Нелёгкий путь в начальники

 Глава 1

Утром я попал в «пробку» и явно опаздывал на работу. Настроение от этого ухудшалось, несмотря на то, что погода была отличная. Сентябрь вообще в Москве выдался в том году тёплый, синоптики даже говорили о температурных рекордах. Но предстоящее мне наказание за, увы, уже не первое нарушение трудовой дисциплины они отменить не могли.

Двигаясь в потоке машин медленнее, чем рядом шли пешеходы по тротуару, я щурился от яркого солнца и, от нечего делать, глазел по сторонам. Люди вокруг спешили кто-куда. Многие были настолько легко одеты, что, глядя на них, хотелось в отпуск к морю. Ну, в крайнем случае - просто погулять на воздухе. Мне же предстояло провести весь день в душном офисе, и понимание этого выветривало из меня остатки позитива.

Точка зрения руководства компании, в которой я тогда работал, не предполагала оплату прогулок персонала в рабочее время. Даже под Солнцем. Оно (руководство!) требовало роста показателей и заявляло, что витамин «дэ» мы можем получать в выходные дни. Поэтому – никаких «променадов»! А если, кто-то считает иначе, то, дескать, пусть Солнце ему вместе со своими лучами и зарплату посылает.

Причиной праведного гнева нашего шефа послужили две сотрудницы слишком неспешно перемещающихся «примерно» в обеденный перерыв по улице. Он в это время выезжал с подземного паркинга и притормозил, чтобы пропустить пешеходов, среди которых угораздило оказаться двух наших тружениц из бухгалтерии. Дамы, не обращая внимание на автомобиль с затемнёнными стёклами, медленно «проплыли» перед самым капотом. Они явно обсуждали что-то из бухгалтерского учёта, так как при этом смеялись и ели мороженное для активизации работы мозга. Но шеф, как на зло, спешил на важную встречу и был без мороженного…

Короче говоря, с целью улучшения дисциплины недавно у нас был введён контроль за соблюдением продолжительности перерыва на обед. В дополнение к уже существовавшему на тот момент учёту времени прибытия сотрудников утром и их убытия вечером. Нарушителей, как водится, штрафовали.

Эффект от нововведения был сомнительный. Разве что, оно добавило несколько ярких минут в рабочем графике охранников на входе. Если раньше они развлекались, наблюдая забеги сотрудников фирм-арендаторов к турникетам только утром, то теперь посмотреть на «спринтеров» они могли ещё и днём.

Сомнения в эффективности такого контроля, лично у меня окончательно укоренили индивидуумы, которые проходили в «вертушку» и тут же выходили обратно: кто-то -припарковать наспех брошенный автомобиль, кто-то - покурить, а кто-то - просто «за компанию». Кому была нужна, сделанная ими одну минуту назад отметка – не знаю. Ну, да ладно: такие были «правила игры», под них и подстраивались.

У нашего шефа тоже была обязанность: он должен был ежеквартально отчитываться перед Советом директоров. Сентябрь за окном означал скорое окончание третьей четверти года и в нашей фирме началась подготовка материалов для этого доклада: различных справок, таблиц и графиков. Их обычно делали очень много, следуя правилу: «Вдруг пригодится!», не считаясь с потраченным временем. Шеф требовал, ему так было спокойнее. А нам? Во-первых, нас никто не спрашивал. Во-вторых, нам за это платили деньги. В третьих, спокоен шеф – все спокойны.

В этот раз вначале всё шло как обычно. Технология подготовки отчёта была отработана. Все знали, что надо делать и кому передавать результаты. И вдруг неожиданно выяснилось, что в этом квартале не будет не только перевыполнения планов, а даже их исполнения. Не знаю, что потом произошло быстрее: об этом факте узнал шеф, или новость разлетелась среди сотрудников по офису. И то, и другое произошло очень быстро. В кабинет генерального директора быстрым шагом прошёл его заместитель и минут на тридцать в офисе воцарилась тишина. Этакое затишье перед бурей.

Так и оказалось. Спустя где-то полчаса, руководители вызвали к себе нашего главного финансиста. Они вместе перепроверили расчёты и исключили факт простой ошибки в них. После этого «финика», с его слов, едва не уволили за плохое планирование. Но, то ли пожалели, то ли передумали, ограничившись капитальной взбучкой. Потом всем отделам дали команду «бросить всё» и проверить исходные для отчёта данные. Мы искали ошибку. Не нашли.

В это время «финик», оскорблённый низкой оценкой его профессиональных качеств, решил исправиться и сделал расчёты на следующий квартал. Итоговый результат лучше не стал. Более того, на горизонте замаячила перспектива «провалить» все показатели ещё и по итогам года.

Будучи хорошим специалистом, но отвратительным психологом, наш финансист решил сразу об этом доложить начальникам. И он позвонил шефу с просьбой его принять по очень важному вопросу. Он был уверен в том, что его похвалят за быстрое исправление и решил сохранить интригу, не сказав по телефону, что именно собирается доложить.

С блаженной улыбкой на лице и распечатанными в трёх экземплярах расчётами в руках «финик», постучав в дверь, вошёл в кабинет генерального директора. Заместитель ещё не ушёл и стоял, сложив руки за спиной, у окна. Атмосфера в кабинете была наэлектризована, но сотрудник этого не почувствовал, будучи сильно взволнован.
- Что у тебя, Игорь? – спросил хозяин кабинета, сидя за своим столом.
- Новости, Олег Владимирович! Вы были правы, – почему-то улыбаясь, ответил тот и потряс бумагами в руке.

Заместитель повернулся с интересом во взгляде.
- Ну, так проходи. Присаживайся, - сказал шеф.
- Вот, - «финик» протянул ему один листок, второй положил на стол для «зама» и примостился на краешек стула с третьим.

Как документ для начальника, то что он принёс было оформлено очень плохо: набор цифр, сокращения, не было комментариев и выводов.
- Что это? – пробасил шеф, разглядывая напечатанное.
- Расчёт до конца года. Вы были правы! Нужно было сделать такой расчёт раньше!
- И что получилось?
- Убыток! – Игорь улыбался, считая, что «прогнулся», хваля проницательность руководителя. – Видите внизу цифра со знаком «минус»?
- … (цензура!) – непечатно воскликнул шеф, - Чему ты радуешься?
- Вы были правы… - пробубнил «финик».
- Я пойду? – заместитель положил свой листок на стол.
- Идите оба… - шеф повернулся в кресле и тоже посмотрел в окно.

Бездействовал он недолго и минут через десять приказал через секретаря собраться всему коллективу фирмы. Такое было впервые. Раньше мы все собирались только два раза в год: на его День рождения (когда мы поздравляли его) и перед Новым годом (когда он поздравлял нас). Расположившись вместе со своим замом лицом к аудитории (как преподаватели перед студентами) шеф крайне эмоционально описал наши ближайшие перспективы, для большей наглядности периодически тыкая пальцем в окно на улицу. Но там было тепло и хорошо, поэтому особого эффекта угроза не дала. Скорее, наоборот: проследив указанное им направление, многие с грустью в глазах так и продолжали туда смотреть, думая явно не о росте квартальных показателей.

Раззадоривая сам себя, наш руководитель не на шутку «разошёлся» и перешёл к конкретным угрозам: отмена отпусков, лишение премий, увольнения. Затем, вероятно, чтобы быть ещё более красноречивым, он стал применять аллегории: выполнение плана за третий квартал им было приравнено к Фермопильскому  сражению, а мы – к трёмстам спартанцам. Себя он явно мнил царём Спарты Леонидом I, но вслух этого не сказал.

Продолжая аналогию, у меня сразу возникли вопросы: кто же тогда в нынешних реалиях персы, с которыми нам биться? О чём я шёпотом и спросил сидевшего рядом своего начальника Серёгу. Тот хмыкнул, но промолчал.

Вообще, было видно, что шеф знаком с упомянутым историческим событием исключительно по недавно вышедшему кинофильму, в котором события изложены в режиссёрской версии. Да и кино он, похоже, смотрел не внимательно. Иначе, не призывал бы нас («спартанцев») объединиться и взять на время в руки оружие для решающей битвы.

Исторически, триста спартанцев были личной гвардией Леонида I. То есть, профессиональными военными, которых не нужно было призывать временно вместе повоевать, отложив мотыгу или кузнечный молоток. Это были три сотни отборных воинов, готовых выполнить любой приказ своего царя. Нас в фирме было менее ста человек, включая бухгалтерию и секретаршу…

В отличие от героев упомянутого фильма, никто из слушателей после речи предводителя не встал и не начал стучать древком копья по щиту, скандируя: «Спарта! Спарта!». Шеф, же похоже, ждал чего-то подобного, явно переоценив свои ораторские способности. Он обвёл тяжёлым взглядом собравшихся и подвёл итог этому странному совещанию.
- Значит так! План по кварталу должен быть выполнен, - сказал наш руководитель. – И меня абсолютно не интересует «как».

По рядам собравших прокатился гул. А шеф продолжил, поочерёдно посмотрев на начальника смежного отдела Костю и нашего Серёгу:
- Тебя жду завтра в десять с докладом по своему отделу, а тебя в девять по своему. От обоих должны быть предложения по росту от первоначального плана, минимум на десять процентов. Понятно?
- Да, - громко ответил Костя.
- Понятно, только за счёт чего? - пробубнил Серёга.

Шеф повернулся в его сторону:
- Точно! От тебя жду не десять, а пятнадцать процентов. Теперь понятно?
- Понятно!!!
- Хорошо.

Окончательную точку наш руководитель поставил, как он любил, эффектно:
- Вас, уважаемый, - обратился он к сотруднику, по вине которого план был сорван, - прошу ко мне в кабинет. С вами мы все вопросы решим сегодня. Надеюсь, что завтра не придётся их также решать с начальниками отделов. Да, Сергей?
- Да. Я тоже надеюсь, - ответил тот.
- Ну и хорошо, - с улыбкой на лице сказал шеф. - Все свободны.

Такого поворота событий, похоже, не ожидал никто. Все расходились молча, мысленно радуясь тому, что «крайними» назначили не их. Серёга с Костей остались и что-то обсуждали.

И вот на следующий день я ехал за рулём и опаздывал на работу минут на тридцать. Когда мне наконец удалось добраться до офиса, Серёга уже был в кабинете у шефа.

Вчера после совещания он отпустил свой отдел по домам, сказав, что знает, что делать и справится с этим сам. По законам всё того же Голливуда, я должен был его спросить: «Ты в этом уверен?», но не успел, так как он хлопнул меня по плечу и сказал:
- Он хочет Спарту? Он её получит. «Газуй» домой.
- Может завтра пораньше приехать? – спросил я.
- Нет необходимости. Всё. Пока.

И вот он уже, как я выяснил, полчаса сидит в кабинете у шефа. Атмосфера в офисе была наэлектризована, все слонялись туда-сюда, кидая взгляды на коридор, ведущий к «логову» генерального директора. Серёга должен был появиться в нём, но его всё не было.

Учитывая крутой нрав шефа и вспыльчивость своего непосредственного начальника, их встреча могла закончиться чем угодно. Поэтому я даже не стал включать компьютер, а плюхнулся в своё кресло, повернув его так, чтобы видеть коридор.
- Лёша, а правда, что могут весь отдел уволить? – озвучил одну из моих мыслей подошедший молодой сотрудник.

Звали его Сашей, он у нас работал недолго и его волнение было понятно.
- Могут, - «успокоил» его я. – Ты вчера про Спарту слышал?
- Ну, да.
- Фильм про спартанцев смотрел?
- Да.
- Чем там всё закончилось помнишь?
- Их всех убили.
- Правильно. И их царя тоже. Да?
- Да. И что это значит?
- Что всю фирму ликвидируют, но это - если предатель объявится. Ты ведь не предатель, Саша?
- Нет, - он был растерян.
- Ну, тогда ещё побьёмся. Иди работай. У тебя работы, что ли нет?
- Есть.

Он задумчивый ушёл, а я продолжил наблюдение за коридором. И когда, наконец, Серёга появился в зоне видимости, в офисе наступила абсолютная тишина.
- Лёш, пошли покурим. Разговор есть, - позвал он меня.
- Иду.

На самом деле, этой вредной привычкой он не страдал, но частенько выходил со мной на улицу, чтобы что-то обсудить без посторонних слушателей.

Глава 2

Здесь надо пояснить, что из себя представляла наша фирма. При её создании это была классическая компания «одного клиента», созданная этим самым клиентом. Одна средняя по размерам ресурсодобывающая  структура вынесла на, как бы, независимое ООО функцию управления её движимым и недвижимым имуществом. А его было немало: от здания головного офиса в центре Москвы до строительных вагончиков в местах непосредственного извлечения этих самых полезных ископаемых.

Со временем, структура прикупила себе маленький банк, который проводил её платежи и выпускал карточки сотрудникам для перечисления на них зарплаты. Когда было надо, банк быстро выдавал фирме кредиты под залог её активов. Персонала для обслуживания этой «схемы» требовалось немного и всё чётко работало, принося прибыль.

Но в конце «девяностых» годов прошлого Века к владельцам бизнеса проникли «эффективные менеджеры». Они обозвали всё «архаизмом» и предрекли скорый крах выстроенной системы. Если, конечно, их не привлекут к спасению. Срочно, прямо сейчас! Они, дескать знают, что надо делать, имея за плечами, неоднократный успешный опыт и могут спасти бизнес.

Затем, размахивая дипломами МВА , эти шустрые ребята выторговали себе нехилые гонорары за модернизацию структуры по их плану и под их контролем. Акционеры, как зомбированные, подписали с тремя из них контракты на два года, с предусмотренными штрафами за досрочное расторжение по инициативе работодателя.  И, беспрекословно включив «спасателей» в органы управления всех звеньев выстроенной цепи, стали ждать от них конкретных действий.

Те справились где-то за месяц:
- купили себе за счёт фирмы большие немецкие автомобили;
- отремонтировали свои кабинеты, обставили их импортной мебелью;
- в перерывах между вышеуказанными делами, написали «Концепцию по реорганизации действующего бизнеса с целью повышения его эффективности».

Документ (я видел его копию) представлял собой ровно две страницы текста. На первой было очень краткое описание того, как всё работало на момент их прихода. А на второй излагалось «ноу-хау» команды реформаторов: чтобы повысить эффективность, надо, оказывается, увеличить доходы и снизить расходы. Этот шедевр экономической мысли был выделен в тексте и продублирован в его конце под гордым названием «вывод». Больше никаких конкретных шагов в документе описано не было, зато была табличка с планом удвоения прибыли за два ближайших года.

Возможно, именно тех обладателей дипломов МВА учили именно так предоставлять результаты своей работы. Высокооплачиваемой, замечу, работы. Не знаю: у меня такой «корочки» нет. Пока нет. Когда мода на неё только пришла к нам в страну, стать обладателем МВА можно было только за рубежом. Потом аккредитовались несколько наших ВУЗов, и через 2-3 года обучения они выпустили первых отечественных магистров управления. Затем число таких точек, где готовили дипломированных управленцев, стало резко расти, а срок обучения – снижаться. Конкуренция! Сейчас магистров «делают» за шесть месяцев. Я жду когда курс будет, как в автошколе: два-три месяца. И стоить не больше. Ведь можно поспорить, кого выпускать в социум опаснее: плохого водителя или «двоечника»-управленца. Тогда, может быть, и я получу этот диплом: уж очень мне нравится слово «магистр». Как представлю, что мои дети в анкетах будут писать «отец – магистр»… 

Итак, акционеры нашей компании, получив один лист бумаги с лозунгами в стиле: «Миру – мир!», вместо ожидаемого детального плана действий, впервые задумались: «А зачем мы их вообще пригласили?». Они устроили «реформаторам» капитальную взбучку за потраченный впустую месяц и дали две недели на то, чтобы работа была сделана так, как хотят они.

Троица в ответ пожаловалась на то, что их приказы исполняются очень медленно, со стороны персонала имеют место случаи саботажа, и им нужно разрешение на небольшую кадровую зачистку. Акционеры согласились.

Решали задачу магистры управления простым до умиления методом: они собрали руководителей добывающей компании, банка и фирмы и потребовали в недельный срок предоставить им предложения по удвоению прибыли за два года. Вот и всё! А чтобы выглядеть более весомо, «реформаторы» озвучили факт получения полномочий на смену кадров и затребовали штатное расписание трёх структур.

