3. Пирс Ди Анжело

«ANATA TO DEATTE KARA MUNE NO OKU DE HIKATTERU»

    Решив не забивать себе голову всякими пустяками, Пирс, всецело поглощенный нелюбимой, но позволяющей чувствовать себя нужным работой, поставил крест на обустройстве личной жизни и проводил в офисе много времени. Убрав висящие на стене медали в коробку, забросил их на самую верхнюю полку книжного шкафа, чтобы они не мозолили глаза, навевая воспоминания о вероломстве Мухаббат. Встретив ее через два года, беременную, с собранными в неопрятный пучок на затылке волосами, Ди Анжело прошел мимо, не испытывая ничего, кроме неприязни к резко подурневшей красотке. Он не обернулся, когда Ловато, узнав парня, окликнула его, желая завязать ни к чему не обязывающий small talk, но внимать ее запоздалым оправданиям молодой человек не собирался. Незачем ворошить то, что безвозвратно кануло в Лету, - лучше надежно запереть ведущую в прошлое дверь, пока призраки не просочились наружу, полные сил и стремления посеять хаос и разрушение.
    Каждое утро fellow, не дыша, залпом выпивал смузи, который готовила Ронни, и в один прекрасный момент осознал, что более не считает сей напиток отвратительным, а по субботам они с сестрой, заговорщицки перемигиваясь, как всегда, хватались за тряпки и наводили чистоту в двухэтажном особняке, строго-настрого запрещая отцу вызывать ребят из клининговой компании. Sister, еще недавно бывшая нескладным подростком, к восемнадцати резко похорошела. За ней толпами бегали мальчики, и она, видя недовольство брата, порицающего распутство, ходила на свидания каждый вечер и шутила, что выйдет замуж раньше, чем Пирс наконец перестанет дуться на женщин из-за вонзенного his first girlfriend ножа в спину.
    - Не все бабы потаскушки как сучка Ловато, променявшая тебя на какого-то идиота, - без устали повторяла Ронни, не теряя надежды, что брат оттает и откроется для новых отношений. - На свете столько прелестниц, умеющих приносить мужчинам счастье.
    - Я гей, - огрызался Ди Анжело, поворачиваясь к подпрыгивающей от возбуждения сестре спиной. - И асексуал. Так что займись, будь любезна, чисткой ковров и не мешай мне вытирать пыль.
    Потребности влюбиться или банально подцепить кого-нибудь в клубе молодой человек не ощущал. Если его раз в месяц сокрушало дикое желание переспать с первой встречной, он, заперевшись в своей комнате, включал компьютер и, сосредоточенно хмурясь, заходил на порносайт, чтобы выбрать видос для дрочки, но имеющиеся в наличии варианты парня не устраивали совершенно: то актриса вела себя слишком неестественно, то поза, в которой сношала парочка, казалась излишне неправдоподобной, так что, доходя до восемьдесят девятой страницы и потратив почти час своего драгоценного времени, парень, брезгливо кривя рот, захлопывал ноутбук, видя, что эрекция сошла на нет и он может не унижать себя мастурбацией словно озабоченный подросток, выстреливающий себе в трусы лишь при одном взгляде на постер с гологрудой pussygirl из журнала для гетеросексуальных мужчин и лесбиянок.
    Регулярные тренировки перед сном не только помогали справляться с психологическим и сексуальным напряжением, но и дарили крепкий сон, а в качестве бонуса к двадцати семи годам young man выглядел как темная версия Аполлона, - идеально проработанные мышцы не могли скрыть даже подобранные на размер больше пиджаки, и немногочисленные девушки из компании, в которой он работал, мечтательно закатывя глаза, шептались о том, что Пирс is very hot и чем-то напоминает Люцифера Моретти в юности, а поскольку супруг госпожи Мориарти и по сей день считается секс-символом, то, ясен пень, Ди Анжело приходилось отбиваться от назойливых поклонниц, используя заранее подготовленную байку о том, что интим ему не интересен.
