Самогонное детство

               Светлой памяти моей сестры посвящается.

Дорога от школы до дома обычно занимала около получаса. Однако частенько, это время растягивалось до часа, а то и до двух. Вот и сегодня, солнечный денёк с бодрящим лёгким морозцем так и располагал опробовать все сугробы, манящие своими пушистыми перинами после вчерашнего снегопада.

Ирина со стайкой подружек с большим удовольствием резвилась в снегу, позабыв о времени, и о наказе старшей сестры не задерживаться. Впрочем, если бы даже она захотела убежать от своих попутчиц, у неё ничего бы не получилось. Людка, с соседней улицы, крепкая пухлая семиклассница, как с цепи сорвалась. Девчонки как пёрышки отлетали от её ухватистых рук. Мало того, затолкав в сугроб, она ещё пыталась полностью зарыть снегом свою жертву.

Растрёпанная, в насквозь промокших рейтузах, с сосульками на валенках и варежках, Ирина появилась на пороге дома.

_ Ты где болтаешься, пионерка-самогонщица? Суп давно остыл. Твоя очередь пол на кухне мыть. Забыла? Вот тебе мамка поддаст, - грозным окриком встретила сестру Нинка.

"Чего из себя большую строит, старше-то всего на неполных три года. Да, ещё обзывается. Какой день "самогонщицей" дразнит. Я что? Виновата?" - рассуждала про себя Иринка, с трудом освобождаясь от мокрой одежды.

Третьего дня, уходя на вечернюю дойку, мать попросила Ирину добавлять в таз, что стоял на плите, снега, когда вода будет упариваться. Ирина с недоумением осмотрела сложную конструкцию, сооруженную из двухведёрного бельевого бачка и закрывающего его сверху таза, место соприкосновения с бочком которого было заклеено полоской теста, и ничего не поняла.

Однако, задание выполнила, с усердием таская ведром снег с улицы. Поскольку дотянуться до таза ей было сложно, Иринка, боясь разрушить конструкцию, вставала на скамеечку и перекладывала снег голыми руками. Вот эта её добросовестность и обернулась насмешками и позорным прозвищем - "самогонщица".

Наскоро помыв пол и сделав уроки, Иринка засобиралась гулять. Подружки уже вовсю галдели под окнами.

_ Куда намылилась, самогонщица? А за водой? - рявкнула Нинка.

_ А за водой твоя забота, Ниночка, - показала сестре язык Иринка.

_ Нет, голубушка, подзатыльник хочешь? Бери вёдра...

_ Не возьму...

_ Куда ты денешься? - грозно проговорила Нина, вертя в руках кухонный нож и надвигаясь на Иринку.

Ужас отразился в глазах девочки. А Нинка, всё ещё поигрывая ножом, добавила:

_ Не пойдёшь - зарежу.

"Вот дура, была бы дома Катерина, она тебе бы оплеух навешала. (Сестра Катя, уже взрослая девушка, работала на фабрике. И сегодня, к несчастью, она была во вторую смену.) - Ну, погоди, всё мамке скажу..". - глотая слёзы, решила Иринка, направляясь с двумя вёдрами к колонке.

Вообще, приносить воду всегда входило в обязанность старших сестёр, так как Иринке это ещё было не под силу. Расплёскивая воду, и, изгибаясь, как берёзка на ветру , она с трудом дотащилась до дома, где у крыльца , подперев по-взрослому руки в бока, стояла Нинка.

_ Давай, горемыка. Это тебе не самогон гнать, - подхватывая вёдра, засмеялась Нинка. - Свободна.

Когда вечером Иринка вернулась домой, в нос ей ударил любимый запах блинов. Матери видно не было. У растопленной лежанки на низкой скамеечке сидела Нинка и смотрела на огонь.

_ Иди, зяблик, погрейся, - освобождая рядом место, позвала она сестру.

Иринка присела и, прижавшись к сестре, протянула озябшие руки к огню. Какое-то время сёстры сидели молча, им обоим было тепло и уютно.

_ Нин, - сильнее прижавшись к сестре, полушёпотом произнесла Иринка, - не называй меня больше "самогонщицей". Я же не знала...

_ Да, ладно тебе, ныть-то... Не буду. Будешь просто - "пионеркой". Пойдём, блины испекла, как ты любишь.

_ С корицей?

_ С корицей и вареньем, - потянула сестру за руку Нинка, вставая со скамейки. - Пойдём, а то передумаю кормить.

"Всё же хорошая у меня сестра, не буду на неё мамке жаловаться", - подумала Иринка и засмеялась счастливым смехом.