Инстинкт Убийцы 3. Глава 4. 5

5
Поселок имел округлую форму, три дороги вели от него в разные стороны острова, по одной она пришла, вторая вела от шеста с главной камерой в глубину острова, а третья снова уходила к набережной, правда имела ответвление – широкую и ровно заасфальтированную дорогу, проложенную через лес и уводящую на север, куда и двигалась Фатима. Набережная, похоже, идет по кругу, заметила она, а остальная территория изрезана дорогами и дорожками. Карта бы мне сейчас очень пригодилась, вздохнула Фатима и, пройдя по широкой дуге сквозь потрепанные ураганом кусты, тенью проскочила прямую дорогу к набережной и снова скользнула под защиту деревьев. Теперь она двигалась вдоль отходящей боковой дороги, чувствуя, что уже скоро увидит главную «крепость». Тени удлинились, солнце, как будто притягиваемое морем, сдавало позиции на небе и готовилось утонуть в темной громаде воды. За всё время, что она шла, по дроге не проехала ни одна машина и не прошел ни один человек. Зато излучатели встречались с такой же пугающей регулярностью, что и раньше, но она больше не тратила на них время и даже уже почти не нервничала, проходя совсем рядом.
Вскоре под деревьями начали копиться сумерки, становясь гуще и плотнее с каждой минутой, фонарей вдоль дороги не было, так что темнота надежным занавесом опускалась на остров, и никто на всей его территории так не радовался приходу ночи, как Фатима. Ясное дело, никаких патрулей здесь быть не могло, зачем, если есть датчики, а остров отрезан от мира и надежно охраняем лазерами в воде? Нет, с наступлением ночи она останется одна на большой и совершенно неизведанной территории, скрытая тьмой, станет тенью среди теней и как ночной ветер проникнет в самое сердце этого странного замкнутого мира. Черное сердце, поправила себя Фатима и не смогла сдержать улыбку. Единственным, что нервировало ее с наступлением ночи, было опасение, что сигналы с браслетов могут отключать по ночам – чтобы рабочие пчелки не шастали, где не надо – или переводить на персональный режим отображения, то есть охрана будет видеть расположение каждого браслета на своем мониторе. Тогда бы у нее возникли серьезные проблемы.
Если только я не доберусь до дома «госпожи», подумала она, там мне браслет уже не понадобится. Она ускорила шаг, интуитивно чувствуя, что надо искать путь к центру острова, двигаясь только вдоль моря, она могла просто обойти остров по кругу. Что ж, следующая же тропа – моя, решила Фатима и, пройдя мимо очередного шарообразного излучателя, продолжила путь на север.
Вскоре она заметила свет среди деревьев, холодный синий свет энергосберегающих ламп, впереди было здание, причем в несколько этажей. Сколько, сказать она не могла из-за густой листвы, но оно было на другой стороне дороги, значит, от него точно есть путь к центру.
Сумерки опустились на остров, как легкая вуаль, всё вокруг стало размытым и таинственным, в траве громко и радостно запели сверчки. Интересно, задалась вдруг вопросом Фатима, их Ада тоже завозила на остров? Или они нашли путь сами, заселяя новый континент, как средневековые колонизаторы? Вдруг до нее донесся шум, который сначала можно было принять за рокот прибоя, но звук приближался, и вскоре его уже нельзя было спутать ни с чем – к ней ехал автомобиль, судя по тяжелому грохоту – грузовик. В груди на секунду похолодело, вот оно, сказал предательский голосок в голове, а ты думала, будешь тут разгуливать, как туристка? Нет, кончилось веселье, это за тобой они выслали отряд. Должно быть, те черные штуковины в траве всё же были датчиками. Ну, или кто-то нашел мертвого работягу в лесу. Конец.
Но это длилось всего секунду, а уже в следующий миг она неслась вглубь лесополосы, подальше от дороги, под защиту теней, где сама стала частью наступающей ночи, укрывшись за стволом. С каждой минутой становилось темнее, и она приготовилась надеть очки и включить режим ночного видения. Звук приближался, нарастал, Фатима смотрела на темную дорогу и ждала. За спиной шумело море, а вокруг сходили с ума от радости сверчки. Из-за плавного изгиба дороги она смогла увидеть свет фар намного раньше, чем появилась сама машина, свет довольно быстро приближался. Это ей не понравилось. Куда они спешат, спросила она себя, просто ужинать или поохотиться на незваного гостя?
Но еще раньше, чем машина оказалась в поле видимости, до нее донесся взрыв сумасшедшего хохота, перекрывающий даже рев двигателя и шум прибоя. На встревоженную охрану не похоже, немного расслабилась она, а через несколько секунд мимо нее пронесся грузовичок с открытым кузовом, полным рабочих. Даже сквозь сумрак она видела их яркие оранжевые комбинезоны, они сидели, наклонившись вперед, и слушали кого-то, а через секунду взрыв хохота повторился. Ничего опасного. На этот раз.
Когда автомобиль скрылся из виду, Фатима выбралась из своего укрытия и продолжила путь, больше ее никто не тревожил. В вечерней тишине она добралась до здания, которое видела сквозь деревья, к нему вела широкая дорога, но Фатима остановилась на расстоянии, откуда могла хорошо всё видеть. Трехэтажная вытянутая постройка, причем окна в ряд имелись на каждом этаже. Похоже на офис, школу или… больницу, закончила она мысль. Если Ада не покидает остров, должна же она иметь здесь всё и на все случаи. Настоящий маленький мир, в очередной раз поразилась Фатима и, включив ночное видение, начала приближаться, стараясь не смотреть на свет. Здесь, похоже, всё было чисто, одна камера над входом со стороны дороги, больше ничего, вызывающего опасения. Перед зданием со стороны острова была полукруглая площадка и две такие же широкие дороги, одна вела прямо вглубь, вторая - куда-то на северо-восток. Вдоль обеих дорог ярко горели фонари. Одна из них и ведет к дому, вдруг поняла Фатима, она сама не знала, почему так уверена, просто почувствовала и всё. Уже недалеко, Ада совсем близко.
