Людмила Козлова-Руденко Казацкому роду нет перевод

,Л.Л. Козлова-Руденко
                Казацкому роду нет переводу
               
          В 2020 году Милютинскому  району Ростовской области  исполнится  85  лет.  Двухсотшестидесятилетнюю  дату  своего образования     отметят  крупнейшие населенные пункты района  -  станица Селивановская и слобода  Маньково-Березовская.  Свое стопятидесятилетие отпраздновала в 2016 году станица Милютинская.    К  этим датам  во всех станицах и хуторах  проведено   много интересных  мероприятий.  В районной газете «Луч» публикуются    материалы о людях района, об их судьбах и  труде для своей малой   родины.
    Любой юбилей в казачьем краю заставляет потомков задуматься о том,  каков   же он,  наш предок  казак?   Откуда   ведет свой род,  как и где  он жил, что любил и ненавидел, за что и с кем сражался?  Нам интересны  черты его личности, внешности, его быт и одежда, оружие и развлечения.   Сам дух казацкой жизни, удалой,   бесстрашной, проникнутой  братской любовью и честью  - все интересно человеку начала 21 века.  Мы  говорим  с детьми  о казачестве на уроках истории и литературы, но очень важно познакомить  их с неофициальными источниками. Поэтому  большое значение имеют наши встречи с местными старыми казаками Чумаковыми, Ананьевыми, Бодровыми, Донсковыми, Калиниными, Зарубиными, Петровыми, Азириными, Поповыми и многими другими.    Документы школьных  и районного краеведческих  музеев, произведения милютинского писателя - краеведа Приходько, беседы с поэтом – песенником, знатоком местного быта, людей и истории Э.Н. Завгородней,   стихи и песни Милютинского музыкально-поэтического  альманаха «Музыкально-поэтические родники Милютинского района»,   изданного Э.Н. Завгородней  под редакцией Л.Л. Козловой,  открыли нам много нового в понимании идеалов донского казачества.  Встречи   с  потомками  нашего земляка художника  Грекова, живущими сейчас в Канаде; экскурсии по грековским местам   и по   местам боевой славы нашего района; поездки в Новочеркасский Музей донского казачества, в  Ростовский Музей краеведения; неоднократные  экскурсии  в  мемориальные  комплексы  М. А. Шолохова в Вешенском районе  и героев Гражданской войны  Подтелкова и Кривошлыкова в хутор Пономарев Кашарского  района  предоставили хорошую  возможность для размышления и выводов по теме исследования.  При этом  мы опирались  на некоторые ранее не опубликованные материалы   Ю. Венелина, И. Забелина, В. Ключевского, А. Гордеева, изданные  международным  фондом  славянской письменности  и культуры  в 1993  году по благословению Архиепископа  Екатеринодарского Исидора.  Воспользовались мы и работой ученика 9 класса Милютинской средней школы СОШ Королева Дениса, участника муниципального конкурса исследовательских работ «Отечество-2011» в номинации  «Этнография» (руководитель Л.Л.Козлова)
          Нам помогли публикации районной газеты « Луч» к юбилейным датам Победы в Великой Отечественной войне и  образованию Милютинского   юрта, станицы Милютинской и Милютинского  района.  Много полезного мы почерпнули  из этнографических и этимологических словарей, Большой  советской  энциклопедии,   зарубежных публикаций о казачестве.  Обращались и к Википедии.
    Мы  с   интересном  вслушивались  в  речь  старшего поколения.  Яркая, образная, богатая  пословицами и поговорками, она  точна и  выразительна.    Сравнивая   язык  наших дедов  с современным, мы  убедились, что   русский язык 21  века угрожающе   утрачивает  меткие и сильные слова и обороты, особенно   в  разговоре, в  устной беседе. 
   Мы посчитали  необходимым  рассказать о наших наблюдениях,  донести людям  факты и  чувства  процесса исследования,  увлечь   односельчан изучением   своих корней, своего рода.  Для чего это нужно?  Для того, чтобы учиться у   предков  чести, дружбе, верности и вере, чтобы не быть  «Иванами, родства не помнящими», потому что народ,  забывший   «отчич  и  дедич»  обречен на исчезновение. Для того, чтобы потомки казаков  осознали, какой трудный, мучительный, жестокий  путь прошли их прадеды. Как кидала их история и судьба.  Как обильно полита их земля  «казачьей, нержавеющей кровью».  Как нужно ценить и любить эту землю и мир на ней. Как нужно дружить.
     Так какой же он,  милютинский  казак, и  легко ли было быть казаком?
   « Скрываясь в  тернах и буераках,  казаки царапали себе колючками руки,  ноги, сдирали цепкими ветками кожу. Забираясь в звериные норы, в густые камыши и болотистые плавни, они встречались со змеями, черными пауками, тарантулами, не говоря уже о мошке, комарах и слепнях.  В  высушенной жарким  солнцем степи  они испытывали страшные мучения от  голода и жажды, и  с предсмертными их стонами сливался вой волков, которые, растерзав тело человека, «квылили, проквиляли, похороны по казацкому телу справляли».  В непролазных топких плавнях казаки болели лихорадкой и горячкой,  особенно в период цветения камыша. Набегая на Крым или на турецкие владения, заносили  оттуда  «черную хворобу», или чуму,  и умирали в дороге вдали от родины,  без последнего утешения». Так пишет о казаках  Ю. Венелин.
    Надо ли говорить,  что в таких условиях могли выжить только самые крепкие,  самые смелые,      самые мудрые. Замешанный на такой закваске,  казацкий характер был подобен кремню, который с годами только отшлифовывался.   Конечно,  не хрупкими людьми были казаки.  Иначе как бы смогли они отстоять Русь,  да и всю Европу от беспощадных турецких полчищ и хищных татар, стотысячные набеги которых наводили ужас на все христианское население от берегов Черного моря до моря Балтийского
    «Кто хочет за веру христианскую быть посажен на кол,  кто хочет быть четвертован, кто готов претерпеть всякие муки за свой крест, кто не боится  смерти   -  приставай к нам.  Не надо бояться смерти – от нее не убережешься. Такова казацкая жизнь», -  с таким воинским кликом обращались казаки  к  собратьям.
    И умирали казаки,   «не скыгляча и не скаржичись»,  т.е. не воя и не жалуясь,  а всегда с достоинством,  с презрением к своим мучениям.  Приговоренный к сдиранию с живого кожи,  казак уже во время казни заявлял своим палачам,  что и такая казнь ему не казнь,  а «чистый смех»,  что  от сдирания с живого кожи  он не испытывает ни малейшей боли, а только чувствует «на теле мурашки».
    В былое время никто не сомневался, что казак умирает настоящей,  подлинною смертью не после первой, не после второй, не после третьей, а   лишь  после четвертой смертельной раны…
    Казаки  бестрепетно   отрекались от всех радостей земных,  от семейной жизни, от благоустроенного человеческого жилья и селились поначалу прямо под открытым небом.  Именно так произошло  примерно в 18 -  начале  19 века в степях на северо-востоке теперешней  Ростовской области.  Но старики рассказывают, что гораздо раньше, еще в конце 18 века, пришли сюда смелые, вольнолюбивые люди.  Поэтому официальная цифра  рождения  станицы Милютинской    -  1876  год,  скорее всего, ошибочна.  Несомненно, в архивах Музея Донского казачества есть более   точные сведения.  Мы  еще не нашли  подтверждения  этой версии, но прилагаем  усилия для  уточнения  даты  рождения станицы.
