Подарок мужу

В субботу председатель колхоза, как и обещал, дал грузовую машину людям для поездки в город на базар. С вечера люди набивали узлы, корзины, мешки огурцами, картошкой, яйцами – всем тем, за что можно выручить деньги. На носу школа, ребятишкам нужна одежонка. Время было тяжёлое, послевоенное.
Все приходили на колхозный двор спозаранку, чтоб захватить место. Наконец все погрузились, шофёр включил мотор, но тут из-за поворота показалась Катерина. Она тащила две огромные корзины, привязанные через плечо полотенцем, а в руке ведро литров на 15 с яйцами.
«И куда же я её посажу? – подумал шофёр. – Курочке клевнуть негде!»
Но такую пассажирку нельзя не взять. Катьку знало всё село.
Баба красивая, статная, и, самое главное, с большим талантом: имитировала любой голос, манеру человека и тонкие струны его души, которые он не хотел бы показывать людям. Одним словом, «деревенский психолог». Когда она кого-либо изображала, все вокруг хватались за животы, но только не тот, на кого падал её выбор. Резала, как говорится, серпом по живому.
Бригадир всегда, когда назначал баб на тяжёлую работу, говорил: там будет Катюха, и бабы соглашались – значит, в обед будет концерт.
Все стали тесниться, давая место для её неподъёмных корзин с яблоками.
– Не рано ли везёшь яблоки, они же ещё не поспели – кислые, «вырви глаз»!..
– Не все любят сладкие, некоторые и кислые едят с удовольствием! – парировала Катя.
Машина тронулась, и вскоре подъехала к переправе. Паром оказался на другой стороне. Опять задержка. Михеевич, паромщик, тощий старик на деревянной ноге, никак не мог отвязать цепь от столба.
– Ну, теперь приедем к шапочному разбору, – волновалась Катя. – Хоть плыви к нему на подмогу!..
– Кать, да и вправду, сплавай! Ты ж хорошо плаваешь, а то будет до вечера откручивать цепь, – сказала рядом сидящая Дуняша.
Бабы давали советы деду, как отвязать паром, но он только громко матерился, и ругань его громко разносилась по воде.
Шофёр Колька открыл кабину и почти на руках вытащил местную монахиню матушку Устинью. Маленькая, худенькая старушка тихонько начала спускаться к причалу.
– Никак, матушка решила плыть к деду на подмогу?.. – громко засмеялась Катя.
Старушка подошла к воде, зачерпнула в пригоршни воду и медленно стала подниматься по обрыву, направляясь к Кате.
– Катюша, – протянула она руки, – попробуй, какая вода теплая!..
– Да пока ты взбиралась по обрыву, она могла и закипеть!..
– Катюша, ты же хорошо плаваешь, может, поможешь деду?..
– А ты, матушка, тоже, что ль, торговать едешь?
– Да нет, я в церковь хотела попасть на литургию да причаститься. Целую неделю крошки в рот не брала, одну водичку пила, постилась, а, вишь, как вышло.
– Да это ты подвиг совершила, я б этого не выдержала!
Все женщины стали упрашивать Катю: «Про тебя же в районной газете печатали, что ты всех обскакала, награду получила!..»
– Так это когда было?! До войны, я ещё девчонкой была, а сейчас мне скоро сороковник… Да ради матушки Устиньи и что б ваша продукция попала на стол городского населения, сплаваю, но с одним условием. Если утону, то вы должны сброситься по рублю на мои поминки, а если паром пригоню – по два рубля, мне на лаковые ботинки!..
– Сбросимся! Сбросимся! – хором закричали бабы.
Матушка Устинья перекрестила Катю. Катя опустилась к причалу, разделась, повесила свою кофту и юбку на кусты ракитника и ступила в воду.
– Ура! – закричал мальчишка. – Дед плывет!
Все подхватили «Ура!».
