Я ведь права?

В моё купе зашла шумливая болтушка. Сегодня я не была настроена выслушивать попутчиков, поэтому потратилась на СВ. Но мне в качестве "довеска" попалась именно она.

Серафима была ещё и молода, и её активность была напористой и суетливой не в меру. Спящей мне прикинуться не удалось...

Попутчица заварила бэпэшку и распространила запах химии, настойчиво выдаваемой за пищевую. "Да-а-а, - подумала я, - и здесь Замятин с Оруэллом угадали". "Пища будущего" тонкой струйкой проникла в настоящее.

Жуя, Серафима вскрикивала и с набитым ртом рассказывала истории, над которыми сама же и смеялась. При смехе вермишелинки иногда выскакивали и свисали с губы, почему-то всегда слева. Я иногда поглядывала в левый угол губы. Для проверки.

Читать я тоже не смогла. Начинала болеть голова. Я попыталась получить хотя бы немного информации о попутчице. В каше из слов невозможно было уцепиться за мысль. Её не было.

- У вас есть дети? - я перебила Серафиму вопросом, перенаправив поток сознания в тематическое русло.

- Да, дочка, уже взрослая! - похвасталась женщина.

- Взрослая? - переспросила я.

- Да! И очень удачно вышла замуж! В "Москва-Сити" работает её муж-банкир, человек серьёзный, слова не добьёшься! Иногда вечер может молча просидеть, уткнувшись в свои цифры на планшете, - заботливая мамаша явно гордилась несвойственной ей чертой.

- А что было-то недавно! - добавила она.

Моя сонливость куда-то исчезла:

- А что?

- Был у неё ухажёр, музыкант... Э-эх, зря я девочку мою так рано далеко учиться отпустила, тут же закрутила роман. И какой! Песни ей пел, разок даже на второй этаж вскарабкался с цветком в зубах, чтобы обратить на себя внимание, всё обещал сделать главной героиней клипа.

- О! Здорово! - восхитилась я. - И сделал?

У попутчицы округлились глаза:

- Конечно же, я не позволила ему сломать моей девочке жизнь! Разве это серьёзно - развлекаться всю жизнь? Что у таких на уме - не разберёшь. Я её убедила бросить всё это, приехать домой и заняться делом, найти нормального жениха.

- И как дочь?

- Ну, поистерила немного и смирилась. Долго не выходила из дому, не разговаривала, да и ладно, пройдёт ведь?

- И прошло?

- Прошло! Ну да что, со временем поймёт, что мать добра желает.

Я уставилась в окно. Вспоминала, как сердобольные тётушки радели за моё счастливое будущее и успешно отговорили связать жизнь со сценаристом, видя в его работе только раздолбайство и непостоянство. "Он же не будет сидеть дома!" - делая страшные глаза, пророчили они.

Сегодня я сама не сижу дома. Мечтаю научиться писать сценарии. Дома сидел мой бывший муж-алкоголик. Пока я его не выпихнула с насиженного места. А дети тётушек живут, как хотят, и любые их движения по волнам жизни заботливо подпеваются: "Ну-у, сейчас времена другие!.."

Вдруг у хлопотуньи пропал весь гонор. Она уловила моё молчание, затянувшуюся паузу и стала заглядывать мне в глаза. Я упорно отводила взгляд.

- Я ведь права? Права ведь? - повторяла Серафима.

Где-то я уже это слышала... Этот вопрос... От другого человека. В другой ситуации. Но слышала. Тот человек вышел на следующей после разговора остановке.

Серафима просто молчала весь оставшийся путь.