Чтение текстов М. Булгаков Белая гвардия Жизни бег

Литературный проект 1000 дней и ночей с Поэзией и Прозой

Заметки из «Записной книги»

Цикл «Чтение текстов»


«Жизни бег» через произведения Михаила Афанасьевича Булгакова
(«Театральный роман» и «Белая гвардия»)


В связи с Днём Защитника Отечества в литературной любви я потянулась в это время к пересмотру постановок «Белой гвардии», но все есть в тексте - и я вернулась к заметкам из «Записной книги», сделанным несколько лет назад о Жизни беге и Днях Турбиных, о «Белой гвардии» Михаила Афанасьевича Булгакова...

Чтение текстов - литературный проект и цикл содержательного анализа, но смысл произведений Михаила Афанасьевича Булгакова настолько многомерен, что желание охватить их все подвигает к чтению не только текстов, но разума самого писателя. Все охватить трудно, а потому в «Белой гвардии» я сосредоточилась на человеческой составляющей и средствах художественной выразительности, и здесь все равно обращаешься к другим произведениям - все во взаимосвязи - это и есть жизнь, неразделимая, но будто и отдельная и единая одновременно... А литература – это информатика жизни.

 
          Каждый день, а точнее - ночь, он старался писать...
 
          «Героев своих надо любить»
          «Вы, как видно, упрямый человек», «человек неподатливый»
          («Театральный роман»)
 
           «Мастер и Маргарита»
           это произведение на всю жизнь,
           в котором всё и им живёшь
 

Из «Театрального романа»
 
В 2016-м в годы аспирантства я нашла время вновь обратиться к произведениям Михаила Афанасьевича Булгакова. Это был Его роман – «Театральный роман». Именно тогда в мои сны вошло пианино и снились мелодии для скрипки.

Красота литературного стиля Михаила Афанасьевича в том, что он не просто излагает мысли, а самый их ход. Так он описал и процесс создания пьесы: его герой смотрел на страницы романа и видел в них движущиеся картины размером с маленькую коробочку, в которой действовали и жили люди, и он и кот наблюдали за героями, затем коробка выросла до размеров сцены, а до этого снились сны о прошлом и реальных событиях, «картонная коробка, бок рояля под абажуром тускло освещен, семья, друзья, фигуры встали, бегут под снегом, смешанным с свинцом»...

Этими словами в 2018 году я вернулась к Театральному роману с написанием цикла стихотворений, и это был анализ содержания и средств выразительности, цитат о «сценах нового мира», в котором «герои пьесы вносили необыкновенную заботу в душу» и «каждый требовал нужных слов». И в снах живописание разворачивалось в виде новых художественных приёмов создания кинокартин и живописи...

И далее – это бесконечное цитирование: мы на примере отдельных цитат будто читаем мысли – «думать запретить нельзя» - это и есть наша абсолютная свобода, которую Кант назвал трансцендентной. Как у Леонида Филатова – «весь мой смысл исключительно в уму» - так и мысли писателя и его героя – о творчестве. И вот они: «писать пьесы и не играть их – невозможно», и наблюдение писателя, что нет «ни одной пьесы, отображающей нашу эпоху» - это писательский голос долга, его моральный закон – в чём «сила магического слова», и, соответственно, глубинный внутренний вопрос, который могут задать себе только настоящие писатели – «что поведать человечеству?» - «вот в чем волшебный секрет этого (писательского) ремесла».

И вот сам театральный роман писателя в «Театральном романе», любовь к театру, выраженная словом, литературное признание, заключённое в произведение: «актёры играли», «а я наслаждался», но «горькие чувства охватывали меня, когда заканчивалось представление» - «бывают сложные машины на свете, но театр сложнее всего»… «этот мир мой».


Жизнь сквозь «Белую гвардию»

2017-2018 год (100 лет спустя событий), чтения «Белой гвардии», «Дней Турбиных» и «Бега». Белую гвардию я физически проживала - открыла произведение и жила в истории: слышала напутствие матери Турбиных «живите», а детям «придётся мучиться и умирать» (как в «Театральном романе» - «жестокая необходимость жить дальше»), была в стенах гимназии, застывшей в «стовосьмидесятиоконном и четырёхэтажном громадном покое», как прибывший океанский лайнер и выпустивший в эту жизнь таких же жителей-пассажиров, гостей этого мира, мёрзла в морозной ночи, в тьме которой подходили войска, вместе с Феликсом спасала оставленных одних для защиты города мальчишек, бежала с Турбиным через дворы...