    А в 18-19 в. в наших местах были выпаса  Всевеликого  войска Донского, потому что на месте  современных  хуторов Орлов  и  Тернового росли травы  по пояс всаднику,  сидящему на коне. Со всей Донщины  пригоняли сюда  казаки лучших своих скакунов, потому и назывался здесь  один большой, ныне исчезнувший  хутор  « Жеребцом». И река Гнилая  была широкой и полноводной, в которой кони тонули  еще  в 50-ых годах 20 века.   Сейчас она обмелела, обесключила, скорее всего, по вине людей,  и лишь  иногда радует  большими весенними  разливами.
     Но раньше, до 19 века,  казаки жили в полной гармонии с  окружающим их миром.  Питались  рыбой,   птицей,  а иногда и отваром из рогов валявшихся в степи диких козлов.   Приходилось есть и ржаное  толокно,  при этом утешая себя тем,   что от такой пищи человек делается   «легче и чище». Про них не зря говорили: «Казаки как  малые дети:  дай богато - все съедят,  дай мало - довольны будут».
     Обучение ратному делу начиналось  с рождения  казака.   Как только он появлялся  на свет, «на зубок» ему  клали стрелу или пулю  и давали потрогать ручонкой  лук или ружье.  На седьмой день младенца крестили.  Имена детям давали  строго по святцам. В сорок дней мальчика  одевали в кольчужку и прицепляли сбоку  «шаблюку». После этого  отец  возвращал сына матери со словами «вот тебе казак!».  Когда у ребенка прорезывались зубки, его  « верхи» везли в храм и служили молебен святому  Иоанну-воину, чтобы  мальчишка  рос храбрым и преданным Православию. 
     В три года  ребята самостоятельно ездили верхом по двору,  в пять –  скакали по улице, стреляли из лука, играя, рубились  саблями,    захватывали знамена  и пленных, которые потом шли позади победителей и заливались слезами от позора. Всем этим любовались старики, а  атаман  выходил похвалить   храбрецов – победителей.
    Основное воспитание  проходило в семье. Каждый казак с малолетства знал и всем сердцем хранил Божию заповедь: «Чти отца твоего и мать твою, да благо ти будет и будеши долголетен на земли». Слово отца в семье было все равно, что слово атамана для войска, -  ему  подчинялись беспрекословно .
      От отца к сыну передавалось искусство верховой езды,  меткости стрельбы, ловкости  и слаженности действий. Наступало время, когда «малолетков» отдавали в обучение самым опытным.  Место обучения определяли заранее, и на нем  собирались  «отроки» -  каждый на своем коне и в полном вооружении. Здесь закаленные в боях старики вместе с  атаманом учили  их всем  воинским приемам. Они тренировались стрелять на полном скаку, поднимать с земли монету, мчаться, стоя в седле, и одновременно работать саблей, например, рубить пламя свечи   на низкой подставке.
      Так вырастали целые поколения. 
     Взрослые  казаки готовили лодки - челны из вязовых  колод.  Колоды  распиливали пополам, выдалбливали середину, а с боков прикрепляли ребра, которые обвязывались пучками камыша, что делало их устойчивее. Челны грузили пресной водой и продуктами – в основном, сухарями. Затем отправлявшиеся в поход молодые  казаки  шли  за родительским благословлением.  Недаром  на Дону была сложена мудрая пословица: «Родительское благословление со дна моря достанет – оно в огне не горит и в воде не тонет».
   Войдя в дом, казак кланялся в ноги отцу с матерью, прощался с ними, как перед смертью, и просил простить, если когда обидел невзначай. После этого   просил   святых молиться за него на время похода. И одно из главных событий -  это сбор всего воинства в храме или в часовне, если храм еще не построен. Начинался  молебен Николаю Чудотворцу, покровителю крестьянства, воинства и мореплавателей. Отслужив,  все шли на площадь, где пили прощальный ковш вина или меду. На берегу еще выпивали по ковшику, после чего рассаживались по челнам.  Они были достаточно большими, вмещали до 50 человек.  Как это  ни кажется теперь невероятным, но на  таких лодках-челнах  казаки по нашей Гнилушке – правому притоку реки Быстрой  в 136 км  от ее устья - проходили 92  км  до Северского Донца - и выходили в Дон! Перед тем как взмахнуть веслами,  казаки запевали песню: «Ты прости, прощай, тихий Дон Иванович…». 
  Отправляясь в поход,  донцы с виду выглядели оборванными – надевалось только  самое  старое. Ружья у них тоже казались ржавыми и негодными  - это чтоб «глаз не играл».    Обманув врага своей якобы  немощностью, казаки в бою были непобедимы.    И возвращались со славой  в родные курени.
   А вообще одежду донцов ученые описывают по-разному, но далеко не бедной или заношенной. А. И. Ригельман пишет  так: «Платье носят совсем татарское -  парчевое, штофное или суконное, кафтан и полукафтанье или бешмет и штаны широкие, сапоги и шапка черкесские, опоясываются кушаком». По его рисункам, кроме сапог, казаки носили и легкую обувь — чирики. О  женской одежде Ригельман писал  так: «На голове носили с висящими по щекам чикиликами, то есть лопастями, жемчужными и поверх оных высокие кички с сороками, наподобие большой треугольной лопаты, вышитой спереди золотом, серебром и шелками в узор, а иные  унизаны дорогими каменьями и жемчугом с накрытием белым тонким шальником, то есть кисейною или флеровою фатою с распущенными сзади концами». Нынешние же, по большей части старшинские и богатых казаков, носят с черкесского обычая собольи круглые шапки с унизанными каменьем и жемчугом, а у маломощных в узор золотом и серебром расшитым или из какой парчи, материи или бархата, плоские верхом; вдовы же носят без всякого украшения, только черные;»…  «у простых и небогатых в верхних станицах жены носят с двумя рожнами средние  и малые кички с сороками , шитые шелками и красной бумажной пряжей».
   Обычное верхнее платье казачек состояло, прежде всего, из длинного цветного капота тонкой материи, застегнутого под шею, с очень широкими у кисти рукавами. «Поверх этого они носят зажиточные каврак или саяв и кубелеки парчевые. штофные и прочей материи, то есть кафтан долгой и полукафтанье, который только ниже колен длиною, из - под коего видна шелковая цветная рубашка, также и рукава оной — по нынешнему обычно с обшивкой, как у мужчин, а по старому висят высокие; и опоясываются по кубелеку поясами и чепраками, то есть с золотым, серебряным, а иные и с дорогими каменьями и медными по ремню бляшками, разными узорами сделанными, а на  переди с замошною пряжкой».
    Девушки «платье носят все такое ж, как и женщины, притом все без изъятия ходят в портках, а по ихнему — в штанах, зимою в тулупах, крытых разными материями». «На ногах носят чулочки, или ичиги, кожаные желтые и туфли или башмаки красные, золотом шитые, а вдовы — черные». Головные уборы казачек, по зарисовкам Ригельмана, напоминают по форме лодочки с двумя рожками, монашеские клобуки, тиары и митры; в иных случаях это меховые шапки с двумя и четырьмя симметричными рогами.
   Эти исследования еще раз подтверждают извечное стремление казачества к красоте, их развитые  эстетические вкусы.  Наши предки были вовсе не забитыми крестьянам, не замученными помещиками  крепостными из Центральной России. Казаки - гордые и уважающие себя люди, готовые за волю отдать жизнь.
     Интересно женились наши  казаки.    Возвращаясь  из походов, они  брали с собой   красивых  пленниц и  дома начинали  с ними жить  без благословения церкви, но по строгому казачьему  ритуалу   Жених обычно выводил на площадь свою привезенную невесту,  молился Богу,   потом кланялся всему честному народу и объявлял громко имя невесты. Потом, обращаясь к ней, говорил:  «Будь же моей женою!» Невеста падала казаку в ноги. На этом  самодельный «обряд» и кончался. 
