Дорога через тот свет! Рассказ

 
                (Создатель рисунка Вадим  Камков.)
 
            Светлой памяти моей бабушки Феодоре посвящается.

  Эту историю рассказала мне моя бабушка в далеком, «застольном» 1976 году. Но
  прежде чем рассказать ее,  я,  расскажу  немного  предыстории,  из  моей 
  далекой   юной  жизни.
      В тот год,  я еще совсем ребенок беззаботный мальчишка  десяти лет, часто
  любил бывать у своей бабушки,  Доры, матери моей мамы,  и слушать  разные
  невероятные и удивительные истории из нее прошлой жизни. Больше всего,  я
  любил те вечера, когда она  читала мне священное Евангелие и рассказывала
  всевозможные былины и бесконечные рассказы, о подвигах православных святых,
  написанных от руки в школьные тетрадки.  О  загробном мире, и о всяких
  страшных случаях  из своей прошлой жизни, и жизни других людей.
      Не высокая, средней полноты старушка, с круглым, светлым лицом, которое по
  цвету кожи, напоминала белую церковную просвирку. Она, каждый наш совместный 
  вечер, начинала с  чтения  Евангелия.  Покрыв  голову  платком, согласно,
  православного канона.  Она  садилась  в  своей  прохладной веранде,  на
  большой старинный сундук, покрытый цветным покрывалом с  бахромой. Брала в 
  руки, большой  узелок, связанный  черным  платком.  Развязывала,доставала из
  него, старое, потрепанное и почерневшее от времени Евангелие 1886 года.
  И начинала его читать,  уводя мое детское воображение, вслед за Христом и его
  апостолами, по старинным, каменным улицам Иерусалима, поднимала на гору Фавор,
  и наконец, на гору голгофа, к кресту с распятым Христом, где у его
  окровавленных ног, заливались слезами, мать Христа, святая дева Мария, Мария
  Магдалина и апостол Иоанн. 
     - Скажи мне Бабушка, а почему люди Христа распяли?! Задавал я в таком месте
  вопрос, сидя рядом,  на маленьком  табурете или лежа на старинной, железной
  кровати бабушки.
     - Люди распяли Его, потому что он говорим им правду, о том, какие они злые.
     - Им это не понравилось, поэтому его и распяли. Отвечала бабушка и
  продолжала читать дальше до очередных моих вопросов или окончания своего 
  ежедневного правила, по чтению Евангелия.
       Окончив чтение, она завязывала  обратно  в  узелок  Евангелие, и здесь у 
  нас начиналось свободное общение. Бабушка начинала рассказывать разные
  истории, о прошлой царской жизни,о революции, о страшном голоде 30-х годов, и,
  конечно же, об ужасной великой отечественной войне. Но больше всего я любил те
  истории которые, щекотали нервы, те истории, где  рассказывалось о явных
  неземных чудесах. Одной из таких историй, была история про моего, двоюродного
  деда,Виктора Харченко,  двоюродного  брата  моей  бабушки.  Да, да! Это именно
  та самая история, про Керченский  «Колодец смерти»,  которую я написал ранее,
  и которую многие читатели уже прочли. Но было множество и других историй,
  порой леденящих душу.
     - Есть история, говорила иногда бабушка. – Но я не буду тебе ее
  рассказывать.
     - Почему? Недовольно спрашивал я.
     - Ой, да ну ее страшная! Морщилась бабушка.  – Напужаешься еще, да спать не
  будешь! – Ну ее!
     - Не напужаюсь!  - Ну, расскажи бабушка!  Словно  загипнотизированная 
  удавом  мышь напрашивался  я, на очередную бабушкину страшилку. 
     - Ну ладно. Сдавалась, наконец, бабушка. -  Слушай. Начинала она свой
  рассказ. И я слушал и боялся, и страх этот мой особенно усиливался,  когда
  приходило время спать.
