Глава 16. Мурманск. Безработица

7 июля моя кочевая жизнь превратилась в оседлую. И осел я в одной из пяти комнат коммунальной квартиры. В моем распоряжении были небольшой холодильник, микроволновка и электрочайник, но имелась и общая кухня с газовыми плитами. Также общими были туалет и душ, которые стали первым моим впечатлением от коммунальной жизни. Водопроводные трубы были покрыты дополнительными двумя слоями защиты от внешней среды – ржавчиной и какой-то буроватой слизью с черными прожилками. Вот уж не думал, что у труб бывает насморк. Воду, которая подавалась в квартиру, пить не хотелось, а купание в ней не делало чище. После каждого посещения душа, мои волосы становились все жёстче и если бы я несколько раз подряд помыл голову – мог бы гулять по стройке без каски.
Соседями моими были люди, прожившие в коммуналке всю жизнь и им некогда было присматриваться к трубам – они их заливали. Причем к уничтожению алкоголя мои соседи относились как к работе, которую выполняли ежедневно и соблюдая график смен.
Рано утром на кухне собирались владельцы трёх комнат – два брата-пенсионера, жена одного из них, а также женщина среднего возраста с мужем, недавно вышедшим из тюрьмы. И общая пьянка длилась до обеда, после чего все расходились по комнатам и отсыпались. Вечером к утренней смене добавлялось несколько гостей и застолье не прекращалось до середины ночи. А на следующий день все повторялось.
На работу мои соседи не ходили, похоже алкоголизм в Мурманске это тоже работа. Даже интересно, как в местных школах выглядит профориентация.

На общей кухне я пробовал готовить всего пару раз, после чего решил, что трезвый человек там выглядит слишком неестественно. Однако совсем не пересекаться с соседями не получалось. Во время одной из пьянок какой-то непримиримый враг сантехники сломал дверь в туалет, а потом разбил унитаз. Возможно, первым начал конфликт именно фаянсовый трон и человек был вынужден защищаться, но, как говорится: ты можешь быть прав, но какой в этом толк, когда твой противник – горшок. За следующую неделю мне пришлось хорошенько запомнить короткую дорогу к общественному туалету на проспекте Героев-Североморцев. Кроме того, по ночам в мою дверь стучали пьяные мужики с намерением попросить в долг сто рублей. Впрочем, "ночь" в летнем Мурманске – понятие довольно неопределенное. В то время, как в Петербурге стоят Белые ночи, здесь, на севере, не заканчивается один сплошной полярный день. У каждого жителя Мурманска, который пользуется часами с циферблатом, есть неинтересная история, как его знакомый приехал на вокзал на 12 часов раньше срока. Потому что в это время года 8 часов утра ничем не отличаются от 8 часов вечера.

Комната в коммуналке стоила мне 5500 рублей в месяц, а прибыл я в Мурманск, имея около 20000. Я сразу оплатил два месяца проживания и при таком запасе времени и средств, позволил себе расслабиться. Хотелось просто отдохнуть и познакомиться с городом, где мне предстояло зимовать. Улицы Мурманска неприятно удивили мертвыми голубями. Точнее не самими птицами, а их останками – тут и там, на асфальте виднелись птичьи кости, а рядом немного крови и перьев. Сначала я не понимал, что это значит, а потом увидел как на голубей охотятся вороны и чайки. И над этим стоило бы задуматься. В городе, где так обращаются с птицей мира, вряд ли можно ждать теплого приема.
Я разместил в социальной сети объявление – что сам из Донецка, что путешественник, что мог бы сыграть на гитаре или сходить в поход и хотел бы найти единомышленников. Результат оказался даже хуже, чем нулевой. Со мной не только никто не захотел знакомиться, но ещё и обвинили, что я путешествую на деньги налогоплательщиков и чуть ли не существую за счёт коренных жителей Мурманска. Поверхностная аргументация довольно скоро сменилась угрозами с оскорблениями и все это из-за недопонимания и бедности. Ещё в 2014 году, когда только началась сепарация Донецка от Украины, в России открылись лагеря для беженцев и какой-то чиновник заявил, что на содержание одного вынужденного мигранта, из бюджета уходит 800 рублей в сутки. Конечно, цифра включала в себя значительный откат чиновникам, постройку и содержание тех самых лагерей, а также транспортировку и питание беженцев. Однако информация была подана так, будто каждому украинцу в России просто так выплачивают по 800 рублей в сутки, при том что обычный россиянин за эти же деньги должен работать. Как же меня за два года замучали вопросами про 800 рублей – и во время автостопа, и просто в беседах. Лично я от государства российского не получил ничего, кроме проблем, но целевая аудитория теленовостей имела другое мнение. А в Мурманске плотина здравомыслия была окончательно прорвана и поток упрёков за фантомные 800 рублей излился в мои личные сообщения. Если бы весь этот негатив приходил мне не на электронную, а на обычную почту, я мог бы подрабатывать сдачей макулатуры.

