Тверской излом 29-я гл

                29



-- Этот мудак… Ну… Бывший муж Вики… -- голос Дениса дребезжал отвращением. – Такой редкостный тип! Из тех, кто сам ничего не может, кроме, как жить паразитом! Себя же любил, как манерная тёлка на съёме. Я так говорю не потому, что он «бывший»… Странное слово употребляем мы – «бывший»… Как будто, говорим о существе из другого пространства…
Но дело в том, что я видел, как ожила Вика рядом со мной, как её глазёнки горели, когда возле нас резвился и светился от семейного тепла сынишка. – Денис тяжело вздохнул. – А этот гадёныш появился, как вошь! Стал у неё деньги клянчить, всякую ересь предлагать за моей спиной! Меня всегда бесили такие козлы, которые бояться по-мужски выяснить отношения, а только гадости творят!
Щёлкнула зажигалка… Зашипел подожжённый табак… Раздался тяжкий вздох томной глубокой затяжки…
-- Потом, бл…дина, просто ментам сдал наш адрес… -- продолжал Денис. – Просто, чтобы нагадить. Особой-то и беды там не было, но пару месяцев страдануть пришлось. Принимал Тверской Централ грубо, жёстко и цинично, как и любая режимная тюрьма. За первые дни всю душу вымотали. Через месяц – вообще с ума можно было сойти. Подустал я тогда от такой возни, тем более, что эпизод «висяковый» был и ни мне, ни «погонам» не в масть. Так на третий месяц и выскочил «за недорого».
Стою на улице Гагарина, а нутро воет и гонит прочь из Твери. Только ноги сами к ней понесли. Домой прихожу, а маленькая моя исхудала, поболее, чем каторжанин на лесоповале. Обняла меня, трясётся вся… Плачет…
Только тогда и понял я, как она за меня переживает. Потом как-то с дуру позвонил своим с её номера, да возьми и глянь смс-сообщения. Дурак! Что сказать? А там – каша романтическая с нескольких сторон. Ухажёры, мать их!
Она шепчет мне: «Прости! Тебя одного люблю!». А я только и смог прошептать: «Маленькая! Всё, что мне нужно, это, чтобы ты была счастлива. Но зачем же ты мне так больно делаешь? Тобой одной дышу! Для тебя живу!».
Недельку промиловались пока я в себя приходил. Тут и начался весь этот бред. Где-то в людном месте столкнулись с местным чинушей. Толи под шафе тот был, толи по жизни на вольтах – грубанул мне сильно. Вика меня тянет в сторону – мол, не связывайся! А он и её, как оказалось, знает. Что-то ляпнул там об отдыхе в былые времена. Маленькая моя вообще голову повесила, а меня аж взорвало всего изнутри. Дал ему «леща» сочного, тот и сник, как озимые хлеба в бурю.
Домой вернулись, а она мне и говорит: «Не будет нам теперь тут жизни… Погубят тебя эти люди…». До сих пор не могу понять, как она волокла на себе весь этот ворох проблем и с ума не сошла. Короче, стали из местного блат-комитета заходы на меня делать. Потом вообще душно стало – с каждым козла-бандитом там перекусался…

Вика горько заплакала, не в силах больше слушать запись рассказа Дениса, и закурила. Журналистка сочувственно посмотрела на неё в ожидании диалога.
-- Теперь мне с этим всем жить… -- горестно прошептала Вика.
-- Есть возможность помочь Денису… -- осторожно отозвалась Щеглова.
-- Говори! Что нужно сделать? – тут же вскинула на неё взгляд Вика. – Ради него я на всё готова!
Журналистка испытывающе посмотрела на девушку и заговорила уверенно и серьёзно:
-- Помоги мне уговорить его пойти на мои условия, и я обещаю, что очень скоро весь этот кошмар закончится.
-- Я всё сделаю… -- надломлено простонала Вика. – Лишь бы он вышел на свободу… Но… Денис такой упёртый! Наверняка, теперь даже разговаривать со мной не захочет… Любой другой давно бы уже плюнул и послал, куда подальше. Кому нужна такая проблемная, как я?
-- Ему – ты нужна! – горячо воскликнула журналистка. – Ради тебя он шёл на такой риск! Не каждой женщине такое выпадет на веку, даже в кино! Ты так нужна ему – как ты этого до сих пор не понимаешь?
-- Хорошо. Я всё сделаю. – Уверенно ответила Вика.