– Эх, сорвалась моя первая выручка, – вздохнула Катя и стала одеваться. Женщины стали грузиться на машину…
– Бабы, а давайте завезём матушку Устинью в церковь, пусть помолится за наш базарный успех, – предложила Катя.
– Молодец, Катюха, так и сделаем, – поддержал её шофёр Колька.
Завезли матушку Устинью.
На рынок приехали как раз к открытию. Все похватали свои поклажи и быстро занимали полки.
Катя поручила свой товар Дуняше, а сама побежала занять бойкое торговое место – для себя и для неё.
Покупателей пока было мало, они спокойно разложили свой товар.
– Видишь, какое я захватила нам место, ни один человек не пройдёт мимо нас. Быстро расторгуемся, – сказала Катя.
– Да ты-то со своими яблоками можешь и застрять. Дюже они кислые у тебя.
– А если буду ждать, когда поспеют, так они будут ни по чём. Возами их навезут.
Со временем народ прибывал, и вот среди серой толпы показался мужик в фуражке с красным околышем и вьющимся чубом. Окинул взглядом полки и сразу направился к Катьке.
– Ну, что, молодуха, мужик у тебя есть? – спросил он.
– А ты что, посвататься хочешь?
– Да нет, у меня есть зазноба.
– А что надо? Купи у меня для неё яблок.
Мужик взял яблоко, откусил и спросил:
– А сама-то ты их кушала. Эти яблоки – только для баб на сносях. Залежится твой товар, вечером под яр будешь вываливать. Раненько ты их с веток сдернула. Беременных нынче маловато – мужиков война выкосила… У тебя мужик-то хороший?
– Не жалуюсь.
– Красивый?
Она посмотрела на соседку Дуняшу и врать не стала:
– На погляд не очень, а душа хорошая. Он у меня офицер, – с гордостью заявила Катя.
– Ну, вот, я в точку попал, – сказал незнакомец. – Ну-ка, загляни в сумку, – и протянул ей холщовый баул. – Только под полком гляди, а то народ набежит, с руками оторвут.
Катя подлезла под полок, открыла баул и увидела красивые, блестящие хромовые сапоги.
– Берешь? Комсоставские, генеральские, ни разу не одёванные!..
–Твои?
– А что, я на генерала похож? – засмеялся мужик.
Катя вспомнила, что через неделю у её Сашки день рождения: «Вот обрадую его!..»
– За сколько отдашь?
Он на ухо назвал цену.
– Нет, таких денег у меня нет.
– Наторгуешь, да с собой из деревни, авось, прихватила деньжат. Яйца продашь, яблоки, конечно, у тебя никто не купит, да вот у соседки займёшь. Мужика своего порадуешь…
– Всё ты знаешь, умный очень!
– Да, в дураках никогда не значился. Генерал мной всегда был доволен! – засмеялся мужик.
– Иди, мужик, а то всю витрину мне загораживаешь.
Мужик ушёл. Катенька быстро распродала яйца, а вот яблоки не покупались.
– Пригляди за моим товаром, – попросила она Дуняшу и торопливо побежала вдоль базарных рядов.
Вскоре вернулась, держа большой кулек с яблоками: «Вот теперь моя торговля попрет. Видишь: яблоки как мои, только спелые. На юге выращены.
Она порезала яблоки на дольки и стала зазывать покупателей.
Да, действительно. Время было обеденное, люди быстро разбирали товар, особенно молодые – кто кушал, а кто брал у весёлой, красивой молодухи на веру. За час весь товар был продан, раскуплен.
– Угощайся. Видала, как надо торговать, – обратилась она к Дуняше.
– Ох, Катька, не боишься ты Божьей кары. А если люди покупали для детей или для больных твои яблоки, не подумала?
– Ничего, в следующий раз будут поумней, не будут рот разевать!..
Катя начала собирать свои вещи, и тут появился мужик с баулом.
– Ну, что, всё расторговала, плутовка? Ушлая ты баба. Мне б такую помощницу.
