Маленькие истории. Один день и вся жизнь

                Есть огонь, который красен,
                Есть огонь, который жёлт.
                Есть любовь, которая красит,
                Есть любовь, которая жжёт...
               
                Сергей Чекмарев


   Он давно не спал, но даже не пошевелился, когда зазвонил будильник и проорал всё положенное ему время. Пролежав в полузабытьи ещё минут двадцать, он вскочил, но посмотрев на часы, вдруг понял, что торопиться ему некуда.

   По привычке он поставил часы на четыре утра. Это было время, когда он вставал в той, другой жизни. Теперь он снял квартиру в десяти минутах ходьбы от своей службы, а значит, можно было не волноваться, что в сырую погоду его подведёт старенький автомобиль и он опоздает.

   Он, как всегда, сделал зарядку и пошёл ставить воду на кофе. Всё было так, как последние пару месяцев, когда он перешёл на самообслуживание в том доме. К своему удивлению он справлялся неплохо. Он никогда прежде не готовил, но здесь, при наличии массы полуфабрикатов, это оказалось не такой уж большой проблемой.

   Завтракал он не спеша, всё больше утверждаясь в мысли, что не так страшен чёрт. Также не спеша он собрал и уложил свой дневной провиант.
Рабочий день был обычным. Они много смеялись в этот день с мужиками, и он, расхрабрившись, рассказал им пару солёных анекдотов.

   В три часа он отбил карточку и поехал в русский ресторан. Он давно не ел хорошего первого (всё концентраты) и заказал борщ.
– Ничуть не хуже, чем у неё, – неожиданно для самого себя сказал он официанту. –
 Только чесночка не хватает.

  Официант принёс пару зубчиков чеснока, а потом и отменные котлеты по-киевски. У неё не всегда удавались котлеты, и он с каким-то злорадством отметил, что эти лучше. Он дождался музыкантов и даже станцевал пару танцев с симпатичной молодой женщиной.

  К себе на новую хату он вернулся после девяти вечера. Включил свет, с удовольствием осмотрел комнату. Светлая мебель, выбранная назло ей, (она давно мечтала именно о такой) смотрелась великолепно. Он обставил квартиру за один день (Америка!), и оказалось – весьма удачно.

  Самодовольно хмыкнув, он зашёл в спальню и снял трубку.

 Она проснулась со странным чувством. Зная наверняка, что его нет, она всё-таки повернула голову туда, где он обычно лежал. На его тумбочке был непривычный порядок и чего-то не хватало. Ах да – его будильника.
– интересно, не опоздал ли он сегодня? – щелкнуло в голове.
Она ложилась позже и всегда проверяла, выставил ли он время. Он часто засыпал с журналом в руках, забыв про будильник.

Как ни странно, она спала крепко всю ночь. А вчера, когда за ним закрылась дверь, думала, что умрёт от горя.

  Похоже, в этот раз они расстались серьёзно. Она сама была инициатором развода. Он сначала сопротивлялся, а потом, как всегда, озверел и согласился.
Умом она понимала, что всё сделано верно, но все долгие 27 лет сердце жило своей, отдельной жизнью... Она многое прощала ему (значительно больше, чем он ей), с годами пришло чувство вседозволенности, которое в сочетании с взрывным характером определяло погоду в доме.

Всю жизнь она страдала от непредсказуемости его реакции на самые, как ей тогда казалось, безобидные фразы.
  Сейчас, перемалывая в сотый раз кризисные ситуации, она вдруг поняла, что не всё ею сказанное было так безобидно и благопристойно. И всё равно, реакция его была неадекватной.
Он был большой мастер по производству слоновых костей из хрупких мушиных крылышек. Довольно часто дом был на осадном положении. Порой ей казалось, что пора вводить форму и просто покорно козырять...

  А потом они мирились, и лучшей пары на земле не существовало.

– Чего я хочу? Он как раз это и обещал мне с самого начала, – часто думала она.
Когда они шли подавать заявление, он остановился за квартал до загса и внимательно посмотрел на неё.
– Ты хорошо подумала? Я ведь сумасшедший. Но обещаю 10 дней в месяц такого рая, ради которых ты будешь согласна на оставшиеся 20 дней сущего ада.
Тогда, приняв всё за шутку, она взяла его за руку и смело пошагала в своё прекрасное далёко.
Увы, он не пошутил.

        Всё было именно так, правда, обещанные пропорции колебались то в одну, то в другую сторону. В чёрные дни она не раз спрашивала себя:
– За что, зачем и сколько можно?

Но вставало солнце и было ясно "зачем", и неважно уже было "доколе".

  Она год за годом перебирала их жизнь и пришла в ужас, поняв, что почти третью часть совместной жизни они промолчали, не разговаривали (это при том, что в доброе время они порой не могли наговориться до утра..)

– Прекрати страдать, зачем тебе опять это нужно? – уговаривала она себя и украдкой глядела на часы (сейчас он пьёт кофе...).
– Ну, подумаешь, 55! Ты всё ещё оч-чень, даже вполне! – (сейчас он укладывает ланч-сумку...)
– В конце концов, дети выросли, ты работаешь, не пропадёшь – (на улице дождь, завелась ли его старенькая машина?...)

Весь день она провела с ним – ездила по объектам, вела переговоры с подрядчиками, перекусывала. В три часа она отбила с ним карточку и потеряла его из вида. Впервые она не знала, куда он поехал с работы.

После семи вечера она села у телефона.
– Господи, что мы наделали? – бесконца повторяла она.
– Неужели он не позвонит?!
Он позвонил в пять минут одиннадцатого и каким–то глухим голосом сказал:
– Я не могу, я не умею без тебя жить
– Придется учиться, – сухо ответила она, положила трубку и залилась слезами.