   Распадались подобные браки так  же легко. Собираясь в поход, казак мог  продать жену  за годовой запас  харчей.  А иногда   выводил её на площадь, говорил: «Не люба! Кто желает – пусть берет!» Если желающий забрать ее   находился, то он прикрывал «отказанную» своей полой.  Это  означало его  защиту и покровительство для  женщины
     Конечно, подобные   вольности с женским полом плохо влияли на  молодежь.  Старики это понимали, хотя сами в молодости женились так же и обменивались женами,  не взирая на их чувства. Тогда старшИна порешила ввести на Дону в среде казачества законный брак.  Брак, благословляемый родителями и освящаемый таинством Православной церкви. Но и после того, как семейная жизнь была  узаконена  среди членов Великого Войска Донского, далеко не  всегда     казаки  спешили связать себя узами  брака.  Наиболее преданные вере и заветам отцов, без остатка отдавали  они  все силы лишь служению казачьей идее: «За веру, царя  и  Отечество!».
    Когда же лета и раны сгибали их, они постригались в монастырь и доживали свой век в непрестанной молитве за  «други своя»   и торжество Православия.
      С   весны донцы обыкновенно собирались в главный свой город (сначала это были Раздоры,  затем Черкасск)  -  избирать старшИну:  войскового атамана,  двух есаулов и писаря.  Есаулы отвечали за войсковую казну и доходы  и приводили в исполнение приговоры круга.  «КрУгом» называлось собрание всех приехавших казаков,  которые обыкновенно сходились возле войсковой избы. Приговор круга считался окончательным и обжалованию не подлежал. Если было необходимо поднять в поход все «великое войско», то по городкам рассыпались грамотки, которые мы сегодня называем повестками.  И всё казачество своим ходом отправлялось в  столицу  Войска Донского.
  … Шумит,  волнуется наполненная  казаками площадь  Черкасска….  (Кстати,  о многом говорит  сама  этимология названия древней столицы донского казачества.    Слово это  произошло от  тюркского  «чири киси»  -    «люди армии». То есть  предки наши были  уже тогда, как мы сейчас говорим, «военными профессионалами»).    Собираются    в Черкасске   молодцы с  Тузлова, Еи, Маныча, Воловой, Цимлы, Сала, Чира, с Донца, с Быстрой, с Березовой… И с Гнилой. Ну и, конечно, с берегов самого батюшки тихого Дона…   Старые, с  сабельными шрамами  казаки держат себя степенно, беседуют тихо, обдумывая каждое слово.  Среди молодых – шум,  перебранка, толкотня.    Но вот  всё стихло,  и все чинно встали в круг:   вынесли войсковые регалии – Белый бунчук с двуглавым орлом наверху, пернач и бобырев  хвост. Вслед выступают есаулы,  за ними –  войсковой атаман  с булавой в правой руке. Тут-то  и решались  главные вопросы  казачества:  кого, как и когда « воевать».
       Шумными   и драчливыми  бывали собрания донцов!  Но,  как только  их ушей  достигала весть о неприятеле,  наступали полная тишина и  порядок:  самые буйные из казаков становились послушными и исполнительными.  Об этом   же пишет  Н.В. Гоголь в романе «Тарас Бульба», говоря о запорожских казаках:   «  … как только  окончил он (кошевой) свою речь,  все козаки  принялись тот же час за дело. Вся Сечь отрезвилась, и нигде нельзя было сыскать ни одного пьяного, как будто бы их не было никогда между козаками…»
     Иначе   и быть не могло.  Не только потому,  что в противном случае   казакам грозила немедленная расправа. Главное -  защита родины была для них делом  основным, непререкаемым. Они   не мыслили себя без схватки за страну. Ради этого жили. Жили так, будто это их последний миг на Земле.   Потому что готовы были к смерти в любой час.
  Как узнавали донцы о надвигающейся  угрозе? С помощью двойной цепи пикетов и дальних  разъездов. 
       Через реки казаки переправлялись обычно  «ордынским» или, точнее, «скифским» способом: клали седло с вьюком на небольшой плотик из камыша - «салу», привязывали  его к хвосту коня, а сами цеплялись за уздечку. В поход они всегда отправлялись налегке, не беря с собой ничего кроме сухарей, вооружились пищалями, копьями, саблями, иногда длинными малокалиберными орудиями – фальконетами, стрелявшими со станков фунтовыми ядрами.
    Отряды казаков четко подразделялись на сотни и полусотни, командовали которыми, соответственно, есаулы, сотники и пятидесятники. Казаки одинаково умело могли сражаться и конным строем, и пешим.     Нападали    всегда лавой,   то есть длинным разомкнутым строем.  А когда случалось  быть в окружении,  они быстро смыкались, укладывали лошадей треугольником (т.е. «батовали», если употреблять казацкий военный термин) и отстреливались из-за них, пока хватало пороху или пока свои ни пришлют подмогу. Жестоко? Да.  Наши души смущаются  столь решительным использованием казаком жизни главного друга -  коня -  во имя жизни  собственной,  чаще всего обрекая его  на смерть.  Однако это не просто порождение свирепого века, когда иное время  диктовало иные понятия  о допустимом и недопустимом. Ведь и к  себе  казаки относились столь же безжалостно  во имя  Родины и Православия. Жизнь стоила слишком дорого. И была слишком коротка.  Недаром женили казаков в 15-16 лет.  В 25-30 он мог бы  уже и не жить вовсе. Или быть немощным, израненным стариком. Казак обязан был успеть оставить после себя сына.  Чтобы уже  он защищал Родину и Православие. Иначе жизнь его не шла в зачет.
    Чтобы застать неприятеля врасплох,  казаки претерпевали  множество лишений. Зимой они не разводили огня,  чтобы согреться. Они   не позволяли ржать своим лошадям, обматывая их морды или кереями ( верхней суконной одеждой), или башлыками – да чем придется, что под рукой было и не могло повредить коню.  Часто сидели они на одном месте по несколько часов -  без движения,  без единого слова,  без курева,  выжидая единственно   необходимого для победы мгновения.
    Вынужденные избегать встречи с многочисленными врагами,   нередко прятались они в высокой,  скрывавшей всадника с головой траве, «блукали»  по ней  по целым неделям.  Чтобы сбить с толку своих преследователей, неподражаемо выли волками,  лаяли   лисицами,   кричали пугачами,  да так натурально,  что даже чуткое ухо татарина не могло отличить эти звуки от истинных.
    Застигнутые в одиночку в голой   степи, казаки  бросались в озера и лиманы,  потом подолгу  сидели в непролазных камышах, пережидая врагов, или же прыгал  в речку и прятались в илистом дне, часами дыша через камышинку.
   Невероятно трудной была жизнь казаков.  В том числе и Милютинских. Но, возможно, поэтому  и   стали  наши предки великими  лириками.  Прекрасные песни прочитали мы в сборниках казачьих песен, слышали в исполнении  местных народных хоров: Милютинского Академического, вокальной группы  « Купава»,   Кутейниковской    «Казачьей вольницы»,   Маньково  -  Березовской  фольклорной группы   «Горница», из уст стариков   на свадьбах,  проводах в армию.  Невозможно  забыть одну из них, полную  воистину шекспировского  мужества и   трагизма:
Не для меня придет весна,
Не для меня Дон разольется,
И сердце девичье забьется
С восторгом чувств - не для меня.

