Пророчество Мерлина

— Я вас спрашиваю, Ваше Величество, что все это значит? — кричала  Изабелла Баварская на своего мужа, короля Франции Карла VI. — Как вы могли со мной так поступить?
Дым затянул комнату и становится все гуще… И вдруг женщина завизжала:
— А ты кто такой? И что делаешь в покоях королевы?
Вместо  мужа Карла она видела беса – мелкого, толстого, носатого и рогатого.
— А ты не визжи, — пробурчал гость. — Думаешь, легко заколдовать стражу во дворце?
В ее родной Баварии посетитель не мог возникнуть в герцогских покоях просто так. А уж в Париже, где на каждом шагу рыцари и двор пышнее — немыслимое происшествие. И король, как назло, именно сейчас куда-то делся.
Изабелла злилась на мужа. Король почему-то не узнал ее на маскараде, стал кричать, что неженат, и что эта незнакомая женщина за ним следит. Спустя шесть лет брака и имея пятеро детей! И скоро родится шестой. Правда, на балу из-за пьяного деверя сгорели люди… Очень странные костюмы дикарей он выбрал, загорелись мгновенно. Но делал-то он их сам! И его быстро спасли, он не пострадал! А потом просто ушел от ответа, подумайте, как умно!
Уже шли разговоры, что король ведет себя… странно. Что он убил несколько человек по дороге с охоты, подозревая заговор. Но королева поговорила с мужем по возвращении. Он все помнил, глаза его сверкали от ненависти, и говорил он вполне здраво.
Королева зло резким жестом отбросила волосы за спину. Вот она на маскарад надела костюм балаганщика, который подчеркивает ее прекрасную фигуру. Почему бы не показать? Карлу нравится… Правда, уже идут разговоры, что она ведет себя слишком… Развязно… Уже намекают на любовников…
— Кто ты такой? — уже сухо спросила Изабелла гостя. — И чего хочешь… от короля?
Бес захихикал. Сообразила! Но это ее не спасет. И короля – тоже.
— Я от короля? Ничего нового, душу. А вот вы вдвоем хотите жить весело, богато и беззаботно, искать новые ощущения.
Королева задумалась. Она успешно вышла замуж для знатной дамы — и статус вырос, и муж любит ее, считается. Правда, она слышала народную, кажется, пословицу. «Женщина развратная погубит Францию, а невинная дева — спасет». Но не принимать же всерьез подобные глупости от черни! Они знатны, красивы и молоды, когда жить, как не сейчас? Вот только…
— Ты хочешь власти… — сладко вещал бес. — Детей рожаешь регулярно, но голова-то для другого работает…
Изабелла слушала свои сокровенные мысли как под гипнозом… Слово в слово повторял бес то, в чем она боялась сознаться себе самой… И уже не так важно, откуда он взялся. Явно ведь не за плотскими утехами.
— А здесь, во Франции, тебе не развернуться… «Развратная женщина погубит Францию»… — якобы сочувственно пел бес. — Балы… Ну что — балы. Маскарады вот плохо заканчиваются. Да и возмущаются все, и знать, и чернь, считают потраченные деньги… Что угодно рассказать готовы, и развратница, и транжира… Не воевать же с пророчеством Мерлина…
— Мерлина? — недоуменно, в полусне, повторила Изабелла.
— Это ты считаешь народной пословицей… На самом деле — пророчество Мерлина… Его почитают в Англии… И почитали во Франции. Я могу дать тебе власть…
— А любовь? — пробормотала Изабелла. — Мы ведь любим друг друга…
— Не бывает все вместе… Придется выбирать… Только мужа, как ты понимаешь, ты уже потеряла. Его много лет спустя нарекут вслух так, как сейчас уже начали говорить… Безумным.
— Но он еще может сохранить разум… — Бормотала Изабелла, понимая уже, что проиграла. Только может выбрать, как — получив власть или ничего не получив взамен.
«Да, она слишком проста, хотя и королева, — думал бес. — Ее душу я уже получил и сколько еще соблазнится... Даже не спросила, чем можно спасти души… свою, его, Франции…»

