Глава 1. Покровская утреня

Шла середина октября. Теперь каждое ранее утро стало сумрачным. Иван уже привык вставать полшестого, он вообще вёл здоровый образ жизни, как и его отец. "Бедный папа", - вспоминал зачастую Иван, - " Какой же ты тяжкий путь избрал для себя. И он же тебя погубил".
Но затем всякий раз Иван брал себя в руки, ибо помнил - унывать значит грешить. В первую очередь надо сконцентрироваться на дороге, а то "пробка" никак не хотела рассасываться. Сегодня, на удивление, он простоял на Нахимовском полчаса, даже припарковаться удалось без проблем.
"На всё воля Божья" - мысленно поблагодарил Всевышнего Иван и, закрыв дверь автомобиля, перекрестился.
Дул сильный ветер, затем посыпал град. Иван еле удержал шапку, из-под куртки развивался чёрный подрясник. Ветер, усиливаясь, бил в лицо, идти к храму становилось затруднительно. Однако молодой дьякон поборол козни непогоды и наконец-то вошёл дом Божий.
Сняв верхнюю одежду, Иван вошел в зал.
- Здравия тебе, Иван! - тепло приветствовал его вышедший на встречу священник.
- Здравия, отец Сергий, - улыбнулся Иван, чуть поклонившись.
Приветствовавший его батюшка был круглолицым седовласым мужчиной в возрасте. Отец Сергий всегда держался молодцом и сохранял позитивный настрой в любых ситуациях. Одет он был в голубую ризу.
Иван, не торопясь, дошёл до иконостаса и вошёл в ризницу. Там он надел на себя синий стихарь и стал готовиться к праздничной службе.
Едва он закончил приготовления, как в ризницу зашёл отец Сергий и с серьёзным видом сообщил ему следующее:
- Ваня, как отслужишь со мной сегодня, я дам тебе поручение. Поедешь в Данилов, отвезешь одну вещь, понятно?
- Конечно!
- Вот и славненько. Давай, поторопись, скоро начнётся.
С этими словами Сергий покинул ризницу. Иван нахмурился. "Не спроста это. Что-то он недоговаривает", - думал он. Он задумчиво почесал аккуратно постриженую рыжую бороду и пригладил свои рыжие волосы, собранные в хвост. Сам он был худощавым и голубоглазым. Мало кто ожидал, что он выберет путь отца, но он был непреклонен. Со дня его смерти прошло двенадцать лет, но Иван всё помнит, будто это случилось только вчера. А сегодня... Сегодня знаменательный день - Покров Пресвятой Богородицы. Нужно, чтобы всё прошло гладко. Итак, вперёд.

Церковь, в которой служил Иван, была на редкость красива. Посвящённая Преподобной Евфросинии, она выглядела монументально. Эти голубые стены и своды, пол того же цвета и золотой иконостас... Такое впечатление, будто ты служишь не на земле, а там, на небе. Эта атмосфера очень воодушевляла Ивана. Служить в церкви своего отца он не мог, так как там всё напоминало о нём, о его борьбе и испытаниях. Здесь всё было иначе.
Служба проходила как всегда пышно и торжественно, в целом ничего не предвещало беды. В храм привезли икону Покров Пресвятой Богородицы, чужом сохранившуюся во время Святой Битвы за Рубеж, в золотом окладе, работы неизвестных мастеров. У отца Сергия помимо Ивана был и второй дьякон, Христофор. Тот занимался каждением, и выполнял прочие поручения. Иван же читал Евангелие и провозглашал ектении, ибо голос у него был на редкость отменным.
И, хотя оба дьякона делали свою работу хорошо, вся слава и почести доставались отчего-то Ивану. То ли за голос и привлекательность, то ли за добросердечие, но факт оставался фактом. Батюшку тоже любили. А вот Христофора особо не жаловали. Хмурый и необщительный, он редко улыбался и нехотя общался с прихожанами. Он комплексовал из-за своего длинного носа и проплешины на макушке. Вдобавок ему осложняла жизнь слепота на один глаз из-за аварии, в которой он еле выжил. А ведь ему всего лишь двадцать девять.
Где-то под конец утрени начала твориться чертовщина. В перерыве между выполнением своих обязанностей Иван заметил, что икона замироточила, а через пару секунд у него в голове зазвучал женский голос: "Уходи! Уходи быстрее! Выводи людей!" Христофор занимался каждением как ни в чем ни бывало.
Иван подбежал к батюшке.
- Отец, смотрите, икона замироточила, - подозвал он Сергия. Батюшка быстро зашагал к иконе.
- И правда! - обрадовался он. - Какое чудо! Надо позвать людей!
- Нет, надо уходить!
-Что?!
- Богородица велела уходить сей же час! Случится что-то плохое. Она мне только что сказала. Я не лгу, поверьте! Я слышал её только что.
- Ну, не знаю, - отец Сергий замешкался.
В этот момент стекла в окнах церкви задрожали и разлетелись в дребезги. Люстра угрожающе закачалась под напором порывистого ветра. Прихожане запаниковали.
- Без паники! - пытался их успокоить батюшка.
- Это не ветер, - произнёс Христофор, подняв глаза.
- Что ты такое говоришь? - набросился в страхе на него отец Сергий. В его глазах читался страх.
- Он прав.
Порывы ветра обрушились вниз, постепенно обретая человеческие очертания. Люди, запаниковав ещё больше, бросились к выходу. Остальные клирики стояли как вкопанные на своих местах. Отец Сергий, Христофор и Иван держались друг друга, окружив икону.
Силуэты обрели человеческие воплощения. Их было четверо - трое мужчин и одна женщина, все одеты в военную форму, превратившуюся в лохмотья. У всех за спинами чёрные крылья, у каждого на голове козлиные рога. Глаза горели ярко-красным огнём. От них веяло холодом и тьмой.
- А ось і ви, злодії, - проскрипел бритоголовый. На нём была серая рваная форма и желто-синяя наградная лента.
- Поверніть нашу святиню, кацапи! - прошипела женщина. От её пепельных волос пахло пахло гарью.
Мы не понимаем, о чём вы! - холодно отозвался Христофор, поднимаясь. - Изыди, во имя Отца и Сына, и...
- А ну, заткнися, москаль, якщо тебе не запитують! - гаркнул третий и стеганул Христофора хлыстом по шее. Христофор захрипел, а затем его голова оторвалась от туловища и откатилась в угол. Тело упало навзничь и кадило с громким звуком упало на пол.
- Видно, ти пішов стопами свого батька? - спросил главарь. - Значить, тобі і виконувати це завдання. Якщо не виконаєш, тоді всім москалям апокаліпсис. Іван, чуєш? Довго чекати не будемо.
И демоны, снова обратившись в ветер, улетели через разбитые окна.