Камуфляж

Разведрота вернулась из полевого выхода.
- Парко-хозяйственный день! – объявил старшина.
- Постирушки, - перевел на человеческий язык «черпак».
Стояла по-азиатски теплая середина июля.
Как обычно, кто/где, в умывальнике, за казармой, кто-то умудрился в кочегарку со своей амуницией пробраться, кто-то в офицерскую баню. Стирается разведка.
Надо сказать, что событие то происходило в славные времена пилоток и кирзовых сапог, когда пятнисто-разноцветная раскраска одежды и техники была достоянием вероятного противника, но никак не «непобедимой и легендарной».
- Чижик, мухой метнись в каптёрку,- обращается сержант к «свежеиспечёному», весеннего призыва, бойцу, - там два бумажных мешка. В одном хлорка, в другом стиральный порошок. Наберешь котелок порошка, притащишь сюда. Вопросыестьвопросовнет! Бегоммарш! – и уже вдогонку, - Смотри, не перепутай! Кутузовым станешь…
В каптёрке, как и говорил старый сержант, бок о бок стояли два мешка. Едва початый с хлорной известью, свысока поглядывающий на соседа, и приземистый, истощенный, на две трети укороченный со стиральным порошком. Оба мешка с визуально неотличимым содержимым.
Методика солдатской стирки предусматривает раскладывание мокрого обмундирования на относительно ровной поверхности, с последующим посыпанием его порошком или натиранием мылом. Было так и в этот раз.
Постирались, прополоскались, отжали и развесили галифе-кители кто где смог. В основном на снарядах спортгородка, конечно.
Несколько блаженных десятков минут, необходимых для высохновения одеяний, были посвящены чтению писем из дома, которых за время полевого выхода поднакопилось изрядно, созерцанию цветущей окружающей действительности и прочим занятиям, направленным на неуклонное укрепление оборонной мощи Социалистической Родины!
Через некоторое время, когда содержание влаги в хлопчатобумажном материале повседневных костюмов военнослужащих Советской Армии срочной службы заметно понизилось, сначала почти незаметно, но, чем дальше, тем больше, стала проявляться странная странность - уставной всесоюзно-общевойсковой цвет восстанавливался как-то неравномерно…
Стали приглядываться. Так и есть… После стирки, одежда приобрела тигрово-жирафные оттенки.
- Что за фигня?! – возмутился возмущенный глас возмущенной общественности.
Истории неизвестно как, но видимо кто-то когда-то без злого умысла, а может быть и с оным, задел мешок с хлоркой, или по какой другой причине, часть содержимого высокого мешка просыпалась и попала в соседний укороченный! Смешение различных порошкообразных консистенций осталось никем незамеченным. Слабый запах хлора, присущий армейским местам общественного пользования, и умывальникам в том числе, ни у кого не вызвал подозрения. Результат – испорченная одежда целой роты.
- Где этот чиж? Чижик! Чижара!!! – на разные голоса заголосили старослужащие.
Он стоит, потерянный, глазками хлопает, чует недоброе, а кольцо старших товарищей сужается неумолимо…
- Это кто тебя, вредителя, надоумил? – интересуются.
- Сам додумался или из ЦРУ шифровку получил? – дело происходило на территории «освобожденной» Европы, вокруг иностранные миссии шастают – «Советский воин! Будь бдителен!».
- Я… это… как его… того… нечаянно… случайно... - пытается оправдаться виновник.
- Казенное имущество угробил! – нагоняет холоду дедовский состав.
– В особый отдел его, диверсанта, - подшучивают сквозь зубы, - там тебе пятнадцать лет дисбата обеспечат, за надругательство над воинской формой.
Кто знает, чем бы закончилось противостояние, если бы не кем-то, в полголоса не было произнесено, возымевшее волшебные, в этой ситуации последствия, слово:
- КАМУФЛЯЖ...
- Чего-чего? – оборачиваются наступающие старики. - А, ведь, точно, камуфляж!
- Во, блин, прикол! – настроение резко изменилось.
Возмутившийся было старшина, под натиском «мы же разведчики,… маскировка…» и т.п., обронил:
- Хрен с вами, придурки! Носите пока.
Реакция остальных командиров была примерно такой же, и разведка еще несколько недель щеголяла в нечаянно-самопально-доморощенном камуфляже.