Странная гармония

      
            Обычно я свой отпуск проводил дома, занимаясь ремонтом либо вместе с Галиной мы навещали наших родителей, живших тогда ещё в столице Казахстана Алма-Ате. Останавливались мы как правило у её родителей, так как, в отличии от моих, у них и квартира была просторней, и наша дочь Машенька обзавелась подружками во дворе их двухэтажного дома. Все жильцы, заселявшие восемь отдельных квартир этого строения ещё довоенных времён, жили дружно и общались почти как родственники, хотя были разных национальностей русские, татары, украинцы, казахи, уйгуры, и конечно евреи – куда же без этих милых и мирных людей. Двор был негласно поделен на участки, и каждая семья что-нибудь успела там посадить – яблоню ли вишню или урючину. Уйгурская семья та ещё и огородик с всевозможной зеленью садила – чусай там, укроп, петрушку…
            Но в этот раз, поскольку ехать мы никуда не планировали, я, закончив накопившиеся текущие дела, конец отпуска решил провести с выездом на пленер, пописать этюды на природе. Заранее договорившись о проживании, с одним своим знакомым Юрой, вернее через него с его бывшей женой, с которой они сохраняли вполне нормальные родственные отношения, успев до развода обзавестись совместным ребёнком. Елена, так звали его жену, жила в частном доме в курортном городишке Боровое и согласилась на несколько дней, за недорого так как сезон отдыха уже закончился, сдать мне времянку во дворе. Ни света, ни отопления, ни каких-либо других удобств там конечно не было, да собственно они мне и не особенно были нужны, так как с утра я, взяв этюдник и кое-какой перекус, уходил на весь день на озеро.
            Боровое один из известных в Казахстане курортов. Красивейшее место – Казахская Швейцария. Одноименное озеро, состоящее из двух, сообщавшихся когда-то водоёмов, да и вся близлежащая территория были в незапамятные времена дном древнего моря, о чем говорят и многочисленные артефакты. Например, камни с характерным рельефным рисунком – мозговики, да и ещё всевозможные другие ископаемые останки. Теперь же современный ландшафт представлял из себя скопление причудливых скал и холмов, поросших в основном сосняками, да кое где берёзовыми рощицами. В формах некоторых скал и холмов без труда угадывались удивительные нерукотворные фигуры колоссальных размеров, отражавшихся в их названиях – «Спящий рыцарь», «Жумбак-Тас», «Ок-Жетпес». Под определённым углом в абрисе некоторых скал можно было увидеть профиль Пушкина, а также фигуры некоторых довольно экзотических животных.
             Например, на вершине самой высокой здешней горы «Ок-Жетпес», что означает – стрела не долетит, самым фантастическим образом природа создала огромную и довольно детализированную фигуру слона. С характерной формой головы, хоботом, ушами и глазом, и даже массивное туловище заканчивалось кокетливым хвостиком. Другая скала посередине озера с одной стороны выглядела как девушка с развевающимися на ветру волосами, а с другой как старуха-колдунья. И называлась поэтому «Камень-Загадка». Территория, прилегающая к озеру, переходила в заповедник, в котором водились косули, лоси и даже медведи, но это в самых отдалённых глухих местах. А здесь на склонах, поросших соснами можно было, разве что невзначай столкнуться со стайкой пугливых косуль. Вначале я столкнулся с их следами, больше похожими на волчьи или собачьи. И поначалу даже напрягся, пока не убедился, что они принадлежат именно им.
             Здесь я познакомился и ещё с одним местным обитателем – бельчонком, почти ручным. Как-то остановившись на перекус, я заметил этого юркого зверька, который вначале осторожно, затем осмелев, видимо по языку моего тела поняв, что я не представляю для него опасности, приблизился ко мне и даже принял из моих рук одно за другим несколько печенюшек. Было так забавно смотреть как он быстро с ними расправлялся. Ещё более забавно было видеть, как он буквально за несколько секунд, ловко орудуя лапками и своими острыми зубками, как фрезой разгрызал довольно твёрдую оболочку абрикосовых косточек. Но однажды снова, специально придя на встречу с этим бельчонком я вдруг не обнаружил его на месте. И как я его не звал, издавая, с помощью изобретённого мной самим способа, звуки очень похожие на их собственные, я так больше с тех пор, его и не увидел.
              Было горько сознавать что я оказался причастен к тому что вольный зверёк теперь сидит где-то в клетке, просто так, для чьей-то забавы. Я пытался уговаривать себя тем, что это не только моя вина, что не я первый начал его приручать. Но оставалось только успокаивать себя надеждой, что ему всё-таки будет оказано должное внимание и уход на новом месте. Утешение конечно слабое, но теперь ничего с этим не поделать. Что же учту на будущее.
             Оставшиеся дни прошли как обычно, в поисках новых сюжетов, с перерывами на перекус и купание. А за день до отъезда, ко мне в гости пожаловала Галина с дочкой Машей и зятем Володей. Мы вместе гуляли по лесу, собирали грибы бродили по берегу, жарили шашлыки. В общем провели день довольно весело, с пользой для души, тела и желудка. К вечеру вернувшись к нашему общему биваку, мы все стали свидетелями одной интересной сцены. К Елене приехал её новый хороший друг на скутере. Они некоторое время тепло общались, и из их разговора мы узнали, что он только что купил этот скутер по сходной цене у каких-то заезжих повес.
