.

- Если бы меня не сбросило с верхушки и я не вытянул руку, чтобы ухватиться за край, то ничего бы и не заметил, - продолжал он. - Я давно отвык смотреть на браслет. А звуковой сигнал ни разу даже и не включал. Ведь если не действует общая связь, то и индивидуальная не должна действовать. Так что, можно сказать, случай помог.

- Ничего себе случай, - вступил в разговор Дормидонт. - Год искали на суше, сколько трудностей преодолели, чтобы добраться сюда, именно в эту точку. Да и тут метр за метром протыкали все дно. А он говорит - случай. Хотя, с другой стороны…

- Везет тем, кто не сидит, а ищет, - закончила за него Аза.

- Сам знаю, - недовольный ее вмешательством, ответил Дормидонт. - А насчет связи, да-а, она может не работать на воздухе, а в воде действовать. Ведь нашли же мы акулу.

- Скорее это она нашла нас, - опять вступил в разговор Альф. - Но какая нам польза от того, что связь действует под водой? Связь-то действует, а вот говорить в воде нельзя. Может быть кто-нибудь и может, а у меня не получается. Дышать, так и то с трудом еле удается.

- Конечно, связь бы нам не помешала, - спокойно ответил ему Дормидонт. - По крайней мере сразу бы стало все ясно. Но и без этого кое-какой опыт у нас имеется. Помните, как мы Марса в лесу искали?

- Да, да, - оживилась Аза. Надо обследовать  все твоим индикатором и определить центр подачи сигнала. Хотя я и так почти уверена, что этот утес и есть та лаборатория, которую мы ищем.

- Ну, конечно, - присоединился к дискуссии Буль. - - Надо сплавать туда и посмотреть. Пошли, Пуфик.

И без лишних слов оба бултыхнулись в воду.
Уже первый беглый осмотр на девяносто процентов подтвердил их уверенность. Как это сразу не бросилось в глаза? Ведь утес или, скорее, купол был совершенно правильной формы. Только что негладкий.
 
Сначала решили тщательно осмотреть всю поверхность купола в надежде найти какие-нибудь дыры в каменной оболочке ракушек. Однако пробивающихся солнечных лучей оказалось недостаточно, чтобы отчетливо осветить весь купол. Здесь требовались инструменты и фонари.

С такими довольно неопределенными известиями и вернулись обратно Буль с Пуфиком.  Тем не менее, возвратились с полной уверенностью, что в своих выводах Альф не ошибся.
Надо начинать планомерное обследование, - высказался за всех Буль.

- Но при этом капитально к нему подготовиться, - добавил Дормидонт, чтобы последнее слово оказалось за ним.



                Глава 7. КУПОЛ


Капитальная подготовка началась с того, что было решено перебуксировать по воде их базу, то есть воздушный блин, на новое место, рядом с лабораторией. Хотя еще ничего не было ясно, все уже называли найденный утес лабораторией.

На суше спущенный блин они переносили втроем. В воде все это сделать оказалось гораздо труднее, хотя вес блина не увеличился.
Зато увеличилась сила трения. Теперь большая поверхность блина терлась о воду.  Это и есть физика.  Добавочная сила - сила трения - появилась прямо из ниоткуда.

  И к большому сожаления не отнялась, а добавилась к силе тяжести блина.
Однако догадливый Дормидонт предложил вначале на плотике отвезти якорь блина на нужное место. А затем, закрепив его там, подтянуть и сам блин к нему.
Инструментами для освобождения купола от каменных наростов стали все те же металлические заостренные штыри, какими они раньше исследовали дно.

Как и предполагалось, каменистое возвышение и оказалось источником сигнала. Пора было приступать к очистке его поверхности.
Тут дело пошло медленнее. Не очень-то под водой постучишь ломиком. Это вам не на поверхности. Но мало-помалу дело продвигалось вперед.
 
И вот под руками Буля впервые тускло блеснуло металлическое покрытие! Дело пошло веселее. Да и отбивать теперь наросты стало легче. Металлическое пятно понемногу увеличивалось.
Пока оно расширялось от размеров ладони до размеров таза, казалось, что дело идет быстро. Но прошел целый день, а "таз" стал только немного побольше. По сравнению же со всей поверхностью подводной станции, это пятно было как точка, поставленная острием карандаша на чистом листе бумаги.

- Нет, так дело не пойдет, - заявил Альф. Мы даже не знаем, какую часть поверхности очищаем. Чтобы всю ее очистить, нам может понадобиться год.

- Ты прав, - подхватила Аза. - За такое время уже новый слой ракушек нарастет на очищенную поверхность. Так может продолжаться бесконечно.
 
- Об этом я и говорю, - продолжил Альф свою мысль. - Надо очищать поверхность не наугад. Нужно искать дверь или хотя бы иллюминатор.

Пока отважная тройка безрезультатно пыталась отыскать дверь, роботы наверху занимались обсуждением возможности установления связи с людьми, находившимися внутри.
Как дать им знать о себе? А может они уже знают о них по стуку снаружи?

- Говорить под водой мы не можем, - однажды сказала Аза, но сигнал вызова включить под водой Альф может спокойно. Вдруг у них не отключен прием. Мы ничего не теряем.

Ради проверки такой возможности срочно вызвали Альфа на поверхность. Двух слов оказалось достаточно, чтобы он понял в чем дело. Нажал кнопочку и тотчас ушел под воду.

- Куда это он так быстро? - удивилась Аза. - Мы даже не обсудили, как он сможет получить ответ на свой вызов.

Альф уже не слышал этого. А буквально через несколько минут он сам получил ответ.  Внизу решение проблемы не заняло столько времени, как наверху.
Огонек на браслете Альфа внезапно погас! Но не успел он даже испугаться этого, как тот зажегся опять! Опять погас и снова зажегся. Там, внизу, приняли сигнал! Они живы!!

Раз для связи с ним обошлись без звука, то же мог сделать и Альф. Отключив звуковой вызов, он перешел на манипулирования с включением и выключением всего устройства. В ответ на это индикатор на браслете часто-часто заморгал. Затем четыре раза зажегся на пять секунд с секундным перерывом между сигналами.

Подумав, Альф ответил тем же набором. Индикатор опять быстро затрепыхался и погас. После некоторого перерыва новая серия сигналов пришла к Альфу. Ответив тем же набором, он стал ждать. Но на этот раз частого мигания в ответ не последовало. Зажегся и долго горел еле видный в воде огонек.

Тогда Альф послал четыре пятисекундных сигнала. И тотчас получил их обратно в ответ. После чего послал длинную серию коротких сигналов. Снова получил их в ответ.
Пришедших сигналов было много.  Примерно столько же Альф послал вниз. Ответом явилось долгое свечение огонька.

Что-то он делал не так, чего-то он не понимал. Требовалось посоветоваться с друзьями.  Сделав на всякий случай длинную серию коротких сигналов, Альф поднялся наверх.

Все с нетерпением ждали его.

- Ну как? - был первый вопрос.

- Ура! С ними все в порядке. Мы скоро их увидим.

- Скоро можно только все испортить, - недовольно произнес Дормидонт.  - Это "скоро" у нас тянется уже не один месяц и, похоже, превратилось в "долго".

- Вот с этим я и поднялся к вам, - Альф подробно рассказал о своих контактах с лабораторными затворниками. - Только что-то не пойму, как нам с ними переговаривались. Нужно придумать какую-нибудь систему.

- Да не нужно ничего придумывать. - Со своими энциклопедическими знаниями Дормидонт был тут как тут. - Все уже давно придумано до нас.

- И что же это такое? - засомневался Альф.

- Азбука Морзе, вот что.

- Постой, постой. Да я сам слышал о ней, только забыл.
 
- Полное имя изобретателя - Морзе Сэмюэль Финли Браз, - пояснил Дормидонт. - Он был художник, а изобрел электромагнитный телеграфный аппарат и придумал для него телеграфный код. А уже на основе этого кода был разработан международный пятисимвольный код. Там каждый символ изображается пятью значками двух видов. Например, точкой и тире или плюсом и минусом.

 Поэтому сигналы можно передавать и звуком и светом.  Главное, чтобы можно было отличить длинные сигналы от коротких.   Я кое-что помню, но далеко не все.  Например, буква "А" - это два длинных и три коротких сигнала; "Б" - длинный, два коротких и опять длинные; "В" - два длинных, два коротких и еще один длинный.
И он простучал эти три звука "АБВ", ударяя одной рукой о другую.

- Подождите минутку, не спешите, - сама поспешила высказать сомнение Аза. - Ведь чтобы передавать такой азбукой, как я понимаю, нужно, чтобы и с другой стороны ее знали. Что толку нам вспоминать комбинации, если люди этих самых Морзей не знают? Получится сплошная морзепакость.

- Во-первых, не морзепакость, а мерзопакость, - прервал ее Дормидонт, - а во-вторых, ...хм-м, а во-вторых, она может быть и права. Хотя этой азбуке уже несколько тысяч лет, но сейчас она нигде не применяется.

- А ты не запомнил, какие сигналы изнутри передавали тебе? - обратился он к Альфу.

- Нет, не запомнил. - Альф был несколько подавлен знаниями Дормидонта в этой области.
 
- Да-а-а, - протянул Дормидонт. – Сделаем вот что. Из тех букв, которые помню, я попытаюсь сложить несколько слов. Если же они передадут еще что-нибудь, то это надо будет обязательно запомнить. Пуфик поможет в этом Альфу.
 
- А зачем нам запоминать то, что мы не понимаем? - не мог сообразить Альф.

- Для того, чтобы узнать и другие обозначения букв в азбуке Морзе, которых мы не помним.
- А как это мы их узнаем, если мы их не знаем? - ехидно спросила Аза, думая, что Дормидонт ошибся.

- Для этого существует логика, - важно объяснил Дормидонт, довольный, что поймал Азу на этом нехитром тесте. - Вот, например, мы спрашиваем "как там вы?", а они в ответ передают сигналами Морзе, что " все хо?ошо". Отсюда сразу становится понятным, что неизвестный код принадлежит букве "р". Для проверки можно найти еще одно слово с буквой "р" и сравнить.

- Наша ближайшая цель, - продолжил Дормидонт, - и состоит в том, чтобы составить простейший вопрос в который входит как можно меньше разных букв. Мы наверху будем готовить вопросы, а Альф задавать их внизу. Ну, Альф, можешь начинать.

- Да не спеши ты, Дормидонт, - опять остановила его Аза. - Это все относится к варианту, если люди знают азбуку Морзе. А если они ее не знают, что тогда?

Дормидонту пришлось задуматься.

- Тогда будет плохо. Давайте пока проверим наш вариант.
 
Альф с Булем и Пуфиком ушли под воду. И сразу на браслете, как бешенный, заплясал огонек. В ответ Альф послал сообщение: "ПАПА  МАМА  Я  АЛ".

Огонек подозрительно долго молчал, а потом что-то стал передавать на своем непонятном морзеном языке. Здесь пригодилось умение Пуфика хорошо запоминать. Без него, пожалуй, они не справились бы с задачей донести ответ "подводников" главному специалисту по шифрам.
Дормидонт вверху с большим энтузиазмом взялся за расшифровку. Первая фраза выглядела так:

..---  -.--.   .-...   .-..-  --.--  .-.--  .-.-.   --..-  ---..
....-  --.--  --...  .-.-.  --.--  ...--  -....  ..---  .-.--
--..-  ---..  --.--  -.-.-  ..---  .--.-  .-.-.  --.--  ..-..
-.-.-  -----  ----.  ---..  --.--  ----.  .-.-.  --.--  -....
-..--  ..--.  ---..  ..-.-

Переведя коды в буквы, получалось следующее:

АЛ---С-НОК-М---ЖАСНО-РАД-----ТО-Т--ЖИВО-

Черточки появились на месте тех букв, кодов которых Дормидонт не знал.

-Ура! - коротко объявил Дормидонт. - Азбуку Морзе они знают. Даже лучше нас.

- Этот Морзе, хоть давно жил, но, кажется, был чересчур умным, - поддержала его Аза. - Ничего не понятно. Может ты, Пуфик, что-нибудь переврал?

- Как это переврал? Я вообще такого не умею, перевирать. И если внимательно посмотреть, то половина слов в этом предложении очень даже понятна.

- Ну, ну, - воспрянул духом Дормидонт, - посмотрим. Пожалуй, ты прав, Пуфик. Не так страшен черт, как его рисуют.

- Что это за слово такое, "черт", - не поняв, переспросила Аза.

- По-моему, что-то такое старинное и очень страшное.

- Если страшное, так зачем его рисовать?

- Что ты ко мне пристала.  Откуда я знаю? Это пословица. Народная мудрость.

- У народа может и мудрость, а у тебя, похоже, получилась глупость. Не знаешь, а говоришь. Дормидонтская глупость. Даже как-то уважительно звучит, хотя и глупость.

В другое время Дормидонт, конечно, не оставил бы без ответа такого оскорбления и завел бы длинный спор, доказывая, что он прав. Но сейчас ему не терпелось заниматься расшифровкой, поэтому он оставил последнее замечание Азы без ответа.

- Так, - продолжил он, - первое слово, похоже, будет "АЛЬФ". Ну, конечно, это обращение к сыну. Заодно нам сразу стали известны коды еще двух букв "ь" и "ф".

- Если первое слово "АЛЬФ", то второе будет "СЫНОК", - помогла, чем смогла Аза.

- Без тебя знаю, что "сынок", - все еще сердясь на нее, недовольно отреагировал на помощь Дормидонт.

- А последнее слово - "ЖИВОТ", - не обращая внимания на его недовольство, продолжала помогать Аза.

- Что за живот? - уже не на шутку рассердился Дормидонт. - Может быть нога, да еще и с ботинком? Ерунду какую-то говоришь. Ведь код буквы "Т" мы знаем, а здесь совсем другой стоит.

- Значит, "ЖИВОЙ", - как ни в чем не бывало, быстро перестроилась Аза. - "Живой", "живот" - не очень большая разница, всего в одной букве. Если есть живот, то человек живой. Вот так-то!

Дормидонт от возмущения только зашипел, но сдержал себя. Не время было заводить споры.  Ведь Альф внизу ждал их решения.

- Ладно, пусть у тебя живой будет с животом, а неживой - без живота. Мы лучше посмотрим, что у нас получилось.
А получилось вот что:

АЛЬФ-СЫНОК-М---ЖАСНО-РАД-----ТО-Т--ЖИВОЙ

- Живой сынок. Значит, в середине предложения стоит слово "рад", "радость", - внес свою лепту в разгадку Жвачкин.

- Похоже, похоже, - согласился Дормидонт. - Только не "рад", а "рады". Ведь нам уже известен код буквы "Ы" из слова "сынок".

- Надо позвать Альфа, - не выдержала Аза и дернула за аварийную веревку вызова, не дожидаясь согласия остальных.

- Зачем, мы сейчас сами все докончим.

- Да как вы не понимаете, какую радость принес ему Дормидонт своей буквой "ы".
 Значит, их там в лаборатории двое, папа и мама, раз слово "рад" стоит во множественном числе.

Дальше спорить не имело смысла, так как Альф уже находился около плота. Когда же его лицо озарилось улыбкой счастья после услышанного известия, то спор сам-собой сразу был забыт.
Альф с большим нетерпением подключился к разгадке головоломки.

- Рады-то рады, - не упускал инициативы Дормидонт. - Но почему впереди стоит сочетание "ЖАСНО"? Насколько я помню, такое окончание есть только у слов, связанных с чем-то ужасным. А если ужасно, то не может быть радости. И наоборот.
 
- Не переживай, Дормидонт, - успокоил его с улыбкой Альф. - Здесь все очень просто. Я на сто процентов уверен, что это сочетание обозначает "ужасно рады".
 Дело в том, что я его сам ужасно любил употреблять. Папа с мамой меня всегда поправляли, говоря, как и ты, что такое сочетание невозможно. Теперь же применили его сами. Наверно, от волнения. А, значит, такое сочетание возможно, хотя бы в некоторых случаях, и я был прав. Ха-ха-ха, - и Альф рассмеялся.

Это была награда всем за долгие поиски. Пожалуй, один Жвачкин из всех помнил Альфа смеющимся. Для остальных образ Альфа скорее связывался с печалью.

- Ужасно рад, ужасно любил,... Вот как. Но если ты уверен в этом, то мы уже близко у цели. Осталось всего несколько коротких слов:

АЛЬФ-СЫНОК-М--УЖАСНО-РАДЫ----ТО-Т--ЖИВОЙ

- Дормидонт, у тебя опять ошибочка, - ужасно радостно сообщила тому Аза. – В слове "рады" ты подставил букву "ы". Но ведь такой же код стоит и после букв "т" и "м".
На этот раз Дормидонт даже не хмурился и с удовольствием принял помощь Азы. К тому же и он кое-что откопал, а натолкнула его на это подсказка Азы.

- Аза права, - отдал он ей должное. - Мы мало внимания обращаем на коды букв, а все больше занимаемся угадыванием слов. А ведь здесь все теперь стало так очевидно:

АЛЬФ-СЫНОК-МЫ-УЖАСНО-РАДЫ----ТО-ТЫ-ЖИВОЙ

Между всеми этими словами есть один и тот же код "--.--". Вероятно, это пробел, то есть разделитель между словами. Его спокойно можно выбросить из предложения.
 "АЛЬФ СЫНОК МЫ УЖАСНО РАДЫ –Р-ТО ТЫ ЖИВОЙ". Вот что получается.
Неизвестное слово, скорее всего "ЧТО", хотя перед "Ч" еще почему-то стоит буква "Р". Может Буль чего напутал, а может мы чего не знаем. Но смысл понятен. Можем начинать переговорный процесс.

И они его начали. Сначала он шел медленно, а потом быстрее. Скоро они знали почти все буквы. Мы говорим почти, так как что-то в ответах они не улавливали до конца и при любом переводе постоянно находились маленькие ошибки. Но эти ошибки не влияли на смысл, раз внизу их тоже понимали.

Процесс общения занимал много времени. Поэтому пытались объясняться краткими фразами. А попробуй короткими простыми предложениями объяснить, почему у купола не имелось ни дверей, ни иллюминаторов.

Но и с этим удалось справиться. Пусть и без полной ясности. Оказывается, купол был накрыт защитным экраном или щитом, который сами обитатели не могли поднять. Вход и иллюминаторы находились под ним.

Этот экран висел на двух осях с обоих концов купола. Поднимался и опускался он подобно забралу на шлеме рыцаря. Вот его-то требовалось поднять. По самым грубым прикидкам вес обросшего щита был несколько тонн. Даже силачу Марсу, будь он здесь, такое оказалось бы не под силу. Значит, приходилось возвращаться к старому. Отбивать наросты со всей поверхности.

Делать было нечего. Отбивать, так отбивать. И вот сантиметр за сантиметром началось освобождение. Двигались по сантиметру, а уходили дни. Через неделю такой работы, когда не было очищено еще и десятой доли поверхности, пришлось призадуматься. Затем поспорить. Затем поругаться. Опять поспорить. Помириться. И, главное, придумать идею.

Она принадлежала Дормидонту. Хотя после столь длительных обсуждений утверждать такое было трудно. Они заново смонтировали горелку в пассажирской корзине. Затем все, кроме Буля с Пуфиком, погрузились в корзину. К горелке опять присоединили трубку от блина. Буль нырнул вниз и отцепил якоря.

После этого Аза запустила нагревательный аппарат. Теплый воздух побежал внутрь блина. И вот с большим шумом, начиная с одного угла, блин стал приподниматься.
В этот момент Дормидонт опустил вниз Булю основной якорь, вместе с которым тот ушел под воду. Но на это раз зацепил его не за выступы на дне, а за нижний край защитного экрана купола.

Горелку Аза не выключала. Якорный канат натянулся и воздушный блин неподвижно завис в воздухе. Была надежда на то, что подъемная сила воздушного шара сумеет то, чего не смогли сделать они. Подымет защитный экран.

Блин висел в воздухе, Аза продолжала кочегарить горелку. Никакого результата! Раздувшийся блин даже стал немного походить на гигантское яйцо.
По изменившемуся виду блина, поняв в чем дело, Буль с Пуфиком решили приложить и свои усилия. Они нырнули вниз и ломиками начали стучать по осям экрана. А затем попытались ими же приподнять экран.

Оказалось, что старинная народная сказка про репку совсем не вымысел. А чистая правда. Тянули, тянули - вытянуть не могли. И дедка, и бабка, и внучка, и Жучка. Но вот подбежала мышка, потянула вместе со всеми со всех своих мышиных сил - репка и вытянулась. Бо-о-льшая репка!

Так и здесь. Только они навалились на ломики, как громадный экран начал поддаваться. Сначала на сантиметр, затем на два. Сначала медленно, затем быстрее. Казавшиеся крошечными крабиками на поверхности купола, Буль с Пуфиком тянули экран вверх!

Затем шар внезапно рванулся вверх и опять неподвижно застыл на месте. Операция прошла успешно. Купол был открыт!

До самого вечера продолжалась работы по обратной установке блина на прежнее место, размонтированию горелки и переносу вентилятора на плотик.
Утром первым спустился под воду Альф и первое, что он увидел в большом иллюминаторе, были лица его родителей. Воздушные поцелуи полетели с обеих сторон.

Правда, со стороны Альфа их правильнее было бы назвать водяными.
Как только Альф с Пуфиком  приблизились к двери, та начала медленно раскрываться, уходя в сторону. Они заплыли внутрь. И оказались в маленькой кабинке, где могло поместиться не более трех человек.
 
Браслет на руке Альфа ободряюще замигал и, вздохнув последний раз поглубже, Альф решительно отцепил трубку. Дверь сразу же начала закрываться. Наверху в кабинке зажегся свет.

Как только дверь закрылась, вода вокруг забурлила. Это со всех сторон в нее стал нагнетаться воздух. Одновременно внизу открылся клапан, через который вода начала выталкиваться воздухом наружу. Не прошло и минуты, как Альф смог вдохнуть всей грудью наполнивший кабину воздух.

Открылась внутренняя дверь. На пороге стояли Па и Ма. Долгожданная встреча родителей с сыном состоялась!



                Глава 8.  ПА И МА И НЕМНОГО О ТЕХНИКЕ
 

После сумбурной встречи и недоверчивых ощупываний друг друга пошла настоящая беседа. Перед этим в купол спустились еще Дормидонт с Азой. Буль на всякий случай остался в воде. А Жвачкин вызвался сторожить махокрыл.

 Однако настоящая причина такой "жертвы" была в другом. Ему просто не очень хотелось встречаться с Па, приказы которого по охране Альфа в свое время он выполнил только наполовину.

Главной темой разговора стала тема исчезновения людей на Земле. Причем с обеих сторон отвечали вопросом на вопрос. Роботы при людях больше помалкивали, зато это не относилось к Альфу.

На вопрос "Как вы здесь оказались?" следовал ответ "Почему вы не прилетели за мной?". А на "Что происходит на Земле?" не менее исчерпывающий "Вы об этом знали заранее?".

Но никто не сердился, так как общение в любой форме было приятно.
Все же первыми пришлось рассказывать Па и Ма. Главное было вот в чем.

Два года назад впервые люди обнаружили признаки какой-то неизвестной болезни. Следствием ее стало то, что некоторые из них вдруг начали терять интерес к жизни. Они переставали работать, заниматься спортом, путешествовать, получать новую информацию.

Если им давали простую работу, они ее выполняли какое-то время. Если включали киновизор, они смотрели его, но содержание происходящего их не волновало. Если же их не трогали, то целыми днями такие больные неподвижно сидели, ничего не делая. Засыпали, просыпались и опять сидели.
 
Что остальные могли поделать? После прошедших войн людей всего-то осталось на Земле несколько тысяч. Для помощи им разрабатывали новую серию роботов, к которой и принадлежали наши путешественники.

Однако выделить ресурсы на исследование нагрянувшей напасти Земля просто не имела возможностей. Каждый человек находился на учете. Была только создана отдельная небольшая лаборатория по изучению болезни.

Через месяц первые больные начали впадать в сон. Но не простой, а летаргический. По-медицински это можно было назвать комой. То есть человек жил и в то же время не жил. Сердце почти не билось, дыхания почти не было. Но и не умирал!

Появилось предположение о воздействии внешней среды. Через два месяца обнаружили, что процесс несколько приостанавливался, когда больных помещали в глубокие подземные сооружения, такие как убежища и пункты управления боевыми действиями.

Тогда же к работе подключили физиков, пытаясь создать защитные экраны или экранирующие поля вокруг пострадавших. Так в эту работу оказались вовлеченными родители Альфа. Изобретенные ими приборы что-то улавливали. Но вот что? Было ли это ошибкой приборов или открытием какого-то нового вида энергии, а может даже физического закона?

Па получил разрешение на установку приборов в давно не используемых трех секретных лабораториях. В том числе в одной под водой. Затем Па и Ма провели пробное обследование всей поверхности Земли.
 
Получилась любопытная картина. Мощность энергетического излучения зависела не только от координат измеряемой точки, но и от времени суток и даже числа месяца. Все это говорило в пользу внеземного происхождения источника.

Па собирался обнародовать свое открытие, но тут резко обострилась ситуация с эпидемией болезни. Количество больных пошло быстро возрастать, а в летаргический сон они стали впадать уже на десятый день после появления первых признаков.

Вот здесь Ма первой предложила сопоставить увеличение активности неизвестного энергетического потока с возрастанием интенсивности заболевания. Результаты сошлись стопроцентно! Случаи и тяжесть болезни полностью совпадали с поведением космического потока!!

Только теперь Совет Земли был поставлен перед прямым фактом. Но Совету не довелось обсудить возникшую проблему из-за быстрого нарастания кризиса. Сообщения о заболеваниях посыпались отовсюду, а сами больные начали впадать в кому уже на второй-третий день болезни.

При таких темпах через несколько дней на Земле не осталось бы ни одного здорового человека! Наступал, как ни страшно это признать, конец человечества. Это была Все¬мирная Катастрофа! Природа платила людям за столетние несоблюдения простых правил экологического существования.

Объявили общеземную тревогу. Лишь один человек мог что-то порекомендовать. Это оказался именно папа Альфа. Однако этим он брал на себя всю ответственность за Жизнь на Земле!

К этому времени уже вышли из строя целые системы контроля и отдельные роботы. Тогда Па предложил всем срочно укрыться поглубже под землю, пока окончательно не отказали системы передвижения и управления.
 
Перемещение людей в Убежище произвели в течение одного дня. Ведь их оставалось и так почти что ничего. Подключили все имеющиеся системы защиты, контроля и дублирования.

