Прогулки по ночному кладбищу

Сергей уже несколько минут не мог успокоиться и взять себя в руки. С того момента как последний автобус проехал мимо, даже не притормозив на остановке, он угрюмо шел домой пешком и бубнил себе под нос. Он проклинал работу, задержавшую его допоздна, мудака-начальника, водителя автобуса и даже лужу в которую так неудачно наступил.

Хлюпая промоченным ботинком он брел по ночной аллее. Взгляд жадно впивался в редкие окна квартир, где еще горел свет. Там их обитатели в тепле и уюте проводили очередной вечер. Ему же приходилось тащиться по мрачному сырому городу — и путь предстоял неблизкий. Эта черная несправедливость душила Сергея, но поделать было нечего, и бессилие распаляло еще больше.

Темная аллея резко обрывалась развилкой: одна дорога вела на ярко освещенную неестественно бледным светом улицу, другая же — к высокой ограде с маленькой проржавевшей калиткой городского кладбища. Кладбище располагалось неподалеку от центра города. Когда-то давно, еще в досоветскую эпоху, это была только окраина, но сейчас спальные районы разрослись далеко вокруг. Здесь уже давно не хоронили. Могилы были очень старые, казалось уже не осталось никого, кто бы мог оставлять на них конфеты и пластиковые венки. Наверное, поэтому кладбище выглядело очень опрятным и ухоженным.

Подойдя к калитке Сергей осторожно заглянул внутрь. Мрачно проглядывали из-за старой ограды мраморные надгробия, в стороне белели обелиски советским воинам со звездами наверху. При свете дня он с большой охотой срезал тут дорогу, ему даже нравилось прогуливаться среди могил, но ночью он никогда не переступал порога кладбищенской калитки. Не то чтобы он верил в потустороннее... это же абсурд... но все же ночь превращала нелепые фантазии в навязчивые страхи. Сергей обернулся в сторону освещенной улицы: из-за угла дома торчала бесполезная витрина Красного&Белого (слишком поздно, магазин был закрыт уже пару часов). Обходная дорога была длиннее и после пары кварталов шла через пустырь, полный грязи. Тропинка должно быть размыта — как и всегда после дождя.

В душе Сергея боролись робкое желание срезать дорогу, чтобы побыстрее добраться домой и низменный страх перед ночным кладбищем. Почти переступив порог калитки, он замер на месте с мыслью: «Зачем рисковать?». Пускай уже довольно прохладно, пускай он потратит лишние десять минут на дорогу, да и плевать на грязь - ботинки все равно промокли насквозь. Зато там безопасно!

И тут же его сердце захлестнули отчаянье и злоба за собственную трусость и малодушие. Не верить в призраков, но все же бояться их! Что за бред! Не будь он таким лохом, не стоял бы здесь как баран. «Не позволил бы начальнику собой помыкать! Сраный водитель последнего автобуса проехал мимо даже не притормозив! И как будто этого мало, еще и в лужу вляпался как последний дегенерат!» Волна гнева захлестнула Сергея и понесла его в сторону калитки. В его глазах загорелось пламя решительности, и ничто не могло его остановить. Проржавевшая калитка медленно, с мерзким скрипом распахнулась перед носом ночного гостя. Сергей пронесся за ограду и быстрым шагом направился вглубь кладбища. Пропустив гостя, дверца калитки учтиво закрылась за его спиной в абсолютной тишине. В таких случаях хорошим тоном является привычка обращать внимание на безветренную погоду, но Сергей не последовал этой славной традиции.

Ночь превратила центральное кладбище в поистине жуткое место. Ветвистые тополя предстали в виде каких-то уродливых чудищ. Раньше он не замечал, как неестественно выглядят эти деревья — множество раз подпиленные и отросшие вновь, они утратили естественную форму превратившись в каких-то извилистых химер. С холодных каменных надгробий за каждым его шагом наблюдали тысячи бледных лиц, впившись в Сергея своими мертвыми глазами. Казалось они негодовали, что кто-то потревожил их в неурочный час. Сергей старался не смотреть им в глаза и не отрывать взгляда от дороги. Скоро от былой решимости не осталось и следа. В ночи мерещились мрачные силуэты, тени шныряли за каждым кустом и могилой. Сергей вздрагивал от каждого шороха. Все чувства превратились в слух.