И из всех героев Феликс Най-Турс сразу запал в душу, априорно, благородный, умный, сильный духом, и его каг'тавое «р» - «г» - вырывающийся характер в ответ на любую несправедливость человеческой жизни, из которой он уйдёт в бою не на равных с доблестью офицера, но таких людей хочется самих заслонить и спасти. Как пророчески прозвучали его слова в вещем сне Алексея Турбина: «умиг'ать - не в помигушки иг'ать». Немногословный, с «траурными глазами», но с хг'абг'ым сердцем и несгибаемой волей: дело о жизни и смерти, так какая же бюрократия смеет засорять эти жернова, в которых мелется человеческая судьба? И это «Р» он четко с горечью произносит, посмотрев в небо и взявшись за пулемет, жалея юнкеров: «Ребята! Ребята! ... Эх, генег'алы!». Мы сейчас выступаем, сейчас! А потому - выдайте валенки, чтобы выстояли защитники на морозе - каждая жизнь на счету, и чужая жизнь, словами полковника Малышева – «еще более дорогая, чем своя» - наивысшее понимание и истинное человеколюбие.

Восхищение литературным стилем и языком Михаила Афанасьевича перешло даже в сны, и его прием «диффузного» взаимопроникновения слов, обозначающих связанные понятия, природен на физическом уровне: «мохнатый декабрь», «медно бухали пушки» - и ещё большее сплетение и информационная связка, не говоря о живописании словом - вы будто наблюдаете, как пишется живая и движущаяся картина, как в кинематографе, но с участием живописца - это творение описано в Театральном романе. Здесь кратко поделюсь сном о творчестве и новых приемах - перенесенное через годы впечатление выразилось в идее, похожей, но о подходе к созданию кинокартин: снился режиссёр, создававший картину о жизни, и был заявлен сценарий, известны герои, но когда зритель увидел кинокартину, то не обнаружил там сценарной задумки - на месте персонажей были истории самих актеров, и вы узнавали общую историю через истории их жизней - творческий эксперимент, но до него были сны о живописи словом, больше, чем литература художественная, а литература живущая...

Это и есть написание картин словом, интеграция реальности и фантазии, что одно есть все та же действительность, потому что в настоящем. И получались поразительные описания, как в фразе «стрелки на лице показывали без двадцати час» - перенесение и передача свойств предметов, или «Город проснулся сияющий, как жемчужина в бирюзе». И Михаил Булгаков любит парные эпитеты, утверждающие общность разностороннего в одном: «лето, блистательное и жаркое», «ошеломлённый и незамеченный»...

Но что ещё более проникает в сердце и ум - это Человечность, человеческая душа и чувство хрупкости жизни - в Белой гвардии. «Спит Елена, Лена, ясная», «спит весь дом»... и «не было этого Симона»-Петлюры... вот бы не было... но он был, а точнее, было то, отчего родившимся жить приходилось мучиться и умирать в «страшном и суетном электрическом будущем человечества», людям, желающим жить в мире, но «сбитым (обратите внимание - именно сбитым, а не скрученным) с винтов жизни войной и революцией»… И только «Фауст» совершенно бессмертен».

Это жизнь человеческая в этом многообразии жизни общей и её защита. И, заметьте, именно у нас - Защитники Отечества, защитники жизни...
 
 
          Из фельетонов М.А. Булгакова

Наблюдения Михаила Афанасьевича:

В танцевальном зале плакаты завешивались входящей в моду рекламой, получались забавные сочетания: объявление и известный лозунг вместе читались как «покупайте серпантин» и «объединяйтесь».

Жизнь общества того времени:

НЭП называли «нэпо», и в те годы роста цен у миллиона появилось название «лимон»
«Москва ... щедрой рукой вытряхнула (товары) за зеркальные витрины»
 
1922 год - утрата твердых знаков - ранее я задумывала исторический детектив «Ъ» («Твердый знак») - что-то мощное в этом знаке, его характере.
 
Это были «легендарные времена»...


«Записная книга», Ксения Мира, 2014-2023.
Иллюстрация "Белая гвардия" (К. Мира, 2010).