– Документы то на него есть? - Елена с укором смотрела на приятеля.
- Нет, да ведь поэтому и цену сбросили прилично – сконфуженно ответил тот.
Он только сейчас всерьёз задумался об этом, и от былой его восторженной радости почти не осталось следа. А Елена продолжала отчитывать его как мальчишку. Этот разговор так бы и продолжался, но в это время у калитки появились незваные гости.
           Поздоровавшись они прошли во двор. Это были два представителя местной полиции, молодые парни русский и казах, а с ними, как мы поняли, те самые заезжие повесы. Из состоявшегося разговора стало понятно, что якобы у новоявленных гостей был украден тот самый скутер, который был ими тут же опознан. Полиция была настроена тут же изъять злополучное средства передвижения. Но тут Елена нас удивила, она так уверенно и твёрдо вступилась за своего друга что полиция, получив иную версию происшедшего, тут же отступила и отказавшись от немедленной экспроприации, якобы похищенного скутера, о чем-то пошептались между собой и вышли сами и выпроводили опешивших молодых да ранних мошенников. И уже через закрытую калитку вежливо попросили прийти Елену с дружком завтра в местное отделение.
           После благополучно разрешившегося происшествия мы взяли у Елены дополнительное бельё и пошли устраиваться на ночлег в наше временное пристанище. Уже порядком стемнело, и мы буквально наощупь стали укладываться по местам. Но спать никому не хотелось, и кто-то из нас предложил сыграть в «города», а что ещё делать? Это на некоторое время нас развлекло, особенно зятя, когда я вспомнил город на К – Краматорск. Он просто ни разу не встречал это название. Видимо у него с географией не так ладно, как с электроникой. После этого мы, посмеявшись игру так и не продолжили. Видимо в связи с недавними событиями возникли кое какие вопросы. У зятя.
- А эта Елена не так проста. Видимо она здесь обладает определённым авторитетом - умеет постоять и не только за себя, а и за своего друга. Уважаю таких.
- Да её здесь уважают – ответил я. – На неё тоже сначала наезжали, но только почём зря. Её свекровь, мать Юрика работает в областной администрации – отсюда и уважение.
- Так вот почему, когда у всех свет гаснет во время веерного отключения, в доме напротив свет горит всегда – вставила слово и моя Галина – а там оказывается её сынок Юрик живёт.
Больше ни у кого вопросов не было. Так каждый и заснул со своими мыслями.
         На утро, проснувшись, я предложил сходить прогуляться по бережку полюбоваться в последний раз здешними красотами. Но никто так и не захотел вылезать из-под теплых одеял - утро было прохладным, хмурое небо тоже затянуто сплошным одеялом облаков. Я вышел один, в одних плавках и сланцах. Да, ветерок бодрит, забирается в подмышки, как к себе домой, прогуливается по голым рёбрам. Песок тоже за ночь успел остыть и напитаться толи ночной росой, толи дождиком, лежит под ногами как спрессованный. Я иду по нему почти как по асфальту – и где его былая мягкость и рассыпчатость? Подхожу к пристани и забираюсь в одну из лодок. Она лёгкая, потому что сделана из дюраля, и прикована цепью к другим таким же невольницам. Волны накатывают одна за другой, громко шлёпают и хлюпают по её плоскому днищу как по барабану. Лодку мотает вместе со мной, цепь гремит и лязгает, елозя по её обшарпанным рёбрам.
          Я гляжу на небо – там за тонкой пеленой облаков, бледным сияющим ореолом, плывёт слепое солнце, словно хладнокровная рыбёха. Эта ассоциация родилась потому, что в лодке стоит запах свежей рыбы. Видимо ещё совсем недавно ею воспользовались и улов был неплохой. Снова подул порыв свежего ветра ероша, бороня водную гладь цвета литого серебра. Сразу как-то потемнело. Это рыба-солнце вдруг нырнула в глубь облаков и совсем исчезла, как и не было его вовсе. Заморосило. Мельчайшие капельки влаги, попадая мне на лицо, тут же впитываются в суховатую, загоревшую за эти несколько дней кожу. Я запрокидываю голову подставляя лицо под влажную манну небесную и гляжу на серое, туманное небо как на экран – на нем словно оживают, как кадры киноленты, события минувших дней.
          Действительно наша жизнь как кино, во всяком случае мы сами того не замечая, так к ней и относимся. Мы против воли втягиваемся в это действо по сценарию, написанному не нами.  И очень редко удаются такие вот редкие минуты, когда ты принадлежишь лишь самому себе. Можешь заглянуть в себя, сам дать себе оценку и сказать себе то что не доверишь больше никому. Почувствовать единение со всем сущим можно только вот в такие минуты, в таком уединении. Я знаю, что многое смогу забыть, быть может, в том числе и эти несколько дней, проведённых здесь, у озера. Но только не эти настоящие мгновения.
            Я снова устремляю взгляд на это серое небо, на это серебряное озеро. Пустынно…  Одиноко… Волнующе…  Моросит… Какая странная гармония… Я живу…
                18.12.2021