Компот из сухофруктов. Чашка 27-я

  Александр Разумихин
   
     Компот из сухофруктов. Чашка 27-я

      
     ЗАМЕТКИ ПУТЕШЕСТВУЮЩЕГО БЕЗДЕЛЬНИКА

     (Что видел, слышал, чувствовал, думал)


     Часть вторая

     И СНОВА — В ДОРОГУ ПО ГОРОДАМ И ВЕСЯМ!

     Глава 13

   
     2018 год. Римская провинция

Как-то так случилось, что примерно в одно время дошла до меня прелюбопытная информация, которая выстроилась в цепочку.

1-я из них: «Современная Венгрия являлась в древности частью римской провинции Паннония и одной из 1-х была завоевана германскими племенами во II веке н.э. После этого страна находилась под властью гуннов, аваров и франков. В конце IX века Паннония была захвачена мадьярами».

2-я: «Если говорить о современном венгерском языке, то это дикая смесь латинского, немецкого, румынского, славянского и собственно мадьярского, которого там осталось процентов 20, если не меньше».

3-я: «Мадьяры — выходцы с Урала, и язык мадьяр был огурской группы, сходный с языком булгар (татар), хазар и половцев».

4-я: «Мадьяры — это тюркское племя». Соответственно тюркский был их родным языком».

5-я: «В IХ веке единый народ мадьяр разделился на 2 группы, одна из которых откочевала на запад, на земли современной Венгрии, другая осталась на своей исторической Родине, где-то в предгорьях Урала. Но во времена татаро-монгольского нашествия эта часть венгерских племён вошла в состав 2 больших племенных федеративных союзов аргынов и кипчаков на землях Казахстана».

6-я: «Хотя венгерский язык относится к финно-угорской группе уральской языковой семьи, мадьяры предпочитают подчёркивать не лингвистическое родство с финнами или уральскими ханты-манси, а этнокультурные связи с древними гунно-тюркскими племенами Центральной Азии. А поскольку и сарматы, и гунны, и мадьяры, и кипчаки — выходцы из Казахских степей, венгры полушутя называют себя самыми западными из казахов, а казахов — самыми восточными из венгров».

7-я: «Отсюда тяга мадьяр ко всему кочевому, к тюркскому в частности, и к своей прародине — Казахстану. Следствием этой тяги стал Курултай гунно-тюркских народов, организованный в Венгрии не столь давно для всех народов, считающих себя потомками гуннов».

8-я: придя на Дунай, «угры — т.е. венгры — создали государство реально влиятельное и значительное. Венгерское королевство в истории имело очень большое значение в Европе, а потом даже при объединении под управлением единого монарха с частью немецких составляющих — не только не ассимилировались с немцами, но, по сути, признают историки, — влияло на немцев больше, чем немцы на них».

Это я к тому, что последняя в цепочке информации была следующая, которая и подвигла меня приобрести авиабилет в Будапешт: «Чехия — бесспорно немецкая колония. Причём — за весь тысячелетний период своей истории».

Моя собственная поездка в Чехию, замечу, подтвердила этот вывод, который я вычитал в одной из публикаций, и захотелось самому сравнить Чехию и Венгрию. То, что Будапешт — красивый город, о чём, конечно, слышал, было, я сказал бы, уже вторично.

За недолгое время пребывания в Венгрии мы с женой были в Будапеште (и в Буде, и в Пеште — гостиница была в Пеште, располагалась в центре, что позволяло куда хотели добираться пешком), посетили 6 городов, проплыли по озеру Балатон и, пользуясь случаем, заскочили в словацкий город Штурово (а что, гулять так гулять!) Так что перечень крупных озёр, виденных собственными глазами, пополнился ещё одним природным шедевром. Ранее я пил воду из Байкала, довелось жить на берегу Селигера, обогнул однажды Женевское озеро, любовался на озеро Анси — одно из самых красивых альпийских озёр, побывал на озере Рица, теперь вот Балатон.

Но начну я с неожиданного вопроса «Туристический ли город Будапешт?» Ни в какой другой стране, где ранее довелось побывать, этот вопрос у нас с женой не возникал. А здесь возник. Это вовсе не значит, что туристу в Будапеште нечего делать, что, приехав в этот город, ему будет не на что поглядеть, что увиденное принесёт разочарование, что окажется не столь интересно, а потому будет скучно. Никоим образом!
 