Исполняя административный долг я явился в УФМС, чтобы продлить РВУ, срок которого истекал 04.09.2016. Однако раздраженная женщина отказалась принимать мое заявление до тех пор, пока я ей не предоставлю местную регистрацию. Где брать регистрацию я не знал, но время ещё имелось, поэтому бюрократические вопросы были отложены в долгий ящик.
Тем летом в Мурманске я почти завел два новых социальных контакта.
Сначала у меня в комнате завелась мышь. Несколько вечеров подряд я слышал подозрительный шорох, но не мог предположить, что столкнусь с вредителем, который относится к млекопитающим, но не пытается попросить у меня денег. Однажды я сидел на вращающемся стуле и услышал шуршание в шкафчике за спиной, где я хранил документы, а также продукты, которым не нужен был холодильник. Поднялся и открыл дверцы – ничего необычного. Но стоило мне передвинуть папку с бумагами, из-под нее вылетело чёрное пятно и бросилось прямо на меня. Не успев осмыслить происходящее, я отдался на волю инстинкта самосохранения и запрыгнул спиной вперёд на вращающийся стул. Кто бы подумал, что во мне пропадают навыки акробата? Позже я ещё несколько раз встречал мышь ночью и даже пытался подкормить ее печеньем, но мы так и не подружились и вскоре она перестала появляться.
Также я познакомился в интернете со студенткой из Магнитогорска. С ней мы очень близко общались, несколько это было возможно в цифровом формате. И я даже решил, что обязательно надо будет приехать к ней, но, конечно, не раньше чем завершится мой Маршрут. Вспомнив об условиях моего Договора с Судьбой, я предположил, что студентка является моей наградой. Но потом рассудил, что как-то она подозрительно рано появилась в моей жизни – всего лишь в третьем городе из пяти, составляющих Маршрут. В итоге я со студенткой общаться прекратил, потому что она явно не была связана с моим Маршрутом. А зачем мне обычная девушка, если, преодолев все испытания, я получу идеальную? Позже я ещё несколько раз в интернете сближался с девушками и каждый раз наше общение завершалось по тем же причинам. Иногда я удивляюсь, как мне хватает ума, чтобы выживать, но не хватает – чтобы не усложнять себе жизнь.

Ближе к концу июля я уже не мог себе позволить оставаться безработным и отправился на поиски подходящей вакансии. Начал с Сабвея, где и получил первый отказ. Вообще, среди лета искать работу оказалось не самым простым занятием – все вакансии, не требующие опыта, уже заняты студентами, а на серьезных местах, кроме опыта требуют ещё и регистрацию. В августе я оплатил проживание до конца сентября и принялся экономить на еде. А обнаружение свободного рабочего места, словно сдерживание кашля во время лекции – требовало сверхчеловеческих усилий. Но чем больше ты нуждаешься в честном заработке, тем проще попасть к мошенникам. Очень неприятно вместо заявленной вакансии мерчендайзера или подсобного рабочего оказаться на собеседовании в какой-то подозрительной конторе, где от тебя либо требуют оформления на себя ИП, либо инвестиций в бизнес.
Экономия на питании все больше напоминала голод. Я пробовал готовить старую крапиву, а также поглядывал с гастрономическим интересом на рябину и чаек. Издалека чайки видятся как что-то изящное и белое, кружащее над волнами, вблизи же они – противные создания, выглядывающие из мусорных баков и отвратительно вопящие ранним утром.