Дальнейшие события происходили также, как это часто бывает при смене управленцев: из начальников управлений и отделов кого-то уволили, кто-то ушёл сам. На их места магистры посадили своих друзей и знакомых, чтобы те продолжили зачистку дальше «вниз». А «наверху» к трём руководителям подсадили новых заместителей для вникания в ситуацию, чтобы со временем они могли взять бразды правления в свои руки. Всё это красиво называлось «смена команды». Конечно, какое-то время в слаженной работе трёх структур периодически возникали сбои. Но надо признать, что в итоге «реформаторы» сделали с кадрами то, что хотели.

А вот с планом по росту прибыли было хуже. Если бы это было просто сделать, то в компании давно уже бы сделали. Скорее всего, магистры и сами не собирались ничего удваивать, а хотели просто провести в комфортных условиях ближайшие пару лет, создавая ИБД . И с этим они почти справились.

«Слепив» через две недели план мероприятий на целых десять страниц, «реформаторы» прибыли в головной офис акционера для презентации своих идей Совету директоров. По слухам, от некоторых содержащихся в документе предложений у солидных мужчин вставали дыбом оставшиеся на головах волосы. Несколько раз они прерывали докладчика вопросом: «в своём ли тот уме», а также близкими по значению, но менее корректными аналогами. Мысль «зачем мы их нанимали?» посетила, хотя бы по одному разу, уже всех слушателей.

Тем не менее, доклад был дочитан до конца и повисла тяжёлая пауза. Все ждали, что скажет Председатель Совета директоров.
- Вы где-нибудь подобное уже делали? – спросил он.
- Да.
- Где?
- Мы не можем сказать: у нас соглашение с клиентом о конфиденциальности.
- Нам надо такое же подписать. Хорошо. Действуйте.
 
Глава 3

Реформы пошли одна за одной: создавались новые подразделения, объединялись или ликвидировались старые, функционал передавался от структуры к структуре или перераспределялся внутри неё.

В то время наш генеральный директор Олег Владимирович работал ведущим специалистом  в дочерней фирме, где занимался вопросами сдачи свободного имущества в аренду и урегулированием задолженности по арендным платежам. Зарплата у него была хорошая, выплачивали её в срок, сильно проблемных должников не было. В общем, это было хорошее рабочее место в маленькой организации, «под крылом» крупной структуры.

Появлению «реформаторов» мой будущий шеф, естественно, не обрадовался: его всё устраивало в том виде, как оно было. Но повлиять на развитие событий он пока не мог, поэтому стал внимательно за ними наблюдать. Когда в фирме появился заместитель генерального директора все всё поняли. О каком «заме» могла идти речь, если по штатному расписанию персонала было меньше десяти человек? А тут ещё и слух пролетел, что он – родственник одного из трёх «реформаторов». Это был будущий директор и все немногочисленные сотрудники фирмы стали смиренно ждать, что он будет делать дальше.

Все, кроме Олега Владимировича. Присмотревшись к «новенькому» он понял, что тот, как говорят, не боец и стал рассуждать:
«Первое. Этому парню нужно спокойное место работы и минимум ответственности. Таких мест у нас в фирме два: моё и его.
Второе. Если он сам не займёт моё (это будет для него понижением в должности), то приведёт на него своих людей. Слишком оно привлекательное. Значит, таким ему больше оставаться нельзя. Нужно срочно взять на себя какую-нибудь проблемную и неблагодарную функцию.
Третье. Должность «зама» скоро ликвидируют, и он станет директором. Мне это не выгодно, поскольку он сразу начнёт набирать своих людей и начнёт с замены меня. Дальше – смотри «второе».
Вывод. Значит нужно перетянуть на себя проблемный функционал. Моя должность потеряет привлекательность и вместе с этим под новые задачи в фирме наберут персонал. Может быть и должность «зама» сохранят для этого парня. Делать надо срочно. И «за спиной» у «зама». Что у нас проблемное? Налоги и должники. В первом я не разбираюсь, второе уже итак у меня. Но есть должники у банка! Надо попробовать».

Олег Владимирович был знаком с начальником кредитного отдела банка и по телефону  без проблем договорился с ним встретиться после работы в баре. Там, под вкусное разливное чешское пиво, он и предложил перевесить работу с должниками с кредитной организации на фирму.
- Аутсорсинг называется, - подвёл мой будущий шеф черту под своей идеей.
- Что, Олег, сокращением запахло? – прищурился банковский работник. – Понимаю. А мне вот новый контракт на год предложили. Прикинь? С повышением оклада! Шефа моего – на свалку, а я этим ребятам, вроде как, понравился. Что скажешь?
- Насчет моего сокращения ты прав, врать не буду: пахнет. А насчёт себя – сам знаешь, что это значит. Сейчас у тебя бессрочный контракт, а будет на год. Потом полетишь к своему шефу, на свалку. С другой стороны, тебе чётко срок обозначили. Есть время, чтобы новое место найти.
- Я тоже так думаю, - вздохнул банкир. -  Ладно. Насчёт аутсорсинга – давай попробуем. Меня как раз завтра с новыми идеями наш «реформатор» вызывает.
- Только не говори, что это моя инициатива.
- Обижаешь.

На следующий день Олега Владимировича вместе с недавно назначенным заместителем генерального директора вызвали в головной офис компании. Там их, сначала по очереди, а потом вместе пригласили в кабинет одного из «реформаторов» для беседы.  Разговор моего будущего шефа с банковским работником в баре получил неожиданное продолжение: новую должность предложили не только «заму» (это ожидалось), но и Олегу Владимировичу! Ему предложили стать заместителем генерального директора по работе с проблемной задолженностью. Выдержав трехсекундную паузу, он согласился.

Больше года они потом работали вместе, перевалив из «лихих девяностых» в «сытые нулевые». Новый генеральный директор, недолго до этого пробыв заместителем, занимался текущими вопросами, а его «зам» - проблемными. Штатная численность персонала фирмы за это время достигла тридцати человек.

Реформы в структуре не прекращались, вот только обещанного роста прибыли акционеры пока не видели. Когда прошёл полный год с момента прихода дипломированных магистров управления, их пригласили на заседание Совета директоров. Там и спросили про причины срыва планов. Вероятно, не получив удовлетворения от ответа, акционеры приняли решение «досрочно прекратить трудовые отношения» со всеми тремя «реформаторами». Кстати, размер выплат работодателя за это действие был очень существенно снижен по сравнению с первоначальным вариантом. Причём, по обоюдному письменному согласию сторон.

Едва новость об уходе управленцев достигла офиса фирмы, генеральный директор пригласил к себе «зама по проблемам».
- Ну, что, Олег? – после рукопожатия бодро сказал хозяин кабинета. – Ты уже в курсе?
- Да, слышал что-то.
- Мне уже позвонили. В моих услугах больше не нуждаются. До конца недели я должен передать дела.
- Кому?
- Мне конкретно не сказали, но я думаю, что тебе.

Олег Владимирович внимательно посмотрел на собеседника.
- Мне такой команды никто не давал, - сказал он. – Как я могу дела принимать?
- Олег, не дури. У меня в пятницу последний рабочий день. В понедельник меня уже охрана не пропустит. Если я всё брошу, то тебе же «прилетит».
- Почему мне?
- А кто здесь старший по должности остаётся?
- А потом придёт новый директор и спросит меня, кто мне давал право дела принимать? Ты пойми меня, зачем мне это нужно?

Повисла пауза. Оба молчали, перебирая варианты. Олег Владимирович не форсировал события, он ждал. Наконец хозяин кабинета нажал кнопку селектора и попросил секретаря соединить его с курирующим фирму «реформатором». После непродолжительной беседы он сказал, повесив трубку:
- Тебе позвонят.
- Лучше бы в письменном виде… - начал мой будущий шеф, но не договорил.

Не успел, потому что включился селектор и голосом секретаря Натальи сказал:
- Звонок из приёмной Тихонова. Просят соединить с Олегом Владимировичем.
- Давай, - почему-то ещё более бодрым голосом ответил генеральный директор.

Он отключил громкую связь, протянул трубку телефона своему «заму», а сам подошёл к окну с какой-то блаженной улыбкой на лице. Вячеслав Васильевич Тихонов был не только полным тёзкой выдающегося актёра, но и Председателем Совета директоров их фирмы.
- Олег Владимирович? – раздалось в трубке.
- Да. Здравствуйте.
- Здравствуйте. Сегодня в восемь жду Вас у себя. Договорились?
- Да.
- А пока не теряйте время, начните приём документов и всего остального. Не прощаюсь. До встречи.

В трубке послышались короткие гудки.
- Что же ты про письменную форму не сказал? – смеясь спросил, пока ещё, генеральный директор.

Глава 4

Тихонов был не только Председателем Совета директоров дочерней фирмы, также он являлся генеральным директором материнской компании, входил в Совет директоров дочернего банка и лично владел немалыми пакетами акций всех трёх структур. В общем, это был очень серьёзный, авторитетный человек с огромными полномочиями. 

Его встреча с Олегом Владимировичем длилась менее, чем полчаса и из кабинета мой будущий шеф вышел, получив ответы на все свои вопросы. Ему предложили бессрочный контракт, должность генерального директора и очень хорошую зарплату. Его слегка тревожил испытательный срок и презентация через неделю собственных предложений по увеличению прибыли в фирме. Но ни то, ни другое не могло являться причиной упускать такой шанс и он согласился.
- Пока по всем вопросам звони лично мне, - сказал ему на прощание Вячеслав Васильевич. – А за неделю – другую мы тебе куратора подберём. Вопросы есть?
- Нет.
- Ну, так иди! Работай!

Олег Владимирович принял дела у пребывающего в состоянии какой-то не здоровой эйфории бывшего генерального директора и в понедельник переехал в его кабинет.

Первое, что осознал новый генеральный директор в своей должности - то, что ему нужны «свои люди». Ничего нового он не открыл, а именно прочувствовал на своей, как говорят, «шкуре». В прошлом – сотрудник МВД, шеф, ещё будучи «замом по проблемам», переманил в фирму своего бывшего сослуживца. На него он мог положиться, но такой был у него один. Ситуация требовала исправления. Только вначале было нужно сделать презентацию для Тихонова. Олег Владимирович полдня провёл в беседах с сотрудниками, собирая по крупицам нужную информацию, сам её обработал и наконец вызвал секретаря.
- Наташ, ты умеешь красивые презентации делать, - спросил он её.
- Конечно.
- Вот смотри: это – первый слайд, это – второй… Хотя, нет – это третий, - шеф задумался.
- Я поняла. Давайте я сделаю и покажу Вам, только выложите файлы на сетевой диск.
- Хорошо.
- Олег Владимирович, можно вопрос?
- Давай.
- Вы меня уволите? Мне искать новое место?
- С чего ты взяла?
- Новый шеф – новый секретарь. Такое сплошь и рядом. Мне просто надо знать.

Он внимательно посмотрел на неё. Они вместе работали не один год. Она была секретарём ещё у первого генерального директора. На него вдруг нахлынуло весёлое настроение.
- Во-первых, я здесь не новый шеф, - сказал он. - А (если ты забыла!) уже полтора года, как заместитель генерального директора. Между прочим, тоже твой руководитель.  Уволить? Уволю! За грубое нарушение субординации или как только «накосячишь». Пощады не будет! Поняла?
- Поняла. А «во-вторых»?
- Что «во-вторых»?
- Вы сказали: во-первых. Значит, что-то должно быть «во-вторых», - она улыбалась.
- Во-вторых, кофе мне сделай, пожалуйста.
- Черный и два сахара?
- Да.
Она повернулась и направилась к двери. Он машинально провожал её взглядом и в голове у него мелькнула шальная мысль: «может хлопнуть её слегка по обтягивающей юбке?».
- Нет. Не надо, - почему-то вслух пробубнил шеф.
- Да. Не надо,  - не оглядываясь, негромко сказала Наталья и скрылась за дверью

Секретарь не только сделала из предложений Олега Владимировича проект презентации, она ещё принесла ему распечатки документов по теме рационализаторства и новаций, которые готовила для «больших» руководителей по указанию бывших директоров. Почерпнув оттуда несколько идей, шеф сделал отличный по содержанию доклад, который Наталья «красиво упаковала». Членов «его команды» стало двое.

В указанный срок новый генеральный директор прибыл к Тихонову с докладом. Тот был не один: с ним в кабинете находился мужчина, лет пятидесяти, с пивным брюшком и прической в стиле «взрыв на макаронной фабрике». Они выслушали предложения Олега Владимировича и, переглянувшись, одобрительно кивнули.
- Годится, - сказал Вячеслав Васильевич.
- Надо на Совете утвердить, - вставил незнакомец.
- Утвердим. Знакомьтесь: куратор дочерних структур и филиалов Першин Дмитрий Сергеевич. С этой минуты он твой непосредственный руководитель, Олег Владимирович.

Так у нашей фирмы появился «наблюдатель». Его выдвинул в Совет директоров трудовой коллектив головной структуры, получивший её акции во время приватизации. Дмитрий Сергеевич был родом из тех мест, где шла добыча ископаемых и любил охоту.
- Я вас больше не задерживаю. Вам кабинет предоставили? Всё нормально? – Тихонов «дипломатично» под локоток направлял нашего куратора на выход.
- Да. Всё нормально. Может у меня поговорим? - повернув голову и глядя через плечо на моего шефа спросил Дмитрий Сергеевич.
- Конечно.

Его кабинет раньше занимал один из «реформаторов», по указанию которого всё было выдержано в итальянском стиле (отделка, мебель, шторы). Выглядело это изящно и дорого. Бывший хозяин очень трепетно относился к поддержанию выбранного стиля во всём, вплоть до светильников. Новый хозяин добавил свою «изюминку»…

Едва переступив порог, мой шеф встретился взглядом с чучелом головы кого-то рогатого, прикреплённого посредине стены, напротив стола хозяина.
- Ё-моё! Что это? – вырвалось у Олега Владимировича.
- Заметили? – довольно улыбался куратор.
- Да, выделяется.
- Это мой самый удачный охотничий трофей. Архар!
- Кто?
-Архар. Самый крупный баран в мире. Самец до двухсот килограммов весит!
- Кто бы мог подумать…
- Я у друзей в Казахстане тогда отдыхал, ну мы и поохотились немного. Он сейчас в Красной книге!
- Баран?
- Ну, да! Но они мне справку сделали о том, что чучело изготовлено до его попадания в Красную книгу.
- Друзья?
- Ну, конечно! Справка на двух языках: казахском и английском. Показать?
- Нет, не надо. Я верю, что справка есть. На казахском языке.
- И на английском. Она двухсторонняя.
- Справка?
- Ну, да! Кофе хотите?
- Нет, спасибо.

Минут пятнадцать они говорили «ни о чём», исподволь рассматривая друг друга. Единственное, о чём они договорились: перейти на «ты». А потом у шефа раздался спасительный звонок мобильного телефона и он, пообщавшись со звонившим, сослался на срочные дела и необходимость ехать в офис.

На деле куратор оказался не таким простаком, каким выглядел:
- он начал вникать во все рабочие процессы,
- задавал вопросы перед тем, как что-то подписать,
- снимал с себя ответственность, стараясь утвердить принимаемые решения у Тихонова или на Совете директоров,
- посетил офис фирмы, где перебросился несколькими фразами с сотрудниками.

Но главный сюрприз ждал Олега Владимировича спустя пару недель с даты их знакомства.
- Привет, Олег! Завтра утром сможешь ко мне подъехать? – позвонил ему Першин.
- Конечно. Что-то случилось?
- Нет. Ничего особенного. Поговорить надо.

На следующий день ровно в девять часов шеф сидел в приёмной куратора, попивая сваренный для него кофе и уголками глаз наблюдал за секретарём своего руководителя Ниной. Она поливала из яркой лейки цветы, заполонившие весь «предбанник». Растения появились в офисе вместе с ней неделю назад. Их привёз в Москву со своей Малой Родины Дмитрий Сергеевич. Он вообще много кого и чего привёз оттуда на своём японском внедорожнике: жену, дочь, Нину, кучу горшков с цветами, охотничье ружьё и чучело Архара. Как минимум, в отношении двух пунктов из этого списка возникал вопрос: «Зачем их везти не одну сотню километров, если этого с избытком хватает в Москве?». Пытаясь найти на него ответ, шеф мельком посмотрел на цветы и с интересом изучал Нину.
- Будете ещё кофе, Олег Владимирович? – вероятно почувствовав на себе его взгляд, спросила она.
- Будет, - в приёмную решительно вошёл Першин. – И мне сделай. Привет, Олег! Заходи.

