Место Рюрика в древней русской истории

Итак, теперь мы знаем (см. предыдущий материал "Древняя Руcь: основание династии"), что основание киевской династии русских князей произошло без участия Рюрика.

А что же Рюрик, каково его место в русской истории?

За пределами летописного предания о призвании князя имя Рюрика упоминается ещё в западноевропейских хрониках IX—X веков. Поэтому давайте перенесёмся в область Славянского Поморья, где впервые в истории звучит это имя.

В конце VIII — начале IX века племенной союз ободритов переживает кратковременный взлёт. Ободриты становятся союзниками и вассалами франкского императора Карла Великого. В 804 году ободритский князь Дражко за верную службу получает из рук Карла королевский титул и обширные земли по обеим берегам Эльбы. Правда, вслед за этими милостями Карл издаёт указ о запрете на продажу славянам оружия (805).

Возвышение королевства ободритов сплачивает против него его старых врагов: данов и лютичей. К ним присоединяются подчинённые ободритам славянские племена глинян и смолян, обитавшие в верховьях Эльбы.

В 808 году вражеские рати с трёх сторон вторгаются в земли ободритов. Главный удар наносит датский конунг Годфред из рода Скьолдунгов. Ему удаётся выгнать Дражко из ободритской столицы — Велеграда (немецкое название: Мекленбург) — и убить его брата Годлава, который не смог отстоять приморский город Рёрик, полностью разрушенный данами. В следующем году Годфред предательски умертвляет самого Дражко, прибывшего на развалины Рёрика для мирных переговоров.

Карл помогает ободритам отразить нашествие, но в 811 году франки приступают к возведению Саксонского вала — линии укреплений от Киля до низовьев Эльбы, отделившей заэльбские владения франков от славян.

Со смертью Дражко внутри княжеского рода ободритов разгораются распри. Его преемники выступают то союзниками, то противниками франков. Особенно враждебными их отношения становятся после распада Франкской империи (843).

Под 844 годом Фульдские анналы сообщают о походе восточнофранкского короля Хлодовика (Людовика II, 843—876) на ободритов, «которые замышляли измену». Их «король Гостомысл» гибнет, а покорённую страну ободритов Хлодовик отдаёт под управление какого-то «герцога», вероятно, своего наместника.

Династическая традиция ободритов насильственно прервана. Впервые они должны подчиниться чужеземной власти. В истории ободритского племенного союза наступает критический момент, когда он может утратить политическую самостоятельность. Однако в следующем, 845 году, ободриты в союзе с данами разоряют северные области Саксонии и захватывают Хаммабург (будущий Гамбург). Ксантенские анналы называют имя предводителя славян — «король Рорик».

Долгое время считалось, что речь здесь идёт о датском конунге Рорике Ютландском, младшем представителе рода Скьолдунгов. Однако недавно историк Андрей Пауль убедительно показал несостоятельность этого предположения (см.: Пауль А. Балтийские славяне: от Рерика до Старигарда. URL: http://rubook.org/book.php?book=360922&page=1. С. 79—82). Все исторически достоверные сообщения о датском Рорике во франкских источниках укладываются во временной отрезок между 850 и 882 годами (не менее 17 упоминаний). Этот неугомонный норманн был хорошо знаком франкским летописцам. И тем не менее он не разу не назван в хрониках королём, каковым Рорик никогда и не являлся, всю жизнь добиваясь от франкских правителей лена во Фрисланде, который в конце концов и был ему дарован. Что же касается его жизни в 40-х годах IX века, то, согласно косвенной датировке Фульдских анналов, около 840 года он был схвачен и заключён под стражу, бежал из плена после раздела Франкской империи между сыновьями Людовика I (843), присягнул Хлодовику и несколько лет оставался его верным вассалом. Всё это исключает возможность участия Рорика Ютландского во франко-ободритском конфликте 844—845 годов.

Стало быть, Ксантенские анналы донесли до нас имя нового правителя ободритов, наследника Гостомысла, также названного в Фульдских анналах королём.

Кто же он, «король Рорик»?

Поздняя историографическая традиция Мекленбургского герцогства (возникшего на земле ободритов) связывает его родственными узами с потомством ободритского князя Вышеслава, называя сыном Годлава, убитого данами в 808 году.

На ободритские корни, кажется, указывает и само имя Рорик, созвучное городу Рёрик, где княжил Годлав. Сквозь эти ономастические формы отчётливо проступает ободритское слово рарог/ререг («сокол»). Эта птица была тотемным символом ободритов, изображения пикирующего сокола со сложенными крыльями украшали воинские стяги и идолы племенных богов. Поэтому соседние племена и народы иногда называли ободритов «соколиным народом». Так, в одной из скальдических вис прославляется король Хакон, разоривший гнездо «вендского сокола»: на поэтическом языке скальдов эта метафора означала победу над ободритами. В княжеском роду ободритов вполне могло бытовать личное имя, образованное от названия племенного тотема.