Не для меня цветут сады,
В долине роща расцветает,
Там соловей весну встречает-
Он будет петь не для меня

Не для меня журчат ручьи,
Текут алмазными струями.
Там дева с черными бровями-
Она растет не для меня.

Не для меня придет Пасха,
За стол родня вся соберется.
“Христос Воскрес” из уст польется
Пасхальный день - не для меня.

Не для меня цветут цветы,
Распустит роза цвет душистый.
Сорвешь цветок, а он завянет…
Такая жизнь - не для меня.

А для меня кусок свинца,
Он в тело белое вопьется
И слезы горькие прольются
Такая жизнь, брат, ждет меня…
      Такая жизнь, как в этой песне, у казаков и была.  Много интересного  можно узнать о  ней, если углубиться   в  историю,   этнографию,  песни,  быт  донских казаков.  Для этого нужно прочитать  великие произведения:   «Донские рассказы», «Поднятая целина», « Тихий дон»   М. Шолохова;  «Казаки», «Сыны степей донских», «Кондрат Булавин», «Сказание о казаках»  Дм. Петрова  (Бирюка);  «Кондратий Булавин»  Ник. Задонского; «Я пришел дать вам волю»   В. Шукшина; «Заговоры, обереги, поверья, приметы. Духовная культура донских казаков» Б. Проценко.
    Как правило, уже по внешнему облику казака можно было судить о его натуре. Просторные, не стесняющие движения одежды, удобные и в бою, и на пиру, и в обыденной жизни; открытый ясный взгляд,  уважающий и в себе, и в других человеческое достоинство. Плечистые,  статные  и смуглые от степной жары и,  в то же  время, по большей части полнолицые. Почти всегда на темени лихо заломленная барашковая шапка.  Казаки излучали спокойствие, силу, уверенность в себе, происходившие из глубокого убеждения, что « Бог не выдаст - свинья не съест!».
    Посторонних казаки поначалу встречали неприветливо, исподволь приглядываясь, изучая человека. На вопросы отвечали  неохотно и любили больше послушать, что скажет приезжий. И только убедившись, что пожаловавший к ним свой по духу и вере,  они мало-помалу смягчались,  лица их принимали веселый вид,  и живые глаза начинали искриться удальством и неподражаемым юмором.
    Беспощадные к врагам, казаки в своей среде были всегда благодушны, щедры, гостеприимны. Это распространялось не только на приятелей и знакомых,  но и на посторонних, «захожих», людей.
    Наравне с гостеприимством казаки отличались необыкновенной честностью  и взаимопомощью. Двери  в хуторах и станицах часто  не запирались ещё и в 20 веке. Накидывалась щеколда   - и всё.   Пришел человек – знает,  что дома никого нет.  И этого достаточно.     Краж и обманов   не было  с первых дней освоения  милютинских  степей;   тогда  всё, что кто-то имел или приобретал, делили между собой,  как в одной семье, без всяких расчетов. Убил ли кто   большого зверя или поймал большую рыбу – всё  тут же разносилось по дворам, и каждый брал себе,  сколько нужно было. Чистота нравов товарищества  была по нынешним временам невероятной. Пуще смерти боялись казаки греха.   Ибо знали, что в любую минуту могут предстать на суд Божий и тогда за каждый нечестный поступок придется платить сторицей…
  Воровства в нашей станице не водилось вплоть  до  середины  20 века  -   так говорили  все старики, с  кем пришлось нам общаться.
   Казаки  глубоко уважали старых и заслуженных воинов и  вообще «Военные степени». Это говорит о том,  что анархию и безначалие они не считали для себя приемлемым образом жизни, а иерархия личностных ценностей, основанная на истинных заслуга, была у них прочной. Они преклонялись перед   стариками, а те, в свою очередь, спокойно могли выпороть любого молодого человека, независимо от того, свой это  внук или чужой, за одно лишь бранное слово,  не говоря уж о более серьезных провинностях.
    Одна из замечательных черт казаков –  способность к искренней дружбе.   Решившие побрататься, шли к священнику и давали в его присутствии такое «Завещательное» слово: «Мы,   нижеподписавшиеся, даем от себя сие завещание перед Богом о том, что мы –  братии, и тот,  кто нарушит братство нашего союза,   тот перед Богом ответ даст, перед нелицемерным Судиею нашим Спасителем. Вышеписанное наше обещание вышеписанных Федоров (Два брата Федор и Федор) есть: дабы друг друга любить, невзирая на напасти со стороны наших либо приятелей либо неприятелей,  но взирая на миродателя Бога» ( «За Други своя», М., 1993, стр 68)» .  После чего побратимы делали собственноручные значки на завещательном слове, слушали молитву или подходящее случаю место из Евангелия,  дарили один другому крест и иконы, троекратно целовались и выходили из церкви как бы родными братьями до конца жизни.
    В  быту казаки были просты, умеренны и необыкновенно изобретательны. От лихорадки они пили водку с ружейным порохом, на раны прикладывали растертую со слюной землю   или свежую  мочу,  а при отсутствии металлической посуды ухитрялись варить себе пищу в деревянных ковшах, подкладывая туда один за другим раскаленные в костре камни, пока вода не закипит. Они добывали себе пропитание, в основном, охотой и рыболовством и больше всего ценили хлеб в самых его разнообразных формах: от каши до выпечки.
    На войне казаки отличались  исключительной маневренностью и находчивостью. Они умели в любом положение «выиграть у неприятеля выгоды, скоропостижно на него напасть и нечаянно заманить». Однако главной военной хитростью казаков была их беспримерная отвага и вера в победу. Не раз, бывало, на виду изумленных турок  казацкие  войска  окружали их многопушечный корабль  и   бесстрашно бросались со всех сторон на  него. Не случайно при одном виде казаков бледнели враги.
     При этом были наши предки отзывчивыми, добрейшей души людьми,  мечтателями и поэтами.  Они всегда выбирали для своих жилищ, как временных, так  и вечных,   живописные места.    В самых  красивых местах строили казаки свои курени. В самых высоких и  таких же  красивых хоронили  они  своих  дорогих     «упокойных», называя эти места не грубым словом «погост» а ласково и грустно «могилки». Именно на таком  месте и  располагается    старое милютинское кладбище.  Посмотрите  на все старые хутора   нашего района -  окрестности их так же прекрасны, как на фотографии реки у слободы Маньково-Березовской.  Поднимались наши предки   на степные курганы и с высоты птичьего полета любовались ландшафтами, предаваясь тихим думам и возвышенным размышлениям…
 
   










  Еще голыми стоят деревья, а уже пламенеют в степи лазорики и  солнышком сияют полулазорики.
 Поле  лазориков у  хутора Петровского
 
 
     Поляна в Милютинской роще в  конце апреля. Цветет адонис

 
 Июньская  степь у станицы Селивановской
 И необъятной высоты небо над головой  всадника!
 




 
 
 
 
 




 Селились казаки всегда у воды.  И прекрасны эти тихие, мудрые заводи, созерцание которых  будило в людях  высокие чувства. Перед вами река  Березовая (Березовка)
 
 











А это - река Гнилая . Никто до сих пор   не знает, как она  называлась в 18 веке: на старых картах есть река, но нет ее названия. Начинается она  на границе Обливского и Милютинского районов Ростовской области. Вниз по течению проходит через хутора Орлов, Агропролетарский, Юдин, станицу Милютинскую, хуторы Новокузнецов, Старокузнецов, Широкий Лог, Терновой, Сулинский и Новодонецкий Милютинского района. Далее протекает по хуторам Калмыков, Лесной, Качалин, Майоро-
Белашовка, Малокачалин и Борисовка Тацинского района. Южнее хутора Малокачалин  она впадает в реку Быструю.
В Гнилушке, как ласково называют ее жители, водится  лещ, окунь, плотва, судак, щука, сазан, сом.  Рыбалка – любимое занятие местных мужчин.
  Мы узнали, что на нашей  Гнилушке находятся древние стоянки человека.  То есть она очень и очень древняя речка.  Не одно поколение людей смотрело в  ее воду, стоя на  том берегу, где вчера стояли мы, любуясь  зеленовато- голубой ее гладью. Где стояли наши прадеды – казаки, собираясь идти «воевать» с очередным желающим захватить и эту реку, и эту землю
 



 
А это   она  же, Гнилая, у того места, где был когда-то хутор Жеребец… 
   
      








  Вечные и верные спутники казачьей жизни -  простые беспородные преданные существа: лошади, коровы и овцы. Как жаль, что все реже и реже встречаем мы лошадей в наших казачьих краях. С большим трудом нашли  мы коня для этого снимка…
   …. Хорошо, но горько  поётся  в песне Владимира Трошина:   «За что, не понимаю я, коня мы так обидели  -  парады принимаются и то с автомобиля….  Каурые и белые, соловые и рыжие… В век атомный нелепые...   И все – таки, вы слышите, проходит кавалерия!  Проходит кавалерия ночами рядом с нами... Проходит кавалерия мальчишескими снами…»
 


 
 