Тишину разорвал отвратительный скрежет прямо у него за спиной. Тело окаменело. Сергей даже перестал дышать. Чтобы успокоить себя, он постарался придумать хоть какое-то объяснение происходящему — оборачиваться было невыносимо страшно. «Может быть ветер. Ветви цепляются за обелиск.» Мысли прервал скрежет когтей о могильный камень. Несмотря на довольно специфичную версию происхождения, этот звук нельзя было объяснить ничем другим. Оставалось только одно — развернуться и посмотреть. Тело практически не слушалось — медленно, как во сне, он обернулся весь бледный от ужаса. На сером могильном камне сидел ворон, с интересом наблюдая за незваным гостем.

Как камень с плеч, страх ушел, оставив место чувству облегчения. Сергей неожиданно для себя разразился хохотом. Сначала просто потому, что опасность миновала: будто бы, минуту назад ему грозила смертельная угроза. Абсурдность ситуации стала комичной — он добрых пять минут стоял на месте, пытаясь взять себя в руки и обернуться. Или, как бывает в подобных ситуациях, для него время тянулось мучительно долго, а в реальности прошло лишь пара мгновений?

—Да уж, напугал ты меня — Сергей улыбнулся ворону. Тот в ответ лишь молча пялился на чужака. Бездушный взгляд стеклянных глаз птицы пробирал насквозь. Сергей вспомнил где находится. Смех комом застрял в горле, а улыбка сползла с губ. Но почему-то он решил не отводить взгляд. С минуту он молча стоял напротив птицы. Ворон продолжал коситься. Казалось над Сергеем кто-то зло пошутил, поставив напротив чучело птицы. В конце концов Сергей сдался первым.

—Пошёл отсюда! — взмахнул он руками, пытаясь прогнать ворона, но тот даже не шелохнулся. Страх стал снова возвращаться капля за каплей. Сергей, более не в силах выдерживать взгляда странной птицы, резко развернулся и торопливо пошел прочь. Пройдя с десяток метров он обернулся посмотреть на месте ли ворон. Тот все так же сидел, но, заметив взгляд человека, громко крикнул и взмыл вверх. Сергей вздрогнул от неожиданности и не отрывал глаз от птицы, пока та не скрылась в темноте.

—К черту! — выдавил Сергей, но тут же осекся — не стоит упоминать подобные личности в данных обстоятельствах. Немного помявшись, всё же сплюнул через левое плечо — теперь это казалось уместным. Уже ничего не хотелось, кроме как поскорее убраться с проклятого кладбища.

Уже не замечая ничего вокруг, он рванул со всех ног. Страх придавал сил, и Сергей все ускорял бег, совсем не ощущая усталости. Кровь стучала в висках. Бесконечные могильные плиты проносились вокруг. Они появлялись из темноты и снова растворялись в ней уже далеко за спиной. Все мысли испарились оставив лишь желание убежать как можно дальше — ясная цель сделала разум кристально чистым. Из блаженного незабытья Сергея вывел приближающийся асфальт — запнувшись обо что-то, он потерял равновесие и рефлекторно выбросил вперед руки, что помогло смягчить падение. Мигом придя в себя, он взглянул на ладони: их внутренняя сторона была разодрана: кровь вперемешку с грязью заставили поморщиться. Только сейчас Сергей заметил как колотится сердце — казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Он обернулся, чтобы увидеть причину падения — позади ничего не было, кладбищенская дорога была пуста. Не желая терять ни мгновения, он попытался вскочить на ноги, но уперся во что-то впереди и снова осел на землю. Сергей поднял голову — перед ним стоял вампир.