Восстановление в наследственных правах представителя местного княжеского рода возродило политическую самостоятельность племенного союза ободритов. Это важное событие не забылось и спустя какое-то время, вероятно, уже на рубеже IX—X столетий, получило фольклорное оформление в виде предания о призвании князя. В наиболее близком к вендскому оригиналу виде оно читается в известном фрагменте Иоакимовской летописи, вошедшем в «Историю» Татищева. Только здесь история и легенда встречаются лицом друг к другу, а имена Гостомысла и Рюрика (вообще весьма редкие) находятся между собой в той же связи, что и в событиях 844—845 годов на территории Славянского Поморья.

По-видимому, уже в вендском предании Рюрик/Рорик оказался связанным с «русью». Средневековая Мекленбургская генеалогия числит его «русским» по материнской линии — через бабку, «русскую» княжну, жену князя Вышеслава. Если же исторический «король Рорик» всё-таки не был родственником ободритских князей, то он мог происходить из какого-то «русского» княжеского рода Славянского Поморья — с южного берега Балтики или с самого острова Рюген. Славянская топонимика Северной Германии знает местечко Руссов (между совр. Любеком и Ростоком). Согласно немецким авторам XV—XVI веков (Альберт Кранц, Николаус Маршалк), русы издревле обитали на южном берегу Балтийского моря.

Дальнейшая судьба «короля Рорика» не известна. Его княжение у ободритов должно было прекратиться не позднее 862 года, под которым франкские хроники упоминают имя нового ободритского князя — Табомысла.

Бросается в глаза совпадение этой даты с датой призвания Рюрика в «Повести временных лет». Мог ли исторический Рорик быть вторично призван на княжение к словенам — на этот раз ильменским?

Такая возможность не исключена, ведь как раз с этого времени археология фиксирует наплыв вендских переселенцев в Новгородскую землю, где в VIII—X веках складывается северный центр древнерусской государственности — Словенский племенной союз.

Именем ильменских словен «Повесть временных лет» покрывает сразу несколько племён, преимущественно выходцев из западнославянских земель.

Первопроходцами на территории Ильменского Поозерья были кривичи (культура длинных курганов). Но этот относительно немногочисленный переселенческий поток иссяк к VIII веку. Этническим ядром Словенского союза стали лехитские племена — выходцы из Польского Поморья и Средней Польши, которым принадлежит культура новгородских сопок VIII—IX веков.

Не позднее середины IX века до Ильменского Поозерья докатилась ещё одна переселенческая волна — вендская, зародившаяся в землях поморских славян. Она следовала по линии Балтийско-Волжского торгового пути и была настолько многочисленной, что кардинально изменила этнический состав славянского населения Новгородской земли: «Новгородцы же те люди от варяжского рода, а прежде были словене», — заметит летописец.

Именно в эти годы у истоков Волхова возникает Городище — деревянная крепость на валу, в окружении многолюдных поселений. Связано ли её появление с прибытием «русского» князя «из заморья», остаётся загадкой. Всё-таки более вероятно, что ободритское предание о призвании «короля Рорика» было перенесено в Новгородскую землю вендскими переселенцами и пустило корни в местную почву. Перелицовка чужеземных легенд и сказаний на местный лад — распространённое явление в средневековой литературе и фольклоре. В этом случае летописное сказание о призвании Рюрика с «русью» просто запечатлело полёт «вендского сокола» с южного побережья Балтики к берегам Ильмень-озера, то есть заселение поморскими славянами Новгородской земли.

Можно довольно точно указать и время, когда вендское предание о Рорике приобрело русский колорит. Это произошло около середины XI века.

Предположительно в начале XII века легенда о Рюрике попадает в древнерусское летописание. Однако это имя так и остаётся одним из самых непопулярных в княжеском роду Ярославичей. Лишь ближе к середине XII века киевский князь Ростислав Мстиславич (и, возможно, кто-то из черниговских князей, о чём упоминает только Татищев) вновь нарекает своего третьего сына Рюриком. На этом история хождения имени Рюрик в древнерусском княжеском именослове завершается.

Все известные княжеские генеалогии во внелетописных памятниках XI—XII веков («Память и похвала князю Владимиру» Иакова Мниха, «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона, «Слово о полку Игореве») начинают отсчёт поколений великокняжеской династии с Игоря «старого», Святослава и Владимира. Даже в самой «Повести временных лет» поколенная роспись князей (под 852 годом) открывается именем Олега, а не Рюрика.

Летописное предание о призвании Рюрика было принято князьями «от рода русского», так сказать, умом, а не сердцем. Впрочем, и сами летописцы, поставив Рюрика у истоков княжеской родословной, ни разу не объединили разросшееся потомство Владимира и Ярослава под именем Рюриковичей. Мономашичи, Ольговичи (Ольжичи), Святославичи, Всеволодовичи, — кто угодно, кроме Рюриковичей. Древняя Русь обошлась без этого будто бы исконного родового прозвища русских князей.

Ободритские наследники «короля Рорика» недолго сохраняли добытую им независимость. С наступлением Х века открывается эпоха германского «натиска на восток». В 955 году Оттон I наносит поморским славянам сокрушительное поражение на реке Раксе (Рехнице). Славяне не выдерживают натиска немецкой конницы и терпят полный разгром, потеряв две трети войска убитыми и ранеными; 700 славянских пленников казнены после битвы.