    В конце лета, слетав с Ронни в Лос-Демоньос молодой человек, рассматривая лежащие на шезлонгах тела мужчин, загорелся идеей модифицировать свою внешность. Заявившись в первый попавшийся салон, парень вышел оттуда спустя шесть часов с двумя татуировками: цитатой из Библии, опоясывающей основание шеи и картинкой из «Последнего суда», покрывающую правую руку от предплечья до запястья. Фраза, которую он набил, была подчеркнута карандашом в экземпляре Священного Писания, бережно хранимого миссис Ди Анжело в верхнем ящичке комода, и молодой человек посчитал, что сей поступок сблизит его с покойной матерью. Да, он не верующий, but ради светлой памяти Эмбер young man готов изрисовать body какими угодно письменами и текстами, лишь бы хоть немного усмирить нависающую над ним дамоколовым мечтом shadow of guilt. Напрасно юноша убеждал себя, что his dead mommy теперь не колышет то, каким он стал, - мозг упрямо создавал глупые видения, в которых покойница наблюдала за ним с небес, радуясь, что ее мальчик трансформировался в сдержанного, немногословного мужчину, уважающего любой труд и не повышающего голос на своих подчиненных.
    Даже находясь в отпуске, Пирс продолжал консультировать обращающихся к нему people, читать присылаемые помощником отчеты, и уставшая отбирать у brother планшет Ронни оставила его в покое. Отправившись на концент танцевального ансамбля «Mare Temporis» и влюбившись в смуглого, брутального Арада, она завязала с ним шапочное знакомство и выяснив, что он тоже приехал из Кинкиннатиса, в кратчайшие сроки покорила танцора своим обаянием, и между ними вспыхнул такой бурный роман, что мистер Ди Анжело всерьез хотел показать порхающую по дому как стрекоза дочь психотерапевту, который выпишет неуравновешенной двадцатитрехлетней девице успокоительное. Хамди, обожающий вкусно поесть, водил девушку по дорогим ресторанам, дарил коробочки с восточными сладостями, тающими на языке, thats’s why через пару месяцев young woman заметно округлилась и перестала влезать в джинсы размера XS.
    - Сколько волка ни корми, он все равно будет стройным и красивым, ведь у него отличный метаболизм, - съязвил Пирс, наблюдая за тем, как сестра, вставшая с утра на весы и сотрясшая весь этаж визгом о том, что набрала восемьсот грамм, с унылой физиономией ковыряла залитые лимонным соком листья капусты. - А у тебя - нет.
    - Зато ты прям писаный красавец, - возмутилась, вскакивая со стула Ронни. - Качок, зависимый от анаболиков, и то получше тебя выглядит!
    Отец, по обыкновению никак не реагируя на шутливую перепалку детей, поджав губы, промокнул пальцы бумажным полотенцем и, встав из-за стола, направился в гараж, чтобы прогреть мотор к тому времени, как son, загрузив тарелки и кружки в посудомоечную машину, спустится на цокольный этаж и сядет за руль белоснежного внедорожника, на котором они вместе прибывали в деловой центр. Полгода назад у Вильгельма заболело колено, и управлять транспортным средством шестидесятилетний мужчина более не мог, а нежелание мириться со своей беспомощностью сделало Ди Анжело-старшего еще более суровым. Он перебрасывался с Пирсом и Ронни едва ли десятком предложений в год, предпочитая проводить вечера не за просмотром мелодрам в кругу семьи, а в своем кабинете, просматривая их с Эмбер свадебные фотографии и коря себя за то, что не прыгнул в темные воды Великого океана вслед за супругой.
    Восьмого ноября сестра поставила молодого человека в известность, что подружилась с потрясающей особой, не так давно ставшей одной из танцовщиц «Моря Вечности», и что Филиппа придет к ней на пижамную вечеринку в субботу вечером, и они всю ночь планируют играть в карты, пить безалкогольное шампанское и обсуждать красивых мальчиков из Интернета.