Они прошли в кабинет. Дмитрий Сергеевич достал из ящика стола блокнот и, посмотрев в него, начал:
- У тебя по штатному расписанию тридцать два человека?
- Да.
- Это с учётом тебя, секретаря, бухгалтерии?
- Да.
- А сколько направлений работы?
- Два: текущая деятельность и проблемные долги (наши и банка).

Нина принесла кофе и, расставляя чашки, сказала своему боссу:
- Он только что звонил, уже подъезжает.
- Как только приедет, сразу его к нам, - ответил он ей.
- Хорошо.
- Нет, Олег, - сказал Першин моему шефу. - Не правильно ты их считаешь. Смотри, как надо.

Посматривая в блокнот, Дмитрий Сергеевич перечислил шесть видов деятельности, по которым, при определённом уровне фантазии, можно было распределить все рабочие процессы происходящие в фирме.
- Что скажешь? – спросил он.
«Что он задумал? Кто должен сейчас прийти? Он хочет разделить фирму и мои направления вместе со мной отдать новому куратору? Или без меня? Тогда, кто сейчас придёт?» – крутилось в голове у Олега Владимировича.
- Здорово! – сказал он вслух.
- Так если «здорово» - чего тогда сам молчишь?

В дверь постучали.
- Можно? – спросил мужской голос.
«В армии не служил», - сделал вывод шеф.
- Заходи, Сергей! – пригласил гостя хозяин кабинета.
- О! Ты Архара привёз? Молодец!
«Они давно знакомы. Гость раньше бывал у него там, в офисе», - рассуждал шеф.
- Да я на машине ехал, было свободное место вот и взял, - ответил Дмитрий Сергеевич. 

И он продолжил, поглядывая в блокнот:
- Фирма выполняет шесть функций, в «штате» тридцать два сотрудника, управление замкнуто на одного человека, линейных руководителей нет, заместителя директора нет. Налицо высокие риски сбоев в работе фирмы. Для их устранения нужно срочно: нанять заместителя директора, создать шесть отделов и распределить персонал по ним. На должность «зама» с Тихоновым согласована кандидатура Сергея Николаевича. По вопросу создания отделов: Вячеслав Васильевич ждёт предложения и проект штатного расписания.

Олег Владимирович смотрел перед собой и молчал. «Сам виноват, - думал он. – Надо было позицию сразу закрыть, а я отчёт готовил». Пауза затягивалась. Сергей Николаевич (это был он) начал ёрзать и, не придумав ничего другого, протянул руку для приветствия:
- Здравствуйте!

Так мой шеф обзавёлся заместителем. Потом куратор много говорил: про то, что они -  одна команда; про сплочение; про то, что хотел их познакомить раньше; приглашал на охоту и даже про то, что теперь Олег может сходить в отпуск, в котором не был уже два года (видимо, специально узнавал в отделе кадров). При прощании, уже на пороге кабинета он придержал шефа за локоть и, глядя в глаза, с улыбкой спросил:
- Олег, скажи, ты ещё сомневаешься, что у меня есть справка на Архара? На барана.
- На казахском? – с серьёзным лицом уточнил тот, не отводя взгляд.
- И на английском, - Першин тоже был уже без улыбки.
- Нет, Дим, не сомневаюсь - ответил Олег Владимирович, высвобождая локоть. – До свидания.
- До свидания.

Глава 5

Супруга шефа не любила аэропорты. Она начинала «заводиться» уже на подъезде к ним, когда на обочинах появлялись первые указатели расстояния до воздушных ворот Москвы. Чем это было вызвано – не известно, но все последствия её плохого настроения обычно сыпались на Олега Владимировича. Длинные очереди на предполётный досмотр, медлительность пограничников на паспортном контроле, необходимость выкинуть бутылку с остатками воды, цены в кафе и магазинах в «стерильной зоне» и прочее, прочее, прочее … Её раздражало всё.
 
Как ни странно, но эмоциональное равновесие возвращалось к ней на борту воздушного судна. Разместившись в своём кресле, она сразу пристёгивалась ремнём безопасности и, осмотрев соседей, могла, например, обхватив руку мужа, сказать, что он молодец. Или с радостью отметить, что самолёт совсем не старый. Как-то она вообще сказала, что им досталась симпатичная стюардесса.

Понятно, что Олег Владимирович не любил временной интервал с момента прибытия в аэропорт до посадки на борт самолёта. Поэтому старался его максимально сократить, высчитывая, как можно более позднее, время выезда из дома в воздушную гавань.

И вот он, похоже, «досокращался»: в тот раз они с женой ехали на такси в Домодедово и из-за дорожных «пробок» имели все шансы опоздать на регистрацию. Дело было очень ранним утром, откуда в это время могли взяться заторы? Непонятно. Зато ему понятен был масштаб его проблем, если они всё-таки опоздают. Учитывая, что перед этим два года он, по мнению супруги, вообще не вспоминал про семью, срыв этой поездки грозил ему лавиной критики и упрёков.

Да, Олег Владимирович взял десять дней, обещанного ему куратором, отпуска. Уже месяц у него трудился заместитель, новое штатное расписание было утверждено, начальников отделов шеф смог «подтянуть» своих и он решил, что можно отдохнуть. Две недели ему предоставить отказались, предложив одну. Но после того, как супруга ему сказала, куда он может катиться на семь дней и уж точно без неё, шеф жёстко потребовал полторы недели. И ему их дали.
- Ксюша, я в отпуске с понедельника по среду. Как ты и хотела, - радостно сообщил он жене, вернувшись домой.
- Речь идёт не о трёх днях? – с сарказмом уточнила она.
- Ну, что ты! О десяти. Как ты могла подумать?
- Действительно. Сколько ещё дней отпуска могли дать человеку, который третий год работает без отгулов, отпусков и больничных?
- Ксюша, ну перестань.
- Ладно. Десять дней, это девять ночей, - сказала она сомнительную формулу. – Сейчас поужинаем и займусь.

Используя современные достижения прогресса (ноутбук, Интернет) и кредитную карточку мужа, она в тот же вечер выкупила путёвку на двоих в пятизвёздочный турецкий отель.

Вырвавшись из заторов кольцевой автодороги, таксист прибавил скорость. Олег Владимирович очередной раз посмотрел на часы и непроизвольно вздохнул: он вновь представил, что его ждёт на обратном пути домой, если они опоздают.
- Пешком пойду, - пробубнил он тихо, сидя на переднем пассажирском сидении. – С чемоданами.
- Ты что-то сказал? – спросила, сидящая сзади супруга.
- Так, ерунда. Не обращай внимания, - мысленно ругаясь на себя и радуясь, что жена не расслышала, ответил он.

Зато расслышал водитель такси. Решив, что его оскорбляют в профессиональном плане («пешком пойду!») он вдавил педаль газа. Машина резко стала разгоняться. Вместе с ней стала «разгоняться» и жена шефа. «Сотню»  корейский седан набрал секунд за десять, супруга Олега Владимировича вышла на максимум недовольства быстрее…

В тот раз им повезло дважды: они не попали в фокус внимания ГАИ (ГИБДД) и успели на регистрацию, поскольку их рейс задержали примерно на час.

Глава 6

Чартерные рейсы на популярные туристические направления имеют неоспоримое преимущество перед регулярными: билеты на них дешевле. На этом «плюсы», по сути, заканчиваются. А среди «минусов» часто встречается отсутствие предварительной электронной регистрации.

Именно такие билеты были у шефа с его супругой: с регистрацией в аэропорту вылета. Они проходили эту процедуру в числе последних, и девушка за стойкой нашла два места рядом только в самом конце последнего пассажирского салона.

Получив посадочные талоны Олег Владимирович, как говорится, выдохнул. Ксюша, похоже, тоже: её ворчание приобрело монотонный характер, на которое он вообще не реагировал.

Быстро пройдя паспортный контроль и предполётный досмотр, они подошли к своему выходу на посадку. Все скамейки были заняты, на борт ещё не пускали. Зато рядом был бар, где было полно свободных мест.
- Давай там подождём, кофе выпьем, - предложил он, скользнув взглядом по выставленным за спиной бармена бутылкам.
- Знаю я твой кофе. С утра только алкоголики пьют, -  ответила она.
- Пошли.

Он заказал два кофе и два «по пятьдесят с лимоном», рассчитывая, что Ксюша откажется и обе порции коньяка достанутся ему.
- Вот! Я же говорила! Алкоголик, - беззлобно сказала она и подняла свой бокал. – За твой отпуск!


Вскоре началась посадка пассажиров. Компоновка мест в эконом классе была «три - три» (два ряда сидений по три места). Шеф пропустил супругу «к окошку» в правом ряду, и сел в кресло посредине.
- А хорошо коньячок пошёл, - прошептала Ксюша ему на ухо.
- А то! – фыркнул он.

Их Олег Владимирович заметил ещё в баре аэропорта. Они туда ввалились перед самым началом посадки. Это были три спортивного телосложения молодых человека, которые громко разговаривали и постоянно гоготали над чем-то. На вид им было под тридцать лет. «Вот кому-то попутчики попадутся», - подумал тогда Олег Владимирович

И вот они шли по проходу между сидений со спортивными сумками в руках. Стюардесса семенила перед ними, держа в руках посадочные талоны.
- Вот ваше первое место, - она показала рукой на сиденье в левом ряду.
- Белоруссия – вперёд! – прогудел басом самый крупный из них.
-  Вот - второе, - стюардесса показа на свободное кресло у прохода рядом с шефом. – А вот там - третье. Приятного полёта!
- Спасибо, девушка! – прогудели «спортсмены» вразнобой.
- Нет, дети, так не пойдёт, - замахал руками один из них. – Ещё раз! Вместе!
- Спа-си-бо! – хором продекламировали они.

Надо признать, что получилось у них неплохо. Стюардесса стушевалась, сунула талоны одному из них  и посеменила в нос воздушного судна.
- К концу полёта мы все хором будем у них говорить, - прошептала Ксюша на ухо мужу.
- Это мы ещё посмотрим, - ответил он.
- Я, чур, туда, - сказал «крепыш» и двинулся в самый хвост самолёта. – Там девушка красивая.

Третий «спортсмен» мельком взглянул на Олега Владимировича с супругой, открыл багажную полку над головой шефа, запихал туда сумку и плюхнулся в своё кресло. Потом он посмотрел влево и на время застыл. Там сидели три девушки, на вид – не старше двадцати пяти лет. Под пристальным, слегка бесцеремонным взглядом молодого человека они начали перешёптываться и хихикать. Он вздохнул, отвернулся и вынул из кармана впереди стоящего кресла журнал авиакомпании.

Бортпроводники задраили люк, самолёт начал движение и по громкой связи прозвучало стандартное объявление о необходимости пристегнуть ремни безопасности. Молодой человек выполнил требование и, повернув голову, сказал сидящей через проход рыжеволосой девушке с веснушками:
- Вам не жалко родственников?
- В каком смысле? – спросила она.

Две её подружки, слегка наклонившись вперёд, с интересом на лицах тоже смотрели на парня. Олег Владимирович усмехнувшись, устало закрыл глаза. Сквозь навалившуюся дрёму до него доносился голос соседа:
- Вы не пристегнулись. А Вы знаете, что при падении самолёта все не пристёгнутые пассажиры вылетают из своих кресел. Потом их тела разбрасывает по всему салону. А если опознание останков затруднено, то может произойти ошибка. И кого тогда похоронят Ваши родственники вместо Вас? Пристегнитесь, как я. Упростите процесс опознания.
- Тьфу. Дурак, - услышал шеф, едва не засыпая.

Но вместе с этим он услышал щелчок замка ремня безопасности.
- А Вы летали китайскими авиалиниями? – продолжал молодой человек.
- Нет! Опять про трупы?
- Не совсем. Я тоже не летал. Мне товарищ рассказывал. Вы знаете, что мы для азиатов все на одно лицо?
- И что?
- Как-то его самолёт попал в зону турбулентности. Трясло – просто жуть. И тогда командир попросил по громкой связи всех пассажиров европейской внешности достать свои паспорта, свернуть их в трубочку и засунуть себе …
- Прекратите! – воскликнула «рыжеволосая».
- В рот! Вы не дослушали меня. И ух! Куда Вас фантазия унесла!? Да-а… А Вы - шалунья!

Шеф слышал, как усмехнулась Ксюша и уснул, но спустя какое-то время проснулся от странных звуков. Они раздавались справа, там где сидела его жена. Он резко открыл глаза. Супруга вытирала мокрые покрасневшие глаза платком и всхлипывала.
- Что с тобой?
- Ты всё проспал! Он у неё телефон просит. Я больше не могу смеяться: у меня живот болит.

Олег Владимирович посмотрел влево. Рыжеволосая девушка сидела с пунцовым лицом. Её подружки тряслись от смеха, лёжа на откидных столиках. В проходе стояли улыбаясь «белорус» и «крепыш».
- Да, я не олигарх, - сказал «спортсмен». – Но ведь это не повод мне отказывать. Наша семья всегда жила не богато. Понимаете?
- Что понимаю? – улыбаясь спросила девушка.
- Не знаю, чем бы я игрался, если бы не был мальчиком.

Раздался взрыв хохота во всей хвостовой части салона. Ксюша справа от мужа издавала какие-то скулящие звуки, сползая с кресла.
- Ладно. Давай авторучку. Напишу, - обладательница веснушек сдалась.

Пассажиры захлопали. «Шустрый парень. Мне бы такой сотрудник не помешал», - подумал шеф. Он выждал время и когда все пассажиры уселись есть «курицу или рыбу» из бортового питания спросил своего соседа:
- Тебя как зовут?
- Сергей, а что?
- Мне сотрудники нужны, - шеф положил на откидной столик свою визитку. – Вернёшься в Москву – позвони.

И он позвонил. Так в фирме появился Серёга – мой непосредственный начальник.

Глава 7

Погода продолжала радовать. Мы с Серёгой вышли на улицу и я закурил. Он прищурившись смотрел на Солнце и молчал.
- Ну, что? Не томи, - сказал я.
- Сейчас Костя выйдет – расскажу вам обоим.

Он угадал: спустя пару минут появился начальник другого отдела. До десяти часов оставалось минут десять и «Костян» буквально выбежал из здания.
- Ё-моё, Серёга, мне же сейчас к шефу идти, я тебя в офисе жду! Ну, как ты? Не уволил? Что он спрашивал?
- Беседа была конструктивной. Наш предводитель стойко перенёс, что «плюс пятнадцать процентов» у меня не будет. Но, сказал выжать максимум из возможного. Любой ценой.
- И всё? Ты у него минут сорок был!
- Остальное – не существенно: сначала он уволить меня хотел, потом – оставить решил, но без премий до конца года…
- Злой?
- Я бы сказал: сильно расстроенный.

У Кости зазвонил мобильный телефон. Он посмотрел на экран и направляясь обратно в здание ответил на вызов:
- Да, Наташ… Что значит: «где я»? На работе… Ещё три минуты до десяти… Да. Сам объясню… Иду уже! Иду!

Я к тому моменту уже докурил и нежась в лучах Солнца спросил:
- Мне тоже не расскажешь?
- Что?
- Послушай, Саныч… - начал я.

Небольшая ремарка: Сергей (по отчеству – Александрович) очень не любил, когда его так звали. И, не рискуя «получить в бубен», в нашей фирме так к нему обращался я один. Но только «тет-а-тет» и только когда хотел показать своё недовольство.
- В командировку надо съездить, - перебил он меня.
- Куда? В Курск на поезде я больше не поеду!

… Дело было поздней осенью. В ту командировку шеф отправил нас обоих. Предстояли тяжёлые переговоры с должником, поэтому решили не ехать на машине, а с комфортом добраться на поезде. Из Москвы в Курск ходил фирменный поезд «Курский соловей». Отправлялся он с одноимённого вокзала, примерно в половину одиннадцатого вечером, а прибывал на родину певчей птички, где-то в половину седьмого утром следующего дня. Но обратно, увы, в такое же время. Это нас не устраивало: весь день слоняться по городу мы не собирались. И купили билеты только «туда», решив, что обратные приобретём на месте: благо, что через Курск в Москву ежедневно следовало несколько поездов.