Убедившись, что в темноте ее никто не подстерегает, Фатима убрала очки на голову и начала по дуге обходить здание – она не сомневалась, что с другой стороны тоже есть камера, но ей надо было выбрать маршрут. Боковая часть здания была «мертвой зоной», ни камер, ни каких-либо видимых датчиков, только три окна – по одному на каждом этаже. Сейчас все они были темными, кроме самого нижнего, белый холодный свет, так ассоциирующийся с больницами, пробивался сквозь вертикальные жалюзи неприятного мятного цвета. Готова спорить, подумала она, что я права: это какое-то медицинское здание. Догадку подтверждал и запах – как только она подошла ближе, из открытой форточки повеяло ни с чем не сравнимым запахом спирта, дезинфектора и лекарств. Ну и ну, поразилась Фатима, наверняка тут даже операционная имеется, и вся новейшая техника в придачу. Деньги могут многое, подумала она, кроме самого главного – покой в душе за них не купишь.
Она покинула уютную защиту деревьев и быстро пересекла гладкий, как стекло, асфальт перед зданием – ей было интересно, что происходит за этими мятными жалюзи. Почему-то она чувствовала, что это может пригодиться. Окно первого этажа было на уровне ее груди, поэтому она пригнулась и устроилась под ним, сначала внимательно прислушиваясь. Вечерний ветер шуршал пластиковой тканью жалюзи, потом кто-то покашлял, кажется, там был только один человек. Врач, задалась вопросом она, или медбрат? Через минуту, поняв, что ей ничего не грозит, она решила заглянуть. Осторожно, как тень, она приподнялась, над жестяным карнизом оказались черные глаза, внимательные и любопытные. Сквозь небольшие щели она могла видеть лишь стены, покрытые таким же мятным кафелем и что-то, напоминающее дверь, почти напротив окна.
В кабинете кто-то снова откашлялся, звук шел справа от Фатимы, теперь она знала, где сидит местный эскулап. В это мгновение порыв ветра влетел в окно, разметав жалюзи и открыв ей поле зрения, это длилось пару секунд, но ее натренированному восприятию хватило времени, чтобы увидеть и запомнить всё. Небольшой прямоугольный кабинет, два окна: одно напротив двери, втрое в правой стене, между дверью и окном – стеклянный медицинский шкаф, слева возле стены – кушетка, застеленная голубой одноразовой простыней, а справа от Фатимы, в углу между окнами за узким письменным столом сидел седой мужчина в белом халате и что-то писал, не поднимая головы. Он сидел спиной, поэтому никак не мог ее увидеть. Стол был в образцовом порядке, поэтому в глаза сразу бросилось устройство, лежащее возле его левой руки – нечто вроде смартфона, такую же штуку она видела у охранников. Может, их выдают всем, кто должен быть 24 часа на связи, предположила она, и тут устройство вдруг ожило, экран засветился и заморгал разными цветами, а через секунду к световому сигналу прибавились вибрация и противный писк. Фатима со скоростью молнии нырнула обратно в темноту под окном и навострила уши.
 - Да? – послышалось из кабинета. Говор у седого врача был медленный и как будто задумчивый. – На месте.
Он помолчал несколько секунд, снова откашлялся.
- Да, уже. Группа из 20 человек, днем прибыли на лодках. Да, двоим стало плохо от укачивания, полчаса они провели здесь с Петром Сергеевичем. – Снова пауза. – Потому что иначе они заблевали бы весь остров.
Фатима улыбнулась, сидя под окном в уже почти полностью сгустившейся темноте. Значит, рабочие продолжали прибывать, только не по воздуху. Как же мне повезло, в очередной раз подумала она, полеты Ада, кажется, решила прекратить, а по воде я бы сюда никак не попала. Но почему она вдруг решила перевозить рабочих на лодках? И этот внезапный запас горючего? Ответ напрашивался сам собой, он был не в пользу Фатимы: она ждала ее, каким-то образом Ада узнала или просто почувствовала приближение врага. Скорее, почувствовала, после некоторых раздумий решила Фатима, знай она что-то наверняка, уже давно прекратила бы полеты совсем, да и по воде перестала бы пускать чужаков на свой остров. Но ей нужны были лишние руки, чтобы навести порядок после урагана, нужно было горючее…  а в глухую оборону она собиралась уйти после того, как всё будет сделано. Тут ты просчиталась, со злорадством подумала Фатима, враг пришел раньше, чем ты ждала, проник в проделанную стихией брешь и уже подобрался почти вплотную.
- В столовой или в Южном поселке, - так же медленно и задумчиво проговорил мужчина в окне. – Да, там поселили.
Южный поселок? Одно она выяснила точно: поселков несколько, и они все соединены дорогами и общей столовой. Да тут прямо Диснейленд, подумала она, хоть всю ночь гуляй – всё не обойдешь.
- Нет, точно не больны, - уверенно заявил врач, - просто слабый вестибулярный аппарат. Через полчаса они отсюда как мотыльки выпорхнули. Инфекции так не проходят.
Потом на несколько минут воцарилась тишина, Фатима могла бы подумать, что разговор закончился, но иногда тишину прерывали «угу» и «ага», а потом она услышала:
- Боль в затылке? Хм. Да, вероятно, давление. – У кого, бился вопрос в ее голове, он вся превратилась в слух. – Да, эти погодные фокусы всех достали, многие с головной болью приходят.
Опять недолгая пауза, видимо, человека на том конце не особо интересовали проблемы «многих».
- Сейчас? – врач громко вздохнул, как обреченный на вечную каторгу бедолага, - конечно, принесу.
Пауза.
- Да, я помню, никаких уколов. Сейчас, всё подготовлю и принесу. Минут 10.
В вечерней тишине до Фатимы донесся еще один тяжелый вздох, а потом человек в кабинете негромко проговорил:
- Я-то принесу. Только от нечистой совести лекарство еще не изобрели.
Бинго! Сомнений почти не осталось, сейчас этот вздыхающий островной доктор понесет лекарство от «нечистой совести» своей хозяйке. Почему-то Фатима не сомневалась, что только ей лекарства носят туда, куда она пожелает. Лишь еще один человек на острове мог требовать такое, но это Фатиму тоже полностью устраивало, потому что этот человек никогда не отходил от своей госпожи – Роман. Значит, осталось пойти за этим «кроликом», радостно подумала Фатима, и я доберусь до той самой «норы». Достаточно будет лишь направления, какую из двух дорог он выберет, а дальше она сама найдет свой путь. Судьба, подумала она, улыбаясь в темноте, вот и ее указатель.
Она слышала, как врач, продолжая вздыхать, открыл стеклянный шкаф, возился с чем-то, бормотал что-то недовольно себе под нос, а потом над самой головой раздался мягкий щелчок – окно закрылось. Через несколько мгновений погас свет, и Фатима оказалась в ночной темноте, разгоняемой лишь фонарями на дорогах и на самом здании. Останусь пока здесь, решила она, так я увижу оба направления. Она понимала, что надо спешить, скоро, вполне возможно, режим отображения сигналов браслетов будет переведен на индивидуальный, и тогда охране точно станет интересно, почему какой-то работяга сидит у самого дома госпожи?