    - Я тебя очень прошу, - взмолилась Ронни, прижимая кулачки к груди. - Не веди себя как последний кретин. Будет очень неловко, если ты начнешь толковать о курсе таллера или вздумаешь наплести ей чушь о своей ориентации.
    - Тогда предупреди свою подружайку, чтобы она не строила мне глазки, - осклабился парень. - Ты же в курсе, что я ненавижу прилибчивых баб, растекающихся передо мной сахарным сиропом.
    - Ты ей даром не сдался, - выкрикнула оскорбленная предварительной оценкой своей новой best friend девушка. - Самовлюбленный индюк!
    Не желая нарываться на скандал, Пирс до полуночи просидел в своей машине, припарковавшись возле Центрального Парка и вникал в прихваченные из офиса документы. Дабы избежать знакомства и не пожимать с застывшей улыбкой вялую и липкую like a dead frog ладошку жеманной девчули, таращущейся на него как на девятое чудо света, Ди Анжело, крадучись, устремился по ступеням наверх и лишь оказавшись в своей спальне, где мало что изменилось, лег на давно ставшей тесной кровать, которую выбирала Эмбер, поэтому когда Вильгельм заикнулся о том, чтобы приобрести bed размером посолиднее, юноша, хрюкнув от возмущения, заявил, что никогда не расстанется с мебелью, купленной матерью и, сидя за выкрашенным синей краской столом на крошечном табурете, он выглядел великаном, забравшимся в обиталище лилипута. Даже смешливая Ронни не издевалась над ним из-за этого, понимая, что mother’s death нанесла старшему брату незаживающую рану, и невзирая на желание казаться крутым и сильным, fellow продолжает сражаться с атакующим его отчаянием, не готовый смириться с внезапной кончиной самого близкого человека, и за напускной грубостью скрывается маленький, беззащитный ребенок, вооружившийся осколками рабитого стекла и не замечающий, что, обороняясь, сжимает импровизированное оружие так крепко, что оно высекает шрамы, беспощадно вгрыгаясь в кожу.
    Спать на старом ложе, предназначавшимся для подростка, было неудобно: матрас казался слишком тонким, ступни свисали, практически касаясь пола, но упрямый как стадо горных баранов мужчина терпел неудобства, справедливо наказывая себя за боль, причиненную Эмбер словами и поступками. Парень, ставший судьей и карателем самому себе, получал удовольствие от мазохистических проделок, которые, пускай и на короткий период, но даровали облегчение. Озлобленный, зацикленный на своей pain, он и помыслить не смел о том, что его мать, вздумай она навестить своих детей и мужа, вырвавшись на короткий срок в мир живых, пришла бы в ужас, увидев, во что превратился ее сынок. Вряд ли миссис Ди Анжело обрела бы покой, коль ей стало б известно все, что происходит в голове у Пирса, но, к счастью, она, благополучшо распавшись на сверкающие пылинки, стала одним целым с кипящей в бездонном котле энергией.
    Забыв об осторожности, девяностокилограммовый бугай, перевернувшись на правый бок резче обычного, услышал протяжный хруст и прежде чем успел кубарем скатиться с ковати, она с неимоверным скрежетом рассыпалась на составные части. Сдерживая подступающие к горлу всхлипы, молодой человек на четвереньках отполз к противоположной стене и затих, обняв руками колени. Снизу доносился едва различимый смех: Ронни и Филиппа, не подозревая на разыгравшейся на втором этаже трагедии, перебирали в коробке лаки для ногтей, спорили, какой фильм получит награду в следующем году и действительно ли Шэрон Кляйнедди пыталась добровольно уйти из жизни, узнав о смертельном диагнозе.
    - Я бы сразу бросилась из окошка, если бы выяснилось, что жить мне осталось несколько недель, - громко зашептала Ронни, разливая по бокалам шипучий лимонад. - Это ведь не жизнь, а самый настоящий ад - отсчитывать минуты до дня «икс». Лучше уж сразу все прекратить.