До той поездки я принадлежал к счастливому большинству людей, для которых все девять купе в вагоне одинаковые и отличаются только близостью к туалету. Из которого, согласно народной молве, якобы, источаются такие удушливые запахи, что для нормального существования в последнем, девятом купе нужен противогаз. Почему в предыдущем восьмом купе, тогда не требуется, хотя бы респиратор – молва молчала. Но дело оказалось не в запахах.

Мы с Серёгой купили билеты в пятом (это – важно!) купе на верхнюю и нижнюю полки. Для того, чтобы, сидя внизу, вечером слегка «смазать колёса» поезду, а утром – выпить чай. Мы не хотели мешать попутчикам. А кто из нас и где будет спать – позже должен был решить жребий: монетка.

В десять часов вечера я с лёгкой сумкой на плече курил на платформе вокзала, стоя напротив входа в нужный мне купейный вагон фирменного поезда «Курский соловей». Шла неспешная посадка пассажиров. Вскоре появился Серёга и мы, предъявив билеты проводнице, были «просканированы» её цепким взглядом.
- Пятое купе. Проходите, - сказала она.
- Спасибо. А чай давать будут? – спросил Серёга.
- Будут. Проходите.
- Зачем тебе чай? – спросил я его, идя по коридору вагона.
- Да, понимаешь, коньяк я купил. Как договаривались. А стаканчики в магазине, как раз закончились.

Мы прошли в наше купе. Попутчиков ещё не было и сидя на «нашей» нижней койке, нам не оставалось ничего другого, кроме как смотреть в окно на платформу. Спустя какое-то время, там стало гораздо оживлённее: напротив вагона появились примерно десять мужчин с одинаковыми короткими стрижками и примерно одного возраста. На некоторых из них были знакомые мне тёплые куртки лётного состава (у моего тестя, бывшего лётчика, была такая же).

Сквозь закрытое окно звук внутрь вагона не проникал, и мы смотрели «немое кино», от нечего делать, комментируя происходящее.
- Лётчики, - сказал Серёга.
- Военные, - уточнил я.
- Судя по возрасту, они уже не лейтенанты.
- Провожают своих: едут не все.
- Едут в нашем вагоне – встали напротив входа. Провожают троих: на лавочке три больших сумки лежат. Значит - не в нашем купе, - подвёл итог Серёга.

В это время они стали что-то разливать по пластиковым стаканчикам, спрятав ёмкость в непрозрачный пакет. Выпив, лётчики огласили окрестности троекратным «ура» (отзвук долетел внутрь нашего купе) и стали прощаться, обнимаясь и похлопывая друг друга по спине. Внутрь вагона зашли трое, остальные стали расходиться, не дожидаясь отправления поезда. Количество попутчиков Серёга угадал, а вот то, что они не с нами – нет.

Спустя минуту, в дверном проёме нашего купе возник силуэт одного «летуна» и сразу с боков высунулись ещё две головы. Получилось похоже на мультипликационного Змея Горыныча.
- Здорово, мужики! – сказала одна из боковых голов и исчезла.
- Здорово, - ответили мы.
- У нас два места здесь и одно в следующем купе. Сейчас меняться будем, - продолжила вторая голова.
- Толян, облом: там семья с ребёнком, - вернулась первая.
- Ну, значит едем здесь, а спать один туда пойдёт. Будем знакомы: Толя!
- Коля!
- Угадайте, как зовут меня? – спросил тот, что был в центре.

Было видно, что «манёвр знакомства» у них отработан годами. Видимо, не одна троица девушек была очарована этим Горынычем.
- Валя? – спросил я. – Валентин?
- Нет. Ну, это же очевидно! Твоя попытка, - сказал «центральный» Серёге.
- Не знаю… Дима? – спросил тот.
- Никогда не угадывают! Я – Антон.

Они втроём «заржали». В этот момент поезд дёрнулся и стал набирать скорость.
- Смешно, - сказал я.
- Ладно, мужики, без обид. Вас-то, как зовут?

Мы представились и после этого повисла тишина. Её нарушила, спустя какое-то время, проводница, заняв собой всё купе:
- Билеты, паспорта. Вы что, первый день замужем? И почему вас пятеро? Кто лишний?
- Я не лишний, я запасной, - сказал Антон и пошёл в своё купе.

Как мы и угадали, вместо паспортов ребята достали удостоверения личности офицера.
- Кто меня про чай спрашивал? – задала вопрос проводница.
- Мы. А можно нам чай без чая? – спросил я.
- ???
- Ну, в смысле, мы заплатим за чай. А Вы в стакан ничего не кладите и не лейте.
- Парень, ты здоров?
- Короче, - отмахнулся я. – Нам нужно четыре. Нет! Пять стаканов. Пустых.
- А! Бухать собрались! Никаких пустых стаканов я вам не дам. Ложитесь спать. Завтра в половине шестого я всех разбужу, - она встала с койки и пошла к выходу.
- Нет, мы не собирались! – начала одна «голова». – Вы не подумайте. У нас баночка домашнего компота.
- Мы? Пить алкоголь? Да что Вы? – поддержала вторая «голова».
- Вы не так поняли, - одновременно с ними повторял Сергей. 
- Да! Чуть не забыла! – не обращая внимание на гвалт, проводница обернулась в дверях. – Мне тут, такие же «любители компотов», что-то со столиком в этом купе сделали. Его, вроде, даже чуть перекосило. Поаккуратнее с ним! Мне в Курске вагон сдавать!
- Отличный столик. Антикварный, прям, какой-то. Мы будем аккуратными…
- Лёха, ну ты даёшь! – «зашипели» они втроём на меня, едва стало слышно, как она потребовала билеты в соседнем купе.
- Нам же нужны стаканы, - отбивался я шёпотом.
- У нас всё есть! – сказала одна «голова».

Вскоре пришёл Антон:
- Ну, вы даёте! Зачем вы её раздразнили? Она обещала всю дорогу вас контролировать.
- Не вас, а нас, - сказал то ли Коля, то ли Толя.
- Ребята, у нас завтра трудный день, - Серёга достал коньяк. – Давайте махнём за знакомство и мы – спать. Уже одиннадцать часов.

К полуночи, соблюдая максимум конспирации, бутылка коньяка была выпита. Я с Антоном покурил в тамбуре и, вернувшись в купе, собирался лечь спать, но лётчики оказались обладателями ранимых душ: они обещали обидеться, если я это сделаю. Серёга, на поддержку которого, у меня была надежда, захмелел и готовился сразиться с одним из попутчиков «на руках» (армрестлинг). Всё его внимание было сосредоточено на расчистке стола для поединка.

Помимо тонкой душевной организации у лётчиков в одной из сумок была бутылка купленного в ларьке «самого настоящего» виски. Только они не помнили, в какой именно и стали её искать одновременно в двух. Владелец третьего «баула» в это время помогал Серёге.

Неожиданно в дверь постучали и в ту же секунду она отворилась. На пороге стояла проводница. Обведя взглядом купе, «хозяйка вагона» ничего запрещённого не увидела и, кажется, слегка из-за этого даже расстроилась.
- Духотища у вас тут какая, - сказала она. – А почему алкоголем пахнет?
- Так Вы сами говорили, что перед нами тут какие-то «любители компота» ехали, - ответил ей я. – Не выветрилось, наверное.
- Ладно, я ещё попозже загляну.
- Не стоит. Вы нас разбудите. Ребята вон уже пижамы достают.  Мы скоро спать ляжем.

Проводница что-то фыркнула и ушла. Бутылку виски (не пижамы же они искали!) нашли и «банкет» продолжился. В какой-то момент Толя заявил, что ему душно и надо проветрить купе. Он достал связку ключей и, найдя на ней нужный, провернул им замок и приоткрыл окно, потянув за ручку вниз. Внутрь с улицы ворвался холодный воздух с каплями дождя. Пришлось срочно закрывать створку обратно, но это удалось не сразу: её перекосило. Лишь совместными усилиями трёх пар рук раму удалось вернуть на своё место.
- Откуда у тебя такой ключ? Ты что, проводником работал? – спросил Серёга Толика заплетающимся языком.
- Нет, купил. У нас они на «барахолке» продаются за копейки. Я его всегда с собой в                                поездки беру. Главное: не попасть в третье или шестое купе, тогда и поедешь с комфортом. Особенно летом удобно.
- А почему в те два купе нельзя попадать? – спросил я.

Лётчики переглянулись и «заржали» во всю мощь своих лёгких. В стену тут же постучали из соседнего купе.
- Пацаны, а вы точно русские?- спросил шёпотом Антон. – Вы не американские шпионы? Да у нас каждый пятилетний ребёнок знает, что в третьем и шестом – аварийный выход из вагона! Там окно открыть нельзя, его можно только разбить. И для этого молоточек висит.
- Понятно. Это получается, что и туалет им открыть можно? – зачем-то спросил я.
- Конечно! – Антон извлёк из бокового кармана своей сумки такой же ключ и протянул его мне. – Дарю!

Мучаясь вопросом: «зачем в Курской области детей обучают схеме аварийных выходов из пассажирских вагонов в пятилетнем возрасте?», я сходил покурить в тамбур и вернулся с твёрдым намерением поскорее лечь спать.

И это мне даже удалось. Пожелав участникам застолья хорошо провести время, я забрался на верхнюю койку и мгновенно уснул. Но уже минут через тридцать меня разбудил Антон:
- Лёха, просыпайся. Помощь нужна, - он старался говорить шёпотом, но громко.
- Что случилось? – пробурчал я, не в силах разлепить глаза.
- Коля «устал». Надо его на верхнюю полку подсадить, а у меня одного не получается.
- Как «одного»? А где остальные? Серёга где? – сон у меня, как рукой сняло.
- Они с девчонками пошли фрукты мыть.
- С какими девчонками? Где вы их нашли в закрытом купе? - я проснулся окончательно.
- Тише! Нам уже несколько раз стучали в стенки. И, похоже, что долбят с обеих сторон.
- Где вы их взяли? – повторил я вопрос уже тише: было полвторого ночи.
- Мы их услышали.
- ???
- Они вдвоём шли по коридору и смеялись. Мы их услышали, открыли дверь и пригласили к нам на виски. Что тут не понятно?
- Действительно! Девушки же всегда шляются посреди ночи по вагонам поезда! От этого им становится весело и они так «ржут», что их слышно за закрытыми дверьми в купе. Ну, а когда, абсолютно им незнакомые, пьяные мужики, приглашают их выпить, то девушки тут же соглашаются. Такое сплошь и рядом! Что тут не понятно?

Мне, как раз, всё было понятно. Я читал про эту аферу в газете. Дальше алгоритм действий такой:
- они зайдут в купе, смачно поцелуют кого-то из нас, чтобы оставить следы помады;
- затем размажут у себя по лицу косметику, снимут куртки или свитера (под которыми будет что-то рваное, например, блузки с оторванными пуговицами) и бросят их на пол;
- потом они начнут кричать и звать на помощь (одна может даже «вырваться» и побежит по вагону, колошматя во все двери);
- одним из первых появится «брат» или «отец», или «муж» одной из них. Он будет изображать ярость, грозить «кровной местью» и тому подобное. Одним словом – «злой». Именно он увидит и обратит внимание всех на синяк от поцелуя (в народе – засос) который сейчас скрывается на шее у «родственницы»;
- затем появляется милиционер в форме. Это - или «ряженый» член банды, или «купленный» сотрудник с настоящими документами. Он будет «добрый». И от него нам в итоге поступит предложение: дать денег и откупиться. Иначе – обвинение по очень плохой (!) статье Уголовного Кодекса.
 
Объяснять это сейчас не совсем трезвому Антону времени не было: сколько его нужно, чтобы помыть фрукты? Явно – не много! Скоро они появятся и тогда главное: не пустить их в купе.
   - Антоха! Тревога! Выметайся в коридор! – сказал я «летуну», спрыгивая с верхней полки.
- Зачем? А как же Коля? – он пошатывался и был более пьян, чем я сначала подумал.
- Мэй-дэй!  Мэй-дэй! Опасность! – откуда-то из глубин сознания всплыло это слово у меня в голове, а вовремя (в кои-то веки!) проснувшаяся интуиция подсказала, что оно поможет.
- Откуда ты это знаешь? Ты лётчик?
- Это – военная тайна. Делай, что я говорю! Ты в каком звании?
- Капитан. А ты? … Вы?
- Майор, - почему-то сказал я. – Быстро в коридор, капитан!
- Есть! – он вышел из купе и упёрся руками в поручень под окном напротив.

Я нащупал в кармане «ключ проводника», выскочил из купе и, задвинув дверь, закрыл её подарком.
- А ведь у меня было ощущение, что вы оба из наших, - задумчиво глядя в окно, сказал Антон и повернул голову. - Опа! А ты чего босиком, майор? Здесь грязно. Обуйся.

Он трезвел с каждой минутой. Капитан решительно дёрнул ручку двери. Она, естественно, не открылась.
- Не понял, - он, похоже, не заметил, как я закрыл её ключом и дёрнул посильнее.
- Заклинило, надо проводницу звать, - пришлось врать мне.
- Ё-моё! Сейчас наши придут… Лёш, а что случилось-то? – Антон всё сильнее дёргал дверь.
- Когда вы уже угомонитесь?! – раздалось из купе слева.
- Потом расскажу. Обещаю. Сходишь к проводнице? – прошептал я.
- Угу.

Антон, покачиваясь, пошёл в начало вагона, а в его конце в это же время появились Серёга, Толик и две любительницы ночного поедания фруктов. «Дамы» были в спортивных куртках, застёгнутых на «молнию» под самые подбородки. Я, злорадно улыбаясь, ждал их приближения и когда они поравнялись с седьмым купе громко сказал:
- У нас дверь сломалась. Шли бы вы, девочки, к себе! Спать!
- Шли бы вы все … (цензура!), - раздалось из четвёртого купе.

Дверь в него сдвинулась в сторону и на пороге появился мужчина в трусах и черных лакированных ботинках на босу ногу с не завязанными шнурками. Используя всё богатство русского языка, наш сосед ёмко изложил своё мнение о нас, о поезде «Курский соловей», о самом соловье и о железных дорогах в целом. Из его монолога я также понял то, что он больше никогда не поедет на поезде, а будет летать самолётами и то, что он сделает с нами, если мы прямо сейчас не заткнёмся.
- Давай, я ему нос сломаю, – сказал не совсем трезвый Серёга и двинулся на мужика.
- Нет, - я расставил руки в стороны и перегородил ему дорогу. – Мы ему теперь минимум «пузырь» должны. Такой свидетель! Правда, девочки?
- Да, пошли вы … (цензура!), - сбросив маску весёлой беззаботности, ответила одна «дама».

Она отодвинула с пути сначала Серёгу, потом меня и, оглянувшись, бросила подружке: 
– Поела яблок?...(цензура!). Сама всё будешь Вахтангу объяснять! Чего стоишь? Пошли!

Её подружка с пакетиком яблок посеменила за ней в начало вагона. Там уже показался Антон с проводницей, поэтому, заслонив собой скважину замка я быстро открыл дверь и сказал Серёге с Толей, чтобы они исчезли в купе.
- Мужик, извини. Мы всё поняли. Больше не шумим, - обратился я к соседу.
- Я сам ему нос сломаю! Так и передай ему, - воинственно подтянув трусы, он повернулся и растворился в темноте своего купе.

Дверь в четвёртое купе едва закрылась, как подошёл капитан с «хозяйкой вагона».
- Вы нас извините, - сказал я ей. – Но мы уже всё починили. Только что.
- Вы издеваетесь? – спросила она. – Дверь, небось сломали… Дай, я посмотрю.

Проводница отодвинула меня в сторону и рывком распахнула дверь.
- О! А что без пижам? – спросила она смирно сидящих Серёгу и Толика.

И, повернувшись ко мне, продолжила:
- Про то, что вы шумели полночи, я утром доложу бригадиру поезда.

Я аккуратно взял её под локоток и направляясь в сторону её купе, шёпотом сказал:
- Мы как раз хотели попросить утром пять чашек чая. С сахаром. Этого хватит? Сдачи не надо.

Купюра с изображением Ярославля быстро перекочевала к новой хозяйке.
- Даже не знаю… Ну, если больше шуметь не будете, то, наверное, можно и не докладывать.
- Не будем. Спасибо!

Я вернулся в купе и даже при тусклом ночном освещении увидел на Серёге следы помады.
- Вовремя ты меня разбудил, Антон. Ох, вовремя!

