Потерянные. Глава десятая

начало: http://proza.ru/2023/02/17/1902


- Вот, баба Нина, пенсия ваша. – Илья протянул Нине Ивановне несколько банкнот и карточку.

- Нет, нет, Илюша, это в общий котёл. – запротестовала она. – И так на всём готовом живу. А сейчас у вас столько расходов будет… Я вот только на пряжу возьму, хочу малышу костюмчик связать и пинетки, а остальное на коляску отложим.

- Коляску мне от работы подарят, уже отрапортовали, - он виновато улыбнулся, - Неловко мне, правда…

- Илюша, это мне неловко, - вздохнула Нина Ивановна, - Как подумаю, что вы с Лялечкой для меня сделали…

- Да ладно, баб Нин, - приобнял её Илья, - вы теперь наш член семьи. Мы уже и жизни без вас не представляем. А Лялька-то как довольна! А пенсию всё же возьмите.

- Нет, не возьму, - упёрлась Нина Ивановна, - пусть тогда на кроватку будет.

- Ладно, - махнул рукой Илья, как бы сдаваясь, - пусть будет! Не могу я против женщин идти, тётка приучила, что женщина всегда права… Но карточку возьмите и пусть пенсия копится, снимать не будем. А когда начнём голодать – снимем, - он снова улыбнулся. – Но надеюсь, что такого не случится.

* * * * *
      Игорь Васильевич отсутствовал четвёртый день. Васенька с утра уже куда-то умёлся, а Ирочка, напсиховавшись, наревевшись, и наконец, устав от самой себя, решила слегка развеяться и направилась в спа-салон, где немного отвлеклась от гнетущих мыслей релакс-массажем и шоколадным обертыванием. Оживляющие процедуры подействовали на неё благотворно, и она почувствовала себя обновлённой и даже помолодевшей. Выйдя из салона ей пришло в голову устроить себе маленький праздник, побаловав себя какой-нибудь обновкой, и она направилась в дорогой бутик, где когда-то присмотрела себе совершенно очаровательные туфельки от Christian Louboutin, но не купила их, потому как у неё не было подходящего платья для коктейля. Позже такое платье появилось, но вот только надеть его было не с чем, да и некуда, поскольку они с мужем теперь редко выбирались в «свет». Но сейчас она решила во что бы то ни стало купить к платью недостающий атрибут и по приезде мужа, заставить его вспомнить от том, что у него есть жена, которая просто обязана блистать в высшем обществе в новом наряде. И пусть только попробует отвертеться, впредь она не пропустит ни одного мероприятия. По пути она зашла в небольшое кафе, где заказала чашечку горячего шоколада и съела пару пирожных (гулять, так гулять!), на вид очень красивых, но на вкус так себе, хотя, судя по цене, они должны были быть просто божественны.
У неё было прекрасное настроение и она не спеша направилась к заветному магазинчику в предвкушении заветной покупки.

 
Она увидела их издалека. Туфельки её ждали. Лаковые, на высокой тонкой шпильке, из гладкой ярко-кровавой кожи. Они вызывающе сияли, манили, требовали к себе внимания и, наверное, не было на свете такой женщины, которую они могли бы оставить равнодушной. 

Ирочка присела на мягкий диванчик и тотчас к ней подошла милая девушка-консультант, которая и принесла ей заветную пару. Ирочка примерила, цокая каблучками прошлась по блестящему мраморному полу вдоль низких зеркал и осталась довольна своим выбором.


- Я возьму, - сказала она твёрдым и уверенным тоном состоятельной женщины, стараясь придать голосу безразличные нотки.


Туфельки стоили семьдесят пять тысяч, сущую ерунду в сравнении с тем чёрным платьем, к которому они покупались, и Ирочка прошла к кассе. Из дорогого портмоне кожи африканского страуса она извлекла банковскую карточку и вставила её в платёжный терминал. Оплатив покупку, она хотела было уйти, но тут её внимание привлёк восхитительный, подходящий по цвету шарфик нежнейшего кашемира, и она тут же подумала, что он неплохо бы смотрелся с этими туфельками. Фирма-изготовитель была ей неизвестна, она даже немного посомневалась, но уж очень цена была заманчива, каких-то несчастных десять тысяч, да ещё со скидкой. И продавец советует… До желанной суммы на карточке ей не хватало трёх тысяч, которые она только что оставила в кафе. Чёрт её дёрнул зайти в это проклятое кафе! Внезапно она вспомнила что-то, просветлела лицом и быстро достала из другого отделения портмоне пенсионную карту матери. Вставила в терминал и… Карта была заблокирована.

* * * * *
Время шло, и оно отражалось на Лялечке. Она слегка располнела, появился животик, который рос, будто в сказке, не по дням, а по часам.

- Нагоняет, - смеялась Лялечка.

 Она уже не носилась, как обычно, а стала более медлительной, осторожной, будто несла себя, несла как хрупкую вещь, антикварную вазу, стакан до краёв, наполненный водой... Она несла не только себя, она несла в себе жизнь, ещё одну жизнь маленького человечка, которого она не знала, но уже любила всем сердцем. И вопреки природе, Лялечка не дурнела, а хорошела. Отдавая – приобретала. Черты её лица помягчели, стали более женственными. Она уже не была похожа на угловатого подростка–утёнка, она превращалась в лебедь. Её карие глаза излучали какой-то медовый свет, теплоту, в них читалось умиротворение от сознания своей миссии – стать матерью.

