Вопрос языка

Едва я прочитал в новостной ленте, что правительством РФ был внесен Проект нового федерального закона о языке, едва собрался написать свой отклик на эту инициативу, а Дума меня опередила, и откликнулась.   И вот уже и закон принят.
 
ИЗ ИНТЕРНЕТА:
 «Не допускается употребление слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка, за исключением иностранных слов, которые не имеют общеупотребительных аналогов в русском языке и перечень которых содержится в нормативных словарях». Норма «направлена на защиту русского языка от чрезмерного употребления иностранных слов». «Не допускается употребление слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка».
Законопроектом также предполагается при использовании русского языка в качестве государственного запретить использование иностранных слов, за исключением тех, которые не имеют общеупотребительных аналогов в русском языке и перечень которых содержится в нормативных словарях. Отмечается, что "порядок формирования и утверждения списка таких словарей, справочников и грамматик" утверждаются правительством РФ.


Согласно инициативе, соблюдение норм русского языка обязательно во взаимоотношениях органов власти РФ всех уровней, а также в официальной переписке организаций всех форм собственности с гражданами РФ и иностранцами.»

Такое ощущение, что в Думе вдруг вспомнили известное стихотворение в прозе Тургенева «Русский язык». Ведь мы его в школе учили наизусть. Вот он:

«Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!

И действительно, кому, как не Думе ниспосланы обязанности предаваться тягостными раздумьями о судьбах родины. Ведь в стране немало проблем. И «как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается».  Но Дума, в отличие от Тургенева, прожившего долгое время в Париже, лучше него знает Россию. И она, не впадает в отчаяние, знает, на какой рычаг в России давить, чтобы разрешить проблемы. На  ограждение нашего великого языка от прочих. Вот Тургенев говорит что такой язык дан великому народу. А Дума решила сделать народ еще более великим, упорядочивая и совершенствуя язык.

 А если перевести с думского бюрократического на русский, следует читать так: очистим родной язык от иностранщины. Правда, уже в самом законе употребляются такие нерусские по происхождению слова как норма, аналог, литература, формирование, грамматика, федерация и т.д. Но лиха беда начало. Найдем замену и засияет новыми чистыми гранями великий и могучий.

И чихать на утверждения лингвистов о том, что язык развивается не постановлениями правительства, а, приспосабливаясь к жизни общества. Укореняются в разговорном языке те слова, которые удобны носителям языка.
 
Что же, вопрос языка не нов. Он торчит как нож под ребром не только в одном русском народе. Во многих странах решают на каком языке говорить. какой язык признать государственным. В России такого вопроса не стоит. Но остро поставлен вопрос о засильи иностранных слов.    

 Разговаривал на эту тему с приятелем. Он считает, что правительство и Дума в чем-то правы. Привел в пример, слово консенсус. Оно вошло в обиход при Горбачеве. И зачем нам такое слово, когда есть русское слово согласие? Так-то оно так. Но у этих слов чуть-чуть разные оттенки. Слово консенсус в русском языке обрело бюрократический налет. Если мы в обычной компании скажем, что у нас достигнут консенсус, это будет звучать как ирония, или даже, что мы там крепко хватили.
 
Тем и хорош, красочен, многогранен язык, что в нем много синонимов с разными оттенками. И не беда, что некоторые из этих синонимов заимствованы из других языков.  Оставить только русские по происхождению слова – обеднить язык. Но правительство с полагает, что слова, подобно солдату, маршируют, повинуясь приказам. Нужно издать новый закон о мобилизации слов, пусть, частичной мобилизации, и рассортировать их по ранжиру. И и красота.  Но осуществить такую неподъемную работу на практике – непростая задача.  В   своей пародии на эту тему Александр Иванов подсказывал, где тот    чистый источник, откуда черпать русские слова.

Сердцем чувствую: что-то не так.
Стало ясно мне, трезвому, грустному,
Я по письменной части мастак,
Но слабее по русскому устному.
В кабинетной работе я резв
И заглядывал в энциклопедии,
Но далёк от народа и трезв —
Вот причина подобной трагедии.
Нет, такого народ не поймет!
Не одарит улыбкою тёплою…
И пошёл я однажды в народ
С мелочишкой в кармане и воблою.
Потолкался в толпе у пивной,
Так мечта воплотилась заветная.
И, шатаясь, ушёл: Боже мой,
Вот где устная речь многоцветная!
Что ни личность — великий знаток,
И без всякой притом профанации.
Слов немного — ну, может, пяток,
Но какие из них комбинации!
Каждый день я туда зачастил,
Распростясь с настроеньями грустными,
Кабинетную речь упростил
И украсил словами изустными.

Вот и я задумался, на какие слова - иноагенты направить свое зоркое око? Например, зачем нам всякие миликвеи и баунти?  Подберем каждому батончику русское имя.  Правда, и слово шоколад и слово батон - иностранного происхождения.  Хуже всего с тортами и с алкогольной продукцией. Взять торт «Наполеон». Этот супостат Москву сжег. Мы против него воевали. А некоторые несознательные личности в его честь торт назвали.  Нет же у нас тортов «Гудериан» или «Гитлер», и даже «Де Голль». У нас даже торта «Ленин» или «Сталин» нет. А «Наполеон» есть. Зачем портить застолье тортом с именем топтавшего матушку Русь императора?
 
И вот что показательно: на одного сумасшедшего, считающего себя Сталиным, придется с добрый десяток, считающих себя Наполеоном. Пусть там в домах сумасшедших процветает преклонение перед западом. На тот они и сумасшедшие. Но   Дума мыслит трезво. Она заслонит своей грудью здравомыслящее население от сумасшедших Наполеонов и прочих гибельных влияний. А какая беда с прочими тортами! Торт «Прага», торт «Таллин». И самое жуткое – торт «Киевский». От таких названий жуть берет. Кусок в рот не лезет. И с алкогольной продукцией не лучше. Коньяк «Наполеон» и прочие нерусские имена.  Да и сами слова коньяк, ром, пунш, ликер, - иностранцы.  И даже слово вино. Только водка, самогон, первач - они хороши и на вкус, и на слух.
 
