Дед и зеркало

     Сижу за компом, читаю новости… Воюют… В зеркале шкафа вижу, как дед встает со своей железной кровати, кряхтит, за коленку держится. Слабый, небритый, зубов почти нет. Пошел в ванную, умылся слегка. На кухне топчется, ворчит чего-то… Ну ясно дело — попробуй поживи сто лет! Бабуля уж давно устала от жизни и померла. А он всё скрипит.

     - А кофий-то у нас есть, детка? Давно я кофию нЕ пил. Как до войны на заводе премию Сталин дал, так с той поры и нЕ пил..
Я достала из шкафчика кофе в зернах, смолола, сварила, сахару кусок щипцами отколола. Любит, чтоб куском был.
    
     - А помнишь, детка, как я тебе грузовик игрушешный на Первомай в Мосторге Даниловском купил? Вы тогда с ребятней все колесы повыдергивали и с горки их пускали кто дальше?
     - Это ты про маму говоришь, дед. Я-то сильно позже войны родилась.
     - А… Ну в голове-то уж всё спуталось. А мать-то твоя жива ли? Ей же 5 лет было, я на войну ушел. С завода забрали.
     - Мама живая, дед, хоть и охает тоже, как ты. Твоему житью столетие скоро будет. Соберем фамилию, рюмашку тебе нальем, дед! Не все тебе таблетки-то глотать!
     - Сами пейте. Через те рюмашки сына мово зарезали, Сашку. После войны. Бандитское время ж было, детка. А как плясал-то он! Какую чечетку выделывал! Девки на всей Шаболовке вздыхали. Рюмашки, бутылки сгубили парня. И бабка твоя Панька тоже любила чекушку. Она — чекушку, а я ее. Ох, детка, как я ее любил… Дуру такую бесчувственную. И курила и пила еще во время войны, когда окопы рыть посылали от завода. Черствая корка стала, а не баба. А потом еще от другого мужика Таньку родила и кормить не кормила, чтоб умерло дитё по-тихому. А Танька выросла красивая! Жива она что ль, нет? Толстая, поди, стала, как все бабы в вашей фамилии.
     - Таня жива, хорошего человека себе нашла под старость. Гуляют по двору под ручку. Дед, давай рубаху постираю, другую дам тебе. Побрею тебя давай. Ты хороший у меня, люблю тебя. Мама говорит, что письма ей, маленькой, писал с войны. Плачет, как вспоминает про это. Писал ведь, дед? Карандашиком. Велел ей мать слушать и брата старшего, Сашку. А мама-то после войны туберкулёзом болела, в санатории ездила. Там отца моего встретила, вот и я родилась. Помнишь отца моего? Он такой непростой был человек, в себе весь, книжки вечно читал.. А маме чувств хотелось, жизни! Она боевая такая была! А отца уж нет теперь... Скоро и всех нас не будет. Дааа…..
    
     А жизнь-то будет, дед! Всегда будет! И яблоки будут, и дети народятся новые! И сахар, и гречка, и пчелы на цветах! Ну что, рубаху-то снимай, постираю.

     Вглядываюсь в мутное зеркало шкафа. Отражается железная кровать. Пустая, без никого.
    
     Дед Данила ведь еще в декабре 1942-го помер. В немецком концлагере.


1.04.2022