Приметы времени

- Ты что, увольняешься?
Я изумлённо глянул на сослуживца и пожал плечами:
- Да нет... вроде. А с чего ты так решил?
- Ну, как же! - Хмыкнул мой прозорливый товарищ. - На столе порядочек, ни рассыпанного кофе, ни опилок от карандаша!
- Стружек... - Машинально поправил я, и переспросил:
- Так с чего такие фантазии про моё увольнение, не пойму!

   И наш непревзойдённый бездельник, второгодник и многократный чемпион по шахматам между мужскими уборными факультета психологии и геологии неназванного университета, присев на угол моего стола, в двух словах растолковал мне метафизику неведомой мне доселе приметы.

- Видишь ли, человеку свойственно обживать пространство в общем, и место обитания, в частности. Подстраивать его под свои потребности, дабы исключить напряжение из своего энергетического поля. У каждого из нас неодинаковая длина рук-ног и туловища, а посему - даже стакан с карандашами у каждого стоит там, куда ему будет удобнее дотянуться.
Привычки индивидуума обуславливают форму пространства, которая сгущается подле его потребностей. Ненужное именно ему отступает на второй план, делает незаметным, как бы несуществующим.
- Несущественным? - Невольно перебил я.
- Да, именно так. Второстепенным именно для него, неважным в данном конкретном случае.
- А что с приметой-то? - Поторопил я товарища.
- Сейчас-сейчас, мы как раз добрались до неё! - Улыбнулся он. - Так вот. Человек не цветок, которого вполне устраивает регулярный полив и уют горшка с землёй на окошке, и он, за редким исключением, стремится к переменам, которые зарождаются в его сознании исподволь. И первым проявлением неосознанного пока желания является возвращение вида рабочего места к усреднённому, обычному виду. Человек внезапно замечает крошки на своём столе, обрывки бумаги, стружки, как ты говоришь, карандаша. Тем самым он как бы платит по счетам перед переходом в следующий этап своей жизни.

- Ну, так и что, Мессинг? Ты предугадываешь большие перемены в моей судьбе?
- Не поминай всуе имя нашего досточтимого и лукавого преподавателя! Он в пятый раз не поставил мне зачёта! А про перемены... Они грядут, но необязательно физические.
- Какие же, к примеру? - Поинтересовался я, озадаченный более обыкновенного проницательностью моего визави.
- Быть может, ты намерен-таки жениться, мой друг! И, коли это действительно произойдёт, я убедительно, настоятельно прошу тебя призвать меня в свидетели сего замечательного события!
- С чего бы это? - Усмехнулся я.
- Я мастер говорить тосты и очень люблю пожрать, знаешь ли! - Воскликнул мой сослуживец, лихо, по-гусарски спрыгнул со стола, едва не свалив чернильницу, но не повёл даже бровью. Впрочем, подозреваю, что даже сбей он на пол всё, что было на столе, его бы это не смутило. Ибо, - в пятый раз пересдавать зачёт самому Вольфу Григорьевичу и не удосужиться открыть конспект, это надо обладать завидным нахальством и самоуверенностью.

   «Далеко пойдёт...» - Думал я, разглядывая удаляющуюся в сторону уборной спину сослуживца, и оказался прав.