Сами Па и Ма должны были находиться в подводной лаборатории, чтобы иметь возможность следить за приборами и при необходимости выходить на поверхность, не подвергая других опасности. Впрочем, Ма там находилась уже неотлучно.

Тут Па и совершил роковую ошибку, за которую постоянно клял себя все то время, что они находились в подводной ловушке. Только защелкнув дверь за последним из людей и включив аварийную систему защиты Убежища, он вдруг с ужасом вспомнил, что занимаясь двумя делами сразу, совершенно забыл о своем сыне, об Альфе.

Все дети с матерями были переведены в Убежище в первую очередь. А он поручил Ма следить за приборами в лаборатории, тем самым взяв на себя заботу о сыне. И забыл! Забыл! Забыл! Как он мог такое забыть?!

На его счастье, добравшись до дома, он застал Альфа в полном порядке. И срочно поспешил обратно. Но было поздно! Системы блокировки двери не поддавалась. Связь тоже не работала. Сколько им еще оставалось? Час или день?

С собой брать Альфа он не мог. Именно из-за большого риска они уединились от остальных людей в подводной лаборатории. И тогда он вспомнил об одной странности при измерении напряжения потока излучения на Земле.

 В одном месте кривая показаний самописца на какой-то сантиметр прерывалась и дальше возобновлялась на прежнем уровне. Тогда он подумал, что это был сбой прибора. А может…. Может спасение?

Вот так Альф вместе со Жвачкиным очутился в Синих горах. В ущелье Трех скал. Все время с тех пор Па считал, что погубил сына. Конечно, тогда он не мог знать, что слой воды спасет и их самих.

Выбраться из лаборатории они уже не смогли. Где-то спутник связи отключил контрольное управление и сработавший защитный экран перекрыл выход из станции.

А теперь получалось, что тогда он спас Альфа единственно возможным способом.  Почему это произошло, он не знал и сейчас.  Это пока не важно. Важно, что тот жив. Да еще чудесным образом выручил их самих.

- Ну вот, я вам все и рассказал, - радостно и печально закончил Па.
Радостно - так как у них все было хорошо. Печально - именно из-за того, что хорошо было только у них.

- Теперь ваша очередь рассказывать. Только подробнее.

Вот тут Па и Ма узнали о еще более странных событиях. Их спас маленький сын - это было удивительно. Но того самогО, оказывается, спасли роботы - это уже шла чистая фантастика. Ставшая здесь реальностью.

Слушая подробный рассказ Азы с Дормидонтом, Па и Ма посмотрели на роботов другими глазами. Не как на слуг и помощников, а как на друзей и соратников - так, как к ним давно относился сам Альф.

- Значит нас теперь восемь, - удовлетворенно произнес Па, незаметно для себя вписывая роботов и себя в одну компанию. - Это очень, очень хорошо. И как это Аза догадалась выйти на связь через звуковой вызов? Ведь мы давно не одеваем браслетов.

Аза расплылась в улыбке от удовольствия, что ее похвалили взрослые люди.

- Да что я, - не захотела выделяться она. - Мы все вместе. Без Буля с Пуфиком не смогли бы исследовать подводное пространство, без Дормидонта - долететь сюда, без Альфа - отыскать координаты лаборатории. Ну, а Жвачкин, хотя некоторые и осуждают его поведение, как ни крути, первый вышел на правильный след.

Всем очень понравилась рассудительная речь Азы. Даже Дормидонт не попытался ее прервать и рассказать все по-своему.

Зато Ма, похоже, ничего не слушала. Она только обнимала своего сыночка и радостно улыбалась. Тут в Дормидонте, который не был столь сентиментальным, как Ма или Альф, вновь заговорил дух исследователя.

- А не скажите ли вы нам, - с солидной интонацией заправского ученого обратился он к Па, - почему в телеграфных сообщениях Морзе попадались какие-то ошибки и лишние коды?

Они с Па углубились в технику телеграфных сообщений. В этом сугубо техническом разговоре для нас интересным может быть лишь то, почему перед буквой "Ч" стояли еще два символа, в том числе буква "Р"?

Оказывается, дело здесь довольно хитрое. Которое, к слову, часто применяется в технике. Ведь чем больше букв и символов надо закодировать, тем больше разрядов, то есть точек и тире, надо для их изображения.

Например, если бы наш алфавит состоял всего из двух букв "а" и "б", то для их изображения хватило бы одного разряда, в котором стояли точка или тире. Если бы букв было четыре, то разрядов надо было бы вводить два. Скажем, "а" - это "..", "б" -  ".-", "в" -  "-.", "г" -  "--". И так далее.
Это называется двоичный код и на нем построена вся вычислительная техника и техника связи.

Вот и здесь. Пятью разрядами можно изобразить только 32 символа, а это меньше, чем алфавит. А еще есть цифры, знаки препинания и другие необходимые для связи условные обозначения и значки. Как тут быть, чтобы не увеличивать число разрядов больше пяти и, следовательно, объемов передаваемой информации?

Да очень просто. Вводят понятие "регистр". В нашем случае "регистр 1" и "регистр 2", также обозначаемые одной из пятиразрядных комбинаций. "Регистр 1" - это буквы, "регистр 2" - это специальные знаки, цифры и другие буквы.
 
Например, "----."  - это и буква "Т" и, одновременно, цифра "5". Но чтобы понять, что это цифра, мы перед нею поставим обозначение "регистр 2", то есть комбинацию "..-..". Если дальше после цифры "5" опять идут буквы, то и мы перед последующими буквами поставим "регистр 1", то есть комбинацию "-----". И сообщение "А5Т", состоящее из трех символов, будет в кодовом изображении выглядеть как

  ..---       .._..         ----.      -----        ----.
   А         Регистр 2        5       Регистр 1       Т

Вот так, добавив всего два значка регистров, мы теперь можем с помощью тех же пяти разрядов уже обозначить 64 символа, а не 32. Таким образом значительно уменьшаются объемы передаваемой информации.

А что касается буквы "Ч", то тут еще более хитрый случай. Люди подумали, зачем вообще вводить в передачу букву "Ч", если она по виду похожа на цифру "4" и на этом можно сэкономить одну комбинацию. Вот и получилось, что на регистре букв комбинация "-.-.-" - это буква "Р", а на регистре значков - это цифра "4", которая при написании дает букву "Ч".

Поэтому, в первом переданном из лаборатории сообщении слово "что" выглядело как:

    ..-..          -.-.-        -----       ----.    ---..
  Регистр 2          4        Регистр 1       Т        О

Может быть для других немного трудновато, но для такого знатока и любителя знаний, как Дормидонт, это объяснение доставило истинное наслаждение. Тонкая работа ума - что может быть замечательнее! Пусть не физическая, так хоть духовная пища.

- Ну, а теперь давайте перейдем к нынешним проблемам, - предложил Па. Вернее, к одной, основной. Почему на Земле нет людей? Ответов может быть несколько.

Первый. Излучение проникло через толщу земли и все спят мертвым сном.

Второй. Они в безопасности, но не выходят на поверхность из-за излучения.
Еще надо установить, существует ли и какое излучение сейчас. Если оно есть, почему… да, почему в этом случае оно не действует на вас? Или вы какие-то особенные? Но в чем?

Измеритель уровня излучения у нас имеется. Правда, он несколько великоват по размерам. Кто тут у вас главный специалист по измерениям?

На этом Па закончил основную часть своей лекции.

- Это смотря что измерять, - степенно ответил Дормидонт. - Если координаты, то Жвачкин. Он у нас большой географ и любитель астролябий.

- Пусть будет Жвачкин. У кого есть практика работы на одном приборе, тому гораздо легче освоить и другой.

Дормидонт вызвался передать Измеритель наверх Жвачкину.

- Тебе нельзя, - удержала ворчливого друга Аза. - Ты и так был сегодня один раз под водой.

- Тогда пусть передаст Альф, - обратился к тому Па. - Мы тебя сейчас специальным образом экипируем.

Экипировка действительно оказалась специальной. Это было снаряжение для плавания под водой. Кислородный кагулятор, который Аза сразу перекрестила в "киску", и котлоновый движитель, ею же названный "кот".

 Киска надевалась на лицо и позволяла сколько угодно долго дышать под водой. А держась за кота, можно было с приличной скоростью передвигаться под водой.
 
Надев киску и взяв в одну руку Измеритель, а в другую кота, Альф вошел в переходный тамбур. Тот быстро наполнился водой. Затем открылся люк наружу, где их терпеливо продолжал сторожить Буль. С киской, котом и Булем Альф поднялся на поверхность.

Там Жвачкин покорно ждал своей участи. Он приготовился к самому худшему - к отключению памяти. И когда Альф передал, что Па доверил ему Измеритель, то не поверил своим ушам. По простоте душевной, он даже в заслугу себе не ставил, что являлся единственным кормильцем Альфа.

Последующие измерения показали, что излучение присутствовало всюду. И было даже бОльшим, чем до перехода Па и Ма  в лабораторию.
Получалось, что выходить на поверхность им нельзя. Под водой же, на глубине десяти метров, прибор излучения не регистрировал.

Это являлось слабым утешением для людей, живущих на суше.



                Глава 9. АМУЛЕТ


- Вот так, Ма, - сказал Па. - Если верить Жвачкину, мы по-прежнему остаемся пленниками станции.

- Обижаете, Па, - Жвачкин хотя и робел поначалу от первой встречи, но в этом вопросе уступать не собирался. - Что-что, а измерять я научился. Как положено, несколько замеров, выбор среднего. Опыт есть.

- Мы верим тебе, не обижайся, просто это я так рассуждаю сам с собой.

- Странно как-то. Рассуждаете сами с собой, не верите мне, а обращаетесь к Ма. - Жвачкин подозрительно посмотрел на Па.

Но Па действительно ничего такого не имел в виду. И Жвачкин успокоился.

"Похоже, что человечество все погибло. Но такой компанией вполне можно жить и без него".  Так думали роботы, честно и полностью выполнившие свой долг.

"Ма и Па со мной. Значит, все в порядке. Уж они-то придумают, что надо делать, чтобы все было хорошо". Альфа тоже можно было понять. Что еще требуется ребенку, ведь у него все впереди.

Мысли Па и Ма описать труднее. А как бы вы повели себя, потеряв цивилизацию, общество и все, все, все. Лишь присутствие Альфа удерживало их от полного отчаяния.

Не видя выхода и чтобы оттянуть решение, Ма неожиданно не только для других, но и для себя самой, вдруг предложила:

- А не устроить ли нам праздник по случаю возвращения Альфа?

- И по случаю вашего нахождения, - радостно поддержала Аза, одновременно восстановив и справедливость.

- Да, и по этому поводу тоже, - по-прежнему удивляясь себе, но не отступая, подтвердила Ма. - Я приглашаю вас всех принять в нем участие. Дормидонта и Азу, Буля и Жвачкина, а также Пуфика. Альф на сегодняшнюю ночь останется с нами.
 
После этого роботы сразу покинули станцию. Настроение у них было отличное. Впервые в истории человечества роботов официально пригласили на праздник людей. Не как слуг, а полноправными участниками, личными гостями хозяев. К такому повороту событий требовалось основательно подготовиться.

Легко сказать, но непонятно как сделать. В чем должна заключаться подготовка?

- Давайте часик каждый подумает, а потом обсудим то, что надумаем. - С этим предложением Азы поневоле пришлось согласиться.

Через часик выяснилось, что Пуфик ничего не придумал лучшего, как помогать обслуживать гостей. Такое предложение Аза отвергла, хотя его радостно поддержал Буль, который также не имел на этот счет своих мыслей.

- Вы - гости и обслуживать вас будут хозяева, то есть люди, - втолковывала им Аза.

- Ну, а ты, Дормидонт, что скажешь, - с последней надеждой обратилась она к нему.

Но Дормидонт не хотел быть высмеянным и поэтому предпочел присоединиться к тем, которые ничего не предложили.

- Оказывается, в гости ходить очень трудно, - удивленно подвела итог обдумыванию Аза.

Остальные согласно закивали головами. Быть как люди оказалось не так-то просто. Это вызвало еще большее уважение к людям.

- Раз вы ничего не можете, - решительно произнесла Аза, - тогда я придумаю вам все сама.

И она напридумала. Роботы только удивленно кряхтели, но возражать не решались.

- Чем, в основном, отличаются люди от нас? - решительно убеждала она их. - Одеждой. Именно в одежде заключается все разнообразие людей. И на этом мы сосредоточим наши основные усилия по подготовке к празднику.
 
Целый день до вечера Аза кроила и шила. Постепенно новое дело увлекло роботов. Не важно какое дело, важно чтобы оно было интересным. А здесь можно было придумывать все что угодно.

В итоге Буля, который разыгрывал из себя бывалого капитана, одели по-морскому. Брюки, кончавшиеся у колен, стянули тесемкой. Сверху накинули длинный кафтан с большими карманами и нашитыми заплатками. На голову повязали пеструю косынку, собранную сзади узлом.

Но главным украшением наряда стала черная перевязь через левый глаз. При этом вид у Буля действительно сделался несколько пиратским и пугающим, что, впрочем, ему понравилось. Это дополнялось подзорной трубой, висевшей на шее и, конечно, дымопускательной трубкой в зубах.

- Вот теперь каждый может угадать, что ты настоящий капитан, а не просто дымопускальщик, - удовлетворенно оглядела дело своих рук Аза.

Следующей пришла очередь Дормидонта. "Большому ученому" подобрать наряд оказалось труднее. Может потому и ученость в нем после одевания проглядывала меньше, чем в Буле пиратскость.

Длинный черный галстук хорошо выглядел на фоне светлого костюма. Поверх черного галстука Аза навесила еще яркий розовый галстук-бабочку - признак принадлежности к культурно-артистической среде.
Из проволоки Жвачкин для друга соорудил круглые очки-велосипеды, а Буль из морских водорослей - короткую бородку клинышком. Получился миленький старичок-профессор.

Сам Жвачкин хотел изобразить из себя какого-нибудь начальника, например, царя или султана. К его большому огорчению от такой идей пришлось отказаться из-за отсутствия подходящих реквизитов: драгоценных камней и тонких материй. Пришлось, вспомнив поединок с Булем перед отлетом, становиться мушкетером с болтающейся на боку длинной шпагой.
 
Пуфика, ввиду его особой конструкции, решили вообще не одевать, тем более, что у них оставалось мало времени. Все, на что его смогли уговорить, это надеть на голову венок из водорослей.

Для себя Аза придумала длинное голубое платье под цвет океанских волн. Просто стройная фигурка с перетянутым на талии пояском. И все же ей хотелось хоть чем-то украсить платье.

- Верный друг Дормидонт, что бы ты посоветовал в качестве украшения своей даме сердца?

- Даме сердца, - бодро, что никак не вязалось с его старческой внешностью, отрапортовал Дормидонт, - я бы посоветовал то, что в старину дарили женщинам.

- Так что же это такое?

- Французские духИ или ожерелье.

-  Французские духИ  - это что?

- Точно не помню, но сейчас логически соображу. Франц - немецкое имя, а значит и духИ немецкие.  Вот что это такое. Хотя нет, подожди.  Наверно не духИ,  а дУхи.  То есть дух Франца, его образ или привидение.  Какой-то немецкий медальон, называемый французскими дУхами.

-  А ожерелье?

- К сожалению, для него у нас нет драгоценных камней.
 
- Может сделать ожерелье из ракушек? - предложил Пуфик.

- Ну, конечно! Нитки есть, а ракушки и красивые камушки поищите мне на дне.

Верный паж, предложивший идею, тут же кинулся исполнять приказание своей госпожи. Еще через полчаса Аза весело нанизывала ракушки и прозрачные камушки с дырочками на крепкую нитку.

Теперь все было готово к завтрашнему званому приему в их честь. Кроме подарочного торта, которым Жвачким решил заняться пораньше.
Наутро первой бултыхнулась в воду Аза, за ней дружно последовали все остальные.  Спуск, переходная шлюзовая камера - и вот они уже внутри лаборатории. Перед парадно одетыми Па и Ма.

Они, да не они! Первой поняла это Аза, проследив удивленный взгляд хозяев.

- О!-О!-О! - как от отчаяния только и смогла она выдавить из себя, глядя на фигуры своих друзей.

Но это только показалось, что от отчаяния. Тут же Аза не выдержала и рассмеялась. Не в силах сдержаться, вся семья Альфа, вместе с Азой, предавалась безудержному веселью.

Ведь к ним в гости спустились не героические личности изображаемых персонажей, а... "мокрые курицы". Что еще могло остаться от их костюмов после преодоления водного барьера?

Это надо было видеть! Фигуры в мокрых и бесформенных тряпках на теле и голове. Очень обидно.
 
Когда первая группа насмеялась до упаду, вдруг заблеял-захохотал Жвачкин. Теперь удивленно застыли люди. Жвачкин продолжал весело смеяться, протягивая им то, что осталось от праздничного торта. Тут уж пришлось грустно вздохнуть Альфу и Ма.

Поэтому даже остатки торта не выбросили, а торжественно поставили на праздничный стол. По правде сказать, стол они видели и получше. Но за этим столом не еда была главным, а разговоры и комплименты, которые люди расточали роботам.
Наклонившись к друзьям, Аза шепотом проговорила:

- Вот видите, все же я была права. Главное для людей - это одежда. Хотя бы и мокрая. Скоро нас смело можно будет называть людьми.

"Получается, что с одеждой - человек, а без одежды - робот! Странно очень. То ли Аза стала очень умной, то ли я перестал что-то понимать", - подумал про себя Дормидонт, но высказаться на эту тему почему-то не решился.

- Дормидонт, не подадите ли вы мне то печенье около вас? - в этот момент, как настоящая дама, обратилась к нему Аза.

- А зачем оно тебе, ты же все равно не ешь? - в своем обычном тоне ответил Дормидонт.

- Дормидонт, ну как тебе не стыдно, - обиженно произнесла Аза. - Ем или не ем, это не играет никакой роли. Просто надо стараться себя вести культурно за столом.

Дормидонт на миг потерял дар речи.

- Смотри, как это делается, Дормидонт, - поспешил выйти на сцену Жвачкин. - Please, miss Aza. I am very glad, - и с поклоном протянул Азе печенье.

- Thank you, - ответила Аза и, встав из-за стола, сделала изящный реверанс.

Дормидонт, удивленный таким поведением Жвачкина, немного растерялся. Но тут же нашелся и, быстро порезав остатки торта Жвачкина, с поклоном обратился к Ма:

- Please, one pease of cake.

Тут уж Ма пришлось звать на помощь Альфа.

- Что это обозначает, то, что они говорят?

Довольный тем, что его друзья смогли удивить родителей, Альф объяснил ей, что это такой древний вежливый язык торжественных церемоний. Хотя сначала он был только английским медицинским языком.
 
- А сказал он тебе следующее: "Пожалуйста, не хотите ли кусочек торта".

Ма с уважением посмотрела на Дормидонта.

- А что я ему должна ответить?

- Ответить надо "Thanks", что означает в переводе "Благодарю вас очень".

Ма с ответным поклоном взяла предложенный торт и тут же рассказала об этом Па.
Ободренный таким успехом неизвестного людям языка, Жвачкин обратился и к Па с преложением открыть бутылку сока.

- May I open your bottle of juice?

Па в ответ только что-то промычал, но тем не менее, привстав, поклонился. Неизвестно кому и за что.

Озадаченный Жвачкин так и не понял, открывать ему или нет. Но на всякий случай открыл со словами "пли-и-з". На что Па еще раз ответил чем-то похожим на "угу-у".

Еще целый час, размахивая шляпами, шаркая ногами, задевая других длинной шпагой, они кланялись и говорили друг другу "плиз" и "сэнкс". Пока Ма не обратила внимание на ожерелье Азы.

- Какая прекрасная работа, плиз, - вежливо произнесла она, с интересом разглядывая мелкие камушки. - И кто это вам, мисс, подарил его?

- Это все Буль, сэнкс, - так же вежливо ответила Аза. - Это камушки со дна, плиз.

Тут Альф, видя, что все запутались в этом сэнксплизе, решил прийти родителям на помощь, заговорив на простом языке без всяких плизсэнксов.

- У меня тоже такое есть, - и вынул из-за ворота рубашки какой-то амулет на тонкой капроновой веревочке. Это был довольно большой полупрозрачный камень бледно-сиреневого цвета. Ма погладила его рукой. Он казался шероховатым и теплым.

- Откуда это у тебя? Раньше я такого не видела.

- Это я нашел в Синих горах, когда ожидал вас. Делать было нечего, вот я и шлифовал этот камушек как мог. Сначала он был раза в два больше, но очень неровный.

Услышав про Синие горы, заинтересовался камнем и Па.

- Ну-ка покажи. Очень интересный минерал. По структуре похож на сапфир, из которого делают лазеры. Только уж очень большой. Камни такого типа могут аккумулировать рассеянную энергию, а затем отдавать ее в одном, строго определенном направлении. Отсюда их такой красивый блеск. Да-а. Синие горы. Мы так и не разобрались в их загадке.

- В какой-такой загадке? - удивленно переспросил Альф, не понимая хода мыслей отца.

- Мы с Ма объяснили тебе, почему ты оказался именно в Синих горах. Из-за нулевого скачка напряженности неизвестного поля там. Все люди погибли, а на тебя излучение ни там, ни здесь не действует. Разве это не загадка? Даже если допустить, что там что-то было, - задумчиво повторил он, - то что теперь тебя связывает с тем местом?

- Ничего, кроме этого амулета и Жвачкина, - внезапно в полной тишине проговорила Аза.

Па даже и не заметил, что как только разговор зашел о таинственном излучении, все замолкли и напряженно прислушивались к их разговору.

- Но это же не злой дух, который можно отогнать амулетом, - горько пошутил Па. - В то же время, действительно, больше ничего не связывает Альфа с тем местом.

- Я думаю, что Альфу ни в коем случае нельзя его снимать, - с этими словами Аза взяла амулет из рук Па и опять повесила его Альфу на шею.

- Может быть ты права, девочка, - Па даже не заметил, как он странно назвал робота.

Но сейчас не заметили этого и другие.

- Конечно, надо исключить малейший риск. Хотя это выглядит фантастически, мы теперь не имеем права пренебречь хоть одной случайностью. Поэтому никаких исследований амулета проводить не будем. Один раз я уже рискнул сыном.
 
- Единственное, что вы можете сделать, это померять Измерителем напряженность в районе амулета. Но не тут, а когда выйдите на поверхность. А пока продолжим наш званный прием, а то что-то все загрустили.

Однако веселиться уже не хотелось. Но и сидеть сложа руки, когда путь на свободу открыт, было не очень разумно. Мог порваться якорь, начаться сезон ветров и штормов. Да и какие эксперименты можно проводить, если под ногами не твердая поверхность, а резина, готовая в любую минуту подвести.

Зато под эти цели отлично подходил открытый ими невдалеке остров.
 


                Глава 10. ОСТРОВ
 

Па и Ма, оказывается, тоже знали о существовании острова. В саму лабораторию оттуда добирались на гидроплане, который мог садиться и взлетать прямо с воды.
Поэтому, построив сухопутную базу, у них получилось бы два исследовательских центра: под водой и на берегу. Па и Ма внизу будут думать, а они наверху исполнять и проверять.

Одновременно с модернизацией Измерителя нужно было дальше изучать излучение. Чтобы с ним бороться, его требовалось знать. Для этого придется делать разные приборы и много экспериментировать.

- А вдруг, когда мы будем на острове, вас опять колпаком накроет? - вспомнила вдруг Аза.

- Хорошо, что ты об этом напомнила, - согласился с ней Па. - Это мы можем быстро решить. У нас есть специальная перископная система для наблюдения над поверхностью океана. Если ее выдвинуть в рабочее положение, то она не даст колпаку опуститься.

Перископное устройство оказалось большой толстой трубой, выдвигаемой из вершины купола на поверхность океана.  Внутри нее располагалась система "хитро" закрепленных зеркал, передававших изображение сверху вниз.

Неожиданно вертикальная труба решила еще несколько проблем. Во-первых, она позволяла в лаборатории отключить устройство получения кислорода, так как воздух спокойно поступал вниз. Во-вторых, через трубу можно было переговариваться!
 
Освоение острова начали не с построек, а с закрепления блина. Ведь он теперь являлся самой большой их ценностью. Для крыши над головой Жвычкин выбрал подходящую пещеру двадцати метров в ширину и сорока в глубину.
Еще сделали постели для отдыха. Благо, высохших водорослей на берегах острова хватало.

- Молодец, Жвачкин, твои пещеры становятся все лучше и лучше, а постели все мягче и мягче, - полушутливо, полусерьезно отметил Альф.

- Как же, стараюсь, - Жвачкин умиленно погладил кучу высохших водорослей с наброшенным на них куском ткани.

- Теперь можно заносить Измеритель.

Жвачкин с Дормидонтом пошли за Измерителем. Довольно громоздкая конструкция не позволяла одному перетаскивать прибор.

Предварительно они уже сделали несколько замеров в разных точках острова. Показания везде оказались выше уровня, зафиксированного в свое время Па.
Наконец, прибор затащили в пещеру. При этом показание его уменьшилось, но очень незначительно. Получалось, что целая скала над ними почти не задерживала излучение.

- Зато не забывайте, что уже десять метров воды сводят излучение на ноль, - напомнил им Буль - А раз мы открыли одно защитное вещество от излучения, то вполне могут найтись еще и другие, даже более хорошие.

- Найтись, найтись, - неодобрительно повторил Дормидонт. - Само ничего не находится, его надо искать. А где?

- Это уже другой вопрос. Не ко мне, - резонно ответил Буль. - Хотя один объект для измерения у нас еще есть.

- Что это за объект такой? - недоверчиво протянул Дормидонт. - Где он находится, наверно, далеко?

- Да нет, близко. И главное, сам к нам приближается.

- Ну и шутки у тебя. Ничего не понять.

- Что тут понимать. Это амулет Альфа. Эй, Альф, - предложил Буль подошедшему мальчику, - давай сюда свой амулет. Будем его замерять.

Альф потянулся за веревочкой с камнем.

- Остановитесь, что вы делаете?! Так нельзя! Вспомните, что сказал Па.

- А что он сказал? Померять напряженность Измерителем.

- Нет, не только это. Главное, исключить малейший риск для Альфа. Никто не знает, почему на Альфа не действует излучение. Может именно из-за амулета.

- Из-за этого обломка камня? К тому же маленького? Вечно у тебя какие-то ненормальные идеи. Впрочем, если ты настаиваешь, мы можем провести измерения и не снимая амулета. Пусть Альф сам со своим камнем наклонится к прибору.

- Мне все равно. Могу снять, могу и наклониться.

- Лучше наклонись, Альфик.