    
   Любили милютинские казаки   слушать сказы и сказки стариков,  раздольные, как степь, песни.  Вольно звучало  многоголосие казаков и казачек, потому что нет более любимого занятия для казака, чем пение старых песен, дошедших к ним из глубины веков - через время, через битвы, победы, поражения, ненависть и любовь.  К сожалению, в последнее десятилетие мы  не слышим казачьего пения по вечерам. И редкие  переливы родной   одинокой гармони   вызывают грусть и недоумение: как можно было променять культуру предков на телевизионные «флеш-мобы» и «шоу», одни названия которых противоречат всем фонетическим законам великого русского языка…   
    Речь казаков была  вообще очень точна, образна, выразительна и красива. Многие  у нас назовут ступеньки  «приступками»,  полку  - «поставом», беседку – «грибочком» -  и   эти  слова гораздо точнее их ссинонимов обозначают предметы.  Про человека, делающего или говорящего что-то нелепое, глупое, скажут:  «Дуркует».    Вместо  «готовится» - скажут  «гадует»,  вместо « здоровались» -  « ручкались».   А  о человеке  перед смертью произнесут совершенно потрясающее: « Часует».  Не забыть  и  случайно  услышанное  в разговоре двух старушек определение того, как жена относилась к мужу:  «Всю жизнь  ОБДУТЫЕ  кусочки ел, на белых простынях лежал».  И ничего не надо добавлять к  доброте и красоте  чувств простой казачки. Горячие кусочки она  ему « обдувала»  всю жизнь, так жалела и заботилась…
    Уже простой перечень забываемых  нами слов, исчезающих в лавине американизмов, вульгаризмов, всех этих «как бы», «типа», «я в шоке»  и пр.  оставляет   чувство хорошей   злости и негодования  – что мы теряем, люди? Как мы могли допустить  предательство  и языка, и идеалов своих отцов и дедов?
    Может, вспомнит кто-то, что значит «мгычка»? «Чикамаз, бричка, погано, чертовА, чувяки, могилки, бейдарка, глечик, шалупонь, манюня, притолка, на дурницу, толмак,  дуркует, стежка, не спопашился,  амором, уморился, цуценя, грядушка, лялякать, курчата, дрючок, погано, блукать, оторопеть, окаянный, завалинка, шулюм, курчата, бугай, припечок, грубка, горбыль, разбодяга, катух, наволочь, наседка, цибарка, цуцырка, кулиги, нарочИ,  баламут, макитра, халявки, сапетка, скрыня, чулан, серники, стреха, выгон, горище, ключка, гроши, скаженный, обдерживать, суходол, заполошный, сховался, ичиги,  карпетки, архаровец, став, баламутить, сапетка,  круча, ошалупка, саболи, чум, музга, копанка,  уморился,  карпетки,  хвиляй, горище…» - и  ещё сотни и сотни ядреных, зернистых, крупных и крепких  слов - образов.  Вспомни, читатель, сейчас слова мамы, отца, дедушек и бабушек, подивись их выразительности и добавь   навсегда в речь свою и  внуков...
    Много слов  умирает на наших глазах… Эти просто сразу пришли на ум, потому что помню папину речь.  Речь образованного, надо заметить, человека с высокими  должностями. Но не утратившего связи с  предками и не уродующего русский язык.  Конечно, некоторые  сельские  жители  пока помнят   эти слова – но далеко не все  и только «пока».  А  у горожан  язык  -  зачастую нелепая  помесь «аглицкого»  с нижегородским.
                ****
    Разумеется,  были в характере казаков и недостатки. К  примеру,   не могли   они   удержаться,   чтобы не побалагурить,   не послушать   байки других, да и самим  не похвастаться воинскими и любовными  подвигами.  Любили казаки, вернувшись из заморского похода, шикануть своим нарядом и убранством. Отличались  и беспечностью и ленью. Не отказывали себе и в «питии». Вот что писал о них француз Боплан : «В пьянстве и бражничестве они старались превзойти друг друга, и едва ли найдутся во всей христианской Европе такие беззаботные головы, как казацкие, и нет на свете народа, который мог бы сравниться в пьянстве с казаками». Однако, как мы уже знаем, они легко и мгновенно меняли свой образ жизни в дни опасности, беды, горя. Во время похода объявлялся строжайший сухой закон, отважившегося напиться немедленно казнили. Да и в мирное время быть с водкою запанибрата могли только рядовые казаки,   для «начальных людей», для тех, кто, по существу, руководил казачеством,  пьянство считалось серьезным недостатком. Среди атаманов всех уровней пьяниц не было, да и быть не могло. Ибо им тут же отказали   бы в доверии.
    В основе характера казака,  как и вообще русского человека,  были какая-то двойственность: то он очень весел, шутлив, забавен, то необыкновенно грустен, молчалив, недоступен. С одной стороны, это объясняется тем, что казаки,  постоянно глядя в глаза смерти,   старались не пропускать выпавшую на них долю короткую радость, с  другой стороны, философы и поэты в душе, они часто размышляли о вечном, о суете сущего и о неизбежном исходе из этой жизни.
    Ничто не возникает из ничего. Точно так же невероятно,  чтобы на пустом месте возник   народ, прославившийся в мире столькими подвигами и талантами. Где же корни казачества?

                2 глава
                Корни казачества
   Теорий происхождения казачества  много.  Наиболее интересны для нас   предположения  Ю. Венемина. Он убежден, что, осваивая привольные южные степи,  наши предки приручали обитавших там диких лошадей. Постепенно они стали лучшими в тогдашнем мире наездниками и конными стрелками и наводили ужас на все народы, которые пытались им сопротивляться. Возможно, древние греки,   которые жили в гористых местах и почти не пользовались по этой причине лошадьми,  видя неуловимых и непобедимых пришельцев   с севера, издали поражавших их стрелами, решили, что они составляют одно неразрывное целое с их скакунами?  Поэтому   и назвали их «кентаврами», т.е. человеко-людьми,  у которых зад и ноги были конскими, а грудь, голова и руки - человечьи. Много позже греки, конечно, поняли,  что кентавров нарисовало им их испуганное воображение, а  на самом деле нападали на них искусные наездники, в совершенстве владевшие своими конями. Греки  назвали этот воинственный и отважный степной народ скифами.  Именно скифы, по мнению Венемина,  являлись пращурами  славян, а за ними –  и  казаков.
    Скифский след казаков прослеживается из глубины веков
    Как известно, во время знаменитой осады Трои, запечатленной в «Илиаде» Гомера, славнейшим героем со стороны греков был царь Ахиллес.
    Очевидными признаками скифского (славянского) происхождения Ахиллеса   историк  Арриана  считал   его русые волосы, голубые глаза и необычайную ярость в бою, а также и скифский покрой его одежды с характерной застежкой. По преданию, места,   откуда отправился в Грецию Ахиллес, находятся в исконных землях Запорожского войска – на оконечности знаменитой Кинбурнской косы. Не случайно на протяжении веков место это называлось у греков ахиллесовым берегом.
    
  Геродот восхищался воинской доблестью скифов, и собирал сведения о войне скифов с врагами его родины, он хотел понять, из чего складывается сила скифских племён. Дарий I после успешного индийского похода персидской армии решил подчинить себе скифов Северного Причерноморья. Скифы воевали по-своему, их конница считалась непобедимой. Уклоняясь от прямого боя с персидской армией Дария, заманивая персов вглубь страны, они совершали быстрые и неожиданные партизанские налёты на растянувшиеся по степи отряды персов.  Сначала скифы отступили за Днепр, потом за Дон,  наконец,  за Волгу, затем, неожиданно сделав петлю, повернули на запад. Так они изнурили Дария и   положили начало казачьему роду.  С тех пор  и нет ему «переводу». Вот к чему привел «скифский след»  некоторых ученых.   Это неожиданное предположение ученого нам интересно,  хотя, возможно, оно не совсем научно. 
    Другие же теории происхождения казаков вполне обоснованы многими учеными и хорошо известны всем со школьных лет. 
   В  16-17 веках начался исход на Дон самых свободолюбивых, умных, крепких и отважных русских крепостных крестьян, не желавших мириться с рабством, жаждущих свободы и хлеба.  Так заселили донские степи  новые, особенные люди  - казаки.  Но что же означает это слово?
     В числе разнообразных определений понятия «казак»  наиболее верно отражает его смысл  понятие «вольный» человек. Происхождение его  относится к эпохе героического народного эпоса. Человечество никогда не покидало мечты о «вольной и счастливой» жизни. Стремление к осуществлению этой мечты у человечества было тем более сильно, чем более жестокой и беспросветной казалась действительность. Мечта эта осуществлялась отдельными лицами, порывавшими со своей средой, племенем, уходившими «на волю», где устраивали жизнь независимо от других, по собственному разумению. Вокруг отдельных смельчаков собирались группы таких же искателей счастливой жизни. Собиравшиеся группы  превращались в боевые дружины и устраивали свою жизнь на основе дружбы, равенства, свободных бытовых отношений и среди других народов получали название «к а з а к и», или «свободные люди».    