Пока она размышляла, дверь со стороны площадки открылась, и в тишине Фатима отчетливо услышала стук подошв по асфальту – врач покинул свой пост и направился к своему главному пациенту. Она подошла к самому углу здания, высокий худощавый мужчина, ссутулившись, пересекал площадку, явно направляясь к северо-восточной дороге. Никакого белого халата теперь на нем не было, только черный чемоданчик с ярко-красным крестом указывал на принадлежность к профессии.
Над входом в здание Фатима сразу заметила камеру, но ей она уже была не страшна – она узнала направление, теперь оставалось пробраться обратно под защиту деревьев и действовать. Но это еще не всё, подумала она, чувствуя, как нервное напряжение начинает пробивать завесу спокойной уверенности, надо в любом случае выяснить, где ближайший поселок, и есть ли еще сканеры перед домом, и только потом идти за Адой – она не могла позволить случайности разрушить самое трудное и самое громкое дело в ее карьере. Она не знала точно, как работают браслеты, и после которого часа их переводят – если переводят – на индивидуальный режим, а если она чего-то не знала, она предпочитала готовиться к худшему. Но она чувствовала, что рядом с домом излучения нет, поэтому надо было решить, как сделать так, чтобы браслет оказался в поле зрения сканеров, а она – нет.
План вдруг возник из ниоткуда, точнее, даже не план, а набросок. Шанс. Нельзя упускать доктора, поняла она, он мой ключ к этому хитрому замку.
Спустя минуту она уже мчалась как ветер среди деревьев, нагоняя неспешно идущего островного доктора, следуя за ним, как тень. Когда она добралась до начала дорожки, ведущей к дому Ады, деревья уступили место высоким кустарникам, нескорые цвели, издавая тяжелый сладкий запах. Оставаясь по левую руку пешехода, Фатима пригнулась и продолжила путь. Благо впереди снова росли высокие деревья, в темноте казалось, что с них свисают веревки, и Фатима снова ощутила, как невидимая, но могущественная рука помогает ей, подталкивает ее вперед – похоже, это был плющ или хмель. Смотрелось красиво, вымощенная плиткой дорожка, подсвеченная фонарями, уходила в зеленый тоннель, а где-то там, впереди, упиралась в забор. Под ногами невысокая газонная трава гасила звуки ее шагов, а высокая стена кустарника по обеим сторонам дорожки делала ее невидимой, хотя выпрямиться в полный рост Фатима не могла – зеленая изгородь доходила ей примерно до плеч.
Надо бы поменять сторону, подумала она, понимая, что это будет легче сделать сейчас, пока они еще далеко от дома и зорких – или не очень – глаз охраны и камер. Слева, там, где она была сейчас, не было ничего, кроме моря и круговой дороги, опоясывающей, как она уже поняла, остров. А вот справа, в центре острова и находилась вся жизнь: поселки, склады и столовая, и много чего еще, о чем она могла только догадываться. У меня будет время, подумала Фатима, подходя к самому краю газона и прижимаясь к стене из аккуратно подстриженного кустарника, немного, пока этот вздыхающий врач не ублажит свою госпожу. Но время будет. И я должна выяснить за это время как можно больше, думала она, потому что, если всё пройдет по плану, выйти за забор я уже не смогу. По крайней мере, пока Ада будет дышать.
Мужчина с чемоданчиком был всего в нескольких метрах впереди, он явно не торопился и не горел желанием увидеть свою хозяйку – об этом говорила тяжелая, шаркающая походка и опущенные плечи, как будто он нес на себе всю тяжесть мира. Фатима хорошо знала эту позу – так ходили каторжники, люди, которым очень не хотелось идти туда, куда они шли. Звук его шагов очень облегчал ей задачу, как и его тяжелые вздохи, так она точно знала, где он находится и куда движется. Замерев на миг, она осмотрела фонари – камер на них не было. Это всё же частный остров, а не тюрьма строго режима, напомнила она себе, хотя с последним можно было поспорить. И возможно, даже выиграть спор.
Фатима тихонько раздвинула густые ветки, впереди сутулый силуэт с чемоданчиком медленно удалялся, не сбавляя темп и не меняя курс; дорожка плавно поворачивала вправо, совсем чуть-чуть, но обзор уже терялся. Вот и отлично, решила Фатима и, сделав проем в ветвях пошире, выскочила на блестящую в свете фонарей плитку. Ее ноги в бесшумных ботинках едва касались земли, как будто она ступила не на холодное покрытие, а на раскаленную поверхность – пара секунд, пара легких касаний, и она снова прошла сквозь зеленую стену, исчезая в темноте. Послышалось лишь едва уловимое шуршание веток, идущий впереди человек даже не обернулся, он был занят своими не очень приятными мыслями, его сознание получило сигнал от органов слуха и тут же вынесло вердикт: птица или какое-нибудь крупное ночное насекомое.
Теперь я там, где надо, подумала она, оглядываясь по сторонам, пора начинать вечеринку. В нескольких метрах от изгороди начиналась еще одна лесополоса, идущая к самому забору, как предположила Фатима, и где-то там, за ней, в центре острова кипела вечерняя жизнь. Рабочие пчелки Ады возвращались со своих постов, собирались в столовой, обсуждали прожитый день и друг друга, чтобы потом разойтись по своим аккуратным домикам, почитать перед сном или послушать музыку. Иллюзия свободной жизни в замкнутом мирке. А когда они улягутся в свои одинаковые постели, включится ночной режим, чтобы их королева могла точно знать, что ее сну ничто не угрожает. Вот именно поэтому браслет, который удалось добыть, в самое ближайшее время должен оказаться там, где его пребывание не вызовет подозрений, то есть, среди людей. И в этом ей мог помочь только один человек - идущий с чемоданчиком впереди нее. Но сначала надо было удостовериться, что она всё поняла и рассчитала правильно, теперь она могла не держать дистанцию – деревья могли укрыть ее при необходимости, хотя островной доктор итак не слишком-то смотрел по сторонам и не обращал внимания на звуки.