Глава 8

По требованию неспящих попутчиков мне пришлось вкратце рассказать (естественно, шёпотом) им о прочитанном мной в газете и о настоящих планах «нимф» на вовсю продолжающуюся ночь. Надо было спать, но теперь лётчики с ранимыми душами и с примкнувшим к ним Серёгой требовали выпить за меня, как за спасителя их карьер (ну, и кошельков  тоже).

Отказаться не получилось и ещё минут тридцать были вычеркнуты из общей продолжительности моего сна в ту ночь. Когда мне удалось, наконец, покинуть «орбиту праздника», стрелки часов указывали на цифру «три».

Не знаю, сколько в тот раз мне повезло поспать: полчаса, час… Проснулся я под стук колёс, в полной темноте. Было накурено, дул холодный ветер и кто-то сильно бил меня тряпкой по лицу. Продрав глаза, я увидел, что в купе открыто окно, в которое врываются воздушные потоки, а бьёт меня трепыхающаяся на сквозняке занавеска.

Запихав её свободный конец под свой матрас, я свесился в проход и посмотрел вниз. Подо мной на койке спал Коля и сидел Антон. Серёга и Толик дрыхли, сидя на койке напротив.
- Закрыть окно не получается, - опережая мой вопрос, сказал капитан. – Заклинило опять. Давай вдвоём попробуем.
- Давай. Зачем ты его открывал? Ведь знал, что оно барахлит.
- Накурено было сильно. Вот и решил проветрить.
- А зачем курил в купе? Ты ведь курил – больше некому.
- Ну, я…
- Давай сначала так попробуем: я отсюда вверх потяну, а ты снизу толкай. Понял?
- Не дурак.

Он был не дурак, а просто пьян. Понял я это слишком поздно. Антон встал, наклонившись над столом упёрся руками в край рамы и сказал:
- Полста пятый готов. Жду команды.
 
Мне надо было всё отменить, но вместо этого я крепко ухватился за ручку и одновременно с рывком вверх скомандовал:
- Вперёд!

Антон выполнил команду на все сто процентов: его руки соскочили с края рамы, а так как он стоял наклонившись, то потеряв спереди точку опоры, его тело устремилось именно вперёд. До встречи лба с окном. После чего он, как осенний лист, осыпался на стол. Но, будучи тяжелее экспоната гербария, долго в статичном положении капитан не пребывал, поскольку «ножка» стола почему-то согнулась, его поверхность изменила положение относительно горизонта и «летун» соскользнул с него на пол. Естественно, вместе со всем, что на тот момент находилось на нём.

Сказать, что получилось громко – ничего не сказать. Но я не успел начать волноваться за потерю ВВС  одного из своих «соколов», поскольку снизу раздался мощный храп Антона. Он спал!

Наши с ним усилия не пропали даром: створка вышла из статичного положения и мне удалось одному без проблем закрыть окно.
- Лёша, это ты там, что ли? – раздался снизу голос Коли.
- «Выспался, наконец-то», - подумал я, а уже вслух ответил: - Да.
- Антоха, походу, с верхней полки упал.
- «Хорошая мысль», - мелькнуло у меня в голове.

Чем ещё объяснить проводнице полное разрушение столика, относиться к которому она нас призывала трепетно, я не знал. Вторым, непонятным для меня обстоятельством, была тишина в вагоне. После того грохота, с которым наш попутчик уничтожил пресловутый элемент мебели, я ожидал штурм купе разъярёнными пассажирами. Но его не было.

В это время отдохнувшего Колю посетили идеи, достойные, скорее, криминальных личностей, а не военного лётчика. Хотя, кто их знает, чему там учат этих «летунов»? В общем, едва я спустился вниз, он сказал:
- Надо избавиться от улик. Давай его в окно выкинем.
- Надеюсь, что ты не про Антона?
- Нет. Про стол. А если спросят, мы скажем, что его и не было.
- Не прокатит: проводница нас предупреждала, что он кривой и просила не доломать его. Что мы собственно и …
- Кто ей поверит? Нас пятеро, а она одна!
- Бригадир поезда! Он поверит ей. А нам в Курск вызовет наряд милиции. У вагона встретят. Ты, кстати, не радуйся – вам комендатуру организует. У них это отработано.

После слова «комендатура» Коля загрустил и предался каким-то своим, явно не радостным воспоминаниям. В это время за дверью началось какое-то движение: слышались приглушённые голоса, шаги. Вспомнив обещание соседа в трусах и лакированных ботинках сломать Серёге нос, я встал между коек и ног Антона, сказав Коле:
- Когда дверь откроется – я сам его «вырублю». Понял? Ты сиди и не лезь: тут тесно, только мешать будешь.
- Кого? – успел он спросить меня и в этот момент, без предварительного стука, дёрнулась ручка на двери.

Это была проводница. С пятью, непонятно как удерживаемыми, стаканами чая в фирменных железнодорожных подстаканниках. Открыв дверь, она увидела далеко не идеалистическую картину: в сумраке ночного освещения посреди купе стоял с недобрым лицом один пассажир, на полу (среди разного мусора) лежал второй, третий (со стеклянным взглядом) сидел на койке слева и ещё двое (без признаков жизни) находились справа.
- Допились? До «чёртиков»? – скорее, не спросила, а сказала «хозяйка вагона».
- А, это Вы … - промямлил я.
- А ты кого хотел увидеть? Белочку? – она сделала шаг в купе. - Полшестого! Через полчаса закрою туалеты. Отодвинься, я ваш чай поставлю…

Мне некуда было двигаться и я, не ожидая дальше ничего хорошего, плюхнулся обратно на койку к Коле.
- ... (цензура!)!!! – обогатила мой лексикон новым идиоматическим выражением проводница. – Что с ним?

Только я хотел уточнить, о ком или о чём идёт речь (об Антоне или о столе), как вмешался Коля:
- Он упал! С верхней полки!
- Живой? Я им давно говорила! Вот в новых вагонах есть специальная ручка.

А чай мы тогда так и не попили. Проводница вызвала бригадира поезда. Мы предупредили Антона о новой версии поломки стола и ей придерживались. Обсудив ситуацию, все замолчали. Поезд подъезжал к вокзалу, сбавляя ход. Нас всех объединяло нежелание дальнейших «разборок», но никто не решался первым об этом сказать. Спас ситуацию сосед из четвёртого купе. Гораздо более одетый, чем ночью, он появился в дверном проёме и спросил:
- Ребята, вы что-то говорили про свидетеля…
- Когда?
- Ну, тогда – с девушками.
- Ну.
- Так вам нужен мой номер телефона или сами разберётесь?
- Сами разберёмся. Спасибо.

Бригадир поезда встал с койки:
- Ну, и мы разобрались. Да? Мне надо готовиться к прибытию, - ему не хотелось писать докладную записку руководству.
- Да, - сказал Антон, не желавший писать ни заявление, ни чего-либо вообще.
- Да, - поддержали мы с Серёгой, планируя успеть на обратный поезд в три часа этого же дня.
- А как мне без стола вагон сдавать? – спросила проводница бригадира.
- С этим мы сами разберёмся. Не будем ребят задерживать. Да? – сказал тот.
- Да, - спорить с начальством она не собиралась.

На перрон из вагона мы впятером вышли последними. Небритые, не выспавшиеся, голодные молодые люди в мятой одежде и с такими же лицами. Дежурящий на вокзале наряд органов правопорядка скользнул по нам взглядом и … остановил для проверки документов какого-то парня с азиатской внешностью.

Глава 9

  В этот раз надо было ехать не в Курск, а в Екатеринбург. И, естественно, не поездом (прощай, печень!), а самолётом. Про этот город я тогда знал немного: бывший Свердловск, столица УФО , в одноимённой области родился первый Президент России и, якобы, там самые вкусные пельмени.

А ещё - это было место, где находился наш крупный должник – фирма «Нефтепродукты Урала». И что-то мне подсказывало, что меня хотят отправить в Екатеринбург не в гастрономический тур, а, как раз, по вопросу возврата денег.

Долг раньше был не наш, а банка. Там выдали кредит, сроком на один год, оформили в залог купленный на эти деньги бензин и, получая ежемесячно проценты, радостно рапортовали акционерам о росте кредитного портфеля и доходов банка. В Екатеринбург никто даже не ездил, всё сделали в Москве. Через год кредит продлили ещё на такой же срок и тут от заёмщика неожиданно перестали поступать деньги.

Началась переписка банка с должником и длилась она больше двух лет. Начиная подозревать, что деньги таким образом обратно получить не удастся, в кредитной организации решили обратиться в суд. Досье заёмщика передали юристам, те изучили имеющиеся документы и спросили: «А где остальные?».

К этому времени сотрудник выдававший деньги и его начальник уже уволились из банка и проект «повесили» на недавно устроившегося кредитного специалиста. Тот понятия не имел, что от него хотят и на все вопросы показывал расписку с перечнем принятых им документов. Всё, что у него было – всё он и передал.

Подключили службу безопасности банка и стали разбираться. В результате выяснилось много интересного:
- в банке отсутствовал оригинал кредитного договора, а была только его ксерокопия;
- при переоформлении кредита на новый срок не переоформили ни залог, ни поручительства;
- в тех договорах обеспечения, которые были, содержалась масса ошибок: предмет залога был назван «табачные изделия»; место его хранения – адрес офиса, а не нефтебазы; номер кредитного договора указан неверно;
- все активы (включая нефтебазу), которые были на балансе заёмщика, уже переоформлены на другую фирму и она же сейчас покупает и продаёт ГСМ …

Небольшая ремарка. За что я уважаю корпоративных юристов, так это за их умение объяснить, почему они проиграют (или уже проиграли) то или иное дело в суде. Мне пока ни разу не удалось предоставить им все документы, которые они запрашивали. И, тем более, в том виде, который им нужен. Такое ощущение, что юристам ещё в институтах прививают восприятие окружающего мира, как некоего правового Эдема. В котором все раздают друг другу нотариально удостоверенные справки о каждом своём действии по первому требованию.

Так и здесь. Юристы банка ожидаемо предсказали пессимистические перспективы взыскания долга, и в кредитной организации решили не «выкидывать на ветер» деньги за госпошлину по этому бесперспективному делу. Всё отложили. Причём настолько, что «проморгали» срок исковой давности.

Вспомнили про этот долг только тогда, когда банк составлял очередную отчётность. Просроченная ссуда с истекшим сроком исковой давности по её взысканию, портила кредитной организации целую кучу показателей и её решили «перевесить» на фирму. Что и сделали во время тех мероприятий по оптимизации «всего и вся», которые проводились «реформаторами» с дипломами МВА.

По профилю работы такой долг относился к нашему отделу, за нами его и закрепили. Но даже созвониться с должниками не удавалось, найти их «безопасность» не могла и дело просто «пылилось на полке».

И вот мы стоим с Серёгой на улице под тёплыми солнечными лучами и он хочет отправить меня в Екатеринбург.
- Саныч, - сказал я. – Ты же знаешь, что делать там нечего.
- Знаю. Но не совсем «нечего».
- Тогда зачем меня туда направлять? «Крайнего» хотите назначить? Так хоть часть от той взятки, которую кто-то за выдачу этого кредита получил, мне дайте. Можно в виде премии, с удержанием налогов.
- Иначе не поедешь? – то ли улыбаясь, то ли щурясь от яркого Солнца, спросил Серёга.
- Да поеду, поеду. Ткнусь лбом в закрытый сто лет назад офис фирмы «Нефтепродукты Урала», поговорю с соседями и позвоню тебе. Это нужно?
- Нет.

И Серёга мне рассказал, что нужно. Он через «знакомых знакомых» вышел на ребят, торгующих нефтепродуктами на Урале. Те, естественно, знали наших должников и подсказали ему название фирм, через которые сейчас они торгуют бензином. Через других знакомых мой непосредственный начальник узнал фамилии людей, которые руководят этими фирмами и их телефоны. А потом стал их обзванивать. Всё было безрезультатно: никто, якобы, не знал нужных ему персонажей.

Затем Серёга расширил спектр поиска, выяснив, где ещё новые директора являются руководителями или учредителями фирм. Снова «мимо».

Тогда он запросил информацию об их жёнах: места работы, доли в уставных капиталах. И тут ему повезло: в результатах поиска оказался то ли «салон красоты», то ли «студия маникюра», в котором супруга одного из новых директоров выкупила долю у жены соучредителя нашего должника.

Он позвонил им обеим и попросил передать мужьям номер его телефона. И ему перезвонили. И  согласились на встречу. Но только в Екатеринбурге.
- Вдвоём полетим? – спросил я.
- Да, но не со мной. Возьми кого-нибудь из молодых. А я – в Ростов. В тот, который на Дону.
- Что тебе там делать? Это Костика территория, вот его отдел пусть там и работает!
- Потом расскажу. Ну, так что? Объективные причины, чтобы не лететь на Урал, есть?
- Нет. А когда?
- Да сегодня вечером и вылетайте. Решил, кого возьмёшь с собой?
- Я бы Сашку взял из «новеньких».
- Договорились. Пошли, я тебе номера телефонов дам.

Глава 10

Из своего опыта я как-то сделал вывод, что в пылу борьбы за сокращение издержек на предприятии, некоторые принимаемые меры имеют, как бы помягче сказать, сомнительную эффективность. Так в нашей фирме недавно на «публичную порку» были вытащены факты «обогащения» отдельными «несознательными» сотрудниками при полётах в командировки. Оказалось (вот ужас!), что они накапливают баллы (мили), которые потом расходуют в личных целях.

Как обычно, сначала хотели всех уволить: и самих «казнокрадов», и их непосредственных руководителей. Но шумиха вокруг этого вопроса докатилась до головной структуры и там решили проверить: а как, собственно, дело обстоит у них. Результат назначенного по этой теме служебного расследования показал, что увольнять придётся примерно каждого четвёртого. В том числе и кое-кого из «больших» начальников…

Тогда вопрос хотели «замять», но кто-то уже успел донести информацию до Тихонова. И он потребовал сделать ему справку, чтобы понять, о чём вообще идёт речь:  для него бонусные мили были до той поры, чем-то неизвестным.

И не только, как оказалось, для него. Коллектив разделился на два лагеря: тех, кто уже владел бонусными картами авиакомпаний и тех, кто срочно заполнял анкеты для регистрации в программах лояльности.

Руководство, прояснив для себя ситуацию, поступило мудро: если раньше это не было запрещено, то и увольнять никого не будут. Но впредь, поручили сделать так, чтобы все привилегии по служебным поездкам доставались компании, а не сотрудникам.

Со всеми крупными отечественными авиаперевозчиками были заключены договоры и оформление билетов поручили отделам кадров. Но в нашей фирме его не было. Пытались «повесить» новую задачу на секретаря Наталью, у которой в сейфе лежали трудовые книжки и этим она больше всех остальных была похожа на специалиста по кадрам. Но она устроила «бунт на корабле», саботировав поручение.

И тогда, шутки ради, Серёга на одном из совещаний у шефа «прикололся»:
- Сказано было в «голове», что этим должен отдел кадров заниматься? Вот и надо исполнять. С Вас, Олег Владимирович, между прочим, спросят: где у вас отдел кадров? Нет его? Вам, что…
- Хватит! – пресёк демагогию шеф. – Ты и подготовь письменное обоснование его создания.

Серёга, изощрившись, написал какой-то бред, из которого следовало, что без отдела кадров нашей фирме придёт конец и приложил к нему проект штатного расписания. На очередной встрече с Першиным шеф среди прочих бумаг протянул куратору это «обоснование» со словами: «Тихонов говорил сделать» и тут же получил на нём положительную резолюцию.

На дворе были «нулевые» годы (позже их назовут «сытые»), нефть дорожала, бизнес не знал куда девать прибыль - у всех всё было хорошо. И у наших акционеров тоже.

Так у нас появился отдел кадров со штатной численностью три человека. Фактически там была принята на работу одна сотрудница, а две позиции были вакантными с утверждённым очень неплохим фондом оплаты труда. Естественно, все понимали, что работа там - «не бей лежачего», и к шефу потянулись «ходоки» с распечатанными резюме своих родственников и знакомых.