Очень вовремя мне подвернулся вариант подработки на сборе черники. Сезон собирательства только начинался и ягоды было не слишком много, но и конкурентной борьбы за угодья не шло. Работа предполагала щадящий режим. Рано утром на автовокзале собиралось несколько человек, затем подъезжал работодатель на минивэне или обычной легковушке и вёз всех в лес. Там каждому выдавали пару красных вёдер и ручную дробилку – специальное приспособление для сбора ягоды. После, собиратели расходились по территории, заранее договорившись встретиться часов через пять. В означенное время возвращался водитель, взвешивал собранную чернику, рассчитывался наличными и отвозил всех обратно в Мурманск.
В первый день я собрал черники меньше остальных, но все равно заработал 500 рублей, которые резко укрепили мой бюджет. Во вторую поездку моей целью было хотя бы предпоследнее место и оно осталось за мной. Вот что значит реалистичное целеполагание. На сбор ягоды мы ездили не каждый день и меня это полностью устраивало, потому что вряд ли мой позвоночник выдержал бы два дня подряд на черничном промысле. Я возвращался в комнату, падал на кровать и минут сорок собирался с силами, чтобы перевернуться на спину. Но это дома, в лесу же я без устали и четкого плана ходил по упругому мху и сырой траве, собирая дробилкой ягоду. Никогда прежде мне не встречался такой мох. Однажды я забрел на небольшое болото, но понял это только по тому, что зелёное покрывало начало сильнее проседать подо мной и превратилось в подобие батута, на котором не хочется прыгать. Я конечно поспешил к твердой земле, но то, что мох не порвался, меня сильно впечатлило. Правда в другой раз мох всё-таки не выдержал моего веса и я чуть не переломал ноги, неожиданно провалившись по колено в какую-то щель между камнями. Как говорится: на моха надейся, а сам не плошай.
Как-то раз я заблудился, но заметил линию электропередач и по ней смог выйти к деревне. А ещё мне довелось ненадолго потерять свои ведра с черникой и это оказалось даже страшнее, чем потеряться самому.
Впрочем, собирателем я пробыл всего пару недель, после чего у водителя возникли какие-то проблемы с транспортом, а потом он уехал в Петербург. Ну а я вернулся к более привычной роли – безработного.

Люди, знающие жизнь, любят повторять "то, что нас не убивает, делает нас сильнее". Впрочем, эти же самые люди чаще говорят другое – "мам, я дома, а что покушать?" и "извините, родителей дома нет".
Месяц в дороге и догонялки с дождем, пропустили мое душевное состояние через мясорубку, а череда неудач в Мурманске оказалась лучшим гарниром к практически готовым котлетам уныния. Средств к существованию становилось все меньше, а ничего похожего на работу не находилось. У меня все ещё оставалась визитка миллионера, но позвонить я так и не решился, потому что на вопрос "как дела?" у меня не вышло бы ответить честно, а врать не хотелось.
В какой-то момент я уже готов был сдаться и заложить самого себя в миграционную службу, чтобы меня депортировали в Донецк. Однако мое РВУ все ещё действовало и я находился в России легально. Потом появилась идея поискать спасения в монастыре, но оказалось, что мои представления о послушничестве остались где-то в средневековье. В современные же монастыри не принимают людей с улицы и существует целый перечень документов, которые нужно предъявить при собеседовании, в том числе регистрацию и прививочный сертификат.
Второго сентября я собрался в последний раз попытаться найти работу. Комната у меня была оплачена на месяц вперёд, но деньги на питание почти закончились. Оставалось около 70 рублей и 1 доллар, несколько лет пролежавший в портмоне на удачу. Впрочем, к тому моменту уже появились сомнения, что доллар со своими обязанностями справляется. Я решил так – если не повезет с работой сейчас, то тянуть больше нечего. Был план на последние деньги купить лезвия для бритвенного станка и пару пузырьков спиртовой настойки боярышника. После чего я отправился бы в поселок Териберка, чтобы на берегу Северного Ледовитого океана вскрыть себе вены и для надёжности, броситься в воду.
С утра шел небольшой, но противный дождь. Ещё и дождь. Прежде чем окончательно сдаться, я хотел посетить три места в центре города. Для начала Сабвей, потому что на него было меньше всего надежд, ведь там мне уже раз отказали, затем какое-то кафе, а напоследок я оставил блинную, на которую очень рассчитывал. Только я перешёл дорогу не на том перекрестке и из-за этого сначала оказался около блинной, где сразу же получил отказ. В кафе история повторилась и у меня оставался последний вариант. Особых надежд я не питал, но именно в фастфуд-ресторане и получил приглашение на стажировку.
Так было установлено, что устроиться в Сабвей проще, чем в монастырь.