Не сдерживаемая больше ничем, Фатима устремилась вперед, стремительно сокращая дистанцию. Скоро она поравнялась с шаркающим доктором, он даже не подозревал, что лишь зеленая стена кустарника отделяет его от непрошенной гостьи. Фатима, как человек-невидимка, прошла мимо него, добралась до плавного поворота… и у нее перехватило дух – впереди под нависающими кронами деревьев тянулся к небу высокий кованый забор. А примерно в двух метрах от него зоркие глаза Фатимы заметили знакомый штырь, торчащий из земли – излучатель. Я совсем рядом, подумала она, и сердце снова забилось в груди, как птица, пойманная в клетку, теперь нас разделяет лишь стальное кружево забора.
Время уходило сквозь пальцы, как песок, Фатима впервые почувствовала это так остро и так явно, каждая секунда, как песчинка, ускользала и растворялась в океане времени. Но чье время так стремительно сокращалось? Ее или Ады? Это ей и предстояло узнать.
На заборе наверняка есть камеры, думала она, осторожно отступая к деревьям, излучатель был ей не страшен пока, но скоро она не сможет выйти за пределы тех двух метров, что отделяют забор от пояса излучения. Если я права, поправила она себя, это мы сейчас и проверим. Укрывшись за стволом в глубине – здесь было темно и так уютно, лишь слабый свет фонарей возле дорожки, терпя серьезные потери из-за ночи и стройных рядов деревьев, кое-как прорывался в лесополосу – Фатима слилась с тенями и снова надвинула очки. Мир вокруг тотчас же изменился, теперь его насквозь пронзали фиолетовые лучи, они играли и танцевали в темноте, невидимые и опасные, как призраки, проходя сквозь материю без малейшего затруднения. Всё было наполнено ими, небо, земля, воздух, не было ни одного сантиметра, куда не попал бы луч, а их постоянное перемещение делало любую попытку скрыться от них невозможной. Фатима подставила руку, и тонкий луч прошел сквозь ладонь, так же невозмутимо продолжая свой путь. То, что она ничего при этом не почувствовала, пугало как-то по-особенному. Несколько секунд Фатима как завороженная наблюдала, как несколько лучей одновременно пронзают ее тело и проходят сквозь него в толстый ствол дерева, а дальше – вперед, к воротам и новым объектам на пути. 
Ладно, хватит играться, сказала она себе, если я права и если всё получится, скоро я избавлюсь от этих невидимых вторженцев. Интересно, а я не мутирую после этого, пришел вдруг вопрос, хотя она понимала, что сейчас есть вещи гораздо более опасные и реальные: она, например, могла просто не выбраться с этого острова, тогда волноваться о последствиях излучения уж точно не придется. И всё же, подумала она, не хотелось бы плеваться потом собственными зубами или отрастить лишнюю пару рук… А может, я стану как люди Х, улыбнулась она, опять невольно вспоминая Яна, он любил эти мультики и часто спрашивал ее, какую суперспособность она хотела бы иметь, если бы могла выбирать. Я уже имею, малыш, отвечала она про себя. А теперь вот задумалась, что проходить сквозь стены или становиться невидимкой было бы очень полезно для человека ее профессии. Но раз тут всё еще есть заборы и камеры, усмехнувшись, подумала она, значит, обитатели острова еще не научились проходить сквозь них. Как и я, так что пора браться за дело.
Фатима выбрала точку, откуда ей был бы виден излучатель возле ворот, и выглянула. От удивления она едва не ахнула, хотя приятное чувство собственной правоты сгладило удивление – лучи, наводняющие пространство, заканчивались ровно за два метра до забора, как будто натыкались на неведомую стену. Граница излучения была такой четкой, как будто кто-то обрезал лезвием все эти сиреневые щупальца, жадно сканирующие воздух и землю. Права! Ликовала она внутри, и на этот раз мой расчет оказался точным! Излучение опоясывало остров неровным кольцом, а в его сердцевине нетронутым оставался дом Ады. Мерзавка тоже боялась последствий плохо еще изученного явления. Еще один плевок в сторону всех, кто ее окружал. А ведь люди даже не видят, где начинается и где заканчивается это поле, подумала Фатима и тут же поправила себя: многие наверняка даже не догадываются, что эти странные штыри вообще что-то излучают.
Радость от верного расчета длилась недолго – если она оказалась права в этом, то, вполне вероятно, окажется права и в другом: скоро браслеты переведут на индивидуальный режим отображения. Вот тогда у нее начнутся настоящие проблемы… если только она не решит их заранее.
Пока она наблюдала, как таинственные лучи обрываются возле последнего излучателя – их там наверняка несколько, образуют пояс, ловя и замыкая исходящие от внешних штырей лучи – мимо нее прошествовал врач. Теперь, когда она всё выяснила об излучении, она могла сконцентрироваться на следующем этапе. Сняв очки, она встала и двинулась за ним, как тень среди деревьев, к самому забору они не подходили, но она не сомневалась, что сможет увидеть и услышать всё, оставаясь невидимой - последний ряд стволов от забора отделяли те же два метра. Так же она отметила, что ветки не только достают до забора, но и тянутся за его пределами, нарушая территорию Ады, ее последний рубеж обороны. От кого? От собственной нечистой совести в первую очередь, ответила Фатима на свой вопрос. Конечно, не ей было судить людей и говорить о добродетели, но…
- Я не воюю с детьми, - прошептала она.
И снова она поправила себя: последний рубеж – дом этой чокнутой суки. Вот уж где, Фатима не сомневалась, ловушек и тайн будет не меньше, чем в гробнице какого-нибудь фараона. Параллель явно прослеживается, подумала она с усмешкой, тем более, что дом этот, скорее всего, и станет ее гробницей. Такой же богатой и опасной.
Приближаясь к забору, Фатима замечала всё больше полезных деталей – вокруг самого забора была абсолютно читая зона в два метра, зато на другой его стороне буйная и пышная растительность скрывала от любопытных глаз всё, включая дом. Сквозь изящно сплетенные стальные кружева забора тянулись ветки высоких кустов, покрытые яркими цветами, за ними раскидистые деревья смешивали свои кроны с деревьями из лесополосы, и до Фатимы даже на расстоянии долетал довольно сильный запах цветов. Ну прямо райский сад, подумала она, созданный для дьяволицы.
