Инфракрасный Король 2

Алиса в Зазеркалье. Инфракрасный Король 2

Основным приёмом, позволяющим Кэрроллу понижать реакцию читателя на внешне нелепое поведение героев, а комментаторам сохранять поверхностно-рациональное толкование (ибо многие даже проницательные комментаторы имеют сходство с робким слугой из евангельской притчи о талантах и стараются вернуть Кэрроллу аккурат столько же, сколько они от него получили), является сказочность, которая покрывает шероховатое повествование словно выравнивающий рулон, сказочность, которая внушает, что населяющие волшебную страну странные создания обязаны совершать странные поступки, что чудаковатость их естественна и не нуждается в специальных объяснениях. Например, шахматные фигуры слабо знают правила шахмат: на пятом ходу Белая Королева шарахается с f8 на c8 от Красного Коня, занимающего поле g8, откуда он ей не угрожает; на седьмом ходу Белый Конь объявляет шах Красному Коню, хотя возглас "Шах!" предупреждает о нападении на короля; на десятом ходу Белая Королева отправляется на a6, преспокойно бросая своего Короля под угрозой взятия и так далее. Комментаторы не считают подобные ошибки чем-то необычным, поскольку, говоря словами известного математика и исследователя кэрролловского творчества Мартина Гарднера, «чего же ожидать от безумцев, находящихся по ту сторону зеркала?». Однако нарушения в логике шахматной партии обессмысливают структуру сюжета, превращая подробности шахматного поединка в необязательный и в принципе ненужный антураж, и фактически Гарднер предлагает Кэрроллу малоприятное списание литературных долгов через банкротство.

Кэрролл в предисловии к книге называет предваряющую текст диаграмму chess-problem – «шахматная задача», что кажется не очень обоснованным: задача предполагает поиск замаскированного проблемистом решения, а между тем решение начальной позиции указывается автором сразу же. Но приведённый под диаграммой перечень ходов может быть не ответом, а частью загадки, и в этом случае от читателя требуется самостоятельно разобраться, почему, перемещаясь по доске, фигуры зачастую игнорируют правила. Не подчиняются ли эти шахматные промахи своим собственным скрытым законам?

Часть вопросов легко снимается допущением, что Красный Конь и Красный Король – это один и тот же вертикально спаренный персонаж. Тогда бегство Белой Королевы на c8 выглядит мотивированным: на f8 она действительно стоит под боем, и вражеский монарх, способный превращаться в чудовищ типа Бармаглота или Льва, имеет возможность съесть её в полном соответствии с правилами передвижения фигур, в то время как ударить первой и взять на g8 Белой Королеве запрещено – сейчас ход красных (нотабене: простое отступление очерёдности ходов не нарушает). Получает элементарное объяснение и шах Красному Коню: во время схватки в лесу Белому Коню, прикидываясь тёмной лошадкой, противостоит порфироносный соня.

С виду игре красных свойственен глубокий партикуляризм и большинство красных ратников как будто совершенно не озабочено тем, чтобы противодействовать планам белых. На самом деле благодаря мощной полицейско-бюрократической централизации на поле e4 множественноличный глава Зазеркального государства напрямую контролирует практически все красные фигуры. Зазеркалье переживает мрачную эпоху солипсистского абсолютизма.

Комбинированная техника изложения позволяет Кэрроллу одновременно укладывать два сюжетных слоя за один проход: посредством случайных встреч Алисы со склонными к причудам сказочными существами последовательно и в строгом соответствии с законами игры развивается напряжённая шахматная дуэль, в которой Алиса раз за разом чудом избегает коварных швинделей притаившегося в паутине вертикалей и горизонталей Красного Короля.