Олег Владимирович, грешным делом, уже и сам думал пристроить туда свою непутёвую племянницу (25+, не замужем, диплом какого-то недавно появившегося «университета» по специальности «менеджер»), которая вновь «искала себя», будучи очередной раз безработной. Её предыдущий поиск закончился разорением созданной ей фотостудии, потерей её родителями нескольких тысяч американских долларов, несколькими седыми прядями волос у сестры шефа и забитым всяким студийным барахлом его собственного гаража.

Но что-то его останавливало от этого шага. И чем больше шеф пытался понять «что?», тем больше не хотел сам себе признаться, что знает ответ на этот вопрос. Это был … Серёга. Не женатый, спортивного телосложения, с «подвешенным языком» и замашками лидера. Он был образцовым сотрудником, но даже представить его родственником Олег Владимирович не хотел. А племянница у него была симпатичная и, как бы это сказать, особа увлекающаяся…

Поэтому так и продолжала у нас трудиться в гордом одиночестве на ниве работы с кадрами девушка по имени Лида Боярская. Сама по себе она была, как говорится, слегка «тормознутая» и обладала «красотой на любителя», но зато очень педантичная и дотошная в рабочих вопросах. Ей удалось навести идеальный порядок в кадровом делопроизводстве и выстроить чёткую процедуру при оформлении командировок. Своеобразным побочным эффектом её деятельности стало то, что отношения с ней испортили те, кто хотя бы раз оформлял через неё командировку. И я, в том числе.

«Накосячила» она единственный раз, в первые дни работы. Лида принимала у Натальи трудовые книжки в приёмной шефа. Туда-сюда сновали сотрудники фирмы: кто-то приносил бумаги на подпись, кто-то забирал, кому-то печать нужно поставить и так далее: обычная суета. Каждый раз при этом хлопала входная дверь. Наталья к таким звукам давно привыкла и не обращала на них внимания. А вот Лида вздрагивала на каждый хлопок. И тогда кто-то из сотрудников, куда-то спеша, особо сильно толкнул дверь. Грохот при её закрытии вызвал реакции у обеих девушек:
-  Сдурел, что-ли? – крикнула вслед спешащему секретарь.
- Каналья! – поддержала её «кадровичка».
Ни до этого события, ни после – Лида так никого не называла. И вряд ли бы кто—то ассоциировал её с известным актёром-однофамильцем, но она тогда сама «прилепила» себе прозвище.

Глава 11

Поднявшись в офис я «обрадовал» Сашку тем, что уже сегодня мы с ним улетаем в Екатеринбург и поручил сделать с помощью «Канальи» все нужные бумаги, оформить билеты и заказать гостиницу. Идти к ней я не хотел, да и «дедовщину» пока никто не отменял.

Если бы у Лиды было достаточно власти, то мы бы ездили в командировки на велосипедах и спали в палатках – так дешевле. Каждую поездку она воспринимала, как вызов лично ей: сможет она сэкономить деньги или нет. Для фирмы такие сотрудники были нужны, но иногда с её стороны бывали и «перегибы».

Так всё тот же Костя, как-то летел в Ростов-на-Дону из Москвы через Санкт-Петербург, потому что у авиакомпании была скидка на билеты по такому маршруту, я в Нижнекамске жил в гостинице в четырёхместном номере с тремя соседями и туалетом в конце коридора, а Серёга не смог поменять время вылета обратного рейса на более позднее, потому что билет был куплен по какому-то самому дешёвому тарифу.

Как рассказал Саня, вернувшись от Лиды:
- Она как-то плотоядно ухмыльнулась, взяв у меня служебную записку и обещала перезвонить.
- Готовься, Санёк – сказал ему я, набирая по внутреннему телефону Серёгу. – Это тебе не Спарта! Тут всё жёстче.

Со своим непосредственным руководителем я договорился, что выезжаю домой (надо было отогнать машину) и сразу оттуда стартую в аэропорт. Санёк мне позвонит и скажет, из какого и во сколько вылет.

Уже в дороге меня посетила мысль, что надо бы предупредить супругу.
- Привет, Кир! Как дела?
- Привет. Нормально.
- А какой у меня камень по гороскопу?
- Я не помню. А зачем тебе?
- Тут по-дешёвке малахит предлагают. Если не мне, то может тебе подойдёт. Ну, в крайнем случае – тёще перепродадим.
- Что ты задумал? – насторожилась Кира.
- За малахитом выезжаю. Сегодня. Но перед этим успеваю домой заехать. Скоро буду.
- Куда поедешь?
- Стыдно не знать, где добывают малахит! На Урале! А столица УФО – Екатеринбург. Вот туда к Хозяйке Медной горы и полечу. Помнишь: «Что, Данила-мастер, не выходит каменный цветок?». Это, кстати, не про проблемы с пищеварением, как я раньше думал.
- Надолго?
- Нет. Послезавтра буду дома.
- Жду. 

Дома я не только успел пообедать, а даже немного вздремнул: «Каналья» купила нам билеты на рейс в половину десятого. В Шереметьево я встретил Сашку и спросил его, знает ли он, как нам добираться в Екатеринбурге из аэропорта в гостиницу в два часа ночи. Санёк не знал.

Второй мой вопрос был «контрольный»: где находится наша гостиница (относительно центра города, например)? Как и одноимённый выстрел в боевиках, он «добил» жертву: мой напарник этого не знал.
- Лида мне распечатку брони дала. Там всё написано. Я смотрел, там ещё название улицы какое-то странное… - Саша вытащил из сумки прозрачную папку с бумажками и искал среди них нужную.
- Лида может… - пробубнил я.
- Что?
- Может, говорю, Лида и улицу странную найти, и отель загадочный.
- В каком смысле?
- А в том самом, что потом будешь ответ у этой загадки искать: как  можно было это место вообще назвать гостиницей? Нашёл?
- Да. Вот: «Екатеринбург, площадь Бахчиванджи, дом три».
- Точно не «улица Ленина»? Посмотри ещё раз.
- Точно.
- Да. Похоже, что не центр города. 
- Наверное, это около рынка. Бахча, это же место, где арбузы растут! – аж светясь от собственной эрудиции, сказал Саня.
- Точно. А гостиница называется «Дыня» и их рекламный лозунг: «Хотите в «Дыню»? Заходите!».
- Нет. Гостиница называется «Лайнер».

Я посмотрел на Сашку недобрым взглядом: так меня давно никто не разыгрывал. Ежу ясно, что отель с таким названием находится около аэропорта! «Врезать бы ему, как следует, чтобы старших уважал», - мелькнула мысль. Но разум подсказал, что всё вокруг в камерах наблюдения и только это меня остановило.
- Ну, ты и … - начал я, не зная какое слово выбрать дальше.
- Чего я? – с наивным взглядом спросил меня напарник.
«Он либо даёт мне шанс «сохранить лицо», сделав вид, что розыгрыша не было, либо он на самом деле идиот. Сейчас проверим», - подумал я, а вслух сказал:
- Что же ты сразу не сказал, что нам в «Лайнер»? Это же около порта!
- Морского? – спросил Саня.
- А какого ещё?  - я пока не врал, отвечая вопросом на вопрос.
- А какое у них море?
- Каспийское, конечно.
- Погоди. Там же Астрахань. Я туда на рыбалку с друзьями ездил… - он задумался, а я был на грани провала.
- Правильно, - пришлось импровизировать. – Астрахань на Волге?
- Да.
- А Екатеринбург на Енисее! Это же Урал. Поэтому восточнее. И чему вас в школе учат? Пошли, уже посадка начинается.

На борту мой напарник попросился «к окошку». Я не стал спорить и сел в кресло посредине. С краю у прохода занял место мужчина в очках и с кипой газет. Под гудение моторов я задремал и проснулся, когда мы уже начали снижаться: от того, что «заложило уши». Сашка уткнулся в иллюминатор и с интересом что-то высматривал в темноте.
- Лёш, а я думал, что Енисей более широкая река. А он какой-то маленький, - сказал он мне через плечо.

Получилось это у него довольно громко и мой сосед с другой стороны заёрзал, проявляя первые признаки беспокойства.
- Это один из притоков, - успокоил я одного и заставил ёрзать ещё больше другого.
- Приток чего? – не оборачиваясь продолжал спрашивать Саня.
- Енисея! Ты же сам, только что, это сказал.
- А ну да! А как он называется?
- Индигирка, - ляпнул я первое, что пришло мне в голову.
- Что-то я про неё слышал…

Самолёт сделал разворот и заходил на посадку, а мой напарник продолжал:
- Лёш, а погода там, похоже, не очень – всё в «дымке» и моря совсем не видно.   

Сосед с газетами закашлялся и бесцеремонно стал нас рассматривать. Всем своим интеллигентным видом он демонстрировал пренебрежение. Я тоже повернулся в кресле и стал смотреть на него.
- У морского порта электричества нет, что ли? – возмущался Санёк. – Ни один кран не подсвечен. А ведь это опасно!
- За долги, небось отключили. Да? – сказал я, глядя в глаза соседу у прохода.
- Это – идиотизм! – фыркнул он, но отвернулся, сложил руки на груди и демонстративно уставился взглядом перед собой.
- Что ты сказал? – Саня оглянулся.
- Так, ерунду всякую.
- Завтра после работы сходим на море, окунёмся? Каспий – он мелкий, прогревается быстро. Только не в самом порту – там мазут может быть.
- Легко! – подтвердил я, заметив, что пассажиры с предыдущего ряда кресел стали на нас оглядываться.

У меня до сих пор в душе гордость за наших граждан, что никто не «настучал» тогда на нас сотрудникам органов правопорядка или не побил нас сам. Ни пассажиры, с которыми мы спускались по трапу к автобусам, ни таксисты.

Первых Сашка взбодрил, вдохнув полной грудью воздух и громко сказав:
- Вот сразу чувствуется морской аромат, запах йода и соли. Не то, что у нас в Москве. Я читал, что это всё из-за водорослей.

А ко вторым он сам подошёл с вопросом:
- До морского порта, сколько будет стоить? Только «разводить» меня не надо: я не лох какой-то.

Я в это время прикуривал, щурясь на вывеску «гостиница» метрах в трёхстах от нас.

Глава 12

Утро следующего дня оказалось богатым на события. Во-первых, нас пустили на завтрак. Это заурядное для любого обычного постояльца мероприятие для нас было приятным сюрпризом. Дело в том, что бронируя номер в гостинице, «Каналья» всегда требовала исключить завтрак из стоимости проживания. Она могла потратить на телефонные звонки уйму сил и времени, но либо добивалась своего, либо искала другую гостиницу.

Её логика в этом вопросе была «железобетонная»: на питание сотруднику выдаются суточные. А завтрак (тем более по типу «шведского стола») – это навязываемая услуга, за которую берут с каждого по среднему тарифу. И если ей (Лиде) утром достаточно чашки кофе, то кто-то другой за один только завтрак съест её дневную норму пищи. Но платят-то они одинаково! Это – несправедливо (считала она) и влечёт лишнюю трату денег для фирмы. Услышав слово «экономия», руководство её благородный порыв, естественно, поддержало, а в коллективе отношения испортится не могли, поскольку их (отношений) и не было.

Поэтому, когда при заселении нам с Сашкой сказали, во сколько и где будет завтрак, мы оба только ухмыльнулись. Но, так как где-то всё равно надо было утром перекусить, то решили спуститься в ресторан при гостинице.

Во-вторых, на завтраке мой напарник громогласно поинтересовался у поварихи, готовившей по заказу омлет или глазунью, где тут у них хвалёные уральские пельмени. Узнав, что на завтрак их в этом ресторане не подают, он сделал вид, что расстроился и, шутки ради, сказал:
- Я – журналист, специально прилетел сюда из Москвы с заданием написать статью про пельмени и так не везёт с самого начала. А завтра - уже домой. Ладно, давайте глазунью.

Повариха, которой Санёк по возрасту в сыновья годился, восприняла всё всерьёз. И пошла к «шефу». Обсудив ситуацию, женщины решили спасать репутацию Урала и включили пельмени в меню следующего завтрака. Та, к которой подходил Сашка, довольная направилась обратно, жарить яйца. А шеф-повар набрала телефон дежурного администратора и доложила ей, что в гостинице вовсю работают московские журналисты, которые уже «накопали» отсутствие в их меню пельменей.

К тому моменту, когда мы Сашкой допивали свой кофе нас уже рассмотрела большая часть персонала гостиницы и наши персоны обросли подробностями, о которых мы так никогда и не узнаем.

В-третьих, на завтрак мой напарник пришёл с брошюрой «Екатеринбург: история, достопримечательности, карта города», купленной им в книжном ларьке в холле.
- Представляешь: Бахчиванджи – это лётчик, - сказал мне Саня, поглощая яичницу. – Он во время войны на этом аэродроме новый двигатель для самолётов испытывал.
- Не знал, - ответил я, испытывая чувство гордости за то, что мне удалось у него разбудить тягу к знаниям.

И наконец, в-четвёртых, мне позвонили. На телефон в номере. Я уже хотел выходить на завтрак, как раздался звонок. Вежливый голос в трубке спросил, как мы долетели и удобно ли нам будет, если машина нас заберёт от гостиницы через час. Я сказал, что удобно. Перед тем, как отключиться, голос спросил:
- Вам билеты обратные переоформить на сегодня? Что вам тут до завтра делать?
- Нет, не надо. Мы сами, если что.
- Как хотите.

Я не стал портить Сашке аппетит и про звонок ему не сказал. Он, закончив с биографией Героя Советского Союза, перешёл на тему протекающей в Екатеринбурге реки Исеть, а затем – на рыб, которые в ней водятся. Дальше, будучи заядлым рыбаком, он мог говорить часами и мне пришлось его прервать. Время встречи приближалось.

Мы стояли у входа в гостиницу, когда подъехал черный джип с тонированными стёклами. Из-за руля баварского внедорожника вышел мужчина среднего роста, средних лет, среднего телосложения… Он весь был какой-то «средний», ничем не примечательный. Короткая аккуратная прическа, тёмно-серые брюки, чёрные ботинки на толстой подошве,  чёрная водолазка и застёгнутый на одну пуговицу пиджак в цвет брюк.

Уверенной походкой он подошёл к нам и спросил:
- Вы к Денису Андреевичу?
- Да, - ответил я.
- Прошу в машину.

Мы с Сашкой сели сзади, «средний» - за руль и автомобиль резво сорвался с места. Вскоре я обратил внимание, что на перекрёстках мы игнорировали направление на Екатеринбург и, судя по дорожным знакам, удалялись от него.

Нас привезли на нефтебазу. Ту самую, где несколько лет назад «Нефтепродукты Урала» хранили ГСМ. База функционировала: у проходной стояли «легковушки»  работников и клиентов, туда-сюда сновали бензовозы, по территории ходили люди в спецодежде и строительных касках. Мы проехали за шлагбаум к двухэтажному административному зданию и прошли за «средним» внутрь. Около одной из закрытых дверей на первом этаже он остановился, постучал и, приоткрыв её, заглянул внутрь:
- Мы приехали.
- Ну так заходите!

Привезший нас мужчина посторонился и сделал приглашающий жест рукой. Мы с Сашкой вошли внутрь.

Глава 13

Это была переговорная комната. В ней находились четверо мужчин, которые стояли вокруг большого круглого стола, заставленного тарелками с разнообразной едой и несколькими бутылками популярного (в определённых кругах) коньяка Хеннесси.
- Миша, позови Дениса, пожалуйста, - сказал один из присутствующих «среднему».
- Да. У нас у всех дела, а не только у него, - нетерпеливо добавил другой.

Привезший нас мужчина кивнул и скрылся за дверью. Повисла напряжённая тишина, во время которой мы украдкой рассматривали друг друга.

Наконец дверь резко открылась, и в комнату решительно вошёл абсолютно лысый мужчина, резко контрастирующий с присутствующими по одежде. Он был в джинсах, красных кедах и яркой толстовке с номером «69» спереди и сзади.
- Денис Киркин, - представился он, широко улыбаясь и пожимая нам руки. – Вы уже познакомились?
- Не успели, - ответил я.