Дорожка еще раз плавно повернула налево - Фатима приблизилась к ближайшему ряду деревьев, чтобы лучше всё видеть - и уперлась в калитку. Такой же кованый узор, за ней – продолжение дорожки и такие же фонари по обеим сторонам… а над самой калиткой на заборе было 2 камеры. По углу расположения, Фатима могла сказать, что смотрят они на дорожку – одна снаружи, вторая изнутри. И они не двигалась – уже хорошо. На самой калитке она заметила кнопку и переговорное устройство, возможно, в нем была еще одна камера. Больше никаких электронный глаз она не заметила. И правда, зачем, подумала Фатима, вокруг поле излучения, повсюду охрана… она ведь не в зоне боевых действий всё же живет, и правы охранники – никто не пытается проникать сюда каждый день, да что там, сколько она живет здесь – она живет спокойно. А все эти хитроумные и дорогие системы – лекарство от страхов в большей степени, чем реальное ожидание угрозы. Да и камеры на заборе – не дешевка, они могут двигаться, устроив полный обзор своей хозяйке, если ей будет угодно.
Прижавшись к стволу, она ждала, пока врач подойдет к калитке, как вдруг что-то тронуло ее за плечо.  Фатима резко развернулась, руки взлети вверх, готовые защищаться и атаковать… но за ней никого не было, только тугая зеленая нитка, извиваясь, качалась от соприкосновения – дикий хмель. Фатима протянула руку, перчатки тут же зацепились за шершавую колючую поверхность лианы. Она еще точно не знала, как это поможет, но не сомневалась, что именно эти безжалостные растения сослужат ей службу.  Ты тоже хищник, подумала она, тихий и терпеливый, выбрав жертву, ты цепляешься за нее мертвой хваткой и душишь, становясь всё сильнее. И сегодня ты мне пригодишься, мысленно проговорила она, поднимая голову, но в черноте сплетающихся крон разглядеть что-либо было невозможно.
Пока она отвлеклась на хмель, островной доктор наконец дошел до забора, Фатима зорко следила из темноты, изучая силуэт, подыскивая подходящий вариант, подкинуть браслет этому вздыхающему человеку – вот ее единственный шанс. Она, конечно, могла прогуляться до поселка и попробовать найти там кота или пса… только вот за всё время пребывания на острове она так и не видела ни одного животного. А если Ада больше не разрешает держать тут живность? И потом, кот или пес всегда прибегают к хозяину, а карманов у них нет, чтобы спрятать довольно заметный браслет. Значит, оставался врач. Но как? И это надо было на территории без излучения. Думать надо было быстро, а делать – еще быстрей. 
Ее взгляд скользил по силуэту сутулого мужчины у забора. Рубашка с коротким рукавом, брюки, в руках чемоданчик. Браслета ни на одной руке Фатима не заметила, значит, либо он в кармане брюк, либо в черном чемоданчике. Скорее в кармане, предположила Фатима, она успела заметить, что обитатели острова предпочитали носить свои идентификационные чипы где угодно, но не на теле. Что это – бунт, или дизайн не приглянулся, с усмешкой подумала она. А врач возле калитки после нескольких вздохов протянул руку и нажал на кнопку переговорного устройства. Уже через секунду абсолютно чистый и не искаженный плохим динамиком голос произнес:
- Наконец. Сейчас откроем.
А спустя минуту из зарослей за забором появился охранник во всем черном.
- Что-то вы долго, - сказал он, набирая на панели со своей стороны короткий код, - мы уж думали, заблудились.
И он хохотнул.
- Да тут заблудишься, - многозначительно хмыкнул доктор в ответ, - я всё думаю, есть ли в моем сортире камера… а потом утешаю себя тем, что если и есть, моральный ущерб на той стороне явно значительней.
Охранник прыснул и открыл калитку.
- А вот по вашему виду и не скажешь, что вы такой хохмач, - врач такой же тяжелой походкой прошаркал внутрь, - все, кто вас впервые видят, потом говорят что-то вроде «какой мрачный тип».
- Профессиональная необходимость, - вздохнул врач, - если говорить всё с хмурым и суровым лицом – повышается значимость. Ну, вроде как умнее кажешься в глазах людей. Не слушает народ улыбчивых врачей, здоровье-то дело серьезное, вот им и кажется, что и врач поэтому чересчур сУрьезным должен быть.
Фатима отчетливо услышала, как лязгнул металлический язычок замка, и охранник с врачом пошли по дорожке и скрылись в густых зарослях. Пора было действовать. Она понимала, что времени у нее будет очень немного, кто знает, сколько внимания потребует Ада, но доктор явно сделает всё, чтобы поскорее уйти. После секундного раздумья, она решила сначала обеспечить себе возможность подкинуть браслет, единственным местом, куда она могла поместить его без ведома врача – его чемоданчик. Но для этого надо было обеспечить 2 условия: 1. разделить хозяина и вещь, и 2. отвлечь внимание, пока вещь будет без присмотра. Идея имелась, но…
- Отчаянная затея – отчаянная идея, - прошептала Фатима с хищной улыбкой, а потом повернулась и резко дернула лиану дикого хмеля.
Листва возмущенно зашелестела, растение крепко цеплялось за хозяина, но силы были не равны, и после нескольких плавных рывков – чтобы растение не порвалось, и чтобы шума было поменьше – у ног Фатимы скопилась приличная кучка крепких зеленых нитей с широкими листьями. То, что надо. Но для ее плана – маловато, поэтому, надев очки с режимом ночного видения, она как тень понеслась по лесополосе, выдергивая тугие зеленые лианы из веток, пока не набрала достаточно. Всё это она отнесла к первой куче и внимательно оглядела ближайшее к забору дерево и сам забор. Всего 2 метра пустого пространства, совсем мало для больших деревьев… Лишь бы ветки наверху оказались достаточно прочными, чтобы выдержать мой вес, подумала она, лишь бы врач пошел обратно тем же путем, лишь бы план удался…. Слишком много риска, но когда его было мало? Если бы она хотела жизнь без риска, пошла бы работать в библиотеку. Удача любит тех, кто помогает ей своими руками, напомнила она себе, судьба привела меня сюда и позволила зайти так далеко, так что выбрось из головы все «но» и лети на крыльях вдохновения, как обычно. Она давно поняла, на уровне чувств и инстинктов, что успех – это танец на лезвии, и пока ты не думаешь ни о чем, кроме красивых па – всё удается. Но стоит хоть на миг вспомнить о том, что под ногами лезвие – всё, ты упадешь, и упадешь в крови.
