МОЙ АД

НОВЕЛЛА


Я спускался по лестнице ниже и ниже. Мерзлые ступени мешали идти, я постоянно скользил, но почему-то не падал. И вот – последняя ступенька. Всегда был вынослив, а здесь – дыхалка подвела, и сердце забарабанило так, как будто пробежал не одну сотню метров. А кругом - полумрак и тишина. Я оказался в узком тоннеле, уходящем куда-то вдаль и медленно побрёл вперёд, потому что  оставаться на одном месте, было небезопасно, а выйти на поверхность тем более не мог, – лестница внезапно исчезла. «Только вперёд, только вперёд!» – грохотало моё сердце. Сколько я шёл – не знаю, по-видимому, очень долго. Изрядно устав, я пошарил по карманам, вынул один из двух припасённых на чрезвычайные обстоятельства сухарей и жадно съел.
По мере движения, тоннель становился всё уже. Вдруг я увидел дверь, подбежал к ней и стал яростно дёргать ручку. На третий раз она открылась, и я вошёл в небольшую комнату серого цвета, тускло освещённую маленькой лампочкой. Осмотрелся. Никакой мебели, никаких окон, обоев. Только в правом углу на полу была видна подстилка из грязной серой ткани. Я так устал, что  машинально добрёл до неё и упал, мгновенно провалившись в чёрную яму сна.
Сколько проспал, не знаю. Проснулся оттого, что кто-то мазал меня чем-то мерзким и липким, и к тому же очень вонючим. Я открыл глаза и увидел перед собой морду какого-то странного зверя, похожего на большую серую мышь. От неожиданности я вскрикнул. Сначала подумал, что это сон,  зажмурился и открыл глаза вновь. Чудовище не исчезло. Тут я закричал, но вскочить не успел, так как мышь ударила меня чем-то по голове. Я потерял сознание. Когда снова открыл глаза, мышь как закричит:
-Проснулся, касатик!
Как я второй раз не отключился, не знаю. Не отрываясь, смотрел на это серое создание, не в силах вымолвить ни слова. На мышиный крик стали сбегаться другие твари. Они окружили меня, пищали, трогали своими передними лапами и громко разговаривали на неизвестном мне языке. Я вновь хотел вскочить, но смог едва пошевелиться. Только сейчас я  увидел у себя тяжёлый длинный хвост; к тому же был раздет догола и вымазан вонючей серой жидкостью. Я снова потерял сознание. Пришёл в себя оттого, что на меня вылили несколько ёмкостей какого-то дерьма. Я увидел те же стены, те же морды.
Внезапно раздался мелодичный звон, и мыши быстро начали строиться в шеренгу. Часть стены отъехала, и в комнату вползла огромная серая крыса. Звякая бесчисленным количеством побрякушек, она встала на задние лапы, потом по-деловому вытащила откуда-то бумажку, надела очки, подошла ко мне и важно начала читать:
-Рад от своего имени и от имени моего серого народа приветствовать вас в нашем государстве полного благополучия.
Я был так ошарашен, что молчал и смотрел на крысу, широко раскрыв глаза. Крыса важно хмыкнула, оглянулась по сторонам, затем, глядя в бумажку, продолжила:
-Кто вы и откуда? Каким, не разберу, а, каким ветром вас к нам занесло?
- Я – человек. Пришёл  к вам тоннелем. Кто вы? Зачем меня раздели и пришили этот мерзкий хвост?
Серое чудовище засуетилось, стало что-то лихорадочно и непонятно бубнить, затем успокоилось и прочитало:
-Я не знаю, что такое человек. Вы, повторяю, находитесь в моём государстве и должны выглядеть, как все. Вам что-нибудь нужно?
Не получив моего ответа, крыса продолжила:
-Кто хочет что-либо сказать?
Вперёд вышла на задних лапах знакомая мне мышь с удлинённым хвостом и, почтительно кланяясь крысе, произнесла:
-Почтенный лидер! Этого, с позволения сказать, человека нашла я. Прошу вас, отдайте его мне. Я из него сделаю достойного жителя нашей великой державы. Не откажите, пожалуйста!
