первая часть пятница февр 24

Италия, 1960-е
Майя была необыкновенно хороша. Дружившая с ней Белла Ахмадулина рассказывала: «У нее были изумительные белые волосы, чудесные глаза голубые, стройная, просто красавица». Вдвоем с мужем они были очень привлекательной парой, несмотря на разницу в возрасте. Роман Лазаревич внешне напоминал скорее американского сенатора, чем советского журналиста. Один из его учеников, кинодокументалист Валерий Хоменко, вспоминал: «Кармен, безусловно, умел делать себя, свою судьбу и славу, и это гармонировало с его мужской красотой. Да, он был красив — без намека на слащавость во внешности и при отсутствии правильных черт в лице. Понимаю, что сбился на восторженный лад, но в нем действительно была словно изнутри высвеченная красота мужчины, — и мужество как главная составляющая ее…  И еще совершенно ослепительное искусство красиво одеваться! Невозможно было не изумляться его моднейшим (и, конечно, заграничным) пиджакам, свитерам, сорочкам, полушубкам (и полушубок-то у него был в тон светло-кремовой “Волге”».
Кармен построил для своей семьи дачу в знаменитом писательском поселке Красная Пахра в сорока километрах от Москвы, где его соседями в разные годы были Константин Симонов, Михаил Ромм, Юрий Нагибин, Владимир Высоцкий и Белла Ахмадулина. Жил там и писатель Виктор Драгунский, его сын Денис Драгунский потом вспоминал: «Красивая была дача у Романа Лазаревича, хотя простая — проще некуда: трехкомнатный щитовой домик, так называемый финский, дощатые стены, деревянный стол, но зато какие фотографии по стенам! Хемингуэй, Пикассо, коррида, перестрелка, черт-те что». Еще на стенах висели мулета и плащ тореадора, а также табличка с названием улицы Унтер-дер-Линден и со следами пуль и снарядов как память о тех днях, когда Роман Кармен вместе с Красной армией входил в Берлин.
Майя была прекрасной хозяйкой, она любила готовить, особенно ей удавались сложные праздничные блюда. Она умела принимать гостей, среди которых часто были приезжавшие в СССР иностранцы: писатели, артисты и разнообразные борцы за мир. Звать к себе домой гостей с Запада настоятельно не рекомендовалось, однако же Кармену такие вещи прощали. Одевалась его супруга так, как не могли позволить себе не только советские, но и большинство западных женщин. Евгений Попов вспоминал, как она демонстрировала подаренный кем-то, едва ли не Бертом Ланкастером, джинсовый костюм ценой в тысячу долларов, по ценам еще того времени. Зоя Богуславская, жена Андрея Вознесенского, рассказывала: «Золотоволосая Майя вызывала восхищение у светского общества молодостью, темпераментом, удивительно проницательным умом».


я не автор