Альф наклонился к уже включенному прибору.
Произошло что-то непонятное! Стрелка мгновенно упала на ноль, как будто прибор сломался или излучение исчезло. Но излучение не могло исчезнуть без причин. Значит, что-то случилось с прибором.

Опытный специалист Жвачкин первым делом постучал по крышке сверху. Стрелка дернулась!

- Вот, смотрите, - довольный воскликнул он. - Я же говорил, что прибор.

- Если бы тебя кляцнуть по твоей железной башке, то она тоже бы дернулась, - критически отметил Дормидонт, заметив, что стрелка опять вернулась к нулю. - Проверим?

Чуть пристыженный Жвачкин категорически отказался.

- Что вы там ни о чем спорите? Пусть Альф выйдет из пещеры и все станет ясно.

- Могу и выйти, - согласился Альф. - Мне не трудно.

Излучение опять появилось! Опыт повторяли несколько раз. При приближении Альфа излучение уменьшалось до нуля, а при удалении опять возрастало до нормы. Камень действовал!

- Вот видите, а вы говорили снять! Это он хранит Альфа.

- Он, не он, но что-то в этом есть, - озадаченно ответили хором Жвачкин с Дормидонтом. - Может это не камень, а что-то другое, но рисковать действительно нельзя.

- А я говорю - камень! - Уверенно твердила Аза. - Хоть пять Дормидонтов поставь рядом и шесть Жвачкиных, излучению хоть бы хны. А одного камушка Альфа достаточно, чтобы его убрать. Все дело в нем!

- Зачем мы будем спорить, - примирительно произнес Буль. - Сделано новое важное открытие. Я думаю, что родители Альфа получше Азы разберутся, что к чему.

Внизу, в подводной лаборатории, Па и Ма были не меньше роботов поражены результатами. Несколько раз они просили как можно подробнее пересказать процедуру проведения опыта, но придраться оказалосьо не к чему.
 
Вокруг Альфа излучение отсутствовало! Поведение Азы, которая не позволила снять с Альфа амулет, родители безоговорочно одобрили. Никакого риска! Им нужен был сын, чудесным образом вновь обретенный сын, а не чистота опыта.

- Неужели все-таки камень? Получается, что тогда, год назад, Измеритель правильно отреагировал на ситуацию в Синих горах? - Па никак не мог успокоиться.

 - А я не обратил на это внимания, решил, что случайный сбой. Хотя нет, просто мне не хватило времени. Эх, захватить бы тогда несколько образцов.
 
- Так за чем дело встало? - удивилась Аза. - Мы туда запросто слетаем еще раз.

- А ведь точно, - подхватил Дормидонт, несколько уязвленный тем, что сам не догадался до такого предложения. - Достанем нужные камни, исследуем их, вы сделаете себе тоже амулеты. Не будете же вы, как рыбы, всю жизнь жить под водой?

Па и Ма не имели ничего против. Правда, это потребует довольно значительного времени. Зато операция обещала положительный результат. И кто знает, может быть они еще смогут помочь где-нибудь оставшимся на земле людям?

- Тогда полетим завтра, - обратился Альф к Азе. Этим он как бы признавал за ней старшинство в данном проекте. Ведь все ее предположения об амулете подтвердились и ни одно из них не отвергли ни Па, ни Ма.

Сама Аза готова была лететь хоть сегодня. Но отлет отложили те, кто больше всего его желал. Па и Ма. Еще до отлета с помощью роботов они хотели усовершенствовать Измеритель и сделать его поменьше. И еще одно обстоятельство говорило в пользу такой задержки.

Пока Измеритель имелся один. Он мог разбиться, сломаться в дороге. Наконец, он мог начать показывать данные, в которых стали бы сомневаться. Самым лучшим выходом было сделать несколько маленьких Измерителей. Часть отдать отлетающим, а часть оставить себе для продолжения опытов.

С этим пришлось согласиться.
 
 

                Глава 11. ОДНИ НА ОСТРОВЕ


Через месяц напряженного труда новый вариант Измерителя был готов. Все это время Па и Ма почти не спали. Они ночью дорабатывали те замечания и предложения, которые роботы доставляли им в результате дневных экспериментов.

Новый Измеритель получился раз в десять меньше старого. Теперь он легко переносился за ручку с места на место одним исследователем. Его еще нельзя было повесить на грудь или одеть на руку, как сигнальный браслет Альфа, но особых затруднений работа с ним уже не доставляла.

Еще месяц ушел на доводку нового образца.  Наконец, все было готово.
Но кому лететь, а кому оставаться? Кому-то надо было остаться обязательно. Во-первых, для продолжения опытов, а во-вторых, для охраны лаборатории.

С отлетом блина связь с островом прерывалась, так как добраться до него становилось не на чем. Поэтому предполагалось над станцией установить на якорь плотик и все работы проводить с него. Шторм или непогоду можно было пережидать в подводной лаборатории.

Первым кандидатом на оставание был Альф. Этого желали его родители. Сам же Альф ни за что не хотел оставаться. Теперь, когда все наладилось, он опять стал обычным мальчишкой, со всеми вытекающими отсюда следствиями.

Но и родителей можно было понять. Поэтому в качестве основной причины он выдвигал довод, что только он один помнил, где нашел осколок минерала для своего амулета. Против такого не поспоришь, раз именно в этом заключалась цель их новой экспедиции.

Аза являлась инициатором всей затеи. Дормидонт - главным воздухоплавателем. Оставался Жвачкин. Но ему требовалось находиться рядом с Альфом, как личному роботу и кормильцу.

Так что волей-неволей оставаться приходилось Булю с Пуфиком. Это было не худшее решение, а возможно даже самое лучшее. На том и порешили.

Наново загрузив пассажирскую корзину припасами, ранним утром воздушный блин взял курс в никому из них неведомое будущее. Лишь две маленькие фигурки на плотике провожали взглядом этот полет над пустынным океаном.

- До встречи, друзья, - прошептала наверху Аза, хотя фигурки внизу и не могли ее услышать.

- Возвращайтесь скорее, - как бы услышав ее голос, полетел их ответ.

После отлета блина для оставшихся опять наступили трудовые будни. Основная работа велась под водой. Па и Ма собирались сделать еще два маленьких Измерителя и увлеченно трудились, рассчитывая скоро закончить эту работу.

Чего нельзя было сказать о Буле с Пуфиком. Целые дни и ночи они болтались на плотике. Особенно не нравилось такое положение дел Булю, привыкшему все время заниматься работой.

Тем временем Па и Ма закончили сборку последних частей обоих аппаратов. Оставалось провести контрольное сравнение показаний этих приборов с первым их Измерителем.

К удивлению, они нигде не смогли того обнаружить. Улетевшим он был не нужен, но и в лаборатории отсутствовал. Пришлось через перископную трубу долго вызывать оставшихся роботов, раз за разом дергая за букет из воздушных шаров над местом нахождения лаборатории. Лишь через несколько часов разленившийся Буль заметил сигнал.

- Эй, Пуфик, вставай, нас вызывают!

Оба быстро заработали руками, подгребая плотик к переговорной трубе. Па обрисовал им ситуацию и без всякой надежды на положительный ответ спросил, не у них ли Измеритель. Им на плотике и не пахло.

- Я так и думал, - тяжело вздохнул Па.

 Переговорная труба усилила этот вздох и разнесла его на добрую морскую милю по океану.

- А где он может быть? - так же безнадежно спросил Па и вздохнул еще тяжелее, на целых две морских мили.

- Может, его погрузили в блин? - на всякий случай уточнил Буль.

- Да зачем им такая тяжесть?

- А может они его при отлете оставили на острове?
 
Это простое предположение почему-то не приходило Па в голову и поэтому очень его обрадовало.

- Может и так, - с долей надежды произнес он.
 
Хотя Па сказал "может быть", вздохи его уже не разлетались больше чем на полмили по океану.

- Так мы с Пуфиком сейчас организуем его доставку. - Буль готов был взяться за любое, даже самое безнадежное предприятие, лишь бы не сидеть без дела. - Пловцы мы отличные.
 
- Выручай, Буль, без эталона мы не сможем выполнить настройку новых образцов.

- Выручим, выручим, сейчас же отплываем.

Буль оттолкнулся от трубы.

- Пуфик, вперед!

Но не сделали они и десяти гребков, как из трубы раздались какие-то нечленораздельные вопли и воздушные шарики бешенно задергались.
Это Па так выражал свое желание еще раз поговорить с Булем, пока тот не уплыл.

  Хорошо, что на этот раз роботы оказались более внимательными.
Замечания Па к их первоначальному плану оказались очень существенными. Измеритель с острова не надо было доставлять в лабораторию. Это было рискованно. Ведь под его тяжестью маленький плотик мог в любой момент перевернуться.
Поэтому он хотел, чтобы роботы прямо на острове сравнили новые образцы с контрольным экземпляром. Без лишних уточнений Пуфик нырнул вниз за мини-приборами.

Через некоторое время он вынырнул обратно, держа в руках кроме Измерителей еще какую-то штуковину. Это оказался "кот" Альфа, только без "киски".
Подготовленный плот с котом впереди стал напоминать собой лошадку с телегой. Дернешь за правую вожжу - идет вправо, за левую - влево. Очень просто.
 
- Но, тронулись, - второй раз за сегодня повторил Буль.

И они поплыли.

... Ветер по морю гуляет
И кораблик подгоняет,
Он бежит себе в волнах
На раздутых парусах...

Вот так, по-пушкински, без особых усилий и доплыли.
 
Причаливать пришлось в какую-то расщелину и выбираться наверх, помогая друг другу. Хорошо, что большого Измерителя не надо было тащить.
Роботы потопали на старое место стоянки.

Конечно, родненький приборчик оказался на месте, в пещере. Что ему сделается? Просто его перед отлетом забыли завезти в лабораторию. Миленькое дельце! А если бы они не смогли сюда добраться?
Но раз добрались, то нужно было проводить замеры и плыть обратно.
 
Регулирование приборов заняло всего десять минут. Теперь стрелки всех трех приборов застыли на одном и том же делении.

- Давай сделаем еще контрольный замер, - предложил Буль. - Только на открытом месте, чтобы получить другие показания.

Старый Измеритель выволокли из пещеры на открытое место. И опять все три Измерителя показали одно и то же значение. Вот что значит отличная работа Па и Ма.

Оставалось затащить большой Измеритель обратно в пещеру, а с остальными отправляться в плавание. Буль хотел взяться за ручку прибора, но она у него плавно выскользнула из рук.

- Что за морской дьявол! Это не ты, Пуфик, так шутишь?
 
- Нет, не я, - даже не понимая, в чем его обвиняют, ответил спокойно Пуфик.

Буль оглянулся вокруг. Все оставалось тихо и неподвижно.

Он опять протянул руку. Однако перед самой рукояткой, не дотрагиваясь до нее, остановил движение и огляделся. И только тогда, завершая движение, дотронулся до рукоятки.

Не тут-то было! Она плавно, но настойчиво опять устремилась из рук.
Но и Буль оказался немного подготовлен. Он дернулся вслед за Измерителем и все-таки удержал его.

- Пуфик, скорее, хватай за другую ручку! - возбужденный погоней, крикнул он тому.

Пуфик не совсем понимал, что происходит. На какое-то мгновение и ему показалось, что прибор сам немного передвинулся. Правда, только показалось.
Но раз попросили, значит надо помочь. И он взялся за другую ручку.

- Ну что, понесли?

Буль подозрительно посмотрел на него. Или у Пуфика ручка не уплывала, или он разыгрывал его? Однако придраться ни к чему не смог. Пуфик молча стоял и ждал.
Буль приподнял свою сторону прибора, при этом внимательно наблюдая за действиями Пуфика. Пуфик приподнял свою сторону. Теперь они оба стояли, держа Измеритель на весу. Буль смотрел на руки Пуфика. Он так увлекся своей подозрительностью, что не сделал и шага.

- И долго будем стоять? - несколько удивленно переспросил Пуфик.

Булю ничего не оставалось, как начать движение. На середине пещеры они поставили Измеритель и Пуфик  пошел к выходу. Булю же в последнюю минуту захотелось передвинуть Измеритель к стене. Он несколько забыл о своих опасениях, поэтому смело схватил Измеритель и потащил его в угол.

Однако тот, оказывается, не забыл и опять начал свои штучки. Буль тащил его к стене, а он рвался обратно, к центру. Тогда Буль решил его обхитрить. Он сделал вид, что согласился с таким направлением движения. А вслед за этим, сделав всего два шага, вдруг резко развернулся и изо всех сил рванулся к стене.

Можно было подумать, что Измеритель только этого и ждал. И когда Буль рванулся, он сделал то же. В итоге они молнией пронеслись расстояние от центра до стены, встреча с которой опять стала не очень удачной для Буля.

Первое, что он увидел, очнувшись через минуту от удара, был Измеритель, отошедший от него на несколько шагов и почему-то подпрыгивающий.
Это вконец вывело из себя обычно уравновешенного Буля и, как дикий зверь, он бросился на Измеритель. Тот ловко увернулся. Буль предпринял попытку еще раз, потом еще. Они беспорядочно метались по всей пещере.

Буль почему-то никак не мог остан¬виться. Какой-то звон и одновременно гул в голове не давали ему возможности окончательно прийти в себя. Через этот шум откуда-то издалека доносились звуки, похожие...  "На что же похожие? Вроде как на мое имя... Бу-у-у. Бу-у-ль. Буль!".

Это упоминание собственного имени на какой-то момент привело его в себя. И он явственно услышал:

- Буль! Буль! Быстрее сюда! Быстрее из пещеры! Землетрясение!

Просветление наступило мгновенно. Землетрясение! Так вот в чем было все дело. Это у них под ногами дергалась земля и какие-то изменения происходили в работе мозговых цепей.

 "Хитрый" Измеритель здесь был ни при чем. Его просто таскало из стороны в сторону, как и самого Буля. Только стороны получались иногда совпадающие, а иногда разные.

Пуфик же кричал потому, что заметил начавшийся камнепад в скалах. Их пещеру в любой момент могло завалить или она сама могла обрушиться.
Первое, что требовалось сделать, это отбежать подальше от горы на ровную площадку. Что они быстро выполнили. К тому же там находились оставленные без присмотра портативные Измерители!
 
Поэтому роботы бросились на площадку и каждый схватил по мини-Измерителю. Лишь после этого они позволили себе оглядеться.

Со всех сторон доносился шум падающих камней. Кое-где на земле валялись огромные глыбы, ранее представлявшие вершины горных утесов.

Прижав покрепче Измерители, Пуфик с Булем бросились к берегу. Однако не пробежали они и десятка шагов, как земля опять сильно качнулась, а затем затряслась мелкой дрожью. Этот качок с ходу уложил их на нее. Зато Измерители даже не коснулись земли. Приборы людей были ценнее, чем их жизни.

Когда они поднялись на ноги, то прямой путь перед ними оказался закрыт обвалом. Но в какую сторону обходить, когда вокруг громоздились горы, а выбираться требовалось в конкретную точку - их плотику?

Пуфик вскарабкался на вершину ближайшей горы и стал осматриваться вокруг. Но его решение совпало с решением земли еще раз показать свою мощь. Из-за этого он попросту скатился с вершины прямо к ногам Буля.
 
Привыкший плавать, а не ходить по земле, он и в обычных походах не очень уверенно чувствовал себя. Что тогда говорить о земле трясущейся!
Они побежали. Вот почти все беспорядочные горные пики остались позади.  Впереди открывалась большая ровная долина с одиноким холмом посередине.

- Прямо за холмом берег, - на ходу сообщил Пуфик. - А там рукой подать до нашей стоянки.

В спешке и постоянном ожидании новых подземных толчков они не заметили, что долина, куда они вступили, очень отличалась от обычного рельефа острова. Как не обратили внимания на то, что под ногами у них теперь были не камни, а какая-то гладковатая темная поверхность.

А стоило бы! Уже через несколько минут до них это дошло.
Ровненький пологий "холм" вдруг задымил как старый паровоз, потом из него хлопьями повалила черна сажа. Ветер мгновенно разнес ее по всей долине. На ярком Пуфике сразу появились пятна копоти, а вот блестяще-черному Булю было все нипочем.

- Во дымит! Так мы и дороги не увидим.

Если бы только это являлось главной неприятностью! Впереди их ждал сюрприз похуже. Внезапно послышался мощный гул, идущий, казалось, прямо из-под ног.

- Во да...

 Пуфик хотел сказать, что "во дает", но не успел. Как дало, так дало! Вслед за гулом раздался ужасающей силы взрыв и из жерла вулкана вылетел огненный столб искр с кучей здоровенных раскаленных булыжников.

Конечно, это был вулкан! Будь здесь Дормидонт, он бы давно догадался об этом. И ровная местность, и застывшая лава на поверхности, и конусообразная форма пологого холма - все говорило за это.

Теперь они пожинали плоды своего незнания, метаясь между падающими с неба каменными глыбами и тучами пепла, делающими невозможным дальнейшее продвижение вперед. Любой пионер догадался бы, что за этим последует.

И оно незамедлительно последовало. Пепел внезапно прекратился, а сияние над вершиной конуса усилилось. То был не яркий, веселенький светик. Скорее багрово-мрачный полыхающий факел.

- Вперед, Буль, - подгонял Пуфик отстающего товарища. - Уже посветлело и бомбардировка кончилась. Проскочим прямо через холм.

Скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается. В мудрости этой поговорки, которую, кстати, они не знали, друзья убедились сразу же.
Теперь багровое сияние охватило половину холма и уверенно пробиралось ниже на ту часть склона, по которой собирались бежать роботы.

- Что это такое?

- Не знаю, добежим - увидим.

Но чтобы понять, добегать не потребовалось. Уже за сто метров до светящейся ползучей полосы почувствовался сильный жар, идущий от нее. Потом они разглядели и кипящую расплавленную массу, которая булькая и шипя, наползала на них.

- Похоже, по такой не походишь, - философски отметил Пуфик, глядя как лава поглотила три больших валуна, лежавших у нее на дороге.

- Чувствую, что надо спасаться, - не менее философски поддержал его Буль.

Это было самое разумное решение, которое они могли принять. Лава растекалась широким потоком во все стороны, обильно пополняемая из гудящего и ревущего кратера.
 
Со всех ног роботы бросились в обратную сторону. Тут земля опять качнулась под ногами, на этот раз с неприятным, как сказали бы люди, душераздирающим треском.
Буль упал, как ему показалось, не от толчка, а от того, что за что-то зацепился.

 Он оглянулся и от удивления у него глаза "полезли на лоб". Споткнулся он не о камень, а о трещину. Трещина четко выделялась на покрытой застывшей лавой ровной поверхности долины. Хотя Буль готов был поклясться, что еще минуту назад она отсутствовала.

Пока он рассматривал трещину, душераздирающий скрип, совпавший с очередным подземным толчком, повторился опять. Буль, у которого глаза и так были на лбу, уже не верил и им. Одновременно со скрипом расширилась и трещина! Теперь туда могла провалиться нога.

Какая-то мысль забилась в голове Буля. Чем-то все это ему очень не нравилось. Еще не до конца понимая, он тем не менее подозвал к себе Пуфика.
Тут скрип перешел в скрежет и …земля просто-напросто треснула! Как трескается переспелый арбуз после небольшого надреза.

- Что случилось? - обеспокоенно спросил подбежавший Пуфик.

Трещина на него не произвела особого впечатления. Трещина как трещина. Ну, глубокая. Ну, длинная. Им-то что. Их дело улепетывать отсюда побыстрее.
Зато Буль понял, что его обеспокоило, чем ему это не понравилось. Трещина отрезала их от побережья! Чтобы добраться туда, требовалось перебраться через нее и обогнуть лаву.

Времени на раздумье не оставалось. Буквально с каждой секундой раскол перед ними расширялся.

- Мне не очень нравиться прыгать через нее, - заглянув в бездонную пропасть, высказал свое мнение Пуфик.

- Зато мне нравится, - коротко ответил Буль, понявший, что ему такое препятствие уже не перепрыгнуть. - Давай на ту сторону.

Так как это прозвучало как приказ, то Пуфик быстро его выполнил.

- А ты?

- Я уже не смогу. Беги сам. Надо сохранить для людей хоть один Измеритель. Мне может быть удастся переждать землетрясение на острове.

На это надежд оставалось мало.  Теперь гул и скрип шли отовсюду.  Никто не мог отдать правильный приказ. Некому было переключать Пуфика в режим "совет".  Пришлось ему переключаться самому. Без всяких там тумблеров и устройств управления.

Общение друг с другом и постоянная взаимовыручка как-то воздействовали на его кибернетическое сознание. Ведь и Аза давно не использовала дистанционный пульт управления.
Став на другой стороне трещины лицом к Булю, Пуфик просто начал падать в нее. При этом максимально удлинив свои ноги и руки, которыми ему удалось зацепиться за противоположный конец провала.

- Теперь иди по мне и не бойся. Я выдержу, - в дополнение к скрежету раздался голос Пуфика.

Роботы не ведают страха, поэтому перейти пропасть по немного качающемуся мостику из Пуфика для Буля не представило проблемы.

Совершив таким образом переправу, Буль вдруг понял, что они просто поменяли шило на мыло. Теперь на этой стороне был он, а Пуфик, ухватившись за противоположный край, мог выбраться только туда.

- А как же ты? - растерянно произнес Буль.

- Со мной все нормально, - почему-то весело ответил Пуфик. - Хватай за ногу и тащи понемногу.

Похоже, в Пуфике начало проявляться не только чувство собственного сознания, но и чувство рифмы. Буль поднатужился и Пуфик оказался рядом с ним. Затем они подхватили свои приборчики и побежали вдоль излома земной коры.

К сожалению, они потеряли много времени. Хотя основную массу лавы и сумели опередить, один из ее языков значительно вырвался вперед и грозил перерезать дорогу.

Они ускорились, но и "язык" поступил умно. Он стал тоньше, зато увеличил скорость, достиг края разлома и длинной струйкой потек куда-то в преисподнюю.
Расплавленная каменная масса медленно текла мимо них. Но ведь камни не сразу плавятся. Камни...

- Камни, камни! - закричали друг другу Пуфик и Буль, которым одновременно пришла одна и та же мысль. - Пока поток узкий, достаточно и несколько камней.

Хватило двух. По ним Буль быстро перескочил через горящий ручей. Когда это собрался повторить Пуфик, то ручей уже облизал камни и, чавкая, поглощал их в себя. Чего-чего, а камней кругом хватало. Два новых валуна помогли переправиться Пуфику.
 
Однако путь вперед, как и назад, уже отсутствовал. Перед ними стояла расколотая надвое трещиной скала, подножие которой начала омывать лава.

Как говорится, подхватив ноги в руки, через несколько минут товарищи по несчастью сидели на самой вершине половинки скалы. Внизу плескались волны. Только не океана, к которому они стремились, а лавы, от которой они убегали.
Картина была ужасная! Гул, треск, столбы пара из бездонной трещины, куда стекала бесконечной лентой огненная нить и зловещая багровая глотка кратера, выплевывающая все новые и новые порции лавы.

И в окружении всего этого две хрупкие фигурки. С двумя никому ненужными здесь Измерителями.

Очередной толчок - и половинка скалы напротив качнулась, дернулась, рассыпала во все стороны сотни камней и глухо ухнула куда-то в провал.  Подземный бог все съел и даже не поперхнулся от такого лакомства.

Что оставалось делать? Только ждать своей очереди. Вот и их скала качнулась, но вместо того, чтобы свалиться в пропасть, начала медленно оседать, одновременно переворачиваясь в сторону потока лавы.

От невыносимого жара начали отказывать координирующие цепи и цепи управления.
Новый удар, новый толчок и, вдобавок ко всему, что-то, скорее всего долетевшее к ним из жерла вулкана, ударило по их телам, заставляя эти тела против воли их владельцев начать короткое падение вниз.

От резкого удара в очередной раз разомкнулись цепи управляющих центров и последним их видением был все заслонивший тусклый шар солнца перед глазами.
 


                Глава 12. ВОЗВРАЩЕНИЕ

Оставив своевременно остров и забыв большой Измеритель на берегу, другая группа роботов безмятежно продолжала свой полет, думая только о том, что предстоит впереди.
У них имелось три возможности. Они могли найти много амулетов. Они могли найти мало амулетов. И поиски могли окончиться безрезультатно.

- В этом случае мы поделим с людьми мир пополам, - дала скороспелое предложение Аза.

- Очень справедливо поделено, - с энтузиазмом поддержал ее Жвачкин. - Им - много, много воды, где не страшно излучение, а нам - немножко земли.

- Правильно! - обрадовалась поддержке Аза. - Людям можно там купаться, нырять. А на земле и не покупаешься и не нырнешь. В океане жить лучше. А как твое мнение, старичок? - обратилась она к Дормидонту.

Тот от неожиданного обращения даже поперхнулся, хотя ничего и не ел.

- Почему старичок?  Я еще молодой, - обиделся Дормидонт. - Мне отроду четыре года. Я старше тебя всего на год или два. Мне - четыре, тебе - два. У нас, если хочешь знать, самый старый - Альф. Ему больше десяти. Это он старичок, если тебе хочется обзываться такими словами.

- Дормидонтик, пожалуйста, не обижайся на каждое мое слово. Иногда я могу, конечно, что-нибудь ляпнуть. Я тебя старичком назвала от большого уважения. Старый - значит мудрый, кладезь премудростей. А по годам ты еще совсем молодой, я это отлично знаю. Молодой и совсем зеленый.

- Как это зеленый? - Дормидонт уже не знал, то ли обидеться опять, то ли перетерпеть. А то, извинившись, она придумает что-нибудь и похуже.

- Зеленый - это и значит, что молодой. Это такое сравнение с фруктами и овощами.  Пока они не спелые, они все зеленые.

"Нет", - подумал про себя Дормидонт, - "лучше быть старичком, чем тебя будут сравнивать с гороховым стручком или кабачком. Кабачок Дормидонт. Фу!, какая гадость. Лучше уж старичок Дормидонт. Старичок - это вам не кабачок! И к тому же мудрый!

- Если тебе не нравится, - продолжала развивать свои глупомысленные идеи Аза, - я буду звать старичком Альфа.

- Нет уж, лучше меня, - как-то неожиданно для самого себя согласился Дормидонт.
 - Какой же из Альфа старичок, он же совсем молодой? И еще зеленый. Совсем зеленый, - добавил он очень не понравившееся ему сравнение.

Альфа это не интересовало. Старички, кабачки, сосиски, морковка и другая капуста. Ему было просто хорошо. Хорошо и интересно.
 
Жвачкин не собирался бросать тему разделения сфер влияния.
 
