Кабардинский Удж и Осетинский Симд

Кабардинский «Удж» и Осетинский «Симд»

В соцсетях, не шуточный скандал. Осетины и лже-историк А. Хаширов рассуждают об основах танца «Симд» и «Удж».

Осетины иже «Лже-Аланы» получили отповедь от такого же «Лжепотомка» виртуального кабардинца «Киллара Хаширова» якобы восходившего на гору Эльборус а 1829 году, что у осетин танца «Симд» не было. Это их кабардинское «Удж».

С исторической и фактической истории и осетины «лже-аланы» и кабардинцы кочевой народ в недалеком прошлом, претендуют на историю и земли Балкарии и Карачая, а это значит у них одинаковые нравственные ценности.

Предупредительно скажу, что в целом я уважаю оба народа, но лже-наука, которая процветает в осетинском и кабардинском обществе дает свои плоды. Схлестнулись два одинаковых по фактуре ЛЖИ – Лже - научных сообществ: Осетия и Кабарда. Оракулом и «ЛжеПророком» у кабардинцев выступает – звезда видеоэкрана в ютюбе лже-историк и лже – эксперт Аскер Хаширов.

Вот ложь ЛжеПотомка Аскера Хаширова «Киллара Хаширова», якобы поднявшегося на гору Эльборус в 1829 году:

Как известно высота восточной вершины горы Эльбрус – 5621 м.
По данным руководителя экспедиции А. Купфера восходившей на вершину Эльборуса в 1829 году, высота Эльбруса составляет – 15 640 французских футов, что равно – 4712 м.

Истина:
Фактически, никто из членов экспедиции, в том числе и местные карачаевцы-черкесы не поднялись на саму вершину Эльборуса. В то же время подчеркнём, что это была - Первая научная экспедиция на территории Карачая. Экспедицию сопровождали карачаевские, балкарские князья со своими людьми вплоть до восхождения, а некоторые и приняли участие в самом восхождении. И один из них Киллар поднялся выше всех, то есть на 600 футов выше, чем г-н Ленц. Что и было принято за высоту Эльборуса.
RAPPORT
FAIT ; L'ACAD;MIE DES SCIENCES SUR UN
VOYAGE DANS LES ENVIRONS DU MONT ELBROUZ, DANS LE CAUCASE, ENTREPRIS PAR ORDRE DE SA MAJEST; L'EMPEREUR;
PAR M. KUPFFER.
RAPPORT
SUR UN VOYAGE DANS LES ENVIRONS DU MONT ELBROUZ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, 1830. Из типографии Императорской Академии наук.

Ложь:

Лжеисторик Аскер Хаширов совершил подлог в оригинал текста Адольфа Купфера, что экспедиция проходила по территории Кабарды, и проводниками были кабардинцы, в том числе и придуманный кабардинскими историками «виртуальный кабардинец – Килар Хаширов», предок лжепотомка Аскера Хаширова. А теперь, вам судить о морально-нравственных качествах кабардинца, офицера МЧС, полковника Аскера Хаширова.

Подробная история об этом позже.

Оказывается, Лжепотомок «Киляра Хаширова» Аскер Хаширов, разбирается ещё в танцах народов мира и в том числе «великих алан» - осетин, лже наследников скифов и сармат. Осетинам виднее с их колокольни, откуда они заимствовали танец под названием «Симд», но могу точно заявить, Аскер Хаширов, неисправимый лжец, это черта видимо заразно укоренилось в его поведенческом характере.
Начнем с того, что танец называемый «основой кабардинского Уджа и осетинского «Симда», в истории зафиксирован, как шапсугский танец «Удж хурай».Но если обратить внимание на шапсугское: "Удж" - "Уш"-"Уч", то видна взаимосвязь заимствования шапсугами у своих соседей ногайских тюрков, в целом названия "Удж хурай" - Три круга, где "Удж" - ногайское "Три", "Хурай" - ногайское "Круг", то есть хороводный танец в три круга.