    Героический эпос всех народов украшен народными героями, богатырями, подвигами сильных и смелых людей, осуществлявших человеческие идеалы. В ходе исторического процесса дружины вольных людей превращались в племена, а потом в народ, продолжавшие существовать отдельно, или же сливались с другими народами, но сохраняя свое название — казаки.
      Под названием  « казак»  у разных народов существовали самые разнообразные по форме и содержанию понятия. У персов под этим разумелись люди, состоявшие на службе, оплачиваемые казной, по персидски «газа»   -  отсюда «газак». У арабов слово казак означало всадника, сражавшегося за веру и закон пророка.
     Некоторые ученые  усматривают в  слове КАЗАК  монгольский  след. По–монгольски, «казых» или «казак» — это свободный воин, живущий обособленно в палатке, или, по другому понятию — броня, щит и крепкий оплот по охране границ, или военный страж. 
    Но еще до появления монголов название «казаки» на Руси  было известно. В числе ее богатырей первым был «матерой казак Илья Муромец». Кроме того, в начале XI столетия, Тмутараканский князь, Мстислав, объединив под своей властью Киевское, Черниговское и Переяславское княжества, привел с собой с Кавказа племена черкес и касогов. Присоединив к ним тюркские племена торнов и берендеев и поселив их на границах, образовал из них военные поселения для защиты границ от нападения азиатских орд, кочевавших в южно–черноморских степях. Среди этих племен одно называлось «казаки». 
    Таким образом, различные понятия, связанные со словом к а з а к, приводили историков к заключению, что слово это было перенесено с того или другого предмета на народ, живший в особых условиях, отличавшийся от других не расовым происхождением, а характерными личностными особенностями
     Постепенно казачество становилось  оплотом Православия и русской государственности, его юго-восточным дозором.
   Каждый русский, а тем более казак, хранит в своем сердце слова Святослава, сказанные им своей дружине в безвыходном положении:
   «... Деды и отцы наши завещали нам храбрые дела! Станем крепко. Нет у нас в обычае спасать себя постыдным бегством. Или останемся живы и победим, или умрем со славой. Мертвые срама не имут, а убежавши от битвы, как покажемся людям на глаза?». Именно эти слова  Святослава о мертвых, «срама» не «имущих», испокон века являются девизом казачества. 
     Илья Муромец  был первым из русских богатырей,   кто назвал себя казаком  и гордился этим званием. Чем же так лестно было это слово народному герою?  Несомненно, что казак был не просто русский богатырь, обладающий несокрушимой силой, но богатырь - христианин, сила духа которого  выше его физической мощи. Не напрасно же бесстрашный воин Илья Муромец причислен к лику святых, и его  мощи  поныне покоятся в Киево-Печерской Лавре.
   Очень точно  характеризуют особенности личности  милютинского  казака   наши  пословицы и поговорки, которыми  мои земляки  пользуются  и сейчас.  Каждая из них свидетельствует об убеждениях, морали,   высоких нравственных качествах   казаков. Пословицы «Не пеняй на соседа, коли спишь до обеда», « У ленивого казака  и курень течеть, и печь не печеть» ,            « Бери жену с Дону, проживешь  без урону»,  « Не  хвались, казак,  травой, а хвались сеном»  говорят о трудолюбии, хозяйственности  наших предков;             « Казаку честь за Родину лечь», « А ну, беда,  посторонись,  казак за дело взялся»  - об ответственности, уверенности в своих силах и решительности;             « Без Бога  не до порога»  - о  крепкой вере  в Бога.
     Не менее  значимы с точки зрения характеристики  милютинских казаков и их фамилии.   Антропонимика   мест    и  фамилий  многое может рассказать об особенностях нации или группы и индивидуализирующих знаках людей.  Милютинская фамильная антропонимика  не исключение. Очень много фамилий у нас связаны с   названиями   населенных пунктов и иных мест.  Некоторые  фамилии произошли от названий мест, но чаще хутора называли по имени его основателя.  Например,  фамилия Терновой, как и  подобные ей,  выражают географическую ориентацию  своих родоначальников  в пределах нашего района,  а   фамилия Орлов несомненно связана с названием хутора Орлова,  который, в  свою очередь,   связан с нахождением  его  в месте огромного скопления орлов  на территории  выпасов казачьих лошадей, вероятно,  служивших в случае  падежа  пищей для   птиц.  Такая вот экологическая цепочка.
   В то же время милютинские фамилии Лукичев, Приходькин,  Маньков, Волоцков, Юдин, Савченсков, Селиванов  и другие в свое время  дали названия основанным   ими хуторам  Волоцкову,  Лукичам, Приходько - Придченскому,  Степано – Савченскому , слободе  Маньково - Березовской ( по реке Березовой, на которой она стоит),  станице Селивановской. Название хутора Вознесенского, возможно, свидетельствует о дате его возникновения, связанного с праздником Вознесения   
  У казаков издревле существовала традиция давать человеку прозвище в дополнение к имени, полученному им при крещении. Дело в том, что церковных имен было сравнительно немного, и они часто повторялись. Поэтому повторялись и фамилии, образованные по типу «сын отца  Ивана -  Иванов сын».  Чтобы избежать этого, находчивые и острые на слово казаки  придумывали  просто замечательные антропонимы.
   Многие  антропонимы привязывают  своего первого носителя   к сугубо местным предметам, к топографическим ориентирам:  Базковы (   баз  - места для скота),  Завгородние , Тыняновы(  жили за  оградой,  за тыном,  т.е.  за или у  межи) ; Задорожные ( за  дорогой),   Коломойцевы ( около МЫТА,  т. е.  места, где собирают мыто, пошлину  за   проезд через мост или заставу), Подгорный, Нагорный( по отношению к горе),  Плужников  - от слова «плуг». Бережной- (  берег),Горунов   ( у горы), Скирдин   ( от скирды ).  Много фамилий  « растительного»  происхождения :   Рогозин (  рогоза – чакан) , Терновой ( терен );    Целиков  (  от целик  -  гриб-обабок), Лопухов, Лозовой( от лоза)  ,  Агуреев ( от   огурец), Жарков ( от  названия цветов «жарки, цинии»  или отэмоциональности личности); по признаку наличия или отсутствия того или иного признака :   Хроменков, Курилин, Заикин,  Лысов, Ушкалов,  Долгов( долгий, высокий), Беспалов,  Бесчастный ( несчастливый),  Хромов, Пышнов ( толстый),  Синяпкин,  Синяков,   и т.д.. Имеются уничижительные фамилии, но их мало:  Сюсюкин, например.  Есть большое количество  прозваний  -  счетных  антропонимов, когда имя сыну давалось  в соответствии с   очередностью  или временем  его  появления   на свет:    Першин ( первый),   Пятиков,  Десятов,  Морозов( в мороз появился на свет),  Хмарин ( когда хмарило),  Февралев , Чичеров ( от «чичер», - пурга с ветром), Заверюхин ( в метель,   завируху), Позднышев ( от  « поздняк» -  поздний ребенок.     по  названиям животных  :   Бирюков ( от « бирюк»  - волк), Волков, Бобырев. ( от «бобырь» , бобр), Воронин,  Жуков , Соловьев, Михалин, Баранников,  Козлов, Синицын, Бобров,   Медведев и т.д;  по именам   основателя   рода: Панфилов, Харитонов,  Фролов, Свиридов, Ананьев,  Акимов,  Петров,  Филимонов , Иванов ,  Демидкин,  Матвеев, Никонов, Мирошников  и т. д.;  по  внешним особенностям  и своеобразию личности:  Богатырев,  Батырев (редуцированное Богатырев), Толкачев ( толкач),  Бодров  ( бодрый),  Вернигоров  ( свернет горы),  Постников,( постный, унылый), Изварин ( от        « извера»-- т.е. свара, ссора, несогласие ),  Шарапов ( от «шарап», т.е. призыв, клич на захват, грабеж, присвоение); по бытовым особенностям рождения, жизни или занятия родителей:  Буданов (  от  «будан» - уха с мучной забелкой), Молочнов ( от « молоко» или по  бледной внешности ),  Максаев ( от  « макса», т.е.  рыбья печень) , Полковников       ( сын полковника) ; Бабичев (  возможно,  рос с «бабами», без мужчин);   по роду деятельности, мастерству :  Чумаков  ( от « чумаки»,   которые  привозили соль из Крыма,  отсюда « Чумацкий тракт», т.е. Млечный путь) , Письменский ( умел писать), Бондарев  (  бондарь,  тот, кто делал кадушки , бочки),  Писарев,  Гончаров          ( работал с глиной, делал посуду),  Распаркин    ( возможно, портной),Житнев  (жито),  Слесарев (слесарил),   Ковалев  (  подковывал лошадей) , Кузнецов  ( кузнец),  Дегтярев,  ( от  «деготь» ), Бурдюжев ( от «Бурдюг» - козий мех для вина),   Шаповалов        ( шапки валяли, т.е. делали), Токмачев ( от  « токмача «– колотушки сапожника),   Золотовсков       (  мастера по золоту, ювелиры), Попов, Пономарев, ( церковные), Бердарёв( от слова   « берда» - часть винтовочного затвора),  Батырев ( от слова батовать, т.е. укладывать лошадей треугольником )  Конозов( от « коно», т.е.   вершинный, инструмент для укладки на лошадь) Кравцов  -  от прозвища Кравец в значении «портной».    Много у нас сложных фамилий, значение которых прозрачно и   рассказывает  о наших предках много интересного: Белоусов. Белоконев, Сиволобов, Черноусов,  Черноморов,  Чернокозов ( от  «черные козы») ,  Пологрудов ( от « полая, впалая грудь»),    Сероштанов,   Дериглазов,  Долгополов,  Коновалов  ( валил коней, чтоб подковать), Подберезный  ,   Тюрморезов ( от  сочетания « резать тюрьму» , т.е. бежать). 