- Людям под водой будет хорошо, - доброжелательно радовался за них он. - Всегда одинаковый климат. Что касается еды, так там ее еще больше, чем на суше. Нам наверху придется тяжелее. Самим выживать и людям помогать. Мне, как президенту, будет особенно тяжело, но я не жалуюсь.

- Шоколадик, не волнуйся так сильно. Похоже, не быть тебе президентом, - с искренним участием посочувствовала тому Аза.

- Это почему же? - настойчиво стремился к трудностям и тяжестям президентской жизни Жвачкин.

- Очень просто. Президентом обычно бывает тот, кто сам ничего не умеет делать. Он только дает задания. Построить дорогу, слетать в космос, открыть новый закон. Если бы он сам это мог, зачем тогда было бы приказывать другим?
Просто президенту очень хочется, чтобы всем было хорошо, но он сам, к сожалению, ничего не умеет. Вот и командует. Ты же ведь не такой?
 
Тот, кто не умеет, очень часто всем мешает, - жалея президента, горевала Аза. - Ты же у нас, Шоколадик, специалист. Ты будешь при нашем президенте главным поваром. Вот кем!
 
- А кто тогда будет президентом? - ревниво поинтересовался Жвачкин, которого такое развитие событий не очень устраивало.

- Кроме меня, тут все специалисты, - притворно тяжело вздыхая, скромно опустила глаза Аза. - Видно, придется быть мне. А так как я ничего не умею, то возьму еще и помощника - Пуфика. Мы вдвоем будем вами командовать.

- Нет уж, нет уж, - живо вмешался Дормидонт, чтобы, пока не поздно, не допустить самоназначения Азы. - Лучше уж мы совсем будем без президента, чем с таким президентом. Если ты ничего не умеешь, то мы беремся тебя научить. Верно, Жвачкин?

- Верно, верно. Научим, - с готовностью откликнулся тот.

- Любой профессии.

- Вот и хорошо, - нисколько не огорченная, согласилась Аза. - А пока послушайте мою новую песню. Я, может быть, в новом Совете стану буду поэтессой или певицей.
Остальные дружно налегли на весла, слушая бодрую мелодию марша.

Что на свете лучше всех? -
Доброта.
Если потерял успех -
Не беда.

Распрекрасные цветочки
Вырастают и в горшочках.
Это да!

Махокрыл взмахнул крылом,
Нам в полет.
Кто остался не у дел,
Пусть нас не ждет.

Посреди огромных скал
Новый светлый день настал.
И вперед!

Влево, вправо, посильней
Налегай.
Эй, последний, будь смелей,
Не зевай.

Где-то капают дожди,
Нас теперь ищи-свищи.
Прямо рай!

Раз, два,
Дружно!
Три, четыре,
Нужно!

Разогнали воронье
И железное копье
Нам послушно!

- Кстати о копье, - кончив петь, вспомнила Аза. - Где твоя шпага, Шоколадик? Когда я придумывала последние строки, представляла тебя на носу нашего воздушного блина со шпагой в руке.

Жвачкин был польщен. Однако, опасаясь подвоха, решил уточнить, почему тогда в песне речь идет о копье.

- Это очень понятно, - успокоила его Аза. - Просто к слову "шпага" все рифмы плохие. "Схватил шпагу и дал маху", "осталась шпага, но пропала отвага", "шпагу держал и от страха дрожал". Самая лучшая из них это "одев шпагу, он ходил по универмагу".

Последним примером Азы все сомнения Жвачкина рассеялись. Он полез за борт отвязывать свое оружие, чтобы Аза в натуре взглянула на предмет своего обожания.
Это оказалось не просто сделать в болтающейся корзине. Зацепившись ногой за сиденье, он минут двадцать лежал вниз головой, что-то откручивая и перевязывая в креплениях груза.

Такое копание настолько надоело Дормидонту, что пришлось ему придумать и вслух произнести еще одну рифму: "Если не найдет он шпаг, сброшу я его в овраг". То ли рифма подействовала, то ли что другое, но Жвачкин немедленно после этого показался над бортом корзины.

- Готово! - радостно сообщил он.

После чего вынул шпагу, а ножны отдал подержать Азе. Затем направился на нос корзины, где стал в живописной позе.

- Ну как? - горделиво осведомился он.
- Превосходно, Шоколадик! Жаль, что нас больше никто не видит. Ты прямо украшение нашего блина.

Украшение блина начало менять позу за позой. То шпагой вперед, то шпагой назад. То одну руку в бок, то другую.

Налетевший ветер начал сильно раскачивать корзину. Аза решила помочь Жвачкину вложить шпагу обратно в ножны. Но даже вдвоем это сделать оказалось не легко. Лезвие никак не попадало в ножны, а один раз даже немного кольнуло Азу.

- Какой ты неуклюжий, Жвачкин. Да и ножны у тебя ненормальные. Навесил на них разные украшения и побрякушки, они у тебя отверстие и закрыли. Ну зачем ты, например, прицепил сюда вот эти две стекляшки на веревочке?

- Я и сам не знаю зачем, - оправдывался тот. - Они валялись у меня в кармане еще со времен Синих гор и только мешали. Вот я и решил их куда-нибудь пристроить. Все же они красивые.

Полупрозрачные камушки и в самом деле были красивыми, с необработанными острыми гранями. Чем-то они даже напоминали амулет Альфа.

- Амулет Альфа? - невольно повторила вслух свои мысли Аза. - Амулет Альфа! Все сюда, посмотрите!!

Это в самом деле оказался тот же тип камней, что в амулете, но значительно меньше размерами. Зато переливы света внутри острых граней были еще более разнообразными, чем в крупном, но плохо отшлифованном бриллианте Альфа.

- Что же ты, Жвачкин, не сказал нам о них раньше? - Сердясь, Аза перестала называть Жвачкина Шоколадиком. - Твои камни лежали, оказывается, под рукой. Сколько времени потрачено зря!

Тут за Жвачкина вступился Дормидонт, которому не изменило чувство справедливости.

- Да разве мы тогда думали об этих камнях? Сам Альф носил его просто по привычке и мог выбросить в любую минуту. А здесь какая-то пара завалявшихся осколков в кармане. Я лично считаю, что наоборот, мы должны быть благодарны Жвачкину.

- За что это? За его склероз?

- За то, что он сохранил их. Найдем ли мы что-нибудь, еще неизвестно. А два экземпляра у нас уже имеются. Я даже вот что предлагаю. Не лететь дальше, а вернуться назад.

- Как это назад? - встрепенулся Альф, который почти не вслушивался в привычную перепалку роботов между собой.

- Да вы сами подумайте, - продолжал Дормидонт, - сколько времени уйдет на путешествие. А вдруг что-нибудь случится с шаром? Вдруг найдем камни, да не те? Пока мы еще над океаном, вернуться не трудно. Пусть Па и Ма их посмотрят.

- И мы сможем теперь их взять с собой в город, - не любившая долго упрямиться, Аза загорелась новой идеей.

- Как раз их двое и камней два. А ты еще ко мне имела претензии, - с обиженной интонацией после некоторого перерыва вступил в разговор Жвачкин.

- Ну, извини, Шоколадик, ты у нас умница. Если бы мы все, как ты, догадались взять хотя бы по два камушка.

- Итак, направление обратно на остров! - Подвел итог дискуссии Альф. - Там мы их исследуем Измерителями, а потом - прямо к подводной лаборатории. Вот все удивятся!

- Так давай прямо сейчас измерим, - не понял Жвачкин.

- Сейчас не получится. Из-за моего амулета прибор все равно будет показывать ноль.

Роботы дружно заработали правыми веслами. Махокрыл сделал крутой разворот в воздухе и плавно поплыл в обратном направлении.

Так как они улетели еще не далеко, то скоро, по расчетам, должен был опять показаться остров. Поэтому ночью никто не спал, ждали приземления. И тут Жвачкин, который стоял на носу махокрыла, увидел далеко впереди зарево.

- Что бы это могло быть? - удивился Дормидонт. - И как раз по нашему курсу. Для восхода солнца еще рано, да и всходить оно должно совсем в другой стороне.

Чем ближе они подлетали, тем сильнее становилось зарево. В его ровном горении различались отдельные яркие всполохи.
 Лишь с началом рассвета зарево стало постепенно тускнеть. Зато с восходом солнца появились клубы дыма, поднимавшиеся высоко-высоко вверх. К полудню они услышали и отдельные раскаты грома.

Для Дормидонта все сразу стало ясно.

- Извержение вулкана, - изрек он. - Или на нашем острове, или где-то рядом. Я читал, что это грандиозное зрелище, но ни разу не видел.

В самом деле.  По их подсчетам до острова оставалось еще километров сорок, а извержение занимало уже половину видимой ими панорамы.

- Это не опасно, Дормидонт, подлетать так близко? - на всякий случай уточнила Аза.

- Вообще, конечно, опасно. Но мы еще не близко. И так хочется посмотреть на все. К тому же Жвачкин забыл на острове большой Измеритель и его надо оттуда забрать.

Альф вопросительно взглянул на Жвачкина. Тот виновато молчал. Что тут говорить? Главный измеряльщик, кандидат в президенты, а допустил такую оплошность.

Скоро можно было с уверенностью сказать, что извержение происходит на острове. Поэтому решили облететь его по большому кругу, чтобы не попасть под обстрел каменных ядер, с грохотом вылетавших из жерла вулкана.
Картина была одновременно привлекательной и ужасающей. Если бы не забытый прибор, они, пожалуй, с ходу улетели бы отсюда.

И тут Жвачкин, напряженно пытавшийся разыскать в этом хаосе знакомую пещеру, заметил какую-то непонятную полосу, делящую остров на две неровные половины. Это оказался глубочайший разлом, похожий на тот, который получается, когда круглый пирог пытаются без ножа разделить на две части руками. В этот разлом во многих местах изливались раскаленные потоки, теряясь в бездонной глубине.

Дормидонт, которого интересовало функционирование самого вулкана, предложил пролететь вдоль гигантской трещины, понаблюдав ее поближе. Трещина оказалась неровной и сплошной - длинный черный провал в никуда. Она пересекала как равнинные места, так и отдельно стоящие на ее пути скалы.

Дормидонт на этот раз находился впереди и внимательно смотрел вниз.
Вот вдруг он почему-то вскочил и быстро перебежал на корму, напряженно всматриваясь в уходящий пейзаж, быстро заплывающий серой пеленой.

- Что случилось?

- А вы ничего не видели?

- Нет, а ты?

- Мне показалось, что около самой трещины в лаве я увидел Пуфика.

- Пуфика??!

- Ну да! Ярко-оранжевое пятно.

- Не может быть! Что он там мог делать? Он бы завяз, расплавился, свалился в пропасть, что еще, я не знаю.

- И я не знаю, но мне показалось, что это был он. Давайте вернемся еще раз. Лучше перестраховаться, чем потерять друга, хотя его там и не должно быть. Пусть даже вы еще раз посмеетесь надо мной.

В такой обстановке шутить не хотелось. При новом заходе на остров махокрыл опять подняло горячим воздухом от лавы вверх и опять пришлось с помощью педалей направлять его вниз.
 
- Аза, Жвачкин, быстрее работать веслами, - скомандовал Альф.

Если бы загорелись крылья, то от них могла вспыхнуть и оболочка шара. Быстро машущие крылья просто сбили с себя искры. Все решила своевременность команды Альфа.

Но Дормидонт сумел совершить еще больше в эти несколько секунд. Его не отвлек от наблюдения даже окрик Альфа и опасность сгореть самому. Внизу он отчетливо увидел на погруженном в огонь куске скалы Пуфика и рядом с ним темную фигуру Буля, не замеченную им в первый раз.

Обломок почти полностью покрылся лавой. Дормидонт, к счастью, принял единственно возможное решение. Быстро размотав якорь-трезубец, он попытался на ходу зацепить им тела роботов. И ему это удалось! С первого раза!!

Дормидонт потом еще долго гордился этим своим броском. Ведь второго уже не могло быть. И когда потом кто-нибудь говорил о чем-то как невозможном, Дормидонт вспоминал этот случай и нравоучительно повторял: "It is impossible, but I did it!", что означало: "Это невозможно, но я делал это".



                Глава 13. Снова в городе
 

Вот что было тем последним ударом и горящим чем-то, отправившим, как тогда показалось Булю с Пуфиком, их на Тот свет.

Остальное для команды махокрыла явилось делом техники. Буля и Пуфика быстро втащили наверх. Затем перелетели на другую половину острова и сделали посадку на первом подходящем месте.

И вовремя. Солнце к этому моменту скрылось и наступала темнота.  Вместе с ней все ярче разгоралось зарево уставшего бушевать, но еще непобежденного вулкана.
В окружении этого зарева и пришли в себя спасенные. Увидев друг друга и вверху багровый небосвод, они страшно удивились.

Затем состоялся следующий обмен мнениями.

- Друг Пуфик, так и на Том свете мы вместе. А говорили, что он только для людей. Оказывается, и для роботов. Получается, зря Жвачкин боялся, что его демонтируют за то, что он не выполнил указания Па. Жаль, что его нет с нами и он никогда об этом не узнает.

- Как это меня нет с вами, еще как есть, - раздался вдруг немного удивленный голос Жвачкина.

- Как, и он с нами?! - изумился Буль. - Неужели они не долетели и тоже все погибли? Тогда здесь где-то должны быть и Дормидонт с Азой.

- Да, мы здесь, где же нам еще быть?

- Тогда и Альф с вами, - обрадованно воскликнул Буль, уже нисколько не сомневаясь, что и на Том и на Этом свете одинаково хорошо. - Вот только Па и Ма, наверно, с вами нет.

- Конечно нет, они же на подводной станции.

- Это плохо. Когда они попадут сюда, то опять придется их искать.
Он обвел расчувствованным взором окружающих. И вдруг заметил над собой махокрыл.

- А этот как здесь оказался? - еще недоумевая, но уже начиная кое-что понимать, по инерции поинтересовался он.

- Благодаря ему мы и спасли тебя с того света. Там твои глупые предположения слушать было бы некому. Благодаря ему и Дормидонту, который вас как заправский рыбак обоих выловил на один крючок.

Только тут Буль окончательно понял в чем дело. Но нисколько не огорчился своей промашке, а наоборот, еще больше обрадовался, что дело так кончилось. Все же было надежней оставаться на этом свете. Да и не требовалось по-новому заниматься поисками Па и Ма.

Утром активность вулкана явно пошла на убыль. Огненные потоки больше не извергались из его недр, а лишь редкие клубы черного дыма поднимались вверх.
Можно было начинать поиски большого Измерителя, но Альф решил, что это ни к чему. Ведь к их Измерителю теперь добавились еще два, сохраненных Булем и Пуфиком даже при переходе на тот свет.

Оставшееся до вечера время посвятили обследованию украшений шпаги Жвачкина. Он сам удалился с Измерителем от Альфа на такое расстояние, чтобы амулет того не воздействовал на показания прибора. Затем Пуфик принес ему один из двух небольших осколков.
 
Осколок-то был небольшой, но излучение вокруг него отсутствовало полностью! Пуфик принес оставшийся камушек. Ситуация повторилась полностью.
Значит, они спокойно могли вывезти отсюда с собой Па и Ма. Завтра с утра можно было лететь за ними в лабораторию.

Утром Жвачкин, еще не отошедший от старой привычки к ночным поискам, поднялся до восхода солнца. И сразу насторожился. Так и есть. Ему не показалось. От пассажирской корзины махокрыла исходило какое-то бледно-голубое сияние.
В темноте, под действием лунного света, сверкал амулет Альфа. Но самого Альфа не было! Ни в корзине, ни рядом с ней. Он исчез!

Чрезвычайное положение быстро подняло путешественников на ноги.  Поиски вокруг ничего не дали. Жвачкин с Дормидонтом даже ходили к провалу, разделяющему остров на две части.

- Ау! Альф! Ты где? - не к месту в предутренней тиши вдруг раздался голос Азы.

Как ни странно, этот неуместный вопрос тут же получил совершенно спокойный ответ "я здесь". На голос Азы из редею¬щей темноты вышел Альф. Без защитного амулета.

Жвачкин тут же бросился к махокрылу и, не слушая объяснений Альфа, нацепил амулет обратно. Но понемногу смысл объяснений до них дошел.

Амулет-то Альф снял, но с собой в кармане у него находился осколок поменьше, подобранный Жвачкиным в Синих горах.

Все оказалось не так просто. Засыпая, Альф понял, что эксперимент они до конца не довели. Да, прибор показал отсутствие излучения. Но может камень Альфа защищал от всех излучений, а камни Жвачкина только от того, которое регистрировал Измеритель?
 
- Но ведь ты мог погибнуть. Всю ночь пробыл без амулета.

- Я решил, что если со мной что случится, то Па и Ма меня смогут спасти. С вашей помощью и с помощью амулета. А если бы что случилось с ними, то чем бы мы им помогли?

- Все хорошо, что хорошо кончается, - решил закончить диспут Дормидонт.

Что тут было говорить. Хвалить - вроде неудобно, непедагогично. Ругать – поздно. Да и про себя они одобряли поступок Альфа.

- That is enough! Хватит об этом, - повторил Дормидонт.

Рассвет уже начался. Бросок на несколько  десятков километров был для них делом плевым. Не прошло и нескольких часов, как Альф уже дергал за веревку со связкой шаров и кричал в переговорную трубу:

- Папа, мама! Это я, Альф. Не волнуйтесь! У нас хорошие новости. Поэтому мы вернулись. Ждите нас и откройте переходную камеру.

Что и было выполнено незамедлительно. Конечно, опять пошли обнимания и слезы Ма, к которым почему-то присоединилась Аза. Беспорядочные вопросы и ответы. Как всегда, рассказы о геройских подвигах.

Похоже, не зря в народе издавна жила поговорка, что подвиг сам найдет героя. Поэтому нашим геройским ребятам так везло на эти самые подвиги. Что в этом плохого?

Когда Па с Ма все поняли, то сначала обрадовались, а потом, задним числом, впали в отчаяние, узнав о поступке Альфа. Но что было, то было. Для познания истины двигаться можно только вперед.

И вот, после более чем годичного заключения под водой, Па поднялся на поверхность! Второй человек мог спокойно глядеть и наслаждаться солнцем, небом и всем-всем-всем благодаря роботам. А за ним и третий.

Но только через неделю Па решил, что опыт можно считать успешно законченным. Хотя при существующем уровне излучения обычному человеку хватило бы и часа, чтобы впасть в летаргический сон.

Подводную лабораторию законсервировали. Внутри отключили оборудование. Закрыли заглушкой переговорное устройство. Можно было улетать. Па и Ма без сожаления покидали место, где провели не лучшее свое время. Не горевали о нем и остальные.
Махокрыл взял курс обратно на город.

Но воздушный шар - это не самобиль. Точно лететь по старому маршруту он не мог. Поэтому они возвращались назад по совершенно другим местам, чем летели сюда. Только карта, координаты, магнитный компас и интуиция помогали им.

Перелет через океан закончился без приключений. При этом от старого места стоянки на его берегу они отклонились почти на полтысячи километров.
А вот полет над землей оказался делом куда более хлопотным. Однако приземляться на землю все же было более надежно, чем на воду.

Только тут, в полете, у них наконец-то оказалось в запасе свободное время. И Ма провела несколько уроков по истории человеческого общества на Земле. Многого они еще не знали.
 
Получалось, что небольшому обществу людей в несколько тысяч человек после столетий войн досталось очень тяжелое наследие на планете, бывшей в былые времена местом жительства миллиардов.
Люди только-только закончили свое обустройство и занялись восстановлением планеты. И тут новая беда. Даже не беда, а катастрофа. И неоткуда ждать помощи.

- А мы?

- К сожалению, только вы, - грустно согласилась Ма.

День проходил за днем. Махокрыл постепенно, небольшими перелетами приближался к цели. Наконец вдали показались громады темных небоскребов знакомого города. Приземляться пришлось почти в полной темноте.
 
Так как было поздно, то к дому Альфа не пошли, а остались в госпитале. Дормидонт, как радушный хозяин, разместил всех в свободных апартаментах. Чего-чего, а свободного места хватало.

Назавтра целый день они провели в городе, осматривая школы, институты, информационные центры и другие учреждения. Оказалось, что если бы они и нашли тогда информационные центры, им бы это не помогло. Информация об излучении везде отсутствовала.

- Итак, - сказал Па после возвращения, - у нас есть три основные задачи для решения. Это: обследование убежища с укрытыми людьми, полет в Синие горы и исследование амулетов. Кто за что голосует?

- Поиски Убежища, - сказал Альф.

- Синие горы, - Аза.

- Исследование, - Дормидонт.

- Мне все равно, - Пуфик.

- Остаемся пока здесь, - Буль.

- Ну вот и решили, - подвел итог Па, когда все желающие высказались.

- Как? - не поняла Аза. - Ведь все предложения были разные.

- Ну почему все, - возразил Па. - Вот Дормидонт и Буль считают нужным вести работы в городе. И мы с Ма так думаем. Нам кажется, что исследование тайн амулетов - ключ к разгадке и решению всего происходящего.

- Но люди, Па, - не выдержал Альф. - Там же люди. Их много. Может быть им нужна помощь?

- Нет, сынок, похоже, что в лоб мы ничего не сделаем. В Убежище несколько тысяч человек и они до сих пор не освободились сами. К тому же скалы и грунт не задерживают волны излучения.

- Но мы можем сами туда добраться. Вы будете работать здесь, а мы - там.

- Я думаю, что одним, без специальной техники, это бесполезно. Убежище закрыто изнутри. Чтобы туда войти, потребуются целые изыскательские работы. У нас пока что нет на это сил. Мы обязательно займемся этим. Но чуть попозже. Что-то мне подсказывает, что еще не все свойства амулетов нам известны. Вдруг эти неизвестные качества нас выручат?

- Но в Синие горы мы можем добраться и без посторонней помощи, - опять предложила Аза. - Пока вы будете здесь заниматься опытами, мы слетаем туда и обратно. С нашим блином, я думаю, это не вызовет затруднений. Вам для помощи мы оставим Буля. Верно, Буль?

- Верно, верно. Для начала я займусь подготовкой новой лаборатории и жилища для людей.

- А зачем нам новое жилище? - искренне удивился Па. - Мы и здесь можем работать, и в городе у нас есть несколько исследовательских центров.

- Па, ну ты как маленький, не понимаешь, - вмешался Альф, которому раньше родителей стало ясно предложения Буля. - Ведь чтобы исследовать, вам амулеты надо снимать. Затем их молотить, кипятить, может быть солить, я не знаю. Но невозможно одновременно изучать их и находиться под их защитой.

- Да, - коротко подтвердил Буль.

Ма с большим уважением посмотрела на Буля. Увлеченный наукой и опытами Па и в самом деле мог снять с себя амулет для испытания его на прочность.

- А как ты, Буль, это сделаешь? - Ма решила, что лучше обсуждать проблему с Булем, чем с Па.
 
- Я сегодня целый день проверял городские водоводы и поэтому набрел на одну мысль. Под всеми водоводами есть служебные помещения. Сами водоводы очень большие. Высота их составляет более десяти метров. Значит, под наполненными водоводами будет та же защита, что в подводной лаборатории.

- И излучение через воду не пройдет, - радостно воскликнула Аза.

- Места там, как я понимаю, достаточно, - обратился Па к Булю.

- Места хватит. А на поверхности буду помогать я.

- Нет, для страховки наверху должен быть кто-нибудь еще, - возразил Дормидонт. - Нам для полета большой экипаж не нужен. Туда и обратно. Придется Азе еще немного побыть без Пуфика.

- Ему это даже полезно, - добавил Альф. - Без излишней опеки он стал почти самостоятельным.

- Ну ладно, - вздохнула Аза. - Раз надо, значит надо. Оставайся здесь, Пуфик, хотя я очень скучаю без тебя. Но в следующее путешествие ты обязательно пойдешь со мной! Никто не против? Принято единогласно!

Такое распределение работ и обязанностей устроило всех.



                Глава 14. ГОРЫ АМУЛЕТОВ


На следующий день остающиеся с утра собрались провожать улетающих. Сам перелет в одну сторону не должен был занять больше одного дня. Основное время уйдет на поиски минералов.
Аза помахала всем ручкой и включила горелку. Аза махала, горелка горела. Шар не летел. Горелка горела, Аза махала. Все равно не летел. Так могло продолжаться довольно долго, если бы Па не предложил проверить систему подачи нагретого воздуха.
К их удивлению, она работала. Просто блин не хотел надуваться и все тут.

- Какие у кого предположения? - деловито осведомился у роботов Па, словно на своем рабочем совещании.

- Что-то неисправно, - высказала Аза то, что всем и так было ясно.

- А мы-то думали, что все в порядке, - поддел ее Дормидонт. - Просто ты слабо махала рукой на прощание, вот мы и не взлетели.

- Да ладно тебе, Дормидонт, - не поддержал того даже Жвачкин. - Надо причину искать.

- А чего ее искать? - удивился Дормидонт. - Причина совершенно очевидна. Порвалась оболочка. Так что надо искать не причину, а дырку. Как ты думаешь, Аза, какая пробоина лучше, большая или маленькая?

- Конечно маленькая, - без колебаний выпалила Аза.

- В воздухе оно конечно. Не сразу упадешь. Зато на земле большую быстрее найдешь.

Дормидонт как в воду глядел. Полдня искали разрыв поверхности блина, но так и не нашли его. Может это было несколько маленьких дырочек, но как их увидишь на сдувшейся оболочке?

- Эх, шарик, шаричек, и кто же тебя проколол? - печалилась Аза. - А может, в него налить воды и посмотреть, откуда она будет выливаться? Эй, Буль! Нельзя ли этот шар как-нибудь наполнить водой?

Подошел Буль, дымя своей трубкой и с сомнением глядя на блин. Давненько он не брался за трубочку.  Вот зеленые точки поплыли вверх. За ними потянулись голубые полосы, как бы поднимая за собой оранжевый шар солнца.

"Есть еще порох в пороховнице", - думал удовлетворенно Буль, наблюдая за результатами своей деятельности. "А добавим-ка сюда еще желтенького. Ага! Вот теперь в самый раз".

- Э-эй, Бу-уль! Ты где? - Как бы издалека донесся до него голос Азы. - Ты что, не слышишь? Я тебя из-за дыма почти не вижу. Нам много воды нужно, а не дыма. Дыма много и так. Даже из блина две струи уже бьют.

- Какие-такие струи?

- Да вон там. Одна зеленая, другая синяя. Хотя нет, вместо зеленой пошла оранжевая струйка.

