Весы или Песни о Будде

              Весы или песни о Будде, увиденном в замочную скважину 


     Несмотря на мою нескладную внешность, я в молодости умудрялся нравиться женщинам.
     И в то же время, по причине робости характера, нежелания углубляться в житейские глубины, а также некоторой неуверенности в себе, я упустил немало шансов на донжуанском поприще.
     До недавнего времени я горько сожалел об упущенных возможностях, будучи убежден, что мужчина может простить себе и женщине любой промах по части интимной любви, но он никогда не простит ни себе, ни женщине того факта, что эта интимная любовь вообще не состоялась. 
     В самом деле, мне представлялось, что не людям даже, но человеческой природе в целом, так или иначе проявляющейся в людях, свойственна непреодолимая тяга приобретать на протяжении жизни как можно больше бытийственных опытов : как-никак живем мы один-единственный раз и упущенного не воротишь! И в особенности это касается, конечно, опытов по женской линии.
     И только в последнюю треть жизни я стал задумываться о том, что в глубине нашего существа заложено также и полностью противоположное стремление – к некоей первозданной бытийственной чистоте, предполагающей не в последнюю очередь добровольный отказ от теж же самых опытов : ибо того, что сделано, до конца не поправишь, и неизвестно еще, какими оно чревато последствиями!
     Правда, к тому нас во многом принуждает вытекающая из тела с возрастом жизненная энергия, но таково уж незыблемое условие игры.
     И все-таки, как я сужу по себе, Чаша Весов обозначенной великой антиномии никогда не пребывает в божественном равновесии, но всегда и неизменно находится в наклоненном состоянии.
     И легко догадаться, какая чашка внизу : действительно, не существует более активного и успешного Вдохновителя к свершению разного рода жизненных опытов – в данном случае в сфере любви – нежели Его Величество Оргазм.
     И противостоять ему в этом деле для большинства из нас практически невозможно.
     Вся беда, однако, в том, что с годами наслаждение от Его Величества становится, с одной стороны, настолько малым и незначительным, а с другой стороны, нужно прилагать столько непропорциональных достижению цели усилий, что невольно задумаешься, стоит ли игра свеч.
     И вот если даже в позднем возрасте мы все-таки решаем для себя, что стоит, мы сознательно упускаем наш последний шанс на выход – не теперь, конечно, но хотя бы когда-нибудь позже – из того магического круговорота рождений и смертей, выходу из которого посвятил свою жизнь Будда.
     И не то что мы сожалеем об этом, но некий досадный и неприятный привкус – не во рту, а в душе – все же остается.
     Так бывает, когда в разговоре неизвестно с какой стати скажешь вдруг слишком уж неудачное словцо. И все бы дал, чтобы вернуть его назад.
     Странным образом, однако, со временем не только перестаешь сожалеть о нем, но еще и находишь в сказанном своеобразное, подчас даже извращенное удовольствие.
     Какая уж тут бытийственная чистота? Тут жизнь.
     Она и орудует Весами.