    - Смерть неизбежна, - сказала Филиппа. - По-моему, намного лучше знать, когда все завершится и приготовиться морально. Я бы не хотела погибнуть в подземном переходе неблагополучного квартала от шальной пули пробегающего мимо наркодилера, за которым гонятся полицейские или из-за свалившегося на голову астероида.
    Сыпя аргументами и ничуть не раздражаясь оттого, что их мнения не совпадают, молодые женщины до рассвета трепались на разные темы и к шести утра передислоцировались на кухню. Танцовщица предложила научить свою новую подругу готовить горячий салат, поэтому уже через час весь особняк наполнился запахом поджаренных на оливковом масле хлебцов и, заснувший в неудобной позе на расстеленном поверх ковра одеяле Пирс, разлепив опухшие от слез веки, повел носом, вдыхая витающие in air  ароматы. Наспех умывшись, он переоделся в домашнюю одежду и, уверенный, что гостья давно ушла, а Ронни готовит гренки, дабы приободрить его, fellow, сунув руки в карманы, спустился вниз и застыл как вкопанный, заметив снующих у разделочного столика фигуры. Одна из девушек точно была его сестрой: смоляные кудри, торчащие во все стороны, засаленная футболка с надписью «I am so fab» от Бруно, на нарезающая на мелкие кубики кусочки хлеба girl с заплетенными в две косы светло-каштановыми волосами - явно та самая Филиппа, о которой sis трещала последние несколько дней, восхищаясь грацией новой солистки. Неимоверно худая, среднего роста, она казалась старше своих двадцати двух из-за заостренных скул. Her eyes, лишенные всякого выражения, навевали на мысль о глазах мертвеца, - зияющая в них пустота, казалось, сканировала окружающее пространство на предмет новых жертв, которых можно засосать в параллельное измерение. Серо-голубая радужка лишь усиливала гнетущее впечатление, и не в силвх больше смотреть в эти эти жуткие, наполненные безразличием зрачки, Ди Анжело мотнул головой, отгоняя наваждение и нарочито бодро воскликнул:
    - Good morning, дамы!
    - О, братюнь, - заулыбалась Ронни. - Мы вздумали приготовить hot salad в качестве воскресного завтрака.
    Удостоив Пирса лишь едва различимым кивком, Миллер как ни в чем не бывало продолжила свое занятие, и не ожидавший столь откровенного игнора, молодой человек моментально покраснел, неловко переступая с ноги на ногу. Его задело, что девушка, вместо того, чтобы осыпать его комплиментами, молча орудовала ножом, и собственная реакция на Филиппу заставила парня смутиться. Скорей всего, дело лишь в том, что он привык к повышенному вниманию и оттого ему так неуютно осознавать, что in rhe world существуют особы, не теряющие рассудок при виде привлекательного самца. Вероятно, его интерес - банальный охотничий инстинкт, не более и не менее, поэтому чем быстрее он возьмет себя в руки и перестанет таращиться на гостью, тем лучшее впечатление произведет, не уронив своего достоинства.
    Юная танцовщица, обойдя облокотившегося о барную стойку локтями парня, намерено не приближаясь к брату Ронни, водрузила в центр стола блюдо и, обернувшись через плечо, Ди Анжело отметил, что при невероятно узкой талии, которую он с легкостью обхватит ладонями с двух сторон, девушка являлась обладательницей довольно широких бедер, обтянутых старенькими джинсами, вышедшими из моды много лет назад. Вообще, если присмотреться, и футболка выглядела изрядно потрепанной, как будто Филиппу абсолютно не тревожил тот факт, что о ней подумают встречающие преимущественно по одежке гомериканцы.
    - Что ты себе позволяешь? - грубо спросила госпожа Миллер уставившегося на нее в полном обалдении молодого мужчину. - Прекрати таращиться на мою грудь, извращенец. Я не потерплю подобных вещей!
    - Прошу меня извинить, - промямлил Пирс, закусывая нижнюю губу. - I’ve never seen девушек, равнодушных к брендовым шмоткам.