И в самом деле, из оболочки блина махокрыла поднимались к небу два тоненьких фонтанчика дыма, время от времени меняясь в цвете.

- Вот вам и решение проблемы, - удовлетворенно хмыкнул Па. - Не надо никаких поисков и никакой воды. Надо только наполнить шар цветным дымом, который через дырки в оболочке уйдет в небо. Давай, Буль, дыми дальше, пока мы с Жвачкиным не отметим их.

Буль с удовольствием давал. Жвачкин и Па обводили отверстия кружочками. Затем на место этих кружочков поставили резиновые заплатки. Похоже, что проколы в оболочке появились во время ночной посадки махокрыла на маленькой площади.
 
При новом взлете, после ремонта, Аза начала махать рукой на прощание только когда махокрыл оторвался от земли. Постепенно четверо оставшихся растаяли далеко внизу вместе со своими проблемами.

Ветер отсутствовал и махокрыл весело летел вперед, помахивая своими разноцветными крылышками. Путешествие обещало быть намного легче, чем когда они преодолевали этот же путь на велосипедах.

Аза даже сочинила хвалебную оду в честь их воздушного извозчика.

О! Быстрый блин, как ты хорош!
В тебе сидишь - не устаешь,
И ешь, и пьешь, и смотришь вниз,
Ты выполнишь любой каприз!

О! Как прекрасно в вышине,
Не то, что ехать на слоне
Или скакать на кенгуру.
Ой, я опять несу муру.

О! Блинчик наш, ты всё для нас.
И стульчик наш, и наш матрас,
Ты - роза мира на груди!
Лети вперед, лети, лети!

- К ущелью быстренько лети! - Торопливо добавила она еще одну строку, видя, что появившийся встречный ветер начал относить их в сторону.

Пришлось подналечь на весла и даже подключить пропеллер. С трудом, но курс выровняли и теперь старались его удержать. Так, борясь с ветром, достигли предгорий Синих гор.

- Осторожно! Dangerous! - на всякий случай напомнила всем Аза, когда они пролетели первые скалы. - Сейчас начнется орлиная долина. Вдруг они еще здесь шалят?

Драться с ними они не могли. Во-первых, отсутствовал Марс. Во-вторых, драться в воздухе, не умея самим летать, являлось чистым безумием. И в-третьих, у них имелся быстроходный корабль. Не получится проскочить в одном месте, проскочат в другом. Не удастся днем, смогут вечером.
 
И проклятые бестии не подвели ожиданий!
 
- Разворачивай шхуну на 180 градусов! - лихо скомандовала Аза.

Слаженный экипаж быстро выполнил команду. Поворот получался плавный, зато и птицы налетали быстро. И когда разворот закончился, передняя находилась уже в нескольких метрах от них.

Вот когда им по-настоящему пригодилась шпага Жвачкина. Вреда особого птице она не причинила, но и к корзине не пропустила. И пока Жвачкин оборонялся, остальные дружно налегали на весла и педали, пытаясь быстрее выйти из долины. Это требовалось сделать до того, как их нагонит основная масса роботов-убийц.

Стая приближалась, но еще быстрее приближалась граница безопасной зоны.
Однако уже в прошлый раз они заметили умение птиц самообучаться и быстро менять тактику. Так случилось и на этот раз. Передовой орел, видя, что основная стая не успевает, перестал атаковать корзину и Жвачкина.

Он принял просто-таки гениальное решение для робота. Неразумное животное так не могло поступить. Орел поднялся повыше над корзиной, где его не доставала шпага, и спокойненько, словно соломинку, перекусил своим стальным клювом толстый канат подвески корзины к блину.

Все бы ничего, если бы только этим он и ограничился. Но он тут же перекусил второй канат. Корзина дернулась и один ее край заметно накренился вниз. А канатов имелось всего шесть!
 
С третьим канатом орел расправился, как и с предыдущими. Что с того, если сам блин достигнет границы, но без пассажиров? А она была близка. Но этот вреднюга решил их доконать.

Вот и четвертый канат оказался у него в клюве. Еще секунда и…

..."Эх, прощай, моя любимая", - успел подумать Жвачкин и запустил своей шпагой в настырную птицу. Та с противным криком отпрянула в сторону. В ту же секунду махокрыл пересек невидимую черту, остановившую преследователя.

- Фу-ты, черт, - с облегчением вздохнула Аза, цепляясь, чтобы не упасть в перекосившейся корзине, за один из трех оставшихся канатов. - Марсика бы сюда! Но и ты, Жвачкин, сегодня оказался не плох!

- Какие-то неправильные роботы, - оценил их поведение Жвачкин. - Нападать на человека, это подумать только!

Но в душе он остался доволен их поведением, так как благодаря этому ему удалось отличиться.

Аза потянулась к рычагу горелки. Но ничего не вышло. Корзина на трех оставшихся канатах перекосилась и достать до рычага стало невозможно.
 
- Пуфика бы сюда, с его длинными руками, - опять мечтательно протянула Аза.

- Пуфика хорошо и Марсика хорошо, и коровку, и еще чего-нибудь - недовольно проворчал Дормидонт. - Надо обходиться теми, кто есть.
 
Пришлось строить пирамиду. Альф с помощью Азы забрался на плечи к роботам и, дотянувшись до горелки, выключил ее. Блин пошел на посадку, которая на этот раз оказалась не столь мягкой.

- Что нам остается? – спросил Дормидонт, закончив связывать разорванные концы канатов.
 
И сам же ответил:

- Остается только одно, если мы не хотим наткнуться на этих птичек в другом месте. Ночной перелет через горы.

Мнений других не имелось. Повторной встречи никто не жаждал.

На случай возможной аварийной посадки каждый собрал небольшой рюкзак с самыми необходимыми принадлежностями.
 
- Что-то мне не нравится, что мы готовимся к новой аварии, - высказала свое мнение Азы.

- Ты права, - согласился с ней Жвачкин. - Когда к чему-то плохому готовишься, то оно обязательно случается.

- Конечно, - ехидно ответил им Дормидонт. - Если бы мы не готовились к встрече с птицами-роботами, то они просто улетели бы. Так получается?

- Нет, - вставил слово Альф. - Получается, что скорее не стало бы нас.

С этим трудно было не согласиться. Пришлось оставить рюкзаки на плечах.
Когда начало темнеть, махокрыл опять поднялся в воздух. Поднялся повыше из-за гор. Но высота означала возможность проскочить мимо ущелья из-за невозможности что-либо разглядеть в темноте. Споры по поводу высоты полета продолжались до тех пор, пока Жвачкин крикнул:

- Мы уже пролетели более половины ущелья. Надо срочно снижаться!

- Есть снижаться, - продублировали остальные.

Аза выключила горелку, а Дормидонт с Альфом перестали работать крыльями.
К сожалению, Жвачкин чуть-чуть ошибся. К этому времени они пролетели не половину ущелья, а почти все. Поэтому резкое снижение махокрыла привело к тому, что он все-таки врезался в гору, совершенно не видимую в такой темноте.

Корзина зацепилась за камни и перевернулась. Ее пассажиры, как горох, покатились по склонам в разные стороны. Это сопровождалось лязгом металла и возгласами "ой-ой". Потом возгласы затихли, а лязг продолжился где-то внизу.

Утренний рассвет высветил следующую картину. На верхушке горы сидели нашедшие друг друга ночью Аза, Жвачкин и Альф. У подножия горы находился дальше всех скатившийся Дормидонт. И нигде не виднелось махокрыла.

- Доброе утро, Дормидонт! - крикнула вниз Аза. - Good morning! Где же наш блин?

"Блин-блин-блин" - повторило горное эхо ее крик.  Дормидонт же молчал.

- Что с ним говорить? - ответил за того Жвачкин, - если он опять свой рюкзак потерял.

При этих словах Дормидонт начал удивленно осматриваться и ощупывать себя руками. Затем огорченно пожал плечами. Что-то не везло ему с рюкзаками.

Они понуро потопали к бывшему убежищу Альфа и Жвачкина. Раскиснуть было от чего. Опять они оказались в той же горной ловушке. Правда, на этот раз оставшиеся в городе знали, что они тут. Но много ли от этого пользы?

Ровная куча камней посередине ущелья хорошо различалась издалека. И даже надпись, оставленная для Па и Ма.

Так как Альф нашел свой амулет где-то у подножия одной из гор, то с них и решили начать. Первой принесла несколько камушков Аза. Они были не очень похожи на амулет, но красивые. И при замере излучение вокруг них отсутствовало.

- Вот видите, - радовалась Аза, - чем красивее камни, тем меньше излучение. Мои камушки даже более нулевые, чем у Альфа.

Ну как ей докажешь, что ноль есть ноль и нолистее не бывает? Однако, разубеждать ее не стали.

Как ни странно, но удачными оказались уловы и остальных рыбаков. Все найденные минералы обладали защитными свойствами и не имели вокруг себя излучающего поля. Но на эту странность никто не обратил внимания, радуясь красивым находкам.

- Да в этом ущелье, похоже, все камни подходящие. Не зря Па назвал его особенным.

И опять это не вызвало сомнений.

- Тогда надо набрать их побольше, чтобы в городе хватило материала для исследований, - предложил Дормидонт. - Я не знаю, как мы отсюда выберемся, но еще раз сюда меня калачом не заманишь.

- Каким калачом?

- Это древняя поговорка.  Калач - что-то очень хорошее, например, смазка или оптическая линза высокой прозрачности.

К вечеру куча стала довольно большой. Потом начали набивать рюкзаки. Часть камней, которой как раз хватило бы на рюкзак Дормидонта, даже не поместилась.

Оставалось совсем ничего - выбраться из ущелья.



                Глава 15. ОГОНЬ В НОЧИ

Можно было попытаться найти еще один подземный ход вместо заваленного. Переждать на выходе до темноты, а ночью перейти долину. Но шансов на успешное завершение таких поисков почти не было. Наличие же известных теперь ловушек делало переход даже по найденному ходу чрезвычайно рискованным. Прошлый раз им пришлось расплатиться за это потерей Марса.

Переход через горы казался не менее опасным и сложным. Даже в случае успешного подъема наверх, неразрешимой оставалась проблема спуска при нападении птиц. Спускаться же ночью в горах равнялось самоубийству. Жвачкин и Альф стояли за второй вариант. Дормидонт и Аза склонялись больше к подземным поискам.

- А давайте все доверим случаю,  - вдруг предложил Альф. - Тогда, если что и случится, во всем будет виновен он.

- Давайте, давайте, - подхватили остальные радостно, как будто Альф уже перевел их через горы, а не просто предложил выбирать между "орлом" и "решкой".
Альф взял маленький камушек и за спиной зажал его в один из кулаков. Затем выставил их вперед и предложил Азе:

- Если угадаешь камушек, идем через горы, если нет, ищем подземный ход.

- В правой, правой руке, - шепотом подсказывал Дормидонт, которому левый кулак показался толще.

- В правой, - послушалась его Аза.

Альф разжал указанный кулак с камушком внутри.

- Эх, Дормидонт, - накинулась на того Аза, - ты даже подсказывать не умеешь. Это тебе не рюкзаки терять!

- Значит, через горы! - резюмировал Альф.

- А птицы?

- Пока Аза отгадывала руки, мне пришла в голову простая стратегия спуска.

- Простая, но гениальная, - как будто она знала о чем идет речь, уточнила Аза.

- Может и не гениальная, - скромно потупился Альф, - но должна сработать. Если пересказать ее в двух словах, то это - "не спешить".

- Да мы и так никуда не спешим, - удивился Дормидонт.

- Ну, тогда ты все понял. Находясь на вершине, мы находим ниже ее ближайшее подходящее укрытие. Поздно вечером или рано-рано утром, когда почти ничего не видно, делаем быстрый короткий спуск. И прячемся. Поэтому рассвет застает нас в укрытии.
Дальше целый день никуда не двигаемся, даже если птиц и не будет видно. Затем, уже в темноте, снова повторяем этот маневр. И так далее. Медленно. Ну и пусть. Лишь бы не рисковать.

- Как-то противно так долго прятаться, - уныло проблеял Жвачкин, который и пяти минут не мог простоять спокойно.

Но Аза с Дормидонтом поддержали Альфа. Переход приобретал стройные формы. Альф дополнительно предложил подыматься не по одиночке, а в связке. Подыматься в связке означало следующее. Вся группа связывалась в цепочку одной веревкой. Впереди и сзади располагались самые опытные, а посередине - менее умелые и сильные.

В роли переднего вызвался идти Жвачкин, который чувствовал себя в горах, как Буль в воде. Поэтому Альфу автоматически досталось место замыкающего. Дормидонта и Азу разместили между ними.

Первому приходилось тяжелее всех. Ему никто не помогал. А он сам подтягивал за собой остальных. К тому же в самых трудных местах Жвачкин мог забивать в скалы крючья, за которые крепилась веревка.

Самое любопытное в хождении связкой то, что последние не являются в связке лишним и ненужным балластом. В критические моменты именно они оказываются самыми необходимыми в группе.

Это происходит, когда передний альпинист, не в силах преодолеть подъем, срывается вниз с горы. В обычных условиях он должен разбиться. Не то в связке. Последний, видя такую ситуацию, закрепляет свою веревку на ближайшем крючке или сам покрепче цепляется за все возможное.

Бывший первый, падая, пролетает мимо последнего и останавливается веревкой, закрепленной за крюк или удерживаемой товарищем. Последний в этот критический момент становится первым! Теперь уже он помогает бывшему первому и вытягивает его наверх. Именно эта круговая взаимовыручка и является основой связки.

В такой вот связке и началось восхождение. Поднявшись на очередной карниз, роботы с удовлетворением убедились, что самая трудная часть подъема для них позади. Оставшаяся часть представляла собой относительно ровный склон без каких-либо сюрпризов.

Преодолев этот склон, на рассвете следующего дня они сделали первый короткий бросок вниз по обратной стороне ущелья. Птицы не появились. Но, сидя под большим нависшим валуном, отступать от первоначального плана "не спешить" не собирался никто. Капризный нрав "птичек" они хорошо изучили. Так же как их свирепость.

Без особых проблем прошли и четыре следующих спуска. За день они внимательно изучали предстоящий путь, чтобы как можно быстрее преодолеть его в сумерках.
Однако с шестым переходом вышла заминка. Перед ними лежал бездонный провал между скал. До противоположной стены его было метров шесть и сама она находилась на десять метров ниже того места, где расположились роботы.

Всего каких-то шесть метров! Бревно побольше и мост готов. Но где его взять? Мудрая поговорка гласит, что "дорогА ложка к обеду". Бревно требовалось именно здесь, а не в лесу.

 - Забросить кошку также не удастся, на противоположной стороне ей просто не за что зацепиться, - протянул задумчиво Альф.

- Так у нас нет кошки, - удивился Жвачкин. - А то можно было попробовать. Только что это нам даст? Кошка внизу, а мы наверху.

- Не живая кошка, - отмахнулся Альф.

- Мертвая?? - испугалась Аза.

- Нет, так у альпинистов называется веревка с трехзубым крючком на конце. Она за все цепляется, поэтому и называется кошкой.

Перебраться по веревке на ту сторону было неплохо. Но как зацепить "кошку", если противоположный край провала ниже, чем место, где находятся они?

И все же эту задачу они решили. Пока только теоретически. Что будет на практике, не знал никто. Основная трудность заключалась в коротком времени исполнения.
 
Еще в полной темноте выбрались они из-под укрытия и подошли к провалу. Едва начал виднеться его противоположный край, как Жвачкин перебросил на него кошку. Как они и думали, она ни за что не зацепилась, а просто упала на камни.
Но это было только начало. Затем он опустил в провал свой конец веревки. Теперь она висела между двух краев, как висит скакалка в руках двух девочек, одна из которых много выше другой.

Закрепив свой конец, Жвачкин начал по нему спускаться вниз. Достигнув перегиба спущенной веревки, он стал подниматься, но на этот раз по другому ее концу.
 В этом и заключалась хитрость. Теперь он лез наверх, поэтому крючья крепко впились в грунт и хорошо его держали.

Поднявшись на другую сторону, Жвачкин забил кошку в трещины между камней и сам дополнительно схватился за веревку. Получился веревочный мост.
Удовлетворенный проделанной работой, Жвачкин повернулся к друзьям, чтобы начать помогать им переходить. И первое, что он увидел, это испуганное лицо Азы с головой, запрокинутой вверх.

Инстинктивно Жвачкин сам обернулся в том же направлении. На небе ничего не виднелось, кроме двух маленьких черных точек. Но они-то знали, что это обозначает. Как знали и остроту зрения железных орлов.

- Быстро прятаться! - одновременно выкрикнули Жвачкин и Альф.

На высоком берегу укрытие находилось совсем рядом. На низком же местность Жвачкину была незнакомой. Двух поворотов головы туда-сюда в поисках укрытия оказалось достаточно, чтобы за это время точки превратились в хорошо различимых птиц.

Больше не раздумывая и не выбирая, он бросился вперед к ближайшему нагромождению камней. К этой же куче устремились и птицы.

Быстрота решала все. Жвачкин упал и куда-то пополз. Тут сзади что-то пресильно ударило его в одно место пониже спины. Это сразу показало, что укрытие пока что не совсем надежное. Новый удар туда же еще больше усилил уверенность в этом.
Какие-то тряпки повалились сверху. Дернув головой, чтобы освободиться от них, он вдруг почувствовал, что голова куда-то просунулась между  нагромождениями камней.

Третий удар, теперь уже с попыткой вытащить его из норы, убедил, что двигаться можно только вперед. Собрав последние силы, Жвачкин вслед за головой просунул и все тело не зная куда.

Это оказалась даже не нора, а какая-то берлога. Неизвестного зверя. Твердые предметы в ней соседствовали с чем-то мягким. Свет в нору пробивался сверху через малюсенькие дырочки в потолке. По постоянному затемнению этих дырочек и металлическому звяканию было отчетливо ясно, где на потолке находятся птицы.
 
Положение оказалось не из лучших. Зато он кое-что понял. И это кое-что могло им здорово помочь. Но только в том случае, если ему удастся продержаться здесь.
Последняя мысль не случайно посетила его голову. Ведь если раньше птицы только ходили по крыше, то теперь они начали действовать.

Они весьма разумно предположили, что если через маленькую дырочку поступает маленькая порция света, то через большую они могут пролезть и сами.
Птицы начали разбивать своими клювами дырочки, постепенно расширяя и удлиняя их. Сначала у них ничего не получалась, так как дырочки были маленькие, а клювы, наоборот, очень большие.
 
- Ну что, съели? – стал дразнить их расхрабрившийся Жвачкин. -  Это вам не щи лаптем хлебать. В старину тоже умели строить! Стучите, стучите. Вам даже щепочки не удастся отколоть. Тук-тук-тук.

При этом Жвачкин почему-то постучал по своей голове. Стучать он начал активно и весело. Затем это движение больше стало походить на почесывание затылка. Еще бы ему не зачесаться! Птичкам наконец-то удалось просунуть свои клювики в дырочки и дело сразу пошло на лад. Птички делали аккуратное окошко в крыше, через которое и собирались вытащить его наверх.

- Кыш отсюда! - взмахнул он рукой.

При этом задел клюв одной из птиц. Та тотчас отдернула его. Видимо, это ей не особенно понравилось. Зато понравилось Жвачкину и он стал лупить чем попадя по противным клювикам.

- Пожалуйста, получите! - произносил Жвачкин, трахая какой-то железкой первую птицу по носу. - И вы получите, - обращался он ко второй. - По затылку и по носу, по рогам и без вопросов, - рычал он, нанося удары налево и направо.

Это на какое-то время задержало разрушительный процесс, но не остановило его полностью. Опилки продолжали и продолжали сыпаться. Но и наверху быстро темнело.

- Солнце, солнце, спать иди. Птица, птица, вон лети, - как молитву, шептал он.

Это помогло и через несколько минут по шуму крыльев стало понятно, что на сегодня его оставили в покое.

Вылезя на поверхность, он медленно, на ощупь, пополз к провалу. Также на ощупь нашел веревку. После чего позвал остальных. Тут же с противоположной стороны ему ответил Дормидонт, который, по-видимому, тоже только что дополз до провала.

- Слава богу, что ты живой! - услышал Жвачкин его голос. - А то мы никак не могли понять, что они там целый день клюют.

- Я кормил их обедами Альфа, - вяло пошутил в ответ Жвачкин. - Лучше зови всех сюда. Надо прямо сейчас, ночью, пересечь эту преграду.

- Зачем?

- Некогда объяснять. На этой стороне я вам все расскажу.
 
К этому моменту остальные, слыша переговоры Дормидонта, сами подтянулись к провалу. На канат навесили металлический крючок в форме прописной буквы "г". Дормидонт ухватился руками за крючок и приготовился к движению.

- It is very simply, очень просто и очень не страшно. Висишь себе на веревочке и… Ой!

Это Альф отпустил Дормидонта и тот заскользил на крючке к противоположной стороне. Не успело эхо от "ой!" замолк¬нуть, как Жвачкин уже вытаскивал его на противоположной стороне.

- It is O.K. It is all right. Было очень приятно проделать такую ночную прогулку и встретить вас здесь в добром здравии, - церемонно обратился он к Жвачкину.

- Хватит болтать, - остановил его непонятное ночное красноречие тот. - Болтун - находка для шпиона, а я не шпион. Так что быстрее вылазь и освобождай место другим.

- It is wonderful! - нисколько не обиделся тот. - Лезу, лезу. Уже весь вылез.

- Ну и молодец! Давайте сюда Азу! - крикнул Жвачкин на ту сторону.

- Иду к тебе, мой Дормидонт, - услыхал Жвачкин с той стороны.

Он выловил Азу, а вслед за ней помог выбраться и Альфу, который на той стороне все проделал самостоятельно.

- Идите за мной, - Жвачкин без всяких приветствий сразу потянул их за руки и скоро они стояли перед его убежищем.

- Куда дальше? Ничего не видно.

- Никуда.  Дальше все будем делать на ощупь.  Возьмитесь все вот здесь и потяните вверх, - Жвачкин персонально каждого поставил на нужное место. - Взялись все вместе!

Что-то поднялось под их руками, а потом куда-то опрокинулось.

- Теперь подождите меня немного, - и Жвачкин мгновенно исчез.

Затем рядом с ними послышалось шуршание.  То ли что-то тянули, то ли что-то падало.

- Что это он там делает? - поинтересовалась Аза.

- Кто его знает. Это ведь Жвачкин. Всегда сначала сделает, а потом скажет.

- Э-эй, Шоколадик, ты где? - тихонько позвала Аза. - Может тебе помочь?

- Сейчас, сейчас. Тут ничего не видно. Но, кажется, я нашел.

И опять что-то зашуршало между камней.

- Все, залезайте сюда!

- Сюда это куда? - не поняла Аза.

- Да прямо там, где вы стоите.

У Азы этого "прямо там" почему-то не оказалось. Зато Дормидонт куда-то залез и, судя по звуку, сразу же упал.
 
- Ну все, теперь дело за Азой. За Азой и удачей, -  произнес наконец появившийся опять среди них Жвачкин и взяв руку Азы, потянул ее к чему-то. - Крути!

Аза не имела понятия, что крутить. Но то, что попалось ей под руки, оказалось очень знакомо этим рукам. Они без вмешательства Азы сами крутанули это что-то.
И внезапно над их головами вспыхнул огонь! После полной темноты он показался таким ярким, что на время даже ослепил их.

Но постепенно глаза привыкли к голубоватому пламени. Осмотревшись, Аза не смогла скрыть своего изумления.

- О-о!!

В неверном свете огня вдруг обнаружилось то, во что трудно было поверить.
Они находились в корзине их пропавшего махокрыла! А огонь над головой был огнем газовой горелки.
 
- Не может быть!!

- Может, может, еще как может, - торжествующе ответил Жвачкин. - Я сам сначала не поверил себе, когда, удирая, залез под него. И лишь когда, отбиваясь от птиц, обнаружил в своих руках ножны от моей шпаги, понял это.

- Так значит он далеко не улетел, а тут застрял?

- И мы нашли его.

- Вернее, он сам нашел нас.

- А если он порвался о скалы?

- Когда увидим это, тогда и будем думать. Зачем сейчас беспокоиться. От другого голова болит.

- Дормидонтик, у тебя уже головка болит? Бедненький. Совсем как человек стал. Больной-больной.

- Да нет, это так, просто выражение. На самом деле у меня все в порядке.

- Ну и хорошо! А то еще и тебя лечить. От другого голова болит.

- Эй, вы, со своими больными головами! Надо делом заниматься. Почему блин не поднимается? Ведь ночь уже перешла свою половину.

- Терпение, - ответил Дормидонт, у которого хоть и болела голова, тем не менее все знал. - Дело в низкой температуре воздуха. Ночью в горах всегда очень холодно. Поэтому нужно много времени, чтобы прогреть наш блин.

- А что, если не успеет прогреться?

- Да не тревожься ты заранее обо всем! До рассвета еще есть время.

Он оказался прав. Вскоре раздался какой-то скрип. Это в морозном воздухе начали расправляться складки оболочки блина.

- Давай, Аза, поддай! - раздались воодушевленные голоса.

- Все уже на пределе, от меня ничего не зависит, лишь бы блин не подвел.

Блин не подвел. Он еще не тянул их вверх, но уже не касался земли. Скоро воздушный гигант завис у них над головами. Стропы натянулись и зазвенели, показывая, что шар набрал мощь и скоро будет готов нести их вперед. Но и ночь кончалась. Серая полоса рассвета над горизонтом росла прямо на глазах.  Несколько лишних минут могли погубить весь их план.

- Ну же, ну! - Чуть не плача, Аза просила блин.

Корзина дрожала, но не отрывалась от земли.

- Выбрасывай все лишнее за борт! - внезапно решился Альф. - Все, что висит снаружи, обрезай!

Приказание было тотчас исполнено. Шар словно ждал этого. Он резко подпрыгнул вместе с корзиной вверх и застыл невысоко над землей. Не хватало какого-то маленького толчка.

- Можно выбросить один рюкзак с образцами, - предложил Дормидонт. - Их у нас целых три.

- Давай, бросай! Некогда раздумывать.

Блин немного подумал, согласиться ли с предложенной жертвой, и медленно двинулся вперед. Тут же, не дожидаясь команды, заработали дружно весла и педали. Махокрыл набирал скорость одновременно с рассветом.

Однако птицы так и не появились.  А когда на востоке показались первые лучи восходящего солнца, махокрыл находился уже далеко от опасной зоны. Перед ними лежал прямой путь домой.
 


                Глава 16. ПОГОНЯ


У оставшихся в городе дела поначалу складывались тоже не очень удачно. Хотя ничего не указывало на такое развитие событий. Но обо всем по порядку.

