Редкие зубы

1


Это дарёному коню не принято смотреть в зубы, а на зубы человека обращают внимание, да ещё как! Вот вам пример из жизни.

У мастера электроучастка тракторного завода "Геркулес" Николая Оськина с самого детства были редкие зубы. То есть между ними  были широкие просветы. Дефект, в некотором роде.

В юные годы щербатость была Оськину даже на руку: он цыкал слюной дальше чем его нещербатые сверстники; мог запросто, не разжимая зубов, насвистеть мотив популярной песенки, а когда в компании орущих без толку пацанов он произносил слово "Ша!", то оно звучало настолько авторитетно и убедительно, что горлопаны тут же замолкали.

Но повзрослев, Оськин стал стесняться своей щербатости. И на то у него был резон. Например, когда он на людях говорил какие-нибудь серьёзные вещи, обнажая при этом два ряда крупных и широко расставленных, как у бегемота зубов, слушающие его начинали невольно улыбаться. А стоило Оськину самому улыбнуться, то народ разбирал смех, переходящий в гомерический хохот.

Словом, Оськи был очень недоволен своими зубами, и в сердцах костил предков за то, что наградили его таким нестандартным жевательным аппаратом.

Как-то раз, после окончания рабочей смены, Николай Оськин зашёл в "железку" - собранный из металлических листов ларёк, - утолить жажду. Купил бокал пива и воблу, у которой от залежалости на боках соль проступила. И принялся с  наслаждением прихлёбывать холодный пенистый напиток и грызть окаменелую рыбёшку. Да так вошёл в азарт, что где-то переборщил и отколол часть переднего зуба.

Дома Оськин подошёл к зеркалу, оскалился и чуть было не рассмеялся: обломанный зуб придавал ему сходство с пиратом - не хватает лишь черной повязки на глаз.

"Вот так дела! Как я в таком виде на работе покажусь?" - расстроился он.

  Пару дней Оськину удавалось скрывать перемены в своём обличии. На задаваемые кем-либо из рабочих вопросы, он отвечал коротко и быстро: "да" или "нет", и при этом поворачивал голову в сторону или назад, как будто срочно кого-то высматривал.

А когда требовалось отдать пространственное распоряжение подчинённым, или объясниться перед начальством, то он наклонялся над ботинком и, делая вид, что завязывает шнурки, говорил то, что нужно было сказать.

Но от народа ничего не утаишь. Скоро все знали, почему Оськин ведёт себя так странно, и некоторые специально заговаривали с ним, когда хотели поднять себе настроение.

Самому Оськину роль клоуна была не по душе. "На работе надо работать, а не смеяться", - считал он. И решил сходить к дантисту, чтобы тот устранил ему дефект.

2

...На тракторном заводе имелся свой медпункт, с двумя отделениями. Одним заведовала сорока шестидесятилетняя  фельдшер Галина Ивановна Журко. К ней шли все травмированные, простуженные и испытывающие отвращение к труду -  за больничными листами.

А те у кого были неполадки по части зубов, шагали прямо во второе отделение медпункта - к пожилому дантисту Потапову, Степану Степановичу, - бывшему кадровику, который до выхода в отставку, служил зубным врачом в танковой бригаде.

На заводе ходила байка, что Потапов самый настоящий садист, так как каждого, кто к нему приходил, он уговаривал не лечить больной зуб, а вырывать его к едрёной бабушке, чтобы этот зуб сам не мучился и хорошего человека не терзал.

На самом деле, за этой, на первый взгляд странностью, скрывался банальный расчёт: Потапов неофициально подрабатывал зубным техником. Ставил коронки и мосты.  И чем больше зубов ему удавалось удалить, тем больше у него было левой клиентуры.

          Степан Степанович заглянул в широко открытый рот Оськина, и уверенно озвучил своё мнение:
- Всё ясно: такую брешь и толстым бабьим задом не закроешь. Выход у тебя, солдат, один: на верхнюю пару резцов надо ставить коронки. Одним выстрелом сразу двух зайцев убьём: замаскируем сколотый зуб и на одну щель в твоём зевале будет меньше. Согласен?

     - Согласен! - радостно ответил Оськин, удивлённый простотой решения проблемы.

- Молодец! Люблю решительных людей. Садись в кресло, - командным голосом сказал Потапов.

Насадив на наконечник бормашины дискообразную мини-пилочку, он ловко и быстро обстругал Оськину два передних, в верхнем ряду, резца. Затем замесил гипс и сделал оттиск сточенных зубов вместе с прилегающей десной.