Следует убрать из обращения всякие гамбургеры, бутерброды, сэндвичи. Все заменить русскими словами. Чем хуже бутерброда – маслохлеб?

А зачем нам система СИ с ее амперами да ангстремами? Аршин, локоть, верста, пуд – вот наши исконные единицы. А там, где русских аналогов единицам нет – поступить кардинально. Вовсе единицы отменить, как понятия. Зачем нам какой–то Ампер? Или Тесла?  Или Фарада? Убрать с глаз долой! И нерусские слова типа электричество, магнетизм исключить из словаря. А коли нечем заменить, забыть про само явление. Жили без электричества и проживем. Подвести ток только к телевизорам, чтобы смотреть центральные каналы.
 
И то же с таблицей Менделеева. Одно название, что названа именем русского ученого. А в ней полно всяких инородных элементов, в честь не русских знаменитостей. А кто их знает, как эти Кюри и Рентгены к нашему отечеству относились. Может быть, были русофобами.

Да вот и с именами людей историческая накладка вышла. Почти все имена пришли из-за бугра. И в основном либо из стран загнивающего запада, либо, что еще хуже, с семитскими корнями. Мало того, русские дворяне были так далеки от народа, что преклонялись перед всем французским. Вот Пушкин пишет про Онегина: «Он по-французски совершенно мог изъясняться и писал». А вот тот же Пушкин пишет о Татьяне Лариной, которая русская душою. (Глава III. Строфа XXVI)

Еще предвижу затрудненья:
Родной земли спасая честь,
Я должен буду, без сомненья,
Письмо Татьяны перевесть.
Она по-русски плохо знала,
Журналов наших не читала
И выражалася с трудом
На языке своем родном,
Итак, писала по-французски

 Пушкин показывает всю гнилую сущность эксплуататорских классов в их преклонении перед западом, и порочит остальных россиян. И понятно. почему. Вот, например, как раскрыл его гнусную сущность один из литературоведов, пишущих в ИНТЕРНЕТ

«Лживые либеральные мыслители 19 века, провозгласившие А. С. Пушкина своим всем, показали нам своё истинное русофобское мурло: либерал будет считать русскими гибридов-полукровок, которые не имеют в себе полного комлекса генов великого русского нордического народа. Какое право имеют либеральные мыслители внушать людям то, что какой-то носитель ниггерских генов русский? Почему либералы записывают в русские люди кого попало с сомнительной нравственностью? Я думаю, что учить стихи афрорасиянца Пушкина не стоит, равно как и уделять ему месту место в программе по литературе».

  Добавить к этому нечего.  Знаток смотрит в корень. А то зализали Пушкина. Памятник ему поставили. Всякие национал-предатели писали ему панегирики. Слагали о Пушкине стихи., исследования. Лингвисты изучали его творчество. Да и сам народ подкачал. На похоронах шли за его гробом.  И «лживые либеральные мыслители» смеют утверждать, что Пушкин обогатил русский язык.  Как он мог обогатить, если он даже не служил в министерстве образования и ни в каких государственных учреждениях, занимающихся языкотворчеством, не состоял?  В этом деле Дума его за пояс заткнет. Она, решившись на создание, по сути дела, устава русского языка, способна упорядочить и тем самым обогатить язык. 

 Вот меткие строчки ИЗ ИНТЕРНЕТА

Сейчас мы устав изучать будем
Ведь устав, это вам совсем не игрушки
Его написали умнейшие люди
А не какие-то там Лермонтов иди Пушкин.

  Но путь, по которому намерено пойти правительство - путь трудного, долгого, кропотливого выискивания чужеродных элементов и их исключения из словарного обихода. Это сложная штука, достойная трудового подвига. Это нужно  разгрести завалы, раздвинуть  болотную тину, наложенную литераторами  некоренного происхождения типа Фонвизина, Карамзина, Блока, Мандельштама, Пастернака,  и нерусскими  лингвистами  Владимиром Далем  с его «Толковым словарем живого великорусского языка», Максом  Фасмером с его «Этимологического словаря русского языка», Дитмаром Эльяшевичем Розенталем с его «Практической стилистикой современного русского языка» и прочими. 


 Однако, есть гораздо более простой и не менее эффективный метод: объявить все то, что есть в современном русском языке, словами исконно русского происхождения. А все похожие слова в английском, французском, греческом, латыни, тюркских языках –  объявить заимствованиями их русского. И дело с концом. Опыт в таком деле имеется.
 
И еще одно у меня предложение. Мое личное изобретение. От чистой души. Включить в синтаксис (да простят меня за нерусское слово) новый знак препинания -  букву Зэт. Она хоть и не русская, но заслуженная. Показала себя с самой лучшей стороны.  Есть у нас, например, вопросительный знак. Он означает вопрос. Есть восклицательный знак.  А такого знака, чтобы выразить благоговение, почтение, преклонение, высший апофеоз безудержного патриотического восторга, - такого знака пока нет. Заурядный восклицательный знак эту гамму выразить не в силах.  Даже пяти восклицательным знакам подряд такое не под силу. Сравните предложение
 
«Славься отечество наше свободное!!!!!»   - с пятью восклицательными знаками и то же предложение
«Славься отечество наше свободное Z» - с буквой зэт.
 
Совсем другое звучание. Торжественный церемониальный марш. Надеюсь, соответствующие инстанции оценят мою, патриотическую инициативу.




.