После отлета экспедиции в Синие горы, каждый занялся своим делом. Ма пошла домой, чтобы собрать наиболее дорогие ее памяти вещи. Да и просто хотелось немного побыть дома.
Па о доме думал меньше всего. Он занимался перевозкой к месту нового заточения тех приборов и оборудования, которые могло понадобиться в первую очередь.
Питались они регулярно в кушальнице.  Несколько раз с ними ходил Пуфик. Специально чтобы изучить вкусы Па и Ма и затем приносить им еду в новую мастерскую.

Ведь даже Па не заставил кушальницу выдавать из меню ничего, кроме супов разных консистенций. И разноцветного хлеба.

На месте искусственных водоворотов в озере стояла тишь да гладь. Буль аккуратно оградил это место буйками с протянутыми между ними ленточками.
Вот ведь как интересно бывает! Сделай он это раньше, Аза с друзьями не подверглась бы смертельному риску. Но тогда неизвестно, встретились бы они и как сложились дальнейшие поиски людей.  Вот уж нет худа без добра!

Рассуждая об этом, Буль исследовал систему впуска воды. Потом перевел управление на ручной режим и включил его. Водяные коммуникации для защиты новой лаборатории Па и Ма начали заполняться. Последний раз водоворот закружил свою карусель по поверхности воды.

Целый день ушел на перенос необходимого оборудования, на размещение других приборов в ближайшем здании на поверхности земли.  Здесь Буль с Пуфиком должны были доканчивать начатые Па и Ма эксперименты и проверять их результаты.
Вот тогда и произошла та неприятность, о которой было упомянуто в самом начале главы.

Па решил осмотреть представленные ему помещения под водоводом. Первый неизвестный ему предмет, на который он наткнулся, походил на обыкновенную ручку на стене. Металлическая ручка, обведенная красным кружком. И он ее повернул!

Что тут было, легче сказать, чем описать. "Не зная броду, не лезь в воду!" - гласит народная мудрость. И еще "На всякого мудреца довольно простоты". Так и тут. Эта ручка всего-навсего открывала дверцу. Дверцу в потолке! Точно такую, через которую Буль когда-то спас своих нынешних друзей.

Но тогда он успел ее захлопнуть до заполнения водовода водой. Теперь же воды там имелось под самый потолок для лучшей защиты от проникающего излучения.

К счастью, Па тоже оказался не лыком шит. Под водопадом хлынувшей сверху воды он успел вскочить в один из боковых отсеков и защелкнуть за собой крышку.
Пришлось-таки Булю после долгого перерыва все же полить город. Когда туннель освободился от воды, еще и понырять в залитой комнате. Спустя минуту после этого Па целым и невредимым вытащили из его футляра.

Из-за мужской солидарности, Ма об этом они ничего не сообщили. Зато самому Па пришлось выслушать лекцию по технике безопасности. После этого случая Буль, который, как и все морские волки, верил в разные приметы, предложил:

- А не отложить ли нам исследование камней на некоторое время?
 
- А чем тогда заниматься? - удивился Па. - Не играть же нам с тобой в шашки?

- Почему бы и нет? - немного обиделся Буль. - Я даже в шахматы неплохо играю. Нет ничего лучшего перед началом работы, чем пощелкать несколько шахматных задачек.

- Извини, Буленька, - извинилась за бестактного Па Ма. - Это у него просто сорвалось с языка. Сам он не то что в шахматы и шашки, даже в домино плохо играет.

- А я и в домино люблю играть.

- Ну тогда надо будет нам как-нибудь собраться вчетвером и посидеть вечерок за костяшками. Ты не против?

- Конечно, нет, - серьезно ответил Буль.

- Значит, договорились. А что ты хотел предложить нам?

- Я подумал, что было бы отличным подарком остальным к их прилету и большим сюрпризом, если бы мы за это время смогли восстановить нашего друга Марса.

- Сам Альф об этом мечтал и надеялся на вас, - напомнил молчавший до сих пор Пуфик.

- Он мог бы нам здорово пригодиться при исследовании Убежища людей. И вообще, очень хочется видеть его с нами.

- Па, - обратилась к тому Ма, - мне кажется, что Марсик заслуживает того, чтобы им занялись в первую очередь. Я бы сама попробовала, но тут нужны знания в нейрокибернетике. А ты у нас такой умный! Это что-то!

Па смущенно хмыкнул на такое заявление и… сразу согласился. Конечно не от того, что его похвалили. Но это было не лишним. Уж кто-кто, а Ма знала это.

Трудность ремонта заключалась в том, что для роботов новых серий в запасниках не имелось комплектующих блоков. Иначе Дормидонт давно бы попробовал сам полечить Марса. Но в этих вопросах Па был непревзойденным мастером.
 
К вечеру от Марса целой осталась только голова. Все остальное Па разобрал на части и аккуратно группками разложил по всему помещению.

- Микросхему СМА - сюда, РФН - туда. Контактер ТА144 заменим на БВ167, - мурлыкал Па себе под нос, перебирая железки.

Одна из куч, бывшая раньше туловищем Марса, после очередной замены Па вдруг начала дергаться и шевелиться.

- Постой, постой, - тут же выдернул он какой-то проводок. - Потерпи, брат Марс. Сейчас мы дадим тебе именно то, чего тебе хочется. И все будет окей.

Услышав знакомый медицинский язык, туловище сразу успокоилось.

Напевая "я все могу и ни гу-гу" и "какой прекрасный аппетит - и ночью есть и днем не спит", Па продолжал что-то колдовать над тем, что раньше было Марсом.
Еще день ушел на сборку и автономное тестирование отдельных компонент кибернетической системы. Оставалась самая малая, но одновременно и самая ответственная часть работы. Запуск управляющей системы нейроадаптации с новой элементной базой.

Марса требовалось заново запустить, перезаписать в оперативный мозг все данные из его личных запоминающих кристаллов, настроить его внутреннее "я", связать все реакции воедино посредством обратной связи. Вручную такой уровень настройки был невозможен. Поэтому опять вчетвером перенесли Марса в госпиталь, в операционный зал.

Па после долгого перерыва потребовалось немного времени кое-что вспомнить и потренироваться в управлении электронным хирургом. Сначала он, как заправский пианист, прошелся пальцами по всем кнопкам. При этом заработали приборы, начали двигаться манипуляторы, зажужжала электрическая пила.

- Ты бы на время тренировки убрал Марса с операционного стола, - напуганная хаотическим движением инструментов, попросила Ма. И, не дожидаясь ответа, сама перекатила тележку с Марсом в угол комнаты.

- Лучше потренируйся на манекене.

- Да я все помню, - недовольный недоверием, поморщился Па. - Но если тебе так хочется, пожалуйста, убедись.

Нажав кнопку "Репетиция" и еще пару кнопок, Па перенес учебный манекен на стол.

- Нажимаю кнопку "Начало", затем "Голова", - комментировал сам себе Па, - а теперь "Отремонтировать".

После этих команд к манекену одновременно подключились десятки разнообразных датчиков и электронное сердце, а сам он оказался покрыт стерильной оболочкой.
На экране справа появилось схематическое изображение контролируемых органов.  По завершению условной операции изображение на экране потухло и засветилась надпись "Окончание операции".

- Вот видите, я был прав. Теперь надо убрать манекен обратно и то же самое повторить на Марсе.

Он нажал последнюю кнопку "Конец" и металлическая рука убрала с манекена защитное покрытие, а сам манекен поместила в отдельную секцию.
 
Па тем временем уже колдовал над Марсом. После обработки каждого участка мозга на дисплее загоралась другим цветом соответствующая клетка изображения. Вот и последний желтый огонек сменился на зеленый. Вместо изображения появилась знакомая надпись "Окончание операции".

- Ну, Папуленька, скоро или нет? - не могла сдержаться Ма.

Последний взмах руки на кнопку "Вкл. сознание" и Марс, задрожав мелкой дрожью, открыл глаза.

- Какой ты умница, Па! – опять не сдержалась Ма. - Вот Альф обрадуется.

- Мы еще не то можем, - ответил Па, сам довольный своей работой.

Пуфик подбежал к Марсу и помог тому подняться со стола. Затем четко и быстро, как любил Марс, пересказал тому все новые события.

- Я - мама Альфа, - подошла познакомиться Ма и пожать тому руку за спасение Альфа.

Но правая рука Марса не двигалась, будучи плотно прижата к боку.

- Что у тебя с рукой? - забеспокоилась Ма.

- Не могу знать! - четко ответил Марс. - Не работает и не выполняет мои команды.

- Па, что это может быть?

Тот только беспомощно развел руками. Сделать больше, чем сделал реанимационный автомат, он не мог. Именно та рука, на которую пришелся основной удар падающей плиты, не действовала. Только сгибались пальцы. Какие-то тонкие нейросвязи не восстановились.

- Да вы не беспокойтесь! Я все могу выполнять и с помощью одной руки.

И он быстро продемонстрировал им свое бойцовское искусство. Причем лазерный меч в его левой руке выглядел ничуть не хуже, чем когда-то в правой.

Па остался удовлетворен. А вот Ма еще долго потом переживала.
 
Марс сразу захотел включиться в новые планы людей и роботов. Когда он услышал об экспедиции в ущелье Трех скал, его решение было однозначным. Лететь к ним на помощь! Сражаться с орлами.
 
Тут все одновременно вспомнили о поврежденном   давным-давно в жаркой схватке реактивном двигателе Марса.
 
- Извини, - спохватился Па. - Здесь только механика. По сравнению с электроникой починка таких поломок яйца выеденного не стоит.

Про какие выеденные яйца он говорил, никто не понял. Но авторитет есть авторитет. И ему поверили без лишних объяснений. Что прекрасно подтвердилось на практике. И Марс немедленно вылетел на помощь друзьям в Синие горы.

К его удивлению и радости, всего через несколько часов полета он заметил летящий  навстречу ему воздушный шар. Увидев его, он включил форсаж своих двигателей и резко устремился вниз.

К удивлению, но на этот раз и огорчению, махокрыл почти полностью повторил его маневр. На нем затрепыхались крылья-весла и он также пошел на снижение.
Долго лететь на форсаже Марс не мог, поэтому пришлось снизить скорость. Догонять махокрыл стало труднее. Путь того лежал к небольшой группе отдельно стоящих высоких каменных скал-столбов.
 
Вот махокрыл скрылся за первым из четырех столбов. Вынужденная посадка? Или запланированная? Марс еще замедлил скорость, чтобы легче было наблюдать за местностью внизу. Долетев до первого столба, Марс не увидел махокрыла впереди. Приземлившись между скал, он начал поиски. Однако ничего не обнаружил.

"Что за колдовство?". Он поднял голову вверх и глаза у него часто-часто заморгали. Впереди, значительно увеличив расстояние между ними, удалялся махокрыл. И летел он назад, туда, откуда прилетел!

Марс включил двигатели и опять полетел за ним. Как только расстояние стало сокращаться, махокрыл начал сворачивать вправо, явно направляясь к чернеющему невдалеке лесу. Туда же направился и Марс.

Смеркалось. Уже почти в темноте Марс подлетел к опушке леса, где за несколько минут до него приземлился махокрыл. Махокрыл он нашел, но в самой корзине никого не оказалось! "Что за чудеса?" - подумал он и стал рассматривать содержимое корзины.

Она была абсолютно пустой, не считая двух мешков, сиротливо лежащих в углу. Брошенные мешки, которые при близком рассмотрении превратились в рюкзаки, набитые камнями. Марс понял, что цель полета его друзей была достигнута. Но куда подевались хозяева шара?

 Не зная, что предпринять в темноте, Марс решил сначала доставить бесценный груз в город. Благо, тот находился совсем рядом. А завтра с утра продолжить поиски.

Сказано - сделано. И Марс тоненькой черточкой в небе поплыл над лесом.

 
 
                Глава 17. ОПЯТЬ ВМЕСТЕ

А теперь посмотрим на случившееся глазами самих воздушных путешественников.
Когда до города оставалось всего немного, Жвачкин первым заметил темную точку высоко в небе.  Она спускалась к ним со стороны заходящего солнца.

- Тревога! - закричал он. - Опять птицы!

Рассуждать о том, откуда они взялись, было некогда. Железный орел быстро пикировал на них. Что делать? Посреди ясного неба и чистого поля от него никуда не скроешься.

Идея обогнуть столбы пришла в голову Азе. Так в детстве играют в жмурки, прячась за домом. План блестяще удался. Благодаря ему они сумели значительно оторваться от преследователя.

"Что, тупоголовый, получил?", - обрадовалась Аза, увидев птицу далеко за ними.

Идеи с лесом уже никто не придумывал. Он оказался единственной возможностью избежать нежеланной встречи, спрятавшись ночью среди деревьев.
Так и получилось. Не найдя никого, враг улетел ни с чем. Но когда в полной темноте они вернулись обратно на опушку, оказалось, что это не совсем так. Вернее, совсем не так.  Драгоценные камни у них отняли! Синие горы не захотели поделиться своей тайной.

Как всегда, они начали спорить, возвращаться ли назад в Синие горы или лететь в город. Этот спор быстро разрешил Альф. Ему еще вчера показалось подозрительным, что они так мягко и удачно приземлились. Этот их полет, похоже, оказался последним для махокрыла.

Опускаясь вниз, воздушный шар на полной скорости напоролся на первые деревья, которые смягчили удар, но проткнули блин насквозь. Поэтому целые и здоровые, только налегке и невеселые, роботы отправились домой.

В то время, как жестикулируя и размахивая руками, Жвачкин и Дормидонт бодро вышагивали впереди, Аза с Альфом медленно и уныло плелись сзади.

- Ма будет очень огорчена, - говорила Аза.

- А Па скажет, что не надо было нас одних отправлять. Как мы станем доказывать обратное, если камней все равно нет? - так же грустно отвечал Альф.

- И это перед самым домом! Помнишь, в горах мы все выбросили, спасая эти рюкзаки. Чуть сами не погибли, а все напрасно.

-Эй, Жвачкин, ты не догадался парочку амулетов взять с собой?

- Нет, да это и не нужно, - без всякой печали прокричал спереди Жвачкин. - Мы тут с Дормидонтом разработали план новой экспедиции. Начнем ее битвой с птицами. У-ух, надаем мы им!  Особенно этой, что нас сюда загнала. Уж я ей и справа, и слева…

И Жвачкин опять замахал руками, показывая Дормидонту, как он будет расправляться с врагами.
 
Проходя краем леса, они сделали интересную находку, обнаружив астрономическую станцию, состоящую из двух оптических и нескольких радиотелескопов разных размеров. Хотя Дормидонт возражал, Жвачкин немедленно полез на башню, чтобы разобраться в обстановке.

- Дормидонт, быстрее давай сюда, - прокричал сверху Жвачкин, вращая телескоп, который поменьше.

- Ты бы еще тот, здоровый покрутил, - поднявшись наверх, неодобрительно заметил Дормидонт.

Он не любил, когда с аппаратурой обращались небрежно.  Но Жвачкин не обращал внимания на такие мелочи.

- Да я пробовал, но что-то он не крутится.
 
 Жвачкин слова Дормидонта принял за совет побыстрее покрутить большой телескоп. Поэтому сейчас ему было приятно перед другом за свою сообразительность.

- Но и этот маленький - тоже мощь! Ты посмотри, ты только посмотри!

Он направил телескоп на далеко отставших Азу и Альфа, которые медленно брели, взявшись за руки. У Азы на глазах блестели слезы. Наверно она опять кого-то жалела.

- Ты посмотри, как приближает! - волновался Жвачкин, что Дормидонт не поймет, какую классную штуку он нашел. - Когда смотришь в него, то кажется, что до них можно рукой достать.
 
Ему так не терпелось еще кому-нибудь показать свою находку, что он быстро спустился вниз и сбегал к отставшим, торопя их подняться наверх и посмотреть в подзорную трубу.

- В самом деле вещь! - оценил Альф и уступил свое место Азе.

- Какой цветочек! А вот еще один! - восторженно воскликнула та, сразу позабыв о еще невысохших слезах.

Среди равнинного скучного поля невесть как оказались цветы. Их было так мало, что только телескоп смог выделить цветы среди пожухлой травы. Но бабочек, сколько они не пытались, никто обнаружить не смог.

- И зачем люди его поставили в таком месте, около леса, а не в городе? Тут же не на что смотреть.

В своей простоте Жвачкин полагал, что телескопы и астрономические станции только для того и создают, чтобы рассматривать проезжающие вдали машины, веснушки на лице и пуговицы на костюме. "Это тебе не подзорная трубочка", - еще долго продолжал восхищаться он, не в силах забыть телескоп.

Когда они дошагали до города, настроение у всех опять испортилось.  С опущенными головами они вышли на площадь, где четверо оставшихся занимались какой-то странной работой. Ма что-то поднимала с земли и передавала Па. Тот брал это "что-то", вертел перед прибором, затем недоуменно подносил поближе к глазам. Затем опять вертел перед прибором и передавал Булю.

 Буль, в свою очередь, говорил "так-так-так" и "что-то" переходило к Пуфику, который, не задумываясь, бросал это за спину. Ма опять нагибалась вниз и все повторялось сначала.

Увидев Альфа, они тотчас прекратили свою странную работу.

- Ничего не понимаю, - развел руками Па. - Альф, сынок, мы вас так заждались. Где вы столько времени пропадали?

Пока Альф, все еще с опущенной головой, подходил, Жвачкин уже рассказывал о случившихся событиях. Основной упор в рассказе был уделен оправданию их неудачи. То есть встрече с гигантской птицей-роботом, которая три дня и три ночи гонялся за ними, чтобы отнять бесценный груз.

- Если бы эта птица нас догнала, то мы бы ей показали, - и Жвачкин опять воинственно потряс головой. – Но, к сожалению, ей это не удалось. К несчастью, в темноте махокрыл налетел на деревья и разбился. Когда же мы очнулись от падения, то ни птицы, ни рюкзаков с амулетами в корзине не было.

- Я хотел… - запнулся Жвачкин, - нет, мы с Дормидонтом хотели было догнать этого воришку, но он успел спрятаться в темноте ночи. Подлый трус!

- А сколько было камушков, красивых и разных, - всхлипывала Аза, прижимаясь к МА.

- Почти таких, как эти, - горько произнес Альф, показывая на выброшенные Пуфиком камни. - И в таких же рюкзаках, - уже с некоторым удивлением закончил он.

Один Дормидонт с некоторых пор больше не участвовал в разговоре. Похоже, он кое-что понял.

- А ты присмотрись повнимательнее, - подтолкнул Па Альфа к рюкзакам. – Может, что и узнаешь.

- Да это ведь наши рюкзаки, точно наши! - пока еще радостно воскликнул Альф. - Вот и большой камень, который я нашел одним из первых. Он, наверно, раз в десять сильнее моего амулета.

- Так вы словили эту птицу?? – чуть завидуя, воскликнул Жвачкин.

- Да как тебе сказать. Не то, чтобы словили. Она сама сюда прилетела. Да сейчас вы ее увидите.

Он показал им рукой куда-то за их спины. Все головы повернулись в том направлении. И опять это оказалось против солнца. На этот раз поднимающегося.
Такая же, как и вчера, точка приближалась к ним, стремительно увеличиваясь в размерах. Па и Ма стояли спокойно. Пришлось довериться им, хотя желание спрятаться было ох!, как велико. Выглядывая из-за Па, Жвачкин воинственно топал ногой.

Еще минута прошла и на площадь плюхнулся... Вы уже догадались? Ну, конечно, Марс. Во всей красе и силе.

- Вот это да!? - только и смог произнести Альф.

- Теперь понятно, что это была за птичка так далеко от своего дома, - пробурчал под нос Дормидонт.
 
- Марсик!! Мой дорогой! - со всех ног бросилась к тому Аза, наконец оставив Ма.

Да, это был Марсик, это была птичка, была радость от встречи и долгих надежд.

- Так это ты нас никак догнать не мог? - успел прийти в себя Жвачкин. - Здорово мы тебя обскакали!

- Здорово, - подтвердил Буль. - Он даже рюкзаки помог вам перенести, чтобы вы зря с ними не таскались.

- Почему это зря? - теперь уже с определенным пафосом переспросил Жвачкин.

Дормидонт опять молчал, поглядывая на груду камней позади Пуфика. Он еще не знал в чем дело, но понимал, что по какой-то причине их экспедиция все равно провалилась.

- А потому, что камни не амулетные.

- А какие же?

- Просто каменные.

К сожалению, они действительно оказались просто каменные.

- Как же так?? - не мог поверить своим глазам Альф. - Ведь мы каждый, каждый камушек проверяли. И Дормидонт, и я. Стрелка всегда показывала ноль.

Па уточнил несколько деталей, а потом, минутку подумав, сказал:

- Ясно. Вы все делали правильно, но найти нужные камни могли лишь случайно. Прошлый раз Альфу со Жвачкиным фантастически повезло. А теперь нет. Вот и все.

- Как так? - ничего не понял Альф. - А прибор?

- Именно прибор вас и подвел. Дело в том, что в ущелье Трех скал нужных нам камней целые залежи. Вот почему первый большой Измеритель когда-то показал над горами отсутствие излучения. Поэтому Измерители в любом месте там будут показывать ноль. И не не имеет значения, какой конкретно камень находится близко около них.

- Получается, что амулетов - горы, а результат - ноль, - удивился Жвачкин. - Хорошо, что мы хоть один рюкзак там выбросили.


 
                Глава 18. ТЯЖЕЛОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ


- Ну, вот что, - вступила в разговор Ма. - Неприятности неприятностями, а жизнь продолжается. Плохая или хорошая. И нам жить в таком мире, какой он есть.
Поэтому мы должны приложить все силы, чтобы сделать нашу жизнь лучше.

- Что же ты, мамуля, предлагаешь? - в ответ на такую серьезную речь Па задал свой вопрос с улыбкой.

Ма не обиделась.

- Это хорошо, что ты улыбаешься. Не удалось на этот раз, удастся в следующий. Главное - не унывать. А предлагаю я, папуля, устроить нерабочий день - выходной.

- Выходной?

- А почему бы нет? Нам всем надо отдохнуть и перевести дух.

- Давайте сделаем выходной, ну, пожалуйста, - умоляюще глядя на Па, вмешалась без разрешения в разговор людей Аза. - Мы никогда не участвовали в выходном! А что это такое?

- Если и Азе хочется, то я не против, - с едва скрытой иронией согласился Па.  - Только вот не понимаю, как мы его будем проводить?

- Да хоть как, - обрадовалась Аза. - Лишь бы весело.

- Устроим игры, конкурсы, - предложил Альф.

- И праздничный обед. Для начала хватит, - завершила программу Ма.

- Я постараюсь, - согласился Жвачкин.

- Нет, нет, - отказалась Ма. - Ты не обижайся, но нам надо приучаться жить самостоятельно. Мы с Па и Альфом что-нибудь придумаем.

- И конфеты придумаете? - огорченно и недоверчиво уточнил Жвачкин.

- Это уж точно нет. Конфеты и сладости остаются твоей монополией. Чего-чего, а этого я не умею.

- А у меня отлично получается! - похвалил сам себя Жвачкин, довольный, что без него не смогут обойтись. - Такие могу навыдумывать, что вместе с языком проглотите!

- Вот такие не надо, Шоколадик, - серьезно попросила его Аза. - Как же они тогда разговаривать с нами будут?

- Ну ладно, такие не буду, - смилостивился он. - Если сами не попросят.

- Тогда назначаем выходной на завтра, - предложила Ма. - Чего откладывать?

На следующее утро, как всегда, Альф с родителями похлебал на завтрак супчик в кушальнице. На десерт Жвачкин по своей инициативе приготовил им большой кусок вкуснейшего пирога. Ма сначала отказывалась, но Па с Альфом ее уговорили. Для сравнения с будущей едой такой пирог не лишне было отведать.

- Ну, только что для сравнения, - позволила уговорить себя Ма, которой ужасно хотелось пирога.

- Ну, разве что для тренировки, - беря второй кусок, промычала она с набитым ртом от непрожеванного первого куска.

Боясь, что им не хватит, Па с Альфом решили последовать ее примеру.

После завтрака Ма повела всех в кушальницу, чтобы приготовить что-нибудь к праздничному обеду. Па же заговорщицки подмигнул Альфу и они куда-то ушли.
Через несколько часов они вернулись, что-то волоча в мешках. И сразу закрылись в малом зале кушальницы.
Некоторое время там стояла тишина. Потом все усиливающийся шум голосов начал указывать на начало творческого процесса. Чуть позже дверь приоткрылась и немного раздраженным тоном Па позвал Дормидонта внутрь.

Когда за ним закрылась дверь, Па, недовольно глядя на Альфа, предложил рассудить их. Оказывается, он вспомнил одно очень вкусное блюдо из меню кушальницы. Называлось оно "грибы". Но не просто "грибы", а "грибы лесные". Отсюда можно было сделать вывод, что исходный продукт рос в лесу. Вот Па и решил сходить в лес поискать эти самые "грибы" для обеда.

Раньше в кушальнице готовое блюдо под таким названием имело довольно сложный состав. Па никогда не задумывался, что конкретно там было самими грибами: кусочки, полоски или зернышки. А может сам соус. Поэтому, когда они с Альфом пришли в лес, по этому поводу у них возник спор, продолжающийся и поныне. Что есть такое грибы?

Они решили собрать понемногу всего, что росло в лесу. Вот почему и притащили целых два мешка. Без помощи специалиста по старине обойтись оказалось невозможно.

Дормидонт опытным взглядом окинул разложенные по отдельным кучкам дары леса. Сначала он уверенно ткнул пальцем на одну из кучек, где лежали продолговатые овальные предметы коричневого цвета с чешуйками, налезающими одна на другую.

Па не согласился.

- Я точно знаю, что у гриба должна быть ножка. Потому что так называются противосолнечные экраны на пляжах, "грибки". А вот о высоте ножки, форме и консистенции ничего сказать не могу.

Удивленный такими глубокими знаниями Па, Дормидонт более ответственно отнесся к задаче и вынужден был согласиться.

- Коллега, - обратился он к Па. - Я признаю это. Скорее всего, здесь не грибы, а шишки. Они растут на больших деревьях с мохнатыми игольчатыми лапами, тяжело свисающими вниз. Называются деревья "ели".

- Точно, точно, - обрадовался сто пятьдесят лет не ходивший в лес Па. - Такое название есть. Еще в лесу есть или были когда-то ягоды и орехи. Но вот что из них что?

- Значит, шишки выбрасываем? - вопросительно посмотрел на них Альф. - Или они тоже съедобные?