Он представил присутствующих: два партнёра по бизнесу во время существования фирмы «Нефтепродукты Урала», юрист и директор действующей фирмы, на балансе которой числилась нефтебаза. «Среднего» Киркин назвал «сотрудником по особым поручениям». Я представил нас с Сашкой, как представителей фирмы, выкупивший их долг перед банком.
- Может присядем? У меня вчера День рождения был. За столом и обсудим. А то мне через пару часов в аэропорт ехать: мы с женой в отпуск едем, - потирая руки, сказал с улыбкой Киркин.
- Поздравляем! – сказал я.
- Спасибо! Не верите? Показать паспорт? – усаживаясь за стол, спросил именинник.
- Почему не верим? Верим, - мне, как-то случайно, досталось место напротив.
- Это – хорошо. Давайте по «чуть-чуть» за моё здоровье. Вы накладывайте себе, накладывайте, - он открыл бутылку коньяка. – Чуть позже пельмешки будут. Должны же вы уральских пельменей попробовать.
- Мне не надо, - отодвинул свою рюмку «средний».
- А я тебе и не наливаю. Остальным-то можно, - именинник наполнял коньяком рюмки.
- Может быть, сначала о деле? – спросил я в тишине, нарушаемой бульканьем благородного напитка.
- Конечно, Алексей! Сначала – о деле. Но мы о нём сейчас быстро поговорим. Всем налил? Разбирайте. Ничего, что мы так «по-походному»?

Никто не ответил и Киркин, подняв свою рюмку, продолжил, но уже без улыбки:
- А какое у нас дело? С точки зрения закона, лично мы вам ничего не должны. Свои доли в «Нефтепродуктах Урала» мы давно продали. Там новый владелец. Вы в курсе?
- В курсе. Продали бомжу.
- Что вы говорите?! А был такой респектабельный человек, когда покупал. Видимо, не пошёл у него бизнес. Жаль. Но к нам-то какие вопросы? Сколько лет прошло? Больше трёх? Дима, какой у нас срок исковой давности? – обратился он к юристу.
- Три года, - ответил тот.
- Это в рамках гражданского права, по уголовным делам сроки другие, - добавил я.
- Вот, - подняв вверх указательный палец, продолжал Киркин. – Алексей, а что же банк раньше не обратился в суд за возвратом кредита или не оспорил продажу долей? Почему он, в конце концов, не взял в залог эту, неплохую в принципе, нефтебазу? Да, вы же не знаете! Ваша фирма купила долг совсем недавно. А зачем, спрашивается, она это сделала? Зачем покупать просроченный долг? Его же не вернуть!

В комнате стояла гнетущая тишина.
- Решение принимало руководство, - сказал я, не раз задававший раньше себе эти же вопросы.
- Понятно. Оно Вам не сказало зачем? Вы не знаете? А я вам скажу, зачем. Банку надо было баланс «чистить» и он фиктивно продал долг вашей фирме. Ещё, наверное, и кредит на эту покупку выдал. Что Вы про уголовное право только что говорили? Мы что, дураки? И банк, и Ваша фирма принадлежат Тихонову и его партнёрам!
- Юридически это не так. И мы уходим от темы.
- Нет, Алексей! Никуда мы не уходим. Ваши действия с долгом – тоже описаны в статьях УК .  А это, как минимум, скандал в прессе. Так и передайте своему руководству.
- Так и передам, - ответил я, понимая, что результат от нашей командировки будет «нулевой».
- Ничего личного, Алексей, - Киркин снова дружелюбно улыбался.
- Я понял.
- Ну, Денис, за твоё здоровье! – сказал один из его бывших партнёров.

Начался гомон, все встали и говорили имениннику обычные в таких случаях слова, по-очереди «чокаясь» с ним. Когда дошла моя очередь, стало тихо, и я сказал, глядя ему в глаза:
- Удачи!
- Спасибо!
- Я присоединяюсь, - вставил Сашок и быстро «чокнулся» с Киркиным.

Выпив, все расселись и стали поглощать расставленные по всему столу закуски. В этот момент открылась дверь и на пороге появилась невысокая упитанная женщина с подносом в руках. На нём стояли горшочки.
- О! Пельмени уже принесли. Ну, москвичи, вам точно их надо попробовать, - сказал именинник.
- Денис, ты не забыл? – многозначительно посмотрел на него один из бывших партнёров.

Киркин спохватился и отправил «покурить» Мишу, Диму и Юру (так звали директора новой фирмы). Когда мы остались впятером, он сказал:
- Как говорится, не для протокола. У вас там, мужики, правая рука не знает, что левая делает. Мы все условия выполнили, вы тоже. Зачем сейчас всё ворошить?
- Какие условия? – спросил я, уже догадываясь о сути ответа на свой вопрос.

Так и оказалось. Кредит выдавался обречённый на не возврат. Причём не коммерсанты искали банк, а наоборот. Окончательные условия Денис обсуждал с зампредом , для чего летал в Москву и встречался с «банкиром» в ресторане. Там он и получил бумажку с номером счёта в кипрском банке, куда затем была переведена «львиная доля» от полученного кредита.

Поэтому Киркин с бывшими партнёрами был, мягко говоря, удивлён, когда им сказали коллеги по бизнесу,  что ими интересуются «из Москвы».
- У нас все друг друга знают, - сказал Денис. – И когда вы «аккуратно» искали наши контакты, это было «изящно, как слон в посудной лавке».
- Как могли, - скромно сказал я.
- Смогли вы «выйти» на наших жён! А это уже другой уровень отношений. Мы можем «выйти» на ваших…
- Угрожаете?
- Нет. Предупреждаю. Я повторяю: мы все договорённости выполнили.
- По документам это не так. Вы можете дать мне ксерокопию с бумаг о переводе денег на Кипр?
- Я похож на идиота?
- Звони, Денис, - сказал один из его партнёров.
- Хорошо, - согласился Киркин. – Я докажу. Но это -  в первый и последний раз.

Он достал мобильный телефон, полистал в нём список контактов и, выбрав один из них, повернул экран ко мне:
- Узнаёшь номер телефона? – перейдя на «ты», спросил он меня.
- Нет, - честно ответил я.
- Ну ничего, узнаешь голос, - он нажал на кнопку «вызов» и включил громкую связь.
- Слушаю, - отозвалась трубка после пары гудков.
- Это я, - сказал Киркин. – Ко мне по поводу кредита из Москвы пара человек приехала. Хотят встретиться.
- Мне кажется, что этот вопрос закрыт.
- Да, но они хотят встретиться.
- У вас много времени? Тогда встречайтесь с кем хотите. Лично у меня нет времени. И я не трачу его на бессмысленные встречи. Вы меня понимаете? Юристы говорят, что встреча по вопросу с истекшим сроком исковой давности бессмысленная. Всего доброго.

Связь прервалась. Киркин с довольным видом отключил телефон. Его бывшие партнёры переглянулись.
- Вы что? Сомневались? – спросил он их.
- Нет, Денис. Но всё могло быть. Мы лишний раз убедились.
- Вы …(цензура!)? – именинник «закипел» и повернувшись ко мне спросил: - Алексей, ты узнал голос?
- Да. Узнал. Мне нужно выйти перекурить, - ответил я.
- Это нефтебаза. Здесь не курят. Поэтому кури здесь.
- Мне нужно позвонить, я выйду на пару минут.

Сашка вышел со мной.
- Привет, Серёга! Ты в Ростове? – я набрал своего непосредственного начальника.
- Да. Завтракаю. Как у вас дела?
- Если ты сможешь достать запись телефонного разговора, который был пять минут назад, то всё поймёшь сам.
- Диктуй номер, я на салфетке запишу.

У меня очень не плохая память на цифры и мне не составило труда назвать данные контакта, которые Денис только что показывал на экране своего телефона. Вкратце рассказав Серёге о произошедших событиях, я с Сашкой пошёл обратно. За время нашего отсутствия бывшие партнёры, видимо всё обсудили и пили коньяк. Киркин вновь улыбался своей добродушной улыбкой.
- Я сейчас домой, оттуда в аэропорт - сказал он. – Вам отдаю Мишу с машиной. Он в полном вашем распоряжении, заодно проследит, чтобы с вами тут ничего не случилось. Да и Юру забирайте, пусть учится гостей встречать.
- Не надо, - пытался отказаться я.
- Надо.

Киркина подвести до дома взялся один из партнёров, другой уехал один. Мы, доев первые в этот день пельмени, вместе с Юрой вышли на улицу. Миша ждал нас около машины. Сначала нас прокатили по центру города, показав резиденцию губернатора и дав возможность немного размять ноги, прогулявшись по набережной. А затем директор новой фирмы, как гостеприимный хозяин, сказал:
- Те пельмени, что вы ели на базе, были конечно вкусные. Ещё бы! Их тётя Таня сама делает по какому-то старинному рецепту. Но настоящие уральские пельмени можно поесть только в ресторане, который как раз тут находится недалеко.
- Ты про Аслана говоришь? – спросил неразговорчивый до этого времени Миша.
- А про кого ещё?
- У Маринки в ресторане неплохие пельмени. Ты с белыми грибами пробовал?
- Пробовал. А с мясом вкуснее у Аслана.

На нашу беду, оба ресторана были неподалёку. Сначала нас накормили пельменями с мясом, а потом – с грибами. Справедливости ради, надо признать, что и те, и другие были вкусные. Юрий оказался отличным собеседником, а когда ещё неожиданно выяснилось, что Миша – рыбак … Короче говоря, время пролетело незаметно. Мы, выпив ещё коньяка, сняли стресс от переговоров на нефтебазе и выползли на улицу с полными животами.

Потом нас отвезли в какую-то полуподпольную (без вывесок, прилавков и кассового аппарата) сувенирную лавку, где нам «впарили» изделия из малахита. Выйдя из неё, мы попрощались с Юрой и поехали в гостиницу. Саня сел спереди и обсуждал с Мишей какие-то рыболовные хитрости, а я вольготно расположился на кожаном диване сзади. Под благородное урчание баварского мотора и менее приличное урчание набитого мясом и тестом своего живота я задремал. Мелькнувшее мимолётное предчувствие, что на этом день не закончится, было мной отогнано.

Глава 14

Администратор гостиницы «Лайнер» не первый год занимала свою должность и успела немало повидать, работая рядом с таким объектом, как аэропорт. На её памяти были и скандалы с пассажирами задержанных рейсов, которых авиакомпании размещали на ночь, и угрозы «стереть её в пыль» со стороны не всегда трезвых, а от этого ещё более самовлюблённых «звёзд» политики и шоу-бизнеса, и пересыльные уголовники с конвоем, и прочее, прочее, прочее… Она проделала не лёгкий путь «наверх», начав с должности горничной в маленькой гостинице на трассе с гостями-«дальнобойщиками», и очень дорожила своим местом.

Администратор знала, что после публикаций федеральных СМИ (особенно после негативных) на регионального «героя» статьи или сюжета часто обращают избыточное внимание местные структуры и ведомства. Например, такие как, налоговая служба, пожарные, прокуратура, санэпидемслужба, госнаркоконтроль и другие. Ей это было не нужно. А её опыт говорил ей, что проблему лучше купировать пока она маленькая и проще договориться с рядовым проверяющим, чем потом – с его начальником.

Получив от шеф-повара информацию о проживающих у неё журналистах, готовящих репортаж про уральские пельмени («Больше им там в Москве заняться нечем!»), она открыла сейф и достала оттуда пухлый конверт с откровенной надписью: «На взятки!»

Женщина рассуждала логически: «Репортаж, это как одна передача по телевизору. Таких, где покупают несколько одинаковых по назначению, но от разных производителей, образцов. Сколько за одну такую передачу успевают протестировать образцов? Три! Нет, четыре! Хотя бывает, что и пять! Или даже шесть! Нет, пяти хватит! Решено: пять».

Администратор набрала по телефону номер директора одного известного в Екатеринбурге ресторана. Она хорошо её знала.
- Привет, дорогая!
- Привет.
- У меня тут журналисты остановились. Из Москвы. Репортаж про пельмени пишут. Я у тебя пять разных видов по две порции каждого возьму им для дегустации. Сделайте там… Ну, как для себя! В шесть часов жду. Ну, пока!
- Пока.

Директор ресторана задумалась: «Это – шанс! Можно попасть в московскую прессу. Лучшей рекламы не придумать!». Она была не на месте, поэтому набрала номер своего администратора и поставила ей задачу, подчеркнув её важность. Это было утром.

А днём «сарафанное радио» официанток принесло администратору ресторана новость, о том, что «у Аслана» и «у Марины» девочки за день «сделали план» на двух местных и двух москвичах, которые закусывали пельменями дорогущий коньяк. Так легенда о журналистах получила своё подтверждение.

Директор ресторана, кусая ногти, пыталась понять, почему её конкурентов представители прессы посетили, а её нет. При этом она ни на секунду не задумалась: в каком состоянии будут дегустаторы к концу конкурса, продолжая налегать на коньяк. Время отправки заказа поджимало, нужно было что-то делать. Ей чётко представился уходящий поезд с открытой дверью последнего вагона. Нужно прыгать! Её накрыла паника и она «прыгнула»: позвонила администратору гостиницы и предложила бесплатно кейтеринг  для двух её гостей при условии размещения рекламы. Та удивилась, но немного подумав, согласилась и убрала пухлый конверт обратно в сейф.

Когда Миша привёз нас к гостинице, из микроавтобуса с названием ресторана на борту активно выгружали необходимые для мероприятия предметы: посуду, скатерти, столы, стулья…

Мы, не обращая на эту суету внимания, попрощались и вдвоём с Сашкой зашли в холл. Две сотрудницы за стойкой регистрации поздоровались с нами с такими счастливыми улыбками, как будто мы только что объявили их победительницами в номинации на Оскар.

Не придав и этому значения, я с Шуриком на лифте поднялся на нужный нам этаж и перед тем, как зайти в свой номер, сказал:
- Отдыхаем час. Потом созвонимся.
- Понял, - мой напарник прошёл к своему номеру.

Глава 15

Вечер в гостинице «Лайнер» прошёл не по нашему плану. На идеально заправленной кровати в номере я нашёл приглашение на тематический ужин. Адресовано оно было мне, но почему-то, как журналисту. Раздался звонок телефона и я снял трубку.
- Ты уже видел? – смеялся на другом конце провода Сашок.
- Это какая-то «подстава». Мы никуда не пойдём.
- Да какая «подстава»? Это я утром прикололся.

Шурик рассказал мне про свою беседу с упитанной поварихой.
- Саня, я не хочу больше пельмени есть. Хотя бы сегодня.
- Да ладно. Не одни же пельмени будут: спонсором выступает ресторан. И потом: я всё равно сегодня ещё есть захочу. Зачем куда-то идти, деньги тратить? Давай сюда сходим!
- Это – афера. А мы – самозванцы. Понимаешь?
- Минуточку! Ты вообще не при чём. Согласен?
- Допустим.
- А я может быть пишу на досуге статейки. Кто знает?
- Всё равно – афера. И если наши номера прослушиваются, то я тебя предупреждал! И прошу «слухача» нас прямо сейчас остановить!

Номера, похоже, не прослушивались…

В указанное в приглашении время я, Санёк и моё предчувствие чего-то плохого спустились на лифте к ресторану при гостинице. У входа нас встречали парень и девушка в униформе с логотипом другого ресторана. Такой же я видел на микроавтобусе, когда Миша нас привёз около часа назад к гостинице.

После приветственных фраз и краткого описания их настроения от того, что они нас видят, официанты пригласили меня и Сашку «в кабинет». В отличие от одноимённого места обитания нашего шефа, там оказалось гораздо уютнее и тише. А ещё там был сервированный на двоих стол, увидев который, я почему-то сразу вспомнил сцену «граф ужинает с графиней в их фамильном замке» из какого-то кинофильма.
- Чур, я – граф, - пробубнил я, присаживаясь с торца длинного стола.
- Не понял? - услужливо пододвигая стул, спросил молодой человек.
- Графиня, говорю, далековато, - показав на противоположный край, где уже уселся Санёк, сказал я.

Шурик и официантка рядом с ним прыснули от смеха.
- В каком смысле? – то ли «тормозил», то ли прикидывался официант.
- Всё нормально. Не обращайте внимание.

Чтобы развеять у нас последние капли сомнения относительно их роли в предстоящем мероприятии парень, спросив разрешение, сказал, что они не «гопники», а официанты. Нет! Про «гопников» он, кажется, не говорил. Зато он сказал, наверное, чтобы мы хоть как-то их отличали, что его зовут Витя, а девушку – Маша. «Лишь бы у нас приключения не перешли в новогодние» - подумал я, но вслух этого говорить не стал.

Трапеза проходила по упрощённой схеме: никаких закусок и аперитивов даже не предлагалось, а сразу подали пельмени и коньяк. Предполагая, что именно так ужинают все журналисты, я (чтобы соответствовать образу!), не «чокаясь» с «графиней», залпом выпил весь благородный напиток, который Витя мне налил в бокал.