Но складывается впечатление, что город (читай городская власть) полагает, будто вполне достаточно того, что в городе есть достопримечательности. Но исторически сложилось так, что они разбросаны друг от друга. И получается, желая попасть к достопримечательности, с которой начинаются все путеводители, тому же парламенту, можно идти по набережной (самый длинный путь), можно — пешеходной улицей (надо ещё знать, что такая есть и где она; это будет более короткий путь), можно — взяв карту в отеле, двигаться самым коротким маршрутом, шагая по улицам, впечатление от которых ноль, потому что ощущение, что ты идёшь по обычному спальному району, что, действительно, скучно. Но кто знал, что идти нужно, избирая другой маршрут.


Это одна сторона вопроса. Другая сторона открывается, когда у тебя возникает желание поесть. Желание есть, а возможности нет. Потому что, находясь в туристической зоне, у тебя должен быть выбор ресторанов, кафе, забегаловок на разный вкус и кошелёк. А тут таких зон, по сути, нет. Есть лишь сама достопримечательность. И не то что выбора, а нередко вообще некуда зайти перекусить. В какой-то мере зона для того, чтобы присесть поесть в наличии лишь около базилики Святого Иштвана (Святого Стефана).
 
Чтобы не возвращаться потом к «обеденной» теме, скажу, что венгерская кухня серьёзно отличается от иных традиционных европейских стран. И причина понятна. Венгры умудрились сохранить в себе привычки и обычаи кочевого народа, каким они были по происхождению, о чём я написал в начале заметок о Римской провинции.

 Поэтому меню зачастую начинается, продолжается и заканчивается блюдом, в котором лежат куски мяса в остром соусе с добавлением картофеля или макаронных изделий: т.е то, что мы по простоте души называем гуляшом. Доходило до смешного, заказываешь стейк — тебе приносят стейк, уже порезанный на куски, как гуляш. В меню каждая строка с названием блюда выглядит по-разному, на тарелке оказывается тот или иной вариант гуляша. Готовят вкусно, ничего не могу сказать, но… Впрочем, в одном кафе около базилики Святого Иштвана я заказал шницель по-венски и мне принесли именно шницель по-венски, сочный, хорошо прожаренный, с хрустящей корочкой. Но этот случай оказался исключением. При этом венгерская кухня старательно избегает (хотя нельзя сказать, что напрочь) зелёные салаты. Они венграм-кочевникам непривычны, поэтому и туристам они их особо не предлагают. О каком-то разнообразии зелени и говорить не приходится.

Заметил любопытную деталь: несколько поездок выбранный отель оказывался в районе, приближенном к еврейскому кварталу, что выяснялось уже на месте. Венгрия оказалась в числе таких мест. Если, выйдя из отеля, где мы размещались, встать лицом в сторону Дуная, то по левую руку была синагога, а по правую — базилика Св. Иштвана (Св. Стефана), самый большой католический храм Будапешта, и проспект Андраши (центральная улица венгерской столицы, про которую можно услышать, что это «одна из самых красивых европейских авеню», кое-кто даже называет проспект «Елисейскими полями Будапешта», но, прошагав его, я решил, что врут не только все календари, но и путеводители. Тем не менее в 2002 году проспект Андраши попал в список наследия ЮНЕСКО).

Специально не подгадывал, но оказалось, что невдалеке была улица Пушкина, а в 5 минутах от неё кинотеатр «Пушкин». С таким названием он существует с 1948 года. Сейчас это 3-зальное арт-кино. Сам кинотеатр располагается в угловом доме. С другой его стороны — кафе «Пушкин». В Праге я в подобное зашёл, здесь не стал.

Так как отель оказался в 2 шагах от синагоги, то на следующее утро после приезда мы отправились туда. Я в синагоге, признаюсь, был впервые в жизни. Почему решил на сей раз посетить? Причин несколько. Здешняя синагога, говорят, самая большая в Европе и 2-я по величине в мире (после Нью-Йорка). Она красива снаружи: включает в себя много элементов мавританской архитектуры. Я сказал бы, она по-восточному очаровательна. При этом её внутреннее пространство решено совершенно в ином стиле. Внутренне убранство во многом напоминает церковный готический стиль.