  Чрезвычайно   интересна  энтония   милютинских фамилий,  которая свидетельствует  о слиянии местного населения с иноземцами. Множество фамилий говорят о происхождении казака : Дунайцев    (может, с Дуная привез его предок себе жену), Москалев ( от  уничижительного  « москаль»),  Тулинов( из Тулы), Швечиков ( от  «шведик»  - швед),Ляхов ( из Польши), Персиянов (  из Персии);  Болдырев       ( от « болдырь» -- метис русского казака  с  калмычкой), Калмыков (калмык) Поляков (поляка сын)   Греков  (из Греции), Мордвинов (от  названия народности  «мордва»), Мещеряков (  от мещерник  - чуваш), Черемис ( от « черемной»  - красный, рудой   или  «черемис», т. е. «мордва»), Мордвинцев (из Мордовии), Украинцев (с Украины), Татаринов (татарин).
     Все  эти  фамилии особенно  интересны тем,  что свидетельствуют о  межнациональной терпимости  казачества   (которая называется сейчас модным словом   «толерантность»  и вызывает серьезную озабоченность власти); о разнообразной  занятости  ее  населения;  о  том, что казаки не только воевали и привозили военные трофеи,  но и много работали. Многое умели,  были мастерами своего дела, если оставили след  этого дела в   поколениях потомков.    Вообще, анализу фамилий наших  земляков можно посвятить отдельную  работу по антропонимике, так они интересны, разнообразны и так много могут сказать  об истории и личности каждого казака.
                Глава 3
                Заключение.
   Чистотой и высокой нравственностью был силен казак. Верностью долгу и бестрепетным отношением к смерти.   И сейчас еще поют у нас старые казаки песню   с  поразившими меня словами:  « Ты скажи моей молодой  вдове, что женился я на другой жене; нас сосватала сабля  вострая, положила спать  мать  сыра - земля…».    Явственно слышны в этих словах  гордое и  мужественное  приятие смерти, смирение перед судьбой и любовь к жене - вдове, к  земле - матери.
    Но шли  века, и все более утрачивал   казак высокую нравственность и простоту. Бесчинство поселилось в  казачьих  землях. Появилось предательство. А ведь  казачья пословица гласит: « За предательство  надо платить кровью…».  Стали исчезать вера, честь и правда.  Возможно, поэтому и случилось то, что случилось – потекли реки казачьей крови в гражданскую войну,  когда «сын с размаха шашкою  -  да отца!».  Когда « в голос плачут женщины – верь - не верь: красные да белые все теперь».  Когда          «в деда внук - кровиночка целится»….
   Слава Богу, что все это кончилось и никогда не вернется. Такие люди, какими были наши предки, достойны  памяти и гордости. Они учат нас всем: образом жизни, характером, верой, убежденностью,  нравственностью, умением любить, дружить, защищать свой род и дом. 
   Глубоко окунувшись в историю предков, можно  узнать их по- новому. 
    Постоянные тревоги и частые войны приучили казаков не привязываться ни к чему земному, ценить истинных друзей и верность  долгу, а в самые отчаянные минуты уповать на Бога и Богородицу.   С   другой  стороны, всегдашняя бранная жизнь  порождала у них беспримерную удаль и  бесстрашие,  сознание   своей силы и ловкости, уверенность  в конечном успехе.
    Свободный поиск добычи  на ничейном пространстве   позволял казачеству поддерживать на высоком уровне  свою боевую форму, на практике обучать необстрелянную молодежь. Тем же целям служила и охота на зверя.
    Все эти качества должны быть примером для современного молодого поколения. Мы должны учиться всем замечательным  способностям казаков, их  умению служить Родине.  Пример предков может стать той объединяющей идеей для донской  молодежи,  которой  так не хватает современному миру. А для того  чтобы учиться у казачества,  нужно внимательно изучать его историю.
 Однако существует еще одна версия  происхождения казачества. Несомненно, она тоже имеет право на жизнь.
 «Нетрудовой народ»: почему русские крестьяне не любили казаков
Казаки представляют собой сложное этносоциальное формирование, которое приобрело уникальные черты приблизительно в конце XVII века. Лев Гумилев в книге «От Руси к России» определил их как субэтнос (компактно проживающую группу людей), ставший со временем отдельным этносом со своей культурой, обычаями и моральными ценностями. Происхождение казачества Изначально казаки были простыми служивыми людьми, входившими в Донское, Яицкое и другие воинские формирования. Никаким отдельным народом не были и собственных поселений не имели. Жили у крупных землевладельцев на полном обеспечении. Все изменил Великий голод, разразившийся в три неурожайных лета 1601—1603. Не в состоянии прокормить свои казачьи армии, бояре просто выгоняли их на улицу. Бывшие «боевые холопы» находили пристанище в степях «украин» (окраинных земель) Речи Посполитой и Руси. Сначала казаки промышляли грабежом на больших дорогах, как самые настоящие разбойники. Со временем стали обустраивать небольшие поселения: станицы, сечи. Там они жили крайне обособленными коллективами, практически не пуская к себе чужаков. За сотню-другую лет казаки создали целую культуру с огромным количеством уникальных традиций. В некоторых регионах даже сформировали свой говор на основе русского языка, вобравшего в себя местные диалекты. Казаки всегда превозносили свое «воинское» происхождение, считая себя гораздо выше простого русского народа. У крестьян такая заносчивость не вызывала большого восторга. Высокомерные и дикие нравы Отношение к казакам разных слоев населения, а также соседей Руси было разным. Польские феодалы их жестоко ненавидели, о чем можно прочесть в книге «Происхождение украинского сепаратизма» историка Николая Ульянова. Он привел массу цитат из польских документов, в которых казаки сравнивались с «диким зверьем». Простые москвичи тоже не сильно жаловали запорожское казачество. Ульянов приводит описание казачьей ставки Семена Палея, которое оставил московский поп Лукьянов. В нем священник говорит, что казаки «страшны» и «лихи, как собаки: из рук рвут». Такие нравы казачества во многом обусловлены и разбойничьим прошлым, и образом жизни. Совсем иначе относились к казачеству представители власти. Александр Суворов открыто восхищался им. Прославленный полководец даже упросил Екатерину II помиловать это вечно непокорное племя и переселить жителей Запорожской Сечи на Кубань. В итоге на новом поселении возникло 40 казачьих станиц. Интеллектуальная элита России по-разному относилась к этому особенному этносу. Лев Толстой уважал и считал, что вся история России буквально сделана руками казаков. Они взяли и удержали Азов, который даже Петр Великий «не смог удержать». В противовес писателю путешественник Михаил Венюков открыто выражал свою нелюбовь к казачеству в книге «Описание реки Уссури…» Он рассказывал, что в станицах царит тяжелый дух «казармы и монастыря». Сами же казаки недоброжелательны, суровы, смотрят на чужаков с плохо скрываемой язвительной ненавистью. В казачьем сообществе, действительно, царила суровая дисциплина. Все безоговорочно подчинялись атаману. За всю историю не было ни одного бунта простых казаков против своего командования. А ведь даже на русском флоте случались моменты, когда моряки поднимали на штыки своих генералов. В отношении второй характеристики Лев Гумилев подтверждал, что казачеству, как никакому другому народу, свойственна «комплиментарность» — ярко выраженная симпатия к «своим» и недоверие, даже ненависть к «чужим». Казаки никогда не водили дружбы с простыми русскими крестьянами. Более того, открыто демонстрировали ту самую комплиментарность. Крестьяне же не любили представителей этого этноса не только за их высокомерие и отсутствие гостеприимства. Историк Ульянов писал, что простые землепашцы считали казаков «гулящим, нетрудовым народом» с диким нравом разбойников. Мирным работящим людям казаки казались «враждебной стихией», неуправляемой и живущей по каким-то своим закона