А шапсуги, не адыги, и не кабардинцы. Но если всех записать «черкесами» то, это будет и кабардино-черкеский танец».

Сами шапсуги танец называли «Удж хурай», и таково его правильное название, с ногшайского языка "Три круга".
Как пишет лже-историк Б. Бгажноков в своей научной работе «Черкесское игрище»: «Исторически удж хурай-древнейший тип танца, представляющий собой своеобразную форму общения группы с божествами-агентами судьбы…»
Но вряд ли и шапсуги танец Удж хурай придумали сами. На это наталкивает название и смысл этого танца Удж – хурай. Удж – топтаться, таково его значение, так пишет об этом М. А. Меретуков в своей работе «Семья и брак у адыгских народов. А вот этимологию термина «Хурай» Меретуков объясняет, как «круговой», но не объясняет с чем термин «хурай» связан.
К слову у Абазин термин «Гягяра» - Круг» из русско-абазинского словаря, М.1956г.
Кабардинский ученый А.К. Шагиров в своей академической работе «Словарь Адыгских языков», М.1977., пишет, что: «Хъуырджан» адыгское – Кольцо, налицо заимствование, по крайней мере, в первой части, скорее всего, из тюркских языков. Сравните кирг. «курча», хак. «хурча» - окружность, опоясывать; ногайское «курса», кумык. «кыршав», карач-балк. «куршоу», хак. «хурчач»-обруч, чуваш. «хурса». И другой термин «Хурай», у Шагирова объясняется, как круглый с араб. и турецк., и убыхское – хуырай. Этнически – Убыхи, не относятся ни к кабардинцам, ни к шапсугам.
Шапсугами, древний национальный танец «Удж-хурай» исполнялся мужчинами и девушками. Замужние женщины, вдовы, старики и старухи в этом танце не участвовали. Это похоже не на народный танец, а танец взимосвязанное с языческими верованиями шапсугов, что со временем его перестали исполнять. Современные вариации кабардинцами танца «Удж» это современная постановка, не имеющая к древней основе никакого отношения. Просто термин «Удж» - «Топтаться», без какого-либо смыслового значения в современной постановке и интерпретации, уже не важно, осетинского «Симд» или другое.

Что касается английского офицера разведчика Дж. Лонгворта, то и здесь с присущей Аскеру Хаширову в «изящной манере» солгал, что Лонгворт пишет о кабардинцах. Лонгворт пишет о Шапсугах и Натухайцах, которые абсолютно, не являются ни адыгами, ни адыгами-кабардинцами. Потому, и если Лонгворт и пишет, то в своем повествовании он пишет о ногайских тюрках. И приводимом ниже текст, где вы сами прочитаете о тюркском влиянии на шапсугов, откуда название «Хурай» берет корни.

Все приводимые термины у Дж. Лонгворта, тюркские.

«Год среди черкесов», т. 1-2. Лондон, 1840. Лонгворт — перевод с английского А. И. Петрова

