Наш маленький кузен из Квебека, гл. 8, окончание п

ГЛАВА 8
ДОМА

Наконец настал день, когда Уазетта должна была проститься с Квебеком, с бабушкой, со старым Карло, с Наполеоном, с желтой канарейкой, а затем нанести последний визит на Террасу и проститься со всем, что там было. Прекрасный вид, лодки в гавани, статуя Шамплена, прекрасный замок Фронтенак, оркестр и, наконец, что не менее важно, маленькая девочка Сейдж, которая была с ней так дружелюбна.

Все эти вещи скоро станут воспоминаниями, хранящимися в ее памяти навсегда. Месье Тремблан и Уазетта вернулись в Монреаль по железной дороге, покинув древний город-крепость вскоре после полудня, и, отправившись обратно на скоростном экспрессе, достигли площади Виже и вокзал в шесть часов. Уазетта оказалась очень хорошей путешественницей. Она наслаждалась видом, она не спрыгивала со своего места и не металась, как некоторые другие дети, а сидела, как велел ей отец, и считала или пыталась считать деревья, когда они пролетали мимо. Иногда она тихонько напевала свою любимую песню:

«Alouette, gentille Alouette, Alouette Je te plumerai,
Je te plumerai la t;te, Je te plumerai la t;te,
O Alouette, gentille Alouette, Alouette Je te plumerai».
Когда они добрались до Монреаля, их отец был очень приятно удивлен, когда они решили остановиться в отеле Place Viger, чтобы перекусить, прежде чем они поедут на трамвае домой. Ибо, по правде говоря, Уазетта действительно была очень голодна, как и ее отец.

Вскоре они уже сидели за столиком на красивом каменном балконе с красивыми полосатыми навесами, растениями в горшках, где оркестр юных дам, одетых в белое, играл восхитительную музыку. Барышня за пианино продолжала улыбаться Уазетте. Для нашей маленькой двоюродной сестры из Квебека было новым опытом обедать из полного блюда, красиво сервированного, и есть розовое мороженое. Знаете ли вы, что мороженое почти не встречается в домах жителей ? Безусловно, французские дети на улицах Монреаля недавно приобрели «привычку есть рожки мороженого»; но продавцы этих сладостей не продают свои товары в деревне. Уазетта медленно ела десерт, ее темные глаза следили за официантом, когда он приходил и уходил, и время от времени она поглядывала на пианиста.

Когда с едой было покончено и они собирались уходить, к ее великому удивлению, когда они проходили мимо фортепиано, она услышала голос: «Bon soir, Oisette». Господин Тремблан тоже остановился и пожал руки нескольким музыкантам; и Уазетта ахнула от удивления, ибо один из них был двоюродным братом матери Уазетты. Этот оркестр изначально состоял из членов одной семьи. Пять сестер обучались у монахинь в монастыре Святого Сердца. Через три года три сестры вышли замуж, и в каждом случае образовавшуюся брешь заполняли другие ученицы того же монастыря. Их по-прежнему называли пятью сестрами, и они по-прежнему одевались совершенно одинаково. Тот, кто обратился к Уазетте, был самым новым членом небольшой компании. Только прошлой зимой в монастыре наша двоюродная сестра из Квебека играла дуэтом с этой мадемуазель. Аршамбо, и так хорошо справилась со своей ролью, что одна из монахинь сказала ей: «Когда-нибудь мы услышим о нашей маленькой Уазетте на концертной сцене».

Во время пятиминутного отдыха, отведенного оркестру отеля, эти девушки болтали, как сороки, с путешественниками, посылали сообщения другим членам семьи и говорили, что они надеялась как-нибудь летом съездить на дынную ферму и предупредила Уазетту, что ей нужно хорошенько попрактиковаться на фортепиано, чтобы когда-нибудь снова сыграть дуэтом со своей подругой. Затем вождь стукнул палочкой, и голоса стихли. Но кузен шепнул мсье Тремблану: «Сейчас мы сыграем «Розарий». Вы услышите его, когда будете спускаться в лифте».

Когда той ночью кругосветная машина остановилась в Кот-де-Неж, мсье Тремблан и его маленькая дочь вышли в сумерках. Они планировали удивить домочадцев. Перейдя луг, они подошли к дому с тыла и подумали, что будет очень весело проскользнуть в темноте на кухню и оставить свои свертки, а потом, может быть, раздеться. Уазетта задавалась вопросом, удастся ли ее застать за игрой на фортепиано. Французский канадец любит розыгрыши.

