И над всем воццарилась Красная Смерть... Часть 26

В сознании Лизы проник шум голосов. Она застонала и открыла глаза. Перед ней качался белый потолок. Голова нещадно болела. Где она? Где Саша? Что с ним? Лиза попыталась сесть, но чьи-то руки уложили её обратно.
- Не вставай, девочка, - услышала она мягкий женский голос. Кто-то склонился над ней и Лиза увидела строгое молодое лицо медсестры в белоснежном чепце.
- Где я?- спросила Лиза.
- В лазарете,- ответил тот же ласковый голос.
- Что случилось?
- Спи, дорогая.
- Где Саша?
Медсестра ловкими руками подняла её голову и влила в рот что-то горькое.
- Спи, дорогая, - повторила она и Лиза заснула.
Июльские выступления в Петербурге были подавлены. В отличие от бесковной Февральской революции, в июле на улицах появились убитые и раненные. Левые эсеры, подстрекаемые большевиками, захватили типографию газеты "Русская воля", совершили набег на "Кресты", в результате которого на воле оказались сотни заключённых. Восстание было подавлено, лидеры большевиков сбежали за границу. Царскую семью вывезли из Петербурга. 7 июля председатель Временного правительства Георгий Евгеньевич Львов подал в отставку. "Для того, чтобы спасти положение, надо было разогнать Советы и стрелять в народ. Я не мог этого сделать. А Керенский может..."
Георгий Евгеньевич прекрасно понимал, что не может быть той самой силой, которая способна остановить катящуюся в пропасть Россию. А в Керенском он видел того человека  который может урегулировать положение в стране. Александр Фёдорович Керенский был одним из руководителей Февральской революции. Ещё в конце 1916 года он призывал к свержению самодержавия. Императрица Александра Фёдоровна тогда сказала, что "Керенского надо повесить". Лидер партии эсеров, Керенский после Февральской революции стал министром юстиции, а позже военным министром. В июле 1917 года Керенский стал главой Временного правительства и первым человеком в стране. "Керенский примерил на себя корону императора "- говорили в народе. Слухи о нём ходили самые невероятные, он был очень популярен в народе, его цитировали,  записывали его речи в личные дневники. Он был прекрасный оратор, вдохновённый, пылкий. Но в тех условиях, которые тогда сложились в стране, он не мог создать сильный демократический режим для восстановления порядка в стране.
В августе на Государственном совещании в Москве Верховный Главнокомандующий Лавр Григорьевич Корнилов произнёс речь, имевшую огромный успех. Он говорил о решительных мерах  которые необходимы для наведения порядка в армии и стране. Он потребовал введение смертной казни и учреждение полевых судов. Керенский поддержал программу Корнилова, но был против введения военной диктатуры в стране. Кроме того, он увидел в Корнилове возможного соперника в борьбе за власть. Тем более, что Лавр Григорьевич пользовался популярностью в армии. Корнилов собрал войска и направил их на Петроград. Он требовал от Керенского передачи полномочий, в ответ премьер-министр объявил об измене Корнилова и приказал ему сдать должность Верховного Главнокомандующего. После отказа Корнилова сложить оружие Керенский сделал, быть может, самую главную ошибку в своей жизни. Он сделал своими союзниками большевиков, которые помогли ликвидировать мятеж.
"Россия, наша Родина, умирает! Кончина её близка! Временное Правительство, которое поддерживает большинство Советов, полностью осуществляет план немецкого генерального штаба. Правительство убивает армию и сотрясает страну изнутри. Я, генерал Корнилов, заявляю, мне ничего не нужно, кроме сохранения России и её могущества. Я клянусь довести народ путём победы до Учредительного собрания, на котором будет решена судьба государства и государственной жизни. " (Из обращения Л. Г. Корнилова)

Все эти разговоры о Керенском, о Корниловом, о большевиках Лиза слышала каждый день в течение всего того времени, что провела в лазарете. Головные боли, вызванные сильным ушибом, постепенно прошли, но Лизу это не радовало. Она не узнала, что случилось с Сашей, Жоржем и Борисом. Может, они вернулись в дом Сабуровых? Нужно будет найти Владимира Ивановича. День за днём Лиза обходила всех больных и раненных, заполнивших лазарет и с трепетом вглядывалась в каждое лицо. Много людей попали сюда, не имея никаких документов,  как и она.
- Наталья Васильевна, - молилась она медсестру, которая ходила за ней,- Прошу вас, проверьте другие лазареты. Вы же можете узнать, поступал ли к ним Разумовский Александр Григорьевич.
- Елизавета Алексеевна, я все госпитали обошла на Невском, но нет людей с таким именем.
- А в других госпиталях?
- После беспорядков на Литейном пострадавших привозили сюда и в соседнии лазареты. Не волнуйтесь, Лиза, уверена, с вашим женихом всё в порядке, - она пожала руку Лизе, - Многих, кто был тогда на Литейном, схватили и увезли в тюрьму. Даже сюда приходили, искали заговорщиков, забрали несколько раненных солдат. Наверняка, ваш жених сейчас ищет вас так же, как вы ищите его.
Лиза пока не знала, что ей делать дальше. У неё не было ни документов, которые она потеряла где-то на Литейном, ни денег, ни вещей, кроме дорожного платья, что было на ней. Но оно было в настолько ужасном состоянии, что надеть его Лиза не могла. Наталья принесла ей своё платье, которое оказалось несколько великовато, но зато было новое. Почувствовав себя достаточно окрепшей, Лиза стала помогать ухаживать за раненными. Она перевязывала раны, разносился лекарства, воду, кормила с ложечки тех, кто не мог сам есть. Помогая другим, она мысленно помогала Саше. Молясь за других, она молилась за него. Теперь ей некогда было размышлять. Она просыпалась ни свет ни заря и работала до поздней ночи, забывая о еде. И неизвестно, сколько бы прошло ещё времени, если бы лазарет не расформировали в следствии прекращения финансирования. Раненных перевозили в другие госпитали, врачи и медсёстры переехали вместе с ними, а Лиза оказалась на улице, не понимая, что ей делать.