На территории внутри комплекса, во дворике, в память о жертвах нацизма сохранено кладбище, что для синагог будто бы не характерно. И в честь погибших и замученных до смерти евреев установлен памятник «Древо Жизни» — плакучую иву из металла, склонившую свои ветви с тысячами листочков. На каждом из них выгравировано имя человека, который погиб во время нацистского террора.

Ещё один «памятник» жертвам Холокоста в Будапеште, услышали мы от экскурсовода в синагоге, находится на берегу Дуная около здания венгерского парламента. Имелись в виду «Туфли на набережной Дуная». Мол, он создан в память о евреях, расстрелянных на набережной в годы Второй мировой войны. На каменной мостовой находится множество пар туфель разных размеров, среди них есть и детские ботиночки. Здесь же расположена скамья с мемориальными таблицами, где увековечены имена пострадавших от кровавой расправы людей. «Красивая легенда, — услышали мы от экскурсовода по Будапешту. — Евреев расстреливали на южной и северной окраинах города, но никак не на берегу реки. Однако создатели смогли договориться с городскими властями о том, чтобы расположить чисто символический памятник в самом многолюдном и самом туристическом месте, около Парламента. Его и открыли 16 апреля 2005 года, в день памяти жертв Холокоста. И мало кто обращает внимание на то, что на памятной доске около памятника будто бы на месте гибели евреев, нет даже упоминания о национальности жертв. Тем не менее миф со временем возобладал над реальностью».

Впрочем, в центре Будапешта, на площади Свободы, есть ещё один мемориал, посвящённый жертвам фашизма. В центре мемориала ангел, над которым навис грозный орёл. Композиция прочитывается просто: ангел с крылышками — это Венгрия, конечно. Потому в руках у него держава — символ государственности. Ангел несёт мир и вселенскую любовь. Орёл символизирует фашизм. Из всего этого следует, что Венгрию авторы мемориала предлагают воспринимать как жертву Третьего Рейха и Гитлера. А отношение к жертве должно быть каким? Её надо пожалеть!

Надо признать, что нашлось немало венгров, которые с подобным прочтением истории не согласились. Не была в годы войны Венгрия ангелом. Что, нужно забыть про убийства венгерских евреев руками соотечественников? Или что, не сотрудничало венгерское правительство с Гитлером? От себя добавлю: или не зверствовали венгерские солдаты на советской земле, воюя против Красной армии вместе с гитлеровцами? Именно по этой причине был даже особый приказ венгров в плен не брать!

Не согласные с официальной пропагандой венгры стали приносить к мемориалу фотографии и личные вещи тех, кто стал жертвой собственных соотечественников-коллаборационистов. Тем самым напоминая чёрные страницы своей истории и требуя признать ошибки предыдущих поколений. Нельзя сказать, что народное мнение очень власти по душе. Кое что из незапланированного, т.е. принесённого людьми, ею слегка «чистится». Раньше, знаю, перед памятником стояла конструкция, напоминающая забор из колючей проволоки, над которой была надпись «РЫБА ГНИЁТ С ГОЛОВЫ!». Это чтобы власти не забывали своё место. Сегодня я её не увидел. И всё же полностью избавиться от народного восприятия мемориала и вместе с ним исторической правды не смеют или не решаются. Так и существуют одновременно 2 противоположных по смыслу мемориала в одном месте.

Традиционно все списки будапештских достопримечательностей начинаются с парламента. Поэтому, выйдя из синагоги, мы отправились к нему. Какое впечатление? 1-е — сооружение красивое, та сторона парламента, что смотрит на реку, на мой взгляд, даже красивее той, что выходит на площадь. 2-е — здание очень большое. Целиком удалось «засунуть» в кадр лишь с противоположного берега Дуная.

В один из дней нашего пребывания страна праздновала День святого Иштвана — главный государственный праздник страны, который считают днем основания венгерского государства. В этот день чествуют 1-го короля Венгрии — Иштвана I. По случаю торжеств вход в парламент сделали бесплатным. Холяву, оказалось, любят не только у нас. Очередь на посещение выстроилась вокруг всей большой площади Лайоша Кошута. Эта площадь не только самая большая в Будапеште, но и самая представительская. Здесь, напротив парламента, расположилось монументальное здание музея этнографии. Можно сказать временно. На его место должен переехать некогда тут пребывавший Верховный суд.

