Горловские посиделки. На родине предков

В 1966 или 1967 году я с дедушкой и бабушкой ездил на их малую Родину – в город Горловка Донецкой области Украинской ССР. Малороссийский говор был нормой у нас дома, и многие в школе (и учителя, и ученики) иногда меня не понимали… Зато на Донбассе все говорили на знакомом мне наречии и меня все понимали! Никто не делал замечаний, если я привычно говорил: «Шо?» или «Тю!», или «А як же?!» Если я прошу цибулю, то никто не переспрашивает, а сразу протягивает мне луковицу…

Многое было удивительным для «маленького москаля» в этой поездке… От мелочей – абрикосы, вишни и яблоки можно рвать прямо с дерева на улице – они ничьи! «Дачи» покрашены белой краской (на самом деле – побелены извёсткой), заборы плетёные из толстых веток, а на кольях донышками вверх глиняные кувшины. (Никто их не тырит!) Из арбуза можно есть только самую сладкую середину - «петушка» - и никто не будет тебя ругать. Семечки бывают не только россыпью, но и в подсолнухе! И можно есть семечки прямо из этого подсолнуха. Они, конечно, совсем другого вкуса, но здорово!
Дыньки такие маленькие, круглые – «Колхозница», но сладкие, как мёд! Их режут пополам и едят столовой ложкой прямо из половинки дыни – «скоблянка»!

На базаре шумно весело, толкотня, неразбериха. Но помню, что всё очень дёшево. Практически все – и продавцы, и покупатели – друг друга знают. Часто обнимаются, целуются. Всё предлагают попробовать. Бабушка не разрешала мне с деревьев рвать абрикосы и тётя Нина по моей просьбе купила ведро абрикосов – за рубль! Кроме меня абрикосами никто не интересовался и я ел-ел… Потом расплата – весь день на горшке!
А столько разного винограда я вообще никогда не видел! Длинный белый – «Дамские пальчики», мелкий красноватый – «армянский», чёрный сладкий безумно ароматный – «Изабелла». Я его потом всё время любил как вино, особенно душистым было молдавское «Лидия». Сейчас такое большая редкость. Мы нашли в Москве одно небольшое кафе (это наш большой секрет для маленькой такой компании одноклассников), где повара настоящие грузины и продукты из Грузии, и домашнее вино «Изабелла», полусладкое и полусухое тоже привозят из Грузии. Но только для своих!

Очень удивило, что во дворах городских домов какие-то небольшие холмики с дверью и трубой-скворечником на крыше. Оказалось, что это у каждой семьи свой подпол или «холодник», а там копчения, соления, картошка и другие овощи.
Спать можно на балконе, а утром тебя разбудит перекличка петухов.

На антресолях в кухне стоят закатанные трёхлитровые банки. Кажется, что они пустые, а на самом деле – они под завязку наполнены чистейшим самогоном. Много лет спустя я попробовал его в Днепродзержинске, у друзей, на родине пятирежды Героя Советского Союза Леонида Ильича Брежнева. Абрикосовый, персиковый, яблочный, вишневый – на любой вкус! Крепость разная (в зависимости от потребностей компании) от 40 до 80 градусов. В магазинах Днепродзержинска на бутылках водки слой пыли, как на французских коллекционных винах! Самый неходовой товар в городе.

Но самое главное в Малороссии – это люди! Большие, добродушные и весёлые, в углах газ – лучики морщин, хохочут так заразительно, закидывая назад голову, и песни такие красивые, протяжные, «вкусные», хотя многих слов я не понимал, но чувствовал, что песни очень добрые. Очень любят обниматься, широко раскидывая руки. И обязательно целоваться! Кажется, что они любят всех на свете!

 
Мужики. Шахтёры. Люди, которые каждый рабочий день рискуют жизнью! Люди, которые хорошо знают цену дружбе. Они уверены в том, что друг будет тащить его из-под завала из самых последних сил, а если не сможет вытащить, то до последнего вздоха будет держать за руку и говорить, что за ними уже идут спасатели… Как уверен он и в том, что он сам сделает то же самое для каждого из тех, с кем он сейчас сидит за столом, хохочет и пьёт едрёный самогон! А поэтому мужики эти любят и ценят жизнь и друзей. Радуются каждому дню, радуются встречам с друзьями. Ценят даже самые маленькие радости, которые дарит им жизнь! Любят своих жён, которые каждый день ждут их дома, как с войны. Обожают и балуют своих детей, мечтают, что мальчишки пойдут учиться, будут инженерами, а не по стопам отцов – под землю…

Застолье – это отдельная песня!
Каждый вечер к бабушкиному брату, у которого мы жили, приходили гости – многочисленные родственники, друзья, товарищи деда по шахте «Кочегарка» и «им. тов. Засядько». Обнимались с бабушкой и дедушкой, умилялись на меня – гладили по голове, целовали, жалели… Женщины тихо спрашивали бабушку: «А шо Саша такой худЭнький? Болеет чи шо? Не? ЗдоровЭнький?… А шо так плохо кушаить?» И норовили дать мне какую-нибудь сладость.