- Это я отдам в лабораторию для изготовления коронок, - сказал Потапов, вертя в руках затвердевший гипсовый слепок. - На сегодня всё, солдат. Свободен! Придёшь через две недели, на примерку.

К концу дня Николай Оськин упал духом. То что обпиленные зубы болезненно реагировали на холодное и горячее, было ерундой по сравнению с тем, как они выглядели. На месте, ещё недавно крупных лопатообразных передних зубов, торчали два небольших пенька. Дикция тоже изменилась: слова вылетали изо-рта с присвистом, который искажал смысл сказанных им слов.

"Да, недаром говорят, что красота требует жертв", - подумал горестно Оськин. На следующий день он взял на две недели отпуск, и поехал на дачу грядки копать.

3

Наконец наступил день, когда Потапов поставил Оськину новенькие, блестящие никелем, коронки и, тоном мастера знающего себе цену, произнёс:
- Иди, полюбуйся на себя в зеркало, красавец.

Когда Оськин увидел в зеркале свои зубы, то ему захотелось плюнуть на них.
- Ужас! - тихо, чтобы не слышал дантист, прошептал он.

Верхние резцы выглядели длиннее соседних зубов этого ряда. Вдобавок: они мешали нормальному прикусу.
- Доктор, я же теперь похож на зайца, и рот не закрывается как надо, - потерянно сказал он добродушно улыбающемуся дантисту.

Потапов исследовал полость рта Оськина. Затем приказал поклацать и поскрежетать зубами, после чего авторитетным тоном изрёк:
- Привкус - дело поправимое. Это мелочь. Но ты, солдат, прав: у тебя во рту нет гармонии. А чтобы она была, нужно и на нижние центральные резцы поставить спаренные коронки. Заодно и там щель прикроем. Если согласен, то прямо сейчас и начнём.

- Согласен, - ответил  Оськин без энтузиазма в голосе, понимая, что выбора у него нет.

- Правильно, солдат, - отступать нам некуда: позади Москва! - радостно воскликнул Степан Степанович.

Через две недели Николай Оськин принимал работу, выполненную Потаповым. Ширина нижней пары коронок была равна верхней, симметрия была соблюдена, прикус имелся, но общий вид зубов глаз не радовал. Спаренные верхние и нижние коронки заметно наклонили центральные резцы друг к другу, в результате чего увеличился зазор с соседними боковыми зубами.

- Вылитый заяц! Выгляжу не солидно. Вот влип! - бормотал себе под нос Оськин, строя гримасы перед зеркалом.

- Понимаю, понимаю! - с нотками сарказма в голосе заговорил дантист Потапов, - Хочется взять цитадель наскоком, одним махом. Но так бывает только в кино, солдат. В реальной жизни крепости берутся уступом: шаг за шагом продвигаясь вперёд. Бреши в центральной линии обороны мы с тобой закрыли, теперь настал черёд укрепить фланги.

- Доктор, вы имеете в виду, что нужно надеть спаренные коронки на все остальные зубы? Я не хочу!..

- Зачем - на все! Ты же не Шварценеггер из "Терминатора". Нам достаточно облагородить только фасад - наиболее заметную часть твоей хлеборезки. Логично?

- В общем - да, - неуверенно выдавил из себя Оськин.

- Значит: согласен! Сразу видно, что ты мужик с характером, и всегда добиваешься своего. А теперь по существу дела: в верхнем ряду добавляем по три спаренные коронки слева и справа от резцов. Внизу - то же самое...

4

Спустя пару месяцев, как выразился старый дантист Потапов, во рту у Оськина был полный натюрморт. И главное: два сплошных ряда стальных зубов - по восемь в каждом ряду - улыбок ни у кого уже не вызывали. Их сходство с капканом на лисицу, или даже - на волка, было поразительное. Зубы как бы предупреждали: шутки в сторону, прихвачу - мало не покажется!

Оськин добился чего хотел: в его присутствии рабочие электроучастка были предельно серьёзны. Когда он что-то говорил, они слушали молча, потупив взгляд.
"Зауважали!" - догадался Оськин.

Так ли это было на самом деле - неизвестно. Но вот дела: со временем, мрачные лица людей с которыми он общался на работе стали его тяготить. Душа ведь не камень: радость - витамины для её здоровья!

Потребность в этих "витаминах" заставляли Николая Оськина подходить к той или иной группе хохочущих по какому-то поводу рабочих. Он не всегда улавливал смысл их шуток и баек, но его губы сами по себе растягивались в улыбке, и на душе становилось как-то веселее.