Сомникс глава 32. всё по плану

  Ночь спокойно вступала в свои права, в доме царила полная тишина, ни скрипа половиц подгнившего пола, ни тиканья часов, остановившихся накануне.
Всё замерло.
Сомникс смотрел на чёрный экран, и в первый раз не знал, что делать.
Внутри него медленно угасала жизнь: он ощущал, как остывает его изуродованное тело, как тяжелеют веки, а голова, странно потеряв вес, стала мягкой и неприятно колыхалась из стороны в сторону, но желание поехать к зеркалу, и посмотреть, что происходит, -- не было.

-- Соломон…, -- позвал он,
Удав поднял голову,
-- Соломон…, как появятся Гари и Софи приведи их в подвал, --- голос Сомникса срывался на хрип и дрожал, он боялся не дождаться друзей, -- его время стало исчисляться не днями и часами, а минутами.
Попытавшись поднять голову Сомникс вздрогнул всем телом, но ничего не произошло, голова лишь непослушно скатилась на бок, словно капуста, -- тогда он закрыл глаза и сипло взмолился.

-- Дай мне ещё немного времени…, разреши спасти сына, и помочь тебе! Разве не для этого, ты, привела меня сюда, разве не на благо всего живого, я работал столько лет…? Прошу помоги…,

Услышала ли его Вселенная, будет ли благосклонна к его просьбе он не знал, -- но нужно было действовать, на карту было поставлена жизнь не только Эрика, но и всего человечества.

 
 Инвалидное кресло плавно катилось по коридору, в сторону подвала.
Нужно было встречать друзей и подготовится к их отправке, время не просто поджимало, оно как в песочных часах, -- собирало последние песчинки со стенок и отправляло в бесконечность.

Подъехав к лестнице он с трудом поднял голову, попытавшись её зафиксировать, затем поднял ласту, положил её на поручень лестницы и надавил, как это недавно это делал Соломон, -- дверь в подвал открылась, а он на минуту замер: в его теле стало что-то меняться.
        Дышать стало легче, сознание прояснилось: однажды он уже испытал это состояние, -- словно он не один, уверенность и согласие воцарились в его душе.
   
     Сомникс точно понял, что должен делать, словно получил инструкцию, -- вялость и апатия пропали, силы быстро восстанавливались, холод окутывающий его существо отступил.
Медленно спускаясь по пандусу,он мысленно послал благодарность тем, кто его сделал и Вселенной за подаренное время.
Уклон спуска был настолько правильно рассчитан, что при движении вниз, кресло не ускорялось, а лишь плавно скользило, это сильно помогало, не нужно было им управлять тратя силы.
 
Достигнув подвала, Сомникс включил свет и откинувшись на спинку кресла стал ждать Гари и Софи.

Нужно было точно объяснить зверо-людям, -- что им предстоит делать.

 Находится в телах самоубийц опасно, буря эмоций, страхов и боли овладевает инкарнированным, как только его душа попадает в пустое обездушенное тело.

  «Подсаженный» должен осознавать это, и бороться с чёрной пустотой, что будет его окружать, и с болью, которая польётся на него словно грязевой дождь.
 
    Гари и Софи были лучшими кандидатами, они уже побывали в чужих телах, (хотя и по случайности, из-за простого любопытства) но зато, они точно представляли, что их ждёт.
 
 Сама процедура переноса была не сложной: инкарнированный, садился на против аппарата и его сознание моментально переносилось в прошлое Шепелявого, (а если точнее то, за два дня до того, как тот, сделает последний, роковой шаг в своей жизни.)

    Внедряясь в телесную оболочку самоубийцы они небольшой промежуток времени, могли манипулировать его сознанием, (становились им).
Но менять ход событий они не имели право, иначе, душа инкарнированного(подсаженного) могла слиться с сознанием того, в кого она вселилась, и тогда погибали оба.
 
    Самое тяжёлое заключалось в том, что инкарнированные   испытывали те же чувства, что и человек, который готовился свести счёты с жизнью: страх, боль, страдания, -- а ещё и жалость.
 
   Эти чувства разрывали сознание и душу инкарнированного(подсаженного) на части, очень сложно было абстрагироваться от чужака, и его больной души.

       Сомникс верил, что Гари и Софи справятся, он уже нашёл Сириуса и предупредил о проблеме с «перевёртышами» и о том, что к нему наведаются гости.
 