— Король болен, что он может сказать? — спрашивал герцог Орлеанский.
— Да, король болен, — злился новый герцог Бургундский, Филипп. — Потому я пришел к регенту – королеве. Мой отец, Жан Бесстрашный убит. И я требую расследования и суда! Или что, нет власти королевской в государстве?
— Идет война, причем неудачно, — пытался урезонить соперника герцог Орлеанский. — А тебе и дела нет?  Скоро все под Англией окажемся.
— Я требую расследовать убийство своего отца, — топнул ногой Филипп. — Как-то странно оно похоже на смерть Людовика Орлеанского. Тогда мы тоже настаивали на расследовании. Нас никто слушать не стал, огульно обвинили. Лучше уж власть англичан, чем такое беззаконие!
— Это произошло еще двенадцать лет назад и касалось моего отца, — напомнил Карл Орлеанский. — И через два года нас заставили сделать вид, что ничего не случилось. И совсем не потому, что я своего отца почитаю меньше, чем ты — своего.
— Да потому, что это ваша запоздалая месть! — кричал Филипп. — А я всего-то требую публичного расследования.
— Господа, у нас война, — подала голос королева. — Господь гневается на Францию, нам фатально не везет.
— То есть, расследовать никто ничего не станет? — побледнев, неожиданно тихо спросил Филипп Бургундский.
— Взять регентство предлагал и дофин пять лет назад, — задумчиво сказал Карл Орлеанский. — Кто решил оставить государство в руках женщины?
— Ну, так я найду управу и на вас, — мрачно пообещал Филипп, уходя. 
Бес насмешливо смотрел на королеву. Она ожидаемо ни с чем не справляется, ни с собой, ни с государством. Войну, которую потом назовут Столетней, Франция проигрывает. Король все реже бывает в себе — то он воет в Лувре, то он не моется несколько месяцев, то кричит, что стеклянный. Уже и фрейлину к нему приставили, Одинетту де Шамдивер и она искренне заботится о нем.
А бес… Иногда приходил к королеве. Давно уже говорят о ее распутстве. Хотя бес и притворяется когда королем, когда — кем-то из вельмож. Не может же Карл Безумный находиться одновременно в разных местах. Правда, интерес у беса сугубо деловой, но кому ты и что докажешь…
— Может, стоило и правда передать регентство дофину? — горестно спросила Изабелла. — Воюем плохо, восстает и чернь, и знать… Кабоши вон восстали. А винят во всем меня…
— Ты этого уже не сделала, — отвечал бес. — И потом, куда бы ты делась? В монастырь? Или в дальний замок?
— Я и так будто в монастыре, — пожала плечами королева. — Слышал, что говорят? Если что-то получается, то хороший король. А если нет – распутница королева.
Бес ухмыльнулся молча. А что тут скажешь? Такова участь регента. Да и пророчество Мерлина все помнят. И деться ей некуда, участь Франции и так на волоске, а после поражения при Азенкуре… Вот уже и Филипп Бургундский скачет к англичанам. А ведь он — крупнейший вассал короля Франции. Позорного мира не избежать.
— У вас нет другого выхода, — говорил бес. —  Ты это понимаешь?
— Ты это видел? — возмущалась Изабелла, размахивая документом уже в Труа.
Бес счел за благо явиться, как только озвучили условия соглашения. Объединение корон, но это еще полбеды. Места дофину там не нашлось и его придется просто выслать. Как еще примут этот мир французы? О, можно не сомневаться, кто у них виноват в этом позоре!
— Вы не потянете дальнейшую войну, — напомнил бес, когда она стихла. — Казна пуста.
— Почему бы тебе не дать Франции денег? — топнула ногой Изабелла. — В конце концов, ты получаешь души погибших и от войны и от стычек знати!
— Я тебе что, казначей, что ли? — возмутился бес. — Я обещал власть — ее у вас в избытке! Сама наворотила, вот и платите теперь!
— Почему это? — негодовала Изабелла. — Ты должен помочь выпутаться!
— С какой стати я вообще что-то должен? Про Инквизицию забыла? Им очень интересно будет узнать об одной твоей сделке… Если, конечно, тебе французы поверят! Сама знаешь, что о тебе говорят.
И бес исчез, не прощаясь. Позорный договор объединения корон подписали в Труа в 1420 году. По нему английский король Генрих V Ланкастер женился на дочери Карла и Изабеллы — Екатерине и принимал регентство над Францией. После смерти Карла Безумного престол переходил к его «сыну» — Генриху Ланкастеру и его наследникам. Королева Франции сразу оказалась не нужна и отправилась в дальний замок. Но она успела совершить еще одно предательство, как  восприняли это французы. Ее сын, дофин Карл Валуа, объявлен рожденным не от короля Карла VI и узурпатором французского престола. И это лишало его не только права стать французским королем, но и обрекало на изгнание, как мятежника.

— А ты слышала, что твой сын Карл Валуа неделю назад коронован в Реймсе? — бес появился два года спустя, уже после смерти Карла VI Валуа и Генриха V Ланкастера.
— Мне никто не сказал, — отвечала Изабелла. Она жила уединенно и обрадовалась даже и такому гостю. — Как так? Ведь престол перешел малолетнему Генриху Ланкастеру? 
— Развратная женщина Францию погубит, а невинная дева спасет, — пробурчал бес. Подумав про себя, что чистоты не дано ей понять.
— А откуда взялась невинная дева? Карл женился? — удивилась бывшая королева Франции.
— Женился он в прошлом году на Марии Анжуйской, после того, как ты отобрала у него отца и родину, — насмешливо отозвался бес. 
— Так откуда же сейчас появилась дева? — Изабелла нервничала, снимая и надевая кольца на пальцах и не услышав его иронии. — Дочь Карла и Одинетты де Шамдивер? Маргарита?
— Нет, совсем другая, крестьянка Жанна.
— Крестьянка?! Мало мне безумного мужа! Так еще и сын безумен! Сделай же хоть что-то! Ты же бес!
Дым затянул комнату и становится все гуще… И беса уже не видно, слышен его голос, но и он затихает.
— Есть вещи, которые не только ты, многие не поймут... Она невинна, ничего не ищет для себя, но жертвует жизнью… а больше и нет ничего. Не знает, что совсем скоро станет мученицей. Но для тебя это уже ничего не изменит. Дальнейшая история пройдет без тебя…
«Впрочем, и Жанна не изменит ни мир, ни людей… — подумал бес. — Иначе худо бы нам пришлось».