На столе не было привычных для меня салатов – ставили большой таз с помидорами (не меньше килограмма каждый), огурцы, репчатый лук – белый и красный, огромные пучки редиски, зелени и зеленого лука, огромные разноцветные сладкие перцы. Соль – крупная, серая, с чёрными зернышками – тоже в большой глиняной миске (мы в такие миски салат на шесть человек режем!). И никто не возражал, если ты в эту миску макаешь помидор, пучок зелени или цибулю. Овощи никто не режет – и помидор, и огурец, и луковицу кусают огромными кусками, как мы яблоко! Картошка рассыпчатая, ароматная – в огромном чугунке ставится прямо на стол. Берут её большой деревянной ложкой. Подсолнечное масло в кринке пахнет так, что голова кружится!

Белый хлеб, крупнопористый, сероватый, большими кирпичами с румяной корочкой. Его ломают руками или режут такими огромными ломтями, что буханка – шесть-семь кусков!
Макаешь кусок хлеба в тёмно-коричневое душистое масло, посыпаешь крупной, как речной песок, солью и можно уже больше ничего не есть! Но стоит один раз попробовать помидор или фиолетовую плоскую луковицу, но только по-горловски – от куска! - и понимаешь, что все эти «салатики-малатики» - полная ерунда!

С колбасой тогда и в Москве было непросто, а там готовили свою, домашнюю колбасу, как они сами говорили «пальцем пханую», - большие кольца колбасы, толщиной сантиметров пять, домашнего копчения. В кишку набивали рубленый свиной фарш, сало, рубленый чеснок, соль, перец, другие пряности. И коптили сами во дворах. Её можно было даже не есть, а только нюхать! Колбасу не резали, а ломали большими кусками и ели от куска!
С селёдкой тоже особо не церемонились – порубили крупными кусками, посыпали кольцами репчатого лука, луком зелёным, полили подсолнечным маслом и готово! Мне кажется, что и ели они её вместе с костями…

Мужчины – все невысокие ростом, но очень крепкие, кряжистые. Лица и руки все в чёрных точечках – угольная пыль за долгие годы работы в шахте въелась намертво в кожу. Плечи широченные и мышцы на руках не стероидами и тренажёрами накачанные, а отбойными молотками – поэтому твёрдые как сталь! Кулаки огромные – могут зажать в руке наш батон за 13 копеек и спросить: «Угадай – в каком кулаке?» Костяшки пальцев всегда сбитые. Двумя пальцами колют грецкие орехи «маленькому москалю»…

Садились за стол дружно, весело. На аперитив (пока жёны борщ не подали) – по полстакана спиртяги (или самогонки 80-ти градусной), закусить цибулей и закурить! (Надо отметить, что стаканы были не такие, как в Москве – 200 г ровный и 250 г с ободком, а меньше – грамм по 150, наверное). Потом борщ в литровой миске и там же шмат мяса грамм на пятьсот с мозговой костью, сантиметров семь в диаметре! Как-то ловко, стукнув кулаком по кости, выбивали мне в тарелку дымящийся кусок «мозга»! И, посыпав крупной солью, да с чёрным хлебушком!

Варёная картошка с овощами вприкуску, с селёдочкой и домашней колбаской. После этого – дижестив: ещё по полстакана под сало и помидорки с лучком… и можно уже поговорить. В ходе беседы, не спеша, со смаком, уже граммов по 50, чтобы разговор поддержать и во рту не сохло.
Потом – песни. Обязательно пели «Спят курганы тёмные»:

Там на шахте угольной
Паренька приветили,
Руку дружбы подали,
Повели с собой.
Девушки пригожие
Тихой песней встретили.
И в забой отправился
Парень молодой.

Ну, и «на дорожку», «на ход ноги», «стременную», «забугорную» - ещё по стопочке и ещё… Стопочки были в форме перевёрнутого конуса со многими гранями на невысокой ножке. В руках шахтёров эти стопочки смотрелись как напёрстки! Объятия, поцелуи, хлопанье по спине… Спины при этом гудят, как бочки!

Женщины за стол не садились – у них своя компания в другой комнате или на кухне. Овощи, картошечка, селёдочка. Тоже выпивают, но сладкие наливки (градусов по 20-25 не более!) – такими же стаканчиками. А иногда выпив самогонки, так смешно морщатся (как я хлористый кальций пью) и рукой отмахивают, как будто надоедливую муху прогоняют! И хохочут!
А потом арбуз - дыня или другие какие фрукты-ягоды. Тоже посудачат и спывают что-нибудь протяжное. Очень часто пили крепкий сладкий чай с какими-нибудь домашними выпечками, которые всегда огромной горой стояли посередине стола. Всегда несколько разных выпечек, разные хозяйки готовили.