       Спал я всегда в зале на разложенном диване. Бабушка спала рядом, в 3-4
  шагах от меня, в застекленной веранде. Стеклянная дверь веранды  всегда была
  открыта, и оттуда,сквозь большое окно, в зал серой дорожкой стелился  скудный
  свет с ночной улицы.
       Сон, после бабушкиных рассказов это что-то особенное. Не признавая
  никаких ночников, бабушка, всегда спала в темноте. Здесь начиналась расплата,
  за мою безмерную тягу, к страшным историям. Нагнав в организме, адреналина, до
  переизбытка, частенько с комом в горле, накрыв на голову одеяло, я подолгу,
  истекая потом, не мог заснуть.  Лежал  тихо, под ход настенных часов,
  внимательно прислушиваясь к ночным звукам, пока веки, наконец не слипались
  словно медовые и я не проваливался в глубокий сон. И так было каждый раз,
  когда я ночевал  у бабушки. Было так и в тот день, когда я услышал эту
  историю.
       Наши предки по древней бабушкиной линии из рода Харченко, после 1775 года
  когда Екатерина  вторая,  ликвидировала  Запорожскую сечь, какое-то время жили
  в Харькове но потом двинулись на юг. Тогда много бывших Запорожских казаков
  осело в Казахстане, в Семиречье. А мои предки пошли дальше еще южней ближе к
  границам Киргизии и Узбекистана. Здесь недалеко от  казахского  города 
  Аулие-ата, бедущего города  Джамбул, казаки еще в начале 19 века, тогда когда
  эти земли еще не входили в состав Российской империи по договоренности с
  местным населением закладывали первые поселения. А когда в 1864 году, русские
  войска под командованием полковника Черняева, захватили эти земли и
  окончательно присоединили  их к Российской Империи, число русских поселений в
  этих землях значительно умножилось. Ивановка, Семеновка, Михайловское, Бурное,
  ну и конечно Высокое. Именно в Высоком и родилась моя бабушка в 1911 году.
  Здесь она провела свои  молодые годы, здесь и произошла та история,
  о которой я и начинаю свой рассказ.

       Это случилось в начале тридцатых годов, в то время расцвета молодой
  советской страны,когда вся она полуголодная, кипела стройками,
  социалистическими соревнованиями, и устанавливала  планы первых пятилеток.
  Не отставали от общего темпа страны и местные партийные руководители,
  и постоянно что-то строили и благо украшали в своих селах.
       В поселение Высокое, летом того года, тоже были  свои стройки. Строили
  первый машинный двор, школу для детей, расширяли склад  для магазинов, ну и
  разные другие маломасштабные местные стройки. Но главной стройкой, в том
  месте, и в то время, была главная дорога, которую строили от города Аулие-ата
 (Джамбул)  до города Чимкент (ныне Шымкент).
       Это была настоящая стройка века для тех мест. Много техники работало на
  этой стройки. Дорогу строили широкую двухполосную, и стройка с каждым днем все
  ближе, и ближе  приближалась к поселению Высокое. Люди с одной стороны ждали
  эту дорогу, а с другой переживали, как пройдет по поселку эта дорога?!  Чьи
  постройки затронет она?  - И самое главное что, и кому  придется сносить, 
  если дорога пойдет по центру поселка? Вся эта неясность волновала и беспокоила
  умы поселян. На все вопросы глава поселка, либо молчал, либо отвечал
  коротко и сухо. - Придет время, узнаете! Как выяснилось позже, он сам  в то
  время еще не знал.
        Моя бабушка в это время, была замужем за первым своим мужем Василием,
  (который впоследствии погиб на фронте). Жили они в доме родителей Василия, и к
  тому времени, уже имели двух детей, старшую дочь Лиду трех лет, и  младенца 
  сына Леню. Василий работал трактористом и дома бывал только поздно вечером.
  Бабушка сидела дома с детьми.