Значит, забудь обо всем, кроме цели, сказала она себе, тем более, что времени на раздумья всё равно уже нет. Время глубоких мыслей прошло, настало время решительных действий. Она выбрала из первой кучи самую длинную лиану и связала ее с одной из принесенных, шершавая колючая поверхность служила дополнительным гарантом надежности узлов. Получилась зеленая веревка, на такой, конечно, не повисишь, но Фатима и не собиралась играть в Тарзана. У меня свои игры, с улыбкой подумала она и привязала к веревке еще одну лиану из собранных в лесополосе.
Когда общая длина веревки ее устроила, она свернула ее, привязав на конце «пульт», которым выключала камеры, в ближайшее время он всё равно не понадобиться, а в качестве утяжелителя подойдет отлично. Теперь я всё же поиграю в Тарзана, подумала Фатима, лишь бы времени хватило. Она понятия не имела, где сейчас врач и что делает. Возможно, он просто дал таблетку своей капризной хозяйке и уже идет к этому входу. Или к другому. Какая разница, подавила она ненужные мысли, я всё равно никак не могу на это повлиять, зато могу подготовиться к удаче, если она придет.
Она собрала весь собранный хмель в кучу и обмотала полученной «веревкой», потом сняла рюкзак, достала из него тонкий черный шнур и запихала зеленую массу в него, конечно, большая часть осталась снаружи, но главное – у нее были свободны руки и при необходимости она могла легко достать свою простую ловушку.  Подойдя к стволу самого близкого к калитке дерева, Фатима надела очки и еще раз посмотрела вверх. Дерево было высоким и раскидистым, первые ветки начинались довольно далеко от земли, зато над воротами тянулись на вид вполне прочные отростки, соединяясь с кроной дерева на противоположной стороне дорожки. За забором тоже были настоящие джунгли, и это было очень кстати для того, что она задумала.
Неужели Ада такая любительница природы, задалась вопросом Фатима, обхватывая сложенным канатом ствол и начиная подъем, как это делали собиратели бананов по телевизору, всё прямо утопает в зелени. Но, добравшись до первой ветки, Фатима поняла, что знает ответ: любовь к природе была чужда Аде Терер, как и любая другая, просто это еще один элемент защиты – никто не увидит с воздуха, что происходит здесь и что скрывается под этим зеленым навесом. Приборы засвечивают линзы и не позволяют заглянуть сюда биноклям и камерам, но человеческий глаз так легко из строя не выведешь, никто не позволит, даже таким титанам как Ада. Остается использовать доступные средства, а самое простое решение, как позывает жизнь, зачастую оказывается самым эффективным. И как всё в этом мире, имеет 2 стороны, подумала Фатима, усаживаясь на толстой ветке, от любого яда природа создала противоядие, на любую силу найдется другая, гасящая ее, в этом мире нет ничего вечного и ничего абсолютного… вот поэтому я здесь. И то, что Ада создала для защиты, сейчас помогает мне.
Видеть мир в зелено-черных тонах ночного видения было не очень комфортно, зато она точно знала, куда поставить ногу и за что ухватиться, она ловко взобралась на дерево, как настоящая черная кошка, и скоро оказалась над воротами. Ветки прогибались под ее весом, но выдерживали, ветра не было, так что Фатима, зацепившись ногами, приступила к выполнению своего смелого плана. На мгновение она сняла очки и оглядела дорожку по ту сторону забора – густая зелень всё равно не позволяла увидеть ничего больше – но никто не приближался по тому отрезку, который был доступен ей для обзора. Задержись там, мысленно приказывал она доктору, прояви внимание к своей самой важной пациентке, найди что-то серьезное, чтобы задержаться… Ну да, а вдруг ее хватит инфаркт, подумала она, и я останусь без трофея?! Совершить такое дерзкое путешествие, потратить столько времени, сил и претерпеть столько неудобств, чтобы эта сука сдохла от инфаркта в своей роскошной постели? Вот это была бы насмешка судьбы, самая грандиозная из всех, какие Фатиме довелось увидеть за всю жизнь. Или, что еще хуже (а хуже ли?) – Аду могли увезти в больницу на вертолете, тогда, может быть, со временем Фатима смогла бы предпринять вторую попытку. Нет, скорее, ее оставили бы здесь, подумала Фатима, но привезли специалистов. Она не сомневалась, что в распоряжении здешнего врача есть всё самое современное и самое дорогое, и то, что он не мог делать сам, смогли бы сделать лучшие врачи, в любое время суток доставленные сюда вертолетом.
Конечно, доктор мог уже покинуть территорию через другие ворота, она не сомневалась, что их тут полно, но что толку думать об этом сейчас? Эти мысли всё равно ничем не помогут. Она снова надела очки, чтобы досконально видеть всё, что делает, и принялась за работу. Она закрепила охапку из зеленых лиан на ветках точно над калиткой, предварительно расправив их, как будто они росли естественным путем и просто не удержались после урагана. Очень правдоподобно, здесь всё до сих пор приходило в норму после атаки стихии. Свободный конец с утяжелителем – в качестве него она использовала «пульт» для отключения камер -  она закинула за забор по правому краю, и он, сопровождаемый шелестом потревоженной листвы, исчез в зарослях. Теперь и мне надо туда же, подумала Фатима, проверяя конструкцию, хмель держался надежно, но не крепко, один рывок зеленой нити, и вся охапка легко обвалится на ворота. Останется только отрезать ту часть, где есть узлы, но это она сможет сделать, оказавшись в засаде за забором. На территории паучихиного гнезда.
Обратно она буквально слетела, в любую минуту могли появиться охранник с врачом, а она всё еще была не на месте. Выбежав на незащищенное ничем пространство пред забором, она испытала дискомфорт, который, впрочем, длился недолго – подгоняемая адреналином, Фатима ухватилась за железное кружево забора и через пару секунд была уже на той стороне.
Вокруг нее царили настоящие джунгли – какие-то высокие кусты с яркими цветами, над головой кроны деревьев закрывали небо, где-то журчала вода, должно быть, искусственный родник или фонтан. Дорожку от зеленой зоны отделяли аккуратные круглые камни, все одинаковой формы и размера, кусты с цветами иногда выходили за положенную им территорию и тянули свои ажурные ветки над блестящей плиткой, как будто хотели поздороваться с родичами на другой стороне. Это идеальное место, поняла Фатима и не смогла сдержать улыбку, в темноте в этих зарослях меня никто не увидит, главное – не выходить на дорожку. Пока.
Она понимала, что дальше наверняка начнутся настоящие трудности, это по краю периметра Ада велела насадить кучу зелени, а дальше будет двор, по которому ходит охрана, и дом, в который еще надо проникнуть. Это потом, сказала она себе, сначала решим вопрос здесь и сейчас.