  Отдельного внимания заслуживает эта выпечка! Румяные пироги с различной начинкой – мясо с луком и чесноком, шкварки (сильно зажаренные кусочки мелко нарубленного сала или жирного мяса) с луком, картошка с жареным луком, тушеная капуста и яблоко, абрикос, ягоды. Хрустящий, зажаренный в кипящем масле «хворост», обсыпанный сахарной пудрой. И ещё много чего вкусного!
Во дворе дома был большой стол из доски-сороковки и вкопанные скамейки. Там часто мужики играли в карты или «забивали козла» (играли в домино). Вечерами, если особенно жарко и в квартире некомфортно, посиделки устраивали во дворе. Часто присоединялись соседи – дом был от шахтоуправления и все мужики работали на одной шахте и были близкими друзьями. Каждый приходил с обязательной трехлитровой банкой самогона собственного производства и закусками. Женщины приносили свою выпечку. Совсем не было ощущения гости-хозяева – все были одной большой дружной семьёй.

Многих я помню: Виктор Печерсков (большой, уверенный, пудовые кулачищи), его сын (высокий и очень крепкий), Рафкат Шарафутдинов (маленький загорелый, хитрован такой), Моня Шляпентох (высокий и худой весельчак), Слава Ляпин (жилистый смешливый), Пётро Ищенко, Додик Кацман (невысокий кучерявый), Тарас Куренной, братья Ротор и Статор Кузнецовы (оба рыжие-рыжие и конопатые), Пэрн Эрнст Геральдович (солидный эстонец), Остап Узвар (обстоятельный такой, как Голова из «Вечеров на хуторе»)...

Я вот чего думаю.
  Подойди к этой компании ушлёпок, в желто-голубой или чёрно-красной майке или в майке с трезубом, и скажи на суржике (это то наречие, которое свидомые называют «украинским языком» - русский язык с протяжными гласными и добавлением польских, венгерских слов, и чего-то из идиша): «Как же ты, Тарас, свидомый укр, представитель древнего народа, за одним столом с клятыми москалями да с погаными жидами сидишь?!»
Или подходит, виляя задом, к этой компании существо в майке цветов радуги, с косичками, татуировками, пирсингом и писклявым голосом предлагает: «А давайте Вы, громодяне, жен своих прогоните, и будем мы с Вами дядьколюбами!»

Они бы сразу их убили или сначала долго топтали ногами?....

Поэтому я легко могу поверить, что эти люди в 2014 году выходили на улицы городов Донбасса и останавливали танки силой духа! А потом долгих восемь лет защищали свои дома, свои семьи и громили регулярную «лучшую в Европе» армию бандеровцев и укрофашистов. И сейчас наконец-то научат этих выродков Родину любить!

Поэтому я не удивляюсь, когда слышу в «Новостях», что лётчик с криком: «Встречайте, суки, папу!» направил горящий самолёт в колонну танков с фашистскими крестами, которые второй раз пытаются научить нас жить по-европейски. Или про учительницу пения, которая после попадания украинского снаряда в класс взяла винтовку и взимает с укров плату, которую сама установила – 30 бандеровцев за каждого убитого в её классе ребёнка.

Сейчас много рассуждают, и в Европе, и у нас, об истории Украины. Это только по одной причине – недостаток образования. В 16 томах «Истории государства российского» самого авторитетного историка и признанного классика – Карамзина – слово «Украина» не упоминается НИ ОДНОГО раза. А государство «Украина» впервые появилось на картах в 1918 году! Самопровозглашённое государство гетмана Скоропадского! Зачем дедушка Ленин переименовал Малороссию и Новороссию в Украину одному чёрту известно! У меня в коллекции есть памятная медаль «Светлейший князь Потёмкин принимает Таврию и Тамань в состав России» - две коленопреклонённые фигуры протягивают дары Потёмкину, облачённому в римскую тогу.

Помню я какие взгляды на нас бросали местные жители – «западэнцы» - во время командировки во Львов в 1985-86 годах. (Мы по решению ЦК КПСС совместно с Комитетом партийного контроля и МВД СССР проверяли правильность учета горюче-смазочных материалов). А теперь я очень хорошо понимаю, почему в день приезда во Львов на совещании в Обкоме партии генерал – начальник областной милиции – приставил к каждому из нас по милиционеру и запретил выходить из гостиницы после 18 часов без сопровождения…

Смотрю по телевизору эти ужасы, которые творятся на Донбассе и думаю: «Слава Богу, дед не дожил до этих времён!» Когда родную Горловку обстреливают из пушек и миномётов не немцы, а украинцы.