- По-моему нет, - засомневался Дормидонт. – Хотя, лучше выбросить, если не знаешь, чтобы не отравиться. Такой совет часто давался в кулинарных книгах. Приготовление еды из натуральных продуктов довольно опасное занятие.

Раздался звук хлопающего окна. Альф выбросил шишки.

- Вот эти разноцветные штуки на зеленых стебельках скорее всего ягоды, - продолжил экспертизу Дормидонт. - Я хорошо помню цитаты о них: "нажмешь - сок брызнет", "сладка ягода лишь зимою"... Альф начал засовывать ягоды в рот.
- ..."горьки ягоды круглый год"...

Альф неуверенно потащил их обратно.

- ..."волчьи отравленные ягоды".

Ягоды легли на старое место. Затем повторно раздался звук хлопающего окна и что-то упало на улицу.

- А вот эти похожие на ягоды, но твердые штуки, явно орехи. "Ядренный орех", "Крепкий орешек-1", "Крепкий оре¬шек-2"...

Альф попробовал на зуб и согласно кивнул головой. Да, твердые, но могут пригодиться для украшения.

Дормидонт подошел к кучке семян и с  сомнением  покачал головой.

- Это висело на ветках между листьев, - быстро подсказал Па.

Дормидонт продолжал качать головой. Окно хлопнуло. Кучки не стало.

Дормидонт ходил, окно хлопало. Пока на столе, по его мнению, остались только грибы.

- Эти на пнях росли, эти - на деревьях, - опять начал пояснять Па.

- Нет, нет, - решительно отверг Дормидонт. - Только на земле и только прячась среди опавшей листвы.

Па передал еще две кучки Альфу. Окно хлопнуло.

- Поэтому, - перебирая оставшиеся кучки, продолжил Дормидонт, - все на длинных ножках выбросить, а на коротких - оставить.

Со вздохом Па сам открыл и закрыл окно.

Отобранные по признаку короткой ножки грибы представляли из себя пеструю и красивую картину, что еще больше укрепило Дормидонта в своей правоте. Тут были и толстые коричневые богатыри и тонюсенькие бледные создания, красные шапки с белыми кружочками и рыже-оранжевые зонтики с болтающимися перепонками внизу.

- А этими мы не отравимся? - на всякий случай уточнил Па, вспомнив замечание Дормидонта о натуральной пище.

- Конечно, нет, - ответил Дормидонт. - При правильной технологии приготовления все микробы и вирусы погибают. В таком виде, как сейчас, грибы не едят. Их еще надо жа-а-рить, да, жарить. На специальном приспособлении, называемом ско-во-род-ка. Определенное время и при соответствующей температуре.

- Процесс очень тонкий, - продолжал он. - Тут без Пуфика нам никак не обойтись. Все параметры должны быть выдержаны абсолютно точно.

Пришлось Па вызвать на помощь Пуфика, который все эти тонкости и толстости воспринял без особого волнения.

- Вы мне только точно опишите процесс, количество, температуру и время. Чтобы я мог отслеживать их взаимосвязь и пропорции.

Не полагаясь только на память Дормидонта, Альф сбегал к Ма и взял на время кулинарную книгу. Пуфик внимательно изучил предложенный рецепт и приступил к его реализации.

Однако, прежде Дормидонт обзавелся тем, что он назвал сковородой. В этом ему помог Буль, нашедший ее среди оборудования кушальницы.

- Итак, мне надо два килограмма средне нарезанных грибов, - сформулировал первый этап жарки Пуфик.

Па с Дормидонтом начали нарезать грибы, причем Па резал их кубиками, полосками и кружочками. Дормидонт же махал ножом как попало. Раскалив сковороду, Пуфик высыпал на нее грибы.

- Теперь давайте масло.  Семьдесят граммов. Растительное или оливковое.

- У нас никакого нет, - развел руками Па.

- Жарь без масла! - подсказал Дормидонт. - И так грибы мокрые, зачем их еще поливать?

Температуру сковороды Пуфик определял на ощупь. Когда температура превышала норму, он подымал сковороду и держал ее над плитой, пока та немного не остывала.
Минут через тридцать грибы подсохли и приятный запах натуральной пищи распространился по комнате.  Самое время было добавить масло. Но чего не было, того не было. Пуфик продолжал без него.

Через пятнадцать минут приятный запах сменился на не совсем приятный, а затем и вовсе из грибов повалил дым. Сначала тоненькой струйкой, которая становилась все гуще. Но Пуфик строго придерживался заданного времени.

- Так, еще 5 минут, - невозмутимо комментировал он, переворачивая нечто на сковороде с одного бока на другой, не менее обгорелый. - Теперь хорошенько посолим. 37 граммов соли, пожалуйста, сюда.

Сам Пуфик отлично ориентировался в дыму. Па с Альфом стояли у открытого окна, вытирая слезящиеся глаза. А из клубов дыма неутомимо и бодро слышалось:
 "перевернем еще раз, теперь температуру снизим до 120 градусов, уже почти готово". И, наконец, "можно есть!".

Есть-то было можно, только есть было нечего. Сам Пуфик не соглашался с этим.

- Все сделано точно по рецепту. Вот тут сказано, что грибы должны ужариться на 40 процентов и немного похрустывать при еде.  У нас  они  ужарились даже на 60 процентов и тоже хрустят.
Демонстрируя это, Пуфик легко переломил пальцами с громким треском то ли кубик, то ли полоску черного цвета.

- А цвет, цвет? - не удержался Па. - Почему он черный, а не разноцветный?

- Не знаю. В книге о цвете ничего не сказано. Может он изменился в связи с повышенной обжаренностью? Зато какой хруст!

Раздался стук в дверь. Это была Ма, которая приготовила свою часть обеда и теперь звала их к праздничному столу. Па, больше не таясь, открыл дверь. Все равно в таком дыму никто бы не смог подсмотреть, что они сотворили.

- Кушать подано, - произнесла Ма знаменитую и очень любимую многими фразу. - Ждем вас к столу.

- Идем, идем, только переоденемся, - ответил Па первое, что пришло на ум.

Требовалось как-то затянуть время и найти выход из сложившегося положения.

- Придется все-таки воспользоваться услугами Жвачкина.

- Но это же не честно! - Альф хотя и "болел" за Па, но и Ма не хотел давать в обиду.

- Так его участие будет только вспомогательным. Основная еда останется нашей. Ее надо только немного украсить.

- А что у нас еще есть? - Пуфик нисколько не возражал испортить что-нибудь еще.

- У нас есть орехи. Которые вы с Дормидонтом, к счастью, не выбросили. Зальем их шоколадом и будут "Орехи в шоколаде". Главное - орехи, а в чем они, какое это имеет значение? Так ведь, Дормидонт?

Дормидонт усиленно закивал головой. По тому энтузиазму, с которым он согласился, можно было подумать, что всю жизнь он только тем и занимался, что пробовал орехи в различной заливке.

Жвачкина с шоколадом упрашивать не требовалось. Всего через десять минут новое блюдо оказалось приготовлено. Выглядело оно намного лучше первого.

В среднем зале их уже ждали. Посередине стола возвышались два больших блюда, вокруг которых стояло девять тарелок. Хотя роботы не ели, но Аза посчитала, что так будет справедливее. А там, кто хочет, пусть ест, кто не хочет - не ест.

Первое блюдо оказалось, как вы уже догадались, конечно же, супом. Но супом облагороженным. Это получился суп-пюре, сделанный из пяти других разных супов.
 Ма тщательно собрала с них гущу и выложила ее в виде полужидкой каши-пюре.
Для Па гуща показалась райским наслаждением. А Ма - поварихой высшего класса. Чего нельзя было сказать об Альфе, у которого при усиленной работе ложкой количество бурды в тарелке не уменьшалось.

- Что, сынок, не нравится? - обеспокоилась за его аппетит Ма.

- Нравится. Только быстрее хочется приступить ко второму.
 
Вторых блюд имелось два.  Грибочки  "а-ля  Пуфик"  и  салат "хлебная фантазия", созданный Ма и Азой.

"Хлебная фантазия" действительно оказалась фантазией. Непонятно как они приготовили свое блюдо, но это уже был явно не суп. Даже Альф, вскормленный на конфетах Жвачкина, с удовольствием положил себе добавку.

Зато все, как по молчаливому уговору, не замечали грибочки, не очень аппетитный запах которых не мог перебить даже дымок трубки Буля. Тут Пуфик по своей наивности нарушил негласное соглашение.

- Пожалуйста, пробуйте грибочки, сделаны по технологии и особо обжаристые.  Это сюрприз Па.  Он сам их с Альфом собирал, чтобы удивить Ма.

Ма и в самом деле казалась удивлена. Но чтобы никого не обидеть - ведь предлагалось от чистого сердца - попробовала наколоть один грибок. Но грибок или не накалывался из-за своей твердости, или ломался из-за обжаристости.

- Нет, не могу, - с притворным сожалением вздохнула Ма. - Очень плохая вилка.  В следующий раз найду другую и попробую.

- Конечно, - быстро поддержал ее Па. - Грибы хорошо зажарены, поэтому могут подождать и не испортиться. Оставим их на потом. И он быстро убрал грибы со стола.

- Лучше попробуйте наше другое фирменное блюдо - "Орешки в шоколаде". Пальчики оближите.

Орешки пошли хорошо. Особенно шоколад. Все усиленно облизывали пальцы. Дормидонт ничего не понимал. Откуда ему было знать, что орехи, прежде чем их заливать шоколадом, требовалось расколоть и вытащить оттуда ядрышки. Вот и приходилось любителям сладостей пальцами выковыривать шоколадный крем.

- Да, трудное дело проводить выходной, - произнес, вставая из-за стола, Па. - И что самое непонятное, устаешь не меньше, чем в будний день.

- Тогда надо хоть в конце дня немного расслабиться, - согласилась с ними Ма. - Буль, ты как-то хвалился, что любишь играть в домино. Неси его сюда. Вот и отдохнем немного.

Вскоре Буль явился с костяшками, которые почему-то вместо коробочки хранились в пол-литровой банке с крышкой. Он весело, что с ним бывало довольно редко, потряс содержимым.

- Играем каждый за себя и на козла! - объявил он, высыпая костяшки на стол.

- Почему это на козла? - обиделся Жвачкин. - Лучше на тебя давай!

- Это просто выражение такое, - смутился немного Буль. - Никакого отношения к тебе оно не имеет.

- Конечно, - Аза как всегда поддержала обиженного. - Ты же у нас Шоколадик и лишь иногда козлик.
 
- Да, - обрадовался поддержке Буль. - Просто тот, кто останется козлом, то есть проиграет, должен залезть под стол и промекать. А ты ведь не умеешь мекать.

- Почему это не умею, - не разобравшись, по привычке не согласился Жвачкин. - Пожалуйста, м-ме-е-е-е, м-ме-е-е-е.

- Вот видишь, ничего обидного в этом нет. Проиграл, помекал и обратно за стол.

Сначала хотели посадить за стол Па, но тот, не желая проигрывать роботам, решил сперва понаблюдать.

Правила были простыми. Каждому сдавались по семь доминошек, которые по очереди по кругу выкладывались на стол. Причем ставить доминошку можно было только ту, у которой число точек на одной из половинок совпадало с числом точек свободной половинки доминошки, уже лежащей на столе.

Таким образом доминошки прикладывались одна к другой. Получалась длинная цепочка. Если у кого не находилось подходящей костяшки на своем ходе, тот этот ход пропускал.

После того, как кто-либо заканчивал игру и оставался без домино, остальные считались проигравшими в этой игре и подсчитывали очки на оставшихся у них костях. "Козлом" объявлялся тот, кто первым набирал 121 очко за несколько игр. Он же должен был лезть под стол.

После того как Буль все это объяснил и показал, началась игра.
Потребовалось сыграть всего четыре партии, как объявился первый козел. Под бурную радость Жвачкина под стол полез сам учитель, Буль. Жвачкин не выпускал его из-под стола, пока у того мекание получилось почти также хорошо, как у него самого.

Видя такие результаты учителя, Па попросил Пуфика уступить ему свое место, считая, что остальные игроки еще слабее. Однако сам Буль нисколько не был расстроен проигрышем.

- Этим только подтвердился неписанный и никем недоказанный закон, по которому новичок почти всегда выигрывает благодаря везению. Вы в этом быстро убедитесь.
И первый в этом убедился Па, которому очень умело "помог" Буль.
 
- Играть надо уметь, - с заметным чувством превосходства произнес он.

- Ура! новому козлу, - поздравил Па Жвачкин.

Ругая про себя Буля, козлов, ослов и другую живность, Па полез под стол. Затем оттуда раздалось нечто жалобное, больше похожее на мяукание и смущенный Па опять выплыл на поверхность.
 
- Ну как, папуля, - посочувствовала тому Ма. -  Пусть тебя Альф заменит. Ему гораздо легче под стол лазить.

Но Па самое неприятное уже прошел и к тому же увлекся. Он ни за что не хотел уступать своего места. Даже под угрозой еще раз петь песни под столом. Короче, он жаждал реванша.

Однако загнать самого Буля под стол ему пока было не по силам. Зато жертвой его хитроумных планов стал Жвачкин. Под столом тот отвел, как говорят, душу. Уж он и бекал, и мекал, и заливался соловьем. Да так громко, что надоел Ма, которая предложила закончить игру в связи с поздним временем.

- Мне надо отыграться, - не хотел заканчивать Жвачкин. - К тому же еще Дормидонт не был козлом.

- Еще хотя бы часик, - упрашивал Па.

- А я считаю, - подозрительно убежденно высказался Дормидонт, - что мнение женщины надо уважать. Верно, Пуфик?

Пуфик, который стоял в стороне и совершенно не интересовался игрой, конечно согласился. Еще бы. Желание женщины - закон для робота!

Так закончилось это тяжелое воскресенье.



                Глава 19. УБежище


После тяжелого воскресенья наступили не менее насыщенные будни. Началась подготовка экспедиции к Убежищу. В качестве средства передвижения приходилось использовать старенькие проверенные велосипеды.

Аза с Дормидонтом уже предвкушали, как вместе с Марсом будут повторно совершать велопробег. Однако в последний момент Па изменил все планы. Вспомнив бесшабашную отчаянность Азы при нажимании кнопок неизвестных ей систем, он решил сам отправиться к Убежищу вместе с Ма и Альфом. Захватив с собой из роботов лишь Жвачкина, да и то для кормежки.

Само Убежище располагалось недалеке от города на небольшой равнинной возвышенности. К нему вела отличная дорога. Там же находился и главный пункт управления.

Как они и предполагали, системы видео- и аудиосвязи Убежища не работали. Не смог Па получить от приборов и никакой информации о состоянии систем управления Убежищем, регистрационных списках и текущем журнале событий.

Однако одна вещь его поразила. Контрольная лампочка наличия жизни, пусть еле-еле, но светилась бледно-розовым огоньком. Может жизнь там чуть теплилась и ее уже не восстановить? Может быть. Возможно, в живых оставался только один человек. И такое могло быть.

Но индикатор горел! Система контроля жизнедеятельности обладала самым высоким уровнем защищенности. Именно это давало какие-то надежды, что еще не все потеряно. Ведь сумел же Альф с друзьями именно таким образом найти их самих с Ма.

Па прекрасно понимал, что работа предстоит длительная. Возможно, она займет годы. Поэтому для предстоящих работ, кроме желания и умения, требовалось и хорошее средство связи двух пунктов: Убежища и города.

И, вспомнив их подводные переговоры, Па изобрел зеркальную связь на основе азбуки Морзе. Сбор зеркал поручили Жвачкину и скоро весь двор перед жилищем оказался заполнен зеркалами различной формы и размеров. После этого Па начал реализовывать свой план.

Идея зеркальной связи заключалась в следующем. Луч от источника света отражался зеркалом и шел вдаль. Там, где дорога делала поворот, ставилось второе зеркало. Новый поворот - новое зеркало. Еще поворот - еще одно зеркало. И так до самого Убежища.

Около лаборатории и Убежища установили по источнику света. Выбрали специальный лазер на химических батареях. Включая и выключая его, можно было посылать короткие и длинные световые сигналы, соответствующие точкам и тире азбуки Морзе. Свет с мгновенной скоростью добирался от первого до последнего зеркала.
Преимущество лазера, в отличие от солнечного зайчика, было в четкости получаемых сигналов. И еще одно преимущество - ночное использование, недоступное для зайчика.

Само Убежище выглядело величественно.  Огромный усеченный конус без окон. Метров триста в диаметре внизу.  Высота - с тридцатиэтажный дом.  Ни одного окна. И вся поверхность в темных точках-пауках различных приборов, рассеянные по окружности стены.

По сути, вся махина представляла собой один бетонно-металло-керамический колпак. Это была как-бы крышка над входом в подземные этажи. Все сооружение походило на айсберг, только одна десятая часть которого видна над водой. И там и тут по виду надводной части никак нельзя судить о подводной.

Глубоко внизу располагались десятки ярусов жилых помещений, складов, мини-заводов и служб обеспечения. В Убежище автономно от внешнего мира можно было прожить всю жизнь. Воздвигнутое несколько веков назад, оно выдержало столетия войн.

В километре от Убежища находился вспомогательный пункт управления. Как-то выйдя из него, все обратили внимание на Ма, которая с каким-то удивлением рассматривала окружающий их лес, как будто в первый раз его видела.

Надеясь тоже увидеть что-то интересное, стали вертеть головами Альф и Жвачкин. Альфу это занятие скоро надоело. Жвачкин же продолжал описывать круги головой.
Па такая картина только рассмешила.

- Дома никогда зарядку не делали. А теперь начали. Может мне крикнуть вам "Физкульт-Ура!"?

- Ура! Ура! Ура! - в тон ему ответила Ма. - Сам оглянись вокруг. Я очень удивлюсь, если ты при этом не удивишься.

- Ничего удивительного не вижу.

- Не видишь? А березы? А сосны? И… наконец, грибы. Те, что вы с Альфом собрали. Теперь понял?

- Даже если ты к березам и соснам добавишь дубы и ели, я все равно ничего не понимаю.

- Не понимаешь? Березы какие?

- Зеленые, какие еще.
- А сосны?

- И сосны зеленые.

- А грибы, что, тоже зеленые?

- Ну, грибы разные.

- Вот видишь, разные, - торжествующе произнесла Ма. - Ну а месяц сейчас какой?

- Декабрь, конечно.

- Совсем и не конечно. Грибы, зеленые березы и это все в декабре-то?

- Постой, постой! Как это мне самому не пришло в голову? - Сейчас здесь почему-то позднее лето, - продолжала Ма. - Это не кажется тебе удивительным? А зеленые сосны? Ведь после радиоактивных дождей они почти все стояли засохшие. А о грибах в лесу вообще речи не шло. Что-то случилось за эти последние годы!

Тут Альф не выдержал:

- Это все действие излучения! Я понял!

- Да, похоже, что так, - согласился Па. - Излучение изменило климат земли. Не стало зим.

- И не стало снега, - грустно подсказал Альф.

- Жаль, что среди нас нет ни одного биолога, - заметила Ма. - Вот бы им была интересная задачка.

- А раз так, - подвел итог Па, - продолжим нашу зимне-летнюю экспедицию.

Основной пункт управления располагался на самом верху Убежища.  Для подъема туда раньше использовался лифт, вмонтированный в узкую прорезь на покатом боку Убежища. По направляющему рельсу он двигался вверх и вниз.
Но двигался раньше. Теперь же пришлось подниматься на стометровую высоту по металлическим скобам. Хорошо еще, что строители Убежища предусмотрели такую ситуацию.

Наверху Па первым делом осмотрел контрольные индикаторы. Как и в остальных пунктах, все они не действовали, кроме индикатора жизнедеятельности. Не поддались и дополнительные дополнительные механические рычаги управления, заблокированные изнутри.

При спуске вниз Ма попала в ту же ловушку, которую наши опытные путешественники давно прошли. Когда она забиралась наверх, то смотрела только на скобы и на свои руки. Теперь сверху она увидела весь путь целиком, чтобы оказаться на земле. И ей стало плохо.

- Только на лифте и все, - была категорическая реакция Ма.

Пришлось Па подчиниться. И физик принялся за механику. Не долго думая, Па заменил электрический двигатель на ручной. Вместо не работающего электромотора с валом он установил ручной вал в самом лифте по принципу колодца с водой. Крутишь ручку вперед, трос накручивается на вал и лифт, как ведро, идет вверх. Чтобы опуститься, надо ручку крутить в обратную сторону.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Пока мужчины всю эту технику организовали, прошло два дня.

Все эти двое суток Ма провела на верхотуре Убежища. Три раза в день Ма навещал Жвачкин, чтобы питанием подкрепить ее физические и моральные силы. Завтрак, обед и ужин не сильно отличались друг от друга. Шоколад, конфеты, булочки и пирожные.

Поначалу Ма пыталась доказать Жвачкину, что он не прав. Что надо есть обязательно горячие и обязательно жидкие блюда. Что после первого идет второе. Что сладкое едят только в самом конце приема пищи.

Но ничего из этого не вышло. Ей не хватило убедительности и твердости. И Жвачкин сразу почувствовал слабинку в доказательствах Ма. Его теория сладкой диеты не имела слабых мест.

- Диета полезна? Полезна! - отвечал он сам себе и Ма. - Она бывает разная? Разная. Из концентратов, которую вы применяли, сидя под водой. Суповая, которую нам предлагает наша кушальница. И шоколадно-конфетная, на которой я вскормил Альфа. А теперь давайте сравним результаты. Вы какими были, такими и остались. Альф же за это время вырос на целую голову.

Что тут возразить? Альф и в самом деле по росту догнал Ма.

- Ладно, уговорил, Шоколадик, - вынуждена была согласиться Ма. - Давай сюда конфеты. Только чтоб их было побольше, - поспешила добавить она.

Кроме десяти больших конфет с вафелькой, специально для Ма он приготовил большую дымящуюся чашку горячего шоколада. Вместо первого.

- Ой, Шоколадик, я столько не выпью, - на всякий случай проговорила Ма, делая первых два больших глотка.

- Этому горю можно помочь. - И Жвачкин нажал очередную кнопочку на груди. После слабого гудения изнутри вылез большой кусок пышного бисквита. – Теперь, может удастся?

- Попробую, попробую, - Ма окунула бисквит в шоколад, откусила и бисквита сразу стало заметно меньше. - Эфо фо чфо нато, - с полным ртом произнесла Ма.

Диетная теория Жвачкина получила одобрение. А шоколадная практика помогала Ма гораздо легче переносить высотную жизнь.

Когда Ма торжественно спустили на землю, состоялся первый сеанс зеркальной связи. На фоне сумерек в зеркале около них отчетливо выделялось неподвижное пятно луча лазера, идущего от города.

- Сейчас мы проверим, как они там несут дежурство, - потер руки Па. - А ну-ка, Жвачкин, пошли им всемирный сигнал бедствия "SOS".

Жвачкин включил свой лазерный фонарь и направил его в зеркало. Затем усиленно заработал кнопкой, образуя точки и тире, летящие в темноту.
…И никакой реакции.

- Спят. Я так и думал, - недовольно отреагировал Па. - Никто не наблюдает за связью.

- Даже такого ерундового дела нельзя им доверить! - подтвердил Жвачкин.

По его словам можно было подумать, что уж он-то все приказы выполняет беспрекословно.
Но вот один из лучей в зеркале вздрогнул и пропал. Затем, словно поплутав в темноте, появился опять, весело подмигивая одним глазом. Жвачкин прекратил свою морзянку, вчитываясь в чужую.

- Есть, работает, - обрадовалась Ма.

- Ну, наконец проснулись, - с облегчением вздохнул Па.

- Просят передавать помедленнее, - перевел сообщение Жвачкин. - Не могут за мной угнаться, - горделиво добавил он.

Жвачкин возобновил передачу, на этот раз мажимая кнопку медленнее.

- Ж-В-А-Ч-К-И-Н   В-Е-Д-Е-Т   П-Е-Р-Е-Д-А-Ч-У

В ответ пришло:

- Н-У   И   З-А-Д-А-Л   Ж-Е  Н-А-М   О-Н   З-А-Д-А-Ч-У  М-Ы    Н-Е   У-Г- -Д-А-Л-И   Ч-Т-О   Б-У-К-В-Ы   "С-О-С"   О-Б-О-З-Н-А-Ч-А-Л-И.

 По ответу чувствовались язык и стиль Азы.

- По правде говоря, я и сам не знаю, что они обозначают - немного смутился Жвачкин. - Па сказал передать "СОС", я и передал.

- Так ты бы спросил, если не понял, - вошел в диспут Па. - Я просил передать не просто "СОС", а мировой сигнал бедствия "SOS". Это специальный сигнал и обозначается он специальными значками. Поэтому произносится "СОС", а пишется как "SOS". Обозначает же SAVE OUR SOUL, то есть СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ. Теперь понятно, почему твои друзья так долго реагировали на срочный сигнал бедствия.

- Так я же не знал.

- Учиться никогда не поздно, - успокоил его Альф.

После установки двусторонней связи, еще несколько дней они исследовали Убежище и окружающую его местность. Глядя на очертания Убежища, теперь им казалось, что легче попытаться найти источник излучения и ликвидировать его. Это оставалось их единственным шансом.

С тем и отправились в обратную дорогу. Чтобы помочь Ма, Па взял ее на буксир, связав оба велосипеда веревочкой. И вот тут-то Ма сообщила Па нечто такое, что он чуть было не съехал на полной скорости в кювет.

- А не кажется ли тебе, что наша Аза не робот? - задала она ему простенький вопрос.

- А кто??? - чуть не подавился от неожиданности Па и резко вильнул рулем в сторону.
 


                Глава 20. ВЫБОР


После возвращения в город исследования продолжились с прежней энергией. Также на случай возможного спасения людей решили привести хоть один город в нормальное состояние. Особенно лечебницы и пункты общественного питания.

Сколько хлопот доставляет потребление основного продукта на земле - воды, знал только Буль. Особенно зимой. Все предметы от охлаждения сжимаются. А вот вода почему-то не хочет подчиняться этому всеобщему правилу. Превращаясь в лед, она расширяет свой объем. Из-за этого при замерзании вода разрывает трубы, по которым течет.
 
Что касается излучения, то путей борьбы с ним существовало два. Создавать средства защиты и искать его источник. Хотя пока все были уверены, что источник может находиться только в космосе.

Что касается средств защиты, то они проверяли взаимодействие амулетных камней с другими веществами и системами, которые им оказались доступны. Па планировал опыты, роботы наверху осуществляли их практически, а Ма вела толстую книгу точных описаний полученных результатов.