Фатима подняла голову и проследила за лианой, свисающей с дерева и уходящей в кусты, в свете фонарей выглядело всё крайне безобидно. Она пошла к месту падения своего «пульта», продираясь через ветки и вдыхая приторный аромат незнакомых цветов. Под ногами мягко пружинила жирная трава, ее ураган никак не коснулся. «Пульт» не долетел до земли, что было совсем не удивительно, Фатима обнаружила его на одной из веток. Далековато от ворот, решила она, надо подойти поближе. Не впритык, конечно, но расстояние должно быть меньше, так она сможет скрыть узлы на ростках. Осторожно держа свою импровизированную нить, она двинулась к воротам сквозь кустарник, тщательно прислушиваясь и стараясь двигаться бесшумно и не допускать возмущения листвы. Из-за медленного продвижения времени на это ушло значительно больше, чем она предполагала, хотя расстояние было просто смешным, но колючая лиана то и дело цеплялась за ветки и листья, и Фатиме приходилось останавливаться и бережно распутывать растения, одно неосторожное или резкое движение – и вся ее конструкция обвалится раньше времени, испортив всё. Зеленая нить проходила точно между двух камер, так что ее движение видеть мог лишь тот, кто присутствовал на месте. Расстояние до ворот должно быть не больше 2 метров, подумала она, тогда всё получится – должно получиться – точно по плану.
 Двигаясь вдоль дорожки, она могла оценить, насколько густая растительность у самого края, она искала подходящее место, и оно нашлось, чуть ближе, чем планировалось, но ненамного. Примерно в метре от калитки у самой дорожки был посажен одни из этих странных цветущих кустов. Он был пышным и высоким, а у самой земли ветки образовывали настоящее укрытие – толстая охапка веток, растущих от корня, могла бы скрыть человека и покрупнее, а пышные и длинные ветки, почти стелящиеся по дорожке внизу, обеспечивали ей надежное прикрытие. Главное, чтобы моя ловушка не подвела, подумала Фатима, и чтобы они отреагировали так, как нужно. Если, конечно, врач будет возвращаться этим же путем. Как всегда, вздохнула она, одни неизвестные, и это уравнение как-то надо решить.
Она расположилась за кустом, сжимая лиану и прислушиваясь, но кроме шелеста ветра ничто не нарушало ночную тишину. Здесь даже не был слышен прибой, наверное, Аде не нравилось засыпать под шум волн, вряд ли она вообще была любительницей моря и заката на воде, просто на суше она не могла бы так изолироваться от мира, а здесь она создала собственный мир со своими правилами. Только вот страхи последовали за ней и сюда, подумала Фатима, она-то не понаслышке знала, что от прошлого убежать нельзя, можно лишь бежать, надеясь, что встречный ветер постоянных перемен выдует мысли из головы и собьет неумолимых гончих прошлого со следа, или придумать себе новую личность и пытаться обманывать себя. Помогает на время, как таблетка или крепкая выпивка… и риск подсесть - такой же.
Она ждала, но вокруг по-прежнему было тихо. Я бы успела прогуляться до ближайшего поселка и обратно, думала она, начиная нервничать, как знать: он просто задерживается или давно ушел через другие ворота? Сидеть здесь вечно она не могла, ее ждала Ада. А браслет… посмотрим по ситуации, решила она, и вдруг услышала голоса. Ночной ветер донес до нее явственный звук беседы, слов она пока разобрать не могла, но не сомневалась, что удача не покинула ее – это идут охранник и доктор. Долговато вы, ребята, подумала Фатима, собираясь за своим укрытием, как пантера для прыжка, я уже заждалась. Она в последний раз взглянула на свое творение – узлы были скрыты под листьями, если не брать лиану в руки, никто ничего не заметит, а взять в руки она не позволит. Ну, глубоко вдохнула она, начинаем игру.
 - …башка трещит, - голос охранника, Фатима не могла видеть их, но они приближались. Ничего, подумала она, когда будет нужно, мне-то как раз всё будет видно. – Наверное, это гребаная погода. После урагана всё никак в себя не придет.
- Перепады давления, - согласился врач. – Я почти все свои запасы у вас оставил. Удачно зашел, как говорится.
- Да, меня ребята всё время спрашивали, ну когда вы придете, пост-то оставлять нельзя, а башку штормит у многих сегодня. Да и все дни с урагана. Хотя, и до него, вроде, за пару дней всем хреново было.
Так вот почему такая задержка, поняла Фатима, вместо одной пациентки, он занимался почти всей охраной. 
 - Новоприбывшие тоже жаловались на тяжесть в голове, - заметил врач, - метеозависимых с каждым годом всё больше.
Последнюю фразу охранник пропустил мимо ушей, вероятно, просто не знал, что сказать. Или не знал, что такое метеозависимость. Из своего укрытия Фатима уже могла видеть, как они идут по дорожке. Черный чемоданчик с красным крестом был как раз с ее стороны – правой рукой островной доктор активно чесал нос.
- Еще с ними возиться, - проворчал охранник, - хорошо хоть, они на пару дней. Сегодня пока всем браслеты раздали, потом опять собирать… кстати о браслетах!
И он повернулся к спутнику.
- По стрип-барам не ходите, док, идите прямо домой, а то все узнают о ваших грешках, - и он залился хриплым смехом. Фатима всё поняла, она снова оказалась права.
- Если честно, это меня больше всего и напрягает, - ответил врач, - нет, не воздержание, как ты мог подумать, - и он тоже хохотнул, - а сам факт того, что какие-то люди будут точно знать, где я каждую секунду. Чувствую себя зеком, а не наемным рабочим.
- Ну это же только с 9 до 9, всего половина суток, а вторую половину можете чувствовать себя на воле, - и он снова хрипло захихикал. – Да мы тут все зеки, док, только платят нам побольше и сидим мы тут по собственному желанию…
- Вот поэтому мне всё чаще кажется, что настоящий пленник здесь на самом деле один, - проговорил врач и многозначительно помолчал.
Охранник тоже. Они почти поравнялись с укрытием Фатимы.
- А насчет стрип-баров, - сменил тему охранник, - так тут можно было бы построить парочку, места вполне хватит, можно хоть целый город любви забабахать…
- Вот только с местными правилами…кхм-кхм… боюсь, я бы всё равно воздержался. Я не по этой части, так сказать…
Охранник снова прыснул, отплевываясь и фыркая.
- Да ну вас, док! У меня уже живот болит от смеха! Вам же лечить придется!