Первое блюдо называлось незатейливо: «пельмени по-уральски с говядиной» (я был готов поспорить, что угадаю название второго) и его принесли много. Поэтому пришлось «соответствовать образу» ещё раз. Официанты не сказали нам, сколько всего будет основных блюд. На прямо поставленный мной вопрос, Витя ответил, что это секрет и что нас ждёт сюрприз.

Я рассуждал так: если мероприятие называется словом «ужин», то больше двух тарелок пельменей не дадут. Дома я бы вообще одну съел. Но после слова «сюрприз» у меня зародились подозрения, что могут предложить десерт. «Две тарелки теста с мясом – это много, - думал я. – И обижать людей не хочется. Значит надо есть быстро, а от десерта можно и отказаться».

Второе блюдо называлось ожидаемо: «пельмени по-уральски со свининой» (бинго! Я угадал!) и его принесли тоже полную тарелку. Судя по моим ощущениям, первая порция уже «опустилась», поэтому терять время было нельзя. Подняв бокал, я качнул им в сторону Сашки, со словами «за уральские пельмени» выпил и схватив вилку стал перекидывать продукт с тарелки себе в рот.

Витино выражение лица мне было не видно (он стоял у меня за спиной), Маша старалась смотреть в сторону, а вот «графиня» таращился на меня во все глаза, некультурно положив локти на стол.
- Вкусные пельмешки, - сказал я, съев примерно половину того, что было в тарелке. – Налегай, Саня!
- Ещё успею, - ответил мой напарник.

С моей точки зрения, он ел отвратительно: чуть-чуть из первой тарелки, чуть-чуть из второй. Вот я – другое дело: первую порцию – полностью, от второй – осталось меньше половины!
- Третье блюдо, - объявил Витя. – Пельмени по-уральски с бараниной!

Я знал, что вторую порцию осилю, но третью – полностью точно нет, а вот половину... Поэтому решил не делать паузу на перекур и снова приступил к трапезе.
- Не знал, что ты такой любитель пельменей, - сказал Сашка. – Смотри, по-аккуратнее с желудком.
- Ты бы сам не умничал, а ел. Люди старались, готовили, - ответил я и поднял бокал. – За ресторан, который предоставил нам такой вкусный ужин!

Маша принесла вторую бутылку коньяка, Витя открыл её и снова нам налил. Я запихал в себя остатки от второй порции, откинулся на спинку стула и спросил:
- Курить на улице?
- Можете здесь – мы согласовали этот вопрос, - ответила официантка.

Воспользовавшись разрешением, я «задымил» и оглянулся в поисках Вити, чтобы попросить у него пепельницу. Его не было. Тревожные предчувствия снова вернулись ко мне. И не одни. В этот раз с ними был наш официант с двумя тарелками накрытыми блестящими крышками. Ловко манипулируя, он поставил посуду перед нами с Сашкой и одновременно с Машей поднял баранчик :
- Четвёртое блюдо. Пельмени по-уральски с мясом кролика.
- Вы прикалываетесь? – спросил я. – Или Вы хотите нас убить? Да, Вы никогда меня не убедите, что четыре тарелки пельменей – это стандартный ужин жителя Урала! А нас, вроде как, пригласили на ужин. Или я ошибаюсь?
- Лёш! Лёш, не «заводись», - встрял Саня. – Это ещё не ужин.
- Как?! А что это?! Лёгкие закуски?
- Это – дегустация.
- В каком смысле?
- Нас пригласили продегустировать пельмени, которые делает ресторан. А ужин будет после.
- Откуда ты это знаешь?
- В приглашении написано, внутри.

Это был конфуз. Я понял, что слабо соответствовал образу дегустатора и, чтобы хоть как-то «спасти лицо», сказал:
- Вот мне первые два образца очень понравились! Больше других.

Сашка хмыкнул в кулак, Маша что-то весёлое рассматривала у меня за спиной, лишь только Витино лицо оставалось непроницаемым.
- Может быть я могу подать Вам сразу и следующее блюдо? – спросил он меня.
- Давайте. Сразу надо было сказать, что эти блюда – в рамках дегустации, - ответил я.
- Да. Я прошу прощения.

 Остаток мероприятия прошёл без эксцессов. Мы попробовали все пельмени (пятые были с мясом индейки) и нам принесли основное блюдо ужина – жареную отбивную из мяса телёнка. Съесть её у меня не получилось.

Глава 16

На следующее утро я с трудом разлепил (слово-то какое неприятное!) глаза: сказывалась разница во времени между Екатеринбургом и Москвой. Больше было нечему.

С Сашкой мы встретились в ресторане, как и договорились накануне. Я пил кофе с булочкой, мой напарник чайной ложкой выскребал из пластикового стаканчика свой любимый йогурт.

Они появились у него за спиной. Их было двое. В белых халатах и в колпаках, сияя от переполнявшей их радости, они явно двигались к нам. В руках одной из них был поднос с тарелками из которых поднимался пар. Мой желудок сжался, предчувствуя плохие для него новости, а я, импульсивно отодвигаясь от беды, буквально «влип» в стул. Сашка перевёл взгляд с йогурта на меня, резко обернулся и … «заржал» на весь ресторан.
- Это – к нам? – спросил я неожиданно охрипшим голосом.
- Да, - выдавил сквозь смех Саня и, сложив на столе руки, опустил на них голову.
- Они несут пельмени?
- Угу, - он трясся от беззвучного смеха.

Женщины подошли к нашему столу, пожелали нам доброго утра и выставили на стол тарелки с «настоящими уральскими пельменями». Распинаясь словами благодарности мы ждали, когда они уйдут. Но им очень хотелось, чтобы «сняли пробу» при них. Тогда, натянув на лицо маску «щенячьего восторга», я взял вилку и решительно воткнул её в пельмень. Желудок посылал в мозг сигнал «Остановись! Не делай этого!», но тот уже решил, что обижать повариху с «шефом» нельзя и дал команду «Ешь!». Вероятно, от спазма желудка, в который поступил первый пельмень, у меня в животе раздалось громкое урчание.
- Извините, - сказал я.
- Не извиняйся! Это похвала лучше всяких слов! Ну кушайте, ребятки, кушайте. Если добавки захотите, то подходите прямо на кухню.

Женщины, вытирая платочками слёзы умиления, с чувством выполненного материнского долга пошли к своим рабочим местам. А Сашка опять лежал на руках и трясся от смеха.

Этот «не хороший человек» ещё и в самолёте у стюардессы спросил, будут сегодня кормить пельменями или опять только «курица или рыба».

После приземления в Москве, как только я включил телефон, мне посыпались сообщения о пропущенных звонках от секретаря Натальи и от Серёги. Мои надежды «отпроситься» и не ехать в тот день на работу таяли, как снег весной. Сначала я, естественно, набрал номер непосредственного начальника, но он был вне зоны приёма. В это время ко мне уже «пробивалась» Наталья.
- Алло! Хьюстон, у нас проблемы? – не удержался я.
- Очень смешно, - ответила секретарь. – Но будет ещё веселее, если вы не приедете в офис. Олег Владимирович хочет вас видеть.
- Понял. Часа через два будем.

Из аэропорта мы с «шиком» ехали на такси: позволили сэкономленные в командировке «суточные». Пока мы тыкались в «пробках», мне перезвонил Серёга. Оказалось, что его срочно вызвал наш генеральный директор и он только что прилетел в Домодедово.
- Мне шеф сказал, чтобы мы с тобой ждали его в офисе, хоть до утра, - поведал мне Серёга.
- Откуда ждали?
- Он не сказал…
- А про журналистов или про пельмени он не говорил? – мелькнуло у меня подозрение о раскрытии нашей аферы.
- Я смотрю, вы активно провели там время, - хмыкнул Серёга. – Нет. Не говорил.

Приехав в офис, мы с Сашкой сразу пошли к Наталье.
- Привет, Наташ, мы на месте, - сказал я ей.
- Привет. Молодцы. Олег Владимирович ещё не вернулся. И начальника вашего пока нет, - секретарь что-то печатала на компьютере.
- Серёга уже прилетел.
- Можно подумать, что я не знаю, - фыркнула она. – Через полчаса должен быть.
- Наташ, а чего нас шеф вызывает?
- Мне он не докладывает. Всё, идите.
- Но ты ведь знаешь?
- Я много чего знаю.
- И …?
- И не болтаю! Идите уже!
- Ну хотя бы скажи, где он сейчас?
- Ага! Только разбегусь!

Санёк незаметно ткнул меня по ботинку своим и спросил:
- Наташа, а ты считаешься брюнеткой или шатенкой?

Она перестала печатать и пристально посмотрела на моего напарника.
- Что значит «считаешься»? – спросила секретарь, выждав паузу.
- Ну есть блондинки, есть брюнетки…
- А ты сам не видишь? Я – «есть брюнетка». Только скажи мне, мой юный друг, зачем тебе это знать?
- Мы были в Екатеринбурге (это – Урал), а там есть символ – ящерица в короне. Так вот она, по приметам, приносит удачу! Но только темноволосым женщинам! В общем, мы с Алексеем…, - он достал из сумки маленькую ящерку из малахита. – Это – тебе!

У кого (у меня или у секретаря) больше отвисла челюсть – не знаю. Мы с Натальей посмотрели друг на друга.
- Я сам в шоке! – сказал я. – Орёл!
- «Учись, студент!» - вздохнула она.

Наталья молча рассматривала уральский сувенир, потом подняла на меня глаза и с грустью спросила:
- Взятка?
- Ни в коем случае! – эмоционально ответил я. – Во-первых, по стоимости не дотягивает до минимальной планки. Значит – сувенир. Во-вторых, не от меня, а от него.
- Ну тогда ладно.

Она достала из кипы папок «на подпись» с приклеенными фамилиями руководителей «головной» структуры две:
- Вчера полдня здесь, сейчас – здесь.
- Всё, понял. Мы уходим, - сказал я.
- Идите уже! И спасибо, вам обоим!

На первой папке была фамилия начальника службы безопасности, на второй – «Тихонов».

Глава 17

В коридоре я молча пожал Сашке руку и набрал Серёгу, чтобы сообщить ему текущую диспозицию. Он меня выслушал и сказал:
- Мне ещё ехать минут двадцать. Встреть меня в курилке у входа. Разговор есть.
- Хорошо. Через десять минут спущусь.

Но всё пошло иначе. Едва я успел пожать коллегам руки и кинул на пол сумку, как раздался звонок от Натальи:
- Алексей, Олег Владимирович просит зайти к нему.
- С Сашкой?
- Нет. Одного.
- Иду.

По пути я набрал Серёгу:
- Шеф вызвал. Встретить не смогу.
- Ну, значит, я не успел тебя предупредить, - весело сказал он.
- О чём?
- Скоро узнаешь. Я буду минут через десять.

В приёмной Наталья молча показала мне на дверь кабинета шефа. Ящерица уже заняла место у её монитора. Улыбнувшись, я постучал и вошёл в «логово».

Олег Владимирович стоял у окна и задумчиво смотрел … на стоявшую напротив высотку.
- Здравствуйте! Вызывали? – спросил я.
- Привет. Проходи, присаживайся, - ответил «хозяин кабинета». – Чай или кофе будешь?
- Можно кофе? Чёрный?

Шеф по селектору попросил Наталью принести два кофе и, посмотрев на меня, спросил:
- Ты почему не бритый? Вид у тебя, конечно … Опять дачу снял ?
- Не успел побриться, прошу прощения. Дачу не снимал, - ответил я.
- Ладно. К делу. Сергей уходит на повышение и мне нужен начальник отдела на его место. Он рекомендовал тебя. Справишься?
- Справлюсь. А его куда? – я был, мягко говоря, удивлён.
- Ко мне, заместителем.
- Вторым?
- Зачем мне два? Первым. Точнее – единственным.
- А Сергей Николаевич куда? – удивился я ещё больше.
- Будет архару рога протирать, -  шеф явно получал удовольствие от моей растерянности.
- Кому?

В дверь постучали и в проёме появилась голова Серёги.
- Разрешите?
- Заходи. Тебя ждём, - сказал «хозяин кабинета».

Мы поздоровались, шеф взял со стола блокнот (органайзер) и, глядя в свои записи, начал:
- После выявления фактов воровства в банке, там сегодня был уволен зампред и начата проверка службой безопасности. Нам существенно скорректировали план, ввиду невозможности взыскания екатеринбургского долга. Фактически он (план) уже выполнен. И ещё. Курировать банк и нашу фирму теперь будет сам Тихонов. По этому блоку вопросы есть?
- Нет.
- Далее. В работе отдела по Ростовскому направлению установлены факты халатности и коррупции. Начальник отдела уволен. Курирующий работу отдела мой заместитель нашу фирму покидает. Куда? Это решается сейчас у руководства. Вопросы есть?
- Костя уволен? – спросил я.
- Да. Ещё вопросы?
- Нет.
- Тогда ещё раз по вам: с понедельника ты – заместитель генерального директора, а ты – начальник отдела. Я вас поздравляю! Принимайте дела!
- Спасибо, - сказал я.
- Может мне в магазин сгонять? – спросил Серёга. – Повод-то есть. Обмыть надо.

Но шеф был против распития алкоголя на рабочем месте и «тонко» намекнул, в каком ресторане ему нравится кухня. А мы с моим непосредственным руководителем вышли в курилку. Погода портилась: небо затягивали тучи, поднялся ветер.
- Скажи мне, Саныч, - сказал я. – Когда ты всё узнал?
- Что «всё»?
- Что это для нас, как экзамен было: сдал – герой, не сдал – на выход.
- Так я это и предложил.
- Ты?
- Ну да. Утром после совещания «со спартанцами».
- А мне почему не сказал?
- Ты бы постоянно думал об этом, отвлекался… А так – смотри, какой результат!
- Ну да, ну да…
- У меня бы так не получилось.
- Да ладно! Почему?
- А мне Денис Киркин обещал ноги переломать, если я в Екатеринбурге появлюсь. За то, что я его жене угрожал.
- ???
- А если ещё хоть раз ей позвоню – то обещал сюда в Москву, какого-то Мишу прислать. Ты там не встречал такого? Кличка то ли «Серый», то ли «Бесцветный». Я узнавал, говорят, что он киллер.
- Ну, ты и гад, Саныч!
- Лёша, не «заводись»! Я Киркина спросил, готов он с моим «замом» поговорить? Он сказал, что готов, присылай.
- Точно?
- Так и сказал: «присылай».
- Точно, Саныч?
- Да. А потом добавил: «если не жалко».
- … (цензура!)!!!
- Да он шутил так, наверняка.

Эпилог

Когда я приехал домой, Кира, смутившись, сказала:
-  Лёш, тут Маринка заезжала…
- «Непутёвая» ?
- Ну да …
- Вы опять купили какие-то акции?
- Нет. Но мы заболтались…
- Я не сильно удивлён этому.
- Короче говоря, я ещё не сделала ужин. Но у меня есть упаковка вкусных сибирских …
- Стоп! Пусть это останется сюрпризом для меня. Я сегодня приглашаю тебя в ресторан: есть небольшой повод.

Першин уехал обратно к себе на Малую Родину, забрав с собой на японском внедорожнике жену, дочь и ружьё. Его секретарь Нина возвращаться не захотела и с цветами перебралась в соседнее офисное здание, где ей удалось найти работу. А чучело архара Дмитрий Сергеевич отправил с курьером Олегу Владимировичу, приложив записку: «Победителю от побеждённого». Шеф подарок не оценил и приказал выкинуть его на свалку, чем, я думаю, взбодрил местных бомжей, которые в ней постоянно рылись.

Вскоре после нашей командировки по офису расползся слух, о неравнодушном отношении Лиды к Сашке. Что объяснило наши с ним бесплатные завтраки в «Лайнере».

Жена и сестра шефа объединили свои усилия и к нам на работу вышла его племянница. Серёга не обратил на неё вообще ни капли внимания.

Своей тёще Тамаре Борисовне  я подарил ящерицу из малахита со словами легенды про темноволосых женщин и удачу. Взяв сувенир, она вздохнула и сказала:
- По другой версии этой же легенды, это была не ящерица, а змея. Но, мне кажется, что ты не знал об этом. Я права, Алексей?
- Конечно, Тамара Борисовна! – согласился я.