Шанхай моего детства. Продолжение

                «Шанхай» моего детства
                Продолжение
               
                Улица нашего детства
       Разные семьи жили на нашей улице, с разными укладами жизни, но нас, ребятишек,   улица объединяла, уличные игры. Мы были весёлые счастливые, порой одинаково голодные. И обычно, выходя на улицу, мы брали с собой кусочек хлеба, батона. С маргарином, с вареньем, а то и просто с солью. И просьба «Дай откусить!» срабатывала сразу. Делились всегда! Никто не жадничал. И не было серьёзных драчек. Были ссоры, обиды, потасовки, но как-то всё быстро проходило.  И не было прозвищ. Был единственный мальчишка, которого однажды кто-то обозвал, да и то по делу. Белобрысый, хулиганистый, заводила.  Живчик и любитель острого словца. И данное ему смешное прозвище, характеристика, приросло на всё детство. Воспитывали его дедушка с бабушкой. Дед безумно его любил, и ему было позволено всё. Прошли годы, и этот бойкий пацан закончил Лётную академию и стал лётчиком испытателем. Получил звание полковника.
   
                Весёлые игры
      Только одно перечисление наших игр займёт целый абзац. Были общие игры для мальчишек и девчонок:  двенадцать палочек, бить-бежать, третий лишний, лапта, игры с мячом, прятки, стрелки, пайки, фанты, городки и другие. И у каждой игры были свои особенности, свои правила. Особенно мы любили играть в городки. Папа выстрогал нам палки - биты и небольшие круглые брусочки - чурки, которые и назывались «городки», и научил играть.  Игроки разбивались на две команды, а  это тоже был целый ритуал. Кто с кем попадёт в команду. На равном расстоянии рисовались квадраты и в них выкладывались разные фигуры из чурок. Игрок вставал у черты, отстоящей от квадрата с фигурой,  прицеливался, метал биту и старался попасть в фигуру и выбить из круга максимальное количество городков. Сколько радости было у команды, когда кто-то из игроков удачным ударом одной палки выбивал из квадрата всю фигуру. Непревзойдёнными меткими игроками были мои братья. Да и я очень любила эту игру. И как было приятно, если кто-то из игроков выбывал из игры, а тебя зазывали: «Иди к нам!  К нам! В нашу команду».
      А самокаты! Удивительные самодельные устройства. Своего рода летние санки на колёсах.  Две доски и два или три подшипника. А дальше умелые руки и фантазия. Но как же было здорово прокатиться на них по асфальтированному тротуару, вниз под горку, да ещё посадить кого-нибудь впереди себя. А шуму от них! Треску! Грохоту! Радости! Казалось, все жители домов на этом участке сейчас выскочат и прогонят нарушителей тишины. Но нас никто не ругал и не прогонял. «Нарушители» жили почти в каждом доме.
       Были игры и более спокойные.  У  малышей - классики, скакалки, мячики. У мальчишек постарше – ножички. Девчонки играли в «дом», приносили кукол, детскую посуду и копировали семейный  быт. Я любила быть врачом. Лечить кукол, делать им  уколы, давать таблетки, микстуры. Кто-то делился шприцами, из воды и кусочков глины делали лекарство. А кто-то готовил обед, кормил и кукол и нас, играющих.
       А ещё придумывали «счастье». В земле делали небольшое углубление и выкладывали его разноцветными стёклышками. Сверху закрывали прозрачным стеклом и всю эту красоту зарывали песком. А потом показывали его подружкам. А цветные стёклышки собирали, когда у кото-то в доме разбивалась красивая чашечка, тарелочка, и осколки хранили для будущего «счастья».   По прошествии многих лет, копая грядку под морковку, я открыла такое давно забытое детское «счастье». Собрав разноцветные стёклышки, устроилась на скамейке под большой раскидистой елкой и долго-долго перебирала, рассматривала каждый осколок, каждый рисунок. Тихая грусть, добрые детские воспоминания ещё долго были со мной.