-Я думаю, можно отдать, - после небольшой паузы произнёсла крыса, - забирайте его, дорогая Мауз. Надеюсь на вас! Я думаю, против никто не будет? Хорошо - единогласно.
С этими словами крыса закашлялась и, шаркая, ушла. Остальные мыши разбежались так же быстро, как и собрались.
Мауз сразу же принялась за моё перевоспитание. Ударами  хвоста она заставила меня встать, и стала учить, как пользоваться пришитым хвостом и мазаться серой вонючей жидкостью. Я постоянно падал, ронял блюдце с массой. После многих часов мучений меня, наконец, поместили в маленькую отдельную комнатёнку, дали два сухаря и миску чёрной бурды. Я был так голоден, что я сразу же съел всё, включая и свой сухарь. В помещении, кроме маленькой железной кровати, ничего не было, но я, как  только добрёл до неё, сразу упал и тут же заснул. Так началась моя новая жизнь.
Мауз, надо сказать, была злой мышью. Она меня с самого начала невзлюбила. Заставляла работать по четырнадцать часов в сутки. Я таскал тяжёлые мешки с серым порошком и смешивал их с водой, приготовляя серую вонючую жидкость. После работы тоже не было покоя. Мауз приходила ко мне в комнатку в сопровождении маленького серого пуделе -образного мышонка, который тоненьким голоском учил меня тарабарскому языку, а после этого читал лекции по быстрому и качественному намазыванию серой вонючей жидкостью. На сон и еду отводилось всего пять часов. Если я вдруг закрывал глаза от усталости, меня тут же били резиновыми палками две гориллоподобные мыши, которые во время моих занятий постоянно дежурили за дверью и мгновенно появлялись по зову Мауз или мышонка. Иногда моя хозяйка устраивала выходные дни. Я не работал и не слушал дурацких лекций, но зато должен был разговаривать только на тарабарском языке с обитателями этой страны. Они выстраивались в очередь около моей клетушки, и я подолгу беседовал с каждым желающим. Если я неправильно ставил вопрос или ошибался в ответе, а, ещё хуже путался в понятиях, меня кололи иглами, которые эти твари приносили с собой. В праздничные дни (например, в день рождения Лидера или столетие пребывание его у власти и некоторые другие) мне выдавали немного мяса или сыра. Я надевал праздничный хитон красного цвета.
На главной площади страны сооружался огромный помост, с которого вначале Лидер произносил речь, а затем давался концерт по заранее составленной и согласованной с Лидером программе. Отступлений не допускалось. Если вдруг кто-то из артистов ошибался, его сразу же изгоняли с помоста под злобные улюлюканье толпы, и он неделями работал даром на тех же работах, что и я. Праздничных дней было немного, но даже и такие увеселения воспринимались мною, как событие. Вы думаете, я не восставал? Несколько раз пытался придушить эту тварюгу, но у меня ничего не выходило. Мыши набрасывались на меня и били, почти до полусмерти. И убежать я не мог; во-первых, не знал куда, а, во-вторых, они, догнав меня, убили бы точно.
Прошло несколько лет. Я полностью освоился в новой обстановке. Уже не так уставал после работы, окреп, набрался сил, выучил весьма хорошо тарабарский язык, прекрасно владел хвостом и быстро мазался вонючей жидкостью. Она уже не казалась мне такой отвратительной, пахла, правда, здорово, но я уже почти сроднился с этим запахом. Меня за успехи в труде и учёбе однажды похвалила сама Мауз. Это было весьма удивительно при её отношении ко мне. Однако моё положение почти не изменилось, и я был доволен и этим. Постепенно у меня появились знакомые мыши, но встречаться с ними и долго беседовать я не решался.
И вдруг в один прекрасный момент вместо каждодневного, ставшего родным, мелодического звона, возвещавшего о всеобщем сборе и построении при появлении Лидера, раздался оглушительный резкий визг. Он возвестил о кончине нашего благодетеля и наступлении времени перемен. Все мыши стали биться головой об пол и выть. Одни, изображая плач и страдания, а другие, которых было, кстати, большинство, – искренне. Мне тоже было жаль Лидера. Ведь лично он не сделал мне ничего плохого, да и хорошего – тоже. Вскоре появился огромный Крот с  белым пятном на лбу и, вытирая слёзы, произнёс:
- Настал траурный миг всеобщей скорби. Канул в достопочтимую лету наш мудрый правитель. Он был самой великой серой крысой нашей эпохи. Теперь я буду  вашим Лидером. Почтим память ушедшего пятиминутным раскачиванием хвоста.