Задумка властей — вернуть на площадь нахождение 3 основных ветвей власти — законодательной, исполнительной и судебной и придать таким образом смысловую законченность центральной площади страны. А пока здесь можно увидеть ещё здание, в котором живёт-поживает министерство сельского хозяйства. Перед ним установлен флагшток, на котором развивается главный флаг Венгрии.

Одновременно площадь является сосредоточением многих памятников. Если обойти вокруг здание парламента, увидишь статую национального героя Ференца Ракоци II, памятник премьер-министру Иштвану Тисе (он в северной части площади), скульптурная композиция в центре площади посвящена лидеру революции 1848—1849 годов Лайошу Кошуту. (Кстати, в подавлении этой революции по просьбе Австрии принимал участие русский экспедиционный корпус под командованием Ивана Паскевича.), в южной части площади стоит конная статуя графа Дьюлы Андраши, дипломата и политика-германофила, активно выступавшего за сближение с Германией.
Ближе к набережной расположилась статуя национального поэта Аттилы Йожефа. Редкий случай, когда поэт подвинул политика (во время реконструкции перенесли конную статую Дьюлы Андраши, т.к. у поэта есть чудесные строки о Дунае, и потому венгры захотели поставить памятник Аттиле Йожефу на берегу воспетой им реки.

На следующий день отправились в Базилику Св. Иштвана (Св. Стефана), самый большой католический храм Будапешта. Большой купольный зал, две симметричные башни-колокольни впечатляют, но после множества ранее увиденных храмов Европы базилика встаёт в ряд других и отнюдь не среди первых. Хотя понимаю венгров: внутри хранятся мощи почитаемого всеми венграми Святого Иштвана.

Гуляя по столице Венгрии, видишь, что она и не «старый город», и не «новый город». Потому что старого не столь много, и оно рассредоточено, а нового тоже не столь много, и оно тоже разбросано между зданиями, которым свойственно одно определение — невзрачные. Здесь встречаешь тот редкий случай, когда даже вид на набережную не радует глаз. Почему возникает такое видение города? Не хочу обидеть ни город, ни страну, но, на мой взгляд, либо стране в нынешнем положении не по карману содержать значимый туристический центр, либо, как в случае с едой, сказывается, «сидящая» в генах некогда кочевая культура народа. Может, и то, и другое вместе.

Будапештский театр оперетты вряд ли заслуживает причисления к достопримечательностям города. Но, гуляя по столице Венгрии, мы как-то оказались возле него. Рядом увидели бронзовый памятник композитору Имре Кальману, автору популярных оперетт «Сильва», «Баядера», «Принцесса цирка», «Фиалка Монмартра», «Весёлая вдова». Сидит на стилизованной лавочке, позволяя вспомнить сидящего на лавочке Жоржа Сименону в Льеже. С той разницей, что тот был с трубкой, а этот с сигаретой в руке.

Кстати, знаете ли вы, что в оригинале действие оперетты «Принцесса цирка» происходит в Санкт-Петербурге и Вене, тогда как в российском/советском вариантах вместо Санкт-Петербурга — обычно Париж? Любопытно: почему? Найдётся ли тот, кто меня просветит? Не знаю, как нынешние поколения, а я, чьё детство совпало с регулярным слушанием радио (а по нему арии из оперетт звучали когда-то столь же часто, как сегодня из утюгов звучат голоса звёзд шоу-бизнеса), эти оперетты худо-бедно знаю.

Возле театра есть аллея звёзд оперетты (плиты с отпечатками следов на тротуаре). Среди них увидел отпечаток, принадлежащий заслуженному артисту Венгрии Анатолию Фоканову (баритон) — выпускнику Новосибирского музыкального училища (пел в музыкальных театрах Новосибирска и Саратова). А 9 сентября, т.е. буквально на днях, он пел в концерте «Кальман оперетта гала» на сцене Большого театра.

После памятника Имре Кальману есть резон сказать ещё о нескольких памятниках, оставшихся в памяти. Самой официально почитаемой фигурой (если не считать королей — они обычно на лошадях: потому, что мадьяры-кочевники страстно любят лошадей по сию пору, и потому, что фигура на лошади выглядит более статусно, в силу чего конных памятников в городе пруд пруди) я назвал бы Ференца Листа. По этой причине неудивительно, что в городе есть Мемориальный музей Ференца Листа и одноимённый научно-исследовательский центр в здании Старой Академии музыки (после открытия новой музыкальной академии на площади Ференца Листа в 1907г.), и соответственно 4 памятника великому композитору и пианисту-виртуозу, если считать памятником любопытную скамейку, сидением которой служат клавиши рояля, около Мемориального музея.