– Наверное, так выглядит материнская радость, - глядя на Лялечку думала Нина Ивановна и ворошила прошлое - то время, когда она носила свою Ирочку. Она вздыхала, вспоминая с каким трепетом она «прислушивалась» к растущей в ней жизни, к каждому движению, к каждому толчку ещё неродившегося младенца. Она разговаривала с ним, пела ему и ей казалось, что малыш её слышит и даже отвечает, дрыгая ножкой. От этих воспоминаний у неё наворачивались слёзы, и она старательно отгоняла прошлое, пытаясь сосредоточиться на сегодняшнем дне.

- Лялька, а пингвины разве умеют шить? – шутил Илья.

Лялечка не понимала, делала большие глаза и переспрашивала: «Какие пингвины»?

А Илья деланно удивлялся: «А тебе на работе никто не говорил, что ты на пингвина похожа? И ходишь ты точь-в-точь, как пингвин».

И он вскакивал, вытягивал руки по швам, оттопырив ладони, и выпятив живот, начинал ходить, переваливаясь с ноги на ногу, изображая пингвинью походку.

Лялечка не обижалась, смеялась вместе со всеми, а Нина Ивановна смотрела на них и радовалась.

* * * * *
   В выходной Нина Ивановна с Лялечкой выбрались в магазин. Это был большой гипермаркет в три этажа, где продавалось всё, что угодно, от носков до мебели. Нине Ивановне нужна была пряжа, а Лялечке – новая ткань. Все эти покупки объединяло одно – они предназначались будущему ребёнку.

В отделе «Всё для вязания» они долго не могли выбрать нужный цвет, но в конце концов остановились на белом и нежно-мятном. Пока Нина Ивановна расплачивалась за товар, Лялечка куда-то исчезла. Нина Ивановна поискала глазами и обнаружила её в ювелирном салончике, что находился рядом. Лялечка что-то примеряла, глядя в стоящее на прилавке зеркало, и перекидывалась словами с продавцом. При приближении Нины Ивановны, она кивнула продавцу и быстро передала ей это «что-то». Продавщица открыла витрину и положила на подушечку маленькие серёжки-гвоздики с розовой жемчужинкой посередине. 

- Красивые, - понимающе улыбнулась Нина Ивановна, - тебе пойдут.

- Да, наверное, - деланно равнодушно ответила Лялечка, но Нина Ивановна видела, что эти серёжки ей очень понравились.

Они купили несколько отрезов фланели и весёленького цветастого батиста, предназначенных для распашонок и чепчиков, которые Лялечка вызвалась шить сама, и направились домой, оживлённо болтая о всякой всячине.
 
* * * * *
    В телефонном разговоре с приятельницей по раутам Ирочка посетовала, что муж снова уехал в длительную командировку и ей совершенно нечем себя занять. Ирочка надеялась, что та пригласит её на какую-нибудь тусовку, но вместо этого приятельница рассказала ей, что Игоря Васильевича видела сегодня утром в кафе вместе с секретаршей и ещё какими-то мужчинами, предположив, что это его деловые партнёры. Ирочка была уязвлена. Она прекрасно поняла, что приятельница, намекает на то, что её муж ведёт двойную жизнь, иначе бы она не назвала секретаршу. Зачем называть секретаршу? Кто она? Никто! Придаток к начальнику! Обслуга! Ирочка злилась. На приятельницу, мужа, его секретаршу…на всех, кто был причастен и не причастен к определённым обстоятельствам.

Она наревелась, хотела было напиться, но передумала и решила срочно ехать к нему в офис, чтобы застать врасплох неверного мужа.   
Закончив с макияжем, она вызвала такси и через двадцать минут уже стояла в приёмной Игоря Васильевича.
Увидев её, сидевшая напротив двери «главного» секретарша-«эскортница», с плебейским по мнению Ирочки именем Юлия, Юлька, побледнела и опустила глазки. Ирочка, одарив её презрительным взглядом, ринулась было в кабинет, но вдруг её, как током ударило. Пальчик секретарши обвивало кольцо в форме змейки с многочисленными бриллиантами и рубиновой головкой стоимостью в полтора миллиона. Её колечко, Ирочкино! Откуда у секретарши такие деньги? Нет, это точно её кольцо! То, что забрал муж, чтобы расплатиться с налоговой… Ах, подлец! У Ирочки закружилась голова, лицо её покрылось красными пятнами…она пыталась что-то сказать, крикнуть, вцепиться в это красивое ненавистное лицо Юльки, разнести здесь всё к чёртовой матери, но ей не хватало воздуха, и она лишь молча раскрывала рот, как рыба, выброшенная стихией на берег. В глазах потемнело…

- Игорь! Игорь Васильевич! – услышала она словно через вату, - Ирине Николаевне плохо.

* * * * *
- Не истери, - тихо проговорил Игорь Васильевич, мягко взяв её под локоть и усаживая в машину. – Дома поговорим.


окончание: http://proza.ru/2023/02/27/581