Мыши стали яростно раскачивать хвостами под какую-то хрюкающую мелодию, и я, естественно, вместе со всеми. После пяти минут скорби новый Лидер заговорил:
-Уважаемые серые друзья! Мы плохо жили, мало ели, ещё меньше спали, плохо трудились, и поэтому я хочу изменить нашу жизнь. Предлагаю следующую программу преобразований. Она состоит в обрезании хвостов и экономии серой вонючей жидкости. Вам уже не надо будет ею мазаться. Инициатива должна исходит от вас, мои друзья и коллеги. Дерзайте, предлагайте.
С этими словами новый Лидер убежал. Несколько секунд было полное замешательство, а потом некоторые стали  с яростью откручивать себе хвосты. Выли от боли, но крутили. Больше всех старались Мауз, и я. С этой минуты жизнь потекла намного оживлённей. Повсеместно росла поддержка новому веянию, но и сопротивление – тоже росло. Нашлись смельчаки, которые стали  мазаться откуда-то взятой белой краской и пришивать крылья. Мауз одна из первых восприняла новшество. Наверное, хотела выслужиться перед новой властью. Она  перекрасилась в белый цвет, соорудила крылья и, подгоняемая ветром, поднялась в воздух, но вскоре, потеряв управление, разбилась.
Однако надежда на преобразования в нашей мышиной державе оказалась напрасной. Сразу после гибели Мауз, которую оплакивала вся  страна, ко мне приставили нового соглядатая, но уже не мышь, а небольшого пуделя, по кличке Догос. Конечно, условия моего проживания мало изменились, но кое в чём стало немного легче. Как вы понимаете, в связи с изменением курса, я оторвал пришитый хвост, стал активно мазаться белой душистой пастой и тоже, как многие, стал пришивать крылья. В этом активно помогали окружающие меня  мыши. А, если можно так говорить, мой надсмотрщик вёл себя  не так злобно, как Мауз, но поблажек давал мало. Зато, в отличие от мыши, этот пудель почему-то пытался стравить меня с другими обитателями, но у него ничего не получилось, так как я пользовался заслуженным уважением среди жителей. Самым странным было то, что мой новый хозяин тоже не давал мне достаточного количества часов для сна (не больше положенных шесть часов). Он будил меня по самым ничтожным поводам, а иногда и без всяких поводов, по собственной прихоти, и тут же заставлял на себя работать: убирать его вонючее жилище, постоянно ремонтировать его.
Недавно в мышином государстве произошёл тихий государственный переворот. Брат по правящей партии сверг пятнистого Крота и стал новым Лидером. Эта всегда полупьяная крыса по прозвищу Медведь с мутными от пьянства глазами стала настоящим бедствием для этого народа. Постоянно пьянствовала, издавала противоречащие друг другу указы, раздала всё имущество государства кучке приближённых, облезлых крыс, обманным путём провела так называемую приватизацию ветхих лачуг жителей. В результате этой акции многие мыши остались без крыши над головой. Пудель скупил несколько таких лачуг, в том числе и мою. В стране кроме этого наступил голод. Правда, еду можно было купить за деньги, но она стала стоить настолько дорого, что стала многим обитателям просто не по карману. Теперь мне жить  стало негде, денег не было.
С этого момента я стал готовиться к отлёту. И вот, наконец, я лечу. Впервые за эти годы я почувствовал себя свободным человеком. Наслаждаясь полётом, не заметил, как залетел слишком высоко. Вдруг внизу что-то щёлкнуло. Я попробовал вернуться, но тщетно. Назад пути уже не было. Ветер усилился, я полетел вверх. Летел долго. Наконец, влетел в небольшую воронку и оказался в своей комнате.  Ликованию не было предела. Как хорошо было дома. Я прыгал и орал на весь дом. Светало.