Кроме памятника на набережной при желании можно встретить ещё один памятник поэту Йозефу Аттиле. Любопытный памятник сэру Георгу Шолти (настоящие имя и фамилия Дьёрдь Штерн) — венгерскому и английскому дирижёру еврейского происхождения. Кстати, о многих венграх, кому стоят памятники в Будапеште, можно увидеть сопровождающие слова «еврейского происхождения».

Недалеко от американского посольства и монумента советским воинам-освободителям любопытный памятник Рональду Рейгану. Памятник из свеженьких. За что? Его установили в 2011 году. Открывал его Виктор Орбан. Нынешнего премьера я чуть позже упомяну в связи с ещё одним «памятником». Официально было говорено, что «венгры всегда будут с благодарностью помнить ту неоспоримую роль, которую сыграли Соединенные Штаты и президент Рейган в деле окончания холодной войны, а также в том факте, что Венгрия в этом процессе вновь получила свою независимость». Менее официальная точка зрения, но более реальная: за заслуги Рейгана в деле содействия падению СССР. Венгры (и экскурсоводы) обычно придерживаются менее официальной точки зрения.

В скверике рядом с американским посольством стоит памятник ещё одному гражданину США. Гарри Хилл Бандхолтз в 1920 году предотвратил разграбление Венгерского Национального музея румынскими и хорватскими солдатами, чем и заслужил благодарность венгерского народа.

В разговоре с жительницей Будапешта про памятник американскому президенту, вроде как бы шагающему в американское посольство, я поинтересовался, почему его установили именно со стороны обелиска советским воинам? И в ответ услышал любопытный вопрос: «А почему расположили рядом обелиск и американское посольство?» А потом последовало продолжение: «Венгры большие мастера проделывать дела по принципу и нашим, и вашим». В разное время, исходя из конъюнктуры, в одном случае как бы сказали: а пусть американцы из окон своего посольства глядят на мемориал советским воинам. А в другом случае как бы сказали: пусть фигура американского президента, при котором развалился СССР, будет стоять возле мемориала.

Проспект Андраши (центральная улица венгерской столицы) за время своего существования сменил несколько названий. Так, первоначально он носил название «Радиальный», после был переименован в проспект Андраши, позже — в проспект Сталина, затем — в проспект Молодёжи, потом — в проспект Народной Республики, и, наконец, в 1989 году он вновь стал называться проспектом Андраши. На нём располагается множество достопримечательностей города: Музей почты, Венгерский государственный оперный театр, Государственный кукольный театр, Дворец Дрекслера, Музей восточно-азиатского искусства имени Ференца Хоппа, Мемориальный музей Ференца Листа и Музей террора.

Музей имеет широкий козырёк с выбитой на нём надписью «TERROR», соответственно и посвящён трагическим периодам тоталитарной истории Венгрии. Идея проста: венгерский народ и приезжие должны помнить и чтить память людей, погибших от фашистских и советских репрессий. Причём, как само собой разумеющееся, акцент сделан на советской репрессии, а не на нацистской. Предложение устроить музей возникло в конце 90-х годов в венгерском парламенте. Однако открыть его получилось только в 2000 году, когда к этому подключился властный ресурс правительства В. Орбана (я вам обещал вспомнить нынешнего премьера, вот, делаю). Если у кого будет желание сравнить этот музей с подобным в Праге, как говорится, флаг в руки. Мне одно ясно: ни та, ни другая страна не готова реалистично взглянуть на себя и свою историю последних десятилетий (лет этак 80-ти). История подменена пропагандой.