– А ты что, всё ещё не продал?
– Говорят, дорого! А товар-то – загляденье! Решил: уступлю только тебе!
– Это почему же?
– Приглянулась! – он наклонился к ней и назвал цену. – Даже баул отдам.
В это время из ворот рынка появился милиционер.
– Ну, берёшь? А то нас с тобой могут загрести в каталажку.
– А что, сапоги ворованные?
– Я же тебе говорил, что я не генерал, а всего лишь его денщик.
– Ну, давай!
– Да ты спрячь баул-то, не открывай его, сунь в мешок, потом откроешь.
Катя так и сделала, отсчитала деньги, поблагодарила его, хотела спросить, нет ли ещё чего-нибудь генеральского, но мужик быстро растворился в толпе.
Посчитала оставшиеся деньги, на отрез на платье ей не хватит; ладно, куплю в другой раз. Накупила булок, детям леденцы в жестяных коробочках и поспешила на пароход. На пристани к ней прилепился сосед, без умолку рассказывая о своих покупках и рыночных ценах. Люди показывали свои покупки, спрашивали и её, что она прикупила, но она сказала, что деньги нужны на строительство дома. Вечером, подоив корову и накормив семью, хотела посмотреть свою покупку, зашла в чулан, где она спрятала баул с сапогами, но следом за ней зашёл Сашка.
– Расскажи, как съездила. Как же тебе удалось продать яблоки? Или ты в яр их ссыпала?
– Сколько лет со мною живёшь, а жену свою не знаешь! – и она весело стала ему рассказывать.
Он осуждающе смотрел на неё, потом повернулся и молча вышел на крыльцо. Закурил.
«Ишь, какой честный. Если б не я, так и ходил бы в рваных сапогах, с голым задом. До именин не буду ему показывать». Она засунула баул под мешки и пошла спать.
Неделя прошла быстро, так и не было случая заглянуть в баул.
Через неделю – у Сашки день рождения, круглая дата.
Мужа своего она любила. С виду, как она говорила, ни рыба ни мясо, ни своровать, ни покараулить, а чем-то брал её за душу.
Много за ней ухаживало парней, но сердцу он был всех милей.
В отличие от неё, он никогда никого не осуждал, не высмеивал. Попроси рубаху – отдаст последнюю. На все её выкрутасы и концерты, когда люди хохотали до слёз, он смотрел на неё с печалью в глазах или молча уходил.
«Ишь, не ценит талант жены!» – обижалась она.
В день рождения мужа она встала чуть свет, отрубила курице голову, зажарила, напекла тонких блинчиков, собрала окрошку, как он любил, нажарила картошки на сале, принесла бутылку самогона и вишневой наливки и стала ждать, когда проснется именинник.
Не вытерпела, подошла к нему, поцеловала: «Вставай, соня! Будем твой день рождения отмечать. Твой сороковник обмывать».
Саня, увидев стол, накрытый праздничной скатертью, с букетом полевых цветов и любимой едой, обнял Катю и сказал: «Какая же у меня хорошая жена, не зря я на тебе женился».
– Это ещё не всё! – сказала Катя. – Сейчас ты меня оценишь ещё больше.
Она выбежала в сени, вытащила баул, открыла его и… замерла. В сумке лежали старые, с оторванными подмётками сапоги.Её,Катюху,тёртого калача, обвели вокруг пальца. Такого подвоха она не ожидала. Она закрыла фартуком лицо и заголосила. Слёзы текли ручьём.
Саша вбежал в кладовку, обнял её за плечи, спрашивая, что случилось, а она рукой показала на баул. Он открыл его и засмеялся, поняв всё.
– Ну, что ж, и на старуху бывает проруха. Хватит рыдать…
Обнял её за плечи, поцеловал её мокрые красивые глаза.
– Это мне Божья кара, – сказала она тихо.
Такой покорной и родной он никогда её не видел. Вот была бы она всегда такой – и ничего ему больше не надо.