        Уложив  их  спать, в тот день  после обеда, она сама, сидя у кровати,
  так разомлела, что вдруг почувствовала,  как ее веки сначала отяжелели,  как
  будто к ресницам привязали гири, а затем совсем слепились, и она погрузилась
  в очень тонкий глубокий сон.

        Неожиданно бабушка вдруг осознала, что провалилась в какую-то темноту.
  Темнота, эта окружала ее сплошной  сыростью, словно в могиле, воздух прелый
  и пахнет гнилью. Не понимая что произошло, но явно ощущая себя в своем бодром
  теле, на этом незнакомом месте, бабушка испугано и растерянно  начала 
  озираться  по сторонам. Видимо к этому времени, ее зрение понемногу привыкло
  к этому мраку, и она стала различать какие-то очертания. Первое что она
  увидела, это деревянные ступеньки под своими ногами. Осмотрев их, она поняла,
  что стоит, на деревянном крылечки.  Подняв  голову,  она  увидела,  что 
  находится  в двух  метрах, от двери срубленного деревянного дома. Дверь
  висела, на красивых ажурных кованых навесах. На самой двери кроме красивой
  ручки, был приделан также ажурный бронзовый молоточек для стука в дверь, все
  это красивое убранство двери, говорило о том, что видимо здесь, жил
  богатый человек.
       -Господи, где  я? Прошептала бабушка, не понимая, куда она попала, и что
  происходит. Надо сказать, что бабушка с юности своей, была не только набожной,
  но и смелой. Поэтому она вскоре все же, взяла себя в руки, понимая, что чтобы
  понять что происходит, нужно постучать этим молотком в дверь.
        Нанеся на чело, крестное знамение, бабушка тихонько подняла руку,
  взялась за молоточек, и не спеша три раза постучала в дверь. Через пару
  секунд, за дверью послышались шаги, и наконец,  дверь резко открылась,
  вовнутрь и яркий свет из избы, настолько ослепил бабушку, что она подняла
  ладонь и прикрыла ей глаза.
      - А это ты Дора. –  А я уже подумал, что ты не придешь. Воскликнул высокий
  красивый, чернявый мужчина  лет тридцати пяти. Он стоял на пороге двери и
  приветливо улыбался. Мужчина этот, явно  был  военным,  и  не  просто 
  военным,  а  офицером  царской армии, это  легко  можно  было  понять, 
  посмотрев  на  его  роскошный полевого цвета   мундир с  золотыми  погонами,
  и изумительной красоты, вензелями Николая второго. Кроме этого у офицера
  на груди было три георгиевских креста и другие ордена и медали.
      - Что стоишь, Дора проходи. Отошел в сторону офицер, открывая бабушке 
  проход.

        Поражённая  всем  тем, что  она  увидела,  бабушка  застыла  неподвижно 
  на  минуту не понимая, что происходит?! –  Кто этот человек?! – Почему он ее
  знает?! – И самое главное, почему она знает его?!! – Да! – Да! – Вне всякого
  сомнения, знает!!  -  Этот офицерский мундир! - Этот теплый взгляд,
      - Эта красивая улыбка, они ей были очень знакомы, но это воспоминание
  хранилось где-то глубоко, глубоко  на дне подсознания!
     -  Ну ладно, ты не стесняйся, проходи, а я пойду, а то у меня времени мало
  собираться нужно.
        Мужчина повернулся и корявой, явно  инвалидной  походкой миновал сени,
  и прошел сквозь дверные занавески вовнутрь хаты. – Ты чай будешь пить? 
  Спросил изнутри комнаты мужчина.
      - Нет спасибо, ответила бабушка. Она на удивление чувствовала себя в этой
  незнакомой ей избе, очень уютно,  спокойно и мирно как в своем доме.
      - Ну, проходи, тогда, так посиди со мной, если чай пить не хочешь. 