Подобные музеи, не от большого ума созданные как под копирку, стали своеобразными «визитными карточками» стран бывшего соцлагеря. О чём они свидетельствуют? Убеждён, и суждение моё ничуть не политического характера, а исключительно психологического, эта европейская захолустная мелочовка (говорю о Чехии, Венгрии, Прибалтике, где видел многое своими глазами, вкупе с Польшей, Болгарией и Словакией) рано или поздно всколыхнётся в своём русофобском угаре и станет сбиваться в холопью стаю. Вслед за Украиной озабоченные панове всех мастей явят себя участниками согласованного «солидарного подхода», присущего таким психотипам, которые перед принятием решения рассуждают мало, раздумывают недолго, но ставят свою традиционную установку «дружить против России» в основу для действия. Будет как было. Им ведь не впервой объединяться. Они шли солидарно с Великой армией Наполеона на Москву в начале XIX века. Они следовали тем же маршрутом вместе с дивизиями Гитлера в XX веке. Они ждут часа примкнуть к походу на восток, которому суждено произойти в XXI веке. Вопрос лишь в том, за кем они последуют, к кому прислонятся на сей раз.

Ну а пока, чтобы не завершать заметки на грустной ноте, скажу, что лучшим и самым уникальным из того, что смог увидеть в Венгрии, я назвал бы «Дворец любви», хотя точнее это «Дом-музей». Сами венгры про него чаще говорят: «Замок вечной любви», а если без пафоса, то «Замок Бори». Расположен он не в Будапеште. Мы заехали туда, когда направлялись к озеру Балатон. Дорога шла в направлении Секешфехервара (означает «белая престольная крепость»). Это бывшая резиденция венгерских королей. Не доезжая километров 5 до городка, свернули немного вправо. Так что к достопримечательностям Секешфехервара его вроде бы и не отнесёшь. И вообще, если говорить о достопримечательностях самого городка, то в памяти осталась лишь милая малая форма, изображающая старушку, везущую по улице коляску, в которой корзинка, бидон и какой-то горшок.

Итак, замок Бори. Почему Бори? Енё Бори — венгерский архитектор и скульптор, творивший в 1-й половине XX века. Долгие годы работал в Венгерской королевской школе рисования, а потом даже возглавлял Венгерский университет изобразительных искусств. Главным творением Енё Бори стал построенный им своими руками уникальный замок, который архитектор посвятил жене Илоне. Строительство замка любящий муж вёл несколько десятилетий, лишь иногда привлекая помощников. Средства на строительство зарабатывал продажей своих картин и скульптур. Жена Илона была художником, картины, написанные ею, украшают интерьеры замка Бори. Говорят, что замок Бори внесён в книгу рекордов Гиннеса как самое большое строение, возведённое одним человеком.

Замок вечной любви — величественное сооружение, гармоничный симбиоз готики, ренессанса и романского стиля. В нём (а это 7 башен и около 30 комнат) размещены более 500 авторских работ, созданных руками самого скульптора, его жены и одной из дочерей, тоже ставшей художником. И везде изображения любимой жены Илоны. Отсюда и название «Замок вечной любви».

Перила, лестницы, башни, статуи и многое другое этого замка создано с применением железобетона, использование которого стало новаторством Енё Бори-строителя. Одна из башен замка Бори посвящена близняшкам, которые родились в семье архитектора. Между 2 башнями на входе в замок висит Дамоклов меч, как напоминание входящим об истинных ценностях человеческой жизни. Внутренний двор окружает галерея, поддерживаемая 100 колоннами, на ней размещены статуи героев, мыслителей и художников, прославивших венгерский народ. Сам Енё Бори умер в 1959 году в родном Секешфехерваре. Замок Бори семья достраивала после его смерти. Илона пережила мужа почти на 15 лет, она ушла из жизни в 1974 году. Сейчас дом-замок, ставший музеем, принадлежит потомкам архитектора.

Желание взглянуть на озеро Балатон возникло ещё в Москве. А вот совет побывать на излучине Дуная прозвучал уже в ходе прогулок по Венгрии. И решили им воспользоваться. Находится излучина Дуная — это резкий поворот реки на 90 градусов — в 70 километрах на север от Будапешта. В чём уникальность этой «достопримечательности»? Во всяком случае не в 90 градусах изгиба течения воды. Если взять географическую карту любой страны, там будут отмечены реки, возвышенности, горы, поля. Но ни одна карта не скажет вам, красивы или обычны на вид эти природно-территориальные комплексы и их компоненты. Одно поле может быть загажено, другое пользуется вниманием художников, одна и та же река на разных отрезках своей протяжённости будет прекрасна или заурядна.