Участь поморских славян решена. К середине XII века их сопротивление окончательно сломлено, и на месте славянского Поморья образуются германизированные территории Священной Римской империи — Мекленбургское княжество и Бранденбургское маркграфство.

В 1168 году датский король Вальдемар I (названный в честь своего прадеда по женской линии — Владимира Мономаха) захватывает город Аркону (на острове Рюген). Король повелевает вытащить из храма древний четырёхликий идол Святовита, «накинуть ему на шею верёвку и тащить его посреди войска на глазах славян и, разломав на куски, бросить в огонь» (Гельмольд).

«Русское» население острова принимает христианство, местная династия «русских князей» постепенно германизируется. Впрочем, ещё в 1304 году правители Рюгена названы «князьями русских» (russianorum) в письме папы Бенедикта XI. 8 ноября 1325 года, в приморском городке Барт, близ Штральзунда умирает последний «русский князь» с острова Рюген Вислав III. Умирает от нестерпимого горя, всего на полгода пережив потерю единственного сына.

«Русская» Атлантида на Балтике начинает погружение в историческое небытие.

Но какую же роль в таком случае отводит Рюрику «Повесть временных лет»? К счастью, на этот счёт имеется прямое указание самого летописца, который сформулировал стоящую перед ним историческую задачу в следующих словах: поведать, «откуду есть пошла Русская земля, кто в Киеве нача первее княжити и откуду Русская земля стала есть». Поскольку согласно самому же летописному повествованию в Киеве «первее» начал княжить Игорь (Олег — это «регент» при малолетнем князе), то совершенно очевидно, что сказание о призвании Рюрика имеет отношение не к династической истории киевских князей, а к вопросу о том, «откуду есть пошла Русская земля», то есть к истории прихода «руси» к «словенам», в результате чего последние «прозвашася русью».

Стало быть, Нестор, подобно всем остальным людям древней Руси, считал основателем киевской династии «Игоря Старого»; призвание же Рюрика отнесено им к теме возникновения Русской земли, а не основания великокняжеского киевского стола.

В связи с этим я должен обратить внимание на то, о чём почти всегда забывают, а именно, что сказание о приходе к ильменским словенам Рюрика с «русью» существует в летописном тексте не изолированно, а является частью обширной исторической концепции, настойчиво проводимой киево-печерским монахом. Вопрос о том, «откуду есть пошла Русская земля», решается им в русле идеи общеславянского единства, то есть принадлежности восточных славян (прежде всего полян, «прозвавшихся русью»), к единому славянскому миру. Призвание Рюрика с «русью» является частью летописной концепции, призванной объяснить, каким образом восточные славяне сделались «русскими», не перестав быть при этом славянами, потому что «словеньский язык и русский — один есть».

Но в тех условиях чувство восточнославянского единства могло найти выражение не в народной, национальной идее, пока ещё слишком темной и сложной для тогдашнего сознания, а в идее общего отечества, просвещённого христианской верой, — Русской земли. И вот, чтобы распространить понятие «Русская земля» на новгородский север, киевский летописец использовал предание о приходе к «словенам» Рюрика с «русью», — за правдивость которого ручалось то обстоятельство, что оно было почерпнуто из самого же новгородского фольклора, питаемого вендскими преданиями. Никакого собственно династического смысла в глазах современников Нестора оно не имело.

«Рюриковичи» были вписаны в древнюю русскую историю задним числом. За пределами летописной традиции Рюрик является в качестве основателя династии — «первым князем» — только на страницах «Задонщины», произведения второй половины XV в. Затем «князь Рюрик» из рода «римска царя Августа», был включён в родословную великих князей митрополитом Спиридоном-Саввой в его «Послании» (первая четверть XVI в.). Правда, здесь он выступает не столько «отцом-основателем», сколько связующим генеалогическим звеном, посредством которого наследственная власть над миром от цезарей первого Рима передаётся «вселенским царям православия» Рима третьего. Октавиан Август, кесарь римский и обладатель всей вселенной, — утверждается в этой легенде, — перед своей смертью разделил вселенную между братьями и родственниками своими. Одного из братьев — Пруса — он посадил на берегах Вислы и Немана, в стране, что и доныне по имени его зовётся Пруссией, «а от Пруса четырнадцатое колено — великий государь Рюрик».

Таким образом, своим новым статусом Рюрик был обязан московским книжникам конца XV — начала XVI в., которые таким образом «исторически» осмыслили два важнейших политических события этого времени: родство московских великих князей с римскими кесарями — византийской династией Палеологов — и включение новгородских земель в «отчину и дедину» московских государей, в связи с чем потребовалось обосновать их исторические права на обладание наследством господина Великого Новгорода. Только тогда, и никак не ранее, династический термин «Рюриковичи» приобретает общерусское признание.

Для проявления душевной щедрости
Сбербанк 2202 2002 9654 1939

Мои книги на ЛитРес
https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/

У этой книги нет недовольных читателей. С удовольствием подпишу Вам экземпляр!
Последняя война Российской империи (описание и заказ)
https://sergeytsvetkov.livejournal.com/476612.html