Но случилось так, что кто-то в моторе машина прошла мимо троллейбуса, в котором ехали вернувшиеся путешественники, и мотор остановился у хутора Тремблент минут за десять до прибытия вагона, и, конечно, посетители сказали, кого они видели. Итак, мадам Тремблан была готова, все комнаты были освещены, двери открыты, а Карло лаял от волнения. Дети Дадли мчались по дороге, крича: «Добро пожаловать домой!» На плите стояла большая кастрюля с очень горячим гороховым супом, а на столе — большой букет полевых маргариток, которые Дадли принесли рано утром. Зажглась большая лампа в гостиной с красным абажуром, а это означало, что это был особый случай. Все с удивлением посмотрели на Уазетту. Она, конечно, подросла, и у нее были милые манеры, которые она совершенно бессознательно унаследовала от бабушки. Она забыла о своей застенчивости и рассказала им все; с того момента, как она ушла из дома, до сегодняшнего вечера, когда она пообедала на площади Виже. Сегодня никакого горохового супа, спасибо!

Когда она наконец легла спать, то с новым интересом оглядела свою комнату. Комната казалась меньше, чем она думала раньше, но ее фотографии были такими красивыми. Нигде она не видела ничего, что ей так нравилось, как ее шелковое знамя Жанны д'Арк. И снова было ее собственное покрывало, «музыка сфер», положенное туда в честь ее возвращения.

«Звени, звони, звони, звони», — прозвенел церковный колокол на следующее утро. Это был звонок, который будил нашу маленькую кузину из Квебека с момента её рождения. Он звучал как старый друг, но какой это был забавный, слабый колокольчик после больших языков квебекских колоколов, к которым привыкли её уши.

Вскоре она услышала треск фейерверков и безумный лай Карло во дворе; она вспомнила, что было первое июля, День доминиона, официальный праздник над великой страной Канадой с 1867 года. Англичане не будут работать, а троллейбусы будут доставлять многочисленные пикники в сельскую местность: и у семьи Дадли будут большие дела. Они пытались рассказать ей об этом прошлой ночью, но ее мысли все еще были сосредоточены на Квебеке.

К тому времени, когда она покончила с завтраком и вышла на утреннее солнце, она с восторгом смотрела на дом Дадли. Прежде всего, на высоком флагштоке развевался Юнион Джек, затем площадь была задрапирована красным, белым и синим; все столбы были обмотаны красным, а гирлянды китайских фонариков плясали на ветру. Ей сказали, что будет детский праздник, и она должна прийти на него, и они хотели бы, чтобы она спела песенку, так как будет развлечение с площадью вместо сцены. «Вы должны петь по-французски. Наша гувернантка говорит, что это будет приятное разнообразие», — объяснили дети.
«Вот что я должна прочесть», — продемонстрировала Куини Дадли, низко поклонившись Уазетте:«Четыре пальца, большой палец на каждой маленькой ручке;
Устройте пять веселых праздников по всей земле,
День Виктории наступит первым, День Доминиона с его шумом,
Затем День Благодарения и Рождество для девочек и для мальчиков,
Затем наступит Новый год, полный до краев Всем хорошего настроения, счастливого Рождества и счастливого Нового года».

"Но это не подходит для летнего времени," возразил ее брат. «Отец научил тебя этому на рождественской вечеринке. К этому времени ты должен был выучить что-то новое».

«Бош, — сказала юная Куини, — ты всегда повторяешь одно и то же, на каждой вечеринке, которую мы собираемся или на которую ходим. Ты просто откланяешься и скажешь:"Говорящие штуки. Что толку, я хотел бы знать?
Вставать перед столькими, когда это так пугает парня!"
Вскоре пианино пододвинули к окну, и гувернантка наиграла несколько мелодий и велела детям дать ей послушать, как они поют.

Все они с волей присоединились и спели «Кленовый лист, кленовый лист навсегда»; и «О, Канада». Когда они спели это один раз по-английски, она уговорила Уазетту Мэри повторить ее в одиночестве по-французски, что она и сделала очень обаятельно. Весь день в День Доминиона эти дети резвились вместе. Уазетта почувствовала, что хорошо снова оказаться дома со своими милыми маленькими соседями; и когда, наконец, утомленная после вечеринки, она пошла домой и устроилась в своей кроватке, она произнесла еще одну благодарственную молитву Пресвятой Богородице за то, что она подарила ей такой счастливый первый день дома, а затем, спрятав под ней четки подушку, она вскоре уснула.

Уазетта, как и многие француженки из Канады, получившие образование в монастыре, овладеет иглой, будет играть на фортепиано и всегда встретит милым поклоном и мягким застенчивым голосом, если кто-то приедет навестить её в этой чудесной великой земле Канады.

Провинция Квебек не вся французская, есть маленькие девочки с шотландским акцентом, есть с английским акцентом, а в Онтарио есть очень похожие на американских детей. Но, возможно, французско-канадская девочка с ее причудливыми манерами в своем скромном доме окажется самым интересным для путешественника, а ее простая жизнь преподаст каждому, кто ее знает, урок послушания и довольства.

«Курьян-коктейль-коктейль» — да, на этом история заканчивается, но колокольчики все еще звонят и зывают маленькую Уазетту, чтобы она проснулась, пришла на молитву, к вечерне — «Бок-коктейль-коктейль-коктейль».

Наша двоюродная сестра из Квебека склоняет голову, когда слышит их «Звук-звонок-звонок-звонок» — и жизнь продолжается.

КОНЕЦ