  Воскликнул мужчина, настолько непринужденно  и свободно, как будто
  разговаривал со своей дочкой.
      - Хорошо иду. Ответила бабушка и без всякого страха подошла к дверным
  занавескам, прошла сквозь  них вовнутрь хаты и…  – А!!! В диком ужасе
  вскрикнула она.
        То, что она увидела  внутри дома,  от неожиданности, на минуту привело
  ее в дикий ужас! В  обычной  и  уютной  на  вид  избе,  с  выбеленной  печью 
  у  стены, с  комодом, зеркалами, Книжным шкафом и картинами  на стенах.
  Посередине комнаты стоял большой обеденный стол, с четырьмя стульями. А сверху
  на столе, был не менее большой, черный гроб.
        Гроб этот выглядел очень, ужасно. Черная ткань, которой он был обит, 
  местами,  где  больше, а  где  меньше  истлела, и  свисая кусками, оголяла
  частично почерневшие  от сырости и времени гробовые доски. Кое-где на этих 
  досках, была видна земля. Весь вид этого  гроба говорил о том, что он
  пролежал в земле не менее двадцати лет. Крышка  от гроба, стояла рядом возле 
  стены, и выглядела так же ужасно, как и сам гроб. 
        Хозяин этого дома, тот самый офицер, прихрамывая, периодически подходил
  к этому гробу и складывал в него, как в чемодан, разные вещи, старинные книги,
  фотографии, документы и другие разные вещи. Неожиданный крик бабушки остановил
  его, и он замер на месте.
      - Да что с тобой сегодня Дора? Спросил мужчина у гроба. В руках у него,
  был большой, настенный Фотопортрет. Он его собрался положить в гроб, но когда
  бабушка вскрикнула, положить не успел,  и машинально прижал его к груди,
  снимком вперед.
        Рассмотрев этот фотопортрет, бабушка  узнала его. Потому что, точно
  такой портрет висел на стене в доме ее родителей. На портрете, были
  запечатлены, две красивые женщины, одной на вид, было не более 40 лет. Другая
  женщина, выглядела намного старше, на вид ей было  52-53 года. Одетые в
  роскошные кружевные платья, они сидели рядом на стульях и улыбались.
  У молодой женщины  на  коленях была маленькая девочка трех лет. А сзади,
  стульев, на которых они сидели, стоял красавец офицер, в таком же  мундире с
  орденами. Первой молодой женщиной была Феодосия,  мама моей бабушки и моя
  прабабка. На коленях она держала мою бабушку Дору. Второй женщиной была ее
  старшая сестра Клавдия. А молодым офицером за спинами женщин был, младший  сын
  Клавдии, двоюродный брат  моей бабушки  Казачий есаул Михаил Егорович
  Михачев.
        Михаил  Егорович  Михачев, есаул  кавалер  трех  георгиевских  крестов, 
  которые  все  три, заслужил,  еще в молодые свои годы, унтер-офицером. Первый
  крест за поход в Китай в 1901 год. А остальные два креста за русско-японскую
  войну 1904-1905 года. Кроме крестов Михаил, был награжден  еще двумя польскими
  орденами. Орденом Станислава и орденом Белого орла. Михаил  был  не 
  единственным  сыном  у  Клавдии,  были  еще  два старших сына Глеб и Егор.

        Как рассказывала мне бабушка, муж  Клавдии  Егор  Михайлович  Михачев, 
  был  тоже офицером,  войсковым старшиной, (казачьим подполковником). Погиб он
  на Балканах, в 1878 году, освобождая не благодарных болгар, от многовекового
  турецкого ига, там где-то под Шипкой и похоронен. Младшего сына Михаила, отец
  на руки так никогда и не взял. Михаил родился через три месяца, после того как
  отец ушел на фронт.