Излучина Дуная из тех живописных мест, что прекрасны. На неё можно глядеть сверху, с высоты возвышенности, которую создатель соорудил здесь для тех, кто любит красоту. Причём, как я понимаю, у этого кусочка природы есть одна характерная особенность, о которой знают все: в этих местах всегда, или почти всегда, стоит лёгкий туман, придающий открывающейся картине своеобразный эффект наброшенного флёра. На кого-то, довелось услышать, туман действует раздражающе, мол, делает пейзаж скучным и навевающим тоску. А по мне так он был чудесным (от слова «чудо» — чудо как хорош!)

Обращает на себя внимание некое подобие дамбы (по левую сторону русла реки). Это социалистическая Венгрия намеревалась, глядя на старшего брата, строить великую дунайскую ГЭС, затопив при этом чуть ли не половину равнинной страны. Начали уже строить, но поднялся народ. Стройку сначала заморозили, потом прекратили. Но то, что успели соорудить, кусок перегораживающей дамбы, решили сохранить для потомков, дабы помнили дурь отцов и не повторяли ошибок.

За время поездки мы побывали в городках: Эстергом, Вышеград и Сентендре. Пользуясь возможностью, заглянули в словацкий городок Штурново. 2 берега, венгерский и словацкий, с 2001 года связывает 500-метровый мост Марии-Валерии. Почему он появился недавно? И венгры, и словаки считали, может быть, и сейчас считают, что он им не нужен, так как возить по нему нечего. Но с некоторых пор мост понадобился НАТО. И мост пришлось строить. Вот такая география.
Не прошли мимо главных достопримечательностей, осмотрели:

полуразрушенные крепостные стены некогда мощной крепости XIII века (за годы поездок по Европе я уже на столько развалин полюбовался, что выражение «Запад гниёт и разваливается» как бы материализовалось);
 
6-угольную башню Соломона (венгры, кажется, произносят «Шаламона), в которой 12 лет жил (в её стенах и умер) известный во всей Европе Влад Цепеш, более популярный как граф Дракула. Сегодня в стенах башни (её мощные стены достигают 8-метровой толщины) небольшой музей, «повествующий» о рыцарской эпохе короля Матьяша, который правил в эпоху Возрождения, и на чей период пришёлся расцвет Вышеграда. В ту пору он был «летней резиденцией» средневекового  короля Матьяша: он свозил сюда знать, приглашал музыкантов и художников, ну и устраивал… сами знаете, что устраивали короли: как всегда вино текло рекой, стол ломился от яств, после застолья, отойдя от вина и женщин, король с гостями отправлялся на охоту, поэтому среди экспонатов музея значительное место занимают всевозможные чучела животных, горны и прочие охотничьи атрибуты;

кафедральный собор страны — величественную базилику Св. Адальберта. Как раз здесь, на холме, позади старейшего христианского храма Венгрии, со смотровой площадки открывается божественный вид на Дунай и его изгиб, где река разделяет уже не Буду и Пешт, а Эстергом и Вышеград, бывшую венгерскую столицу, появившуюся на месте древнего римского поселения. Сегодня население бывшей мадьярской столицы менее 2 тысяч жителей;

музей марципана в Сентендре, городке очень-очень симпатичном, уютном, компактном, чистеньком (он в 20 км от Будапешта). Марципан, если кому надо объяснять, — вид кондитерского изделия, смесь измельчённого в муку миндаля и сахарного сиропа или сахарной пудры. А в Сентендре большой музей, в котором чего только нет! Есть даже Майкл Джексон в полный рост, и не только он один. Возникает параллель с фигурами музея мадам Тюссо, но здесь не только фигуры, но дворцы, кареты, портреты, игрушки, цветы, мебель, композиции.
 
Нет, это надо видеть! (И всё это съедобно. Но кто ж тебе всё это даст, это ж «памятники». На 1-м этаже магазин, где продают то, что съесть можно, мы кое-что купили, привезли домой. Дома от дочек услышали жалобное: «Мааааа-лоооо!»).
Много сцен из сказок: «Красная шапочка», «Волшебник Изумрудного города», «Репка» (которая в Венгрии и Германии вовсе не «Репка», а «Морковка»), очень политкорректный Буратино — чернокожий.

На этой экзотике можно и завершить. К Риму некогда римская провинции нынешняя страна мадьяров прямого отношения не имеет. Однако налёт провинциальности всё же в ней ощущается. Но не будем о грустном. Во-первых, это суждение сугубо субъективное. Во-вторых, не будем забывать, что провинции тоже бывают разные. Венгрия — ещё не из худших.