Место для жизни

Под вечер, после работы, еду в общественном транспорте домой. Как правило, автобусы в это время забиты работным людом, который прибыл из России и азиатских братских республик бывшего СССР,  восстанавливать наш Мариуполь после освобождения от украинских  нацистов.

На очередной остановке в автобус, с дополнительной порцией пассажиров, вошла пожилая женщина с малолетним пацанёнком, лет семи. Я привстал с одиночного кондукторского места у окна, освобождая им место для комфортного  сидения.

 Ребёнок, протискивающийся в плотной толпе пассажиров на освобождённое сидячее место, не впрыгнул первым на свободное сидение, как это зачастую приходится видеть  повсеместно. Поблагодарил меня неожиданно словами, которые я от подрастающей молоди уже давно не жду: «Спасибо, дядя!» Неожиданно отошёл на шаг в сторону, освобождая проход для своей глубоко пенсионной спутницы. Заботливо изрёк: «Садись, бабушка!» Женщина, поблагодарив меня кивком головы и доброжелательным «Спасибо!», неторопливо присела.

 Не часто, скажу я вам, среди нашего  суетного, а чаще всего без предельного не внимания к своим ближним, приходится видеть  этот акт благотворительного участия. Когда подрастающее поколение молодых людей участливо относится к людям преклонного возраста, это всегда умиляет стариков, а в умах воспитанных, культурных людей вызывает импульс  безоговорочного одобрения.
 
И я не преминул сделать ей приятный комплимент по поводу её предупредительного внука:

- Мадам! На ваших заботливых глазах растёт настоящий джентльмен! Такое не часто встретишь в нашей повседневной, увы, не простой после военной действительности!
Женщина, горько улыбнувшись, глядя с нескрываемой нежностью на юное создание, только и ответила скупо: «Да! Это так!»

Мальчик же встал на центральном проходе автобуса возле кресла бабушки так, что преграждал доступ к сидению всем посторонним и в некоторой степени своим мелким ростом создавал небольшое неудобство для проходящих пассажиров. Я, желая того, чтоб мальчугана изрядно не толкали в толпе, предложил, обращаясь к нему:
 - Сынок! Ты бы к бабушке своей на руки лучше бы присел! Толкать ведь  не будут! Да и места всем будет по более!»

На моё удивление он полностью проигнорировал мои слова, продолжая стоять на прежнем  месте, слегка потупившись.  Вместо него ответила его спутница.

- Бесполезное дело! Он не сядет!

Я искренно удивился:

- Почему же? Так же лучше для всех!

В её грустных глазах вдруг  сверкнули слёзы. Видно было, что объяснять причину столь необычного поведения своего внука, ей даётся с превеликим трудом. Но собравшись  с духом, слегка приглушённым и чуть хрипловатым голосом от волнения, она поведала мне следующее:

- Это у него отголоски  войны! И нашей эвакуации из Мариуполя в Россию! Нас в конце апреля вывозили на автобусах через левый берег в сторону Новоазовска. В автобус набилось людей тьма. Многие с детьми. Я выезжала с дочкой и с внуком. -  Она кивнула на насупившегося мальчугана. – Со стороны Мариуполя по нашей колонне неожиданно начался обстрел. Я с Костей сидела у окна, а дочь моя стояла рядом. Автобус наш сильно посекло осколками! Были раненые и убитые! Среди мёртвых оказалась и моя дочь! Она при обстреле закрыла меня и своего сына собственным телом! Так что, то место в автобусе оказалось для нас местом для нашей дальнейшей жизни, а для дочери стало местом смерти. Машуню, вместе с остальными погибшими мы похоронили в посёлке Безыменное. Теперь вот он, в память о материнском поступке, никогда не садится в автобусе, а как бы прикрывает меня от всякой опасности!

Она не удержала свои слёзы. Полезла в карман за платком. Да и все стоящие рядом мужчины словно окаменели, застыли в скорбном молчании, а у женщин неумолимо заблестели повлажневшие глаза.

Я от нахлынувших на меня эмоций инстинктивно отвернулся к окну, часто моргая глазами! Мысли по этому поводу неумолимой волной нахлынули на мой разум.
Война очень сильно обостряет чувства. Кардинально, порой, меняет облик людей тогда, когда тень смерти приближается к ним вплотную.

 Кто-то был всю жизнь как бы положительным персонажем и уважал себя за это, превознося свои эти положительные качества перед другими.   А вот  при малейшей  опасности повстречаться с неприветливой старухой с косой у него вдруг пробуждаются самые низменные чувства, которые способны стереть и всё то хорошее, что было в той душе. Трусость вдруг  разъедает волю и долг, поощряя предательство по отношению к своим близким. А  низость с подлостью правит бал там, где были слабые ростки человеческой порядочности. Для такого людского непотребства  своя собственная драгоценная шкурка становится  превыше всего! И для её спасения все способы хороши. И таких персонажей при военных компаниях, увы, хоть пруд пруди!

 А есть и другая категория людей, внешне ничем  не проявившая и не выделявшая себя, до поры до времени, среди общей людской массы. Но в момент смертельной опасности, они остро чувствуют  свою исключительную ответственность и долг  перед близкими или  перед обычными людьми. Для них не стоит вопрос жизни или смерти! В момент опасности они  не задумываются об этой острой дилемме, а без оглядки жертвуют своим здоровьем и даже жизнью ради спасения других! И в этом инстинктивном, спонтанном их деянии, видится их главное предназначение  всей прожитой жизни. Самопожертвование, во благо другим!

И трагическая, непредвиденная смерть этой молодой женщины Маши, прикрывшей своим телом жизни родных ей людей, явился ярким примером того, чтобы в памяти людей, оставшихся жить дальше, она осталась настоящим человеком. А в лице своего подрастающего сына оставила людям яркое продолжение от своего последнего, благородного поступка.

                Виктор Велью   
                17 февраля 2023г