                Зимние радости
       Приходила зима с её жуткими морозами, метелями.  Минус тридцать, а то и ниже – обычное дело. В сильный мороз в школу младшие классы не ходили, значит, появлялось дополнительное время для зимних игр. Санки, лыжи, коньки. Вдоль забора на тротуаре папа строил высокую горку, заливал водой. И когда ледяное покрытие замерзало, вся окрестная детвора собиралась у горки. Катались на картонках, фанерках, иногда и на санках. Лихо, с ветерком. Устраивали «кучу малу», когда на кого-то,  сидящего на горке и готового скатиться, сверху наваливалось ещё несколько пацанов. И смех, и слёзы. Верхом удальства, шика было умение скатиться с горки стоя и не упасть. Обувь была у всех одинаковая – валенки. А подшитые валенки были самые удобные для того, чтобы скатиться стоя и не свалиться. Катались на санках по дороге. Часть улицы имела небольшой спуск. А ещё были «фины». Не помню, почему их так называли. Изогнутая в форме саней длинная труба небольшого диаметра. Вставали на полозья  нижней части а за верхнюю изогнутую держались руками. Отталкивались, разгонялись и с ветерком вниз по улице. Иногда на фины устраивалось по несколько человек, падали, смеялись. «Куча мала!». И смеялись, и синяки приносили домой. Но всё быстро заживало, и забывалось.
      Коньки – снегурки, из блестящей нержавейки, у нас с братьями были одни на всех. Катались по очереди. Коньки привязывались к валенкам шнурками или верёвками, что было под рукой.  Катались по утрамбованной дороге или по льду возле горки. Отчаянным мальчишкой был брат Санька. Умел скатиться с горки стоя и на валенках, и на коньках. Лыжи появились намного позднее. Сделать вручную их было сложно. И сколько было радости когда у нас появились лыжи. Мальчишки так увлеклись ими, что лыжи были всегда рядом по жизни. Лыжная секция, соревнования, и просто прогулки по зимнему сказочному лесу. Саша, когда учился в школе, потом в техникуме, БХМТ, всегда занимался в лыжной секции, стал кандидатом в мастера спорта по лыжным гонкам.
      А зимние праздники! Новый год! Сколько волнений, ожиданий, неподдельной детской радости. Папа приносил красавицу ёлку из леса. Игрушек ещё было мало. Делали сами. Рисовали, раскрашивали и вырезали из картонки зверюшек, фрукты, ягоды, машинки. Кто что умел и хотел. Развешивали на ниточках конфеты, печенье, орешки. И это было самое вкусное, самое желанное лакомство на свете. Впервые во дворце Ленина начали устраивать новогодний праздник для детей. На всю жизнь запомнилась эта детская первая ёлка. И, конечно, подарок – кулёк с гостинцами. Конфеты (шоколадные!), яблоко и мандаринка. А какие были фантики, обертки на конфетах. Дома всё разделили и всем поровну. Не забыли и про бабушку. И ей отнесли новогодний угощение.

                Весна – особое время
      После длинной холодной зимы приходила весна и приносила новые радости, вспоминались старые уличные игры. Придумывались новые.  Весной, когда устанавливались тёплые солнечные дни,  и молодые берёзки распускали свои нежные клейкие листочки, у нас появлялось новое развлечение. Майские жуки! Их было множество. Мы запасались спичечными коробками, они тогда делались тонкой фанеры, ловили жука и садили в коробочку,  а потом слушали «радио». Жук, естественно, пытался освободиться, лапками скрёб по стенкам коробка. А для нас это была музыка.
      А если вдруг начинал моросить дождичек, то все  «от мала до велика» собирались в заброшенной, уже не работающей кочегарке на соседней улице. Забивались в дальний угол, и начинались страшные рассказы  про чертей и ведьм, про синий чулок и летающий гроб. И пугались, и смеялись, и разыгрывали друг друга. Особенно это умели старшие мальчишки. Где только они брали эти истории? Скорей всего передавались из поколения в поколение.
      Одно время всех захватила картёжная игра. Играли в подкидного или простого дурачка. Проигравший должен был залезть под стол и прокукарекать, промяукать, пролаять, в зависимости от условий игры. И смеялись, и спорили. И здесь тоже были свои умельцы. Люда  Крепышева. У неё было больное сердце, но великолепная  логическая  память. Она всегда могла просчитать какие карты выбыли и у кого какие карты оставались на руках в конце игры, и всегда выигрывала.