- Если сам не загнусь от проклятой аллергии, - врач продолжал чесать нос, потом поставил чемоданчик и начал рыться в кармане в поисках платка. Чуть ближе бы, подумала Фатима, хотя, похоже, ее шансы на успех увеличивались.
– Не знаю, что это за цветы, но они меня с ума сводят, - просипел доктор, громогласно сморкаясь, -  Я перед домом все такие повыдергал и садовникам сказал, чтобы ни в моем поселке, ни возле клиники этой дряни не было. Раз уж я тут торчу 11 месяцев в году и в этом конкретном случае приспособиться к условиям сам не могу, придется приспосабливать условия под себя.
- И она даже вам позволила? – изумленно спросил охранник, явно слышавший эту историю впервые.
От Фатимы их отделяла всего пара шагов. Сейчас, подумала она, сжимая в руках лиану хмеля, главное – сделать всё в нужный момент.
- Ну, я ведь не в ее дворе всё же командую, - ответил врач и тут же поправил себя, - хотя, это всё - ее двор, грубо говоря… Но, видимо, как специалист я ее устраиваю, потому что цветы исчезли и так и не появились… а я здесь уже 3 года, и садовники с тех пор сменились не раз.
- А они живучие, - заметил охранник – только сейчас обратил внимание, что все растения помятые после урагана, а этим хоть бы что. Даже цветы остались.
Он хмыкнул и добавил:
- На ваше счастье, гораздо меньше, чем было до.
Считанные сантиметры оставались между Фатимой и работниками Ады. Еще шаг, и ноги обоих путников поравнялись с ней. Она успела заметить, что островной доктор предпочитает изрядно поношенные мокасины, красный крест на чемоданчике оказался прямо на уровне ее глаз, а потом она мягко потянула за свою зеленую веревку.
- Ну всё, - доктор громко шмыгнул носом, - потекли ручьи…
И тут на калитку с легким шелестом упала зеленая охапка дикого хмеля. Зацепившись за камеры, растение повисло на входе, закрыв обзор, тугие ветки свисали почти до земли, блокируя выход.
- Что за хрень?! – воскликнул охранник, врач только тихо ойкнул. Оба подались немного назад. – Господи Боже! Я чуть заикой не стал.
- Отлично, - хмуро заявил врач, - теперь еще застрял тут…
- Это вот всё после урагана, - убежденно заявил охранник, - всё периодически отваливается, что сразу не отвалилось. Вот дерьмо!
В ту же секунду Фатима услышала жужжащий звук вибрации, а через мгновение голос охранника, уже совершенно серьезный и собранный ответил:
- Да, Юрий Владимирович, это третий. У нас тут…
Молчание, потом снова голос охранника:
- Так я и пытаюсь объяснить. У нас тут растение с дерева рухнуло, прямо на ворота…. Да, сейчас уберу, конечно.
Быстро они реагируют, отметила Фатима. Решение подбросить браслет казалось ей всё более верным, и пусть они зададутся вопросом: «что делает работяга всю ночь в доме врача?», но это позволит ей выиграть время, а потом, при удачном стечении обстоятельств, всё уже будет не важно. Но сначала надо закончить здесь. Она тихонько потащила свой зеленый канат и обрезала там, где начинался первый узел. Оставшуюся лиану просто бросила под ноги, в темноте ее не увидят, а потом…
- Пойдем, - услышала она голос врача, нос явно заложило, отчего голос стал трубящим. – Вдвоем быстрее будет.
А потом случилось то, ради чего всё и затевалось – черный чемоданчик поставили на землю рядом с кустом. Не совсем в том месте, но достаточно для того, что задумала Фатима. Мужчины направились к калитке, у Фатимы было всего несколько секунд до того, как камеры снова станут зрячими. Она подползла, насколько позволяли нижние ветки, и достала полученный от несчастного работяги браслет. Один быстрый взгляд в сторону мужчин у забора, но они были погружены в борьбу с колючими и цепкими лианами хмеля. Действуй, сказала себе Фатима и, протянув руку под прикрытием листвы на ветках, открыла первую из двух защелок. Она услышала щелчок и напряглась, но шелест стаскиваемого с калитки растения заглушил для мужчин этот тихий звук. Видя, что опасаться нечего, Фатима быстро открыла второй замок и приподняла крышку, то и дело бросая взгляды в сторону калитки. Рука, затянутая в черную ткань, скользнула внутрь, как змея, проверяя, куда можно положить браслет. Внутри всё было поделено на секции разного размера, она нащупала пластиковые конвалюты с таблетками, скрепленные резинкой, какие-то ампулы и коробки. В одной из секций было несколько небольших пакетов, видимо, со шприцами. Не затягивая больше, Фатима положила браслет под них, на самое дно. Скорее всего, он не будет сегодня вообще открывать свой чемоданчик, подумала она, но это всё же мера предосторожности. Да, не бог весть какая, но лучше, чем просто кинуть браслет сверху.
- Царапучая, гадина! – воскликнул охранник, стаскивая растение, цепляющееся за камеры и его форму, - ссадины от них потом так долго болят.
- Странно, что его не вытравили отсюда, - заметил доктор, - это же вредитель, он деревья душит.
- А на заборе красиво смотрится, - ответил охранник, вдвоем они уже почти освободили проход, - возле гаража во дворе, может, видели, там вся стена и часть постройки заплетена этим вот дерьмом. Но осенью выглядит прикольно, когда шишки появляются.
- Если у меня какое-то растение не вызывает Ниагару из носа – это уже хорошее растение, - усмехнулся врач. – Ну вот, кажется, можно пройти.
Фатима отступила немного вглубь, оставаясь на линии кустарника, хотя темнота предоставляла некоторую свободу действий. Кажется, всё получилось, и теперь ей не терпелось двигаться дальше. Тем более, что цель была уже почти на расстоянии вытянутой руки.
- Центр, как видимость? – услышал она голос охранника. Врач вернулся к своему чемоданчику и теперь, достав из кармана платок, оглушительно сморкался. – Влево? Сейчас поверну. Так нормально? Снаружи… да, сейчас.
- Ну что, док, выходим? – послышался щелчок замка, и калитка бесшумно открылась. Охранник подхватил снятую охапку плюща и вынес наружу. Доктор оставил нос в покое и, подняв свой чемоданчик, проследовал к выходу, даже не подозревая, что уносит с собой. – Пока вы совсем соплями не истекли.
И охранник снова разразился хриплым смехом.