Как ни странно, ТО, что это именно вампир, не было никаких сомнений. Тот будто бы сошел с пленки "Носферату": сухое вытянутое лицо с мелким носом и выпирающими скулами. Мертвенно-бледная кожа была натянута на череп как на барабан — на лице не было ни единой морщинки, а голова была абсолютно лысой. Маленькие черные глазки светились радостью, а ехидную ухмылку обрамляли два длинных клыка, идеально дополняя образ.

Чудовище схватило Сергея за куртку своей когтистой рукой и с легкостью приподняло его над землей. Длинные ногти мертвеца отвратительно скребнули по шее. Сергей попытался вырваться и что есть мочи бил по держащей его руке, извиваясь как уж. Но хватка не ослабла ни на йоту. Он завыл от отчаянья — слезы градом катились по щекам. Умирать не хотелось, но из окружающей его темноты помощи ждать не следовало. Ситуация казалась безнадёжной, пока взгляд не зацепился за что-то светлое во мгле ночи — кладбищенскую часовню, невероятно сиявшую среди мрака. Губы сами начали шептать:

—Отче наш, … Иже еси на небесах — Глаза упыря расширились, лицо скривила гримаса боли.

—Да святится имя Твоё, да прибудет Царствие Твоё — вампир отшатнулся — Да будет воля Твоя и на земле как на небе.

Тут уже завыл упырь! Повалившись на землю он с ужасом взирал на давешнюю жертву.

—Хлеб наш насущный дай нам на сей день — Сергей с удивлением обнаружил, что стоит над вампиром не отрывая взгляда от его испуганных глаз. Страх улетучился — в душе царило удивительное умиротворение и уверенность.

—И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим — упырь изогнулся колесом. Уже не в силах что-либо сделать, он натужно хрипел. Казалось еще слово и он переломится надвое.

—И … и … — ЗАБЫЛ! Он и знал то молитву лишь по «Экзорцисту» — когда-то фильм показался ему занятным. Из далекого детства вспомнился старый календарь с иконой который висевший над холодильником в углу бабушкиного дома. Там тоже была эта молитва, но в православном варианте. Он специально вставил старославянское «иже еси», так как «сущий на небесах» казалось ему неуместным, а в данной ситуации рисковать не стоило. «Ведь помнил же!» — Сергей схватился за голову, кинув взгляд нашкодившего ученика на распластавшегося упыря. Тот уже приходил в себя. В лице его читалось непонимание. Вампир прищурился и принялся пристально рассматривать человека, вглядываясь ему в глаза. Внезапно, его молчаливая фигура начала содрогаться, издавая не то кашляющие, не то шипящие звуки. Горечь обиды поступила к горлу — Сергей осознал, что упырь смеётся.

***

Альбина Рудольфовна методично терла щеткой кровавый асфальт, периодически поливая его хлорной водой из ведра. Упырь притащил тело к себе на могилу, там и бросил. Пиалка с семечками, которую она оставила с неделю назад у могилы, куда-то пропала. «Может бомжи утащили?» — то что это не могли быть птицы, она знала точно — те близко не подлетали к проклятой могиле.

—Поэтому-то он и вылез бродить. Надо поговорить с Семёнычем. Раскопать и прямо в гроб опилок засыпать. Так будет надёжней. Чтоб вообще не вылазил — вздохнула она — И давно уже пора на входе замок повесить!

Голову несчастного пришлось поискать — та валялась в кустах шиповника у дороги. Альбина Рудольфовна бережно уложила её в свою тележку поверх сухой листвы, прикрыв от посторонних глаз тряпкой. Закончив уборку и осмотрев всё напоследок, она покатила тележку к будке охранника. На минуту остановившись, она откинула тряпку и посмотрела в мертвые глаза.

—Молоденький совсем. Что же ты здесь ночью то забыл? — жалобно вопросила она. Еще раз вздохнув она накинула тряпку и покатила тележку дальше — сегодня предстояло еще очень много работы.