        Потеряв мужа, Клавдия, замуж больше не выходила, хотя предложений было
  немало, от богатых и влиятельных людей.  Отвергнув всех  ухажеров, Клавдия,
  в память о муже, дала Богу, обет безбрачия и посвятила свою оставшуюся жизнь,
  воспитанию троих сыновей. Благо семья была не бедная, и ей удалось не только
  вырастить своих сыновей, но и дать им образование.
         Только судьба к ее сыновьям была, крайне не благосклонна. Глеб и Егор,
  были такими же Офицерами, как и Михаил. Они оба, погибли на фронтах
  первой мировой войны, и где их могилы никому не известно.  Михаил  же 
  вернулся  с  фронта  домой,  но  вернулся  инвалидом.
         Он  попал  в  германский  плен  еще  в  августе  1914  года.  В  битве 
  при  Танненберге. Попал  тяжело раненым,  естественно,  его  никто  не  лечил.
  В  деревне,  где  стояли немецкие  войска, солдаты  бросили  его  подыхать
  в один из  сараев,  там он простонал сутки и затих. Немцы, посчитали, что он
  помер, и выкинули его  в отхожую яму. К вечеру, русские выбили немцев  из 
  этой  деревне и нашли Михаила,  который  вновь  застонал.
         Михаила лечили в госпитали почти год, а затем, полностью комиссовали,
  отправив домой,где за ним ухаживала до его скорой смерти, его престарелая
  мать.
         Увидев сейчас этот фотопортрет, который был снят в 1914 году, накануне
  войны, бабушка, неожиданными воспоминаниями далекой детской памяти, словно
  короткими отрывками фильма, увидела вдруг себя маленькой девочкой в полу
  освещённой натопленной комнате,  у  изголовья старинной  железной  кровати
  На  которой лежит  и  стонет  ее  брат  Михаил,  а  его  грудь растирают
  какими-то мазями  мама моей бабушки и тетя Клава. Даже запах этих мазей, вдруг
  вернулся, вспомнился и отчетливо почудился бабушке. Растерев грудь, женщины
  аккуратно переворачивают брата на живот,  и начинают растирать спину. Он тихо
  стонет, но улыбается и подмигивает через грядушку железной кровати, любопытной
  пятилетней девчушке  моей бабушке.
       -  Миша!! Вспомнив все и узнав двоюродного брата, неожиданно вскрикнула
  бабушка.
       - Что? Обернулся Михаил, после того, как положил фотопортрет в гроб.
       - Нет ничего! Сжалась бабушка. Шквал мыслей пробудился в ее голове.
       – Какой  Миша,здесь может быть?! – Брат Михаил умер в 1916 году, тетя
  Клава умерла через полгода летом, в 1917 году. – Где я? – Что вообще
  происходит?!
       - Ах, какая прелесть посмотри! Прерывая ее размышления, воскликнул
  Михаил.
         Михаил стоял у гроба с какой-то раскрытой книгой и внимательно  с
  улыбкой на устах, разглядывал  титульный  лист  этой  старинной книжицы.
       – Просто изумительно, ты только посмотри. Показал он бабушке издалека
  титульный лист книги. -  Сборник стихов Пушкина. - Прижизненное издание
  1835 год  Санкт-Петербург. – Редкая книга! – Моя любимая Книга.
         Михаил закрыл книгу, поцеловал обложку, и, бросив книгу в гроб,
  полушепотом начал бубнить себе под нос стихи Пушкина.  – Я помню чудное
  мгновенье……..
         Бабушка, стояла молча, и наблюдала как ее умерший, почти двадцать лет
  назад двоюродный брат спокойно, как ни в чем  не бывало, складывает разные
  домашние вещи в гроб.
       - Что?! – Что здесь, происходит?! Неожиданно  вскрикнула бабушка.
       - О чем ты?! Перестал читать стихи Михаил и остановился.
       - Где я?! Спросила бабушка.
       - Как где. Удивленно повел бровями Михаил.  – У меня в гостях.
       - В каких гостях Миша! Воскликнула бабушка. – Ты же уже двадцать лет
  как помер!!!