Их оружие — ружье, висящее за спиной в чехле, единственный пистолет, обычно отделанный серебром и заткнутый за пояс спереди,
«кама» (camа),
или широкий обоюдоострый кинжал, также висящий спереди, и сабля в деревянных ножнах, рукоятка которой, без какого бы то ни было щитка, сделана из черного дерева или покрыта серебром;
Есть, однако, одно обстоятельство, которое особенно заслуживает внимания: это поразительное единообразие их костюма, не только в целом, но и в мельчайших деталях и нюансах, что, придавая им сходство как членам одной семьи, вместе с тем является внешним выражением родства их чувств и обычаев, которое в действительности делает их единой семьей.
«Колпак» (calpac)
является, возможно, единственным исключением из этого однообразия, хотя даже в этом.
Хаджи (сопровождающий Лонгворта. — Прим. перев.), который отсутствовал в течение часа, чтобы урегулировать вопрос относительно
«кунака» (konag),
вернулся с сообщением, что все улажено, и, когда были поданы три верховые лошади с прекрасными ходовыми качествами, мы покинули лачугу.
Гостевой дом. Обед по-черкесски...
Наш «кунак-бей» (Konag Bey)
стоял готовый принять меня и, подведя лошадь к гостевому дому, помог мне спуститься на землю. Затем он ввел меня в дом, собственными руками снял с меня оружие и развесил его на стене.
После того как мы посидели некоторое время, хозяин поднес мне большую чашу с напитком,
который татары называют «буза» (boza), а черкесы «суат» (souat);
это смесь из перебродившего просяного зерна и меда, густая и мутная, и крайне тошнотворная, как мне показалось, хотя я и пил ее из вежливости по отношению к хозяину, который внимательно следил за мной, чтобы я не пропускал, и в течение вечера вновь наполнял мою чашу никак не менее дюжины раз. [535]
Последовавшие затем блюда состояли главным образом из лепешек,
«каймака»,
или крема, ватрушек, паштета, завернутого в виноградные листья, и, наконец, большой чаши
«йогхорта» (yoghort),
или свернувшегося молока, которое как «пилаф» (pilaff) в Турции, неизменно завершает пиршество. Вначале я удивился, не видя на столе овощей, но впоследствии узнал, что хотя в этих краях их существует множество видов, черкесы редко, если вообще когда-либо едят их.
На следующий день рано утром нам нанесли визиты все уважаемые люди, жившие по соседству.
Ходили слухи, что русские готовились к захвату их края и якобы уже избрали Пшаду в качестве вероятного объекта для нападения.
Однако как бы они ни были взволнованы этими слухами, их поведение отражало обычную вежливость и этикет, которые, казалось, не смогла бы поколебать никакая опасность, как бы велика она ни была...
...Среди тех, кто пришел в это утро засвидетельствовать мне свое уважение,
был Ислам Гери Индар Оглу. Это был первый «уздень» (ouzden), или дворянин, которого я увидел, и я был [537] сразу же поражен его спокойствием и осознанным чувством собственного превосходства.
Более того, конфиденциальным шепотком многие из присутствующих убеждали меня в том, что он был
«керкин! игит!» (kerkin! iguit!)
— одни из немногих турецких слов в черкесском словаре, обозначающие «смельчак, храбрец» и имевшие в данном случае, без всякого сомнения, смысл намека на то, что хозяин был бесспорным объектом, на который должна была быть обращена моя щедрость.
Собравшиеся по этому поводу не являли собой многочисленной толпы, поскольку почти вся молодежная часть населения, или «охотничьих псов» в то время ожидала русских визитеров; тем не менее здесь была представлена значительная часть аристократии,
богатства и ума двух черкесских областей — шапсугов и натухаев (Shapsook, Natukvatch): «tamatas», «effendis» и «ouzdens», то есть старейшины, судьи и дворяне.
...Сцена, которую я только что описал, позволяет составить некоторое впечатление о характере этих собраний, на которых, добавил бы я, царят порядок и приличие. Шум, крики, брань никогда не допускаются, и язык, к которому прибегают для красноречия — дословно
«tatlu dil» («сладкий язык»),
ясно указывает, что они отдают предпочтение убеждению, а не брани и угрозам.
Членами этого знаменитого клана, состоящего самое большее из шести-семи семейств, были также Мехемет Индар Оглу и судья Хаджи Оли. К ним можно добавить Арслана Гери, храброго и известного воина в расцвете сил, не менее, однако, известного и своей скромностью;

Строгое соблюдение всех церемоний, обычаев и обрядов, что является целью воспитания под наблюдением
«аталыка» (atalik),
делали его образцовым «охотничьим псом» в стране; наряду с этим его изысканная любезность, веселость, молодость души делали его наиболее выдающимся образцом.

Народная мысль:
"Кто копает яму другим, тот пусть снимает мерку с себя" я понимаю так, что если ты строишь другому козни, то знай, можешь сам в них угодить. Ведь если желаешь человеку зло, это зло к тебе же и вернется. Аналогом этой фразы является пословица "не рой другому яму, сам угодишь".

Хадис Тетуев, историк, 12. 02. 2023г.