Имелась и еще одна работа, которой занимались Па и Ма. Никто ясней их не понимал, что разумная жизнь на земле практически обречена. Но на то они и люди, чтобы уйти достойно. И оставить о себе память для Будущего.

Не важно, кем и чем будет это будущее. Ожившие через миллион лет люди из Убежища, новая жизнь на Земле или посланцы иных космических миров. Важно, чтобы они узнали о Человечестве, о великой расе людей.

Для выполнения этой последней миссии требовалось собрать в Музее возможно больше экспонатов и описаний из последнего этапа жизни Земли Разумной. Так через память человечество продолжит свою жизнь в Большом Мире.

Для этой работы в помощники взяли Азу. После разговора с Ма и высказанном ею подозрении, Па невольно начал наблюдать за Азой. Тогда он отверг слова Ма как женскую фантазию. Однако некоторые поступки Азы точно вписывались в схему поведения человека.

Это слезы и радость, зачастую по пустякам. Это любовь к песням, стихосложению и юмору. Но самым веским доводом были ее неожиданные решения и предложения, не опирающиеся ни на какие закладываемые в роботов знания и программы.

Ежедневно обходя инфотеки, научные и культурные центры, Па и Ма пытались как можно больше общаться с Азой, узнавать ее мнение. Вечером, в своей подземной лаборатории они делились впечатлениями.

- Сегодня мы с ней занимались ощущениями, - сообщал Па.

- Ну и как?

- Очень интересная картина получается. Я ударил трубой по пустому железному баку и спросил ее какой звук получается, громкий или тихий. Для роботов громкость звука выражается в специальных физических единицах, децибелах.

- А что Аза?

- Аза ответила, что у нее болят уши! Когда я попытался выяснить, что это такое, то объяснить она не смогла. Интересно?

- Конечно, интересно.

- Точно такое же у нее отношение и к теплоте. Горячо, потому что больно. Зато что такое боль, не имеет ни малейшего понятия.

Затем наступала очередь Ма.

- Мы с ней занимались рисунками и танцем. Так вот, голубой цвет у нее вызвал ощущение холода, а красный - тепла. Хотя саму картину Аза не трогала. А вот на понятие "красота" она реагирует, как и все роботы, неправильно.

- Неправильно?

- Ну, например, я показала ей самый знаменитый шедевр, когда-либо созданный на земле. Портрет Джоконды, написанный великим Леонардо да Винчи десятки веков назад. Его Мона Лиза со своей тайной улыбкой - непревзойденный идеал красоты. А Аза возьми и ответь, что это некрасиво. Как я ее не убеждала, она упрямо стояла на своем. Типичный пример поведения робота.

В вопросах эстетики Па чувствовал себя не очень уверенно. Поэтому он не решился сообщить Ма, что знаменитая Джоконда ему тоже не очень нравится. Вместо этого он произнес совсем другое:

- Тебя я считаю намного красивее Джоконды и люблю гораздо больше, чем ее.

Как ни странно, чувство прекрасного тут немного изменило Ма и она почему-то с удовольствием согласилась с этим. Даже ласково поглядела на Па и чмокнула его в щеку. Затем продолжила:

- Еще мы занимались музыкой и танцами. Музыка для роботов - это только шумы разной высоты звучания и силы. Существует даже поговорка, что роботу медведь на ухо наступил. Хотя это странно. Когда существовали медведи, роботов еще не было, а когда появились роботы, медведи успели исчезнуть.

В отличие от живописи, музыкальные проблемы заинтересовали Па.

- Она прекрасно чувствует музыку, - делилась дальше Ма своими впечатлениями. - Я показала ей один танец попроще и попросила повторить. Знаешь, что она мне ответила? В жизни не догадаешься. "Я боюсь, что у меня ничего не получится"! Понимаешь, она боится!? Ничего более человеческого я не встречала. Нам надо попросить у нее разрешение на полное ее исследование.

- Вот жизнь пошла!, - изумился Па. - Еще недавно согласие робота ни на что не требовалось получать. Робот был только роботом. И все. У нас же получается, какая-то роботочеловеческая цивилизация.

- Это как раз нормально, - как-то нелогично продолжила мысль Па Ма. - Особенно с нашими роботами. Если бы не они, то ни Альфа у нас, ни нас у Альфа не было бы.

При этих словах Ма немного всплакнула.

- Так что ты попроси, пожалуйста, у Азы разрешение.

- Хорошо, я не против. - Па вдруг ясно осознал, как круто поменялась их жизнь. - Обязательно спрошу ее согласия!

Последующие дни все больше убеждали Па и Ма, что поведение Азы не совсем обычно. Может излучение так подействовало на нее? Ведь оно начало менять даже климат планеты. Но как Аза могла оказаться человеком, если она совершенно ничего не ела?

- Аза, а хотела бы ты быть человеком? - Однажды, как бы случайно, спросил ее Па, когда они втроем отбирали в инфотеке детские книги для переноса в Музей.

- А это хорошо или плохо? - вопросом на вопрос ответила Аза.

От такого ответа Па и Ма даже растерялись. В самом деле, что в этом было хорошего, особенно сейчас. Без амулетов - никуда, без Жвачкина - никуда, перспективы - никакой. Зачем такая беспомощность роботам?

Аза спокойно ждала ответа.

- Да, - почесал неуверенно затылок Па, все больше запутываясь в своих планах.  – Знаешь что, - вдруг нашел он неожиданное решение, - пусть тебе лучше ответит на это Ма.

Вот это оказался фортель так фортель.  Такого Ма от Па не ждала. Обещал, обещал, а в конце концов все свалил на нее.  Тут могла выручить только женская интуиция.

- Видишь ли, Азонька, - решила сразу взять "быка за рога" Ма, - твое поведение как робота, с точки зрения человека, не совсем обычно.

- Мне об этом Дормидонт с первого дня говорит, - ничуть не удивилась такому заявлению Аза.  - Ну и что? Вы с Па тоже не очень друг на друга похожи.

Тут уж сбилась с мысли Ма. Ну как сказать человеку, всю жизнь прожившему человеком, что он это не он, а кто-то другой.

Так и здесь, только еще хуже. Что такое робот? Это много-много самого разного железа с огромной кучей проводков внутри. Теперь представьте, что вы к нему обращаетесь: "Извините, пожалуйста, уважаемый чайник, но на самом деле вы утюг!".

Вот в каком положении находилась сейчас Ма.  Надо было отбросить все условности и действовать напрямую.

- Понимаешь, Аза, - подошла и обняла ее Ма, - это не совсем обычный вопрос, на который можно просто ответить "хочу" или "не хочу". Мы с Па предполагаем, - тут Ма сделала паузу, чтобы побольше вдохнуть воздуха, - предполагаем, что ты - человек.

- Я?! - изумленно воскликнула Аза. - Человек?!!

- Да! - Главное было сказано.

Дальше оставались только объяснения.
 
- Сначала мы думали, что ты - робот, в котором что-то разладилось из-за внешних условий. Но твое поведение так похоже на поведение людей, что мы с Па пришли выводу, что из тебя сделали робота. Хотя не понимаем, как такое возможно.

- Но кто?! И зачем?! - теперь уже почти с отчаянием воскликнула Аза.

Ма только пожала плечами.

- Поэтому мы хотим, чтобы ты согласилась на проведение обследования. Может мы и не правы, что сказали тебе все это. Но люди всегда почему-то совершали ошибки.

Аза молчала. Это было невероятно. Это не укладывалось в голове робота.  Она чувствовала какое-то возбуждение, но никаких конкретных мыслей в голову не приходило.

- Я никак не могу заставить себя чувствовать человеком, - наконец обреченно произнесла она. - Я не знаю, что это такое, быть человеком. А, впрочем, я согласна на обследование и полностью вам доверяю. - Может человеком быть не так и плохо.

Да, состояние опять стало тупиковым. Теперь Аза уже считала себя человеком. Но Па и Ма еще ничего точно не знали! Они только предполагали. Ма не выдержала такого напряжения, села на стул и расплакалась. Как ни странно, у Азы такого желания на этот раз не возникло. Она только предложила:

- Давайте соберем всех вместе и сообща решим, что делать со мной. Как говорит Дормидонт, на миру и смерть красна.

Собранный совет отнесся к их заявлению достаточно спокойно. Лишь Альф ничего не говорил, а только удивленно разглядывал Азу. Да Дормидонт категорически не мог согласиться с таким предположением.

- Это что же получается? Что я, Дормидонт, еще и дурак? Не смог отличить робота от человека? Что не помню свою помощницу по госпиталю?

Хотя червячок сомнения закрался уже и к нему. После удара метеоритом по голове могла остаться побитой не только голова, но и отшибиться мозги.

Жвачкин, наоборот, оказался доволен таким поворотом событий. Число клиентов его кухни могло возрасти.

- Давайте не терять времени, а побыстрее создадим еще одного человека, - бросил он призыв.

Такой лозунг понравился остальным роботам. Раньше их делали люди. А теперь получается, что они создают людей. Сначала нашли Альфа, затем освободили из заточения и спасли Па и Ма. Сейчас появилась возможность сделать очередного обладателя высшего звания Земли. Полная смена ролей.

Дальнейшие действия должны были напрямую зависеть от того диагноза, который покажет обследование.

Проверенный Дормидонтом однорукий хирург-манипулятор застыл в рабочем положении. Аза в сопровождении "болельщиков" вошла в комнату и легла на операционный стол.
Чем-то это здорово походило на процедуру жертвоприношения в древние времена. Робот приносился в жертву человеку.

- Все готово, - доложил Дормидонт.

Пошла выполняться процедура обследования.  Азу облепило множество датчиков, а механическая рука стала подносить инструменты и приборы.

- Так, - начал комментировать Дормидонт. - Система управления - искусственная. Покрытие - пластик "универсал"... Смотрим дальше... Сердце - искусственное...

На Ма жалко было глядеть. Хотя разум и понимал, но сердцем отрицательного ответа она не ожидала. Последние дни Ма относилась к Азе, как к своей дочке.

- ...Система жизнеобеспечения - автономная, - торжествующе закончил Дормидонт. - Конечно, я не мог ошибиться!

- А что это у тебя на экране в углу все время подсвечивается фиолетовым цветом? - вмешался в процесс обследования Па.

- Это обозначает режим "оболочка одета", применяемый для обезболивания и стерильности, - важно пояснил Дормидонт.

- Как оболочка одета?? - внезапно сам удивился он своему ответу. - Ведь искусственная оболочка применяется только... - все тише комментировал он, поглощенный какой-то новой мыслью.

Вокруг стояла тишина. Никто ничего не понимал.

- Вот черт, кто бы мог подумать?? - огорошенно произнес Дормидонт через несколько минут, разгибая спину от пульта. - Это действительно человек!! В искусственной оболочке, которой покрывается пациент перед началом операции. В это невозможно поверить! Как я мог такое упустить?!

Потрясенный и расстроенный Дормидонт замолк.

- Ты слышишь, Аза? - наклонилась к той не менее Дормидонта потрясенная Ма. - Ты - человек.

- Погодите радоваться, - остановил их Па. - Здесь есть еще одна проблема, о которой я не упомянул. По правде говоря, я не очень-то верил во все это. Так вот. Сейчас, не знаю почему, но Аза, как и другие роботы, может свободно передвигаться по планете, не опасаясь излучения. Если же она станет человеком, то ее защита исчезнет. Вот какая ситуация. Ты поняла меня, Аза?

- Я уже говорила, что во всем доверяю вам.

- Она права. Ее не надо об этом спрашивать. - Ма продолжила мысль Азы. - Как она может такое решать? Пока ее не отключат от искусственного жизнеобеспечения, она остается роботом и мышление ее - тоже мышление робота. Ты же ей задаешь вопрос как человеку. Это парадокс, который можно разрешить только со стороны.

В пылу жарких дискуссий никто не заметил, как Альф тихонько вышел из операционной.

- Так будем снимать оболочку? - не выдержал Дормидонт.

- Да. Теперь Аза - моя дочка и я решаю за нее. Ни пуха, ни пера тебе, родная.

- К черту, мамуля.

Дормидонт нажал кнопку.



                Глава 21. ПОДАРОК


"Ах, какой вчера был хороший день - день накануне моего дня рождения. Солнечный, теплый, мягкий и зеленый. В этом году весна наступила почти на две недели раньше, чем обычно. Такая погода редко выпадала на ее самый любимый праздник. И не только ее. Все вокруг в этот день веселились и радовались вместе с ней: друзья, учителя, родители.

Именно погода подтолкнула ее сделать самой себе подарок. Новый нос! В этом году стали в моде удлиненные тонкие носики. Впрочем, ее старый тоже был неплохой. Папа частенько его целовал, когда она обижалась на что-нибудь.

Но мода есть мода! Куда от нее деться? Правда, такие пластические операции делали девочки несколько постарше ее. Ну и что? Она тоже достаточно взрослая, чтобы решать такие пустяки самой. Подумаешь, изменить форму носа. Старшая сестра ее подруги Ардельки уже четыре раза ее меняла. И никаких проблем.

Хирург так и сказал, что к вечеру все регенерирует и даже следов не останется.  Как его зовут? Кажется, ГХВ-123 или РГХВ-123, точно не помню. Но очень серьезный. Уже если обещал, то так и будет.

Вот дома могут возникнуть небольшие неприятности. Она никому не сообщила о том, что собирается делать. Только оставила записку на своей кровати. Чтобы родители не волновались. В последнее время они очень много работали. Но в день рождения утром на тумбочке обязательно будет лежать подарок. Нужно только протянуть руку".

…Сознание постепенно возвращалось к Азе…

"Нос и подарок! Посмотрим нос. Вроде на месте. Это уже хорошо. Но не поймешь, новый или старый? Есть ли здесь зеркало? А вдруг будет болеть? Лучше пока не двигаться. Только чуть-чуть скосить глаза. На тумбочку. Где должен лежать подарок.

Какой подарок?  Ведь она в больнице!"

Но рука сама автоматически начала ощупывать тумбочку.

"Конечно нет. Ведь она не дома".

Аза огорчилась и окончательно открыла глаза.

И первое, что увидела, был необычайно красивый камушек с цепочкой, лежащий у нее на груди.

"Вот это да! Чудо! Неужели мама пришла?"

Она огляделась по сторонам.

"Почему так многолюдно в зале? Все пришли поздравить ее? Или поглядеть на ее новый нос? Где же здесь зеркало?...
...Лица вроде знакомые, а никого не знаю. Может, заходили раньше к ним домой? А, наконец-то. Здесь ее врач, ГХВ с номером...
...Ничего не говорит. И мамы нет. Ну и пусть себе стоят. Сначала надо рассмотреть камушек поближе".

Аза начала снимать цепочку с шеи. Но ГХВ, он же Дормидонт, решительно пресек ее намерение.

- Послушай нас, Аза, - начал он. - Не волнуйся. Нам надо тебе кое-что рассказать.

Такое вступление очень не понравилось Азе. "Неужели у него ничего не получилось и вместо носа у меня какая-нибудь картошка? Где же зеркало??"

Но Дормидонт уже начал рассказ. И чем больше он говорил, тем больше Аза не знала, что делать.

"Верить всему этому или нет? Роботы никогда не обманывают. Значит и ГХВ говорит правду. Но как в такое поверить? Сама я ничего этого не помню".

Па и Ма подошли к Азе и подтвердили все слова Дормидонта. У Ма на глазах стояли слезы. Как будто только дожидалась такого сигнала, разрыдалась и Аза.

- Эх, - огорченно вздохнул Дормидонт. - Эти слезы мне все время казались подозрительными. Но прошляпил, не догадался. Верно, и на старуху бывает проруха.

- А это что? - всхлипывая, Аза взяла камушек в свои руки. - Как вы узнали, что у меня день рождения?

- Ах, доченька, - вздохнула горько теперь Ма. - Пусть хоть это тебя утешит.

Ма рассказала Азе самую неприятную часть ее истории превращения в человека. О том, что без амулетного камня человек не может жить на земле. И что таких камней у них нет.

- А этот, который висит у тебя, имеет особую историю. После снятия оболочки тебе обязательно нужен амулет. И я, и Па хотели отдать свой, так как свободных у нас нет. Но пока мы между собой решали, Альф без нашего ведома разбил свой амулет, чтобы сделать из него два.

- Непослушный мальчишка! - Слезы опять появились на глазах Ма. - Ведь амулет мог рассыпаться на крошки. Да и половинка могла не обеспечить безопасности. Совсем не думает о маме.

- А кто этот Альф?

- Это наш сын. Вот он стоит.

К Азе подошел высокий и немного смущенный мальчишка с точно таким же камнем на шее, как у нее.

- Вот, посмотри, - Ма никак не могла успокоиться.

Она взяла камушки Азы и Альфа и соединила их вместе. Получился один, с едва заметной трещинкой посередине. Да на самом краю трещины имелась небольшая выбоинка.

- А это? - указала на нее Аза.

Альф разжал ладонь.  Маленький блестящий осколочек лежал у него на ладони.

- Какой он хороший, этот ваш Альф, - не удержалась от восхищения своим рыцарем Аза.

После этого настала уже очередь Азы рассказывать про все, что с ней случилось. Получалось, что когда все люди прятались в Убежище, Азу просто не нашли.

Саму ее почему-то спасло подключение Дормидонтом защитной оболочки и других искусственных органов для начала операции с ее носом. Но так как с носом никаких изменений не призошло, то в тот момент, скорее всего, отключился от излучения и сам Дормидонт.

После этого в истории шло темное место. Которое начало светлеть с момента пробуждения Дормидонта от удара по голове.

Считая, что ее родители в безопасности, Аза понемногу успокоилась. Красота голубенького камушка с цепочкой почти полностью примирила ее со сложившейся ситуацией. Ох, как это было похоже на ту Азу, которую они все знали и о которой ничего не знала только сама Аза.

- А почему вы все называете меня Азой? - только теперь смогла спокойно поинтересоваться она.

- Это были твои первые слова после пробуждения, - поспешно пояснил Дормидонт. - Я оживлял тебя как робота, а ты твердила "Аза, аза, аза ...". Грешным делом, я подумал тогда, что в тебе что-то заело и устроил за это тебе небольшую взбучку.

- Это как?

- Да по старинному рецепту дал пару подзатыльников.

- И что?

- Помогло. И даже больше.

- Даже больше?

- После этого ты меня и всех остальных наградила теми именами, которые мы сейчас носим. Тогда это казалось очень странным для роботов. Теперь мы к этому привыкли и даже благодарны тебе.

- И Дормидонту, - вступил в разговор Жвачкин, долго ожидавший своей очереди.  - За то, что он так мудро ввел тебя в жизнь.

- Это - Жвачкин, - представил его Дормидонт. - Ты наградила его двумя именами. Он у нас еще и Шоколадик.

- Шоколадик?

- За то, что кормит людей не по правилам. Изобрел для них шоколадную диету.

При этих словах Жвачкин поманипулировал своим подносиком и галантно протянул Азе большую шоколадку.

- Это то, о чем ты мечтала, будучи роботом.

- Именно этого мне недоставало больше всего, - полный рот почему-то не мешал Азе разговаривать.  - Кажется, мы с тобой подружимся.

- Всегда к твоим услугам, - молодецки щелкнул пятками Шоколадик, записывая в свои сторонники еще одного ценителя его диеты.

- Теперь - телохранитель Пуфик, - выступил вперед Марс, подводя к Азе за руку Пуфика. - Он тебя не раз выручал из различных сложных ситуаций.

- А она - меня, - ради справедливости уточнил тот.

Пуфик так понравился Азе, что она на время забыла обо всех остальных. Немного обидевшийся на это Жвачкин решил в следующий раз выделить ей шоколадку поменьше размером. "Пусть большую делает Пуфик. Если сможет", - ехидно подумал он.

Кончив знакомство с Пуфиком, Аза перенесла свое внимание на металлического гиганта.

- Какой большой! И какой красивый! Я бы тебя назвала Марсиком.

Кто мог, дружно засмеялись. Чем-то эта Аза-человек очень напоминала Азу-робота.

Ма не отпускала ее от себя ни на шаг и казалась самой довольной в их маленькой компании.

- Женщина всегда чувствует женщину, в какую бы одежду та не обрядилась, - счастливо повторяла она всем.


 
                Глава 22. ВСЕ ВПЕРЕДИ


Ситуация с Азой на время отложила в сторону их другие заботы. Но что прошло, то прошло. Аза сходу включилась во все планы и работы. А еще через неделю никто и не вспоминал, что еще недавно она была роботом.

Только Ма стала больше волноваться, расставаясь с ней на время. Да Альф вначале немного смущался в разговоре. Но открытый и веселый характер Азы помог преодолеть и это затруднение. Скоро они стали настоящими друзьями.

Аза смогла пронести через все свои превращения и еще одно качество. Как и прежде, она любила петь и сочинять песни. Правда, по мнению роботов, они стали немного сложнее. Человеческий ли мозг оказался тому виной или Аза повзрослела от всего пережитого, никто не знал. Да особенно и не задумывался.

В каждом произведении у автора всегда должно быть что-то свое, личное. В этом личном другие просто находят то, что созвучно их мыслям и характеру. При одних и тех же словах песня для каждого получается своя. Именно это позволяет ей объединять всех вокруг себя.

Вот такую новую песню и спела им Аза в один из теплых, но по-прежнему длинных и темных зимних вечеров. Запевала она, а остальные с желанием подхватывали последние строки.

Дело было в вышине,
Птицы мчались на коне.
Чтобы робота убить,
Чтобы робота убить,
Надо много заплатить.
 
Эй, ребята, все назад.
Ты мой брат и я твой брат.
Чтобы смерть перехотеть,
Чтобы смерть перехотеть,
Надо сильно попотеть.

Доставай скорей кинжал,
Он на полочке лежал.
Чтобы быть и чтобы сметь,
Чтобы быть и чтобы сметь,
Надо мужество иметь.

А когда взорвем года,
Кто сюда, а кто туда.
Чтобы весело любить,
Чтобы весело любить,
Ничего нельзя забыть.

Распрекрасные глаза,
Спелых листьев бирюза.
Чтобы я и чтобы он,
Чтобы я и чтобы он -
Раздается перезвон.

Может быть, песня получилась немного грустной. Может быть. Ведь поиски их находились далеко от завершения. Многое предстояло еще преодолеть. Но, с другой стороны, грусть - это неотъемлемая часть надежды. А надежда сильнее всего.

И никто не сомневался, что им все будет по плечу.







На этом оканчивается вторая книга приключений роботов и повести "Необыкновенные приключения железных ребят". Новые невероятные приключения и превращения ждут их впереди. А вместе с ними и вас. На сцене появляются космические пираты.

До встречи.

Автор.



ТЕЛЕГРАФНЫЙ КОД МОРЗЕ

Регистр 1   Регистр 2                Код

А                -                ..---
Б                ?                .--..
Ц                :                -...-
Д               кто там?             .--.-
Е                3                .----
Ф                Э                .-..-
Г                Ш                -.-..
Х                Щ                --.-.
И                8                -..--
Й                Ю                ..-.-
К                (                ....-
Л                )                -.--.
М                .                --...
Н                ,                --..-
О                9                ---..
П                0                -..-.
Я                1                ...-.
Р                4                -.-.-
С                '                .-.--
Т                5                ----.
У                7                ...--
Ж                =                -....
В                2                ..--.
Ь                /                .-...
Ы                6                .-.-.
З                +                .---.
возврат каретки                ---.-
перевод строки                -.---
буквы латинские                .....
буквы русские                -----
цифры, знаки                ..-..
пробел                --.--
регистр 1                -----
регистр 2                ..-..




ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ ДОРМИДОНТА
(английский  русское произношение  перевод)

Yes (йес) - да
I know very good (ай ноу вэри гуд) - я знаю очень
                хорошо
I understand (ай андэстэнд) - я понимаю
Agree with you (эгри виз ю)  -  согласен с вами
Good book (гуд бук)  -  хорошая книга
Very well (вэри вэл)   - очень хорошо
It is good (ит ис гуд)  -  хорошо
It is bad (ит ис бэд) -  плохо
I like it (ай лайк ит) - я люблю это, мне это нравится
Don't (донт) - выражение отрицания
I very want (ай вэри вонт)  -  я очень хочу
So (соу)  -  так
Go (гоу)  -  идти
Not bad  (нот бэд)  -  не плохо
I am glad (ай эм глэд)  -  я рад
We (ви)  -  мы
With me (виз ми)  -  со мной
We shall (ви шэл)  -  мы будем
Way (вэй)  -  путь
O.K.  (окей)  - все в порядке, отлично
Meet (миит)  - встреча
Friend (фрэнд) -  друг
Happy end (хэппи энд)  -  счастливый конец
Please (плииз)  -  пожалуйста
Miss (мис)  -  девушка
Thank you / Thanks (сэнк ю  / сэнкс)  -  спасибо
One peace of cake (уан пис оф кэйк) - один кусочек
                торта
May I open your bottle of juice? (мэй ай оупэн йо
 ботл оф джус) – могу я открыть вашу бутылочку
                сока?
 It is impossible, but I did it (ит ис импосибл, бат ай
           дыд ит) - это невозможно, но я сделал это
That is enough (зэт ис инаф) - это все, конец
Dangerous (дэнджэроус) опасность
It is very simply (ит ис вэри симпли) - очень просто
It is O.K. (ит ис окей) - все в порядке
It's all right    (итс ол райт)  -  все в порядке
It is wonderful (ит ис вандэфул) - чудесно



СОДЕРЖАНИЕ

Глава  1. Трубка Буля .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава  2. Состязание  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава  3. Открытие секретной лаборатории   .  .
Глава  4. Постройка махокрыла  .  .  .  .  .  .
Глава  5. Перелет  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава  6. Счастливое падение   .  .  .  .  .  .
Глава  7. Купол .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава  8. Па и Ма и немного о технике   .  .  .
Глава  9. Амулет   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 10. Остров   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 11. Одни на острове   .  .  .  .  .  .  .
Глава 12. Возвращение .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 13. Снова в городе .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 14. Горы амулетов  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 15. Огонь в ночи   .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 16. Погоня   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 17. Опять вместе   .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 18. Тяжелое воскресенье  .  .  .  .  .  .
Глава 19. Убежище  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 20. Выбор .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 21. Подарок  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Глава 22. Все впереди .  .  .  .  .  .  .  .  .
Телеграфный код Морзе  .  .  .  .
Фразеологический словарь Дормидонта . . . .


Это вторая книга из цикла "Необыкновенные приключения железных ребят". В ней рассказывается о новых приключениях Азы и ее друзей, которые пытаются спасти оставшихся на Земле людей.
Все книги цикла представляют собой отдельные законченные произведения.