    Сириус стоял в верху всего «братства» Шепелявых, он ушёл из жизни по глупости, почти ребёнком, и теперь, уже не один десяток лет, бродил меж людей не в состоянии найти место, для своей погубленной души.

    Вселенная не стирала его, -- за столько лет он сделался незаменимым, чистая душа ребёнка видит, и слышит всё что происходит в кругу Шепелявых.
 Его метки всегда верны, он ни разу не ошибся и не погубил невинного.

   Это был профессионал.
Сомникс верил, что когда ни будь Вселенная простит и вернёт ему, то что он по детской наивности выбросил.

   Перестав мусолить в голове информацию о тех, кто выбрал не тот жизненный путь, Сомникс задумался, -- Кого он подберёт для Софи и Гари.

    Только он подумал о Софи, его губы тут же расплылись в улыбке.
 
    Но она получилась какой-то странной, Сомникс поймал себя на мысли, что хотел бы увидеть, как это у него вышло.
   

    Ощущение лица носа, бровей, губ, исчезли: лицо стало чужим, и когда он попытался улыбнутся ещё раз, то почувствовал, что на том месте где должен быть рот, (на месте губ,) появились два тяжёлых хот – дога, по краешку которых стекало что-то похожее на кетчуп.


   Проведя ластой по тому месту, что когда-то было лицом, Сомникс почувствовал только бугристую поверхность: изуродованный облик предшественника тут же встал у него перед глазами, но как раньше паники не вызвал.

    Софи, Гари и Сириус заполнили его сознание Сомникса, -- видимо, как целостная единица его тело и мозг уже переставали существовать, его мысли направляли.

      Вселенная была в нём!

   Сомникс облегчённо вздохнул, страх ушёл, осознание что он ещё нужен и должен довести до конца ту часть работы что на него возложена, только укрепилось.

  Он опять подумал о Софи,

      Уж как, этой милой пушистой зайке, не хватало женских прибамбасов: как она страдала что не может одеть платье или туфли на каблуках, казалось, что облик зайчихи полученный ей непонятно по какой причине, (даже он, не смог это узнать) волновал её намного меньше, чем предметы женского туалета, и сейчас он решил дать ей облик молодой, рыжеволосой, танцовщицы, вскрывшей себе вены в прошлом году.

     «И чего спрашивается не жилось.? Бойфренд видите ли бросил, -- вот теперь и танцует между временем и пространством.»

   С Гари было намного сложней, -- парень так сжился с обликом Коршуна, что находиться в теле человека для него было пыткой.

 -- Нужно найти кого попроще, без сложностей, --подумал Сомникс,

--Того, кто долго не думал, и не страдал перед смертью, кого она застала врасплох


     В его голове стали летать картинки: один, другой, третий…, души метались в его сознании словно пойманные и посаженные в огромную клетку птицы, они бились о стенки времени, отлетали назад, а их стоны не могли оставить равнодушными, никого, кто бы их услышал.

    Сомникс оценивающе, смотрел на новичков сильно отличавшихся от тех, кто уже смерился с произошедшим, и медленно скользил в дозволенных пределах.

    Одна субстанция ему приглянулась, он притянул её поближе,

   -- Нужно посмотреть почему он здесь…, что произошло…?

     Тёмно серый круг, медленно плавал вокруг бушующей массы, он слегка пульсировал и менял цвет, это было не характерно для самоубийц,

-- Кто ты…? Тихо спросил Сомникс, проведя рукой по воздуху.

    Ответа не последовало, но он почувствовал, что его услышали: новичок замер, затем его цвет изменился, покрывшись дымкой, шар плавно заскользил в его сторону.

    Перед глазами Сомникс возникла картина, -- Скала, девушка и полёт в никуда.
 Сомникс понял: -- Это тот, кто ему нужен, -- ни переживаний, ни страданий, только злость, жажда и порыв, а самое главное ощущение полёта.
 
«Возможно это чувство и поможет Гари» -- решил Сомникс, остановив свои поиски на новичке.

     Сомникс давно знал, что Гари не отрабатывал своё время в рядах инкарнированных, -- это было его настоящим, и скорей всего желанным будущим, и в какой-то мере он был рад за друга.

   Когда он думал о нём, то никак не мог понять, почему Вселенная отвела Гари роль приземлённого человека, если его душа всегда жаждала свободы и полёта

Но Вселенная и не ждала что бы её понимали.


          Вселенский разум даже для Сомникса, а тем более для простого человека, был не доступен.



   Продолжение следует))!