       - Ну да. Улыбнулся Михаил. – А причем здесь это?!
       - Как причем! Воскликнула бабушка. – Ведь ты сказал, что я у тебя
  в гостях! – И где это интересно?!
       - Как где?! В могиле! Ответил  спокойно Михаил.

        Ответ Михаила, был настолько  спокойным и обыденным, как будто он не
  про могилу сказал вовсе, а про загородную дачу. Бабушка застыла на мгновение,
  чувствуя как все ее тело, объяло холодом. Однако  чувство  это  было  не
  долгим, она скоро взяла себя в руки и глянула на брата.
       - Что вообще здесь происходит?! – Почему ты не лежишь в гробу?
       – А  складываешь в него вещи?
       - Как  почему? Удивленно повел бровями Михаил. – Потому что нам
  сообщили, что нас перевезут в другое место. – Сказали, чтобы мы собирались.
       – Вот мы и собираемся.
       - Кто сказал? Спросила бабушка.
  Михаил  не ответил, а просто посмотрел вверх, давая понять, что распоряжение
  пришло от Бога.
       - А почему ты сказал нам?! Робко спросила бабушка. – Кому вам?!
       - Мне, моей маме, и нашим соседям. Сказал Михаил и кивнул головой в
  сторону дальней стены.
         Бабушка посмотрела вдаль избы на заднюю стенку и  вновь вздрогнула.
  Там где должна была  быть глухая стена избы, была приделана еще одна изба,
  которая также просматривалась до своей последней стены. Но и там, во второй
  избе, вместо глухой стены, была приделана еще одна изба, и так до семи
  изб-могил  уходило сплошным коридором вдаль.
 
         Наблюдая завороженно за этих невероятным зрелищем, бабушка незаметно
  сошла со своего места и подойдя ближе к этой второй избе, стала разглядывать,
  что там происходит. А там, как и в остальных избах-могилах происходило то же
  самое. Такая же изба-могила как у Михаила, посередине  избы, стол на столе
  гроб, и везде, люди, в своих семи могилах. занимались одним и тем же,
  стаскивали и складывали в свои гробы какие-то вещи.
         В одной из могил, старый седой дед, шаркая тапочками, что-то стаскивал
  в свой гроб. В другой дряхлая старуха 80-ти лет, сидела на стуле у гроба,
  что-то раскладывая внутри. В третьей двое молодых, мужчина и женщина лет по
  25-ть, стояли возле двух гробов, и о чем то спорили. Разглядев все могилы до
  конца, бабушка вернула свой взгляд в могилу тетушки.
         Тетка Клавдия, стояла у своего гроба, и тоже что-то складывала в него.
       - Тетя Клава! Позвала свою покойную тетю бабушка.
       - Не старайся  Дора,  она тебя не видит и не слышит. Воскликнул Михаил.
       – Она в своей могиле.
       - Как не видит и не слышит?! Воскликнула бабушка и протянула вперед
  руку. Ее рука уперлась в твердую прозрачную стену. Словно между этими двумя
  избами-могилами была стеклянная стена.
       - О Боже! - Скажи, наконец, что у вас здесь происходит?! Повернулась
  к Михаилу бабушка. – Куда вы  все собираетесь?
       - На новое место. Ответил спокойно Михаил. – По нашим могилам пройдет
  дорога!
       - Что?! Нахмурила лоб бабушка. – Дорога?! – Как?!
       - Да, дорогу решили проложить, по кладбищу, и она пройдет именно по
  нашим могилам.
       - А нам сообщили, что нас перенесут на новое место. – Вот мы
  и собираемся
         Услышав причину, всех этих, странных и страшных сборов, бабушка
  замолчала на минуту обдумывая это решение строителей, провести дорогу по
  кладбищу. С точки зрения удобства, конечно этот вариант менее  проблемный,
  менее затратный, и удобный. Так как дорога пройдет не по центру села, где
  пришлось бы ломать, немало, чьих то построек. А видимо пересекая кладбище ее
  поведут по окраине поселка, не принося никому никаких неудобств, конечно
  кроме покойников, которых придется перезахоронить.