(Источник: «Нетрудовой народ»: почему русские крестьяне не любили казаков
© Русская Семерка russian7.ru)
Призведения русской литературы  начала  20 века подтверждают мысль о  тяжелых взаимоотношениях   казаков с русскими и украинцами (Шолохов, Серафимович
 


 

  Предложенные вашему вниманию  фотодокументы  о казачьих семьях   хорошо  подтверждают  выводы данного исследования.   

     Главное в людях на каждой фотографии  - это чувство собственного   человеческого достоинства   казака,  его неподдельная природная красота,  уверенность в себе, в друзьях, в жене.   Уверенность в  своей значимости для страны,  родины, Дона.    Как прямы их спины, как   вольно расправлены плечи   и как  сильны  крепкие мужские руки, которыми казаки одинаково уверенно держат оружие, плуг,  обнимают женские плечи или ребенка. Свободные, горделивые  и вольные позы, открытые лица,  ясные, чистые глаза. Дух товарищества, братства, чувство локтя и надежды на тех, кто рядом, на  родину   и   на Бога. Именно Вера делала их необыкновенными людьми.      
   Особенно хороши семейные фотографии.  В них  суть  нравственности,  идеологии, принципов и законов казачьего уклада.  Вот на снимке две молодые семьи.  Это братья  -  они очень похожи ! -   и   их молодые жены (с посторонними девками кто б тогда посмел запечатлеть навсегда свой образ…). Мужчины сидят.   Свободно и уверенно расставлены   мощные ноги,   покойно и   в  то же время   крепко  лежат   на коленях   сильные,   красивые руки.  Чуть позади них,  положив   руки  на   широкие,  родные и такие надежные плечи мужей, стоят    молодые    их  «жёнки».   Не потому они стоят позади, что их   НЕ  уважают, а потому,  что их  ЗАЩИЩАЮТ.    Потому что казак   ПРИВЫК   быть впереди,  на передовой,   и вызывать любой огонь   -  на себя.    Сколько  доверия, уверенности  и уважения, любви, нежности в этих   женских руках на  сильных  плечах их мужей…
  На следующей  фотографии женщины  сидят,  а мужчины стоят рядом, по бокам,   И это очень символично:    ведь жены   их  -  теперь  уже МАТЕРИ, на руках у них маленькие продолжатели рода.   Женщины держат   сыновей  - надежду и опору, будущее Дона, семьи.  Теперь забота казака   -  беречь всех,  больше жалеть свою жену. Она оправдала его надежды:   род продолжен.   Женщины  сидят скромно,  уверенно, с   достоинством  матери  и  хозяйки.
    А на этом снимке  -  казачья  семья. Уважение и почтение к старшим,  достоинство и самодостаточность стариков   восхищают в  фотографии.
 
 А  здесь перед нами – воплощенная гордость отца и самоотверженный труд-подвиг  матери десятерых сыновей.












   
   






Царская армия казаков
 Белая гвардия   казаков


 
Казаки Первой  Конной  армии

 Богатые казаки
 Казаки- красноармейцы
  Казаки-белогвардейцы
  Казаки Первой  Конной  армии
Красная гвардия казаков


 
   










Донской казачий полк генерала Платова
 
 



Первая Конная  армия
Казаки-пластуны в Великую Отечественную  войну



 Казаки с фашистами.  К несчастью, было и это.  В семье не без урода.
Но главным в истории казачество было  это:
Казаки на параде Победы в Великой Отечественной   войне
Милютинские казаки  в 70-е годы   20  века.   1 - Миронов Герасим Матвеевич. Красный партизан
Казаки хутора  Кутейникова  нашего района  Александр Багаев  и Павел Кузнецов.  1915 год
 Семья    Милютинских казаков: Коршуновы Даниил и Серафима. 1918 г
 

   1912  год.  Казаки  Письменские
 Казаки Кузнецов  Павел Федорович,   казак из родословной  Егоровых и Юров  Герасим Васильевич,  х. Вознесенский нашего района.  1915 год
Неизвестные   казаки Милютинского юрта.  1917  год
Казаки из рода Мироновых, Королевых и   Егоровых.  Милютинский юрт
Конник  Милютинской станицы. 1914 год










Казаки-красногвардейцы
Глядя  на  их лица, мы словно  слышим:  « Не тушуйся,   казак. Бог не выдаст -  свинья не съест!».  « Терпи, казак, атаманом будешь»
                ****

Казачество всегда исповедовало  христианскую веру. Донское казачество  самоотверженно и  бесстрашно отстаивало Православие  ценой собственной жизни.  В Милютинском юрте церкви были  в  каждом крупном населенном пункте.
   Уже только простой  список церквей и  приписанных  к нему населенных пунктов  Милютинского благочиния говорит о высоте духовных запросов казачества:
 
  Петровский хутор Милютинской станицы - Рождество-Богородицкая церковь(1905);
 Терновой хутор Милютинской  станицы, Вознесенская церковь (1872г)-  х. Кузнецов, пос. Сулинский,Матвеевский, Петровский, Чиков, Калмыков,  Твердохлебов, Караичев, Кадурин, Меловатский, Михайловка, Солонцы, Нагорно- Осиповский, Шерпаевский.
 Лукичево-Сулинский поселок : Николаевская церковь(1891)
  Маньково-Березовская слобода : Евдокиевская церковь (1798 )-                х. Петровский (Милютинский), пос.  Марьевско – Щербаковский,  пос. Греко-Петровский
  Милютинская станица :Николаевская церковь  (1901)
 Марьевско-Процыков поселок: Георгиевская церковь (1881) – пос. Курнаков, Нагольный, Бакланов
  Михайло – Архангельская  церковь (1840) –пос. Сычев, Сулиновский,х. Шишканов
  Селивановка слобода  Селивановской волости: Покровская церковь (1872) - пос.(1872)-пос. Варламов,  Кузнецов, Секретев, Егоров – Березовый, х. Вознесенский,х. Севостьянов, х. Волоцкой
  Степано-Савченков поселок : Александро-Невская церковь(1887) -  пос. Поляков-Ивановский, Богачев, х. Покровский(м)

                Милютинская  церковь
     Вот и вся простая, нехитрая, но самая верная и правильная философия   порядка жизни на Земле.  И нечего мудрить  в поисках какого-то особого смысла жизни  - он весь в этих фотографиях:   верить в Бога, жить,  дружить, служить родине, пахать землю, любить, рожать детей, защищать свой род, ценить красоту, петь  песни.   Жить так, чтобы вечно продолжалась жизнь.  Как жили   наши предки, наши деды и прадеды. И помнить о них.  Детям и внукам рассказывать.

 Юбилей Милютинского юрта