          Размышляя обо всем этом, бабушка  неожиданно, услышал откуда-то 
  сверху детский, плач.
        - Дора, тебе пора возвращаться, домой дети  проснулись! Воскликнул
  Михаил и взял своей холодной рукой  бабушку за правую руку. Сильный холод на
  руке вернул ее в сознание, она вздрогнула и проснулась  в своем доме у детской
  кроватки.

          Успокоив детей, бабушка находясь под большим впечатлением от того что
  произошло долго еще размышляла, потирая охлажденное место на своей правой
  руке.
        - Дора я дома. Открылась дверь и на пороге появился, высокий красивый
  мужчина с испачканным мазутными пятнами лицом. Это был Василий, муж бабушки.
        - Вася это ты? Удивилась бабушка. – Почему так рано? – Времени еще, нет
  и трех часов!
        - Нас распустили. Улыбнулся Василий, и, подойдя к умывальнику, начал 
  умываться.
        - Распустили! В честь чего это?! Продолжая удивляться, подала полотенце
  мужу бабушка.
        - Завтра утром к нам, дорожники приезжают. Обтерся полотенцем Василий.
        – Мы все, будем им помогать. – Представляешь, а я уже знаю, как  дорога
  по поселку пройдет. Улыбнулся Василий.
        - Я тоже знаю! Потирая правую руку, серьезно посмотрела на мужа бабушка.
        – Через кладбище!
        - Откуда ты узнала?! Сильно удивился Василий. – Ты же все время дома
  была с детьми.
        - Ты серьезно хочешь узнать, откуда я знаю?!
        - Ну конечно, интересно. Воскликнул Василий.
        - Ну, тогда слушай!
          Бабушка в мельчайших подробностях, рассказала мужу, о своем
  путешествие в могилу своего  старшего двоюродного брата Михаила. Рассказ,
  этого видения, сильно впечатлил Василия. Василий так же как его супруга
  воспитывался в православной верующей семье, и никогда не был комсомольцем,
  поэтому он встретил рассказ жены с верой, и без тени сомнения. Особенно его
  впечатлила рука бабушки, которая долго еще источало  холод, если кто-то
  прикасался к этому месту.
          Рабочие дорожники, появилась в поселке, в 7 часов утра, и сразу
  взялись за работу. Разметили разметку, и определили место, где пройдет дорога.
  Перезахоронению подлежало семь могил, как и видела в своем видение бабушка.
  Не теряя ни минуты, сразу несколько бригад из дорожников и местных мужиков,
  начали разрывать могилы. В это же время, другие несколько бригад, на
  отдаленном свободном кладбище, выкопали семь новых могил. Копали быстро, часто
  меня друг друга, поэтому в полдень все закончили. Семь старых покрытых тлением
  гробов стояли наверху. Пол поселка любопытных зевак и родственников, собрались
  на кладбище.
           Некоторые родственники, в том числе и моя бабушка, попросили вскрыть
  гробы, своих близких. Гроб Михаила вскрыли и все ахнули. Михаил лежал в гробу
  в том же мундире в котором его видела бабушка. Все его лицо, было не просто не
  тленным, но как всем показалось оно было живым! Некоторые любопытные люди,
  когда увидели его, в испуге даже отшагнули на шаг от гроба. Но лицо Михаила
  недолго было таким. Свободный доступ кислорода к телу, через несколько минут,
  сделал свое губительное дело. Кожа на лице и руках, сначала просела, затем
  мгновенно рассыпалась в прах,  оголив белые кости черепа, и костяшки пальцев
  рук сложенных  крестообразно на его груди.

               
                (2023 год)